Стасова Е.Д. Воспоминания. М., 1969.
      Интересно, что ее отец материально поддерживал Н.Г. Чернышевского (вероятно, семью ссыльного. С. 14). Среди "подвигов" ее дяди, В. В. Стасова, числится такой: получив медаль с изображением Александра III, он повесил ее в уборной. Никто не смог уговорить его перенести медаль в более подходящее место (С. 16-17).
      Вспоминаю некоторых диссидентов в Ленинграде: вешали портреты Ленина в туалетах – бессилие гласности, кукиш в кармане. Тот же Стасов отказался от должности директора Публичной библиотеки, так как в читальных залах дежурили переодетые в штатское "библиографы-консультанты" и шпики (С. 16). Святая простота! В советское время специальных стукачей в Публичке, думаю, не было – и так доносили.
      Один из моих приятелей (шахматист-антисемит Марченко) году в 51-м заказал том БСЭ, мотивировав это тем, что занимается музыкой и что ему требуется том со статьей "Шопен". 1-е издание БСЭ выдавалось по особому разрешению. Когда мой приятель пришел получать злополучный том, изданный еще во времена Н.И. Бухарина, библиотекарь стал на него кричать, ибо понял, что друга моего интересует не Шопен, а Шопенгауэр! А ведь правда.
 

***

 
      * Издание автора!
 

***

 
      Умный был…
      Дрейер В.Н. фон. Крестный путь во имя родины: Двухлетняя война Красного Севера с Белым Югом 1918-1920 года. Берлин(?), 1921. С. 156.
      Еврейский вопрос в устах генерала П.Н. Врангеля (1878-1928) сводился к следующему: "Утром бьют евреев, а вечером любого". "В народных массах действительно замечается обострение ненависти к евреям. Чувство это развивается все сильнее в русском народе. В последних своих проявлениях противоеврейские настроения буйно разрастаются на гнойнике большевизма. Народ не разбирается, кто виноват. Он видит евреев-комиссаров, евреев-коммунистов и не останавливается на том, что это часть еврейского населения, может быть, оторвавшаяся от другой части еврейства, не разделяющего коммунистических учений и отвергающих советскую власть. Всякое погромное движение, всякую агитацию в этом направлении я считаю государственным бедствием и буду с ними бороться всеми имеющимися у меня средствами (курсив мой. – С. Д.). Всякий погром разлагает армию. Войска, причастные к погромам, выходят из повиновения. Утром они громят евреев, а к вечеру они начнут громить остальное мирное население". Кроме того, Врангель закрыл газету "Русская правда" за антисемитскую пропаганду: "Неоднократно указывалось, что в настоящий грозный час лишь в единении всех русских граждан спасение Родины. Всякая национальная, классовая или партийная вражда, исключая возможность деловой работы, недопустима" (Из правительственного сообщения. С.114-115).
      Одно время в Крыму подвизался читать публичные лекции антисемитского содержания протоиерей Востоков. Врангель вызвал его к себе и предупредил, что в случае повторения им погромных речей он будет немедленно выслан за пределы территории Крыма, не только он, но всякий – независимо от сана, чина или звания, – кто сеет политическую или национальную рознь.
      Одними из пороков, погубивших армию Деникина, были мародерство и бандитизм в войсках. Новый Главнокомандующий приказал предавать виновных в этих преступлениях военно-полевому суду. Список лиц, поплатившихся жизнью за свои преступления, свидетельствует о той строгости, с какой они карались (С. 115).
      О жестокости белых к военнопленным и перебежчикам (С. 113). Генерал Покровский!
      Высокое мнение о Кривошеине и его программе (С. 108-111). Танки у белых (С. 24, 31). Дегенеративное лицо генерала Слащева на фотографии – похож на Павла I (С. 77). Разгром корпуса Жлобы летом 1920 г. повлиял на исход польской войны.
      Врангель отвлек на себя 63 пехотных и 32 конных красных полка, из коих 3/4 уже направлялись на западный фронт (С. 137). Насколько был прав Врангель – это дело его совести. Поляки же положили на него… бросив на произвол судьбы "единую и неделимую". И поделом…
      Рейснер М.* Предисл. // Лазар Б. Антисемитизм и революция. Пг., 1919.
      Важнейшее, что сделали евреи для процветания христианского мира: "…мы обязаны еврейскому народу глубокой благодарностью, справедливым признанием его незабвенных услуг. Отметим самое главное.
      Евреям прежде всего мы обязаны тем, что не погибла для человечества великая наука древних халдеев, или Вавилона. Они же в свое время соединили мудрость Древней Греции с мудростью Востока. Во время нашествия варваров на Европу евреи сберегли величайшие сокровища греческой и римской культуры.
      При создании новых форм европейского хозяйства, при создании городов и богатства новой жизни, при открытии Америки и установления заокеанской торговли евреи сыграли выдающуюся роль. Не менее обязано им и новое государство: первыми министрами финансов в Испании, Германии и Англии были как раз евреи.
      Но они же создали крепкий оплот свободы в своей Библии, которая стала законодателем Европы. В еврейской Библии впервые были обоснованы права человека, его свобода и равенство как сына Божьего. В ней благословил Господь не царство, а сам народ, и этим было основано народовластие (демократия). Завет, заключенный между Богом и еврейским народом, стал образчиком для всех последующих договоров, в которых народ определил границы власти над Конституцией – неизменным образцом для конституций земных.
 

***

 
      * Отец Ларисы Рейснер (1895-1926).
 

***

 
      Но евреи сделали еще больше: еще в древней Иудее они выставили таких защитников народной свободы и правды, как ветхозаветные пророки Исайя, Михей, Амос. Из еврейских рядов вышел впоследствии великий философ Борух Спиноза, возвестивший новое учение о разумной справедливости, об освобождении человека от темного господства страстей… Недаром среди еврейского народа пришел Христос, которого христиане почитают Богом. Он проповедовал в еврейской синагоге, а все первые его ученики были евреи…" (С. 3-4) Идеал библейской жизни – землепашество. Иосиф Флавий писая: "Что касается нас, мы не приморские жители, торговлю не особенно долюбливаем… наши занятия состоят из возделывания прекрасной земли, на которой мы живем". Все предписания Библии аграрного свойства. Пророки выдвинули культ бедняка, униженного, неимущего, и яростную ненависть к богатству. Для пророков (Осия) торговец есть синоним пройдохи (Ос. 12:8). Сирах отмечал, что торговец не может не причинять зла (26:27). Земельным проблемам посвящены одиннадцать трактатов Талмуда, составлен особый полевой кодекс Седер-Зераим. Рабби Элиезер писал, что настанет время, когда все люди отдадутся земледелию (Бондарев!). О ростовщичестве – отрицательно (Исх. 22:4). Есть понятие "авак рибит" – пыль ростовщичества (процентов) (С. 11-12, 17). Талмудисты изощрялись, стремясь ограничить получение кредитором процентов, равно как преждевременных и запоздалых подарков, но самое главное – словесного, т. е. морального, выражения благодарности "из желания угодить кредитору"! Все талмудическое толкование призвано защитить бедняка и трудящегося! (С. 17). Шейлок практиковал только в Риме, т. е. был детищем римского права и только его! Ибо римское законодательство основывалось на жесткой защите собственности. Введение имущественного ценза (Цицерон); Катон высасывал все соки из своих должников, Брут брал 48%, стоик Сенека задушил Британию своим ростовщичеством (см.: Лазар Б. Общественные идеалы еврейского народа. СПб., 1908).
      Кто поставлял техническую интеллигенцию и промышленных рабочих для Турции?
      Изгнанные евреи, – слова Лоренца Великолепного, обращенные к венецианскому сенату и Людвигу Моченому (Там же).
      Причина антисемитизма – в существовании евреев (Лазар Б. Еврейский национализм.
      СПб., 1906. С. 9). Ясно, что причина полонофобии в существовании поляков и т. д.
      Не особенно умная мысль. Важнее другое, что борьба с антисемитизмом обречена на неудачу, из нее нельзя выйти победителем. Но борьба необходима, ибо, когда на тебя нападают, надо всегда защищаться (С. 15). Пути еврейства – жалкие и безвольные – креститься, покинув знамена обреченных (С. 23), считал Лазар. Мое мнение, что крещение для индивидуума – единственный выход. Уйти от обреченного народа, обязательно в тень, скрывшись, как Александр I в образе Федора Кузьмича.
      Фредро Максимилан, граф (1820-?), художник-карикатурист, друг А.Г. Рубинштейна, в 1840-1850 гг. участник музыкальных и литературных вечеров в салоне братьев Матвея и Михаила Виельгорских и В.А. Соллогуба, на которых часто ставили его пьесы. После восстания 1863 г. Фредро долго жил за границей. С Антоном Рубинштейном познакомился в Баден-Бадене и сразу подружился, постоянный участник музыкальных вечеров у Полины Виардо и И.С. Тургенева. Писал декорации и эскизы костюмов для певицы. После 1869 г. его следы теряются (см.: Тургенев И.С. Поли, собр. соч. и писем: В 28 т. М.; Л., 1960-1968. Т. 6. С. 634). Для нас интересен тем, что был женат на потомке вице-канцлера П.П. Шафирова (1669-1739) – Голицыной.
      О рассказе "Жид", публикация которого вызвала некоторые трения с французским издателем Марешалем: «…я хочу предложить на ваш суд одно соображение. Не думаете ли вы, что было бы предпочтительнее дать в заглавии просто: "Сцена из военной жизни"? Ибо, если заглавие "Жид" могло бы задеть кое-кого, то "Шпион" заранее откроет читателю маленький секрет автора и значительно ослабит тот интерес, который мог бы вызвать рассказ. Предлагаемое мною название кажется мне наилучшим…» Там же. Т. 7. С. 438).
      Евдокия Ростопчина:
 
 
Пускай в России нет дворян,
Пускай все русские вельможи –
Из чухон, ляхов и армян,
На русских вовсе не похожи… ….
Пускай и самый наш народ,
Враг ненавистный иноземцев,
По праздникам мертвецки пьет,
А буднями работает на немцев.
Пускай казна истощена,
И нам по-прежнему пристала
Пусть фраза та, что "Русь обильна и сильна,
Да только в ней порядка мало
 
 
      "*.
      1840-е годы.
 

***

 
      *Ростопчина Е. Стихотворения, проза, письма. М., 1986. С. 274-275.
 

***

 
      Вера Инбер:
 
 
Сотни лет и рвала и метала,
Распирала обручи границ,
Как медведица нору, меняла
Местоположение столиц.
Анна Ахматова:
Дай мне долгие годы недуга,
Задыханье, бессонницу, жар.
Отыми и ребенка и друга
И таинственный песенный дар –
Так молюсь за святой литургией
После стольких мучительных дней:
Чтобы солнце над милой Россией
Стало нимбом в сиянье лучей.
Михаил Лермонтов:
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, послушный им народ.
Быть может, за стеной Кавказа
Сокроюсь от твоих пашей,
От их всевидящего глаза,
От их всеслышащих ушей
 
 
      1841 г.
      Или:
 
 
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью… ….
Но я люблю – за что, не знаю сам…
 
 
      Начало 1841 г.
      В конце концов, эта "странная любовь" к России ничем не лучше тютчевского "общего аршина", отвергающего логику (ум) при оценке своей отчизны и успокаивающего самого себя "слепой верой". (Стихотворение "Умом Россию не понять…" от 28 ноября 1866 г.) Странная любовь… Впрочем, самые страшные стихи о родине написаны Анной Ахматовой, готовой заплатить "за нимб над милой Россией" собственной жизнью, жизнью мужа и сына… Ни одна поэтесса в мире никогда не могла бы так сказать. Это языческое, идущее от Древнего Рима, имперское, когда во
      жертву Молоху войны отдают собственных детей. Для меня – неприемлемо. Я слишком еврей, для меня чадо – все; культ евреев – это в первую очередь безопасность детей!
      Есть у Лермонтова* эпиграмма-экспромт на Мартынова, где он обыгрывает его отчество:
 
 
Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон,
Но Соломонов сын,
Не мудр, как царь Шалима, но умен,
Умней, чем жидовин.
Тот храм воздвиг и стал известен всем
Гаремом и судом,
А этот храм, и суд, и свой гарем
Несет в себе самом
 
 
      1841 г.
      Кроме известного анекдота о картине А.А. Иванова "Явление Христа народу" – "Семейство Ротшильдов на водах", у Тютчева есть очень теплый экспромт "Нашему милому гостю д-ру Вольфсону":
      Недаром русские ты с детства помнил звуки И их берег в себе сочувствием живым – Теперь для двух миров, на высоте науки Посредником стоишь ты мировым…** 1861 г.
      Экспромт требует комментария. Федор Иванович, будучи дипломатическим агентом, будировал общественное мнение Запада в пользу России еще во времена русско-турецкой войны 1827-1829 гг. И удачно. Знакомство Тютчева с Гейне привело к тому, что барабанщик революции произвел Николая I в "гонфалоньера свободы" (!?). Вильгельм Вольфсон (1820-1865), уроженец Одессы, известный немецкий поэт и драматург.
      Фердинанд Лассаль писал о нем, что он "преследует красивую цель: он борец за еврейство" (см.: Еврейская энциклопедия. СПб., Т. V. Стлб. 756). Действительно: почти юношей в 1843 г. он с большим успехом читал лекции о немецкой литературе, и ему была предложена кафедра, но при условии крещения. Это предложение он отверг. Был русским агентом в Европе, сослужил России великую службу, издавая в Германии "Russishe Revue" (получал от российского правительства ежегодное пособие в размере 3000 рублей серебром; сколько получил певец "Романсеро", история умалчивает, а ведь получал, как впоследствии от Орлеанов) и переведя на немецкий язык многих русских писателей, в том числе "Кто виноват?" А.И. Герцена. Вольфсон – автор исторической драмы о Петре Великом "Zar und Burger", в свое время имевшей большой успех. В 1861 г. приезжал в Петербург на юбилей князя П.А. Вяземского. В первой строке экспромта – намек на одесское происхождение знаменитого писателя.
 

***

 
      * Эту эпиграмму, как и ряд других экспромтов, лермонтоведы относят к "Стихотворениям, приписываемым Лермонтову" (см., например: Лермонтов М.Ю. Собр. соч.: В 4 т. М;. 1959. Т. 1. С. 588). – Примеч. ред. ** Тютчев Ф.И. Полн. собр. стихотворений. Л., 1957. С. 269.
 

***

 
      Владимир Александрович Луговской (1901-1957) был очень образованным человеком, но как большой поэт, пожалуй, не состоялся. Причина? Время! Сломался. Навсегда осталось лишь "Девочке медведя подарили…" Наверное, я субъективен. А начинал как гений. Написал самые жуткие, на мой взгляд, стихи о родине, страшнее розенгеймовских* и лермонтовских; в них то же признание своего бессилия и отсутствия малейшей возможности – у страны и отдельного человека – вырваться из рабства.
      Дорога
 
 
Дорога идет от широких мечей,
От сечи и плена Игорева,
От белых ночей,
Малютиных палачей,
От этой тоски невыговоренной;
От белых поповен в поповском саду,
От смертного духа морозного,
От синих чертей, шевелящих в аду
Царя Иоанна Грозного,
От башен, запоров и рвов, и кремлей,
От лица Рублевской троицы,
И нет еще стран на зеленой земле,
Где мог бы я сыном пристроиться.
И глухо стучащее сердце мое
С рожденья в рабы ей продано.
Мне страшно назвать даже имя ея
Свирепое имя родины
 
 
      (курсив мой. – С. Д.)**. 24 мая 1926 г.
 

***

 
      * Михаил Павлович Розенгейм (1820-1887), поэт, издатель сатирического еженедельника "Заноза" (1863-1864). – Примеч. ред. ** Луговской Вл. Стихотворения и поэмы. М.; Л., 1955. С. 50-51.
 

***

 
      В начале 20-х годов XX в. литературовед Семен Моисеевич Шпицер (1885-?) обнаружил в одном из архивов стихотворение Д.В. Веневитинова (1805-1827) "Родина", которое он отнес к 1826 г. Стихотворение резко выпадает из небольшого наследия безвременно ушедшего поэта. Оказывается, поклонник западной философии и любомудр очень пессимистично оценивал историю своего народа. Понятно, что в советское время в сборники это стихотворение не включали…
 
 
Природа наша точно мерзость.
Смиренны плоские поля.
В России самая земля
Считает высоту за дерзость.
Дряные избы, кабаки,
Брюхатых баб босые ноги,
В лаптях дырявых мужики,
Непроходимые дороги
Да шпили вечные церквей –
С клистирных трубок снимок верный,
С домов господских вид мизерный,
Следы помещичьих затей.
Грязь, мерзость, вонь и тараканы,
И надо всем хозяйский кнут:
И вот что многие болваны
"Священной родиной" зовут*.
 
 
      17 июня 2000 г.
      Закончить следующие главы:
 
      1. Русско-еврейская женщина. 2. Андрей Соболь – обличитель мирового заговора. 3. Еврейская одаренность (Биншток-Залесский) – Яков Молешотт, голландский еврей-энциклопедист Гранат. 4. Иван Аксаков (но здесь проблемы). 5. От Луки Жидяты до отца Меня (священнослужители-выкресты: Бужинский, Крыжановский, Паисий Величковский, отец Слепян, протоиерей Семенов). 6. Русские иконописцы – Познанский и др. 7. Отец Крыжановский: "Мой дед еврей, бабка с голоду жевала пырей, отец иерей, а я архиерей". ____________________ * Шпицер С. Неизданное стихотворение Д.В. Веневитинова // Жизнь искусства. Л., 1924. № 6. С. 19. 233
 

Поминальник Не живи как хочешь, а живи как можешь

 
      1. Абрам Абишеевич Клевань. 2. Николай Павлович Полетика. 3. Александр Давидович Копелевич. 4. Эдик Капитайкин. 5. Моше и Анна Барсела. 6. Дядя Саша Фрид. 7. Муля. 8. Мама. 9. Раиса Ефимовна Рутман и ее муж. 10. Агурский. 1 1. Яков Моисеевич Кельман. 12. Шмуэль Эттингер. 13. Семен Ланда (из Ленинграда). 14. Никита Ильич Толстой. 15. Иосиф Ирмович Вайнберг. 16. Реувейн Синай. 17. Профессор Натан Шпигель. 18. Хона Шмерук, да будет земля им пухом.
      Сытин В. Люди среди людей. М.; СПб., 1980.
      Одно из самых удачных названий книги. Автор – калужанин, родина Циолковского, он и о нем писал. Книжки Циолковского: "Горе и гений", "Любовь к самому себе, или Истинное себялюбие", "Монизм вселенной".
      Личность выше позиций. Член ЦК Дмитрий Алексеевич Поликарпов (1905-1965).
      Могилевский о слухах о его полуеврейском происхождении. Необычен – точно.
      Рассказ о том, как морозной ночью три часа без перерыва читал "Орлеанскую девственницу" Вольтера наизусть! (С. 200-202). Помог с "Советиш Геймланд" (С. 197-199). Чрезвычайно интересно о Волховском фронте, о 2-й ударной армии, о Власове. 2-я ударная была прекрасно экипирована, ее ядро составляли сибирские дивизии. Подслушанный разговор Власова с командующим фронтом. «И я услышал слова, больно царапнувшие сознание. Власов: "…этих евреев и чучмеков всяких вы гоните…
      Посылайте ко мне на связь только русских…"» (С. 96). Так-то Савелий Юрьевич, был Власов жидомором и им же и остался вплоть до Пражского манифеста! О Сытине неплохо отзывались Калик и Серманы.
      Жемчужников Л.М. Мои воспоминания из прошлого. М., 1926. Вып. 1.
      У меня оказался экземпляр Марка Алданова. Как? Дело темное.
      Художник Жемчужников (1828-1912), родной брат поэта Жемчужникова и двоюродный поэта Алексея Константиновича Толстого. Долгая и интересная жизнь, одногодок Толстого, но и его пережил. Ненавидел Николая I.
      Кадетский корпус: порка и педерастия (подробно С. 60). В корпусе мальчик, у которого горцы убили всю семью, увели всех жителей села. Спасся вместе с сестрой, кормя ее кошачьим молоком. Государь наградил медалью и принял сироту в корпус (С. Николай играл с детьми (С. 17), добрый…
      Преподавал французский язык бывший барабанщик наполеоновской армии, оставшийся в России.
      Агасфер! Запрещение папы читать роман Эжена Сю вывешено на костеле католического собора в СПб. на Невском. Недурно!
      Друг по Пажескому корпусу Башмаков Сергей Дмитриевич; не потомок ли иконописца Башмакова? 24 июня Ромм М.И. Устные рассказы. М., 1989.
      Жутко интересно. Еврейство и антисемитизм. Выступление черносотенца Астахова, директора сценарной студии. Кстати сказать, и физически уродца. Ратовал за русскую кинематографию. "Есть грузинская, есть украинская, а русской нет", надо создать "Росфильм", который возглавит "чисто русский режиссер" Сергей Герасимов.
      "Не знал бедный Астахов, что у Герасимова-то мать еврейка. Шкловский у нас считался евреем потому, что у него отец был раввин, а мать поповна, а Герасимов русский потому, что Апполинариевич. А что мама – еврейка, это как-то скрывалось" (С. 78). Кто-то мне сказал, что "храбрый" Герасимов "прятал" мамочку на даче, чтобы, не дай Бог, ее кто-нибудь не улицезрел. О tempora, о mores!
      Выступление М. Ромма в ВТО (ноябрь 1962): «У нас действительно создались некоторые навыки, с которыми следует бороться… прежде, чем говорить о традициях, новаторстве, хотелось бы разобраться в некоторых традициях, которые сложились у нас. Есть очень хорошие традиции, а есть совсем нехорошие. Вот у нас традиция: два раза в году исполнять увертюру Чайковского "1812 год".
      Товарищи, насколько я понимаю, эта увертюра несет в себе ясно выраженную политическую идею – идею торжества православия и самодержавия над революцией.
      Ведь эта дурная увертюра, написанная Чайковским по заказу. Это случай, которого, вероятно, в конце своей жизни Петр Ильич сам стыдился. Я не специалист по истории музыки, но убежден, что увертюра написана по конъюнктурным соображениям, с явным намерением польстить церкви и монархии. Зачем советской власти под колокольный звон унижать "Марсельезу" – великолепный гимн Французской революции?
      Зачем утверждать торжество черносотенного гимна? А ведь исполнение увертюры вошло в традицию. Впервые после Октябрьской революции эта увертюра была исполнена в те годы, когда выдумано было слово "безродный космополит", которым заменялось слово "жид". Впрочем, в некоторых случаях и это слово печаталось» (С.174)›
      Михаил Ильич не наивен: он говорит на языке, понятном номенклатуре, вместо революционного гимна "Марсельезы" исполняют царский. Ромм бьет в десятку. Что же касается тезки по отцу, то Чайковский абсолютно не испытывал никаких угрызений совести, увертюрой он рассчитывался за выпрошенный им у Победоносцева "государственный паек". Есть еще недоумение: "1812 год" создавался во времена укрепления франко-русского союза, а "Марсельеза" "контрабандой" проникла и на музыкальные подмостки… 29 июня Булгаков С., протоиерей. Автобиографические заметки. Париж, 1946.
      Самое интересное – это "Софиология смерти". Для меня, кажется, актуально.
      Не любил евреев. В 1934 г., отправляясь на пароходе "Европа" под нацистским флагом со свастикой в Америку на богословский конгресс, не постеснялся привести из Зомбарта: "America ist ein Judenland" и прокомментировать в духе "Протоколов", что все сводится к "одному – фактическому завоеванию Израилем мира" (С. 114).
      Недурно для того времени, когда только слепой не видел, что ожидает "Россию-родину и… Израиль" (С. 56). О Николае Последнем просто: самоубийство. Все, что делал, вело к гибели империи, семьи, народа: "Теперь, после всего, что мы уже знаем о царе и об его царствовании, это выступает с очевидностью. Раньше могло казаться, что революцию сделали революционеры… К несчастью, революция была совершена помимо всяких революционеров самим царем, который влекся неудержимой злой силой к самоубийству своего самодержавия, влекся чрез Ялу,
      Порт-Артур и Цусиму, чрез все бесчисленные зигзаги своей политики и последний маразм войны". Царица Александра "революционерка", она позволила революции проникнуть в царские покои. Речь идет о Распутине. Его убийство – это уже революция (С. 73-74, 77, 88).
      Айя-София – прекрасно и трагично. И увы, апологет "софии", впадает в софистику, считая, что уж лучше турки, чем местническая церковь в Царьграде. Москва – Третий Рим, а точнее и второй – "вариант и продолжение второго" – лучше не скажешь (С. 94-102).
      Сикстинская мадонна. Социал-демократия отвергала саму идею богоискательства, вульгарщина, но и Лев Толстой непристойно говорил о Богоматери. Тонкое замечание о Ренессансе как искусстве человеческой гениальности, но ни в коем случае не религиозное вдохновение: "Его красота не есть святость, но то двусмысленное, демоническое начало, которое прикрывает пустоту, и улыбка его играет на устах Леонардовых героев". В сноске о Достоевском, знавшем о наличии в этой красоте содомии, арене борьбы Бога с Дьяволом. Итак, красота Ренессанса не может спасти мир (С. 102, 107).
      О большевизации среднего слоя западной интеллигенции в межвоенную эпоху (С. 122). 2 июля В 1717 г. среди английского духовенства появилось движение в пользу объединения англиканской церкви с православной. Считая себя наследниками британской церкви, принявшей Евангелие от пришельцев из Иерусалима, два епископа – Иеремия Коллер и Арх(ч)ибальд Кампбелл – обратились с соответствующими письмами – от 8 октября Петру I и от 9 октября канцлеру Головкину. Понятно, что из этой затеи ничего не вышло. Но вот что интересно для нас. Авторы писем называли себя наследниками древнего православия в Британии и требовали, чтобы Иерусалимская церковь была признана родоначальницей и столпом всех церквей, вследствие чего иерусалимский епископ должен председательствовать над всеми другими христианскими епископами.
      Константинопольский епископ (патриарх) должен быть равен римскому первосвященнику. Ответ православного конклава, состоявшего из "вселенского патриарха константинопольского нового Рима", иерусалимского и александрийского патриархов, относительно подчинения иерусалимскому патриарху звучал так: "…если британское духовенство, признавая, что получило свет истинной веры из Иерусалима, хочет быть непременно под властию иерусалимского патриарха, то это ему позволяется".
 
      Что же касалось икон, то англиканское духовенство просило изменить толкование девятого правила Никейского собора таким образом, "чтоб всякое погрешение было предупреждено и всякий соблазн отнят", ибо почитание икон ведет к идолопоклонству. Ответ православных весьма интересен: "Взирая на изображение святых и подвигов их, христианин возбуждается к подражанию, ибо живопись есть молчаливая история, так как история есть вещающая живопись (курсив мой. – С Д.).
      Боитесь соблазнить иудеев, магометан и некоторых, называемых иконоборцами; но о разрешении субботы многие жиды соблазнялись, однако Господь и апостолы не обращали внимания на этот соблазн и продолжали разрешать субботу" (Соловьев С.М.
      История России с древнейших времен. М., 1963(?- Д.Т.). Т. 17-18, кн. IX. С. 327-330). 4 июля Купил книгу о Камиле Писсарро (1831-1903) Конья Р. Писсарро. М., 1991. Этот художник, родился на острове Святого Фомы (Антильский архипелаг), в то время принадлежавшем Дании (куплен США в 1916 г.), в семье французского еврея португальского происхождения, т. е. сефарда, и матери-креолки. Кто мать по национальности, непонятно. Обнаружил несколько занимательных черт в его биографии. "Писсарро был до крайности, до анархизма свободолюбив…" (С. 5). Я не понимал этой фразы, пока не нашел описание эпохи 90-х годов XIX в., времени создания ПСМ: «Само время было полно противоречий между рутиной и свободой; диссонансами была богата политическая и общественная жизнь. Правительственные круги сотрясали скандалы, связанные с разного рода махинациями, совершавшимися под покровом демократии и компрометировавшими самых видных политических деятелей.
      Под маской свободы в интеллектуальные круги проник анархизм, который вел к насилию, достигшему высшей точки в терроре и убийстве президента Карно, но многие оправдывали эти преступные действия. Достаточно в этой связи просмотреть подшивку газеты "Тюр питюд Сосиаль", которая клеймила "социальную гнусность"» (С. 51). Под махинациями имелась в виду "Панама", под гнусным террором – взрыв (12 февраля 1894 г.) в кафе "Терминус", когда погибли абсолютно безвинные и случайные люди. Именно тогда в журнале "Тюр питюд Сосиаль" Писсарро хотел опубликовать серию социальных рисунков и среди них один под названием "Это война экспроприируемых против экспроприаторов…" в 1890 г. На рисунке на фоне Эйфелевой башни изображен помост, окруженный бунтующей толпой. На помосте стоит типичный карикатурный еврей-буржуй, со скрещенными руками, прижимающий к груди мешок с надписью "Капитал" и, вероятно, клянущийся в своей невиновности. Вся работа выполнена под сильнейшим влиянием Домье (С. 74). После убийства в июле 1894 г. Карно мэтр скрылся в Бельгии, боясь репрессий. Он писал сыну о хваленой французской демократии: "Боюсь, мне придется некоторое время оставаться за границей. После недавнего закона, принятого французскими палатами, никто не может себя чувствовать в безопасности. Подумай только, консьержкам разрешено вскрывать письма, достаточно доноса, чтобы человека отправили в тюрьму и ссылку, и нет никакой защиты. Друзья один за другим покидают Францию. Мирбо, Поль Адан, Бернар Лазар, Стейнлейн, Амон должны быть арестованы, но они успели вовремя скрыться. Беднягу Люса арестовали, вероятно, по доносу. Я не доверяю некоторым людям в Эраньи, которые имеют на нас зуб, потому остаюсь за границей" (С. 75).
      Документ потрясающий. Привлекают внимание две фигуры – писателя Поля Адана (1862-1926), аристократа по происхождению и автора романа "Кларисса", и Бернара Лазара (1865-1902), еврея, защитника Дрейфуса и автора книги об антисемитизме. Что до торжества демократии во Франции, то отсылаю читателя к моей записи от 16 сентября 1999 г. (С. 203) и книге А.А. Игнатьева "Пятьдесят лет в строю" (М, 1959. Т. 2. С. 28).
      Возникает вопрос, существуют ли стерильные демократические режимы? Ответ понятен.
      Ну, а мне, советскому человеку, стоит лишь улыбнуться по поводу страхов художника, писавшего о доносах и перлюстрации писем консьержками. Его поместить бы в иные границы. Не обязательно советские а, скажем, нацистские. 29 июля В России оппозиция всегда равнялась на правительство (не только в России).