На следующий день процесс повторился снова. Пришла новая группа врачей и лекарок, новая комиссия инквизиторов.
      На третий день Малинда восстала. Она выкинула поднос с обедом в окно и заявила, что лучше умрет от голода, чем ответит еще хоть на один вопрос. Малинда ждала, что ее закуют в цепи и бросят в подземелье, но они всего лишь заперли дверь и оставили ее одну.
      ГЛАВА 7
      Войной и любовью никогда не следует заниматься на людях.
      Барон Леандр
      На второй день забастовки она собрала в кулак всю силу воли, чтобы по-прежнему выбрасывать подносы с едой в окно. Никто еще не изобрел более мучительной пытки, чем заставлять голодающего человека вдыхать аромат жареного лебедя. Немалое удовольствие доставил тот факт, что розовый сад под ее окнами закрыли, но в трапезное время зрители собирались за забором и наблюдали полет еды. История просочилась за пределы дворца, и отца это явно не радовало.
      К третьему утру Малинда так ослабела, что ей требовалось несколько часов, чтобы одеться. Но она все равно одевалась, потому что не желала быть заточенной в Бастион в одной ночной рубашке. Натянув платье, Малинда просто лежала на кровати и думала о еде. Лишь однажды ей вспомнился бедняга Орел, с которым она так жестоко обошлась, и тетя Агнес, которая родила ребенка в Бастионе и лишилась всех титулов.
      О визите она узнала только по скрипу задвижки. В комнату заглянул командир Бандит, огляделся, стараясь не встречаться с принцессой глазами, и исчез. Она едва успела опустить ноги на пол, прежде чем дверной проем закрыло тело Амброза. Комната поплыла у нее перед глазами. Малинда опустилась на колени гораздо тяжелее, чем хотелось.
      Дверь захлопнулась. Кто-то еще вошел в комнату, но она не отрывала глаз от ног короля, туго обтянутых белыми чулками.
      Через некоторое время он проговорил:
      - А теперь мы выслушаем твою просьбу о помиловании.
      - Я искренне сожалею, что причинила вред вашему величеству.
      - Хм-м! Этого мало. Даже близко не лежит.
      - Я поцеловала юношу. Признаю, что хотела этого сама, различия в наших положениях мешали ему сделать первый шаг. Он неохотно подчинился моему приказу - ваши шпионы должны были об этом сказать, - и никто из нас не хотел допустить...
      - Распутная девка! Я тут веду переговоры с королями и принцами всей Эйрании, чтобы найти тебе подходящую партию, - и, оказывается, продаю порченый товар!
      Теперь ей было все равно. Он уже принял решение. Каким бы ни было это решение, изменить его ей не под силу.
      - Это неправда. И шайка дрессированных моржей должна была доложить!
      - Ты ослушалась моего приказа и ездила по-мужски!
      - Только в тех случаях, когда езда в дамском седле равносильна самоубийству.
      Король издал низкий рык.
      - Я уже говорил тебе, что ты женщина! Встать!
      Она поднялась и замерла в ожидании, сжав ладони и опустив глаза. Впереди нее виднелся огромный живот, настоящая гора тканей и золота, кулаки упирались в широченные бедра. Уже почти вне поля зрения сверкали его глаза маленькие точки на большом маслянистом блине. Вторым свидетелем ее позора оказалась женщина в черном. Малинда больше ничего не смогла разглядеть, но король повернулся к спутнице.
      - Принцесса, ваша племянница, Малинда.
      Ничего себе! Девушка подняла взгляд на принцессу: крупная, облаченная во все черное, похожая на груду корней, она опиралась на палку, которую сжимала костлявой рукой. Из-под шляпы, лет тридцать как вышедшей из моды, торчали седые космы, потертое платье висело едва ли не лохмотьями, кожа на лице имела темный, землистый оттенок, как будто женщина давно не умывалась; посреди сетки морщин и складок уродливым шаром торчал нос.
      - Ну? - рявкнул король. - Поздоровайся с тетей, детка.
      Интересно, не лишили ли саму Малинду всех титулов? В любом случае дочь правящего монарха имеет преимущество перед его сестрами. Малинда присела в реверансе и, опустив голову, сумела скрыть охватившее ее смущение. Через секунду она взяла себя в руки.
      - Я счастлива наконец встретить ваше высочество.
      - Хм-м! - проговорила принцесса Агнес, чрезвычайно напоминая брата. Ну, любопытно, надолго ли твое счастье.
      Король хмыкнул. Зачем ему понадобилась эта старая карга?
      - Ее королевское высочество принцесса Агнес.
      Малинда чуть-чуть присела.
      - Прошу прощения, ваше королевское высочество.
      Надежда еще оставалась. Если тетушку так возвысили, что ее уже не устраивает просто высочество, значит, Малинда все еще принцесса.
      - Агнес любезно согласилась взять на себя обязанности твоей воспитательницы, - объявил Амброз. - До той поры, пока ты благополучно не выйдешь замуж. Мне стало понятно, что я обходился с тобой слишком мягко, но теперь это изменится. Тебя нужно держать на коротком поводке! Что-нибудь не ясно?
      - Я все поняла, сир.
      - Тогда я оставлю вас одних, чтобы вы получше познакомились. Сегодня вечером состоится торжественный ужин по случаю возвращения моей сестры ко двору, и, я надеюсь, ты будешь вести себя идеально - сейчас и в дальнейшем. Знай, что ты висела на волосок от тюрьмы.
      Напыщенный жирный урод!.. Обе дамы присели в реверансах, когда он повернулся спиной, впрочем, Агнес скорее кивнула, нежели склонилась. Как только дверь закрылась, старуха тяжело села в кресло и прислонила палку к стене. Вид у нее был такой, словно все тело болело.
      Мать Кортни! Такое же круглое телосложение, хотя она была гораздо выше, такая же большая, как Арабель. И с сегодняшнего дня эта угрюмая бабка станет тюремщицей Малинды? Ей вернули королевские почести в качестве награды, но с тем же успехом могут их отнять, если она позволит племяннице отойти хотя бы на шаг. Король Амброз наверняка считает себя очень умным.
      - Поздравляю!
      Принцесса Агнес какое-то время продолжала шелестеть юбками и только потом обратила внимание, что к ней обратились.
      - И что это должно значить?
      Тихонько хихикая, Малинда подошла к окну, чтобы проверить погоду. Пустая боль внутри тела исчезла, заглушенная возбуждением.
      - Ровно то, что значит. Что бы ни произошло между вами и моим дедом, ваше возвращение ко двору запоздало как минимум на девятнадцать лет. Я счастлива, что справедливость восторжествовала, и рада, что послужила этому причиной, хотя и ненамеренно. - Она подлетела к креслу и чмокнула старуху в щеку. - Добро пожаловать!
      В ответ принцесса ухмыльнулась так, что ей позавидовал бы сам старый тиран.
      - Можешь не расходовать на меня свои чары, дорогая. Я не поддамся на хитрые трюки. С этого момента я ни на минуту не выпущу тебя из виду. Больше не будешь валяться на соломе с Клинками, это я тебе обещаю!
      - Тетя - надеюсь, вы не возражаете, что я называю вас "тетя"? клянусь, я последний раз валялась на соломе в возрасте восьми лет. Я поцеловала молодого человека в конюшне - и это все зло, на которое я способна. Еще я ездила на лошади по-мужски, но какой в этом вред? Вам совершенно не нужно обращаться со мной, как с непослушным ребенком.
      - Поживем - увидим. "На коротком поводке" - так сказал твой отец?
      И старушенция изобразила своими морщинами и складками выражение злорадного удовольствия.
      Малинда смеялась так долго, что снова вызвала кислую мину.
      - Мой отец не понимает и никогда не понимал женщин! "Королевское высочество!" Вы заключили выгодную сделку! Кортни, наверное, доволен?
      - Кортни? Десятый барон Леандр, а теперь принц Кортни, а в ближайшем будущем первый герцог Мэйширский? - Агнес обнажила желтые клыки. - Ох, его превратили в выгребную яму! Отец бы зарыдал с горя, увидев этого труса и лизоблюда!
      Она щелкнула зубами; ее рот очень напоминал мышеловку.
      - Но... я не понимаю...
      - Думаешь, твой отец слишком суров с тобой, да? Ты не знаешь, что такое суровость. Мой отобрал у меня ребенка. Отрезал его от меня. Мальчика взяли ко двору. Для "его же блага", как они выразились. Хотели присматривать за ним, но на самом деле взяли как заложника, чтобы я делала то, что мне велят. И я покорилась. Я сидела тихо ради него, загнивая в развалинах замка. А теперь вижу, что его превратили в выгребную яму! Кортни? Не говори со мной о Кортни!
      Да, теперь ясно, что Амброз со своими планами выдать дочь за вождя мятежников с Пустоши нисколько не выходит за рамки семейных традиций. Через секунду Малинда предприняла следующую попытку.
      - Вы уже видели маленького Амби? Вашего племянника?
      - С какой стати? Обычный вонючий малец, как и все остальные.
      Это была горькая, разочарованная и недоверчивая старуха. Но она оставалась женщиной, с которой жестоко обошлись отец и брат. Судя по одежде, жила она в нищете; грубые руки говорили о том, что ей самой приходится готовить себе пищу и натирать полы. Победа, должно быть, очень сладка после долгих лет изгнания, хотя сперва двор наверняка испугает даже ее - истинную львицу, которая сумела вырвать у скряги Амброза герцогство.
      Малинда присела на корточки перед теткой.
      - Потому что он единственное милое существо во всей семье! Он восхитительный! Я так скучала по нему последние несколько дней, и, надеюсь, он тоже по мне скучал. Он уже ходит и... в общем, вы сами должны увидеть. Давайте я покажу дворец, дорогая тетя, - он не может вам не понравиться! Мы сходим к Амби, а потом...
      - Нет, не сходим! Королевский ужин назначен на завтра, и должны прийти портные, чтобы обмерить меня для...
      - Фу-у-у! - Малинда сжала сухую руку, похожую на птичью лапу. - Портные подождут принцессу. Если я дерну за этот шнурок, тетя, то придут мои фрейлины - надеюсь, им еще не отрубили головы, - и вас оденут к сроку. Одно из платьев леди Арабель подойдет вам как нельзя лучше. Вас причешут, нарядят и украсят, и через час мы с вами явимся, чтобы восхитить и покорить весь двор! - Из этого часа нужно будет урвать немного времени, чтобы успеть проглотить пару корзин с печеньем или поджаренного бычка...
      Принцесса Агнес недоверчиво оглядела племянницу, потом смягчилась.
      - Что ты задумала?
      - Тетя, тетя! Ничего, клянусь вам. Как вы думаете, на чьей я стороне? Я с вами не ссорилась, а мой отец обошелся со мной очень плохо - не так, как с вами, конечно, но достаточно жестоко. Я всего лишь украла поцелуй! Он считает себя очень умным, думает, что приставил ко мне сторожевого пса, однако у нас с вами гораздо больше общего, чем ему кажется. Я хочу вести себя хорошо, честное слово! Хочу, чтобы мы с вами прошлись парадом перед очами Амброза Четвертого, рука в руке, как лучшие друзья. Что он тогда подумает?.. Так мне позвонить?
      Тетка мрачно усмехнулась и медленно, очень медленно, как снеговик, тающий под солнцем Второго месяца, кивнула.
      ГЛАВА 8
      Его величество даровал следующим лицам милостивое позволение покинуть двор...
      "Придворная газета"
      Возвращение принцессы Агнес ко двору после сорокалетнего отсутствия полностью затмило скандал с Малиндой. Никто из героев сплетен не мог соперничать со старой дамой. Несколько дней она себя сдерживала - ровно столько, сколько требовалось, чтобы Кортни официально объявили принцем крови и герцогом Мэйширским. А потом катком проехала по нравам, манерам, модам и по всему, что только замечал ее злобный взгляд. Перемыла косточки всем, ибо у нее был такой же острый язычок, как у сына, - к сожалению, без его замечательного юмора. Амброз с сестрой так и не сумел поладить; время не излечило их взаимную неприязнь. Она в лицо называла его толстым деспотом, говорила, что он никогда не станет взрослым; король кричал, что должен был оставить старую каргу подыхать в болоте.
      Для Малинды тетушка обернулась сущим кошмаром: злобная, подозрительная и упрямая, как гранитный барбакан; но ей нужен был хотя бы один друг во дворце, и, как Малинда и рассчитывала, они заключили нежеланный и непрочный союз против тирании Амброза.
      Кортни, который всю жизнь зависел от женщин, неожиданно разбогател и теперь страдал, потому что понятия не имел, чем себя занять. Амброз проявил неслыханную щедрость, он мог себе это позволить благодаря новому потоку средств, конфискованных у элементаров и наполнявших казну. В отличие от своих предшественников, этот король Шивиаля почти не зависел от воли Парламента и пользовался свободой для увеличения собственного состояния. Своих любимцев он осыпал землями и поместьями, усилил армию Ректора в Пустошах, начал грандиозные перестройки всех своих дворцов и возвел прибрежные укрепления для защиты от нападений бельских рейдеров. Он даже поговаривал о создании новых военно-морских отрядов, которые начали бы войну в самом Бельмарке, но никто не воспринимал эти слова всерьез, покуда бельская блокада пережимала артерии всем портовым городам Шивиаля.
      Теперь при желании он мог обеспечить свою дочь завидным приданым. Малинда не раз позировала художникам, но куда отсылались портреты, держали в тайне. Канцлер Монпурс непременно рассказал бы ей. А гнусный лорд Роланд не признается даже, что солнце обычно встает на востоке.
      * * *
      Сэра Орла никто больше не видел, и никто не знал, что с ним сталось. Клинки так и не простили Малинду.
      Леди Уэйнс отослали домой, зато остальной двор Малинды бурю выдержал. Агнес даже предприняла попытки набрать себе личных фрейлин; впрочем, успеха эти попытки не имели. Но поскольку она обещала не спускать с принцессы глаз, то дамам пришлось жить в одних покоях. Совместный быт и становился причиной большинства трений - слишком уж у них различались интересы.
      Агнес ничего не делала и никуда не ходила. Она очень страдала из-за болей в суставах, которые главный Лекарь объяснял недостатком юмора и слишком большим количеством желтой и черной желчи - такой диагноз, по словам ее сына, можно поставить, просто взглянув на нее. Некоторое облегчение приносили искусные придворные музыканты и походы к октограмме, которые стали частью ежедневного распорядка старой дамы и племянницы. Кроме этого Агнес не интересовалась ничем, ни с кем не дружила и, конечно, не намеревалась себя утруждать. После одинокого нищенского существования в развалинах она просто наслаждалась дворцовой роскошью - то есть едой, музыкой, пребыванием в покоях. Малинда сидела рядом с ней и страдала от жесточайшей скуки. Каким бы жутким ни оказался брак, вряд ли он мог быть хуже, чем это прозябание.
      Наказание кончилось неожиданно, без всякого предупреждения, одним летним днем Четвертого месяца. Двор только-только переехал в Олдмарт, и две принцессы со своими дамами сидели в тенистом уголке террасы, слушая лютнистов. Играли те неплохо, но Малинде уже приелись все искусства и страшно не хватало движения. Она злилась и постоянно ерзала. В перерыве между двумя пьесами, пока музыканты настраивали инструменты, к дамам приблизился неуклюжий паж, неловко поклонился и подал письмо на серебряном подносе. Она не узнала ни герба на печати, ни почерка, ни тяжелого цветочного запаха. Заинтригованная Малинда уже приоткрыла краешек конверта, когда чья-то рука выхватила у нее письмо.
      - Я прочитаю его первая! - объявила тетка.
      Малинда прогремела грозой, обрушила и расколола половину дубов в старом оленьем парке, залила водой пахотные земли Димплешира... ну, почти. Все-таки ей удалось сдержаться и пропеть сладким голосом:
      - Ах, право, тетушка, вас это не касается. Просто какой-нибудь Клинок хочет узнать, не желаю ли я с ним встретиться в конюшне.
      Даже у таракана было больше чувства юмора, чем у Агнес. Хмыкнув, она сломала печать и развернула бумагу. И умерла.
      Короля во дворце не было. Канцлер и сэр Бандит сопровождали его, куда бы он ни шел. Через час постаревший лет на десять заместитель командира созвал в покоях принцессы совет. У двери стояла дюжина Клинков с мрачными лицами. Стража окружила всех свидетелей, в том числе трех лакеев, которые прибежали на крик, вызванных лекарей и даже пажа. Мальчишка плакал.
      Большинство женщин были по-прежнему бледны и дрожали, даже две Белые Сестры, в чью задачу входило выявлять подобные смертельные заклинания. Принц Кортни Мэйширский единственный из всех сохранял полнейшее спокойствие, он казался скорее удивленным, нежели опечаленным. Кортни, конечно, подходил к жизни цинично, но лицемером он не был никогда. Они с матерью старались держаться друг от друга подальше.
      Малинда сидела в кресле с обивкой геральдических цветов, которую Агнес велела натянуть всего неделю назад; остальным приходилось стоять. Она яростно сжимала зубы и в то же время постоянно укоряла себя, что не чувствует никакой скорби по погибшей тетке. Принцесса сама едва избежала смерти, и, возможно, нервная реакция еще придет.
      - Судя по всему, - сказал сэр Дредноут, - изменники метили в ее высочество и только случайно убили ее королевское высочество.
      - Прекрасное изложение очевидных фактов!
      Кортни стоял рядом с Малиндой, прислонившись к ручке кресла, как будто не в состоянии держаться прямо из-за тяжести пышного наряда.
      - Это первое покушение на мою жизнь? - спросила она.
      - Нет, ваша светлость, - неохотно ответил Дредноут.
      - В самом деле? Когда командир Бандит вернется, доложите ему, что я желаю видеть его как можно скорее!
      Как он только посмел!
      - Да, миледи. Рольф? - Паж поднял заплаканные, красные глаза. - Ты ни в чем не виноват, парень. Ты просто делал свою работу. Мы узнаем, как письмо попало во дворец, но я сомневаюсь, что это приблизит нас к убийцам. Так, Сестры...
      - Да, мы ошиблись! - рявкнула Сестра Зола. - Но мы предоставим отчет только Матери-настоятельнице!
      Дредноут выпятил челюсть, как будто собирался возразить. Малинда опередила его.
      - Тогда прошу вас, сообщите, что я тоже виновата.
      Все в комнате зашумели.
      - Тихо! - прикрикнул Дредноут. Когда все замолчали, он спросил: - Но в чем, ваша милость?
      - Агнес каждое утро ходила к врачам. Я заметила, что Сестры стараются держаться подальше от нее в течение нескольких последующих часов - не только Зола и Ива, но все остальные Сестры, которых нам назначают. Думаю, им мешали последствия заклинания исцеления. Я просто удивилась и ничего не сказала, хотя должна была осознать грозившую опасность и предупредить. - Малинда, несомненно, так бы и поступила, если бы эти идиоты сообщили о предыдущих покушениях. - Я сделала глупость. Если бы вы стояли ближе, вы бы почувствовали заклинание, правда?
      Сестры обменялись беспокойными взглядами.
      - Мы должны ощущать ловушки с того места, где стояли! - сказала высокая Ива.
      - Необязательно! - Дредноут снова возглавил совет. Заклинатели-изменники усовершенствуют заклинания так, чтобы они проходили незамеченными для Сестер. Мы не знаем, как им это удается, но видим, к чему приводит. С сегодняшнего дня вы будете стоять ближе к подопечным. Старшая обсудит этот вопрос с Матерью-настоятельницей. Злодеи становятся все хитрее, нельзя, чтобы они узнали, как близки они были к победе. Поэтому я намерен держать смерть принцессы в тайне. Ясно? - Он окинул взглядом около двух десятков испуганных лиц и неуверенно обратился к Кортни: - Ваша светлость, конечно, мы выражаем глубочайшие соболезнования по поводу...
      - Пожалуйста, не стоит.
      Дредноут закусил губу. Он очень хорошо обращался с мечом, но тягаться с желчным принцем никому не было под силу.
      - Надеюсь, в "Газете" объявят, что вы с матушкой выехали со двора, дабы посетить новые поместья.
      - Объявляйте все что вам угодно, мой дорогой. Кто ее читает?
      - Ваше высочество окажет нам содействие?
      - Нет.
      И Кортни зевнул с самым безразличным видом.
      Малинда решила вмешаться:
      - Сэр Дредноут, неужели вы действительно считаете, что сможете сохранить дело в тайне? То есть тайно вынести тело тети из дворца? Думаю, официально она должна умереть через недельку-другую? Как вы заставите столько человек молчать?
      Он кивнул.
      - Полагаю, это вполне возможно, ваша милость. Очевидно, его величество скажет окончательное слово, когда вернется, но до той поры я возьму со всех присутствующих клятву молчания.
      Конечно, Дредноут не мог все это выдумать за один час. Он следовал некоему правилу, а значит, случай с покушением в самом деле далеко не первый.
      - Полностью одобряю, - сказала принцесса. - И я поклянусь первой.
      - Я действительно должен бежать, - сказал Кортни. - Я подбираю музыкантов для новой оперы и уже опаздываю на несколько часов. Твое мужество поражает нас всех, дорогая.
      Он поклонился и пошел к двери.
      Малинда выждала, пока он добрался до середины комнаты.
      - Даю вам разрешение взять его под стражу, сэр Дредноут.
      - Премного благодарен вашему высочеству.
      Клинки мрачно ухмыльнулись, когда Кортни замер и огляделся по сторонам. Потом посмотрел на свою кузину, сидящую под знаменем королевства.
      - Ты не можешь арестовать меня, дорогая!
      Маленький толстый принц снова скользнул взглядом по зале. Может быть, он уже приготовился рассказывать сочную историю о покушении. Может, ему просто нравилось ощущать себя затычкой в каждой бочке. Но он всегда понимал, когда пора сдаться.
      - Ох, ну хорошо. Я дам слово.
      - Боюсь, этого уже недостаточно, - проговорила Малинда, не давая сказать Дредноуту. - Поскольку ты отказался поклясться с самого начала, ты потом начнешь утверждать, что принес присягу под давлением. Гвардейцы возьмут тебя под стражу до возвращения отца, который сам во всем разберется. Официально ты покинул дворец час назад, не забыл?
      Амброз, несомненно, одобрит такие действия. Он просто лопнет от смеха.
      - Тирания! - пролепетал Кортни.
      - Да, - с наслаждением протянула Малинда. - Не думала, что это так приятно. Что ж, приступайте, сэр Дредноут.
      СУД
      День первый (окончание)
      - Подсудимая признала, - проскрежетал председатель, - что неохотно подчинялась принцессе Агнес, что официальные сообщения касательно смерти ее королевского высочества были со всей очевидностью сфальсифицированы, что в действительности ее убили с помощью заклинания, попавшего к ней из рук обвиняемой. Судебный процесс откладывается до завтрашнего дня, в то же время.
      - Подождите! - закричала Малинда.
      После многочасового допроса она охрипла, ее колотила дрожь, но она уже забыла, как быстро может пролететь день, после долгих месяцев вообще без дней. В потемневших окнах золотыми листочками отражались огни свечей и ламп, а лица казались бледными лунами с глазами. Допрос прервался всего однажды, и в перерыве Малинду отвели обратно в подземелье пообедать жидкой, полусырой овсянкой и гнилой водой, в то время как члены комиссии отдыхали в залах Коменданта. Они так старательно развлекались, что многие остаток дня храпели, уронив головы на столы.
      Председатель встал во весь свой великанский рост.
      - Допрос переносится. Уведите обвиняемую.
      - Я говорила правду! - орала Малинда, насколько позволяло посаженное горло. - У вас же есть инквизиторы. Пусть они подтвердят...
      Похожая на волчью челюсть рука сжала ее запястье. Малинда подпрыгнула, не ожидая, что так близко кто-то есть. К ней приближался отряд вооруженных охранников, но прямо за спиной уже стояли два облаченных в черное инквизитора. Скорее всего они стояли там на протяжении всего допроса.
      - Да скажите же, что я говорила правду! - снова закричала она, и ее тут же грубо развернули.
      Какой-то человек схватил вторую руку принцессы и завел за спину. Он был ниже ее ростом, но явно сильнее.
      - Молчи или станет больно, - сказал первый. - Пошла!
      Это нечестно! Если она солжет, инквизиторы ее разоблачат, однако они не скажут ни слова, чтобы подтвердить, что она говорит правду. Председатель всеми силами старался убедить комиссию, что Малинда убила принцессу Агнес.
      Несколько шагов она проделала, скрючившись, потом инквизиторы ослабили хватку и позволили выпрямиться. Стражники окружили девушку и отвели обратно в камеру.
      За спиной хлопнула дверь, и взвизгнул замок. На полу горела крохотная свечка, освещая более чем скромный ужин - миска овсянки, ломоть черного хлеба и глиняная кружка вонючей водички. Свечка даровалась в качестве исключительной роскоши, потому что обычно узницу кормили на закате и оставляли без света до утра. А зимние ночи тянутся очень долго.
      Конечно, все могло быть еще хуже. В Бастионе есть такие подземелья, где с приливом поднимаются потоки нечистот, где пленников приковывают вверх ногами и жестоко пытают. Малинда хотя бы находилась над землей.
      - Вот я и вернулась! - бодро проговорила она. - Горацио? Винтер? Минутка? Я вернулась. Они не отрубили мне голову, просто задавали всякие глупые вопросы.
      Владелица дюжины дворцов ютилась в единственной квадратной комнатушке с голыми стенами, выложенными из камней и грубых досок. Проделанное в толстой стене окошко открывало вид на реку, и принцесса проводила долгие часы, просто разглядывая через прутья решетки корабли и лодки, проплывавшие мимо, и маленькие домики на другом берегу. Из мебели ей предлагался соломенный матрас, истершееся одеяло, пара мешков для хранения одежды, расшатанный стул и ведро, которое тюремщики могли не выливать по несколько дней, если пленница их раздражала. И все, даже никакого стола. Вторая дверь выводила в узенький проход, где она могла разминаться.
      Надзирали за ней две грубые, старые женщины с немигающими глазами инквизиторов. Обе были ниже и старше ее, зато знали тысячу способов причинить человеку жуткую боль и заставить его повиноваться. За первые несколько дней они твердо научили ее слушаться; Малинда узнала, как бывает больно, когда тебя щиплют за уши, выворачивают пальцы, сжимают с двух сторон шею. Каждая гарпия в одиночку могла скрутить ее так, что принцесса умоляла о пощаде. Разговаривали они мало и никогда не называли своих имен, так что Малинда прозвала их Чума и Кошмариха. Долгие месяцы она не видела других лиц, пока ее не вызвали на допрос.
      Она сняла платье и сунула его в мешок.
      - Завтра я должна хорошо выглядеть, да? - Поеживаясь, она натянула другую хламиду, уселась на постель и принялась за овсянку. - Надеюсь, в мое отсутствие вы неплохо повеселились. Представляешь, Горацио, твой тезка был тут, в Бастионе! И целый день говорил со мной.
      Горацио проживал над дверью. У него были очень длинные ноги. Винтер, самый умный из них, выбрал наиболее удачное для охоты место; он прятался в щели в каменной кладке, а свою паутину растянул между окном и доской на стене. Совсем крохотная Минутка поселилась в трещине на полу. После первой же недели, проведенной в заключении, Малинда поняла, что ей необходимо слышать человеческий голос, хотя бы свой собственный. А беседовать с пауками ничуть не хуже, чем с пустотой, постольку они тоже не отвечают. Когда становилось совсем плохо, она рвала сеть, просто чтобы видеть, как хозяин целый час латает ее. Это было очень жестоко, так что она редко прибегала к такому развлечению.
      - Представляете, меня хотели сломить! - Разговоры во время еды помогали отвлечься от мерзкой кашицы. - Они собираются продолжить следствие, видимо, считая, что я совсем сошла с ума и буду помогать им в их злодействах! Но они ошибаются. Я продержалась целый день, ни разу не заплакала, не умоляла отпустить. Я ни в чем не призналась. Наверное, завтра они доберутся до смерти отца и постараются обвинить меня в измене. Что ж, ничего не выйдет!
      Принцесса доскребла со дна остатки овсянки, попила воды, потом разделась и завернулась в так называемое одеяло.
      - Всем спокойной ночи. Спокойной ночи, Минутка. Спокойной ночи, Горацио. Спокойной ночи, Винтер.
      Сколько еще продлится следствие? Сколько времени пройдет, пока члены совета не оставят ее снова в компании пауков?
      ГЛАВА 9
      Сим указанные государи дают обет и соглашаются...
      Введение к Драхвельдскому договору
      Узнав о смерти сестры, Амброз сначала опешил, потом впал в дикую ярость и совершенно невозможным образом сентиментальничал по поводу спасения Малинды. Он всем сердцем одобрил, как она обошлась с Кортни.
      - Не могу понять, зачем я тянул с этим жабенышем так долго, - ворчал король. - Он представлял опасность, пока его мать была моей наследницей, но теперь не способен взбаламутить воду. Потратил на него целое герцогство!
      В общем, принца отправили в его новые владения, чтобы он немедленно занялся похоронами матери, а впоследствии официально заявил о ее смерти. Наверное, Кортни даже получал некое удовольствие от такой парадоксальной ситуации; к сожалению, веселиться ему было не с кем.
      Покушение не заставило короля прекратить войну против заклинателей. Не передумал он и через неделю, когда пришла очередь Малинды поздравлять отца со счастливым избавлением от гибели. Во время соколиной охоты в лесу на него напал получеловек-полукот. Чудовище разорвало на части сэра Ноллиса, свернуло шею Храбрецу, и только после этого Дюрандаль убил его. Но и тогда Амброз решил не отступать.
      В середине лета по дворцу поползли странные слухи. Как обычно, первыми их уловила Арабель. Жарким, неподвижным днем в Хилбурге она прибежала к Малинде, которая пыталась играть на газоне в мяч с маленьким Амби и упрямившейся Дианой. Ни одному человеку старше трех лет не придет в голову, что это развлечение способно доставлять удовольствие, в то время как все остальные валяются под деревьями и потягивают прохладительные напитки. Только особо пикантная история могла заставить Госпожу Нарядов двинуться хоть на миллиметр.
      - Говорят, его величество собирается объявить о своей помолвке с принцессой Дьердой из Жевильи.
      - Надеюсь, у этой госпожи стойкий характер.
      - Вряд ли, судя по возрасту. - Глаза Арабель так и сверкали. - Ее высочество на месяц моложе вас.
      Малинда пропустила простейшую подачу, и кронпринц самодовольно взвизгнул.
      - Тогда пора тебе поискать мне приданое, - сказала она.
      Отец никогда не допустит, чтобы над ним смеялись из-за того, что жена моложе дочери! Сначала спровадим дочку, потом пригласим королеву.