Диана Дуэйн
      Безграничное волшебство
      ОГЛАВЛЕНИЕ
      1. Шэннон 2. Килкуад 3. Брей 4. Эннискерри 5. Под холмом 6. Дублин 7. Большая Сахарная Голова 8. Горн Килпеддера 9. Замок Матрикс 10. Лугназад 11. Равнины Тетры 12. Земля Юности Об авторе
      Я - острие Копья, что отливается для битвы.
      Я - Бог, который дарит Звездный пламень.
      Кто призывает Тех, таинственных хозяев Тетры?
      Кто здесь Воитель и кто Бог, дающий миру форму?
      Лебор Габала Эрени. Макалистер
      Три знака возвращенья:
      тень у двери,
      отшельник-волшебник,
      рожденье Солнца.
      Три вещих знака:
      кузнец без горна,
      святой без кельи
      и день без ночи.
      Лунная Книга, триптих 113, 598
      Глава первая. ШЭННОН
      Нита вернулась домой к обеду и тут же почувствовала: что-то произошло. Уже третий день они с Китом до изнеможения, напрягая все свои волшебные способности, решали спор между деревьями. Это стоило ребятам огромных усилий. Нита устала.
      Она вошла в кухню и застала маму за приготовлением еды. Мама обожала готовку. Во-первых, это у нее здорово получалось, а во-вторых, служило чем-то вроде терапии и потому было для Ниты верным признаком того, что мама возбуждена или чем-то взволнована. Нита поспешила выкатиться из кухни прежде, чем ее попросят что-нибудь вымыть или почистить.
      - Привет, ма, - кинула она на ходу, пытаясь проскользнуть к двери, ведущей в другую половину дома.
      - Куда ты летишь? - спросила мама. - Разве тебе не интересно узнать, что я готовлю?
      - Конечно, ма, - притворно согласилась Нита. - Так что ты готовишь?
      - Пока еще только раздумываю, - озабоченно пробормотала мама.
      Теперь Нита всполошилась по-настоящему. Если мама раздумывает, значит, она уже в крайней степени возбуждения. А это ничего хорошего не сулит.
      - О чем, мама?
      - Сядь, дорогая. Мне надо поговорить с тобой.
      "Ну вот!.. Начинается!"
      Нита села, рассеянно схватила со стола деревянную ложку и стала нервно крутить ее.
      - Милая, - мягко начала мама, - это волшебство...
      - Я уже научилась управляться с деревьями, ма, - затараторила Нита, стараясь переключить маму на что-нибудь конкретное, безопасное.
      - Нет, я не о том, дорогая. Разговоры с деревьями - это хорошо и вовсе меня не беспокоит. А вот то, что вы с Китом делали прежде...
      "О-о-о..."
      - Ма, ничего же не случилось. И потом, мы неплохо справляемся. Для молодых волшебников...
      - Вот именно, - подхватила мама. - Когда человек так молод... - Она включила смеситель, на секунду заглушив все звуки, поспешно выключила его и продолжала: - Послушай, тебе не кажется, что было бы здорово оставить все это и... отдохнуть? Хотя бы месяц.
      Нита взглянула на маму с беспокойством и недоумением.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Видишь ли, мы с отцом тут поговорили... вы с Китом из-за этого вашего волшебства невероятно много времени проводите вместе... Вот мы и подумали, а что бы вам расстаться на некоторое время?
      - Ма-ам!
      - Нет, ты дослушай. Я понимаю, что вы хорошие друзья, я знаю, что ничего такого... физического между вами не происходит, поэтому успокойся и не ощетинивайся. Мы рады, что у тебя есть настоящий друг. Не это нас беспокоит. Заботит нас другое: вы слишком много времени и сил отдаете волшебству, забывая обо всем остальном. Вы, как одержимые, только этим и занимаетесь. Ты уходишь из дому утром и возвращаешься к вечеру вконец измотанная. У тебя едва хватает сил кинуть нам словечко-другое. А как же твое детство?..
      - Мое детство?! - встрепенулась Нита. В голосе ее послышалось легкое раздражение. Опыт последних лет был таким трудным и даже мучительным, что ей смешно было называть это детством. Да, иногда волшебство бывает сопряжено и с опасностью, и с мучениями, но оно никогда не надоедает! - Мам, ты не понимаешь. Это нечто такое, что просто так, по чьей-то прихоти отбросить невозможно. Клятва Волшебника принимается на всю жизнь!
      - О, милая! - Мама уже, казалось, несколько утомилась. Она нервно махнула рукой, выронила ложку, подняла ее, вытерла. - Девочка моя, ну почему ты пытаешься все усложнить? Успокойся и выслушай. Отец подумал, что неплохо бы тебе поехать в Ирландию навестить тетю Анни. И побыть там месячишко, до конца каникул.
      - Ирландия!
      - Ну да. Тетя Анни приглашала нас. Но мы-то не сможем поехать с тобой отпуск за этот год у отца использован, и ему пора выходить на работу. Но ты можешь поехать сама. Занятия начнутся лишь девятого сентября. Остается, значит, месяца полтора.
      Хорошенькое дело, подумала Нита. Лучшая часть лета, лучшая погода, свободное время, которого она так ждала, чтобы использовать его на работу с Китом...
      - Ма, - попыталась Нита применить обходную тактику, - а как вы собираетесь оплатить дорогу и все такое?
      - Ох, дорогая, оставь это нам с папой. Сейчас мы гораздо больше озабочены твоим самочувствием и, наконец, здоровьем. Твоим и Кита, разумеется.
      - Ага, вы, значит, говорили и с его родителями? Так я поняла?
      - Нет, не говорили. У них, я думаю, с Китом свой разговор. Мы вовсе не считаем возможным диктовать кому-то свою волю. Но желаем, чтобы ТЫ поехала в Ирландию и передохнула. И увидела что-нибудь новое. Может, это вернет тебя, хотя бы немного, в реальный мир.
      "О, дорогая мамочка! Они с отцом считают, что волшебство - это мир нереальный!"
      - Ма, - сказала Нита, - неужели ты не понимаешь? Волшебник ведь не перестает творить волшебство просто потому, что уехал из дому на недельку-другую. И если, будучи в Ирландии, я получу Вызов, то мгновенно отзовусь, и ничто не сможет остановить меня. Или отменить Вызов. Если такое случится, то вам же лучше держать меня при себе. По крайней мере, вы с папой в любой момент будете точно знать, что происходит. Иначе, боюсь...
      Мама нахмурилась. Потом лицо ее разгладилось и на губах даже мелькнула лукавая улыбка.
      - Трусишка, - сказала она. - Нет, прости, я не то хотела сказать. Тетя Анни будет за тобой хорошо присматривать... мы раза два уже разговаривали с ней.
      Нита удивленно выпрямилась. Брови ее поползли вверх. Вот так-так, встревожилась Нита.
      - О, мам, ты, надеюсь, не сказала ей, что я...
      - Нет, мы не обмолвились и словом, что ты волшебница! Как ты себе это представляешь? Я вдруг говорю: "Послушай, Анни, ты должна быть готова, что наша дочь внезапно, прямо на глазах, может исчезнуть. Нет, нет, не сбежит, а именно исчезнет, растворится в воздухе. И если она соберется на Луну, проследи, чтобы оделась потеплее", - Мама с иронией взглянула на Ниту и взяла у нее ложку, которую та продолжала рассеянно крутить в руках. - Нет. От нас тебе удавалось это скрывать Бог знает сколько времени. Постарайся, чтобы не пришлось скрывать что-нибудь и от тети. - Она помолчала на некоторое время, энергично взбивая белок. - Отец собирался пойти за билетами на самолет. На воскресенье. В выходные билеты дешевле.
      - Ты же знаешь, что я могу ПРОСТО отправиться туда, без всяких билетов, - сдалась Нита. - В конце концов, это сэкономит вам немного денег.
      - Я думаю, мы сделаем все обычным, привычным, нормальным способом, спокойно ответила мама. - Даже у ТЕБЯ могут быть недоразумения, если объявишься вдруг в аэропорте чужой страны неизвестно откуда.
      Нита наморщила лоб, обдумывая мамины слова.
      - Нет, нет, - продолжала та, - забудь об этом. Мы дадим тебе достаточно карманных денег. Там будут нормальные дети, с которыми ты сможешь играть...
      "Играть, - усмехнулась про себя Нита и тут же внутренне застонала, - О Боже, играть!"
      - Хватит, Ниточка, развеселись немного - тормошила ее мама. - Так интересно поехать в другую страну!
      "Я была в других галактиках!" - подумала Нита. Однако было ясно, что спорить уже бесполезно. Ладно! Лучше помолчать. В конце концов, найдется не один способ преодолеть и эту маленькую неприятность.
      - О'кей! - сказала она. - Я поеду. Но все равно мне это не нравится.
      Мама посмотрела на нее долгим взглядом.
      - Мне показалось, ты только что говорила, будто волшебники не рассуждают, нравится ли им что-либо или нет. Делают, и все.
      - Верно, - буркнула Нита и встала, собираясь выйти из кухни.
      - И еще, Нита... - остановила ее мама.
      - Что, ма?
      - Обещай мне не перемещаться по небу или каким-нибудь иным способом, чтобы навестить Кита. Это славное заклинание "излучи-меня-Скотти", которое он так любит и действие которого мы имели счастье наблюдать... Знаю-знаю, вы им пользовались, чтобы сэкономить деньги на проезд и купить мороженое!
      Нита похолодела, потом ее бросило в жар. И тут ее пытаются ограничить, связать буквально по рукам и ногам.
      - Мам! Но это просто... я просто могу...
      - Нет! Ты просто не должна! Мы хотим, чтобы вы немного отдохнули друг от друга. Надеюсь, ты пообещаешь мне и выполнишь свое обещание?
      Нита глубоко вздохнула. Мама поймала ее. Она прекрасно знала, что волшебник обязан держать слово. Когда ты всю жизнь работаешь со словами, которые обозначают, объясняют и даже изменяют в некотором смысле Вселенную, у тебя нет права играть словами, предавать их, попросту лгать. Иначе последствия будут самые неприятные и серьезные.
      - Обещаю, - сказала Нита, ненавидя себя за слабость.
      - Это УЖАСНО! - сказал Кит.
      Они сидели на Луне, на вершине Карпатских гор, милях в двадцати южнее кратера Коперника. В это время года вид на Землю был отличным. Земной шар выплывал целиком, а низко над горизонтом Луны висело Солнце. Длинные-длинные тени лежали на склонах Карпатских гор, и казалось, что их сверкающие зазубренные пики плавают в озерах тьмы, словно грубо вытесанные пирамиды. Здесь было холодно. Окружающая их сфера волшебного силового поля постепенно облеплялась снежной порошей. Стоило ребятам лишь чуть переместить или изменить форму сферы, и кристаллики замерзшего воздуха осыпались белым порошком. Впрочем, холод их не тревожил.
      - Только-только у нас стало что-то получаться с деревьями, - уныло сказала Нита. - До сих пор не могу поверить в свой отъезд.
      - Неужели они и в самом деле думают, что это хоть что-нибудь изменит?
      - Понятия не имею. Кто знает, о ЧЕМ они думают? Самое отвратительное, что они не позволяют мне перемещаться и появляться здесь, - Нита подняла осколок пемзы, швырнула его вниз и лениво наблюдала, как он в слабой гравитации Луны точно проплыл по воздуху несколько сот метров, упал, подпрыгнул на невероятную высоту, упал, вновь подпрыгнул и так гигантскими прыжками покатился с горы. - А у нас намечено еще три проекта. Теперь они все, можно сказать, прикрыты. Во всяком случае, до моего приезда.
      Кит потянулся и печально взглянул на нее:
      - Но мы сможем разговаривать мысленно, телепатически. Ты же легко настроишься на мою волну, если потребуется. Или я сам почувствую и приду тебе на помощь...
      - На расстоянии... Это не то. - Она не раз пыталась объяснить родителям тот радостный взлет вдохновения, когда работаешь в паре с другим волшебником. Это чудо единения, которое пронизывает тебя насквозь. Да, в конце концов, это и безопаснее работы в одиночку.
      Нита вздохнула:
      - Должен же быть какой-то выход! А как твои родители относятся ко всему этому? Кит тоже вздохнул:
      - По-разному. Отец почти не обращает внимания. Скажет только: "Пусть развлекается сынишка". А мать... Ей взбрело в голову, что мы суем нос в дела Темных Сил. - Кит взвыл вдруг истошным голосом монстра из паршивеньких фильмов ужасов.
      Нита рассмеялась. Кит покачал головой:
      - На когда они намечают твой отъезд?
      - На воскресенье. - Нита швырнула вниз еще один камень. - Это так неожиданно. Мне надо собрать шмотки и уладить еще массу всяких дел. Пойти в паспортное управление и помахать у них перед носом билетом, чтобы поскорей получить паспорт. Потом тащиться в банк и менять валюту. Купить кое-что новое из тряпок. Постирать старые. - Она сделала большие глаза и отвернулась. Нита терпеть не могла суету, спешные дела, и вот окунулась в них по шейку.
      - А как твоя сестричка? Нита рассмеялась:
      - Дайрин, конечно, на моей стороне, но вряд ли она убита горем. Кроме того, она по уши в своем волшебстве. Укрощает компьютер. Ты не поверишь, какие разговоры я порой слышу. - Она запищала, подражая высокому голоску Дайрин. - "Нет, я не стану передвигать твою галактику!.. А для чего тебе двигать ее? Она отлично сидит на своем месте!.."
      Кит хмыкнул. Дайрин, как совсем юная волшебница, находилась на самом пике своей силы. В настоящий момент она была даже могущественней их обоих. Единственное, чем они превосходили ее, так это опытом.
      - Да, - продолжала Нита, - мы с ней уже и деремся меньше, чем обычно. Она стала совсем тихой. Боюсь, это не совсем нормально.
      - О! - Кит громко рассмеялся. - Думаешь, мы нормальные? Ты начинаешь рассуждать, как наши родители.
      Ниту рассмешило это сравнение.
      - А у тебя в голове кое-что есть, - фыркнула она и тут же посерьезнела. - Эх, Кит, мне будет тебя не хватать. Я уже, не успев уехать, скучаю.
      - Эй, послушай, - он неловко ткнул ее в плечо, - все обойдется. Встретишь, к примеру, там какого-нибудь парнишку и...
      - Не шути, - раздраженно оборвала его Нита. - Я не собираюсь встречать там никакого парнишку. Они наверняка все отвратительные. Я даже не уверена, говорят ли они по-нашему.
      - Твоя тетя говорит.
      - Моя тетя - американка, - буркнула Нита.
      - Да они там все говорят по-английски, - успокоил ее Кит. - И потом, там не все сплошь ирландское. - Он внимательно посмотрел на Ниту. - Видишь ли, если жизнь подсовывает тебе кислые лимоны, постарайся сделать из них сладкий лимонад. Может, встретишься там с ихними волшебниками. - Он поднял камень и принялся вертеть его в руках. - Где ты будешь? В Дублине? Или в другом месте?
      - Все едино, - мрачно ответила Нита. - Что Дублин, что вся эта страна. Сплошные картофельные поля и коровьи выгоны.
      - Ты что, прочла это в Учебнике? Нита нахмурилась. Кит иногда становился жуткой занудой.
      - Нет!
      Кит вздохнул и вдруг кротко поглядел на нее:
      - Мне тоже будет не хватать тебя.
      Она внимательно посмотрела ему в глаза и поняла, что он говорит правду. Плохое настроение тут же улетучилось. Вместо этого нахлынуло чувство печального смирения.
      - Это всего лишь на шесть недель, - сказала Нита. На лице Кита были написаны все его чувства.
      - Проведем их весело, будем ходить на головах, - попытался улыбнуться он.
      Нита в ответ тоже горестно улыбнулась. Волшебники не лгут, но имеют же право скрывать свои чувства. Хотя от этого становится еще печальнее.
      - Давай возвращаться, - сказала Нита, - а то не хватит воздуха. И довольно об этом.
      Пришло воскресенье.
      Кит поехал с ними в аэропорт. Это была довольно мрачная поездка. Всю дорогу они молчали и лишь изредка перебрасывались ничего не значащими словами, словно пытаясь хоть как-то развеять тягостную тишину. Впрочем, каждый делал вид, что все в полном порядке. Кит и Нита время от времени молча обменивались мыслями, но это оказалось не очень простым делом. Они привыкли говорить вслух, а настраиваясь на телепатическую волну, получали столько посторонней информации, витающей в пространстве, что в этих шумах с трудом вылавливали и улавливали мысли друг Друга.
      Наконец они доехали до аэропорта, проделали все формальности с билетом, служители проверили сумку, взвесили ее, хотя Нита несложным заклинанием сделала свою кладь почти невесомой, чтобы нести самой и не особенно утруждаться. Затем по радио объявили ее рейс, и уже ничего не оставалось, как только отправляться на посадку.
      Нита обняла мать, потом отца.
      - Отдыхай и ни о чем не думай, - сказал папа. Она вздохнула:
      - Я постараюсь, папочка. Мамочка... - Она давно уже не называла родителей так по-детски и сама себе удивилась.
      Они крепко обнялись еще раз.
      - Будь умницей - сказала мама, - Не... - Нита могла и не слушать продолжения. Это "не" она и сама сумела бы продолжить: не делай глупостей, не забывай умываться... но самое главное - НЕ ПОПАДАЙ В ТАКУЮ ЖЕ ОПАСНУЮ ПЕРЕДЕЛКУ, КАК В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ... И В ПРЕДПОСЛЕДНИЙ, И ВО ВСЕ ПРЕДЫДУЩИЕ...
      - Я постараюсь, ма... - покорно сказала Нита. Это все, что она могла обещать. Теперь она посмотрела на Кита.
      - ДАИ, - сказал он.
      - ДАИ СТИХО, - ответила она.
      Это было одновременно приветствие и прощание, которыми обменивались волшебники на Языке, и могло означать или "прощай навсегда", или же "пока". Ните в этот момент казалось, что она произносит первое.
      И слова застряли у нее в горле. Больше она уже ничего не могла выдавить. Повернувшись к ним спиной, Нита пошла по длинному коридору, по холодному, длиннющему коридору аэропорта к самолету.
      Это был "Боинг-747". Может быть, после нервного напряжения, всей этой неприятной и бестолковой суеты со сборами и прощаниями ее чувствительность слишком обострилась, но самолет сейчас воспринимался как живое существо. Так бывало только после напряженной волшебной работы с Китом, когда механические вещи оживали и становились понятными и близкими. Вообще-то это была его специальность - слышать разговор камней, читать мысли лифта или морозильника, странные мысли вещей, бегущие потоком энергии, которая существовала во Вселенной независимо от того, создана ли вещь руками человека или самой Природой. Нита слышала и чувствовала, как напрягся самолет. Он весь был поглощен этим непобедимым желанием рвануть, вырваться отсюда, взмыть в свободный простор.
      Войдя внутрь, Нита украдкой похлопала дружище самолет, как бы приветствуя его. Затем покорно пошла за стюардессой на свое место, пристегнула ремень и потянулась к Учебнику.
      Мгновение она просто подержала его в руках. На вид всего лишь потрепанная книжка в клеенчатом библиотечном переплете с четко выведенным на обложке названием "КАК СТАТЬ ВОЛШЕБНИКОМ". Неужели прошло всего лишь два, нет, два с половиной года, как она нашла эту книгу в библиотеке? Или книга ее нашла? До сих пор она ни в чем не была уверена, вспоминая, как что-то, казалось, схватило ее руку, перебирающую книги на полке. Была ли книга живой? На это ни одно слово, ни одна строчка в ней не отвечала. Или не желала ответить... Конечно, книга постоянно менялась, в этом волшебном Учебнике появлялись новые заклинания, возникала дополнительная информация, рядами выстраивались новости о деяниях других волшебников. Так она обнаружила Кита в момент его волшебного служения, помогла ему и в конце концов они вместе прошли тяжелое Испытание, в котором окрепла их дружба. Вместе они попадали в большую беду, вдвоем выбирались из нее.
      Нита вздохнула и принялась листать Учебник, ощущая новую вспышку тоски по совместной работе. Она упорно не желала читать возникающие на страницах подробные сведения об Ирландии. Она все еще лелеяла глупую надежду, что вот-вот вбегут в самолет отец и мать, восклицая:
      - Нет, нет, мы передумали!
      Нита знала, что все это чепуха. Если уж какая-нибудь идея западет в голову мамочки, то оттуда ее не вышибить ничем. Мама такая же упрямая, как и Нита.
      Поэтому она сидела тихо и лишь листала Учебник. Он вдруг сам собой открылся на Клятве Волшебника:
      "Во имя Жизни и ради Жизни клянусь, что буду использовать это Искусство только для служения Жизни. Я буду помогать росту и облегчать боль. Я буду бороться за то, чтобы сохранялась и развивалась Жизнь. Я не стану изменять по своей воле предметы и живые существа, пока они растут и развиваются. Я не буду изменять систему, частью которой они являются, если им не грозит гибель. Я всегда буду побеждать страх мужеством, я предпочту смерть жизни, когда это будет нужно, всегда глядя на Сердцевину Времени..."
      Самолет закачался, когда маленький буксир потянул его от выхода из аэропорта к взлетной полосе. Нита прижалась носом к холодному стеклу иллюминатора. Она едва смогла различить в толпе своих родителей. Мать махала рукой. Отец стоял неподвижно, вцепившись в поручень ограды. Из-за их спин высовывался Кит.
      "Выше нос", - послал он ей свою мысль.
      "Кит, ведь я не исчезаю. Мы будем постоянно слышать мысли друг друга, будто я никуда и не уезжала. Правда же?.."
      Она несколько мгновений сидела без всяких мыслей. Буксир, тянущий самолет, стал разворачиваться, и Кит пропал из виду.
      "Правда", - откликнулся он.
      "Ага, хорошо. - Она поймала себя на том, что опять вздыхает. Послушай, ты уже должен переключаться на работу с деревьями. А мне нужно время, чтобы успокоиться. Свяжемся позже, ладно?"
      "Да. Во сколько?"
      "Ну, я думаю, эта штука приземлится не раньше завтрашнего утра, по их местному времени, конечно. Свяжемся завтра примерно в это же время", мысленно ответила Нита.
      "Понял. Хорошего полета!"
      "Смотри, не забудь!" - предупредила Нита.
      Самолет покатился по взлетно-посадочной полосе, радостно взревел и подпрыгнул в воздух.
      Нью-Йорк ускользнул из-под крыла, и на его место выплыл бескрайний морской простор.
      Самолет разворачивался на посадку, и солнце ударило ей прямо в глаза. Нита вздрогнула. У нее появилось неприятное ощущение, будто лица коснулся не теплый луч света, а холодное лезвие ножа. На самом деле солнечное тепло ощущалось даже сквозь толстое стекло иллюминатора. И все внутри у нее похолодело.
      Что-то должно было случиться. Что-то связанное с лучом света, с огнем. Нита покачала головой. "Я просто плохо спала, - подумала она. - Вот и лезут в голову всякие нелепые идеи". Но когда волшебников охватывают непонятные чувства, они не вправе просто отмахнуться от них. Нита заставила себя вновь оживить мелькнувшее чувство тревоги, сосредоточилась на мысли о холоде, об огне, о луче солнца, похожем на нож, нет, на копье...
      Ничего из этого не вышло. Она пожала плечами. Самолет закончил разворот и опускался на взлетно-посадочную полосу. Они приземлились в Шэнноне.
      Еще через пятнадцать минут самолет подкатил к входу в аэропорт. Вскинув рюкзачок на плечо, Нита прошла к двери самолета, сказала до свидания стюардессе и направилась к турникету паспортного контроля. Она подошла к первому свободному окошку, сунула туда паспорт и улыбнулась сидящему в кабинке мужчине. Это был большой добродушный человек с тяжелым носом и мелкими веселыми глазками. Он со вкусом шмякнул печать, протянул ей паспорт и сказал:
      - Добро пожаловать в Ирландию, деточка. Теперь можешь рассчитывать на любую помощь в этой стране. - И добавил по-ирландски что-то вроде: "Шад мил'фаллеха".
      Позже Нита увидела эти же слова, написанные над входом в зал ожидания, и прочла: "Cead mil'failte", то есть "сто тысяч приветствий".
      - Спасибо, - сказала она этому добряку и отправилась к выходу на летное поле, где уже дожидался самолет, который доставит ее в Дублин.
      И этот самолет, почувствовала она, тоже с нетерпением ожидал взлета. Они летели всего один час над пестрящей тысячью оттенков зеленью, над змеящимися меж холмов серебристыми речками, которые вспыхивали медным огнем, когда падал в них луч солнца. Самолет стал снижаться почти сразу после того, как набрал высоту. Уши заложило. Нита глянула вниз - самолет опускался в объятия огромной горной гряды, где ясно виднелись три высящиеся надо всем острые вершины. Мама рассказывала ей об этих трех горах и даже показывала картинку. Одна была вовсе и не горой, а мысом, называвшимся Ослиная Голова. Он вдавался в море, как кулак, положенный на стол костяшками вверх. Дальше, примерно на милю от берега и чуть западнее, поднималась вершина Малой Сахарной Головы, более похожая на холм и вполовину ниже мыса Ослиная Голова. А еще западнее торчала самая высокая гора - Большая Сахарная Голова, или как ее называли ирландцы, гора Виклоу. Она безусловно была самой замечательной серый каменный конус вершины над зелеными, поросшими вереском склонами. Но ни единого деревца не росло на этих крутых склонах - не могло удержаться.
      Самолет пошел влево, устремляясь к аэропорту Дублина. Еще десять минут, и они снова на земле.
      Нита подхватила свою сумку, взяла тележку и покатила ее сквозь расступившиеся стеклянные двери, мимо скучающего человека в униформе, который почти механическим жестом указывал прибывшим пассажирам дорогу.
      - Нита! - Это была ее тетя Анни. Нита радостно улыбнулась. После того, как ты всю жизнь провел с хорошо тебе знакомыми людьми, а потом - несколько часов с совершенно чужими, увидеть родную тетю необыкновенно приятно. Тетя кинулась к Ните и крепко обняла ее.
      Это была крупная седая женщина, широкоплечая, с широкой же улыбкой и широкими жестами. Ее чуть выцветшие серо-голубые глаза сияли радостью. Волосы были забраны назад и торчали забавным коротким хвостиком.
      - Как долетела?
      - Все хорошо, тетя Анни. Но я здорово устала... И не буду особенно противиться, если мы сейчас же поедем домой.
      - Конечно, милая. Ты вышла как раз туда, куда надо. Машина прямо у дверей. - Она вытолкнула тележку на маленькую стоянку для машин.
      Утро было свежим и приятным. Небольшие легкие облачка пробегали по блекло-голубому небу. Нита обхватила себя руками и поежилась, удивившись неожиданному холоду.
      - Мама говорила, что здесь может быть прохладно, но я, честно говоря, не поверила. Сейчас же июль!
      - Видишь ли, моя дорогая, - принялась растолковывать тетя, - это один из самых холодных дней за последнее время. Синоптики говорят, что с завтрашнего дня станет намного теплее: до семнадцати градусов!
      - Ничего себе тепло, - удивленно хмыкнула Нита. На Острове, когда она уезжала, было девятнадцать.
      - У нас к тому же выпало мало дождей, - продолжала тетя. - И говорят, может случиться засуха, если дождь не пойдет на нынешней или на следующей неделе. - Она чему-то улыбнулась и, подойдя к белой "тойоте", открыла багажник.
      Они выехали на дорогу. Ниту позабавило, что тетя ехала по левой стороне: она же привыкла к правостороннему движению!
      - Теперь расскажи мне, - потребовала тетя Анни, - как поживают твои родители?
      Нита принялась рассказывать, но внимание ее было наполовину поглощено мелькающими за окнами видами. Они вывернули на главную дорогу, или "двойной путь для экипажей", как странно значилось на придорожной надписи. Дорога шла на юг в сторону Дублина и дальше, мимо города, к Виклоу. "AN LAR" было написано на одном из щитов. А под этими словами крупно выведено: "ДУБЛИН: 8".
      - Что такое "an lar"? - спросила Нита.
      - По-ирландски "центр города", - ответила тетя. - Мы сейчас в пятнадцати милях южнее Дублина... Чтобы пересечь его и добраться до дому, нам потребуется примерно час. Хочешь остановиться и позавтракать в городе? Ты голодна?
      - Н-н-ееет, - зевнула Нита. - Я думаю, лучше уж доехать, рухнуть и немного поспать. В самолете я не выспалась.
      Тетя кивнула:
      - Отоспишься. Просто ты еще не приспособилась к разнице во времени. А Дублин, да и вся страна, никуда не денется, пока ты будешь спать. Успеешь насмотреться.
      Они уже ехали через город. Нита поразилась, насколько он был похож на пригород Нью-Йорка. Кроме разве что... Нита заметила, что чуть ли не каждые полминуты повторяет это "кроме". И действительно, все выглядело на первый взгляд привычно-знакомым, но в то же время поражало неожиданными, совершенно непонятными странностями. Вывески, написанные по-английски и по-ирландски, просто очаровывали. Этот необычный язык с массой лишних букв и вдобавок непременными маленькими буковками перед заглавной забавлял Ниту. И произношение... Она попыталась произнести несколько слов, и тетя просто застонала от смеха.
      - Нет, нет, - поправляла тетя Анни. - Если ты попытаешься произносить ирландские слова так, как они написаны, то просто сломаешь язык или свихнешься.
      Нита кивнула и продолжала рассказывать тете о делах своих домашних. Наконец они въехали в район, где современные дома соседствовали со старинными особняками, поблескивающими чистыми зеркальными стеклами окон и массивных дверей, а сквозь приоткрытые шторы можно было заметить замысловатые гипсовые потолки. Потом и эти дома исчезли. Вместо них потянулись одни лишь скучные современные, но все же довольно старые кварталы. "Двойной путь для экипажей", который здесь был разделен на две полосы движения, теперь действительно оправдывал свое нелепое название. А вскоре открылись просторы полей и большие луга, на которых, к изумлению и удовольствию Ниты, щипали у самой дороги траву лохматые лошадки.
      - Чьи это лошади? - спросила Нита.
      - Это ирландские пони, - ответила тетя. - Любой может оставить свою лошадь там, где есть трава. Выпрягают из фургона и отпускают. Видишь фургон?
      Нита глянула, ожидая увидеть что-нибудь вроде ярко раскрашенного прицепа в форме бочки. Однако у дороги стоял домик-фургон. Рядом валялась куча белья. Прачечная, решила Нита. Но когда они приблизились, Нита увидела около фургона и маленьких детей, сидящих и лежащих вокруг небольшого костерка.
      - Это цыгане? - спросила Нита. Тетя пожала плечами:
      - Может быть. А может, и просто люди, которые не любят жить на одном месте. Они путешествуют в собственных домиках и чувствуют себя свободными. Таких передвижных жилых фургончиков очень много вокруг нашего дома.
      Нита припрятала в копилку памяти и этот вопрос к остальным двадцати, которые собиралась задать в свободное время и получить ответ поподробнее. Они проехали мимо нескольких домиков, разбросанных среди зеленых полей и словно бы случайно оказавшихся тут. "Усадьбы", как называла их тетя. Каждые два домика имели общую стену и казались точным зеркальным отражением один другого.
      Потом и усадьбы стали постепенно исчезать. Последние мелькнули, когда машина пересекла городок Шанкиль, где дорога сузилась и могла пропускать лишь один ряд машин. Вскоре она резко повернула, оставив в стороне другой город, покрупнее Шанкиля.
      - Это Брей, - сказала тетя Анни. - Мы иногда ездим сюда за покупками. А теперь мы въехали в графство Виклоу. Когда окажешься в Дардлеме, это еще один наш городок, считай, что ты уже не в Дублине.
      Нита заметила речку, прятавшуюся за рядами маленьких домиков.
      - Это Малая Брей, - пояснила тетя. - А теперь мы в Килкрони.