Нет, Гитлер был прав, когда всех их [гомосексуалистов] упрятал в лагеря. Хотя наказывать педераста, запирая его в тюрьме, - все равно что наказывать моль заточением в шкафу с массой меховой одежды.
      Много говорили о Британии. Британцы спрашивают: зачем Рузвельт разрушил их империю и забрал все их приобретения в 39-40-м годах? В буквальном смысле забрал все, оставил их с кучей долгов и без всякой надежды на будущее.
      Если смотреть на дело с этой стороны, Рузвельт далеко не так уж плох.
      Мы даем много денег Израилю и ещё больше - Британии. Лучше оставить эти деньги здесь. Кто знает, какую змею мы вскармливаем на своей груди?
      Они хотят моей помощи. Не мог бы я просто убедить президента в том, что ЦРУ представляет собой просто группу поиска и проверки информации? Невинные академики и патриоты, пытающиеся защитить свою страну от вторжения, разграбления и изнасилования варварами.
      [...]
      Конечно, я сказал им, что помогу. Проинформирую ли я Трумэна? Когда смогу и если смогу.
      Визнер говорил о Скорцени, которого он надеется использовать у себя в качестве "главного убийцы". Я сомневаюсь, что Отто захочется возиться с такими психопатическими бреднями, но я скоро с ним встречусь и узнаю достоверно. Конечно, по сути дела они [Даллес и Визнер] наши враги, но ведь они платят по счетам, в конце концов.
      5 ноября
      У меня появилась уникальная возможность! Похоже, Гарольд Филби прибыл сюда в качестве директора британской разведки по Америке! Это для меня невероятная удача!
      Филби, хорошо известный среди нас, "бывших", как прокоммунист, к тому же гомосексуалист и работал на меня в 1939 году, в начале войны! Мы вышли на него через его отца, который тоже работал на нас. Он был важным человеком в Саудовской Аравии и был настроен пронемецки.
      Филби учился в Кембридже и сошелся там с коммунистами, но сам он не коммунист. Но, конечно, и не наци. Он постоянный агент разведок, сейчас он на службе у британцев, но работает также на Москву и некоторое время работал на нас [немцев]. Он дает немного этим, немного тем, и это мне известно. Неясно, знают ли об этом другие его "заказчики". Британцам он говорит, что завязывает контакты с русскими для получения информации, а русским выдает британские секреты, и обе стороны довольны и счастливы. А мне он передавал информацию от тех и от других.
      А теперь он здесь будет руководить разведкой против Соединенных Штатов в пользу Британии и России. Да, если я сумею сыграть с верной карты, то меня ждут интересные времена.
      Я не могу сказать об этом ни Даллесу с его бандой убийц, ни Трумэну, который ничего в этом не понимает. Это можно обсудить с Гувером и постараться что-то сделать вдвоем с ним.
      Небольшая домашняя зарисовка. Ирмгард подустала от Хайни и теперь таращится своими коровьими глазами на садовника. Сказал об этом Хайни. Не то чтобы это разобьет его сердце, просто есть проблемы с безопасностью, действительно серьезная проблема. От Хайни я услышал американскую шутку:
      "Как распространить информацию по всему миру за три минуты? Есть три способа: телефон, телеграф и рассказать женщине".
      Точно.
      Гарольд Адриан Рассел "Ким" Филби родился в 1912 году в колониальной Индии. Его отец, Джон Филби, принял мусульманство и консультировал королевскую семью Саудовской Аравии.
      Джон Филби был арестован британцами в 1940 году по подозрению в шпионаже в пользу Германии.
      Послевоенные либеральные журналисты сделали из Кима Филби феноменально хитроумного советского агента, однако в действительности молодой Филби работал на разведки нескольких стран, был не очень умен и склонен пользоваться покровительством власть имущих. [Комментарий Г.Д.]
      15 ноября
      Несколько дней был очень занят, теперь засяду за свои записи.
      В Национальной галерее состоится выставка произведений искусства из Венского музея "по обмену". Трумэн решил побывать на открытии, и я постарался тоже проникнуть туда и поговорить с ним.
      Он узнал меня, и мы остановились поговорить. Опишу это, поскольку случившееся очень важно. Мы стояли у картины Вермера "Художник в своей студии", я чуть склонился к нему и сказал, что хочу передать совершенно личную и конфиденциальную информацию. Он с некоторым удивлением посмотрел на меня и жестом показал своим людям, чтобы они дали нам несколько минут поговорить приватно.
      Я сказал: "Мне неловко вас беспокоить, но это слишком важно".
      Удостоверившись, что никто нас не слышит, я быстро рассказал ему о своей встрече с Даллесом и Визнером и о нашей беседе. Он пристально смотрел на меня и кивками показывал, чтобы я продолжал. Затем я сказал, что эта шайка установила ему прослушивающее устройство в телефон, и тут лицо его скривилось: "Вы что, шутите со мной?" Я ответил, что совсем не шучу, а потом перешел к сути дела. Очень быстро и почти шепотом.
      Он сказал: "Да я вовсе не доверяю этим сукиным детям!" - при этом у него на лице была ярость, которую он пытался скрыть. "Мне братья Даллесы не нравятся оба. Жаль, что одного из них не было в доме, когда у них случился пожар". Должен признаться, я ничего не знал об этих обстоятельствах, и удивился, что президент мог хотеть смерти Даллеса. Но не было времени выяснять. Но уж если кому-нибудь вздумается застрелить Даллеса, то ему придется вооружиться противотанковым ружьем, потому что череп у этого человека потолще танковой брони.
      Я увидел, что его люди заинтересовались, о чем это мы говорим, снова наклонился к нему, показал на картину и попросил его рассмеяться. Он оторопело посмотрел на меня, потом до него дошло, и он сделал все как надо. Вот и все, чтобы сбить любопытствующих со следа.
      "Я готов поверить вашему рассказу, но что тут можно сделать? Я могу приказать людям Гувера все проверить, но тогда об этом узнает он, а мне этого не хочется. Я ему совершенно не доверяю".
      Тут этим чинушам стало совсем невтерпеж узнать, почему президент проявил такой интерес к Вермееру, и один из них попытался буквально втиснуться в разговор. Я сказал: "Ну что ж, у меня есть человек, который мог бы с вашего любезного позволения приехать сюда и помочь мне в этом. В конечном счете, сэр, я в вашем подчинении, а он - в моем. Никаких проблем не возникнет".
      "Дайте мне подумать", - сказал Трумэн, потому что наш разговор уже совершенно нагло прервали. Поскольку вокруг нас уже собирались люди, я добавил дружеским тоном: "Вам надо бы прийти ко мне на ужин как-нибудь. У меня первоклассный повар, и будет специально для вас прекрасная фортепьянная музыка. И поговорим на эту тему".
      Он говорит: "Да. Пожалуй, это может быть интересно. После Дня благодарения я поеду в отпуск на Ки-Уэст. Вероятно, мы можем встретиться там. А позже я нанесу вам ответный визит. И спасибо вам за комментарии по поводу картины". И он со значением потряс мне руку.
      И ушел, сопровождаемый охраной и другими людьми, некоторые из них оглядывались на меня. Думаю, я сделал правильный ход.
      19 ноября
      В Нью-Йорке снова идет судебный допрос Гисса. Я думаю, что на сей раз Гисса осудят, но при американской системе правосудия никогда нельзя быть полностью уверенным. Медина [судья на процессе] выпустил всех осужденных под залог. Эти кретины не ведают, что творят.
      [...]
      Должен сказать, что все публичные протесты против преследования явных советских агентов только прибавили нам объектов для работы, выявили цели, так сказать. Нужно побольше судебных процессов, и мне определенно понадобится больший штат сотрудников. Но американцев я не возьму - они совершенно не представляют себе, что такое коммунисты и как они умеют проникать во все дыры.
      Мне нужно в ближайшее время условиться с Гувером о встрече по поводу британцев [британских агентов].
      Завтра поутру пойду на мессу, а потом снова в Национальную галерею, смотреть картины из венской коллекции. Я уже все видел, но я приглашен, поэтому надо идти.
      Ирмгард не глядит больше на садовника - по той простой причине, что я попросил обслуживающую фирму заменить этого садовника на другого. Она была несколько дней в странном состоянии, часто подглядывала за ним, когда он, по пояс голый, обстригал кусты. Наверняка она воображала себе его потное тело на себе в каком-нибудь чуланчике. Этакая фантазерка!
      Нет, сейчас она снова ласкова с Хайни. Это намного безопаснее, чем если бы она вела постельные разговоры с этим тупым садовником-португальцем.
      21 ноября
      В следующее воскресенье президент уезжает в Ки-Уэст, Флорида, на каникулы, а мне надо прибыть туда на следующий день, проведя ночь в Майами, а потом проехать на юг по эстакаде хайвея. У меня неделя на приготовления, и я уже составил отчет по деятельности господ Даллеса и Визнера.
      Трумэн пробудет там три дня, и я надеюсь провести с ним значительную часть одного из этих дней.
      [...]
      23 ноября
      Завтра День благодарения, американский праздник урожая. В моем доме нет американцев, кроме Хайни, но ради соблюдения национальных обычаев ему будет подан традиционный американский ужин. Я уже переговорил с поваром, и у нас будет индейка, клюквенная подливка, ямс (так тут называют сладкий картофель), суп и пироги с мускатным орехом и все такое прочее. Надеюсь, мои информаторы по поводу соответствия данного ужина традиционным нормам не обманули меня.
      24 ноября
      Сегодня День благодарения, у нас был праздничный ужин, очень удачный. Две индейки, одна для работников, другая для меня и ближайшего круга, куда вошли Ирмгард, Хайни и двое "первых убийц". После ужина я надел свой плащ, взял зонт и повел Максла погулять по улицам.
      [...]
      Завтра нужно начать готовиться к поездке во Флориду, а сегодня ночью я могу развлечься мыслями о будущем.
      Интересное происшествие, связанное с тем, что здесь называют "отшельниками".
      Во время сегодняшней прогулки мы с Макслом проходили мимо одного старого, но явно очень богатого особняка. Окно на первом этаже было открыто, и оттуда слышалась фортепьянная музыка. Пьеса Баха в очень умелом исполнении. Через пару минут из парадной двери вышла пожилая, хорошо одетая женщина и с зонтиком в руке направилась к воротам.
      Поскольку мы с Макслом стояли рядом, я приподнял шляпу в знак приветствия. Сказал, что, надеюсь, не побеспокоил их, околачиваясь у их ограды. Дескать, я услышал прекрасную игру на фортепиано, и, будучи, музыкантом-любителем, не мог не восхититься. Она с улыбкой ответила, что ничего не имеет против моего прослушивания и что играет её племянница, которая репетирует перед концертом.
      Мы обменялись любезностями, и я вручил ей визитную карточку со своим чудным новым именем. Тут из-за дома выехал её автомобиль, причем не только с шофером, но и с лакеем, причем оба были в ливреях! На прощанье она сказала мне, что они с племянницей будут дома в среду и рады будут моему визиту. У неё были все признаки жены какого-нибудь посла, но когда я намекнул на это, она заметила, что принадлежит к "отшельникам" и не имеет ничего общего с "проходящими".
      На этом она села в машину и уехала.
      У Максла нет вкуса к хорошей музыке, а я простоял тут ещё минут десять, наслаждаясь. Вернулся домой несколько более мокрый, чем хотелось, и велел кому-нибудь из прислуги вытереть Макслу лапы, прежде чем пустить его в дом.
      Я побеседовал с одним из американских друзей о даме-"отшельнице". Он немедленно просветил меня, что это терминология старого элитного вашингтонского общества, которое берет начало ещё в восемнадцатом веке. Они весьма неприязненно смотрят на дипломатов и политиков.
      Я сообщил ему адрес, он пообещал выяснить подробности. Через час он перезвонил и объяснил мне, что особняк принадлежит одной очень известной и богатой старинной семье.
      Наверно, я отправлюсь в среду в гости к "отшельнице". Наверняка племянница толстая и некрасивая, но играет она как ангел.
      27 ноября
      С утра был на мессе, а потом собирал материалы, которые я представлю президенту при встрече во Флориде. Роберт явился прямо перед обедом, явно в расчете на бесплатное угощение. Он очень встревожен визитом в Мэриленд одного оставного японского генерала. У Роберта брат умер в японском плену, и сейчас он возбужденно говорит, что генерал-лейтенант Широ Ишии отвечал за бактериологический военный корпус в Китае. Там проводились эксперименты на живых людях, в основном военнопленных из союзных войск. Естественно, они погибали. Японцы также распространяли чуму и подобные прелести по всему Китаю и дальше по России. Бедные русские. С одной стороны на них насылают чуму люди Шрайбера, а с другой стороны - японцы.
      Но, по информации Роберта, генерал Макартур не только защитил Ишии и его медицинских живодеров, но и создал из них в Японии секретное подразделение, чтобы они продолжали свою приятную работу!
      А теперь некоторые самые главные убийцы приглашены в США прочесть цикл лекций американским военным, в Форт-Детрике в Мэриленде. Роберт утверждает, что там собираются разрабатывать против русских то же самое, чем занимался Вальтер Шрайбер и Ишии во время войны.
      Какая ирония судьбы! Ирония в самом обращении Роберта ко мне за помощью! А меня разыскивают как военного преступника, который возглавлял ужасное гестапо! Думаю, что если уж правительство так полюбило Ишии и его живодеров, со мной у них будет ещё меньше проблем. Роберт говорит, что насчет Ишии знает не только Макартур, но и сам президент!
      Но этот ящик Пандоры следует держать плотно закрытым, ведь Вашингтон полон друзьями Советов, несмотря на все наши усилия. Если Иосиф узнает об этом грязном деле, то полетят наши головы...
      Мне надо приобрести какое-нибудь жилье в красивом отдаленном местечке вроде Колорадо, куда я мог бы скрыться, если случится страшное.
      Сведения о генерале Ишии не представляют большого секрета, однако некоторые аспекты не известны широкой публике по понятным причинам. Первоначально эксперименты в японском биохимическом военном центре в Маньчжурии проводились на китайцах. Однако в ходе войны в комплекс привезли около 3000 военнопленных американцев, британцев, голландцев, русских и корейцев, которые подвергались вивисекции, инъекциям смертельно опасных возбудителей, опытам по искусственному обморожению и др.
      В дополнение к этому генерал Ишии использовал спецподразделения японской армии для распыления возбудителей дизентерии, бубонной чумы, тифа и холеры среди населения китайской провинции Чжеянг, для тестирования возбудителей и определения самых эффективных способов истребления больших масс людей. Запускались аэростаты, несущие патогенные бактерии, которые течением воздушных масс заносились на север Тихоокеанского побережья США. Эксперименты проводились также в Малайе, Сингапуре и в тюрьме для военнопленных в Хиросиме.
      Макартур не только защитил Ишии, но использовал его разработки для аналогичного американского военного проекта на территории Японии. Позднее этот центр превратился в фармацевтическую фирму, в которой Макартур и его ближайшие сотрудники имели финансовые интересы.
      Когда в 1951 году дискутировался вопрос о применении атомной бомбы против северокорейских и китайских войск, вторгшихся в Южную Корею, некоторые предлагали использовать вместо этого другой вариант гибели Восточной Азии, а именно применение бактериологического оружия Ишии. К счастью, Трумэн наложил вето на оба проекта. [Комментарий Г.Д.]
      28 ноября
      Много всяких дел. Снова говорил с Гувером о британцах, особо подчеркивая то обстоятельство, что они не просто шпионят в отношении нашей атомной программы, но и передают жизненно важные секреты Советам! Гувер ненавидит англичан не меньше, чем русских, поэтому вызвать его интерес было несложно.
      Трумэн нейтрально относится к британцам и даже готов с ними сотрудничать, и мне придется здорово постараться, чтобы переломить ситуацию. Гуверу я предложил создать специальную секцию для наблюдения за англичанами.
      Начнем с телефонов и отслеживания тех англичан, кто часто обращается в их посольство или консульства в Чикаго и Нью-Йорке. Гувер согласен запустить эту программу "очень скоро", и я дал ему информацию на нескольких британских агентов в США.
      [...]
      Отложил пока все дела по Филби до тех пор, пока мои люди не соберут достаточное досье на этого нового шефа шпионов, чтобы представить эти материалы Гуверу и произвести на него впечатление. Я поднял документы о сотрудничестве Филби с нами [нацистами] в 1939 году и фотокопии, которые я приложу к отчету для Гувера.
      Провел весь вечер за составлением отчета для Трумэна к встрече во Флориде. Я решил не упирать на угрозу, исходящую от коммунистов-интеллектуалов, а сосредоточиться на конкретных шпионах, в частности внутри атомного проекта. Использую материалы от Паша и Гувера. Буду говорить об атомном проекте и русских, а потом сразу же перейду от этого к ситуации с англичанами.
      Готовлюсь к визиту в среду к соседке и её неизвестной племяннице. Практикуюсь в игре на фортепиано. Надеюсь, племянница все же привлекательна. Терпеть не могу толстых и некрасивых женщин. Было бы приятно хотя бы просто познакомиться с молодой красивой женщиной, к тому же хорошей пианисткой и любительницей Баха! Но не исключено, что у неё огромный зад, плохая кожа и визгливый голос...
      [...]
      А представить себе развлечение сразу с тремя молоденькими девушками? Нет, это меня убьет, однако это неплохой способ самоубийства, только вот довольно дорогой. Одной женщины вполне достаточно, но я все-таки не могу пропустить ни одной особы с красивыми ножками. Хайни знает об этом моем маленьком недостатке. Он рассказал мне историю про отцовского кобеля. "Ничего нет плохого в преследовании хорошеньких женщин, босс. Но у моего отца был кобель, который преследовал даже автомобили". Действительно, а что произойдет, если кобель догонит авто? Залезет на выхлопную трубу и обожжет себе чувствительные части? Хайни отличный парень, но временами бывает грубоват. Хотя я ведь тоже далеко не мальчик в этом смысле.
      29 ноября
      Заметки для беседы с Трумэном.
      Область моей компетенции - внешняя разведка Советской России, но я хочу распространить её на другие враждебные службы. Притом что коммунизм в США был очень популярен в эпоху Рузвельта, многие, даже так называемые профессионалы, не представляют себе, насколько небольшим был аппарат настоящих штатных разведчиков. Зато у Советов было огромное количество симпатизирующих, от которых можно было легко получать случайную, отрывочную информацию. Она стекалась к резиденту, который и переправлял её в Москву.
      Америка и её политики сейчас хорошо осознали присутствие советских шпионов, но они склонны представлять себе симпатизирующих коммунистам и настоящих коммунистов в одной общей корзине. Но преследовать всех этих людей невозможно, их слишком много. Лучше сосредоточиться на просоветских кругах и подкармливать их ложной информацией или же уничтожать их. С одной стороны аресты и публичные суды, а с другой - сердечные приступы и нож. (Кстати: хватит выкидывать их из окна! Слишком уж все становится явным. Один раз - ещё ладно, но не больше.)
      Когда это будет сделано, надо так науськать население против советских шпионов, чтобы все сочувствующие коммунистам оказались бы слишком напуганы. Тогда они побоятся сотрудничать с Москвой.
      Сенатор Маккарти и ему подобные прекрасно подходят для такой агитации.
      Я укажу Т. [Трумэну] на то, что М. [Маккарти] республиканец, а Т. демократ, так что он сможет уверенно отвергать свое участие в такой агитации. Сейчас демократы не слишком популярны, но если они смогут отмежеваться от "набегов" сенатских республиканцев на левых рузвельтовской эпохи, они сразу повысят свою популярность.
      Я скажу Трумэну, что британцы ненавидят нас (применю это слово, чтобы подчеркнуть нашу солидарность), потому что мы били их в двух войнах (в 1776 и в 1812), обанкротили их, продав старую военную технику им за все их накопления в 1940 году. Поэтому они без колебаний шпионят у нас.
      Они смотрят на нас не как на спасителей, как кажется американцам, а, скорее, как на разрушителей их прогнившей империи.
      Я с документами на руках докажу, что британская разведка и правительственные службы полны советских шпионов и сочувствующих Советам.
      Кроме того, там полно и гомиков, но в этот вопрос я не стану углубляться, разве что если Трумэн выкажет интерес. Сам он не гомосексуалист и, вероятно, ненавидит их.
      Я скажу, что у англичан теперь нет ни флота, ни армии, заслуживающих упоминания, и что один взвод советских прапорщиков может захватить Британию за неделю.
      Далее... Некоторые люди из британских высших эшелонов власти достигли специального соглашения со Сталиным. Вы не станете нападать на нас, ослабленных войной, а мы подбросим вам ценную информацию, добытую нами у нашего мнимого союзника (а на самом деле противника).
      И речь идет именно об атомных секретах!
      1. В целом, англичане шпионят за нами с гораздо большей наглостью, чем это могут позволить себе Советы.
      2. Они уже украли и продолжают красть наши атомные секреты.
      3. Эти данные поступают в Лондон, и британцы хотят создать собственную атомную бомбу, хотя бы одну, просто чтобы продемонстрировать миру, что они все ещё значительны.
      4. Те же самые секреты охотно передаются Сталину - как для поддержания хороших отношений, так и из-за большого числа сочувствующих коммунизму в высших кругах британской бюрократии.
      Это все необходимо остановить!
      Лишая англичан возможности шпионить за нами, мы тем самым отсекаем и русских, потому что у нас они находятся под колпаком и не могут забывать об осторожности.
      Надо заметить, что Сталин не создал атомную бомбу, а вместо этого были взорваны несколько обычных бомб, сброшенных с самолета. Эти бомбы были начинены радиоактивными материалами, которые распространились в верхних слоях атмосферы, и таким образом американцы детектировали радиацию и пришли к мысли об атомной бомбе у русских. Надо ли говорить об этом Т.? Неудачная идея.
      Решение: немедленные контрмеры против британцев. Гувер готов этим заняться, так он заявил мне со всей определенностью. В этом я ему доверяю. Мы помещаем в их посольство и консульства прослушку телефонов, выслеживаем всех выходящих из посольства, фотографируем всех входящих туда и анализируем эти данные.
      Организуется секция дезинформации, чтобы снабжать англичан полными фальшивками. Жизненно необходимо дискредитировать не просто англичан, но в особенности их разведывательный аппарат.
      ВАЖНО: почти вся верхушка ЦРУ состоит из англофилов. Этими фактами нужно произвести впечатление на Т., объяснив, что эта англофилия не позволяет им увидеть истину. Опять же: ЗДЕСЬ НАДО СОБЛЮДАТЬ БОЛЬШУЮ ОСТОРОЖНОСТЬ... ДО ТЕХ ПОР, ПОКА Т. НЕ ИЗМЕНИТ СВОЕ МНЕНИЕ [об англичанах].
      Завтра отправляюсь к своим интересным соседям, а на следующий день, в четверг, еду поездом в Майами. Оттуда на машине в Ки-Уэст. Буду использовать свое новое имя для приобретения билетов. Мои документы проверят на входе в базу Ки-Уэст, так что в ЦРУ не будут знать, кто в действительности приехал на базу. Сейчас у меня три набора документов: один германский, один швейцарский и вот теперь, наконец, документы американского гражданина. С одной стороны, я баварский католик, а с другой - еврей! Какая ирония судьбы! Даллес высказал несколько грубых замечаний насчет того, что я скрываюсь под именем еврея, своего бывшего врага. Да, евреи были врагами - но Гитлера, а не моими. Делайте меня хоть эскимосом, мне все равно. А Даллес - один из самых напыщенных говнюков, каких я только знал.
      Эти выросшие в роскоши идиоты думают, что они, и только они одни, способны направлять внешнюю политику страны. А я сомневаюсь, что кто-нибудь из них, включая Ачесона, способен руководить хоть церковным приютом.
      [...]
      Имена, под которыми Генрих Мюллер жил после войны, представляют большой интерес для многих людей и разведслужб. К концу ХХ века в живых практически не осталось крупных политических игроков, которые бы знали Мюллера как Мюллера во время его работы на ЦРУ и армию США в конце 40-х и в начале 50-х.
      [...]
      Антикоммунист сенатор Джозеф Маккарти стал притчей во языцех с конца 50-х годов. Большинство книг и статей о нем написаны либеральными журналистами, которые представляют Маккарти чуть ли не воплощением абсолютного зла. Примерно те же литераторы описывали левых радикалов во время Гражданской войны в Испании (1936-1939) как крайне прогрессивных людей, в то время как правые изображались жестокими фашистами, находящимися под полным контролем Адольфа Гитлера. Потребовалось несколько десятилетий, чтобы установить объективность в этих вопросах.
      С сенатором Маккарти Мюллер мог сноситься через отца Эмдунда Уолша из Джорджтаунского университета. В те годы католической церковью руководил Папа Пий XII, который в период между Первой и Второй мировыми войнами был папским нунцием в Германии и также был врагом коммунизма.
      [...]
      [Комментарий Г.Д.]
      1 декабря
      Эти записи сделаны в поезде.
      Бывают в жизни светлые полосы. Вчерашний день начался с тупых формальностей, а закончился весьма приятно для меня.
      Прежде всего я встретился со своей пожилой соседкой. Старинная мебель и портреты предков. Мои-то прародители не могли себе такого позволить. Мужчины в военной амуниции и женщины в костюмах прошлых эпох.
      Племянница все ещё одевалась наверху, и я понял так, что ей не слишком-то хотелось развлекать какого-то соседа. Мы беседовали, сидя в крайне неудобных старых креслах, когда тетка вдруг улыбнулась поверх моей головы и встала: "Вот, моя дорогая, твой почитатель!"
      Она совсем не дурнушка. Невысокая, с вытянутым, задумчивым лицом, карими глазами, твердым подбородком и ртом. Прекрасно одета и умеет себя держать. Фигурка небольшая, но совсем не толстая. Не сумел оценить её ног, но все остальное, похоже, вполне пропорционально. Волосы стянуты на затылке и собраны в узел, а несколько прядей обрамляют лицо.
      Я поклонился, поцеловал ей руку (мерзкая венская привычка) и умудрился представиться "правильным" именем. Побеседовали, я сумел вставить замечание об известном пианисте, которое вызвало у моей собеседницы мимолетную улыбку. Мы проговорили минут двадцать, после чего она сказала:
      "Наверно, вы хотите, чтобы я что-нибудь сыграла?"
      "Да, например, Баха, которого вы штурмовали в тот день. Это было прекрасно".
      Ее брови поползли вверх:
      "Я штурмовала Баха?"
      "О да, это были очень целеустремленные усилия, и они увенчались успехом!"
      Я провел чудный вечер, хотя все продлилось недолго и тетка вечно крутилась рядом.
      Анализ: молодая женщина имеет сильный характер, у неё твердая, мужская манера исполнения. Она превосходно понимает Баха, так же как и Шуберта. Она любит фортепиано, но не собирается делать карьеру музыканта, потому что в её семье не принято получать какую-либо профессию ради заработка.
      У неё великолепное чувство юмора, довольно сухое и временами резковатое.
      Я пожелал показать ей, как делать переходы в пьесе Баха, и она неохотно уступила мне клавиатуру. Сперва ей явно не понравилось мое предложение, и она предупредила, что будет столь же придирчива к моей игре. Но когда я закончил, она заметила: "Нет, вы действительно неплохо это сыграли", - и по лицу вездесущей тетки я понял, что это редкая похвала в устах её племянницы.
      Я пригласил их ко мне в гости, после моего приезда из Флориды. Легкий ужин и немного музыки. Возможно, это закончится ничем, как и многое другое в жизни, но этот вечер мне понравился, и им тоже. Они полагают, что я швейцарец, но заметили, что мой немецкий "еще хуже, чем обычный швейцарский диалект". Конечно, мой мюнхенский баварский смешался с военным и полицейским жаргоном, а потом сверху наложился ещё и берлинский прусский... Вся эта смесь звучит не очень-то по-швейцарски. Но большинство американцев не умеют говорить даже на собственном языке, не говоря уже о чужих.
      Эта поездка интересна тем, что впервые я вижу юг Соединенных Штатов. Из окна поезда видна ужасная нищета. Покосившиеся обшарпанные дома, масса нищих и обтрепанных черных, мало автомобилей. Можно прочесть, какая цивилизованность царила на Юге до Гражданской войны, но если все это правда, то страна многое потеряла с тех пор.
      [...]
      Как мне сказали, Майами наполнен нелегальными иммигрантами-евреями, которые набились туда из Доминиканской Республики и Кубы, но никого, похоже, это не волнует. Сверху Африка, снизу Палестина.
      Я прочел, что лет двадцать назад здесь был страшный ураган, который буквально смел линию железной дороги, ведущей в Ки-Уэст. Вагоны занесло на автостраду, колесами вверх. Интересное было зрелище, должно быть.
      [...]
      После обеда немного игры в карты, потом в шахматы, потом почитать Паскаля до ужина.
      Надеюсь, что завтра после Трумэна я отправлюсь назад в Вашингтон. Там лучше кормят, и музыка там тоже получше. Полный отчет [о встрече] напишу позже.
      6 декабря
      Итак, все по порядку. Сперва общее впечатление от поездки.
      Во Флориде совершенно иной климат. Я бывал в Греции и Испании, но тропики - это совершенно новый мир. Океан и пляжи производят великолепное впечатление, и в Майами я воспользовался возможностью, облачился в купальный костюм и окунулся в океан. Соленая вода кажется липкой, она очень теплая, а сухопутный баварец вроде меня больше привык к спокойной и холодной озерной воде.
      На пляже загорало много хорошеньких молодых женщин; немного флирта с ними - и на встречу с Трумэном.
      Очень живописные виды при поездке в Ки-Уэст по старой эстакаде над водами Карибского моря. Ки-Уэст - база военно-морского флота с аккуратными белыми бараками.
      У президента был так называемый "рабочий выходной". [...] Меня представили как швейцарского эксперта из ЦРУ, и никто не обращал на меня внимания. В Майами я прикупил белый костюм и дорогую панаму, которую можно свернуть и скатать в кольцо. В молодости такая панама обошлась бы мне в месячное жалованье.
      Я дважды встретился с Трумэном приватно и один раз - в присутствии его друзей. На нем был ужасный костюм с короткими рукавами, который выглядит как ультрасовременная живопись и способен испугать даже лошадь. Это называется здесь "Гавайский костюм".