Глава 4

АВТОМОБИЛЬНАЯ КАТАСТРОФА

Она увидела Антона, занимающегося любовью с незнакомой ей женщиной. Наталия открыла глаза. Все сохранилось. Нет, не так. Она увидела женщину, занимающуюся любовью с Антоном. В супермаркете она показалась намного старше: около сорока. А вот в постели ей можно было дать не больше тридцати — настолько прекрасно она двигалась и настолько одухотворенно было ее нежное, с румянцем лицо и эти глаза, которые она то широко раскрывала, то зажмуривалась, как девочка, увидевшая что-то непонятное или запретное… Антон же напоминал звереныша, которому дали вина и который, не зная, куда теперь направить свою веселую энергию, тыкался влажным носом в живот своей более опытной подруги, надеясь там утолить свой голод… На самом же деле чувствовалось, что он проделывает эти вещи не в первый раз, но едва сдерживается от соблазна открыть для себя нечто совершенное новое, неизведанное.

Не в силах дальше «подглядывать», Наталия откинулась назад и замерла. Мелодия стихла. В кабинете стало как обычно. За окном, сквозь кружевной, голубоватый от лунного света тюль сыпал и сыпал снег. Где-то теперь Антон?

Любопытство толкнуло ее снова взять несколько аккордов. И она увидела нечто совершенно страшное. Дымящиеся обломки белой машины наполнили комнату запахом гари, жар от пылающего металла обжигал щеки. Кто-то сдавленно стонал. И вдруг от машины отделилась фигура, очень странная, похожая на кентавра. Или нет, просто кто-то пытался вытащить из готового взорваться автомобиля — если он еще не взорвался, Наталии было трудно это определить — человека. Потом подбежали еще какие-то люди. Крупный план — высокий внушительных размеров мужчина несет на руках кого-то в зеленой куртке, из кармана которой выглядывает и вот-вот упадет вязаная пестрая шапочка.

Наталия уже не помнила, как выбежала из квартиры. «Эта ночь, похоже, никогда не кончится». Вывела машину и поехала по пустынным улицам в сторону злополучного супермаркета, словно только там находился источник всех несчастий…

А куда дальше? Как узнать, в какую сторону поехал белый «Мерседес»? Вот она, витрина с разноцветными огоньками. Они так весело переливаются, словно насмехаясь над трагедией, разыгравшейся где-то совсем рядом. Постояв некоторое время в нерешительности и не зная, в какую сторону ей ехать, Наталия вдруг услышала вой сирен. Мимо нее по магистрали промчалась «скорая». За ней — эскорт из милицейских машин. Она развернулась и поехала за «скорой». И не ошиблась. Уже через полчаса она находилась в холле ортопедической клиники и ждала, что скажет ей хирург, оперировавший Антона. Она увидела своего бывшего ученика второй раз за эту ночь, когда юношу выносили на носилках из машины. Судя по его одежде, никаких страшных повреждений не было — на курточке не было ни капли крови. Наталия очень удивилась, когда сестра, к которой она намертво пристала с просьбой рассказать «что-нибудь о мальчике, моем ученике», сказала, что он «чудом остался совершенно целехонек», не считая глубокой раны на ноге, которую ему «сейчас быстро зашьют». Наталия прождала почти час, прежде чем ей позволили войти в палату, где лежал Антон. Он был в сознании и очень удивился, увидев в больнице свою бывшую учительницу. Выглядел он испуганным, был очень бледен, а под глазами залегли фиолетовые круги. Вьющиеся темные волосы влажными кольцами прилипли к вискам. Черные глаза были полны ужаса и выражали немой вопрос.

— Антон, ты как? — Наталия, забыв о существовании своей второй натуры, коснулась губами почти белой щеки Антона и схватила его за руку.

— Где она? — спросил он так, словно Наталия была посвящена во все его интимные тайны.

— Я не знаю, Антошенька. Если хочешь, я спрошу.

— Да, это очень важно.

— Ты мне скажи, как это случилось?

— Мы ехали, а потом на дорогу вышел мужчина… Она затормозила, и в эту минуту раздался удар… Она закричала…

— Ты хочешь сказать, что вы сбили человека?

— Говорю же, не знаю… Спросите, пожалуйста, Наталия Валерьевна, где она?

— Хорошо, успокойся. — Наталия ободряюще улыбнулась ему и вышла из палаты. Отыскав знакомую медсестру, она спросила ее про спутницу Антона. Но та ей ответила, что на месте аварии был найден только мальчик. Ничего не понимая, Наталия возвратилась к Антону.

— Они сказали, что, кроме тебя, там никого не было.

— Они ее не нашли? Но ведь такого не может быть!

— Ты отдыхай, а я поеду в ГАИ и попытаюсь что-нибудь узнать про нее. Ты мне хотя бы скажи, о ком я должна спрашивать? У нее есть имя, фамилия? Я же не знаю, о ком ты говоришь. Ты был с мамой или…

Антон отвернулся к стене, и она увидела, как он вытер глаза.

— Ее зовут Нина. Фамилия Лискина.

— Она твоя тетя?

Мальчик промолчал.

Наталия на цыпочках вышла из палаты. Мысль о том, что она снова ввязывается в какую-то авантюру, не давала покоя. Но уже в машине, мчась на запрещенной в городе скорости под сто километров, она почему-то подумала о том, что письмо, которое ей показывал не так давно Рыжебородый, то есть Матвей, брат Антона, скорее всего, было адресовано не бывшей учительнице фортепиано, Наталии Валерьевне Ореховой, а, скорее всего, Нине. И что Антон сейчас переживает один из блаженнейших и мучительных периодов своей жизни — первую (скажем так, физическую) любовь. Как он отреагировал на то, что его пассию не нашли на месте катастрофы! Разве это не красноречиво доказывает его сильное чувство к этой женщине? Бедный мальчик.

В ГАИ с ней никто не собирался разговаривать, пока она не сказала, что является родной сестрой пострадавшего Антона Лискина. В результате расспросов (а в ГАИ не любят отвечать на вопросы, у них принято задавать их) Наталии удалось узнать, что в машине действительно никого, кроме парнишки, не было. Она возвращалась в больницу со странным чувством невыполненного долга: что она теперь скажет Антону? И она решила пока не показываться ему на глаза. Пусть поспит. Ему наверняка сделали успокоительные уколы. Остановившись, она включила в салоне свет и достала свою записную книжку. Адреса и телефоны учеников составляли 80 процентов содержания. Открыв страницу на букве «Л», она без труда нашла то, что искала, и поехала к Лискиным. Возможно, что они еще ничего не знают… Ей открыла мама Антона, женщина с приятной внешностью; лицо у нее было заспанное и очень испуганное. Кутаясь в теплый домашний халат, она некоторое время отупело смотрела на стоящую на пороге Наталию, пока не пришла в себя.

— Извините. Я так крепко спала. Вы ведь Наталия Валерьевна? Что-нибудь с Антоном?

— Скажите, но почему вы связываете вашего сына с моим именем? Что за идиотские фантазии! — не удержавшись, возмутилась Наталия.

— Вы и сами знаете почему… — Мама Антона, проснувшись окончательно, наконец разобралась, что к чему, и теперь смотрела на посетительницу не иначе как с презрением. — Вскружили мальчишке голову, а сами… Как вам не стыдно?

— Я не видела Антона пять лет. И уверена, что Матвей, ваш родственник, не далее как сегодня, буквально несколько часов назад сказал вам об этом.

— Матвей? Он что, был у вас?

— Послушайте, это уже ваши взаимоотношения, ваши проблемы, наконец.

— Тогда зачем же вы пришли, да еще в такое время? — В эту минуту из комнаты показался и сам Матвей. В халате до пят, глаза сощурены…

— Что здесь происходит? Почему ты не спишь?

— Вы что, тоже здесь живете? — удивилась Наталия.

— А где же еще прикажете жить моему мужу? — с вызовом произнесла мама Антона. Наталия вспомнила даже, как ее зовут: Елена Дмитриевна.

— Так что такое случилось, почему вы здесь?

— Ваш Антон попал в автомобильную катастрофу. Но он жив, — поспешила добавить Наталия. — У него лишь немного повреждена голень. Рану зашили, так что не переживайте.

— Антон попал в автомобильную катастрофу? — Матвей схватился за голову. Видно, он тоже крепко спал, прежде чем его разбудили. — И где он теперь?

— В ортопедической клинике, палата номер три. Но он сейчас наверняка спит.

— Вы что, были там?

— Да, я совершенно случайно оказалась в тех краях… — Она внимательно посмотрела Матвею в глаза. — А вы не знаете, кто такая Нина… Лискина?

Елена Дмитриевна, совершенно придя в себя, пожала плечами:

— Как кто? Сестра моя. А при чем здесь она?

— А где она живет?

— Да вам-то это зачем?

— Дело в том, что Антон был в машине вместе с вашей сестрой. Ведь белый «Мерседес» — ее!

— Да. Вернее, ее мужа. Вы хотите сказать, что Антон был в машине с Ниной? Интересно, где это она его нашла? Мы же просто с ног сбились, а она нашла его и тут же устроила аварию. Впрочем, это на нее похоже.

Елена Дмитриевна разочаровывала Наталию с каждой минутой все больше и больше. Матвей включил свет, и она увидела каждую морщинку, каждую складочку на лице и шее этой женщины, которая напоминала ей теперь старую тряпичную куклу. Глаза ее смотрели с недоверием, и оттого с ней меньше всего хотелось разговаривать.

— Так вы мне скажете, где она живет? — У Наталии кончалось терпение.

— Зачем это вам?

— Если вы на самом деле ее сестра, то почему же до сих пор не спросили меня, что с ней? Жива ли она?

— Да, действительно… Хотя я и так знаю, что с Ниной никогда ничего не произойдет. Так что с ней?

— Ее вообще не нашли. Ни следа. Словно ее там и не было, хотя Антон утверждает, что был именно с ней. Вы же и сами только что сказали, что белый «Мерседес» принадлежит вашей сестре. Я хочу съездить к ней и поговорить…

— Крымская, девятнадцать, квартира шесть. Матвей, собирайся живо, поедем к Антону… Так какая, говорите, палата?

— Я вас подвезу. — Прежде, чем выйти, Наталия еще раз бросила взгляд на эту странную пару, один из которых выдавал себя за брата Антонами усмехнулась: чего ради-то? Подумаешь, разница в возрасте!

В машине Елена Дмитриевна несла какую-то чушь о своей сестре, называла ее почему-то «росомахой», разгильдяйкой, помешанной на деньгах и сексе, и совершенно, казалось бы, не брала в расчет то, что рядом находится в общем-то посторонний человек в лице бывшей учительницы ее сына.

— Вы пойдете с нами? — спросила Елена Дмитриевна, когда они остановились возле входа в больницу.

— Нет, я уже была у него. Уверена, что он сейчас спит. Я навещу его, быть может, утром.

— Подождите. — Матвей, молчавший всю дорогу, вдруг взял Наталию за локоть и отвел в сторону. — Вы извините нас… Особенно Лену… У нее довольно сложные отношения со своей сестрой. А что касается нашего с вами разговора, то прошу прощения. После ваших слов мне многое стало понятным… Скорее всего, Нина и прятала у себя Антона. Она проповедует несколько другой образ жизни, чем тот, которого стараемся придерживаться мы.

Она более свободолюбивый и раскованный человек. Но она-то может себе это позволить, у нее несравненно более высокий уровень жизни — ее муж является директором одного из коммерческих банков, — а мы — нет, поэтому Антон всегда тянулся к ней, словом, к тому, о чем я только что вам сказал…

— А вас не насторожило, что на месте аварии этой самой Нины не оказалось? — задумчиво спросила Наталия, все больше и больше увлекаясь этой историей. Мысль о том, что завтра (вернее, уже сегодня) рано вставать, чтобы идти в музыкальную школу, почему-то не приходила ей в голову. Не дождавшись ответа от Матвея и мысленно простив его за то, что он наговорил ей в полночь у нее дома, она попрощалась с ним (Елена Дмитриевна уже скрылась за дверями больницы) и поехала на Крымскую.