Отец никогда не допустит, чтобы над ним смеялись из-за того, что жена моложе дочери! Сначала спровадим дочку, потом пригласим королеву.

Брак поможет ей вырваться со двора, который все больше напоминал тюрьму. Под разными благовидными предлогами дворяне старались держаться подальше, потому что во дворце стало опасно. О воспитательницах больше не говорили ни слова, но стража следила за Малиндой столь же яростно, как некогда тетушка Агнес. Клинки и Белые Сестры выбивались из сил, так что она нечасто отваживалась выйти за пределы замка. Играть в мячик с Амби было довольно весело, но это занятие скоро приелось. Глядя на его румяное лицо и плотную фигурку, Малинда представляла себе, как через год у Амби появится маленький братец или сестренка, — и как она сама будет держать на руках его племянника или племянницу.

— Перед кем же мне придется заливаться краской?

Арабель пожала плечами.

— По-прежнему в качестве фаворитов называют принца Гесса из Фитиана или...

— Мне казалось, он умер от чахотки?

— Всем так кажется уже лет пять. Сейчас группу возглавляет герцог Ансьерский.

Малинда вздохнула.

— Знаю, его три последние жены погибли при невыясненных обстоятельствах.

— И не только жены, — вставил Диана. — Я слышала, он очень любит девственниц.

— Надо, чтобы кто-нибудь сказал ему, что мы многоразового использования. У меня на спине по-прежнему висит табличка «Продается»?

— Написанная огненными буквами.

Остальные новости того лета были довольно приятными. Ректор одержал в Пустошах серьезную победу, взял в плен самого Киарана и прислал закованного в Грендон. Бельцы все еще держали блокаду, хотя набеги прекратили; появились слухи о готовящемся договоре. Разоблачали элементаров, вскрывали ужасы и распускали Ордена. Знакомые лица Клинков и Белых Сестер то и дело пропадали, их заменяли новые, заметно более молодые. Сэр Змей и его Старые Клинки клялись уничтожить гнездо заклинателей где-то в болотах Восточного Удела.

Двор находился в Нокере, когда осень раскрасила Милд-Хилз в цвета золота и бронзы, а паж сообщил ее высочеству, что лорд-канцлер Роланд просит аудиенции, дабы поговорить о браке принцессы.

Конечно, ей следовало встретиться с ним в интимной обстановке, где-нибудь во внутренних покоях и только с Клинками. Из-за странного упрямства она решила устроить прием в присутственной зале, позвала в качестве поддержки Арабель, Кристал и целую свиту фрейлин и придворных дам, которые стояли в дальнем конце комнаты. Они находились за пределами слышимости и просто умирали от любопытства, но Малинда не заметила бы даже гибели пары-тройки девиц, потому что сейчас не могла думать ни о чем, кроме предстоящего сообщения — самого важного в жизни. Изнутри ее жестоко лихорадило.

Пунктуальный Роланд вошел в залу с первым ударом дворцовых часов. Охрану он оставил у дверей, а сам грациозно заскользил вперед, держа в руке тонкую папку. При взгляде на канцлера в парадном одеянии и во всем блеске Малинда осознала, что такого красивого мужа ей никто не предложит. Придется довольствоваться более скромным вариантом — младенцем, стариком или жутким выродком-дегенератом... Канцлер поклонился, подошел ближе, снова поклонился, опустился на одно колено на подушечку, дабы поцеловать кончики пальцев ее высочества. Его рука была гораздо теплее, чем ее.

Она решила не тратить времени на ненужную болтовню.

— Чем могу служить, милорд?

Малинда не попросила его встать. Роланд поднял глаза, и в его взгляде читалось удивление и вместе с тем некое предложение продолжить эту интересную игру.

— Я принес радостные вести, ваше высочество.

Он раскрыл папку и протянул лист бумаги.

Листок дрогнул в ее пальцах. Малинда смотрела на искусно сделанный черно-белый рисунок, изображающий голову довольно молодого мужчины с устремленным в пространство взглядом. На подбородке у него росла коротко подстриженная борода, а вот волосы были длиннее, чем у шивиальцев. И волосы, и глаза художник изобразил светлыми. Черты лица — скорее сильные, нежели красивые — выдавали в нем человека действия. Хотя бы не праздный болван, на вид довольно умный. Наверное, солдат или даже поэт — судя по тому, что глаза сохраняли мягкое, можно сказать, нежное выражение. Неужели именно это лицо ей предстоит видеть каждый вечер и утро до конца жизни? Не такое и ужасное, как грозили ночные кошмары, и даже — как ни странно! — чем-то знакомое.

— Он вдовец, — сказал Роланд. — Законных детей нет, и про других мне ничего не известно. Его жена болела больше десяти лет, и он мог отказаться от нее, однако не сделал этого.

Все это очень утешительно! Рисунок задрожал в руке девушки, и Малинда передала его Арабель. Она несколько раз сглотнула, прежде чем смогла произнести хоть слово.

— Внешность бывает обманчива, милорд. Как его зовут?

— Думаю, внешность его менее обманчива, чем репутация, госпожа. Он...

— Кто он?

Роланд сделал глубокий вдох.

— Радгар Эйлединг, ваша светлость.

— Пират?

— Король Бельмарка.

Рука ее взметнулась, чтобы нанести удар. Роланд приготовился его встретить, но не двинулся, чтобы уклониться. Малинда остановилась.

— Это лучшее, что вы нашли? Или худшее? Работорговец... убийца... чудовище... — Голос ее прервался. — Вы наглый выскочка! Хотите продать меня демону? Приковать к голым скалам? Когда отец услышит об этом...

Она побежала к двери.

Она попыталась побежать к двери, но Роланд вскочил на ноги и сжал ее запястье, прежде чем принцесса сделала пару шагов. Она не знала, что можно двигаться с такой скоростью.

— Отпустите меня!

— Вашего отца нет во дворце, ваша светлость, — тихо проговорил он.

— Уберите от меня свои мерзкие руки!

Канцлер отпустил девушку, но перекрыл ей путь к дверям.

— Его величество осматривает прибрежные укрепления и вернется не раньше, чем через два дня. Вы выслушаете меня, миледи?

Да, момент выбран удачно. Впрочем, отцу все равно не хватило бы смелости видеть ее слезы. От этого горького осознания Малинда страшно разозлилась, и даже глаза у нее высохли. Продали! Военная добыча! Сжав зубы, она зашипела так тихо, чтобы ее услышал только Роланд:

— Я скорее покончу с собой, чем лягу в его постель!

Тысячи безвестных шивиальцев брали силой, превращали в бессловесные орудия, и бельские купцы продавали живой товар во всех концах мира. Он спалил не один десяток городов, разграбил множество деревень, угнал бессчетное количество кораблей. И теперь дочь короля...

— Миледи, — мягко начал канцлер, — прошу вас, выслушайте меня. Мирный договор уже подписан. Ваша помолвка — ключ к прекращению войны, которая мучила нас десятилетие и причинила столько страданий. Но есть одно условие, поставленное самим королем Радгаром. Вы должны подтвердить, что добровольно соглашаетесь на этот брак, по своему собственному желанию, и...

— Никакого моего желания нет! Если таковы условия, то порвите ваш договор на кусочки! — Трясясь от ярости, она кричала на него, не думая, какой может выйти скандал. — Я не верю ни единому слову! Если этот упырь...

Роланд не повышал голос, но твердые нотки заставили ее притихнуть:

— Мать короля Радгара силой похитили из Шивиаля в День ее свадьбы. Он твердо уверен, что не станет...

Канцлер куда-то пропал.

Малинда подняла голову. С поразительной скоростью Роланд отпрыгнул в сторону и как раз успел подхватить леди Кристал, которая неожиданно решила лишиться чувств. Полдюжины Клинков ринулись на помощь, и только тогда Малинда поняла, что Роланд говорил не о ком ином, как о леди Шарлотте Кэндльфрен, тетушке Кристал. Вот почему лицо на рисунке показалось таким знакомым! Король Радгар приходится Кристал двоюродным братом и через эту связь являлся дальним родственником самой Малинды.

О бельмаркской ветви семьи говорили очень редко.

Через несколько часов они с Дианой прогуливались по парку, взявшись за руки и разбрасывая ногами опавшие листья, как в детские годы. Немного сзади шли Клинки, едва видимые тени под большими ветвями.

Диана изо всех сил старалась поддержать подругу.

— Ты, конечно, скажешь отцу?

— Если договор подписан, то уже поздно.

— Думаю, довольно интересно пожить в Бельмарке. У меня еще никогда не было рыжеволосых любовников. Интересно, а их... да наверняка иначе и быть не может.

Малинда бросила на фрейлину изумленный взгляд, не понимая, насколько Диана серьезна.

— Ты не поедешь!

— Конечно, поеду! Тебе понадобится кто-то близкий, и нелегко будет...

— Ты не поедешь со мной в Бельмарк, и хватит об этом!

— Что еще мне остается делать? — возмутилась Диана, но довольно слабо.

Очевидно — и понять ее можно, — Диана с облегчением приняла сообщение о том, что ей не придется отправляться в добровольное изгнание в Огненные земли.

— Выходи замуж. Или ты обманывала меня, когда говорила, что Чандос каждый раз предлагает тебе руку и сердце?

— Кто такой Чандос?

— Уже кто-то другой? И кто же? Как я поняла, рыжих волос у него нет, а что есть?

Диана хихикнула.

— Обычный набор.

И она принялась за подробное описание.

Только через четыре дня Малинде позволили встретиться с отцом, но и тогда он принял ее в спальне, далеко от широкой общественности. Там она могла кричать и закатывать истерики сколько угодно — слушать ее было некому, кроме Скоффлоу и двух молодых Клинков, сэра Орвила и сэра Руфуса, которые стояли по сторонам двери. Король в халате и сорочке сидел на скамеечке, а Скоффлоу расчесывал то, что осталось от волос его величества.

— Можешь на колени не падать и по полу не ползать. Ныть совершенно бесполезно. Ты как-то сказала мне, что хочешь выйти за здорового мужчину, а Радгар Эйлединг тверже корабельного киля. Никаких болезней. И, я думаю, половой зрелости достиг.

— Он чудовище!

Лицо ее отца идеально подходило для недовольных гримас.

— Никакое не чудовище. Из достоверных источников мне известно, это очень представительный человек, можно даже сказать, обаятельный. Вспомни, как он вел себя с первой женой.

В отношениях с женами Амброз IV был настоящим экспертом.

— Работорговец!

— Пфа! — Король хлопнул толстыми кулаками по коленкам. — Просто очень суровый воин, вот и все. Как, ты считаешь, ко мне относятся Дикие или жители Исилонда? Война есть война, и действия солдата не имеют ничего общего с его личной жизнью. И не слушай все эти россказни насчет нищеты! Пускай бельцы начали с груды камней, зато теперь они достаточно богаты, чтобы покрыть золотом каждый дюйм своей земли. Радгар Эйлединг способен купить половину Шивиаля из своего собственного кармана!

— Эта мерзкая идея пришла ему или Роланду?

— Не важно, кто первый придумал. — Амброз уже начал терять терпение. — Важно, что подписан мирный договор, который положит конец одиннадцати годам кровопролитной войны. Радгар назначил цену: благородная женитьба на девушке, которая добровольно дает согласие. И кто ты такая, чтобы из-за тебя продолжать войну и смертоубийства? Ты так высоко себя ценишь, да?

Настоящая волчья яма. Тюрьма, из которой не выбраться.

— А насколько вы цените собственную честь, сир?

Он уставился на дочь, не веря своим ушам.

— Не смей со мной так говорить!

— Нет, смею! Любой нормальный отец лично сказал бы мне. Или даже объяснил условия и спросил моего согласия.

Она заметила, что Скоффлоу тоже недоуменно смотрит на нее, Скоффлоу, который обычно ничего не замечал.

— Стерва! Неблагодарная тварь!

— Давайте, давайте! Рвите и мечите! Заточите меня в Бастион. А затем отправьте к бельцам в кандалах и скажите чудовищу Радгару, что я всем сердцем согласна выйти за него.

Амброз с трудом поднялся во весь рост, чтобы смотреть на дочь сверху вниз, и теперь голос его звучал настораживающе тихо:

— Можешь выбирать. Или добровольно согласишься выйти замуж, или получишь обвинение в измене. Долгие месяцы Роланд вел переговоры, а ты хочешь выкинуть все к демонам? Ты желаешь нести ответственность за тысячи смертей и порабощенных жизней? За последующие годы резни?

— Почему ты просто не попросил меня? — прошептала она.

Глаза его превратились в крошечные щелочки. Амброз смотрел на дочь, силясь понять, сломил ли ее сопротивление.

— И что бы ты тогда ответила?

Выбора не было.

— Конечно, я бы согласилась.

Как только она произнесла эти слова, весь гнев улетучился. Не осталось даже ненависти. Только презрение: мог бы и сам ей сказать.

— Зачем же беспокоить тебя раньше необходимого? Вдруг бы ничего не получилось, так тоже бывает. — Амброз неуклюже шагнул вперед и заключил ее в объятия. — Я знаю, как тебе страшно. Но ты всегда проявляла храбрость наших древних предков. Покажи ее и теперь. Тергианский посол сейчас исполняет обязанности консула Бельмарка. Он должен утвердить все свадебные приготовления, которые я целиком и полностью отдаю в твое распоряжение. Лорд-камергер сделает все, что ты пожелаешь. Трать без стеснения, устрой великолепное торжество! А мне нужно заниматься собственной свадьбой. Посмотрим, у кого лучше получится, а?

Малинда уже отправится за море, когда приедет будущая королева Дьерда, так что ей не придется побывать на другой свадьбе.

Амброз выпустил ее.

— Ну, что скажешь?

— Как великодушно с вашей стороны, сир! Любая девушка мечтает о торжественной церемонии!

Невероятно, но он поверил ей. Сияя от радости, Амброз похлопал дочь по плечу и велел приступать.

По придворным кругам снова поползли неясные толки: принцесса отхлестала по щекам лорд-канцлера и наорала на отца. Она не удосужилась опровергнуть слухи, не видя в этом никакого смысла.

Леди Кристал совсем пала духом. Вся в слезах, она умоляла отпустить ее со службы при дворе, и Малинда согласилась, хотя и не имела на это права. После чего другие фрейлины и придворные дамы тоже пожелали освободиться от занимаемых должностей на случай, если им придется отправляться в Бельмарк. Малинда отпустила всех, с ней остались только Арабель, Диана и несколько слуг. Лорд-камергер должным образом осветил отъезды в «Газете», и неожиданно принцесса поняла, что имеет некоторое влияние, потому что нужна Амброзу. Она вырвалась из-под отцовской власти и еще не попала под мужнину.

Малинда чуть не задохнулась во время официальной церемонии обручения, на которой нужно было заявить перед лицом многочисленных дипломатов, что ее высочество с радостью и добровольно принимает предложение. Чудом ей удалось произнести лживые слова и потом подписать столь же лживое послание самому Радгару. Когда пришел ответ, она сожгла его, даже не вскрыв.

Впереди ожидала подготовка к торжествам и маленькая месть.

Королевский Астроном объявил, что в следующем, 368 году будет тринадцать месяцев, но благоприятный сезон прошел и было уже слишком поздно. Только бельцы иногда плавали зимой, а больше никто не рисковал, и принцесса Дьерда тоже должна прибыть морем... Стало ясно, что в оставшееся время никак не удастся устроить две свадьбы. Король, как всегда, позлился пару дней, а потом дал согласие отложить оба бракосочетания до весны.

Вообще-то Малинде было глубоко плевать на всех послов, однако для минхера Николая Рейнкена из Тергии пришлось сделать исключение. Седовласый, похожий на доброго дедушку старик первым поздравил ее с помолвкой и преподнес подарок — пару золотых серег, по его уверениям, зачарованных против морской болезни. И, что еще важнее, ласково взял ее руки в свои и проговорил таинственным голосом:

— Я несколько раз встречал ваш будущий супруг!

— Вы бывали в Бельмарке?

Малинда удивилась. Мало кто возвращался из Бельмарка, единожды там побывав.

— Нет-нет, но я слышал, там очень красиво. Король Радгар часто приезжает в Тергию. Конечно, инкогнито. Он хороший друг с король Иохан! Очень обаятельный мужчина! Очень вежливый.

Малинда не могла себе представить ни обаятельного пирата, ни вежливого работорговца. Может, минхер Рейнкен и есть «достоверный источник» Амброза?

Его светлость поцеловал ей руку и отпустил.

— Конечно, он не быть в Шивиаль на свадьбе. Короли так не жениться.

— С тем же успехом он может не прийти в первую брачную ночь.

Его светлость дипломатично рассмеялся.

— Конечно, Радгар не самый заманчивый жених. В Шивиаль его не сильно любить, так ведь?

А уж она-то еще меньше.

Как-то морозным утром Десятого месяца посол Рейнкен прибыл в Греймер в сопровождении нескольких чиновников, чтобы начать обсуждение организации свадьбы. Также присутствовал лорд-камергер Уайтни, постоянно обеспокоенный чем-то старик; он тоже привел с собой нескольких писцов. Малинда пришла с Клинками, справедливо полагая, что меч сильнее пера, что бы там кто ни говорил.

Лорд Уайтни приветствовал действующего бельского консула. Десять отточенных гусиных перьев нырнули в чернильницы и заскрипели по бумаге. Минхер Рейнкен ответствовал. Снова скрип. Наконец разговор зашел по существу.

— Король Радгар особо просит, — сказал Рейнкен, — что вы не пытаться выучивайт бельский язык раньше свадьба. Он считает, лучше использовать специальный заклинание.

— Его мать говорила на шивиальском? — спросила Малинда, заставляя лорда-камергера болезненно поморщиться, а посла вежливо улыбнуться.

Короли обычно женятся по доверенности. Потом исполняющий обязанности жениха провожает молодую в земли ее супруга, где проходит повторное торжество.

— Вам не надо беспокоиться! — сказал его светлость. — Радгар вышлет баркас или каравеллу. Он не допустить, чтобы вы пересекали океан в открытая ладья.

— Я хочу дракар, — твердо заявила Малинда.

Старик с сомнением покачал головой.

— Нет, нет, миледи! На ладье нет кают. Вас будет трясти. Долгие дни ветров и брызг! Шторма!

— Я хочу дракар — щиты, красные весла, зверя на носу и все такое! И чтоб на веслах сидели настоящие пираты! Пусть гостям будет что вспомнить.

— Да, пошалуй, будет!

Лорда-камергера передернуло.

— Особо заметьте, — продиктовал он писцам, — вокруг должны стоять Конные Йомены.

Первое очко она выиграла. Принцесса начала следующий раунд. Наплевать на обычаи: она не будет выходить замуж в Греймере. Толпы недовольных запрудят улицы Грендона: ее отец и так был вынужден прервать работу Парламента после самой короткой сессии за всю историю, потому что депутаты пришли в ярость от того, что вторая наследница королевского трона по прямой линии выходит замуж за бельского пирата. Нет, ее свадьба пройдет в Уэтшоре, расположенном несколькими милями вниз по реке. Малинда с легкостью отбила все возражения лорда Уайтни, ведь король предоставил ей полную свободу выбора!

Добившись согласия на Уэтшор, она выиграла нужное число очков. Остальное может подождать до той поры, когда отец, даже если и узнает о ее планах, не сумеет их предотвратить. Сама того не понимая, Малинда распахнула дверь беде.