Глава первая. ПЕСНЯ ЛЕТНЕЙ НОЧИ

Осторожно, чтобы не скрипнула шаткая дверь, Нита выскользнула на заднюю террасу летнего домика:

На секунду замерла в темноте, затаив дыхание. Номер не прошел.

— Ни-ита! — пропела мама из гостиной. — Куда ты навострилась?

— На улицу, — равнодушно откликнулась Нита, надеясь усыпить бдительность мамы.

С таким же успехом она могла попытаться надуть неусыпного охранника банка.

— На улицу куда?

— Ну, на пляж, ма!

Там, в гостиной, наступила пауза. И в пустоту ночи грянул рев бейсбольных болельщиков, сотрясавший телевизор.

— Мне не нравится, что ты идешь туда одна и вечером, дочка…

— Э-эээ, — протянула Нита, — у-уу… — Таким манером она всегда старалась увильнуть от прямого ответа и успеть придумать обходной маневр. — Я беру с собой Понча, — сообразила она.

— М-ммм, — промычала в свою очередь мама, прикидывая, что это задумала ее дочь.

Понч был большой черно-белой собакой, странной помесью колли и немецкой овчарки, неугомонным весельчаком, неустрашимым охотником на водяных крыс и чаек, преданным слугой и верным другом своему хозяину и Ните, которую считал лучшим другом хозяина.

— А где Кит? — не успокаивалась мама.

— Не знаю, — теперь уже уверенно откликнулась Нита, потому что это уже было почти правдой. — Он недавно пошел прогуляться.

— Ладно. Возьми Понча и поищи Кита. И оба тут же возвращайтесь. Не хочу, чтобы его родители подумали, будто мы оставляем мальчика без присмотра.

— Правильно, ма, — поспешила согласиться Нита, скатываясь по скрипящим ступеням и перебегая двор, пока мама не передумала, а отец не очнулся от своего бейсбола.

— Понч! Эй, Понч! — позвала Нита.

Она хлопнула калиточкой в ветхом заборе и, утопая в песке, побежала через дорогу к дюнам. Оттуда, из погруженных во тьму дюн послышался радостный лай. «Опять охотится», — мелькнуло в голове у Ниты, и она улыбнулась. Да, это, пожалуй, самые лучшие каникулы в ее жизни…

На вершине дюны она остановилась, переводя дыхание и вглядываясь в длинную, едва угадываемую в темноте полосу пляжа.

— У нас был неплохой год, — сказал ее отец пару месяцев тому назад за обедом. — Все же куда-нибудь далеко мы на каникулы поехать не сможем. Но почему бы нам не отыскать милое местечко где-нибудь поблизости? К примеру, один из пляжей Хэмптона. Снимем домик и поживем хотя бы пару недель не по средствам… Как вам такая идея?

Ните не пришлось долго упрашивать своих родителей позволить ее другу Киту Родригесу поехать с ними. Родителей Кита они вдвоем тоже легко уломали. Каждая из семей радовалась, что их ребенок наконец нашел себе друга. Нита и Кит только посмеивались. Если бы их родители знали все! Но взрослые, на их счастье, даже не подозревали, что происходит на самом деле.

Черная лохматая тень влетела на гребень дюны и, взметая тучи песка, кинулась к Ните.

— Стой! — закричала она Пончу, но, как всегда, без толку.

Он с разбегу ударил ее в живот обеими лапами и сбил с ног. Над Нитой нависла его пыхтящая морда, и лицо опалило горячее дыхание, смешанное с запахом дохлой рыбы, которой пес, вероятно, уже успел полакомиться. Нита попыталась сесть, но Понч накинулся на нее и стал в восторге облизывать щеки, лоб, тыкаться мокрым носом в губы.

— У-уфф! Хватит! Прекрати! — притворно ворчала Нита, кривясь и отпихивая собаку. — Понч, где Кит?

— Ав-ав-ав! Г-ггав! — лаял Понч, прыгая вокруг Ниты в надежде втянуть ее в игру. Он подхватил длинную измочаленную плеть морской водоросли и, мотая головой, принялся ее с рычанием трясти.

— Прекрати, Понч! — посуровела Нита. — Я. Тебя. Спрашиваю. Серьезно, — сказала она раздельно и значительно. — Где хо-зя-ин?

— Он играл со мной, — пролаял Понч, продолжая скакать вокруг нее по песку. — Он бросал палку. Я бегал за ней.

— Отлично. Где? Он. Сейчас.

Они дошли до обреза дюны. Песок здесь был плотнее, но все еще сухой. Прилив только еще начинался.

— Не знаю, — беспечно пролаял в ответ Понч. Ему уже надоели эти никчемные расспросы.

— Ты хороший мальчик, умница, — ласково протянула Нита.

Она наклонилась и принялась почесывать собаку за ушами. Понч стоял неподвижно, высунув язык и умильно поглядывая на девочку. Глаза его посвечивали зелеными огоньками в свете почти полной луны, которая вплывала на небо.

— Я не хочу сейчас играть. Мне хочется поплавать. Ты отыщешь Кита?

Глаза Понча погасли и теперь приобрели свой обычный коричневый блеск. Молчаливая просьба читалась в этих больших и преданных глазах.

— А собачьего печенья? — проскулил Понч.

Нита усмехнулась.

— Шантажист. Ладно, найдешь хозяина, получишь сразу два. Иди ищи!

Понч скатился с дюны и понесся по пляжу. Влажный песок комьями летел из-под его лап. Нита подошла к кромке воды и скинула с плеч ветровку, которая была надета прямо на купальник.

Всего два месяца назад возможность разговаривать с собакой и понимать ее могла показаться Ните сказочкой из диснеевского мультика. Но когда Нита наткнулась в библиотеке на книгу «КАК СТАТЬ ВОЛШЕБНИКОМ», она смогла кое-чему научиться (как и Кит, добывший подобную же книгу в букинистическом магазине), и поговорить с собакой стало для нее парой пустяков. Точнее, даже не поговорить, а понять ее, услышать. Нита обнаружила одну удивительную вещь: нет на свете НИЧЕГО, что не ОТВЕЧАЕТ человеку! Просто люди не умеют СЛУШАТЬ, не знают, как ПРАВИЛЬНО разговаривать со всем, что их окружает. Никто в мире не умеет понимать друг друга. «Как родители», — усмехнулась Нита.

Если бы ее мама знала, что Нита собирается купаться, она упала бы в обморок. У родителей ужасные представления о ночном купании, особенно после того, как они посмотрели фильм «Челюсти». Но что может случиться? Здесь нет ни одной акулы… «А если бы и были, — подумала Нита, — я уж как-нибудь смогла бы отговорить их глотать меня».

Она удостоверилась, что куртка лежит вне досягаемости приливной волны, и вошла в шипящую у ног воду. Волна плеснула до колен и оказалась, на удивление, теплой. Прибывающая луна, завешенная рябью прозрачного тумана, проложила по воде серебряную дорожку и щедро крупными светлыми монетками раскидывала блики по гребням волн. Повсюду разливалось тусклое лунное свечение, отчего и океан, и суша казались живыми, дышащими.

«Какая великолепная ночь», — подумала Нита. Она сделала еще шагов двадцать, упала плашмя в воду и нырнула в набегающую волну. Принесенный водой песок шаркнул по коже, глубина загудела в ушах. Нита вынырнула и легла на спину, наслаждаясь нежными щекочущими прикосновениями темной, чуть поблескивающей от лунного света волны. Здесь не было заливающего небо зарева городских огней, и Нита могла созерцать чистые крупные звезды, которые она так любила. Через некоторое время она встала, вода доходила до плеч. Нита не отрывала глаз от неба. У самой кромки воды носился Понч. Раздавался его возбужденный, заливистый лай.. «Не нашел Кита», — подумала она. Вероятно, что-то привлекло внимание пса. Может быть, краб? Выкинутая на берег мертвая рыба? Акула?..

Что-то толкнуло ее в спину. ТВЕРДОЕ И ЖИВОЕ! Нита мгновенно задохнулась от страха и завертелась в воде, вглядываясь в темную глубину. Неужто здесь есть акулы? Тогда она пропала! Над поверхностью воды показалась горбинка гладкой спины. Нита почувствовала, как ослабели ноги. Луна облизнула своим мерцающим светом вынырнувшее из воды неведомое существо. Наконец Нита смогла разглядеть, кто же перед ней. Стройное обтекаемое тело метра полтора длиной. Дырочка для дыхания между двумя задорными глазками, косо поглядывающими на нее. Рот, прорезанный в постоянной улыбке, на длинной клювастой морде. Она нерешительно протянула руку, и от ее прикосновения дельфин медленно повернулся в воде, перекатываясь с боку на бок, потираясь о ее ладонь теплой и на ощупь оказавшейся шелковистой, как атлас, кожей.

Она сразу же расслабилась и улыбнулась в темноте.

— ДАИ-СТИХО, — отчетливо сказала Нита, приветствуя жителя моря на Языке, который она изучила по своему волшебному учебнику и который должны были одинаково понимать все живые существа. Никакого ответа, кроме тихого свиста или булькающего шипения, Нита не ожидала. В конце концов, дельфин не обязан был с ней разговаривать. Свистящее приветствие — и пока! Можно нырнуть и отправиться по своим делам.

Но дельфин резко повернулся к ней, поглядел, казалось, ошеломленно.

— ВОЛШЕБНИЦА! — пронзительно свистнул он. Нита не успела ничего ответить. Дельфин стремительно нырнул, и лишь хвост его плоско хлестнул по поверхности воды, обрушив ей на голову тяжелый соленый пласт. К тому моменту, когда Нита протерла глаза, рядом с ней не было никого, лишь по-прежнему спокойные, ласкающие тело волны. Понч бешено прыгал по берегу, яростно лая что-то о морских монстрах стоящей около него небольшой темной фигурке.

— Нита?

Нита выбежала на берег, обгоняя настигающую ее волну. Около кромки воды ее встретил Кит и протянул ей ветровку. Он был меньше ее ростом, на год моложе, темноволосый и кареглазый. «И с острым умом, — с симпатией подумала Нита. — Определенно более острым и быстрым, чем должен быть у человека в двенадцать лет».

— Он лаял что-то о китах, — кивнул на Понча Кит.

— Дельфины, — сказала Нита. — Во всяком случае, ОДИН дельфин. Я сказала ему «привет», а он свистнул «волшебница!» и смотался.

— Да, — протянул Кит, устремив взгляд на юг, словно глядя вдаль через океан. — Что-то здесь, Ниточка, происходит. Я был на пристани. Камни обеспокоены.

Нита покачала головой. Ее волшебной способностью и обязанностью было общение с живыми существами. Животные и растения говорили с ней и делали то, что она просила, если, конечно, просила правильно. Умение Кита проделывать то же самое с неживыми вещами, которые на самом-то деле оказывались живыми, до сих пор поражало ее. Он мог спросить или попросить о чем-нибудь автомобиль, дверь или телеграфный столб. Поразительный талант! И непонятный даже ей.

— Чем это могут быть обеспокоены камни? — спросила Нита.

— Точно не знаю. Они не сказали. Камни, нагроможденные там, вспомнили о чем-то. Но говорить и даже думать об этом не желают. — Кит серьезно глянул на Ниту. — Одно ясно — земля когда-то содрогнулась. Они явно были потрясены.

— Ой, перестань! Это же не Калифорния. На Лонг-Айленде не бывает землетрясений.

— Когда-то было. Камни помнят… Интересно, чего хотел этот дельфин?

Нита тоже подумала как раз об этом. Она вжикнула молнией на куртке:

— Пошли, не то мама всполошится.

— Но дельфин…

Нита, не оглядываясь, пошла вдоль пляжа. Она уже была у подножия дюны, когда заметила, что Кит не двинулся с места.

— Бейсбол наверняка уже кончился! — выкрикнула она, поскольку Кит и Понч были довольно далеко. — Они рано ложатся спать. Вот когда заснут…

Кит что-то ответил вполголоса. Разобрать Нита не смогла. Он рванулся, курточка его захлопала на ветру. Теперь Кит шел рядом с ней. Понч досадливо лаял, догоняя ребят.

— Он просто терпеть не может заклинание «Излучи-меня-Скотти», — сказала Нита.

— Ага, когда искривляется пространство, он начинает бешено чесаться. Послушай, я тут попробовал кое-что другое…

— С водой? — Нита усмехнулась. — В темноте, надеюсь.

— Ага. Я покажу тебе позже. А потом…

— Дельфины?

— Угу! Бежим! Кто быстрее?

Они понеслись в дюны, а за ними летела черная, лохматая тень, что-то лающая о собачьем печенье.

Глава вторая. ПЕСНЯ ВОЛШЕБНИКОВ

Луна поднялась высоко. Нита сидела у окна своей комнаты на первом этаже, прислушиваясь к неверной тишине наверху. Некоторое время не было слышно ни звука.

Она вздохнула и погладила книгу, которая лежала у нее на коленях. На первый взгляд обыкновенная библиотечная книжка в скромном клеенчатом переплете и с дробью номера, выведенной на корешке несмываемой белой краской, какой чаще всего пользуются библиотекари. Выше по корешку надпись: «КАК СТАТЬ ВОЛШЕБНИКОМ». Открыв книгу, можно было прочитать длинное ее название: «УЧЕБНИК ФОРМУЛ. ИНСТРУКЦИЙ И ОБЪЯСНЕНИЙ. ГЛАВНЫЕ И ВТОРОСТЕПЕННЫЕ ПРАВИЛА ВОЛШЕБСТВА, КОЛДОВСТВА И ЗАКЛИНАНИЙ. ИЗДАНИЕ 933».

Вам наверняка приходилось видеть эту надпись, выведенную изящными, похожими на арабскую вязь Письменами на особом Языке. Если, конечно, вы были волшебником.

Нита перевернула несколько страниц Учебника, проглядывая их с небрежностью искушенного читателя. Вот те объяснения и правила, что научили ее первым заклинаниям, и тем, для которых требовались только слова, и таким, где необходимы еще приспособления — обычные на взгляд непосвященного вещи. А эти заклинания, в свою очередь, свели ее с начинающим, как и она. Волшебником Китом и с целым сонмом более опытных молодых и старых Волшебников, тихо и незаметно работающих по всему свету. И уже после этого заклинания повели ее из мира, который она, казалось, знала как свои пять пальцев, через одну из тайных дверей — Вход во Вселенную — туда, где кипела и не утихала с начала времен борьба миров.

Другой мир. Он был здесь же, в Нью-Йорке, и все же это не был тот Нью-Йорк, который она знала. Ужасающий иной мир, в который она окунулась и из которого с трудом вырвалась в своем первом испытании, неизбежном для каждого кандидата в волшебники. Кит был с ней. Вместе они вытягивали друг друга из пучины опасностей, страха и кажущегося бессилия. Вместе вырвались из того немыслимого поиска, в который втянулись, казалось, случайно, а на самом деле исполняя неожиданно важную миссию. Они спасли свой собственный мир, так никогда и не узнавший об этом. Они потеряли двоих дорогих им друзей. Но обрели силу волшебства и уверенность в своих силах. Это уже чего-то стоило! Ните до сих пор не верилось, что ее избрали и сделали одной из тех, кто должен, рискуя собственной жизнью, бороться за ЖИЗНЬ миров против ВЕЛИКОЙ СМЕРТИ, за движение и дыхание против неподвижной, разрушительной энтропии. Но ее действительно выбрали. И она рада этому.

Она быстро пролистывала страницы, добираясь до Указателя, где перечислялись все Волшебники, их имена и адреса. Нита с удовольствием в который раз прочитала свое имя. Да, если потребуется, ее могут позвать в любой момент.

Она перелистнула еще страницу, глянув на список секции округа Нассау, желая найти имена двух своих друзей, Верховных Волшебников этого района — Тома Свейла и Карла Ромео. Недавно они были переведены из разряда Советников на уровень Высших, и теперь, как Нита и предполагала, под их именами красовалась подпись: «СВОБОДНЫ ТОЛЬКО ПРИ КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ».

Нита прыснула, вспомнив, какое они устроили веселье, празднуя свое возвышение. Были только избранные гости. Большая часть из них появилась словно бы ниоткуда, правда, все входили в дверь, как будто только что притопали через ворота. Некоторые провели день, порхая в воздухе. Другие, смешно распластавшись, лежали на дне пруда и шутливо заигрывали с рыбками. Хотя человеческих существ на этом празднике было все же чуть больше, Нита помнила, как она осторожничала с закусками на столе, хлебнув вначале странной жидкости, напоминавшей неочищенное пенсильванское масло пополам с железными опилками.

Она пролистнула несколько страниц обратно и еще раз взглянула на свое собственное имя. В книге значилось:

КАЛЛАХАН, Джуанита Т.

243, Восток, Клинтон-авеню

Хемпстед Н.-Й. 11575 (516) 555-6786

На активном положении.

Местопребывание — в командировке:

38 Тайана Бич роуд .

Саутгемптон Н.-Й. 11829

(516) 667-9084.

Нита вздохнула и покачала головой, потому что сегодня утром здесь, как и напротив имени Тома, сияла строчка: «КАНИКУЛЫ ТОЛЬКО ПРИ КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ». Книга изменялась каждую секунду. На страницах возникали строки, говорившие обо всем: от положения Входов во Вселенную и сведений, где, как и какие заклинания сейчас работают, до перечисления крапинок на спине у тритона, принадлежащего вашему нынешнему Советнику. «Что бы ни происходило, — подумала Нита, — мы должны все время быть начеку и уметь управлять всем этим. Конечно, в прошлый раз они ожидали от нас слишком много… Они хотели, чтобы мы спасли мир…»

— Нита-аа!

Она вскочила, сунула Киту в окно свою книгу и стала сама протискиваться наружу.

— Тсс!

— Сам ты тсс! Они спят. Давай.

Лишь в дюнах под шипение и грохот прибоя они смогли говорить в полный голос, не опасаясь, что их услышат.

— Ты тоже на активном положении? — спросил Кит.

— Угу. Давай разыщем дельфина и выясним, что случилось.

Они побежали к плюхающим о берег волнам. Кит был в плавках и ветровке. Через шею он перекинул на завязанных шнурках свои кеды.

— Порядок — сказал Кит. — Погляди-ка… — Тут он забормотал что-то на Языке. Длинная, как бы текучая фраза, в которой Нита расслышала что-то вроде: «…светит ночь, и свейся, ветер, в воду канул камнем месяц, видно дно, не видно дна, торной тропкою волна…»

Продолжая выборматывать слова. Кит подбежал прямо к воде, которая накатила именно в этот момент, и прыгнул в волну. Под его весом она прогнулась так, будто Кит ступил на надувной матрас. Пенный гребешок волны, зашипев, плюхнул ему в лицо, но Кит не тонул. Он пробежал четыре или пять шагов по гладкой серебристой поверхности и вдруг, взмахнув руками, нелепо плюхнулся на бок.

Нита громко расхохоталась, но тут же оборвала смех, опасаясь, что ее услышат. Кит лежал на воде. Волны качали его, то поднимая, то опуская, как сухое поленце, а он недовольно ворчал, пытаясь подняться и упереться ногами в скользкую горбатую поверхность воды.

— И совсем не смешно, — откликнулся он. — Я всю прошлую ночь тренировался. И тогда у меня НИ РАЗУ не получилось! А вот теперь…

— Может быть, это оттого, что на этот раз ты творил заклинание для двоих, — сказала Нита, смешливо фыркнув и тут же зажав рот рукой. Кит мог бы и поколотить ее, так он был раздосадован своим падением. Пытаясь сохранить на лице серьезное выражение, она зашла в воду, осторожно поставила ногу на набегающую плоскую волну. Та, чуть прогнувшись, приняла ее, и Нита уже смелее ступила на воду другой ногой. Волна потянулась по песку и отбежала назад, увлекая Ниту на своей спине.

— Это похоже на плоский эскалатор в аэропорту, — проговорила Нита, раскинув руки для равновесия и слегка пошатываясь.

— Пожалуй. — Кит стал на четвереньки, потом приподнялся и теперь стоял, согнувшись, — Пружинь коленками. И поднимай ногу.

Этот совет был своевременным, потому что Нита уже кувыркнулась, поскользнувшись на очередной набегавшей волне. Ощущение было такое, словно шлепаешься на тугой резиновый матрас. Наконец она приладилась и, можно сказать, освоила моряцкую походку. Теперь она легко перешагивала с волны на волну. Кит прыгал впереди, увлекая ее в темнеющие просторы Атлантического океана.

Очень скоро они поняли, почему не многие из Волшебников любят разгуливать по воде. Постоянное дыхание океана, вздыбленная его грудь, ходящие под ногами волны заставляли так напрягать мышцы ног, как того никогда не требуется на суше. Им приходилось часто останавливаться и отдыхать, высматривая дельфинов.

На первых двух остановках они не видели ничего, кроме точечных огоньков бухт Понквар, Хэмптон и Западной Тайаны в трех милях севернее. Ближе к ним мигали красные и белые огни, отмечающие вход в бухту Шиннекок — подковообразный выгрыз в длинной полосе пляжа. Сирена Шиннекока печально взвывала четыре раза в минуту, отправляя в ночной океан свой призыв заблудившимся судам. У Ниты буквально свело ноги, когда они присели в третий раз. Заклинание Кита не давало им вымокнуть, но от ветра не спасало, и она здорово продрогла. К тому же неуютно было находиться так далеко от берега, во тьме и безмолвии, — будто попал в самый центр пустыни. Влажное, шипящее это безмолвие казалось нескончаемым и враждебным. Лишь пара бакенов издали приветливо подмигивала ребятам.

— С тобой все в порядке? — спросил Кит.

— Угу. Только кажется, что море… у берега было безопаснее. Какая здесь глубина?

Кит вытащил свой Учебник из кармана куртки и развернул огромную светящуюся карту.

— Похоже, что около восьмидесяти футов. Нита вдруг вздрогнула и вытянула шею, вглядываясь в темноту. Что-то вспороло поверхность воды и стрелой понеслось к ним. Треугольный плавник. Нита вскочила на ноги.

— Ух, Кит!

В следующую секунду он уже стоял рядом с ней, тоже тревожно всматриваясь в бегущие совсем уже недалеко быстрые пенные бурунчики.

— Акула не может выпрыгнуть из воды, — сказал он, и голос его был увереннее и смелее, чем выражение лица. — Она должна оставаться в воде. А мы-то нет! Мы можем прыгнуть…

— О, конечно! А как высоко? И на какое время? Плавник был примерно в тридцати ярдах. Под ним появилась серебристая полоска тела. Вдруг из груди Ниты вырвался вздох облегчения. Дельфин! Она теперь ясно слышала его озабоченное свиристение. Дельфин подлетел, не снижая скорости, и выпрыгнул из воды. Сделал круг и вернулся назад, обрызгав их с головы до ног.

— Я опоздал. Вы опоздали, — выдыхал он свистящие струйки. — Но как бы НАМ не опоздать! Ш'риии там! Поспешим!

— Хорошо, — сказал Кит и захлопнул Учебник. Он ничего больше не добавил, но поверхность океана вдруг перестала быть похожей на надувной матрас и превратилась в обычную воду, которая разверзлась под ногами бездонной пучиной.

— Буль-буль! — захлебнулась Нита, камнем уходя под воду.

Она не промокла и не задохнулась, значит, какая-то часть заклинания Кита продолжала действовать. Однако Нита дико и беспомощно барахталась в сжимавшей ее холодной и темной глубине, пока не сумела ухватиться за дельфина.

Она скользнула по его гладкой спине ладонью и наткнулась на твердый плавник. Дельфин мгновенно сорвался с места. Нита подтянулась, чтобы получше ухватиться за плавник двумя руками. Теперь она свисала с бока дельфина, высунув голову из воды, а ноги подобрав так, чтобы не подставить их под яростно хлещущий по воде мощный хвост. С другого бока висел в той же позе Кит.

— Мог бы предупредить! — крикнула она ему через спину дельфина.

Кит выкатил на нее глаза.

— Если бы ты была порасторопнее и покрепче держалась на ногах, тебе не потребовалось бы предупреждение.

— Кит… — Она хотела сказать еще что-то, но вдруг почувствовала, как из глубины груди, точно из глубины веков, поднимается нечто не подвластное ей, древнее. Звук, вылетевший из горла, был пронзительным и свистящим. — Кто такая Ш'риии? И почему уже поздно? Что случилось? — просвистела она дельфину.

— Ш'риии — волшебница, — ответил дельфин. — Охотники преследуют ее, и она ничего не может сделать. Она ранена. Рядом с ней мое стадо и еще одно. Но они не смогут сдерживать их слишком долго. Она выбросилась на берег. Наступает прилив…

Кит и Нита ошеломленно переглянулись через крутую спину дельфина. Еще один Волшебник? Здесь? В океане? Среди ночи?

— Что за охотники? — спросил Кит, а Нита почти одновременно просвистела: — Что это такое — твое стадо?

Дельфин приближался к береговой линии западнее Квоги.

— О-ХОТ-НИ-КИ! — раздельно просвистел он, переходя с раздраженно низких на невероятно высокие, почти визгливые ноты, — Те, что с зубами! Кто же еще? Ну и волшебники пошли в наше время!

Нита на это ничего не ответила. Она была слишком занята разглядыванием лежащей на наносном песчаном горбу темной фигуры кита, лаково поблескивающей в свете луны и с натекающими во впадины боков сизыми тенями. Неподвижная гора четким силуэтом вырисовывалась на фоне тускло мерцающего серебра моря. Но тут же внимание Ниты отвлекло движение позади нее на поверхности воды. И вот уже впереди. И вокруг! Быстрые плавники бесшумно резали воду. И это, похоже, были уже не знакомые дельфиньи плавники!

— Кит! — обеспокоенно позвала Нита.

— Не волнуйся, — беспечно откликнулся Кит, — нет здесь никаких акул. И парень из береговой охраны на прошлой неделе…

— ТАМ! — пронзительно свистнул дельфин. Он уже стремительно летел, почти скользил по воде к прибрежной песчаной отмели, где бурлила вода, вскипая от извивающихся, буквально кишащих тел. Да, ТАМ шла молчаливая, ожесточенная битва! И неподвижная гора китового тела, наполовину выброшенного на берег, дергалась и издавала жалобные, так странно не совпадающие с ее громадностью высокие, почти исчезающие и обрывающиеся, словно тончайшие ниточки, свистящие звуки.

— Вы готовы? — спросил дельфин.

До берега, до вспененного обреза воды, где разразилась непонятная и страшная битва, оставалось не более пятидесяти метров.

— Готовы к ЧЕМУ? — спросил Кит, хотя уже все понял и поспешно вытаскивал Учебник.

Нита с содроганием вспомнила «Челюсти», фильм, который смотрела раз десять. Теперь она знала, что делать.

— Кит, вспомни, как ты защитился от тех парней, что пару месяцев тому назад хотели тебя поколотить! Замораживающее заклинание!

— Верно…

— Сотвори его! Только мощнее! Я дам тебе свою силу. — Она толкнула дельфина в бок. — Плыви к берегу! Всех-всех зови! Пусть они тоже спешат сюда!

— Но…

— Делай, что говорю! — Она разжала пальцы, отпустила плавник дельфина и тут же погрузилась в воду, почти захлебнувшись. В следующее мгновение Нита увидела уже другой плавник, грозно круживший совсем рядом. Этот острый, как резак, плавник уже вспарывал воду около Кита.

— Кит, сделай что-нибудь с водой! Скорее! Прошла секунда, и еще одна, и другая. Самые страшные, пожалуй, и нескончаемые мгновения в ее жизни. Вдруг она увидела, что Кит ухватился за пласт воды, который не растекся, не поддался под его руками, а, будто кусок неровного зеленоватого мрамора, колыхался на волнах. Вода затвердела! Кит быстро вскарабкался на толщу твердой воды и втащил за собой Ниту. Они крепко держались за руки на этом неверном островке, как бы вливая друг в друга уверенность и силу.

— Еще одну цепочку заклинаний? — выдохнула Нита.

— Да…

Уже привычная неподвижность от начавшего действовать заклинания сковала их. Но что-то еще добавилось, ликующее чувство единения, чувство, что ты часть ЦЕЛОГО, которое даже намного больше, чем Нита и Кит вместе взятые. И эта внезапная целостность позволяла ей чувствовать то, что сейчас, сию минуту происходило с Китом. Творимое им заклинание проходило сквозь нее, как ток по медному проводку. Она вдруг почувствовала, что Замораживающее заклинание остановилось. Это было похоже на то, как ожидает телефон последней цифры набираемого номера, чтобы включиться, соединить тебя с кем-то далеким. Кит произнес наконец это последнее слово на Языке, как бы набрал последнюю цифру и освободил заклинание. Теперь оно разрасталось и передавалось ей по тому невидимому медному проводку. Кит крепче сжал руку Ниты. Наступил ее черед.

Нита подхватила заклинание, быстро произнеся три самых опасных слова во всем волшебстве, слова, которые передавали всю ее силу тому, кто стоял рядом. Она всем своим существом ощущала, как утекает из нее жизненная сила, как дрожит принимающий этот ее дар Кит. Ее сила, ее вера и воля вливались в эти последние три слова заклинания. Она собрала весь свой страх, весь гнев и обрушила его на акул. Она сжала в трепещущий комок всю свою жалость к несчастной, издающей пронзительные свистящие стоны, вздрагивающей на песке темной горе. И она втолкнула все это в Кита, одарила его своими самыми жгучими чувствами, тем, что и составляло сейчас всю ее жизнь.

Заклинание отделилось от них, вспыхнув в сыром, напоенном соленой влагой воздухе ослепительной молнией, и тут же упало на песчаный берег и на воду. Густой невидимой сетью покрыло оно на полсотни метров вокруг море и песок. И тяжелая эта сеть увлекла в глубину грозные лезвия плавников, притиснула ко дну сразу застывшие, словно замороженные, тела стремительных хищников.

И все же невозможно сотворить ни одного волшебства, не заплатив за это. Кит обмяк и зашатался, готовый вот-вот упасть чуть ли не замертво. Нита напрягла задрожавшие, подгибающиеся в коленях ноги, чтобы устоять. Им обоим удалось все-таки удержаться, не скатиться с покатой и скользкой поверхности затвердевшего пласта воды, когда наконец слабость прошла и силы вернулись к ним. Нита огляделась. Мрачное удовлетворение всколыхнулось в ней, когда она увидела спокойно катящиеся волны, не разрезаемые коварными лопастями грозных плавников.

— Акулы больше нас не потревожат, — сказала она. — Давай выбираться на берег.

Всего лишь несколько шагов оставалось им до обреза воды, где в набегающих пенистых волнах качались, о чем-то тревожно и возбужденно пересвистываясь, дельфины. Первым выскочил на берег Кит и тут же издал мучительный стон. У Ниты в горле застрял комок. Песок вокруг почернел от крови, которая темнела и засыхала прямо у них на глазах.

Тучное тело раненого кита толчками вздымалось и опускалось от неровного дыхания обессиленного животного. Каждый выдох кончался протяжным хриплым стоном. Кожа кита была исполосована словно бы следами от ударов гигантской плети, ее усеивали частые оспины — следы острых зубов — и глубокие борозды порезов. Еще мгновение назад акулы остервенело раздирали беспомощно распростертое на песке тело. Но на левом боку кита зияла такая глубокая рваная рана, которую не могла бы сделать ни одна акула. Под задним плавником, обнажая белую, в крапинах сочащейся крови плоть, будто бы вырванная гигантской пятерней, эта невероятная рана разверзлась кровавым полуметровым кратером. Кит или, вернее, китиха лежала на боку, и ее тускло поблескивающий в свете луны глаз наблюдал за приближением Кита и Ниты.

— Что случилось? — спросил Кит, с содроганием и ужасом разглядывая страшную рану. — Будто бомбу в тебя кто-то кинул.

— Кто-то… — повторила китиха. Нита подошла и приложила ладонь к гладкой коже пониже влажного глаза. Кожа оказалась неожиданно горячей, воспаленной. — Гарпун, — выдохнула китиха, — гарпун-убийца. Но не стоит тревожиться. Что вы сделали с акулами?