ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда Синди ушла переодеваться, Блейк открыл окно, чтобы проветрить дом.

Так вошел через заднюю дверь, и следом за ним вбежал Шеп. Старый ковбой повесил шляпу на крючок у двери и подошел к раковине. Оглядев кухню, он недовольно поморщился.

— Что здесь произошло? Пахнет, словно в доме был пожар.

— Звать службу спасения не нужно. Синди пекла пирог, начинка вытекла и подгорела. Я как раз проветриваю.

Так присвистнул.

— А где она?

— Пошла переодеваться к ужину. — Блейк улыбнулся старику. — Не сердись на нее. Она так гордится своим пирогом, хотя вид и вкус у него ужасный.

— Что это она придумала печь пирог? — Так вытирал руки бумажным полотенцем. — Я же говорил ей, что вечером мы поедем ужинать.

— Она решила научиться печь, чтобы участвовать в соревнованиях на ярмарке.

Так скептически оглядел коричневый шар, лежащий на столе, и вопросительно нахмурил седые брови.

— Это он?

Блейк кивнул.

— Не выглядит съедобным.

Хотя Блейк не хотел смеяться над шедевром, приготовленным Синди, он невольно улыбнулся.

— Мне пришлось попробовать, но мой желудок мне этого не простит.

Так взъерошил волосы.

— Что это ей вздумалось заняться выпечкой? Она совсем не умеет готовить.

— Синди хочет выиграть Голубую ленту на ярмарке. И она решила сделать это с помощью одного из рецептов твоей покойной жены.

Так тяжело вздохнул.

— Сью Эллен могла из ничего приготовить такой пирог, что пальчики оближешь. У нее был особый дар. А когда ее подруги пытались готовить по ее рецептам, у них никогда ничего не получалось.

Блейк откашлялся и оглянулся посмотреть, не идет ли Синди.

— Чтобы нам потом можно было отказаться от пирога, надо будет заказать два-три десерта на ужин. Договорились?

— Хорошая мысль. — Так критически оглядел пирог и нахмурился. — Больше похоже на коровью лепешку. Может быть, случайно уронить тарелку, а Шеп окажет нам одолжение и съест его?

Блейк посмотрел на собаку.

— Не думаю, что он станет это есть.

— Ладно. Пора ехать. Мне хочется попасть в «Алиби» до шести.

У Блейка появилось ощущение, что старый ковбой что-то задумал, но он решил промолчать. Ему и самому хотелось побыстрее уехать: он был голоден, кусок отвратительного пирога не умерил его аппетита. На консервированные бобы и тушенку Блейк тоже уже не мог смотреть.

Конечно, «Алиби» не лучшее место, где можно хорошо поесть. Но там можно отлично поиграть в пул или в дартс. И выпить.

— А почему бы нам не поехать в «Пчелиный улей»? — поинтересовался Блейк. — У них отличная домашняя еда и большой выбор десертов.

— Нет. Мне нравится, как в «Алиби» делают буйволиные ножки. А еще я собираюсь сегодня тряхнуть стариной и потанцевать. У них новый оркестр, говорят, очень хороший.

Так собирается танцевать? Вот это новость!

Блейк должен был это предвидеть. Ведь он и сам собирался выполнить свое обещание и танцевать с Синди.

Без четверти шесть Блейк и Так сидели в гостиной, готовые к выходу.

— Что она там копается? — бурчал старик. — Обычно она собирается быстро.

— Женщины всегда долго одеваются.

— Слишком долго, когда мужчина голоден или торопится. Не могу сказать, что мне нравятся перемены, произошедшие с ней. Модная одежда, попытки научиться готовить… Вертится все время у зеркала.

— Не думаю, что на самом деле это тебе не по душе, — возразил Блейк. — Просто ты не любишь ждать.

— Тут ты прав. — Так взглянул на часы, затем встал и постучал в дверь Синди. — Мы уезжаем через две минуты. Если ты не успеешь, значит, уедем без тебя.

Блейку тоже хотелось есть. Но он лучше поголодает, чем оставит Синди дома. Она рассердится, а в гневе все женщины становятся фуриями. С прежней Синди он знал, как справляться. А что делать с новой? Одного взгляда на нее достаточно, чтобы ему стало не по себе.

Так не успел отойти от двери, как на пороге появилась его внучка.

Она надела простое черное платье с открытой спиной, которое Блейк купил ей в «Меркантиле».

Он не очень хотел покупать его, хотя оно ему и очень понравилось. Платье было слишком сексуальным. Вид Синди в этом шедевре малоизвестного модельера бы слишком возбуждающим. Слишком сексуальным даже для друга семьи, коим являлся Блейк.

Но продавщица так охала и ахала, что в конце концов Блейк сдался.

Но, господи, он не может взять ее в хонки-тонк-бар в таком платье. Все мужчины, которые повстречаются на ее пути, тут же начнут облизываться и мысленно ее раздевать.

— Вот это да! — коротко хохотнул Так. — Ты действительно красавица, малышка.

— Надеюсь, вы не очень заждались? — Синди взглянула на Блейка, проверяя, разделяет ли он мнение Така.

Но Блейк едва смотрел на нее. Он не может позволить ей в таком виде выходить из дому. Тем более ехать в «Алиби».

— Что случилось? — удивленно спросила она.

— Ты собираешься ехать в этом?

Она оглядела себя.

— Что-то не так?

— Тебе не кажется, что для «Алиби» такое платье не подходит?

— Я там никогда не была. Не знаю.

Это хонки-тонк. Джинсы и фланелевая рубашка больше подойдут к такому заведению.

И не привлекут к ней ненужного внимания, к которому она явно еще не готова.

Синди рассерженно нахмурила брови.

— Я хочу быть красивой. Разве это плохо?

— Ты отлично выглядишь, — успокоил ее Так. — Поехали.

Но Синди не интересовало сейчас мнение деда. Она ждала слов Блейка, пристально глядя на него. Она подозревала, что его беспокоит вовсе не ее одежда.

— Что у тебя на уме?

— Ничего, — Блейк схватил свою шляпу и вышел за дверь.

Когда они остались одни, дед посмотрел на нее сбоку.

— Ты хорошо выглядишь, Синди Лу. Слишком хорошо. Это его и беспокоит.

Синди улыбнулась и вслед за дедом вышла из дома. Теперь у нее уже не подгибались колени, когда она шла в туфлях на высоких каблуках по ступеням. Она уже привыкла ощущать себя леди. И ей это ощущение понравилось. Очень понравилось.

Блейк ждал их в кабине, включив двигатель.

Дед открыл перед ней пассажирскую дверцу.

— Полезай, Синди Лу.

Усевшись, она старательно тянула юбку вниз, но та все равно едва прикрывала колени. Синди искоса взглянула на Блейка, пытаясь понять, обратил ли он на это внимание.

Кажется, обратил, и она не смогла сдержать насмешливой улыбки. Она производит на него впечатление. Лед тронулся!

Может, не такое сильное, как его любовницы, особенно одна из них, но все равно.

Дед закрыл дверцу, и Блейк рванул с места.

Синди нравилось сидеть рядом с Блейком, прижимаясь к нему боком, а когда машину потряхивало, то и плечами. Запах его одеколона, терпкий и незнакомый, будоражил ее воображение.

Будь они вдвоем, без дедушки, можно было бы представить, что у них свидание. Настоящее свидание. И они едут в настоящий хонки-тонк-ресторан не просто есть жареное мясо или чизбургеры, а романтично проводить время.

Ее жизнь изменилась. И сегодняшний вечер тому подтверждение.

Они ехали молча минут пятнадцать, пока не подъехали к ресторану, который Синди много раз видела, но никогда не была внутри. Спереди вспыхивала и переливалась неоновым светом вывеска, гласящая, что «Алиби» открыто.

Пыльная стоянка постепенно заполнялась автомобилями и грузовиками, и Блейк припарковался рядом с красным пикапом.

— К девяти здесь уже будет полно народу, — сказал Так.

Деревянное строение было неказистым. Оно явно требовало ремонта, по крайней мере снаружи. Синди сгорала от любопытства. Интересно, что там внутри?

— Комиссия по этике уже целый год пытается закрыть это местечко, — вспомнила она.

— Ну, им это ни за что не удастся, — усмехнулся дедушка. — Людям нужно место, где можно было бы повеселиться.

Так торопливо выбрался из кабины, не сказав больше ни слова.

Блейк придержал дверцу, ожидая, когда она выйдет, пристально глядя на нее.

— Лучше бы ты надела джинсы, — осуждающе заметил он.

Она замерла от неожиданности.

— Но ты же сам говорил, что у меня красивые ноги.

— Так и есть. — Он оглядел ее бедра, колени, лодыжки. Потом опомнился, поднял взгляд кверху на вечернее небо и тяжело вздохнул.

Синди неловко улыбнулась, губы у нее задрожали от обиды.

— Ты не поможешь мне? Я все еще никак не привыкну к каблукам.

Он вобрал побольше воздуха и, стараясь не обращать внимания на ее обнаженные бедра, помог Синди выйти из автомобиля и машинально привлек к себе.

От восторга у нее перехватило дыхание. Даже немного дрожали колени и подкашивались ноги, и Синди ухватилась за его руку, чтобы удержаться. Тут же их глаза встретились, они оба почувствовали какое-то смятение, словно в техасском вечернем воздухе повеяло чем-то незнакомым.

Ее сердце затрепетало. На один едва уловимый миг ей показалось, что он собирается ее поцеловать.

Но Блейк этого не сделал.

— Ты в порядке? — откашлявшись, спросил он.

Она кивнула, но в этом кивке уже не было такой самоуверенности, как раньше. Потом она улыбнулась ему. Но вместо того, чтобы улыбнуться в ответ, Блейк с суровым выражением лица пробормотал что-то неразборчивое.

А потом повернулся и направился к входу, оставив ее в одиночестве. Вздохнув, Синди поплелась следом. Каблуки вязли в земле, и ей тяжело было идти.

Догнав Блейка у входа, она дотронулась до его руки.

— У тебя сзади колючка. Только теперь я поняла, что тебя беспокоит.

Блейк ничего не ответил. Они стояли рядом, словно двое детей на школьном дворе, готовых поссориться. Потом лицо его смягчилось, и он, погладив ее по голове, сказал:

— Извини, Синди. Конечно, у тебя красивые ноги. Слишком красивые, особенно для подобного места.

Синди вопросительно подняла бровь, но промолчала. Она боялась что-либо спрашивать.

— «Алиби» — не притон, — добавил он. — Но многие парни хотят здесь оттянуться и хорошо провести время. А ты так и излучаешь привлекательность и желание развлечься.

Почему он так думает? Неужели она выглядит настолько вульгарно?

Ей захотелось кинуть в него чем-нибудь, но она выбрала ответ более достойный взрослой леди:

— Сегодня вечером я действительно собираюсь повеселиться. С тобой или без тебя.

И она направилась внутрь, намереваясь насладиться своим первым вечером в городе. Пусть даже это захудалый хонки-тонк и ей на каждом шагу приходится сражаться с Блей ком Серое Перо.

Блейк вошел в «Алиби» вслед за Синди.

Он давненько здесь не был. С тех пор, когда они с Трейсом, будучи несовершеннолетними, захаживали сюда по субботам и любезничали с официантками, заказывая себе пиво.

Вспоминая прошлое, он вдруг удивился, что у них ни разу не возникло серьезных неприятностей в «Алиби».

Теперь шериф Блоссома Трейс не станет мириться с продажей спиртного несовершеннолетним. И тут Блейк с ним полностью согласен.

Жизнь меняется.

Но кое-что в ней, например «Алиби», остается прежним.

Блейк огляделся: все осталось по-старому. У них, как и раньше, висят портреты местных жителей, патронирующих заведение.

В задней комнате, где стояло два стола для пула и дартс, теснились игроки. Возле входа по-прежнему отсутствовала секция в подвесном потолке, открывая переплетение проводов. Грейди, хозяин, то ли был слишком ленив, чтобы ремонтировать, то ли считал, что это придает заведению особый шарм.

Синди оглядывалась вокруг с широко открытыми глазами, лицо ее выражало наивный интерес, который никак не вязался с ее сексуальной походкой женщины, знающей себе цену.

Ее проводили голодными глазами несколько мужчин, но она, кажется, не обратила на это никакого внимания или делала вид, что ничего не замечает.

Блейк на всякий случай бросил на них предостерегающий взгляд, чтобы они не строили никаких планов, но они его проигнорировали.

Может, будет лучше, если все в «Алиби» решат, будто Блейк встречается с Синди? К счастью, Так выбрал столик в темном углу, и Синди теперь не будет у всех на виду.

Блейк уселся на треснувший виниловый красный стул рядом с ней и ухмыльнулся.

Она была довольна. По крайней мере, ему так показалось.

Так взял меню, повертел его в руках, но даже не взглянул на перечень блюд. Вместо этого он уставился на входную дверь, словно ожидая кого-то.

Долго ждать ему не пришлось.

— Извините меня, — старый ковбой встал из-за стола. — Я увидел друга.

— Кто это? — Синди оглядела зал, пытаясь найти знакомые лица.

— Новый человек в городе, — пояснил Так, поправляя ремень. — Ее зовут Лорейн. К ней приехала подруга. Когда они поинтересовались, где лучше всего повеселиться и потанцевать, я предложил им прийти сюда.

Значит, хитрый Такер приехал сюда не только поесть.

Блейк внимательно наблюдал, как старый ковбой подошел к двум привлекательным леди средних лет и провел их через зал к столику.

— Одну из них я знаю, — воскликнула Синди. Она чуть не свернула себе шею, наблюдая за дедом и женщинами. — Блондинка в бирюзовой блузке работает медсестрой в клинике.

— Это же здорово, что дед наконец выбрался с ранчо и стал наслаждаться жизнью.

Синди опять повернулась к Блейку, пристально разглядывая его своими весенними глазами, в которых светилась невинность.

— А что же ты? Не хочешь рискнуть подметками и немного повеселиться?

— Всегда готов.

— С кем-то особым?

Он недоуменно нахмурился.

— Ты это о чем?

— Не о чем, а о ком, — поправила она. — Когда ты приехал, то упомянул, что в твоей жизни есть особенная женщина. Но не назвал ее имя.

Блейк не собирался обсуждать с Синди Джессику, хотя и не мог объяснить почему. В прошлом он мог говорить с Синди обо всем, но не сейчас.

Прежде чем он ответил, высокая официантка с окрашенными в пепельный цвет волосами подошла к их столику.

— Что будете заказывать?

Блейк улыбнулся — появление официантки помогло ему уйти от ответа на вопрос о прежней любовнице, которая только недавно получила отставку.

— Я возьму пиво и буйволиные ребрышки для начала. — Он взглянул на Синди. — А что ты будешь?

Она в нерешительности потерла нос.

— Я однажды пробовала пиво, оно мне не понравилось. Как ты думаешь, чего бы мне еще попробовать?

— Содовую, — рявкнул Блейк, прежде чем официантка успела предложить алкоголь.

— Только не здесь, — возразила Синди, и ее живые зеленые глаза засверкали. — Я — в хонки-тонк и хочу настоящей выпивки.

— Как насчет земляничного дайкири? — предложила официантка. — Напоминает фруктовый напиток со льдом, только покрепче.

— Отлично, — Синди откинулась на спинку стула и усмехнулась.

Блейк загляделся, как ткань блузки обтягивает ее грудь, и забыл обо всем.

Официантка вернулась с напитками, и Синди попробовала то, что ей принесли.

— Ну и как тебе? — поинтересовался Блейк.

— Отлично. Но, честно говоря, мне бы понравилось больше, если бы в нем не было алкоголя.

Хорошо. Ему хоть не придется беспокоиться, что она сломает себе каблуки по дороге домой.

Через полчаса стало ясно, что Так решил остаться за столиком с дамами. Перед ним стояла выпивка и тарелка с разными закусками.

— Кажется, сегодня вечером мы предоставлены сами себе, — заметил Блейк. — Давай есть. — И он жестом подозвал официантку.

Синди заказала чизбургер с жареным картофелем, а Блейк выбрал свинину-барбекю, отварной картофель и салат.

Они молча ждали заказ, глядя, как собираются оркестранты. Вскоре по залу разнеслись звуки музыки кантри, и несколько пар пошли танцевать.

— Ты обещал мне еще один урок танцев, — напомнила Синди.

Блейку не хотелось танцевать, но ничего не попишешь. Давать урок на публике будет куда легче, чем наедине. Кроме того, быстрая мелодия не требует тесных объятий и не наполнит его запретными желаниями.

— Хорошо, давай попробуем.

К искреннему удивлению Блейка, Синди довольно быстро научилась танцевать техасский тустеп и буги. Спустя какое-то время Так вышел потанцевать с белокурой медсестрой, а потом с ее темноволосой подругой. Было видно, что он доволен жизнью.

Да и сам Блейк, хоть и не хотел этого замечать, веселился от души.

В перерывах между танцами они с Синди доели уже остывший ужин. В целом еда была неплохая, даже лучше, чем в «Пчелином улье».

Когда музыканты опять возвратились на сцену, Синди извинилась и направилась в дамскую комнату. Когда она шла через зал, практически каждый мужчина поворачивал голову и провожал ее взглядом, включая бармена и высокого стройного ковбоя, сидевшего у стойки.

Пока они танцевали, Блейк не обращал особого внимания на других мужчин. А напрасно. Ему следовало это сделать. Грубые остолопы таращились на нее, а теперь их интерес стал явным.

Когда Синди вернулась и оркестр заиграл любовную мелодию, высокий ковбой, стоявший у стойки, оставил свое пиво и направился к ней. Он явно собирался пригласить ее на танец.

Но Блейк не собирался ждать, пока какой-то парень заключит ее в свои объятья.

Он улыбнулся ковбою, но глаза у него оставались холодными.

— Сегодня вечером эта леди — моя.

— Счастливчик, — завистливо пробормотал парень и вернулся к стойке.

— Твоя — на весь вечер? — глаза Синди радостно заблестели. Дьявол знает, что творится в ее хорошенькой головке.

— Да. На сегодняшний вечер. Ты еще не готова для общения с простыми ковбоями, которые надеются подцепить кого-нибудь до закрытия заведения.

Синди шагнула к нему, он обнял ее, и они поплыли в медленном танце.

Блейк был почти на фут выше, но их тела были словно созданы друг для друга. Сегодня вечером от нее пахло другим шампунем. С персиковым запахом. Он всегда любил персики.

Блейк нежно поглаживал ткань ее платья на спине. Страстное томление охватило его. Ему захотелось обладать ею, и не только сегодняшним вечером, но всегда, каждую ночь.

Черт! Эти мысли до добра не доведут.

Во всем виновата музыка, такая завораживающая, соблазняющая. Блейк закрыл глаза, отдавшись во власть мелодии и чувствам, но ни на секунду не забывая, кого держит в руках.

Она склонила голову ему на грудь и слушала биение его сердца.

Прозвучали последние аккорды, но Блейк продолжал прижимать ее к себе. И когда наконец заставил себя разжать руки, их глаза встретились, и у него защемило в груди.

Ему захотелось поцеловать ее долгим страстным поцелуем или увезти навсегда из округа Блоссом.

Блейк тяжело вздохнул. Он продолжал стоять, боясь пошевелиться.

И боялся оставаться неподвижным.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Блейку казалось, что он прирос к полу, держа Синди в объятиях. Их сердца бились в унисон.

Его руки медленно, независимо от сознания, поднялись и дотронулись до ее подбородка. Он провел пальцем по нежной щеке девушки.

Блейк не знал, что сказать, что сделать. И тут на один краткий миг, когда ее губы раскрылись, он потерял остатки разума.

В этот момент его толкнул пьяный ковбой, и это вернуло Блейка к реальности.

Он отступил на шаг, засунул руки в карманы джинсов и откашлялся, надеясь, что голова прояснится.

Что с ним творится? У него не может быть романтических отношений с Синди.

Зачем ей ковбой, который только и делает, что участвует в родео, переезжая из города в город? Ей нужна семья, муж, который будет жить на ранчо ее деда в Блоссоме.

Блейк Серое Перо не подходит на эту роль.

— Спасибо за танец. — У него неожиданно сел голос. — Я.., мне нужно на воздух.., что-то здесь душно. Попроси Така представить тебя его знакомым.

Синди молча кивнула, словно тоже была ошеломлена их возбуждающим танцем.

Блейк повернулся и пошел к выходу, налетев по пути на другого ковбоя.

Ему необходимо не только подышать воздухом. Нужно разобраться в себе.

Блейк не помнил, сколько простоял на улице, наблюдая, как отъезжают автомобили с парочками. Сам не зная почему, он решил пройтись вокруг здания.

Но нельзя же портить старику радость.

Услышав сзади чьи-то шаги, он повернулся и увидел Синди.

— Что случилось? — с тревогой спросила она.

— Ничего.

Девушка заправила за ухо выбившийся локон, и он увидел в ее ушах серьги, которых раньше не замечал. Они были не новыми и не модными. Фамильная драгоценность, которая принадлежала ее матери? Или бабушке?

Здорово, наверное, иметь вещь, которая много лет принадлежит твоей семье.

У него ничего не осталось от деда. Ничего, кроме воспоминаний о том, как дед катал его на плечах и покупал мороженое.

— Ты чувствуешь себя виноватым, что танцевал со мной, да?

Он испытал множество разных эмоций после танца с ней, но среди них не было чувства вины. Конечно, если бы он поцеловал ее там, на виду у всех, тогда у него возникло бы чувство вины.

— Это из-за той женщины?

Нет. Вовсе нет. Но он не собирался рассказывать ей о Джессике и потому решил согласиться для виду.

— Возможно.

У Синди внутри все оборвалось. Почему же ей казалось, что она нравится Блейку? Она с самого начала была в этом уверена. Как глупо!

Она решила все же объясниться с ним, чтобы узнать правду.

— Я понимаю, что ты чувствуешь.

— Ты? — он скептически улыбнулся.

Синди кивнула.

— Из-за моего интереса к Робби. Но мы с тобой не должны чувствовать себя виноватыми. Мы же давние друзья. Мы всего лишь танцевали, и нам было хорошо. Вот и все.

Ложь далась ей легко, хотя на самом деле чувствовала она совсем другое. Но лучше пусть он считает так. Она не собирается вешаться на шею мужчине, который ею не интересуется. И не станет намекать ему, как на самом деле он ей дорог. Она не собирается рисковать их дружбой.

— Может, ты и права, — Блейк натянуто улыбнулся. — А что ты думаешь о подружке своего деда?

— Она симпатичная. Ее зовут Лорейн. Но мне сложно представить их вместе.

— Почему?

Она пожала плечами.

— У них большая разница в возрасте. И потом дедушка уже лет пятнадцать ни с кем не встречался.

— Возможно, пришло его время.

— Что ты хочешь сказать? — Синди удивленно открыла рот.

— Ну, мне известно несколько похожих пар. Она растерялась и не знала, что сказать.

— А почему он мне раньше ничего не рассказывал?

— Мужчины обычно не выдают своих мыслей.

— Хм. — Женщины тоже, но она знала, что лучше этого не говорить. Особенно если она намерена продолжать дружбу с Блейком — дружбу, которая давно бы развалилась, если бы она не была осторожна.

— Как ты считаешь, он поедет сейчас домой? — спросил Блейк.

— Наверно. Его дамы заявили, что им завтра утром рано вставать.

— Хорошо, тогда пошли.

Когда они возвращались, Синди поглядывала на звездное небо. Она должна радоваться, что их отношения опять стали нормальными. Как бы это ни было трудно, нужно держать себя в руках.

Когда в начале вечера она вылезала из пикапа, у нее возникло ощущение, что Блейк хочет ее поцеловать. Конечно, она не особенно доверяла своим чувствам, потому что не знала нюансов отношений между мужчинами и женщинами.

И когда они танцевали, у нее опять возникло это чувство. Воздух между ними наэлектризовался, руки Блейка ласкали ее спину… Он почти поцеловал ее. Здесь ошибиться было невозможно.

В мечтах Синди он сотни раз целовал ее. Но в жизни этого не делал.

Она даже жалела, что там, на танцплощадке, первой не потянулась к нему. Нужно было обнять егоза шею и прижаться к нему губами. А теперь она никогда не узнает, так ли хорош его поцелуй в жизни, как в мечтах.

Но если бы она так поступила, это могло бы совершенно изменить их отношения. И сильно осложнить их.

Правда горька, но надо смотреть ей в глаза. Блейку никогда не понравится такая женщина, как она. У него есть много поклонниц, таких, как Джессика, которая за ним бегает.

Чем скорее она выкинет из головы глупости, тем лучше. Когда дело доходит до любви и романов, Робби Бредшоу более реальный шанс для Синди.

Но часть ее души все равно всегда будет принадлежать Блейку.

Хочет он этого или нет.

Уже приближалась полночь, когда они вернулись на ранчо. Всю дорогу домой с лица дедушки не сходила довольная улыбка. Поднявшись на крыльцо, он остановился и поглядел на молодой месяц.

— Какая чудная ночь.

— Да. — Синди подняла глаза на звезды. — Я немного посижу на крылечке. После танцев мне что-то спать не хочется.

— Посмотрим, как ты заговоришь завтра утром, — проворчал дед.

Блейк собрался пойти в дом вслед за Таком, но Синди потянула его за руку.

— Давай посидим вдвоем.

Он замер на месте.

Может, она не правильно поступила, остановив его? Но ей так не хотелось, чтобы этот чудесный вечер закончился. Ей не давали покоя мысли о Блейке и их несостоявшемся поцелуе.

— Я хочу поговорить с тобой, — выпалила Синди в надежде что-нибудь придумать.

Он пожал плечами.

— Ну, давай поговорим.

Она села на перила, а он устроился рядом.

— Мне сегодня было весело, — начала девушка.

— Твоему деду тоже. Я никогда не видел, чтобы он так отплясывал.

— Как ты думаешь, ему нравится Лорейн? — Синди уткнулась Блейку в плечо. — Ты понимаешь все тонкости лучше, чем я.

— Мне кажется, да. — Он откинулся назад, деревянная перекладина под ним заскрипела. — Но не многие женщины умеют любить ковбоев.

Синди не совсем понимала, что он хочет этим сказать, но в себе была уверена. Если ей выдастся шанс, уж она сумеет любить такого ковбоя, как Блейк.

Интересно, а женщина Блейка сможет любить его так, как он этого заслуживает?

Она понимала, что лучше не говорить с ним об этом, но ее разбирало любопытство.

— Расскажи мне о Джессике.

— Тут нечего рассказывать.

Синди недоверчиво усмехнулась.

— Кто она?

— Профессиональная наездница. Хорошая девчонка. Красивая. Но она хочет от меня больше, чем я могу ей дать.

Синди повернулась на своем месте, перила закачались, и она коснулась его колена.

— Это как?

— Она хочет выйти за меня замуж, хочет, чтобы мы купили свой дом. А я не создан для семьи.

— Почему?

Блейк долго молчал. Может, он сам не знает ясного ответа или не знает, как выразить словами, чтобы она сумела понять?

— В семейной жизни нужно постоянно идти на компромиссы, делать над собой усилия, а я никогда не смогу этого.

Она не совсем поняла, что он имеет в виду. Но он и раньше говорил подобные вещи, над которыми она особенно не задумывалась.

От волнения Синди почувствовала легкий озноб. Неужели Блейк на всю жизнь останется холостяком?

— Ты не думаешь, что это связано с теми ранами, о которых говорила Шерри?

— Какими ранами? Зря ты так веришь этой женщине. Я просто не принадлежу к вашему кругу, я — аутсайдер. Только и всего.

— Я не считаю, что ты чем-то отличаешься от всех остальных.

— Может, ты и не видишь этого. Но я всегда чувствовал свое отличие. И больше со стороны отцовской семьи, чем маминой. Но даже если бы они вели себя по-другому… — он замолчал, словно его самого озарила догадка, и посмотрел на небо Техаса, словно ища ответ на вопрос, который мучил его всю жизнь.

— Ты наш, — твердо сказала Синди, — ты с нами. Так ли это?

Всем известно, что Синди и Так хорошо к нему относились, но он тем не менее сохранял эмоциональную дистанцию. Он не мог даже толком объяснить, почему. Скорее всего, он просто боялся. Боялся в конце концов быть отвергнутым.