Глава четвертая. ПЕСНЯ ВЕРХОВНЫХ ВОЛШЕБНИКОВ

Будильник верещал прямо в ухо, и ввинчивающийся, пронзительный звук вызывал зубную боль, как бормашина.

— А-ааах! — простонала Нита, неохотно выпрастывая руку из-под одеяла и ощупью нашаривая проклятый будильник на тумбочке рядом с кроватью.

Этот изверг умолк до того, как Нита дотронулась до него. Она открыла один глаз, скосила его. Весь свет раннего утра хлынул под веко и ослепил ее. Сквозь набежавшую слезу Нита обнаружила перед собой Дайрин. Младшая сестра стояла над ней с будильником в руке, в пижаме, разрисованной картинками из «Звездных войн», и с палаческим выражением на лице.

— И куда это мы собираемся в шесть утра? — сладеньким голоском пропела она, указывая пальцем на стрелку звонка.

— МЫ никуда не идем, — рявкнула Нита, выскакивая из постели, — Иди играй со своими Барби, следопыт!

— Только если ты вернешь их мне, — невозмутимо отпарировала Дайрин. — У тебя и так есть кое-что поинтереснее. Кит, например…

— Дайрин, не нарывайся. — Нита потянулась, яростно протерла глаза, пока они окончательно не проснулись, потом открыла шкаф и стала искать свою майку.

— Чем же, интересно, ты занимаешься, вставая в такую рань и пропадая где-то допоздна? Ты думаешь, мама и папа не замечают?.. О, не надевай ты это! — Дайрин брезгливо махнула ручкой на любимую майку Ниты, всю изодранную зубами Понча и с идущей через всю грудь таинственной надписью: «ОХРАНЯЙ ЭТОТ КОСМОС ДЛЯ БУДУЩИХ ЭВОЛЮЦИЙ». — Не носи ее, сестричка. Она же вся липкая от морской соли!

— А ты чистюля! — хмыкнула Нита. — Взгляни-ка, младенчик, на свою пижаму!

— Заткнись! — грубо выкрикнула Дайрин. Нита довольно улыбнулась. Как легко стало поддразнивать Дайрин с тех пор, как та стала ощущать себя взрослой. Пока еще с ней справляться не трудно, хотя если честно, то Волшебнику не пристало издеваться над человеком, который спешит вырасти и поскорей стать кем-нибудь, может быть, даже постичь волшебство.

— А ты, малышка, чего вскочила? Когда мама и папа встанут? Они не говорили?

— Они уже встали.

— Зачем?

— Они отправляются на рыбалку. И мы, — Дайрин изучающе поглядела на Ниту, — и мы вместе с ними. Нита побледнела.

— О нет! Дари, я не могу! Дайрин склонила голову набок.

— Они хотели сделать нам сюрприз.

— Им это удалось, — сказала ошеломленная Нита. — Но я НЕ МОГУ пойти!..

— Ах-ах, у нее свидание… Верно?

— Дай-рин! Я предупреждала тебя…

— А куда это вы ходите вдвоем? — не унималась Дайрин.

— Плавать.

Нита спокойно посмотрела прямо в глаза сестре, потому что сказанное было чистой правдой.

— Ниточка, девочка, ты можешь плавать, когда хочешь, — пропела Дайрин, подражая маминым интонациям. Нита чиркнула молнией на джинсах и с размаху села на кровать, откликнувшуюся глухим стоном.

— А что вы собираетесь ДЕЛАТЬ? — допытывалась Дайрин.

— Я же сказала тебе: пла-вать! — Нита поднялась, подошла к окну, думая уже о Ш'риии, о тех, кто сейчас собирается там, о Песне Двенадцати и обо всем остальном, таком далеком от сиюминутной болтовни Дайрин. Они с Китом теперь на активном положении. Вчера еще было ясно, что они станут делать сегодня. А теперь, с этой идеей родителей о рыбной ловле, все так осложнилось…

— Ты можешь сказать им что-нибудь?..

Нита осеклась. С недавних пор ей стало трудно врать родителям, она этого не желала. Во-первых, она ценила их доверие. А во-вторых, Волшебник, чье сказанное слово может стать явью, не должен произносить вслух лживых слов или попусту болтать о том, осуществления чего не желает.

А что сказать? Заявить, что у них, видите ли, секретная миссия, что они заняты спасением Лонг-Айленда, может быть, и всего Нью-Йорка? Избавлением всех от того, что наверняка хуже смерти? Или, может быть, сказать, что у них с Китом свидание и они собираются превратиться в китов?

Даже не оборачиваясь, Нита чувствовала, что сестра уставилась ей в спину. Нита резко обернулась, но Дайрин уже выходила из комнаты.

— Собирайся и выходи к завтраку, — весело кинула она через плечо.

Нита пробормотала вслед ей такое словечко, что отец наверняка вскинул бы брови, услышав его. Тяжело вздохнув, она отправилась в столовую, заранее приклеив к лицу самую искреннюю улыбку, какую только могла изобразить. Поначалу она и впрямь была как приклеенная, но через несколько секунд превратилась во вполне натуральную. В дверях столовой она столкнулась с отцом. Он вылетел из кухни и чуть не сбил ее с ног. Нита оглядела его. Выгоревшая старая рубашка, на голову нахлобучена широкополая шляпа, вся увешанная рыболовными крючками. Да, рыбалки не избежать.

Отец удивленно посмотрел на нее.

— О! Да ты уже встала! Неужели Дайрин…

— Да, она сказала мне. Есть ли у нас время чего-нибудь пожевать?

— Конечно. Думаю, что она и Киту сказала. Я заглянул в его комнату, но его уже там не было. Кровать застелена. Наверное, он готов…

Нита усмехнулась про себя: отец, как всегда, немного заблуждался насчет своих детей.

— Он, вероятно, уже коротает время на пляже, — сказала она, — Схожу за ним после того, как поем.

Она быстро проглотила то, что было приготовлено на кухне, поставила на плиту чайник для матери, которая перед пустой чашкой проглядывала научный раздел «Нью-Йорк таймс». Мама глянула на Ниту поверх газеты.

— Ниточка, где твоя сестра? Она еще не завтракала.

Именно в этот момент ее сестра, нарочито громко стуча твердыми подошвами сандалий, ввалилась в столовую. Нита увидела вдруг, что взгляд мамы стал внимательным и встревоженным.

— Дари, — спросила мама, — ты хорошо себя чувствуешь?

— Да-а, — протянула Дари почти капризно. Нита вгляделась в ее лицо. Сестра просто пылала и двигалась необычно медленно и вяло. Куда девалась ее стремительность, когда каждый раз казалось, что она вот-вот сломит себе шею?

— Подойди ко мне, деточка, — ласково сказала мама, — Дай я потрогаю твой лобик.

— Ну, ма-аа!

— Дайрин! — строго приказал отец.

— Ну, ладно. — Дайрин подошла к матери и позволила пощупать свой лоб, при этом обреченно и жертвенно подняв к потолку глаза.

— Ты горишь, дорогая, — с тревогой сказала мама, — Гарри, я же говорила, что она слишком долго вчера сидела в воде. Потрогай.

Отец всем своим видом показывал, как они ему надоели со своими глупостями, но покорно подошел, проверил лоб Дайрин и тут же нахмурился.

— Ну, па-аа…

— Никаких «ну»! Дари, я думаю, тебе надо посидеть дома.

— Ой, ма-аа…

— Потерпи, деточка. Ты сможешь пойти с нами на рыбалку через день или два. — Мама повернулась к Ните: — Доченька, ты ведь не уйдешь и приглядишь за своей сестрой?

— Ма, мне не требуется нянька!

— Довольно, Дайрин, — строго сказала мама. — Марш в кровать! Нита, мы возьмем тебя с Китом в следующий раз. А сегодня… Ваш отец так мечтал вырваться на рыбалку!

— Ладно, мама, — сказала Нита, и на лице ее отразилось крайнее горе, хотя в душе она просто ликовала, — я пригляжу за малышкой.

— Не называй меня малышкой! Сама ты…

— Дайрин! — строго оборвал ее отец.

Младшая сестра состроила Ните гримасу и ушла, еле волоча ноги.

Нита проскользнула в комнату Дайрин. Сестра лежала на кровати, обложенная горой комиксов. Она действительно просто горела.

— Неплохо, а? — спросила она шепотом, когда Нита вошла.

— Как ты это сделала? — тоже прошептала Нита.

— Я использовала Силу! — пискнула Дайрин, бросив на Ниту лукавый взгляд.

— Дари! Сознавайся!

— Я залезла под папино электрическое одеяло и провела там несколько минут, чуть не задохнувшись. Затем я выдула почти кувшин горячей воды, чтобы хорошенько вспотеть. — Дайрин с равнодушным видом перелистнула страницу своего комикса. — Остальное доделала мама.

Нита покачала головой в восхищении.

— Малышка, я у тебя в долгу.

Дайрин оторвалась от комикса и пристально поглядела на Ниту.

— Ага, — согласилась она.

Нита почувствовала неприятный холодок в спине от ее тона.

— Ладно, — сказала она, — я покручусь здесь, пока они не уйдут. Потом мне надо будет найти Кита…

— Он пошел к главному складу прямо перед тем, как ты встала, — отрапортовала Дайрин. — Мне кажется, что он кого-то ждет…

— Ладно, — нетерпеливо повторила Нита. Воцарилось мгновенное молчание.

— Китов, верно? — вкрадчиво спросила Дайрин. Нита вылетела из комнаты, будто ею выстрелили.

Надпись на верху здания, выведенная большими квадратными черными буквами, гласила: «ТАЙАНА БИЧ».

— «Тайана Бич», что это? — спрашивали обычно люди.

И это было вполне справедливое недоумение. Назначение этого одноэтажного, выкрашенного белой краской здания оставалось при беглом взгляде на него совершенно не понятным.

Дом стоял у самой воды, в стороне от основной дороги, от которой к нему вело небольшое ответвление. Оно расширялось у стены дома тупиковой стоянкой для автомобилей. Этот кусок черного, прожаренного солнцем асфальта вечно был засорен осколками раковин съедобных моллюсков, которых любили здесь с треском раскалывать и поедать бесконечно ссорящиеся чайки. По другую сторону домика, над водой, были построены мостки для лодок приезжавших сюда людей. Своеобразный крохотный док. А в самом домике разместился магазин.

Док был сколочен крепко. Не менее крепким казался и дом с магазинчиком. Его большие витрины, всегда чисто вымытые снаружи, изнутри заслонялись сложенными одна на другую коробками и были заляпаны полосами сажи. Оттуда сквозь них ничего нельзя было разглядеть, кроме разве расплывчато мерцающих неоновых вывесок, гласивших что-то непонятное, нечто вроде: «ГОЛУБАЯ ЛЕНТА ПАБСТА». Кустики травы пробивались сквозь трещины в бетонных ступенях здания. Повыше грубо выведенной небольшой надписи «ПОЧТА США» прилепилось ласточкино гнездо.

Нита направилась прямиком к раскрытой двери.

Эта дверь всегда была распахнута настежь, независимо от того, был или нет на месте хозяин магазина мистер Фридман.

— На тот случай, — объяснял обычно мистер Фридман, — если кому-то что-то понадобится в три часа утра, скажем, или ночью.

Нита вошла в полутемный, приятно пахнущий хлебом магазин, прошла мимо сложенных горой консервов и пакетов сухих завтраков, между полок с коробками пластиковых дождевых червей и связками нейлоновых веревок для серфинга. Глянув на громоздящиеся пакеты сухих завтраков и крекеров, она поняла, почему магазин мистера Фридмана, днем и ночью открытый нараспашку, никто не грабит. Не из-за этих неприглядных завтраков, а благодаря тому существу, которое закопалось среди них. И имя этому существу — собака. Белый, лохматый, смахивающий на терьера пес с вытаращенными глазами грозных собак из мультиков Диснея и страшенным оскалом чудовища из фильма «Дракула». Пес мог унюхать вора и распознать его намерения за милю. И если он иногда тяпал за ноги ни в чем не повинных людей, то лишь для того, чтобы поддерживать в форме свои клыки.

— Привет, Пес, — сказала Нита, стараясь не подходить к нему близко. Пес показал Ните зубы.

— Иди ты грызть сухую кость! — огрызнулся он.

— Сам туда иди, — вежливо отпарировала Нита и, осторожно обойдя его, направилась к телефонной будке в дальний конец магазина.

— Правильно, — говорил Кит. Голос его был приглушен стеклянными стенками будки. — Что-нибудь о Воротах Моря… Я пытался найти в Учебнике, но отыскал лишь эти заметки «для служебного пользования» и сноску, которая отсылает к местным Верховным Волшебникам за подробностями…

Кит обернулся, увидел Ниту и, тыкнув пальцем в телефон, беззвучно губами вымолвил: «Том и Карл». Она кивнула и боком проскользнула в будку. Кит чуть отодвинул от уха телефонную трубку, и они, сомкнув головы, оба приникли к ней.

— Привет, это я, Нита…

— Привет и тебе, — послышался голос Тома Свейла. Он, без сомнения, добавил бы еще что-то, но там, на другом конце провода, раздался все заглушающий хриплый вопль: «Пр-ривееееееееет!» Этот проткнувший уши голосок звучал так, будто Том придушил свою несуществующую душевнобольную тетушку. Нита узнала высокий надтреснутый тенорок. Конечно же это своенравная и забавная попугаиха ара по имени Мэри. Мачу Пичу, как ее назвали в честь того индейского героя, или попросту Пичужка, немного ироничное прозвище, которое дали ей Том и Карл. Животные, живущие у Волшебников, всегда становятся немного странными. Но попугаиха Мэри была до невыносимости странной и до странности невыносимой. Даже два Верховных Волшебника не могли управиться с ней, с этим существом, которое с легкостью может сообщить сегодня утром завтрашние вечерние новости, в точности имитируя к тому же голос любого диктора, а уже через мгновение примется раздирать когтями и клювом дорогую обивку тахты лишь для того, чтобы чуть-чуть позабавиться.

— Прекрати немедленно! — послышался в трубке другой голос, отличающийся явным нью-йоркским акцентом. Это был конечно же Карл.

— Ты только погляди!.. Она на плите! Сгони ее… О Боже! Сгинь! Здесь же стоит коробка с яйцами! Не клюй, не клюй!.. Ты, маленький каннибал!..

— Здесь у нас все по-прежнему, — усмехнулся в трубку Том. — Не то что у вас, если судить по тому, как рано позвонил Кит… и тому, что он сейчас рассказал. Кит, потерпи минуту. Карл освобождает для тебя информацию. Очевидно, Силы, которые сейчас действуют, не очень-то хотят сообщаться с вами напрямую, а только через посредство Верховных Волшебников. Впрочем, ваша область достаточно чувствительна. Вы все получите прямо сейчас.

Нита немного поболтала с Томом, пока Карл занимался информацией. Она слышала крики попугаихи на заднем дворе, лай овчарок Анни и Монти, сражавшихся с неугомонной Мэри, которая хрипло выкрикивала: «Отвр-ратительная собака! Плохая! Плохие! Плохой!» Вероятно, доставалось и Карлу. Нита хорошо представляла себе эту картину. Яркий, полный воздуха и всевозможных зверюшек, заросший цветами и кустами двор, который для соседей выглядел вполне нормально и не привлекал особого внимания. А там с утра до вечера Том исследует и пытается усовершенствовать самые сложные заклинания и магические формулы, используя их не только в волшебстве, но и в своих писаниях. И Карл, который занимался формированием коммерческого времени для одной из главных телекомпаний, а кроме того, мог и продать, к примеру, кусочек прошлого четверга. Оба они были настолько закрыты для посторонних, что свободно могли существовать среди обычных людей, даже не подозревающих, что живут рядом с Волшебниками. Нита очень гордилась, что знакома с ними.

— Связь занята, — услышала она откуда-то издали крик Карла. — Нет, нет, ничего, заработала. Послушайте, — он говорил, как видно, с одним из своих Учебников, служившим ему словно бы рупором в его пространственной связи, — нам требуется разрешение на вхождение в дальнюю от берега область… да, совершенно верно. Вот числа…

Кит открыл свой Учебник на том самом месте, где прежде нашел уведомление. Нита заглянула через его плечо и увидела текст, заключенный в рамку, который гласил: «ОГРАНИЧЕННАЯ ИНФОРМАЦИЯ». Внезапно этот текст исчез, и на его месте появились слова: «СМОТРИ ЧЕРТЕЖ, СТРАНИЦА 1096».

— Нашел? — спросил Том.

— Почти, — Кит лихорадочно переворачивал страницы. Нита вытянула шею и увидела карту Восточного побережья, от Новой Шотландии до Вирджинии. Но сам берег был скошен влево, а города и штаты обозначены не очень ясно. Карта в основном была заполнена океаном и относилась непосредственно к нему.

— Все в порядке, я тоже нашел ее в своей Книге, — сказал Том, — Все эти линии на воде показывают глубину морского дна. Ты видишь, здесь, примерно в ста милях от Лонг-Айленда, линий не густо. Значит, глубина не превышает ста футов. Но дальше… видите, какое множество контурных линий, ложащихся довольно плотно, на близком расстоянии одна от другой? Это край континентального шельфа. Считается, что это скала или столовая гора, а Северо-Американский континент покоится на ее вершине. Затем здесь крутой спуск… скала всего лишь тень, менее чем в милю высотой.

— Или глубиной, — поправила Нита.

— Как тебе больше нравится. Понижение примерно на пять тысяч футов. Но не пологое… склон довольно крутой. Далее морское дно продолжает уклоняться на восток и вниз. Оно понижается не так круто, как раньше, но становится еще глубже. Взгляни туда, где написано «Абиссальная равнина», к юго-востоку от Острова, примерно в шести-семи сотнях миль от него,

— На нашей карте другое название — Сокрушающая Тьма, — сказала Нита. — Это на китовом языке, да?

— Правильно. Это место глубиной семнадцать — восемнадцать миль.

— Бьюсь об заклад, там жуткий холодюга, — поежился Кит.

— Вероятно. Дайте знать, когда соберетесь возвращаться, — сказал Том, — потому что вы направляетесь именно туда.

Нита и Кит ошеломленно поглядели друг на друга.

— Но я думала, что даже подводные лодки не могут опускаться на ТАКУЮ глубину! — воскликнула Нита.

— Верно, не могут. И обычные киты не могут… но иным иногда помогает то, что они Волшебники, — усмехнулся в трубку Том. — Впрочем, вам еще рано паниковать…

— ПАНКИ! ПАНИКА-АА! — завопила попугаиха Мэри совсем издалека, чуть ли не с заднего двора. — В воду головой! Избегайте июньской атаки! Бойтесь смерти от воды!

— Птица, — послышался голос Карла тоже с заднего двора, — ты сейчас заработаешь хороший щелчок по клюву.

— Насилие! На насилие ответим насилием! Пощады просят — победу завоевывают! На полной скорости вперед! Не сдавайтесь! УУУУ-УУХ!

— Спасибо, Карл, — сказал Том, когда наступила наконец тишина. — Так где мы остановились? Ага, здесь. Вам не надо будет погружаться сразу на всю глубину. Приближение к равнине особенное. Посмотрите в начало карты, ближе к Лонг-Айленду, и вы увидите, что некоторые контуры нарисованы точечными линиями…

— Канал Гудзон, — предположила Нита.

— Правильно. Это старое дно реки Гудзон… Там она текла сотни тысяч лет тому назад, а вся остальная часть континентального шельфа была еще под водой. Это старое русло реки ведет дальше на юго-восток, к краю шельфа и дальше, за него… там когда-то был водопад. Видите выемку в шельфе?

— Да. Здесь написано: «Каньон Гудзон».

— Ворота Моря, — сказал Том. — Это самый большой подводный каньон Восточного побережья. И вероятно, самый старый. Он проходит вниз прямо через шельф. Эти природные стены примерно в три тысячи высотой, а кое-где и четыре. С Гудзоном могут сравниться разве что некоторые каньоны на Луне или на Марсе, но только не на Земле. Эти Ворота для китов-Волшебников стали традиционным проходом к Великой Бездне и Сокрушающей Тьме.

Мысль о том, что стены этого подводного коридора будут возвышаться над ней на целую милю, заставили Ниту похолодеть. Она как-то видела обвал в горах, и это не улучшало ее мнения о всяких там каньонах.

— Он безопасный? — спросила она.

— Конечно, нет, — весело откликнулся Том. — Но опасности природы по части Карла. Он расскажет вам, какие предосторожности нужно будет предпринять. Полагаю, что и киты сделают то же самое.

— Природные опасности, — повторил Кит, — Выходит, и НЕ природные опасности нас тоже поджидают?

— А когда такого не случалось в деле Волшебников? Но вот что я могу вам сказать. Нью-Йорк совершил много недоброго по отношению к этой части океана. Чего только не сбрасывали за многие годы в ближнюю часть каньона Гудзон! Там есть даже неразорвавшиеся глубинные бомбы. Большинство из них обозначены на вашей карте, но будьте осторожны: могут быть учтены не все. Десятилетиями город сбрасывал в воду Гудзона грязные сточные воды. Очевидно, в прежние времена, когда люди и слыхом не слыхивали об экологии, они полагали, что воды много и бездонному океану ничто не повредит. Но, увы, повредило. Огромное количество подводных растений, которыми питаются рыбы, было полностью уничтожено. Некоторые виды подводных жителей… видоизменились. В вашем Учебнике описаны подробности. Они вам не понравятся.