ГЛАВА 9

Рхиоу устремилась к Гранд-Сентрал со всей доступной ей скоростью; быстрее всего было идти по воздуху, и сейчас Рхиоу это беспокоило меньше, чем обычно. Мало кто из людей смог бы заметить в предрассветном сумраке черную кошку на высоте пятидесятого этажа, а все хищные птицы ночью спят.

На углу Лексингтон-авеню и Сорок второй Рхиоу спустилась на землю и сделала «шаг вбок».

Она пробежала мимо небоскреба Хайатт, мимо нескольких пьянчуг, которые сидели, прислонившись к стене, в ожидании, когда откроется вокзал (или скорее находящаяся рядом винная лавка), проникла сквозь запертые двери, вошла в зал ожидания…

…и замерла на месте, опасливо оглядываясь. Что-то здесь переменилось.

Освещение в той части зала, где находились экспонаты выставки, было, конечно, выключено на ночь.

Нет… дело не в этом…

Рхиоу прошла мимо самого большого из водруженных на пьедесталы скелетов, направляясь в заднюю часть зала.

Никто здесь не прячется. – Первое ее впечатление было именно таково: нечто, скрывающееся в темноте. – Да нет, ничего здесь нет. Это просто нервы. Нужно браться за дело.

Рхиоу пошла дальше и снова застыла, глядя на самый большой из скелетов.

Его положение было не таким, как раньше.

Иллюзия, конечно, – рожденная темнотой и натянутыми нервами. То, как гигантская голова склонялась вниз, как смотрели на Рхиоу пустые глазницы, заставило ее ощутить озноб. Выражение морды казалось более сосредоточенным и хищным, чем утром. Мерзкие маленькие передние лапы были подняты в жесте, который у человека означал бы удивление, – только Иау знала, что этим могли выражать древние рептилии. Если и была угроза в этих мертвых костях, то она таилась в огромных челюстях, в рядах острых клыков…

Рхиоу неожиданно вспомнила о пещерах, уходящих в глубь Нижней Стороны, об острых сталактитах, о каменных челюстях, готовых сомкнуться.

Она раздраженно забила хвостом, недовольная собой, – сейчас у нее были заботы поважнее. Рхиоу повернулась и быстро побежала в главный зал, гораздо лучше освещенный, и дальше – к пути 30 и воротам.

Сааш была уже там. Рядом с ней виднелась еще одна фигура: эххиф, также сделавший «шаг вбок», – Том Суэйн, второй советник. Он был ниже Харла ростом и шире в плечах, волосы его посеребрила седина. Уж он-то, в отличие от своего партнера, выглядел достаточно внушительно для мага, ведающего целым регионом, хотя сейчас тоже был одет не парадно – в майку, джинсы и кроссовки. На его добродушном лице были написаны необычные для него напряжение и озабоченность.

– Рад видеть тебя, Рхиоу, – сказал Том, присаживаясь перед кошкой на корточки, – хотя, свидетели мне Вечные Силы, я предпочел бы встретиться с тобой в других обстоятельствах. Сааш уже ввела тебя в курс дела?

– Да. – Рхиоу оглянулась на Сааш, и та сказала:

– Я проверила записи на всех воротах, а команда Пенсильванских по моей просьбе удостоверилась, что и через те он не возвращался. Никаких признаков, что Харл имел дело с какими-то воротами, кроме этих, да и то только для отправки. Сведения, что он вернулся по какому-то другому адресу, тоже отсутствуют.

Откуда-то из-за спины Рхиоу появился Урруах и приветствовал Тома.

– Ты все еще здесь? Харл так и не появился?

– Нет. Его ищут все маги, и никто не может найти… а это довольно необычно. Маги почти всегда находят то, что ищут, особенно если на этом сосредоточиваются усилия многих.

– Его ищут и вне планеты?

Том кивнул.

– Когда исчезает региональный советник, это весьма серьезное дело. Беспокойство испытывают в самых высоких сферах.

– Не может же случиться… – с явной неохотой спросила Сааш, – что он мертв?

– Не думаю, – ответил Том. – Я уверен, что о таком узнал бы.

– Да брось ты, Сааш, – проворчал Урруах, – ты что, свихнулась? Когда это ты слышала о смотрителе, погибшем при исполнении обязанностей?

Том взглянул на Урруаха с печальной нежностью.

– Урруах, – сказал он, – абсолютно все смотрители погибают при исполнении обязанностей. Любое исключение – несчастный случай или неправильное истолкование событий. Такая смерть входит в должностные инструкции, и мы принимаем это условие.

– А кроме того, – добавила Рхиоу, – смотрители выносливы и находчивы. Может быть, они и не так сильны, как были в молодости, но кто не утрачивает силу с возрастом? Не может ли быть, что Харл все еще на Нижней Стороне, но изолирован влиянием какой-то Силы, – Рхиоу пока не собиралась называть имен, – по воле которой кажется, будто его там нет?

– Такая возможность не исключена. Я удивлен другим: ты пожелала предположить подобное, хотя и знаешь, что из этого следует.

– Большого желания у меня нет, поверь, – ответила Рхиоу и взглянула на Сааш и Урруаха. Было ясно, что тут команда придерживается единого мнения.

– Что ж, – тяжело вздохнул Том, – единственный удачный момент во всем случившемся – это что прошлая ночь была спокойной: ни один маг, кроме Харла, воротами не пользовался. Мы не можем быть уверены в связи случившегося именно с Харлом, поэтому нельзя рисковать тем, чтобы так же пострадали и другие маги. Будь это другие ворота, я, может быть, и усомнился бы; но мы имеем дело с главной системой – все ворота мира питает энергией источник, находящийся в корнях Горы. Раз это так, я намерен принять решительные меры: настаивать на закрытии всех ворот до тех пор, пока Харл не найдется и мы не разберемся в случившемся. В конце концов, возможно, ничего серьезного и нет…

– Но ты в это не веришь, – сказала Рхиоу.

– Не верю. Запрет на использование ворот не распространяется, разумеется, на ремонтные команды, и это, естественно, касается вас. Мне жаль снова подвергать вас такой опасности, Рхи, но вы были там последними, а по правилам, установленным Вечными Силами, только вам и удастся добиться нужного результата. Как быстро вы готовы отправиться на Нижнюю Сторону?

Рхиоу посмотрела на Урруаха и Сааш. Урруах пристально разглядывал трещинку в асфальте; Сааш чесалась.

– Что скажете? – мысленно обратилась к ним Рхиоу.

– Скверное дело, – проворчал Урруах.

– Я просто ненавижу сейчас Нижнюю Сторону, – прошипела Сааш. – Я ведь тебе об этом уже говорила.

Кошки уныло посмотрели друг на друга. Рхиоу повернулась к Тому.

– Самый ранний срок – на рассвете. Только я предпочла бы середину дня – тогда мы сможем захватить с собой нового члена нашей команды. От него будет много пользы, но только сначала ему нужно отдохнуть.

Том тоже несколько секунд разглядывал трещину в асфальте.

– Очень не хотелось бы, чтобы следы стерлись…

– Если там остались следы, – возразил Урруах. – На мой взгляд, лучше потратить немного больше времени на приготовления и сделать все как надо, раз уж нам предстоит снова отправиться в пещеры.

– Ты прав, конечно, – кивнул Том, поднимаясь на ноги. – Значит, договорились: в полдень. Я сам на этот раз буду у ворот: мы с Харлом вместе работаем уже давно, и может быть, я смогу чем-то помочь. Кроме того, если понадобится поддержка, я буду готов быстро ее организовать.

Рхиоу согласно взмахнула хвостом, хотя в глубине души сомневалась, что до них можно будет достаточно быстро добраться, если придется спуститься так глубоко, как, она опасалась, этого потребует дело.

– Я хочу, чтобы нам было дано особое разрешение на количество и силу заклинаний, которые мы сможем использовать. На этот раз мы должны быть особенно хорошо вооружены, и хотя мне известно, что Вечные Силы скупятся на магию, трудности и сопротивление, с которыми мы столкнулись, оправдывают такую поблажку.

Том задумчиво посмотрел на Рхиоу, потом кивнул.

– Хорошо, – сказал он, – я поставлю этот вопрос перед смотрителем Северо-Американского региона.

– Поставить вопрос недостаточно, Том. Я хочу, чтобы особое разрешение было нам дано. В противном случае…

Рхиоу не договорила, но по тому, как встала дыбом ее шерсть, и так было ясно, что она имеет в виду.

– Вы готовы заплатить соответствующую цену? – спросил Том.

Рхиоу нервно облизнула нос. Подобные исключения из правил обходились дорого. Конечно, расплачиваться приходилось за любое, даже самое маленькое применение магии; обычно ценой бывали ваша собственная жизненная сила, усилие, требующееся для составления заклинания, а также энергия, уходящая на его осуществление и устранение последствий. Но за особые возможности и цена была особой: платить приходилось днями, а то и месяцами жизни. Это было опасно: ведь никогда не известно точно, сколько вам еще осталось… Однако случалось так, что без особых возможностей было не обойтись.

Рхиоу еще раз облизнула нос.

– Да, – сказала она.

Том взглянул на нее и вздохнул.

– О результате я сообщу тебе в полдень. Сааш, источник энергии ворот я отключу через полчаса – это даст возможность всем завершить переход или пересмотреть свои планы.

– Хорошо, – согласилась Сааш. – Для перехода мы снова воспользуемся воротами на тридцатом пути – мы только что приводили их в порядок, и я в наибольшей мере уверена в их исправности. Если ты позаботишься о том, чтобы в полдень там энергия не была отключена…

– Считай, что это сделано. Послушайте, – Том обвел взглядом трех кошек, – мне искренне жаль, что вся тяжесть ложится на вас. Я высоко ценю то, что вы делаете.

Ну да, как же, – подумала Рхиоу, но тут же упрекнула себя в несправедливости. – Конечно, он нас высоко ценит, – такова его работа. Нам только остается как следует выполнить свою.

– Пошли, – сказала она Урруаху и Сааш. – Нам еще многое нужно подготовить. Том… удачи тебе.

– Удача всем нам не помешает, – ответил он и исчез.

Команда Рхиоу расположилась на крыше поблизости от ее балкона и провела несколько часов, обсуждая, какими заклинаниями им следует вооружиться против силы гораздо большей и гораздо более опасной, чем ящеры, с которыми они столкнулись накануне. В том, что им будет противостоять именно такая сила, сомневаться не приходилось: победа над рептилиями оказалась кровавой, и, что еще хуже, исчезновение Харла выглядело как провокация, имеющая целью снова заманить в пещеру их или их коллег.

– Я бы предположил, что они попробуют на этот раз нечто весьма красочное. Если ты права и им удалось повредить источник энергии, то впереди еще большие неприятности. Нам придется спуститься в самые глубины, и нужно иметь достаточно силы, чтобы справиться с чем угодно.

– Если Том получит для нас особое разрешение, – сказала Сааш, глядя на поднимающееся над крышами солнце, – это очень облегчит нашу работу.

– Нужно планировать наши действия, если особое разрешение мы получим, но нужно иметь план и на случай, если нам откажут, – сказала Рхиоу. – Лично я твердо намерена выжить и не позволю снова захватить себя в кольцо. Да, я знаю: клятва требует, чтобы мы оставляли этих тварей в живых если будет хоть малейшая возможность, – но я не хочу рисковать ни нашими жизнями, ни успехом нашей экспедиции. А потому заклинание, приводящее к параличу нервов, я собираюсь использовать очень широко.

– Я тоже, – сказал Урруах, – но знаешь, Рхи… Даже особое разрешение может не дать нам достаточно силы, чтобы спастись, если наших противников окажется столько, сколько ты ожидаешь.

– И что же ты предлагаешь?

– Объединение магических сил, – ответил Урруах и облизнул нос.

Так же поступила и Рхиоу. Сааш вытаращила на кота глаза, потом резко повернулась и начала вылизывать заднюю лапу.

– Я все думаю о том, что сказал Арху, – продолжал Урруах. – «Он приближается… Отец… Сын…» Нечто гораздо большее, чем остальные ящеры. Нечто несравненно более опасное… По крайней мере такое у меня создалось впечатление.

Рхиоу неохотно согласилась:

– Ты хочешь сказать, что считаешь объединение единственным способом обеспечить достаточную силу, чтобы справиться с чем-то… таким. – Чем бы «такое» ни было, Рхиоу не рискнула продолжить мысль до ее логического завершения – не рискнула даже здесь, при восходящем солнце.

– Даже если один из нас потратит всю энергию, – сказал Урруах, – объединенная сила остальных не даст магии иссякнуть, и заклинание будет продолжать действовать.

Сааш выпрямилась и бросила на него суровый взгляд.

– Это также означает, что если мы отправимся на Нижнюю Сторону, объединенные подобным образом, мы все вместе должны и вернуться; иначе ни один из нас не сможет вернуться вообще! Если один из нас там погибнет, остальные окажутся в ловушке!

Несколько мгновений все молчали.

– Да, – наконец снова заговорил Урруах, – именно так. Но подумай об альтернативе, даже при наличии особого разрешения, которое Том то ли добудет для нас, то ли нет. Ты творишь заклинание, и тебе не хватает сосредоточенности… или силы. Заклинание не срабатывает, и ты гибнешь… остальные, пытаясь тебя спасти, забывают о собственных заклинаниях, и они нарушаются тоже. – Урруах не сводил глаз с Сааш, которая тоже не отводила взгляда; напряжение между ними заставило, казалось, вибрировать воздух. – Погибают все, Саррахх выигрывает. И дело не только в наших жизнях… что бы ни случилось с нами в случае смерти на Нижней Стороне. Погибнут еще многие: все те, кто зависит от возможности перехода через ворота, скорее всего и Харл тоже. При объединении по крайней мере у нас будет лучший шанс поддерживать магию друг друга. Я не герой, но ведь главное – сделать дело, верно? – Урруах повернулся к Рхиоу. – Если мы добьемся успеха, но при этом погибнет один из членов команды, это будет ужасно, конечно… Особенно если погибшим окажусь я. Но разве остальные предпочли бы, чтобы погибли все, – вместо того, чтобы благодаря объединению добиться победы и привести в порядок ворота?

Рхиоу принялась, нервно подергивая хвостом, разглядывать гравий, покрывавший крышу, на которой они сидели. Наконец она подняла глаза.

– Если бы дело было только во мне, – сказала она, – я согласилась бы. Однако есть еще два члена команды, от которых требуется согласие на объединение, и я не могу решать за них. – Сааш не захотела встречаться с Рхиоу глазами. – Я не стану просить вас принять решение сейчас, – продолжала Рхиоу. – До полудня у нас еще есть время. А пока мне нужно все объяснить Арху… что наверняка окажется интересным занятием. – Она взглянула на восток, где всходило Око Рхоуа – всходило безмятежно, словно начинался самый обычный день. С улиц доносился визг тормозов и гудки – наступал утренний час пик, и это усиливало ощущение обычности, хотя и мимолетное. – Как бы там ни было, будущее – во чреве Прародительницы, – сказала Рхиоу. – Нам только и остается, что ждать и смотреть, каким окажется выводок… остря когти и зубы. Сааш, не возвращайся сразу в гараж: мне нужно поговорить с Арху с глазу на глаз.

Рхиоу, как обычно, спустилась по воздушной лестнице. Оставшиеся на крыше Урруах и Сааш старательно избегали смотреть друг на друга.

Прошу тебя, Иау, сделай так, чтобы они смогли договориться, – подумала Рхиоу, хотя и не могла не отдавать себя отчет: именно сегодня это случится едва ли…

Гараж был полон утренней суеты: автомобили выезжали один за другим, и Рхиоу подумала, что работающие там эххифы вряд ли заметят ее, сделает она «шаг вбок» или нет. На всякий случай она осталась невидимой, тем более что на ту высоко расположенную полку, где спал Арху, пришлось подниматься по воздуху.

Усевшись на бетонной поверхности, она несколько минут просто смотрела на котенка. Арху спал более безмятежно, чем раньше: не свернувшись в комочек, а вольготно вытянувшись на боку.

Он немного поправился, – подумала Рхиоу, – хоть прошло всего несколько дней. Еще четыре-пять месяцев жизни с нами, и он станет выглядеть, как и полагается молодому коту.

Если мы проживем достаточно долго…

Неожиданно она обнаружила, что полуоткрытые глаза внимательно смотрят на нее.

– Я слышал тебя, – сказал Арху, не двигаясь с места. Взгляд его был сонным, но тем не менее удивительно проницательным.

Рхиоу вытянула лапу и принялась с рассеянным видом ее лизать.

– Случилось что-то плохое, да? – спросил Арху.

– Все много хуже, чем обычно, – ответила Рхиоу. – Харл пропал.

– Я знаю, – сказал Арху, перекатываясь на живот. – Я вижу. Точнее, знаю, что это случилось… хотя не знаю, как или почему. – Арху помолчал, словно всматриваясь во что-то, потом продолжал: – Вы сейчас не сможете отправиться за ним. Что-то приближается… пытается прорваться.

– Что именно? – спросила Рхиоу.

– Тот, который сделал выбор, – ответил Арху, глядя в полное синего дыма пространство гаража. – И тот, который не выбирал. В ворота рвется тьма; я вижу, как они прогибаются, и еще там есть глаза – они смотрят, они хотят… – Неожиданно Арху вскочил и прижался к стене, забыв, что может сквозь нее проходить, и задыхаясь, как после долгого бега. – Он приближается, – выдохнул Арху, – они идут… сделавшие выбор, глядящие… идут вверх…

– Сядь, Арху, – сказала Рхиоу, подходя к нему и начиная вылизывать ему ухо. Котенок сел, но все еще смотрел в пустоту, быстро переводя глаза из стороны в сторону, следя за тем, чего Рхиоу видеть не могла.

– До чего же жуткий… – пробормотал Арху тихо; дыхание его стало выравниваться, но широко раскрытые глаза все еще были устремлены в точку вне поля зрения Рхиоу, да и кого бы то ни было. – Этот и в самом деле жаждет обрести реальность и сделает это скоро. – Арху еще немного успокоился, но через несколько секунд сказал: – Они не могут пользоваться воротами.

– Я знаю, – ответила Рхиоу. – Том их закрыл.

– Дело не в этом, – возразил Арху, взглянув на Рхиоу, как ей показалось, с некоторой растерянностью. – Все эти выборы… Как мы сделали свой?

Первым побуждением Рхиоу было посоветовать ему заглянуть в древние воспоминания, которые Шепчущая, конечно, ему покажет, но тут Рхиоу сообразила, что на Арху и так обрушилось многоголосие видений, и новые образы могут его только смутить. К тому же нельзя было рисковать тем, что останется незамеченным что-то важное…

Рхиоу заставила котенка подобрать лапы, приняв позу сфинкса, и сама уселась рядом.

– Думаю, что все ситуации выбора были странными, – сказала она, – но наш имел некоторые особенности. Считается, что мы были созданы раньше эххифов, но гораздо позже китообразных и ящеров, конечно. Ко времени нашего появления ящеры уже вымерли: их убил неверный выбор. Были, правда, очень немногие рептилии, которые отвергли соблазн мирового господства, которое им обещала Одинокая Сила. Они выбрали жребий травоядных, чтобы не губить жизни, но их было слишком мало, чтобы заставить остальных отказаться от губительного выбора. Многие погибли от клыков своих сородичей, а остальных прикончила долгая черная зима, посланная Одинокой Силой.

Потом, много позже, когда катаклизм завершился и Земля снова стала зеленой и теплой, появились наши праматери. Тогда еще кошачьи не разделились на множество видов; они походили на нас теперешних, только были крупнее – размером скорее с хоуифф. Кошки жили прайдами, и поэтому, когда они стали разумными, выбор, предложенный Одинокой Силой сделали самки-предводительницы, как и теперь они решают, что делать прайдам.

– Что… Что она им сказала?

– Саррахх говорила, что образ жизни, начертанный для кошек Прародительницей Иау, – убивать умеренно, брать только то, что необходимо, – это просто уловка, имеющая целью сделать их маленькими и слабыми, живущими на подачки, а в конечном счете поработить. Разрушительница и им предложила господство над миром, такую же власть, какой когда-то обладали ящеры, – силу, перед которой в страхе разбегались бы все и вся. И самки-предводительницы древних прайдов, и знакомые, и незнакомые с магией, – а в любом выборе всегда участвовали маги, – стали обдумывать решение. Однако, будучи Народом, они разошлись во мнениях, как то было и с ящерами.

– Значит, некоторые приняли предложение Саррахх… – Взгляд Арху снова устремился в пустоту; Рхиоу понятия не имела, что он может видеть. Она продолжала:

– Предложение приняло большинство, и сделанный ими выбор стал законом. Ненасытные – те, кто сделал такой выбор, – сделались огромными и страшными, они убивали ради власти и успеха, но, как и хищные ящеры, не заметили ловушки, скрытой в обещании Одинокой Силы. Время их владычества оказалось коротким – вскоре с полюсов поползли ледники, погребая под собой леса, где они охотились, истребляя дичь, а вместе с ней и самих Ненасытных. Однако была и другая группа наших предков – те, кто отказался от мирового господства, кто убивал только для пропитания. Они и были Предусмотрительными. Оставаясь по большей части мелкими, они делались все более разумными, так что смогли пережить ледниковый период.

Рхиоу помолчала, гадая, что может означать появившееся на мордочке Арху выражение.

– Но были и другие… – сказал он.

Рхиоу утвердительно взмахнула хвостом.

– Их было немного – Проигравших. Они поняли, какую смертельную опасность таит предложение Одинокой Силы; они напали на нее и погибли. Однако Проигравшие возрождаются снова и снова в каком-нибудь из видов наших родичей.

– Они маги, – неожиданно сказал Арху и пристально посмотрел на Рхиоу.

– Да, – кивнула она. – Но все же мы умираем: никто не может избегнуть общей судьбы. Наш вид отличается от остальных: лишь мы из всех кошачьих можем возвращаться в то время и то место, где тела обретают размер, соответствующий размеру души… А вообще между телом и нравом возникла путаница: Ненасытные рождаются среди мелких видов, а Предусмотрительные – среди огромных. Свирепые и добрые перепутались между собой. Никогда не знаешь заранее, с кем тебя столкнет жизнь. Однако каждый наш родич, велик он или мал, несет в себе всех предков, и все мы должны снова и снова делать выбор – сотни и тысячи раз. Говорят, сосчитай результат за все свои девять жизней, и ты узнаешь свою судьбу. Если ты оказался слаб, тогда в конце тебя не ждет ничего, кроме тьмы и безмолвия. Но выдержи этот последний экзамен перед ликом Иау, и перед тобой откроется последняя жизнь, та, которая не кончается…

– …Десятая, истинная жизнь, – медленно проговорил Арху, – для тех, чей дух могущественнее и долговечнее тела, неутомимых в погоне, не дрогнувших перед выбором, непобедимых в битве; и открыт им путь всюду в мире и за пределами его. Бессмертные, грозные, мудрые – Кошки-Ставшие-Силой, они являются в физическом бытии и вне его, выполняя приказы Прародительницы…

Арху посмотрел на Рхиоу прояснившимся взглядом.

– Помочь нам они не могут, – сказал он. – Что-то прорывается в мир, все меняется, искривляется… нет опоры, куда они могли бы поставить лапу. Другой помощи, кроме той, которую уже имеем, мы не получим.

Замечательно, – подумала Рхиоу.

– Если ты видишь что-то, что могло бы пригодиться нам в том, что предстоит сделать, то сейчас самое время мне об этом сказать.

Арху ответил ей беспомощным взглядом.

– Ты вооружилась не теми заклинаниями, – сказал он. – Тебе не нужно открывать ворота, ты должна их закрыть.

Это обеспокоило Рхиоу.

– Но ворота и так уже закрыты!

– Ненадолго, – возразил Арху и неожиданно зажмурился, словно увидел что-то, что до смерти его испугало.

– Что там?

– Нет… – Арху отвел глаза.

Хотелось бы мне его подтолкнуть, но я не смею, – подумала Рхиоу.

– Ладно, Арху, – сказала она. – Перед нами стоит другая проблема. Что бы ты ни говорил об открытых или закрытых воротах, нам все-таки придется снова отправиться на Нижнюю Сторону, и очень скоро – чтобы найти Харла. Путешествие будет гораздо опаснее, чем в прошлый раз, и чтобы заклинания защитили нас и позволили добиться цели, мы должны особым образом объединиться. Это сделает нас сильнее: каждый сможет черпать силу у других членов команды; однако если один из нас там погибнет, остальные окажутся в западне – они не смогут вернуться.

– Я знаю, – жалобно сказал Арху. – Я вижу.

Рхиоу ощутила озноб.

– Я не говорю тебе, что ты обязан… Ты сам должен решить.

Арху долго молчал, потом резко поднял голову и спросил Рхиоу:

– Что говорит Сааш? – Рхиоу посмотрела на котенка с любопытством. Арху не отрывал взгляда от пола. – Понимаешь, она меня вылизывала… а это, должно быть, было отвратительно на вкус. И она обнимала меня, когда я брыкался и обзывал ее.

Значит, все упирается в Сааш, – подумала Рхиоу. – Только почему это меня ничуть не удивляет?

– Она сердится, – ответила она Арху. – Сааш не хочет снова отправляться на Нижнюю Сторону и еще ничего окончательно не решила. – Арху с сомнением помахал хвостом. – Она скоро будет здесь. Тогда ты и сможешь ее спросить. Когда решишь, мысленно скажи мне об этом или попроси сообщить Сааш. Мы не можем надолго отложить отбытие.

– Хорошо. – Арху отвернулся к стене.

Рхиоу вздохнула и, сделав «шаг вбок», начала спускаться по воздушной лестнице.

– И все-таки у тебя все не те заклинания, – сказал ей вслед Арху.

До чего же обнадеживающе!

– Какие же нам тогда нужны? – спросила Рхиоу.

– Те, над которыми Шепчущая еще работает…

Новость заставила Рхиоу заморгать.

– Я буду в своем логове, – сказала она. – Удачи.

Вернувшись, Рхиоу, к своему изумлению, обнаружила, что Хуха все еще дома. Она беспокойно бродила по комнатам, одетая, как для работы, но явно не собираясь к себе в офис: ее бумаги все еще были разбросаны тут и там, открытый портфель лежал на столе. Происходило что-то необычное, и Хуха выглядела нервной и напряженной.

Может быть, та встреча, которую она наметила, перенесена на другое время? – подумала Рхиоу.

Во всяком случае, она прекрасно знала, что попадаться под ноги Хухе, когда та в таком настроении, не стоит, хотя сейчас голодное бурчание в животе и заглушило бы самое громкое мурлыканье. Рхиоу вскочила на софу и свернулась клубочком.

Хуха остановилась у окна, выглянула наружу, вздохнула, потом подошла к Рхиоу и взяла ее на руки.

– Терпеть не могу говорить, будто больна, когда на самом деле здорова, – пробормотала Хуха, уткнувшись лицом в кошачий мех. – Чувствуешь себя двуличной и мерзкой. Иди сюда, киска, и скажи мне, что я совсем не такая.

– Ты не более двулична, чем большинство кошек, – промурлыкала Рхиоу, как только могла громко и прижалась головой к уху хозяйки. – Так о чем беспокоиться? Для эххифа ты просто образец добродетели. И ты совсем не мерзкая, это тунец мерзкий. Не переживай, моя Хуха, успокойся. – Рхиоу ткнулась носом в шею Хухи. – Да нет, все без толку… Ты беспокоишься, видит Иау, я тоже беспокоюсь, и ничего-то мы сделать друг для друга не можем.

– Кисонька моя, – прошептала Хуха, почесывая Рхиоу за ухом. – Хотела бы я знать, где ты все время пропадаешь. Ты заставляешь меня тревожиться.

– Как бы я хотела все тебе рассказать! Это было бы таким облегчением! Клянусь, я начну учить тебя айлуринскому, когда все успокоится. Уж если Рози сумел освоить наш язык, сумеешь и ты.

– По крайней мере насчет одного я спокойна: ты не бегаешь за котами.

Рхиоу не могла сдержать смех.

– Разве нет у меня перед глазами примера тех гималайцев? Я скорее вырвала бы себе яичники собственными зубами… К счастью, в этом нет необходимости.

– Ну и разговорчива ты сегодня, малышка! Есть хочешь? Того вкусного тунца? Сейчас дам.

– Не хочу я этого проклятого тунца! – завопила Рхиоу, когда Хуха опустила ее на пол и направилась к холодильнику. – Я хочу валяться на ковре и быть обычной домашней любимицей! Еще я хочу сидеть на софе, и чтобы ты гладила меня против шерсти, а я притворялась бы, что сейчас тебя укушу. Хочу сидеть у Йайха на груди, и чтобы он кормил меня пепперони! Хочу… Ой, ты не говорила, что вы вчера ели суши!

– Знаешь, тут осталось магуро. Ты же его любишь. Ну-ка! Служить будешь?

Рхиоу поднялась на задние лапки и схватила кусочек суши передними.

– Ты и представить себе не можешь, что я готова была бы сделать ради магуро, – только мне это запрещается. А ты счистила с него хрен? Я терпеть не могу хрен, от него у меня глаза слезятся… М-м, прелесть!

Хуха села на софу, и они в полном согласии принялись за суши.

– Он вчера заявил, что не любит магуро, – пробормотала Хуха, – вот ему ничего и не достанется. Мы с тобой все съедим. Нет, это ты не станешь есть: это морской еж.

– Дай попробовать!

– Эй, не суй нос в тарелку! Тебе и так досталось три куска, хватит.

– Слишком много суши не бывает.

– Фу, на следующий день это есть невозможно! На, получай.

– Я так и думала, что ты рано или поздно поймешь… О боги, и в самом деле гадость!

– Только не бросай на ковер! А я-то считала, что ты хочешь еще!

– Я передумала.

В этот момент зазвонил телефон. Хуха подскочила, как кошка, за которой гонится хоуфф, и схватила трубку, прежде чем умолк первый звонок.

– Алло… Да, у телефона… Да, подожду. Доброе утро, мистер Левинсон. Конечно. Никаких проблем… Когда? Прекрасно, я там буду. Да. До свидания.

Хуха положила трубку, выбросила несъедобный кусок суши, схватила жакет от своего делового костюма, закрыла портфель, потом с отвращением взглянула на лежащие на столе бумаги.

– Может быть, сегодня последний день, когда мне придется возиться с этой дрянью, – пробормотала она. – Пожелай мне удачи, киска!

– Удачной охоты, Хуха моя, – сказала Рхиоу.

Хуха вышла и принялась запирать замки снаружи. Рхиоу прислушалась к удаляющимся шагам хозяйки, потом принялась умываться. Она еще не кончила приводить себя в порядок, когда в голове ее раздался голос:

– Рхиоу!

– Том?

– Рхиоу, ты здесь нужна. Поторопись. Собирай команду – и сюда. У нас большие неприятности.

Рхиоу еще никогда не слышала, чтобы Том говорил таким голосом. Она промчалась сквозь дверь, не задавая вопросов.