Предметом исследований стали теперь внушительные стопки бумаг, большей частью написанные от руки жалобы и протесты местных жителей по поводу присутствия на их земле каких-то бюрократов из ООН. Руководство Икс-команды всегда требовало от своих замаскированных контор по связям с общественностью, дабы работали они именно так, как отделения тех организаций, чья вывеска красуется над парадным входом того или иного офиса. А потому Жанель приходилось либо писать самой, либо кому-то поручать составлять подробные ответы на каждую жалобу и каждый запрос, терпеливо объясняя, как поступило бы и настоящее представительство ООН, что может быть сделано ради разрешения той или иной проблемы, волнующей адресата письма. Или же (что случалось гораздо чаще) втолковывать этим людям, что сделать в данном случае что-либо просто невозможно. Часа два Жанель диктовала Калле все эти нудные письма, а потом, когда помощница отправилась на обед, уселась за компьютер сама. Подобного сорта работа давалась Жанель не слишком легко, особенно когда приходилось снова и снова расписывать людям многочисленные причины того, почему она совершенно не в состоянии им помочь. У госпожи Баррет возникло неудержимое желание расправиться с проклятой стопкой бумаг с помощью хорошей лазерной пушки.
      Приложив все силы, дабы подавить его, Жанель все же завершила начатое и к концу почувствовала даже, что сделалась настоящим виртуозом составления многословных отписок. Когда Калле вернулась с обеденного перерыва, Баррет уже могла покинуть офис с чистой совестью и, оставив помощницу разбираться со всякими мелкими недоделками, отправилась сама перехватить сандвич-другой в небольшом заведении с вывеской "Delicatessen", расположившемся как раз позади соседнего отеля.
      Однако добраться до закусочной не удалось. Жанель остановилась на минутку возле широкой витрины книжного магазинчика рядом с гостиницей и, осмотрев местные печатные издания, уже поворачивалась, чтобы перейти улицу, когда заметила приближающегося Ули Трагера. На лице его читались одновременно ярость и следы только что пережитой трагедии.
      - Герр президент! - произнесла она. Трагер остановился и, будто не сразу придя в себя, посмотрел в лицо Жанель.
      - Фрейлейн Баррет, - кивнул он, - ну как сегодня ваши дела?
      Жанель призадумалась и решила, что осторожничание и прочие светские уловки с ее стороны, пожалуй, помогут Ули не больше, чем помогли бы прикованному к кровати Молсону.
      - У меня, слава Богу, все в порядке, - ответила она. - Но вот вы сами, Ули... Вы же выглядите так, будто только что потеряли лучшего друга! Что случилось?
      Мэр ответил довольно мрачным взглядом, в то же время не лишенным удивления - почти как в тот раз, когда Жанель извинялась за то, что позабыла имя его коровы.
      - Да, я очень расстроен, - признал Ули, - и собираюсь пойти выпить. Может, не откажетесь посидеть со мной?
      На лице швейцарца, всегда спокойном и невозмутимом - не считая, конечно, последней праздничной вечеринки, - отразилась столь откровенная просьба не покидать его в беде, что Жан ель почувствовала настоящее изумление.
      - Для спиртного мне, пожалуй, сегодня еще рановато, - проговорила она, - а вот просто составить компанию - это пожалуйста. Позвольте, я только на минутку отлучусь, предупрежу своего секретаря.
      Жанель торопливо вернулась в офис, растолковала Калле, где ее найти в случае необходимости, и вновь заспешила к Ули. Они вместе подошли к "Короне", и Трагер, никуда не сворачивая, двинулся в бар. Усевшись за один из старинных деревянных столиков в самом углу, мэр бросил скорбный взгляд на приблизившегося бармена по имени Штефан и мрачно произнес:
      - Корншнапс, пожалуйста. Двойной.
      - А мне просто стаканчик колы, - добавила Жанель. - Даже пива не возьмете, Ули? - поинтересовалась она, когда Штефан отправился за напитками.
      Насколько Жанель успела изучить местные обычаи, привычка швейцарцев практически не допускает потребления какой-либо разновидности "огненной воды" без того, чтобы не запивать каждый ее глоток порцией пива.
      - Мне хотелось бы сделаться по-настоящему пьяным, - с горечью пояснил Ули, по-видимому имея в виду, что это ему может и не удаться.
      - Скажите же наконец, в чем дело!
      На столе появились шнапс и кола. Ули обхватил высокий цилиндрический стакан крепкого напитка, на мгновение уставился на него своим печальным взглядом и в следующий миг одним махом опрокинул всю порцию в рот.
      - Моя пугнира пропала, - выдавил он из себя, опуская порожний стакан на стол.
      - Пропала? Вы имеете в виду свою корову? Росселану? Как? И где?
      - Не знаю. Кто-то ее забрал. Жанель сосредоточенно глотала колу в надежде, что мысли ее не отразятся на лице.
      - Но кто ее мог забрать?
      - Полагаю, что тот же, - медленно, с расстановкой произнес Ули, - кто остальных моих коров оставил... - Трагер мрачно покачал головой. - Штефан! Еще один, пожалуйста.
      - Оставил их где?
      - Не где, фрейлейн, а в каком виде. Оставил их разорванными на куски и разбросанными по всему лугу. Их, видимо, просто порубили. У всех вырваны сердца.
      Вновь появился Штефан с еще одним стаканом в руке. Ули взял стакан и перевел взгляд на бармена:
      - Продолжайте приносить мне еще с таким же интервалом. Фрейлейн, снова обратился он к Жанель, - вам, наверное, трудно будет понять, насколько это все...
      - Просто Жанель.
      - Жанель... Спасибо. Мы, здешние жители, в общем-то люди простые, и человек, приехавший из какого-нибудь крупного города, пожалуй, не поймет, как мы относимся к этим животным. Наши коровы - это наша жизнь. Жизнь эта строится в основном на производстве молочных продуктов да обслуживании приезжих лыжников. Больше здесь просто ничего нет. В нашей местности не отыскать достаточно большого клочка земли, чтобы выращивать хлеб, овощи или фрукты, мы слишком далеко от всякой тяжелой промышленности и крупных дорог, возле которых идет оживленная торговля. У нас есть только небольшие высокогорные луга, способные прокормить маленькие стада. А когда не имеешь возможности разводить скот в больших количествах, когда одному хозяину принадлежит десять, от силы пятнадцать коров, они делаются уже не просто домашними животными, а настоящими твоими товарищами, помощницами в работе. Ты очень близко сходишься с каждой из них, успеваешь досконально изучить все их привычки и особенности поведения. Вы близкие друзья. А с пугнирой, которая гораздо умнее и сильнее остальных, которая заметно выделяется среди своих собратьев, пусть даже собратья ее всего лишь коровы, вас связывает по-настоящему тесная дружба. Отношения почти те же, что у пастуха и его овчарки: оба делают одну и ту же работу, только разными способами и на разных уровнях. Каждый осознает, что может положиться на своего партнера, они друг друга любят и уважают.
      - И вот теперь я лишился трети своего скромного стада, - продолжал мэр. - Разумеется, это сильный удар по моему карману. Чтобы восполнить такую потерю, потребуется вложить немалый капитал - все это так, но поймите: сами разговоры о том, что тут можно что-либо "восполнить" и "заменить", просто бессмысленны. Это были мои товарищи, мои друзья и мои помощники. А Росселана, которую не искромсали, как остальных, которая просто исчезла... Взгляд Ули уперся в крышку стола. - Люди подобными вещами не занимаются. К тем пастбищам в последнее время вообще не приближался ни один человек. Это ведь те чужаки, верно? Космические пришельцы.
      Жанель вовсю старалась, дабы работа ее мозга не отразилась на лице.
      - Да, я слыхала о подобных вещах... - неуверенно согласилась она.
      - Вот-вот. - Ули совсем помрачнел. - Зачем они теперь заявились к нам сюда? Просто ума не приложу. В прошлом году ничего подобного не было. Нам всем тут казалось, что те неприятности, с которыми столкнулось человечество, всякие там террористические рейды касаются только крупных городов, что они просто минуют нас. Завоеватели приходят и уходят, но высокогорные долины для них представляют слишком мало интереса, чтобы утруждать себя необходимостью отправлять в горы войска. Вот сборщиков податей - другое дело. - Лицо Трагера засветилось иронией. - К примеру, в прошлом веке на высокогорную деревушку претендовал некий князь, в нынешнем - какой-нибудь епископ, а еще через год заявится посланец одного князька, о котором ты прежде и слыхом не слыхивал. Люди всякий раз платили давно установленную традицией сумму податей, и их вовсе не заботило, в чей именно карман она отправлялась. В конце концов настало время, когда завоеватели вообще убрались восвояси и оставили нас в покое - все на тех же горных склонах. Мы продолжали себе жить и не обращали внимания на внешний мир, занятый какими-то своими заботами, которые нас не касаются. Но это все, - произнес он, опрокидывая в горло очередную порцию, - нас очень даже коснулось, и, похоже, так просто нам не отделаться.
      - Насколько я понимаю ситуацию, - отозвалась Жанель, грустно покачивая головой, - в этом вы совершенно правы. Эти типы намерены захватить всю планету, если только это им удастся. А отрезанные от всего мира горные долины вовсе не кажутся такими уж отрезанными, когда взираешь на них сверху, из космоса.
      - Да... Вы говорите, - заметил Ули, - что представляете Независимую контрольную комиссию ООН... Как вам кажется, вы ничего не сможете по этому поводу предпринять?
      Жанель открыла было рот, чтобы произнести "очень жаль, но ничем не смогу вам помочь", но так и не смогла выдавить из себя эти слова. Все утро она произносила подобные фразы, но тогда они относились к проблемам, которые Жанель, увы, действительно не могла разрешить. Теперь, похоже, несколько другой случай.
      - У нас есть, - осторожно начала она, - несколько работников, которых можно было бы назвать специалистами в подобного рода делах. Я могу попросить, если вы этого хотите, чтобы одного-двух из них прислали сюда. Что конкретно, по-вашему, им следовало бы тут предпринять?
      - Видите ли, - пояснил Ули, - речь идет не только о моих личных интересах. Я был бы очень рад, если бы удалось избавить всех остальных здешних жителей от подобных потерь. Мы, швейцарцы, очень не любим жаловаться на судьбу. Вот выражать протесты по поводу того или иного нарушения гражданских прав - это да, - мимолетно улыбнулся он. - Жаловаться мы не любим, но я не могу не признать, что если подобные события будут случаться и дальше, то великое множество людей в окрестностях нашего городка - из тех, что не заняты в туристическом бизнесе, - в ближайшие пару лет сильно пострадают. И было бы просто здорово, если бы вы сумели это предотвратить. Даже если бы просто удалось выяснить, куда подевались все похищенные коровы - независимо от того, живы ли они теперь или нет.
      "Наверняка мертвы, - подумала Жанель, отлично зная, что случалось с домашним скотом, который пришельцам доводилось похищать раньше. - Бедняга Ули!"
      - Да, конечно, - заговорила она вслух, понимающе кивая, - наша организация может выделить несколько человек для специального расследования. Этим людям надо будет переговорить с каждым, кому хотя бы раз случалось увидеть что-то странное и необычное. Нам, вероятно, понадобится помощь в смысле языка, Ули. Далеко не все из наших специалистов говорят по-немецки.
      - Ну конечно, мы найдем тех, кто не откажется помочь, - заверил Трагер. - Скажите, Жанель, а когда ваши специалисты смогут сюда прибыть?
      - Если я сейчас успею вернуться в свой офис и сделать пару телефонных звонков, то, возможно, даже прямо сегодня.
      - Ну тогда давайте приступим к делу, - кивнул мэр.
      Жанель покинула Ули, оставшегося поглощать все новые и новые порции шнапса за столиком бара, и зашагала в свою контору. На всевозможные телефонные звонки и переговоры по рации ушло около двух часов. Подобная операция, в ходе которой люди Икс-команды вынуждены выходить на прямой контакт с огромным количеством местных жителей, должна быть согласована с самым высоким начальством. А начальство далеко не всегда готово одобрить такого рода общение с гражданскими лицами. В высших эшелонах регионального командования немало сторонников той точки зрения, что гражданские вообще не должны иметь никакого представления о деятельности Икс-команды. Гражданские не слишком надежны, любой из них может проболтаться о каких-нибудь важных вещах тем нечистоплотным личностям, что снабжают пришельцев информацией. И все-таки многие штабисты вполне готовы выслушать разумные доводы, понять ситуацию и одобрить планы Жанель. Она отлично знала, кто эти люди и где их искать, а потому хотя и не без труда, но уладила в конце концов все проблемы, а затем снова поспешила в бар, где и обнаружила Ули. Герр президент, казалось, был ничуть не пьянее, чем два часа назад, что вызвало у Жанель немалое удивление, поскольку за время ее отсутствия этот господин наверняка успел потребить просто немыслимое количество шнапса.
      - Начнем с завтрашнего утра, - объявила она. - Из Женевы нам пришлют троих или четверых экспертов.
      Экспертов этих, конечно, посылала она сама, и вовсе не из Женевы, а из "Ирил М'Гауна".
      - Им надо будет переговорить с каждым, - напомнила Жанель, - у кого пропала корова или у кого изувечили скот.
      - Что ж, очень хорошо, - кивнул Ули. - Вот только что они смогут сделать?
      Жанель уселась напротив и, оторвав взгляд от стакана белого вина - дело уже было к вечеру, и она наконец позволила себе выпить стаканчик, произнесла:
      - Честно говоря, я и сама не знаю. Они могут попытаться вычислить какую-то схему, по которой действуют пришельцы, предпринять какие-то шаги, дабы подобных случаев больше не происходило, предупредить ваше правительство...
      Что сказать дальше, ей так и не пришло в голову. Жанель подозревала: Ули не хуже, чем ей самой, известно, что местное правительство практически не способно сдерживать агрессию из космоса.
      - Все-таки это лучше, чем ничего, - добавила она, помедлив.
      - Да, конечно, вы правы, - согласился Ули.
      Ответ его прозвучал не слишком уверенно. Жанель еще раз окинула мысленным взором складывающуюся ситуацию и не сумела найти оснований для большего оптимизма, чем выказал господин Трагер.
      Назавтра, с самого утра, четверо военнослужащих Икс-команды, прицепив на грудь большие пластиковые карточки, извещающие о том, что их владельцы являются экспертами Организации Объединенных Наций, двинулись по улицам Андермата, подробно расспрашивая местных жителей о недавних происшествиях с домашним скотом и всевозможных аномальных явлениях. Жанель снабдила своих подчиненных четкими инструкциями не обходить стороной ни одного подозрительного случая. "Представители ООН" прошлись вдоль всей Урзеренской долины, начиная с самых дальних городков - Гошпенталя и Рельпа, заходя во все населенные пункты, возле которых есть достаточно лугов, чтобы местные жители могли содержать скот. Один из "экспертов" начал с Гёшенена и стал продвигаться вверх по долине Гёшенерталь: множество коров из Андермата проводили лето именно там, поскольку вблизи мест обитания их хозяев пастбищ было явно недостаточно. Еще один член группы двинулся через Трансальпийский перевал к небольшим деревушкам вроде Чамута и Зельвы. Каждого "эксперта ООН" сопровождал один из специально выделенных Ули местных жителей, способных без труда общаться на "урнердойч" - том самом диалекте, на котором здесь говорят практически все. В его задачу входило также послужить гидом и помочь растопить лед отчуждения между иностранцем и деревенскими обывателями. Здесь, особенно в высокогорных районах, живут очень обособленно, почти не общаясь даже друг с другом, а тем более с приезжими. В Андермате Жанель нередко доводилось слышать местное диалектное слово "waelisch", употребляемое по отношению к жителям Рельпа и Гошпенталя. Слово это означало "иностранец".
      Вечером того же дня все члены поисково-исследовательской команды собрались в андерматском офисе Жанель. Никаких особых выводов они пока еще сделать не смогли, хотя обстоятельства явно говорили о том, что проблема увечий и похищений крупного рогатого скота куда серьезнее, чем Жанель предполагала прежде. Один из ее подчиненных, Мэтт Джеймсон, статистик по образованию, развернул на стене крупномасштабную топографическую карту Швейцарии и принялся усеивать ее множеством булавок с разноцветными шариками на конце.
      - Красные булавки, - пояснил он, - обозначают убийства и увечья скота. Желтые - похищения коров. Оранжевые я установил в тех пунктах, где имело место и то и другое. Вот тут, - Мэтт указал на карту, - как раз ближайшие к Андермату районы. Здесь увечья скота случались неподалеку от Гёшенена, вблизи Абфутта, Шванди, Хохегга, возле гор Гандеренальп и Гурст. Я пока не рассортировал события по времени. Добавлю эти данные потом - скорее всего, навешу на булавки соответствующие флажки. Вот здесь, к северу от Гёшенена, похищения коров произошли одно в Ридбодене да еще одно в Банде. Если взглянуть дальше, на верхнюю часть долины, то одно похищение наблюдалось в Штандентале, одно в Хохберге, одно в Гоерли, одно еще дальше, возле входа в железнодорожный тоннель близь Хеггбрикена, и еще одно дальше на север, поблизости от Гуртнеллена.
      Мэтт помедлил, сравнивая расположение воткнутых в карту булавок с информацией в объемистой стопке бумаг, которую держал в руках.
      - На западе по ту сторону Трансальпийского перевала увечья скота произошли одно в Карнехутте, одно в Пардач-ди-Ваккас... - Джеймсон мрачновато улыбнулся. - Кстати, название это на ретороманском означает буквально "место, где коровы живут". Еще случаи убийства и увечий скота произошли в Мизас-Гронд и дальше в У ауле. - Мэтт перелистнул страницу своих записей. - Сразу бросается в глаза, что ни одного подобного случая не было поблизости от Дизентиса, довольно крупного города, расположенного как раз посредине западной оконечности большой долины. Наши мясники явно усиленно избегают попадаться кому-нибудь на глаза. Все случаи увечий и убийств скота происходили в совершенно глухих местах, со всех сторон окруженных высокими горными пиками, так что действия пришельцев не могли быть замечены даже со стороны ближайшего селения.
      Жанель кивнула. Мэтт снова обернулся к карте:
      - Что касается похищений коров, то они случались и не в столь удаленных районах. Одно произошло недалеко от деревни Медель - вот здесь, другое в Каспаузе, как раз за Трансальпийским перевалом, третье почти возле самого города Гёшенена, что просто удивительно, и еще одно в Фаузе, а это почти такой же большой город, как и Гёшенен.
      - Те, кто затеял подобную операцию, ни за что не будут выставлять себя напоказ, если есть хоть малейшая возможность этого избежать, - заметила Жанель. - Бели местные жители будут встревожены и начнут принимать всяческие меры предосторожности, заполучить коров будет гораздо труднее.
      - Ну а вот тут, - снова указал на карту Мэтт, - я обозначил те случаи, когда похищение скота сочеталось с его убийством и нанесением увечий. Некоторых коров просто подняли в воздух и унесли, других подняли, искромсали на куски и куски эти снова побросали ла землю. Именно такой случай и произошел со стадом Ули позапрошлой ночью на склоне горы Урзеренвальд. Этот самый инцидент тоже случился на удивление близко от крупного населенного пункта. Еще один подобный случай произошел возле Филера, что между Гуртнелленом и Гёшененом. По ту сторону перевала Фуркапас подобные несчастья случались в Унтервассере и еще одно на самой окраине небольшого городка под названием Мюнстер, в местечке Шляпф. Да еще - это, кстати, весьма интересно - такой случай произошел вот здесь, в долине Левентина, в местечке Квинто. Это куда более густонаселенный район; тут проживает около двух тысяч человек. Однако опять-таки долина здесь сильно сужается, горы стоят так близко друг к другу, что всегда можно найти местечко, где тебя никто не заметит, даже если расположено оно всего лишь в какой-то полумиле от города по прямой. Перетащи коров туда и делай свое черное дело без всяких помех.
      - Что ж, - произнесла Жанель, - вы довольно много всего разузнали - для одного-то дня.
      - Осталось еще немало происшествий, - добавил Джеймсон, - о которых мы только слышали и не успели еще выяснить подробности у людей, кому принадлежали сами коровы или же пастбища. То, что вы здесь видите информация, добытая исключительно из первых уст. Если и те из рассказов, что повествуют о происшествиях с коровами хозяев, кого мы сегодня не успели повидать лично, верны, то завтра мы, несомненно, соберем данные еще о десяти - пятнадцати подобных случаях. Кстати, тут есть весьма интересный момент: одно местечко пришельцы посетили дважды. На окраине Мюнстера.
      - Дважды, - задумчиво проговорил прежде молчаливо сидевший чуть в стороне Ули и покачал головой. - Вот это и вправду новость. Я о подобном еще ни разу не слыхивал.
      - Так, так... Однако я хотела бы уточнить вот что. - Жанель обернулась к Ули. - Если информация Мэтта верна, все эти похищения и увечья коров происходили совсем близко от вас, в районе Оберваля и Мюнстера, как раз по ту сторону перевала Фуркапас. Ведь из вашего города туда не больше десяти миль пути - и вы об этом до сих пор ничего не слышали?
      - Видите ли, - Ули пожал плечами и широко развел руки, - там расположена уже долина Гомз, и находится она в другом кантоне. По ту сторону перевала начинается кантон Фалайз, а мы с вами находимся сейчас в кантоне Ури. Между кантонами нет даже обмена официальной информацией, не говоря уже о сведениях из частной жизни. Мы почти не общаемся с жителями долины Гомз. Очень уж они далеко... Зимой добраться туда совсем сложно, автодороги через перевал закрыты, машину приходится грузить на железнодорожную платформу и перевозить через тоннель... А летом мы слишком заняты. Резкий наплыв туристов, да и коровы тоже... А все местные новости всегда остаются чисто местными новостями. Никто не хочет, чтобы люди посторонние совали нос в твои дела.
      Жанель удивленно вскинула брови, припоминая, как часто слышала слово "велиш", то бишь "иностранец", применительно к живущим в каких-то двадцати милях отсюда. Что ж, в прежние времена, когда формировался национальный характер здешних обитателей, двадцать миль через горный перевал могло означать, что тебе придется пересечь пару совершенно независимых друг от друга, порою даже враждебных государств. Добраться туда было нелегко, да и к тому же по ту сторону перевала вряд ли удалось бы отыскать что-то такое, что тебе действительно нужно и чего нет у тебя дома. Так зачем вообще туда отправляться? И что обсуждать с этими людьми? Зачем вообще с ними разговаривать? Зачем о них задумываться?
      - Мне довелось слышать один исторический анекдот, - вставила Жанель. Просветите меня, правда это или нет. Говорят, что жители одной из деревень в этих горах построили у себя виселицу, чтобы казнить преступников. И когда в соседней деревне поймали вора и попросили позволения воспользоваться этой самой виселицей, дабы воздать ему по заслугам, жители того селения, которому принадлежало орудие казни, ответили: "Нет. Эта виселица - для нас и наших детей".
      Ули кивнул, подтверждая истинность истории; лицо его сделалось не на шутку печальным. Жанель добродушно улыбнулась.
      - Вам надо всерьез изменить эти привычки, - мягко заговорила она, - и начать побольше говорить друг с другом. Даже если люди по ту сторону горы принадлежат уже к кантону Фалайз или Фауд.
      Она потерла лоб и снова взглянула на карту.
      - Завтра еще раз пройдемся по всем этим инцидентам. А мне пока надо будет еще кое о чем подумать.
      Мэтт вдруг опустил глаза, сосредоточенно рассматривая свои бумаги; остальные начали с бессмысленным выражением лица разглядывать стены.
      - Но вот что, Ули, - вновь обратилась к мэру Жанель, - сделайте мне одно одолжение. Наши ребята завтра снова отправятся расспрашивать местных жителей, и я намерена поручить им узнать не только подробности происшествий с коровами, но еще выяснить и обо всех странных и аномальных явлениях. Если кто-то из ваших горожан когда-нибудь видел какие-либо необычные огни и прочие вещи и события, которые нельзя объяснить природными явлениями, я хотела бы об этом узнать. А потому я прошу, если вас, конечно, это не затруднит, чтобы вы, Ули, переговорили сегодня кое с кем из своих сограждан на подобные темы. Надо, чтобы люди были готовы услышать такие вопросы и особенно - чтобы они были готовы на них ответить. Не видел ли кто непонятных вещей? Не слышал ли странных звуков? Я к тому говорю, что если все эти похищения и увечья скота дело рук НЛО, то есть космических пришельцев... Вы же знаете, как обыватели зачастую реагируют на это. Просто не желают говорить. Хотя, впрочем, может быть, вам это и неизвестно... - торопливо добавила Жанель. - Вообще-то, и мне самой тоже трудно судить о таких вещах, но мало ли что... Все-таки попробуйте немного разговорить своих. Вам это наверняка удастся куда лучше, чем нам, "велиш". - Она сделала особое ударение на последнем слове.
      Ули ответил ироничным взглядом, хотя в то же время было видно, что он немного польщен.
      - Знаете .ли, - заметил он, - должен предупредить, что тут вы можете столкнуться с куда большим числом подробностей, чем ожидаете. Наша местность - далеко не обыкновенный уголок Земного шара.
      Теперь уже легкое удивление отразилось на лице Жанель. Удивление, смешанное с неподдельным интересом.
      - Да нет, вы действительно не понимаете, к чему я клоню, - с жаром заговорил Ули. - В этом районе Альпийских гор живет множество самых странных историй и слухов... Люди здесь видели необычные огни и появляющихся посреди гор странных живых существ с тех самых пор, как здесь поселились, около двух тысячелетий назад. Вы должны очень осторожно формулировать свои вопросы, а не то здешние жители решат, что приезжий хочет послушать какие-нибудь народные сказки, местные байки о всевозможных чудовищах, истории о таких созданиях, как гномы или буттачи...
      - Буттачи?
      - Буттач - это коровье брюхо с глазами, - без обиняков заявил Ули. Одна только содранная с коровы кожа. Концы ее развеваются по ветру и громко хлопают. В темноте буттач светится. Штуковина эта имеет обыкновение скатываться на тебя сверху по склону холма, когда ты бредешь по какой-нибудь горной тропинке. Она что-то бормочет, вздыхает и охает и говорит на всяких разных языках...
      - Давайте с этим разберемся как-нибудь побыстрее, если можно, произнес Мэтт, торопливо вставая со стула. - Мы бы успели добраться на станцию прежде, чем на город опустятся столь опасные, по всей видимости, здесь сумерки, если б отправились прямо сейчас.
      - Да, с такой штукой я уж точно не хотела бы встретиться, - рассмеялась Жанель. - Но ведь Бог свидетель, Ули, такое описание слишком уж похоже на... на некий сорт инопланетных пришельцев...
      - Ну, об этом меня не спрашивайте, - махнул рукой Ули. - Я таких вещей доныне еще не видал и не мог бы с чистой совестью утверждать, что верую в них. Однако если вы все же намерены встретиться с чем-то вроде светящейся в ночи коровьей шкуры, которая катится с горы прямо на вас, то я не хотел бы в этот момент составить вам компанию. Считайте это высказывание официальным предупреждением местных властей по поводу техники безопасности в горах.
      - О, можете мне поверить, - отозвалась Жанель, - если я хоть раз увижу что-нибудь подобное, тут же позову на помощь своих товарищей.
      На том и завершилось заседание. Через несколько минут Жанель уже шагала со своими подчиненными к железнодорожной станции.
      - Коровье брюхо! - пробурчал один из них. - Надо ж такого насочинять!
      - Трудно судить о подобных вещах, - задумчиво ответила Жанель; они как раз шагали по узенькой тропинке через пустынный парк, вдали от посторонних ушей. - Кто знает, может быть, пришельцы давно уже околачиваются в данной местности? Давайте все-таки выясним побольше о тех сказочных персонажах, по поводу которых нас просветил Ули. Все это может оказаться очень кстати. Вспомните хотя бы, как много лет подряд самые разные люди жаловались, что их похищали маленькие костлявые инопланетяне с большими головами. И вот в конце концов выяснилось, что они имели дело с сектоидами.
      - Что ж, как скажете, босс... Займемся и этой проблемой.
      - А остальные пускай продолжают работать над случаями похищения и увечий скота. Я и предположить не могла, что здесь подобные инциденты так часты. Первый раз слышу, чтобы эти события разворачивались на таком маленьком клочке земли, так компактно... Сегодня или завтра мне наверняка придется вновь отлучиться на "Ирил М'Гаун", но я хочу, чтобы вы не прекращали работу. Швейцарцы уже столько раз помогали нам в самых разных делах... Мне очень хочется хоть чуть-чуть отплатить им тем же. Даже если они не будут знать, кто именно помог разрешить проблему.
      В тот же вечер она действительно вернулась в Марокко. Там полным ходом шли ремонтные работы; множество пострадавших кораблей вернулось в строй, а Де Лонфи почти обрадовался, снова увидев Жанель. Здешний командующий наконец улучил момент, чтобы отдохнуть, собраться с мыслями и разработать четкие планы действий на тот случай, если налеты пришельцев вновь участятся и у базы останется мало людей и техники для перехвата вражеских рейдов. Де Лонфи поделился с Баррет своими стратегическими идеями, а Жанель, в свою очередь, обрисовала ситуацию в Швейцарии, особенно новости по поводу похищений скота.
      - Мы ежедневно слышим, что число нападений пришельцев на скот сокращается, - резюмировала она, - но только я этому не очень-то верю. Завтра с утра снова займусь этим делом в Андермате, но было бы очень неплохо, если бы вы, Жан, со своей стороны поднажали...
      Жанель быстро ввела его в курс дела, пересказав вкратце данные, полученные в результате жарких переговоров с отделами статистики других баз Икс-команды.
      - Все они просто решили, что дамочке делать нечего, Жан, - добавила она. - Похоже, что там сложилось мнение, будто региональный командующий Южной Европы и Северной Африки, мягко говоря, бесится с жиру. Так что, названивая коллегам, тоже вполне можешь сделать вид, что просто исполняешь каприз непосредственной начальницы, а сам не перестаешь втихаря посмеиваться. В общем, говори им что хочешь, но выясни как можно больше.
      - Я одного понять не могу, - задумчиво произнес Де Лонфи, - наше высшее командование просто перестало обращать внимание на несчастья коров оттого, что резко подскочило число похищений самих людей, или же они просто ухватились за кратковременное снижение числа инцидентов со скотом и решили, что дальше все будет столь же благополучно?