- Так-так... Ну, то есть, срочное погружение! пробормотал Фадин.
      - Что?
      - Ничего. Я к тому, что от скафандров до пришельцев совсем недалеко. И надо еще разобраться, откуда взялась эта свалка и для чего она нужна. ...Ну, так что, пора нам отсюда выбираться и отправляться в инспекторскую поездку по свалкам нашей родины?
      Володя не ответил.
      - Что ты, Вовка, скис, - сказал Фадин бодро. - Не дрейфь, прорвемся какнибудь.
      - Мокрый вот так же сказал, перед тем как отбыть... Чем-то я ей не нравлюсь! Ведь уходят же люди. Неужели я хуже?
      Фадину показалось, что Володя сейчас разрыдается.
      - Ты что, мужик! - он схватил его за плечи и потряс. Даю тебе слово, что без тебя не уйду. Понял? Слово даю!
      - Пнет и не спросит. Ты ведь знаешь, некоторые здесь по два года торчат и больше, А дед... Не выдержу я... Первое время еще как-то суетился, пытался устроить массовый побег. А потом понял - бессмысленно. Их не растормошишь. Они тут уснули все давно. И я уже почти уснул. И ты уснешь...
      Фадин видел, что он не играет... А действительно, поторчи здесь полгода, так и уснешь. Он-то, Фадин, хоть взрослый мужик, а этот - мальчишка. Пять лет в институте и здесь четыре. Ну, двадцать пять, от силы двадцать шесть лет.
      "Надо его как-то отвлечь. Рассказать про микросхемы, что ли?".
      - Знаешь, почему они все молчат в тряпочку? - Володя придвинул свое лицо вплотную к лицу Фадина. Глаза его бегали. - Каждый наедине со своей совестью и мелкими грешками. Каждый боится. Каждый себе на уме и делает вид, что он здесь отдельно от остальных. И вообще явление временное.
      - Ладно, ладно, я понял, - Фадин отодвинулся.
      - А ты, если будешь уходить, меня предупреди. Так не уходи, предупреди, чтобы я знал.
      - Я сказал, что без тебя не уйду. Все! Теперь на работу вместе выходим. И дальше, чем за десять метров, от меня не отходить. А то тут, черт его знает.. То провалы, то обвалы. И с перспективой что-то неладно... Все. Опять дождь начинается, да и обед скоро. Давай, вылазь из ямы.
      Володя не двинулся с места. Он кривил губы и смотрел на Фадина совершенно безумными глазами.
      - Ты... ты... - пробормотал он наконец, и вдруг бросился бежать вдоль края ямы. Песок под его ногами осыпался вниз, и казалось, эта яма, как огромная воронка, сейчас засосет их обоих.
      - Стой! Стой! - заорал Фадин благим матом и кинулся следом, на ходу удивляясь, какой у него визгливый и тонкий голос.
      Володя упал лицом прямо в песок. Фадин подбежал, попытался приподнять его, но тот шатался, как пьяный, и никак не мог выпростать изпод себя ногу, чтобы упереться и встать. Тогда Фадин усадил его спиной к откосу и сам сел рядом.
      - Ну, - сказал он, подождав, когда Володя перестанет мотать головой. - Все?
      - Все... Сейчас... - Володя сжал голову руками. - Сейчас я, подожди...
      - Песок смахни.
      - Что?
      - Все лицо в песке. Здорово она тебя укатала...
      - Кто она?.. Она?.. А может быть, и не она, Ведь она никого не держит - иди, куда глаза глядят. Может быть, причина во мне самом? Я, я сам себя не выпускаю!
      - Теперь все?
      - Я...
      - Значит, все, - сказал Фадин строго. - С самобичеванием мы покончили. Отныне и впредь. Потом, когда выберемся, пойдем в ресторан, и ты мне все там расскажешь. А сейчас вставай и пошли обедать. Вперед и с песней!
      Фадин упруго вскочил и без разгону кинулся вверх. Но недотянул немного и вместе с массой песка съехал обратно.
      - Во! А ты говоришь, не держит Держит!
      Вторая попытка удалась. Фадин вылез наверх, отряхнулся.
      - Руку, руку давай, - сказал он, протягивая ладонь Володе.
      Два дня до конца недели они бродили по свалке вдвоем. Свалка Фадина больше не страшила. Володя же, хотя и шутил и смеялся, чувствовал себя не в своей тарелке. Фадин пытался его растормошить, и ему это удавалось на какое-то время, но потом он опять замечал, что парень не в себе. То вдруг замрет на месте, уставится на что-нибудь и вздрагивает, когда его окликают.
      "Надо его как-нибудь основательно растрясти или затеять что-нибудь. Сходим, например, посмотрим, не всплыла ли опять подводная лодка под перископ... А что, это мысль!"
      Он рассказал Володе и про бак с битумом, и про ту штуковину, которая исчезла, и про мешок с микросхемами, и про свой поход в "замороженную зону".
      Володя оживился, а когда речь зашла о мешке, - покраснел.
      Фадин решил, что с ним тоже случилось нечто в этом роде. Но Володя про свой эпизод рассказывать не стал.
      "Ладно, не будем форсировать события. Дойдет - расскажет сам", - решил Фадин и предложил в субботу прогуляться, глянуть на подводную лодку в степях Украины.
      Володя согласился.
      "Может, там и еще чего попадется, - сказал он, например, чемодан с деньгами. Так мы его не возьмем".
      "Ни в коем случае, - подтвердил Фадин. - Мы еще, наоборот, своих доложим!".
      За два дня у них в разговоре сложился новый юмористический стиль, названный серым юмором.
      ----
      Но в пятницу случилось неожиданное. Когда они возвращались на обед, Володя оступился, упал боком на кусок рельса и сильно ушибся.
      Обед привезли чуть позже срока. Фадин сходил к общему столу, но есть ничего не стал, а понес две порции в балок. Володя ел плохо, жаловался на боль в бедре. После обеда Фадин вывел его за балок, потом привел обратно и уложил. Володя уснул.
      Фадин сел и задумчиво уставился в окно. За окном ничего примечательного не было. А по стеклу изнутри ползала муха. Последняя осенняя муха. В балке было тепло, и мvxa активизировалась. Видимо, что-то ей тут не нравилось и она рвалась наружу. Что уж ее там так привлекало - Фадин не знал. Возможно, она была плохо информирована о времени года или жаждала свободы, но стремилась прорваться через стекло весьма настойчиво. Сядет, потрет лапки, и опять давай жужжать.
      "А ведь она, пожалуй, и не подозревает о существовании стекла. Мозгов мало. Вон же он, белый свет. Е чем же дело? Что такое? Почему никак?.. Очень похоже, между прочим. И мы тут так же жужжим. Все дело в стекле! Его надо заметить и не соваться. Надо лететь в дверь".
      - Дура, - сказал Фадин, подошел к двери, открыл ее. Лети сюда.
      Но муха жужжала свое. Тогда Фадин пошел к окну, поймал ее и, вернувшись, выпустил на волю.
      - Лети, муха, в жаркие страны, - сказал он, - и больше мне не попадайся. А то там твои детки кушают котлетки...
      И тут краем глаза заметил, что из-за угла вагончика выруливает дед, держа в руках какую-то палку.
      - Эй, Абрек, я тут вот... Тебе надо было, а там как раз попался. На двадцать, между прочим, как раз по размеру.
      Теперь Фадин увидел, что это вовсе не палка, а алюминиевый уголок, провались он трижды! И даже зажмурился.
      - Стало быть, все, пора тебе. Бери и помни мою доброту?
      - Куда пора?
      - Как куда - домой? Теперь все, можешь идти.
      "Домой... неужели все?.. Она меня отпускает..."
      - Что там такое, Сергей, - услышал он за спиной и очнулся.
      "Домой... А Володя?.. Стерва! Ох и стерва! Выдавливает, сволочь... Ну уж черта с два я уйду. Я тебя тут замордую. Все твои подводные лодки и скафандры отрою! Погоди, ты у меня..."
      - Так что, куда ставить? - осведомился дед. нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
      Фадин шагнул к крыльцу, взял его за грудки, отобрал уголок и бросил в сторону.
      - Вот что, дед, дуй отсюда. Видишь самосвал?.. Туда и дуй. И не оборачивайся.
      Дед слабо вырывался. Фадин его отпустил, он попятился, выговаривая на xoдy:
      - Тоже мне, раскомандовался. Я к нему по-хорошему, а он... Не надо так и скажи, а одежу рвать - это как называется? Оскорбление личности!
      Фадин его уже не слушал, вернулся и сел возле кровати. Володя не спал.
      - Ну что, Володя, как?
      - Болит... Голова кружится:
      - Дай-ка я посмотрю.
      Фадин сделал осмотр. Бедро у Володи посинело и опухло. Скорее всего перелом. Надо что-то делать...
      Вечером Володя опять потерял сознание и начал бредить. Фадин не знал что делать. Нужен врач, а где его тут взять? Хотя вполне возможно, он тут имеется. Инженеры есть, почему бы не быть врачам.
      Он отправился в соседний балок. Там, как обычно, четверо резались в домино, а дед рассказывал болельщикам очередную байку. Заметив Фадина. он вытаращил глаза, как будто увидел привидение.
      - Что глаза вылупил? - спросил Фадин. - Давно не видел?
      - Так я думал, ты: Мне - пожалуйста. Не надо так не надо.
      Дед удвинулся в глубь балка и спрятался за чьи-то спины.
      - Врачи есть?
      Теперь на Фадина уставились остальные. Даже те, кто был занят игрой и по ее канонам не должны были ничего видеть и слышать.
      - Я спрашиваю, врачи есть? - повторил Фадин.
      Он медленно вскипал.
      "Сидят здесь... Козлы: Нелюди! Ничего знать не хотят."
      В дальнем конце балка поднялся какой-то человек. Фадин его не знал.
      - Я врач. Только... Я с санэпидемстанции.
      - Все равно, - бросил Фадин. - Выходи, дело есть.
      И отвернулся. Видеть эти рожи сил не было. Бывший врач осмотрел Володю и сказал, что не ручается, но скорее всего у того закрытый перелом бедренной кости. Нужно госпитализировать.
      - Ладно, - сказал Фадин. - Пошли назад. Вызовешь бригадира. Я на улице подожду.
      "Как я терпел все это три месяца? - подумал он, дожидаясь Сашку. - Ведь в скотов превращаются. И я мог бы. И еще неизвестно во что превратился..."
      Сашка наконец вышел на крыльцо. Фадин поманил его пальцем.
      - Вот что, бригадир, перелом у него.
      - Ну, - буркнул тот.
      - Ты что, не понял? Перелом! В больницу его надо.
      - А где я тебе возьму больницу... Перелом.,. Не было тут переломов. Никто никогда не болел. Пройдет...
      - Не было, говоришь? - Фадин начал надвигаться на бригадира. - Сейчас будет.
      - Ты чего?.. Чего ты... Откуда я знал...
      - Давай, заводи бульдозер. В город повезем.
      - Ты что, дурак? - Сашка с опаской отодвинулся и повертел пальцем у виска. - Так она нас и выпустила!
      Потом он как-то странно посмотрел на Фадина и взялся за ручку двери.
      - А-а-а! Удрать хочешь? - и сделал движение, как будто хотел юркнуть в балок.
      Фадин прыгнул и всем телом прижал дверь к косяку. Сашка затрепыхался и потянул ручку на себя. Тогда Фадин несильно ткнул его кулаком под дых.
      Сашка согнулся.
      - Ну чего ты, чего... Я же не знал!
      - А надо знать, - сказал Фадин назидательно. - Надо стараться. Ты не знаешь, я не знаю - кто знать будет?.. Если с ним что-нибудь случится, смоотри!
      - Ладно, попробую. Только, если что, сам отвечать будешь.
      - Буду, буду, - успокоил его Фадин, - я теперь за все отвечаю. Давай шевелись. Заводи бульдозер и подгоняй к балку...
      ----
      Как они ехали и куда поворачивали. Фадин не запомнил. Запомнил только белое лицо Володи, стремительно надвигавшуюся лесную дорогу в прыгающем свете фар и убегающие назад черные стволы сосен. Бульдозер пер, как мастодонт. Сколько продолжалась эта дикая езда, он даже примерно не мог оценить. Только когда двигатель неожиданно смолк, он выскочил из кабины и краем глаза заметил, что небо светлеет.
      Сашка тоже выскочил на гусеницу и начал гпомко на весь лес крыть матом и дорогу, и бульдозер, и Фадина заодно.
      Потом откинул боковую крышку и полез в двигатель.
      Володя потерял сознание. Фадин устроил его поудобнее и обошел бульдозер.
      - Ну, что? - спросил он.
      - Что, что!.. Солярка кончилась, вот что.
      - До города далеко?
      - Не знаю. Я тут первый раз в жизни.
      - Надо нести.
      - Куда нести?! Темень, хоть глаза выколи...
      - Ничего Дорога под ногами - не потеряемся.
      - Это уж точно, - ехидно подтвердил Сашка.
      Фадин хотел было взять его за шкирку и стащить на землю, но вдруг услышал, как сзади, там, откуда они приехали, что-то надсадно воет.
      Фадин бросил Сашку и побежал назад, по дороге, навстречу свету фар, размахивая руками.
      Это была обыкновенная бортовая полуторка, из тех, что уже давно не производят, но еще долго на них будут ездить. Шофер остановил машину в двух метрах и что-то заорал, но Фадин его не слышал и заорал в свою очередь.
      - Давай, быстро подгоняй машину. Там парень ногу сломал.
      - Откуда вы тут ночью взялись? Это же дорога на свалку!
      Фадин похолодел. "Неужели опять... - мелькнуло у него в голове. - Сколько же можно... Ведь есть же предел!"
      - А ты сам куда едешь?
      - Домой еду. Или ты предлагаешь еще куда-нибудь?.. А то давай, если место хорошее и с выпивкой, я согласен, - шофер осклабился.
      - Не лыбься, друг, - сказал Фадин, зверея. - Он там без сознания лежит, а ты скалишься. Нехорошо!
      Видимо, в тоне, которым Фадин это произнес, было что-то отрезвляющее, во всяком случае, шофер стер с лица улыбку и сказал: "В кабину не поместится, лучше в кузов. Там брезент есть - постели".
      Машина тронулась и остановилась бортом возле кабины бульдозера. Володю перенесли в кузов, положили на брезент, и Фадин махнул рукой шоферу. Но Сашка вдруг выпрыгнул из кузова.
      - Сашка, дурень, ты куда? - закричал Фадин.
      - Не поеду я. Нельзя мне.
      - Чего тебе нельзя?
      - Ничего нельзя.
      - Давай залазь и не дури.
      - Нельзя мне, - с тоской повтопил Сашка, - Ищут меня там. Уж лучше на свалке сидеть, чем в лагере.
      "Вон оно что!" - подумал Фадин.
      - Ну, вы как там? Едем или нет? - спросил шофеп из кабины
      - Едем, едем, - ответил Фадин. - Поехали.
      И падая на дно кузова, заметил, что из гусеницы бульдозера торчит помятый и искореженный уголок. Тот самый, на двадцать.
      Машина тронулась, и Сашку вместе с бульдозером проглотила темнота.
      Когда полуторка выехала из леса и впереди, за болотом, Фадин увидел огни города, грудь его словно сдавило обручем. Он сидел на корточках и беззвучно давился слезами. И все грозил убегающей стене леса кулаком.
      ----
      В больнице пришлось довольно долго колотиться в дверь, пока не открыли.
      Фадин остался один. Было около пяти часов утра. Он постоял на крыльце больницы, а потом двинулся по улице. Домой идти ночью он не решился. В таком виде - жена сойдет с ума:
      Он зашел в сквер между домами, нашел скамейку и сел, намереваясь мерзнуть до утра. Аллея сквера была засыпана желтыми березовыми листьями. Было темно, сыро, безысходно пахло осенью, где-то вдалеке орали вороны: Свалка не лезла из головы. Всплывали какие-то воспоминания, фрагменты прошлого бытия. Фадин не заметил, как уснул.
      Проснувшись, он долго не мог сообразить, где находится. Было уже светло, наверное, часов девять. Брезентовые штаны замерзли и стояли колом.
      Надо было идти домой. И он пошел. Редкие прохожие оглядывались, замечая его трехдневную щетину.
      Фадин не узнавал свой город. Город был не совсем тот. Может быть, он отвык и стал замечать те мелочи, которые раньше не замечал. Может быть...
      А вдруг через эту черную дыру, именуемую свалкой, он попал совсем в другой мир? И здесь для него уже нет места. Сейчас он подойдет к своей двери, нажмет кнопку звонка, дверь откроется, а на пороге стоит какая-нибудь совершенно незнакомая женщина... Или муж этой женщины. Наверняка здесь, в этом мире, есть свой Фадин - без них нигде не обходится... Нет, этот Фадин сейчас на работе - здесь тоже есть работа. Сидит и делает глупую работу...
      Фадин долго не мог заставить себя поднять руку к звонку, но потом решился-таки. Нажал и весь превратился в слух, пытаясь по шагам определить, кто подойдет. Но никто не подошел, Фадин нажал еще раз и еще, потом стал давить непрерывно, обливаясь холодным потом, пока, наконец, не сообразил, что жена на работе, дети в школе, и дома никого нет. Как ни странно, но это обстоятельство его не успокоило. Он спустился на промежуточную площадку, сел на батарею отопления и закрыл глаза.
      Фадин не заметил, как опять задремал и разбудил его ужасный вопль:
      - Папка! Ур-ра-а, папка!
      Он чуть не упал с батареи и открыл глаза. Это был Вовка, его сын.
      - Папка, - орал он, - ты из командировки? А мы телеграмму получили, мамка велела из продленки уйти и ключ дала!.. А у нас денег нет! Дяля Коля приходил, а ты в командировке!
      Все было нормально. Это был его Вовка, его квартира, его город и его мир. И все в этом мире оставалось на своих местах.
      Вечером пришла жена и, к удивлению Фадина, не стала задавать никаких вопросов. Только спросила, зачем он приволок домой эти сапоги и фуфайку.
      На работе Фадина встретили так, как будто бы он вернулся из отпуска Женщины заявили, что с него причитается тортик, мужчины - соответственно. Шеф сказал, что командировка оформлена, но надо сходить в канцелярию и отметить прибытие. Фадин не стал задавать вопросы, взял командировку и только тогда узнал, что в течении трех месяцев находился на предприятии п/я номер такой-то. О том, где этот самый п/я располагается, он не имел ни малейшего представления.
      В канцелярии девушка взяв листок командировочного удостоверения и ИЗУЧИВ наличие печатии, осведомилась где отметка о прибытии в п/я номер такой-то. Фадин растерялся, буркнул чтото невнятное, но девушка прочитала его фамилию, достала печать и поставила отметку, добавив при этом, что товарища Фадина, как только он вернется из командировки, просил немедленно зайти к себе замдиректора. Фадин отметил двусмысленность этой фразы, кивнул и отправился в приемную замдиректора. Там он представился секретарше, получил указание подождать, сел на стул и только после этого позволил себе начать раздумывать о том, как можно естественным образом все это объяснить.
      - Товарищ Фадин, пройдите, - донесся сбоку голос секретарши.
      Фадин встал, подошел к двери и открыл ее. Перед ним в кресле за столом сидел человек, несколько лысоватый, солидный, с умным лицом и безупречно одетый.
      - Минуточку, - сказал человек в кресле. Он начал одну за другой подписывать какие-то бумажки, при этом морщился и кривил губы.
      Это был тот самый Комов, о котором говорил Володя. Он покончил с бумажками, вложил их в папку, а папку с отвращением отложил в сторону Потом нажал кнопку селектора. Вошла секретарша.
      - Заберите, - он указал на папку. Секретарша взяла папку и величественно удалилась. "Тоже сохраняет реноме", подумал Фадин.
      - Так, - сказал Комов. - Здравствуйте,
      - Добрый день.
      - Полагаете?.. По какому вопросу?
      Фадин пожал плечами.
      - Вызывали - явился.
      - Я вас вызывал? А кто вы такой?
      - Фадин.
      - Фадин, Фадин... Какой Фадин? Начальник сорокового цеха?
      - Нет, старший инженер отдела шесть, - тихо скязал Фадин.
      - А, так вы?.. Это вы прибыли из командировки?.. Здравствуйте, Сергей Петрович, я вас не узнал. Там вы выглядели гораздо старше н солидней!
      Фадин опешил. Перед ним сидел совершенно нормальный человек. Как будто это был не кабинет замдиректора, а предбанник туалета, где два приятеля встретились после командировки
      - Ну, как там наша пе-я? План выполняет?
      - Наверное. За этот месяц не поручусь, а в прошлом даже перевыполнили, - брякнул Фадин сам удивляясь той легкости с какой несет околесицу в таком кабинете.
      Комов покивал.
      - А мне, знаете ли, звонили из отдела кадров. Сообщили, что Владимир Владимирович лежит с переломом в больнице. Стало быть, вы вместе прибыли. Признаться, вас я ожидал позже.
      - Вероятно, я и прибыл бы позже, но Володя ногу сломал, пришлось его вывозить на бульдозере
      - Что? На бульдозере?.. Этого не может быть!.. Впрочем, все может быть. Вы не могли бы схематично изложить, как это случилось?
      - Маршрут я не помню.
      - Было бы удивительно, если бы вы его помнили. Я не о том. Обстоятельства. Узловые моменты. Минуточку! - Комов нажал кнопку селектора - Алла Борисовна, у меня совещание... Ну, итак...
      Фадин рассказал все. Комов вертел носом, переспрашивал, а когда Фадин упомянул причины, по которым Сашка не пожелал оставить свалку. даже вскочил из кресла.
      - Так, так.., - произнес он задумчиво, когда Фадин кончил. - Это очень интересный материал. Очень. Вы себе не представляете, до какой степени!
      - До какой? - спросил Фадин, не понимавший, где Комов тут увидел "материал".
      - А до такой, уважаемый Сергей Петрович, что, оказывается, наш пе-я проявляет гуманизм. До сей поры я лично этого не находил, а это очень важно. И сейчас это очевидно!
      - Вы думаете, что она... этот пе-я способен был воспрепятствовать эвакуации?
      - Х-ха! Ни малейших сомнений.
      - А в принципе она возможна?
      - Не знаю.., - Комов задумался. - Может быть, вертолет... Но в этом случае я бы не поручился за вертолет. Вы ведь, вероятно, пытались и знаете, как она... он это делает.
      Фадин не понимал, для чего нужна такая конспирация. Он, она, пе-я... Но, в конце концов, какая разница?
      - Хорошо - сказал Комов. - У вас все в порядке? Жена, дети?
      - Никаких проблем. Командировку отметил, вопросов не последовало.
      - Ну и прекрасно. Зарплату вам начисляли - придется получить. Я это к тому, что, может быть, у вас имеются моральные преграды.
      - Имеются, - сказал Фадин глянув на Комова исподлобья.
      - Понятно. Но ничего не поделаешь. У нас нет иного способа легализовать ваше отсутствие.
      - У кого "у нас"?
      - У нас. У вас и у меня.
      - А зачем нам нужно его легализовать?
      - Вот это главный вопрос. Собственно, для этого я вас и выз.., простите, пригласил. Давайте взглянем фактам в лицо... Мы с вами люди. Два человека. Два разумных существа. Два равноправных члена общества, два представителя некой цивилизации. Не став на эту позицию, мы не можем понять друг друга.
      - Почему?
      - Да потому, что, мы, возможно, имеем дело с другой цивилизацией.
      - Что, пришельцы?!
      - Да, нет, - Комов поморщился, - какие тут пришельцы! Возможно, я повторяю, возможно, мы имеем дело со второй цивилизацией на планете Земля. Понимаете? Раньше мы полагали, что наша цивилизация единственная, а теперь полагать так у нас нет больше оснований. Вот теперь я, кажется, правильно выразил свою мысль: именно, нет оснований. Вы ее впитали?
      - Впитал, - произнес Фадин, подавленно.
      - Тогда думайте и пойдем дальше.
      Фадин закрыл глаза. Его мозг независимо от него самого, совершал титаническую работу. Он систематизировал все известные факты, все догадки и предположения, пытался найти ложные посылки или неверные логические ходы. Но это ему не удавалось... Вот разве то, что эта цивилизация не состоит из отдельных индивидуумов. А так - все верно. Культура, мораль, технология и даже гуманизм... Цель развития? Смысл жизни? Наверняка все это есть. Фадин тряхнул головой и посмотрел на Комова.
      - Я готов вас слушать.
      - Вы понимаете, надеюсь, что мы с вами находимся в очень сложном положении. Более того, на нас лежит огромная ответственность.
      - Понимаю. Хотя и не совсем. Я догадываюсь, что вы имеете в виду. Но мне еще нужно все обдумать.
      - Да, да, разумеется. Давайте. Прежде всего, обдумайте, что можно, а что нельзя. Я со своей стороны попытаюсь вам помочь: Итак. предположим, что сведения о пе-я стали достоянием широкой общественности. Не на уровне домыслов и баек, а на уровне фактов. Что тогда? Можете спрогнозировать?
      - Нет, - честно признался Фадин.
      - Я попробую. Прежде всего наш пе-я попытаются заблокировать. Как он себя при этом поведет - неизвестно. Вполне вероятно, что его попытаются уничтожить. Дураки найдутся, уверяю вас. Во что это выльется - трудно сказать. Если мы способны уничтожить свою цивилизацию, то нетрудно предположить, что... Впрочем, не будем углубляться. Третий вариант - пе-я начнут изучать Кто? Какими методами? Нацисты ведь тоже изучали человека. Понимаете? Четвертый вариант пе-я захотят использовать на благо всего человечества. Соответствующая мораль готова. Мы, например, уже сейчас губим биосферу себе во благо. И, как говорится, нет проблем! Пятый вариант
      - с ней захотят вступить в контакт. Для чего? С какой целью? Какие последствия для всего человечества это будет иметь? Новая мировая религия? Может быть. Орды фанатиков ломают границы? Дестабилизация политического равновесия? Все, что угодно! Шестой вариант... Впрочем, и этих достаточно. Теперь вы понимаете, что с этим нельзя шутить?
      - Что же этим делать?
      - Ничего. Ждать. Думать. Понимать, - Комов усмехнулся. Я могу вам сказать что мы обязаны делать. Мы, по самому большому счету, обязаны подготовить человечество к взаимодействию с нашим пе-я. Но как это сделать, и в состоянии ли мы сделать хоть что-то, я сказать не могу. Во всяком случае, мы сделаем все, что в наших силах. По крайней мере я - сделаю. Хотелось бы видеть в вас союзника.. Нет, не то! Соратника - вот что я хотел сказать. Самое главное, вы должны понять, что вы вовсе не маленький человек. Вы можете многое. Вы можете все или почти все. Причем как в хорошем, так и в плохом смысле. Ваша хата теперь не может быть с краю. Она в самом центре!.. Вот, собственно, и все... Нет, не все. Я хочу сообщить вам кое-какие сведения с тем, чтобы моя болтовня выглядела более аргументированной. Я обследовал большую часть территории еще в бытность свою.., в первый раз. И знаете, как называется одна штука, которую я там нашел?.. Этакий конус весом в тонну.
      - Я тоже его видел, - быстро сказал Фадин.
      - Так вот, эта штука называется ядерной боеголовкой!
      Фадин вздрогнул.
      - Да вы что! - произнес он непроизвольно. - Ее там больше нет...
      - Как нет?!
      - Ее... Я не знаю, куда она девалась, но она...
      - Ч-черт!.. Впрочем, не надо паниковать... А в болоте, между прочим, совершила погружение подводная лодка.
      - Всплыла под перископ, - пробормотал Фадин.
      - Даже так? Жаль. Я научился ее погружать, надо было учиться топить... Ну вы подумайте, что будет, если наши бравые генералы узнают об этом. Представьте себе, что целая дивизия прочесывает свалку! Как она отреагирует? Но самое главное, как это все туда попало? Я понимаю, что сейчас оружия столько, что ничего не стоит выбросить на свалку списанную ядерную боеголовку. Случайно, по недосмотру... Но подводная лодка?! А скафандры эти? Или мы совсем с ума посходили? А если нет? Если она и это умеет? Может, она вообще скоро устроит полное разоружение... А если это американская лодка, и они дознаются, что она зашла в наше болото? А как вам нравится эта "замороженная зона"? Вы там были?
      - Был. Я через нее на свалку попал.
      - Не говорите ерунды!
      - И тем не менее.
      - Ну, тогда я просто не знаю... "Замороженная зона" - это место совершенно замечательное! У меня возникло такое ощущение, что в ней свалка моделирует разные местности. Или нашу деятельность. Например, я там видел поляну с барханами и саксаулом. Да что там саксаул, я видел там самый натуральный мираж!
      - А барханы - это не было миражем?
      - Нет, что вы. Я ходил по песку - температура - градусов сорок!..
      - Интересно, почему же зона "замороженная"?
      - О, это целая легенда. Говорят, что кто-то попал там чуть ли не на Северный полюс... Возможно, там располагается узел нервной системы, может быть, это и есть мозг. Хотя, знаете ли, вряд ли мы сможем приблизиться к истине, пользуясь нашим убогим багажом аналогий. Но оставим это в сторону - сейчас не это главное: Кстати, говорят, что кто-то встретил там самого себя:
      - Себя?
      - Себя!.. Дорого бы я дал за то, чтобы этим индивидуумом оказался я:
      - Простите, но я хотел бы все же кое-что выяснить, остановил его Фадин.
      - Слушаю.
      - Я сижу здесь. Почему вы заинтересовались мной? Или:
      - Или. Меня интересует все, абсолютно все, кто побывал в подобного рода командировке. И я стараюсь держать всех в поле зрения.
      - Ясно. Но почему вы пошли на такой прямой разговор со мной без подготовки Ведь мало ли: Вдруг бы я заартачился или закатил истерику?
      - У меня не было альтернативы. Я посчитал, что уж лучше сразу поделиться с вами своими соображениями, чем оставить вас наедине с самим собой.
      - Да, пожалуй, вы правы.., - задумчиво произнес Фадин. Надо будет навестить Володю.
      - Обязательно, и как можно скорее. Я как раз хотел вас попросить об этом. Ничего не поделаешь, придется организовать тайное общество, этакую масонскую ложу... Явки, пароли... Не далеко ли мы так зайдем, как считаете?
      - Не знаю. У нас есть альтернатива?
      - М-да. - Комов покивал сам себе. - Остается уповать на порядочность и чувство ответственности. Мы, знаете ли, привыкли чуть что обращаться в компетентные органы. Как-то незаметно в каждом из нас воспиталась уверенность, что там разберутся. А там, между прочим, сидят такие же люди, как и все прочие... И я далеко не уверен, что Уголовный кодекс содержит исчерпывающий перечень всех преступлений. А вот подавляющая часть уверена, что исчерпывающий... Нет, понятие нравственности - вовсе не абстрактное понятие. Уголовный кодекс, увы, не заменит моральный... Но это так, мысли вслух.
      - Скажите, вот вы меня прикрыли с моей командировкой, А других? Ведь некоторые там сидят по полгода и больше.
      - По-разному складывается. Но в целом, что удивительно, почти во всех случаях все как-то устраивается естественным образом. Находятся какие-то совершенно прозаические объяснения. Что касается меня, то на свалку я попал, будучи в командировке. То есть я использовал служебное время в корыстных целях. Искал решетку для камина на даче. А потом отбыл в отпуск. Собственно, я и командировку-то взял с целью бесплатного проезда к берегам Крыма и Кавказа. И отпуск у меня, как вы знаете, почти сорок пять дней. Так что меня никто не искал. Вот такие пироги... Вы, наверное, уже пришли к выводу, что свалка задерживает не всех подряд. Надо будет со всем этим еще разобраться. Равно как и с тем, почему из нашего города на свалку идет такой колоссальный поток отходов.