Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Клан Грэхемов (№3) - Рассвет любви

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Дрейк Шеннон / Рассвет любви - Чтение (стр. 16)
Автор: Дрейк Шеннон
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Клан Грэхемов

 

 


— Свой народ? — саркастически протянул он. — Уж не тех ли, кто так жаждал увидеть твою голову на плахе?

— Не все англичане такие, как Фицджеральд! — крикнула она. — Ты же собственными глазами видел, что жители Клэрина ждали только моего слова, чтобы броситься на помощь!

— Я их ни в чем не обвиняю.

— А Клэрин! Это…

— Клэрин — это просто клочок земли. И ничего больше.

— Нет! Клэрин — мой дом! Там живут те, кого я люблю! Тогда и твоя Шотландия — не больше чем клочок земли! — в ярости крикнула она. — Однако ты вернулся сюда, чтобы сражаться и, если нужно, умереть за нее! Но она нужна Эдуарду — и он придет, чтобы отнять ее у тебя! Можешь сколько угодно обманывать себя, ликовать в восторге от своих побед, пить с друзьями и радоваться жизни… ты все равно проиграешь!

— В один прекрасный день мы победим.

— Ты погибнешь.

— И все равно мы победим. Даже если я погибну.

— И когда? Когда он придет, этот день?! — крикнула она. — Еще недавно у меня был дом, я должна была дать жизнь ребенку…

— Дети растут и в Шотландии.

— Да… для того, чтобы сражаться и чтобы умереть.

— И английские дети тоже. — Элинор сделала глубокий вдох.

— Как ты не понимаешь? Я вышла замуж за Алена. А ты был где-то далеко, в своих северных лесах. Что мне было делать?

На скулах у него заиграли желваки. Если даже в глубине души Брендан и понимал, что она права, он не признается в этом никогда.

— Не знаю. Но теперь Ален мертв.

— Да, — прошептала она.

— И этот ребенок будет носить мое имя.

«Ребенок будет носить мое имя». Он сказал это так, словно отдавал приказ.

— Что за вздор! Как ты сам этого не понимаешь? Что за имя будет у него, когда он родится, коль скоро его мать обречена жить с клеймом убийцы на лбу? Нет, я должна стереть это пятно… я должна оправдаться!

— Ты не вернешься в Англию. Ты вышла замуж, потому что у тебя не было выбора. Теперь ты останешься в Шотландии, потому что я так решил.

Элинор всплеснула руками.

— Но если я останусь тут… вместе с тобой, значит, я признаюсь в том, что обо мне говорят! Что предала мужа ради другого, ради изменника! Что вышла замуж только ради денег… и все это время строила планы, как бы сбежать в леса к любовнику, злейшему врагу моей страны, моего короля! А ты подумал, что будет, когда родится ребенок? Вся его жизнь будет отравлена слухами.

— Если ты вернешься, он вряд ли вообще родится…

— Но у него за спиной будут шептаться… Да что там шептаться! Ему в лицо будут говорить…

— Разве это так уж важно, если мы знаем правду?

— Еще как важно! И ты сам это знаешь.

— Я знаю только то, что, пока ты носишь этого ребенка, в Англию ты не вернешься, — процедил Брендан с такой холодной решимостью в голосе, что в душе ее шевельнулся страх.

— Но должна же я смыть пятно позора со своего имени!

— Интересно, как ты себе это представляешь, Элинор? Пошлешь гонцов к королю Эдуарду с просьбой об аудиенции, он тебя выслушает, поверит на слово и все будет в порядке?

— Не говори глупости!

— Тогда что ты предлагаешь?

— Еще не знаю! У меня нет никакого плана. Но он должен быть… ведь я же ни в чем не виновата… Но ведь кто-то же отравил Алена! И выходит, из-за этого я должна скрываться всю жизнь!

— Неужели ты не в состоянии понять, что у тебя просто нет выбора, кроме как бежать? — разозлился Брендан. — Боже правый, Элинор! Все мы сегодня ради тебя рисковали головой!

— Огромное вам спасибо! Но это ничего не меняет.

— Это не меняет только одного — что ты графиня, привыкшая к роскоши и богатству. И одна только мысль о том, что твой ребенок вырастет сыном простого…

Вскочив на ноги, Элинор в бешенстве забарабанила кулаками по его груди.

— Немедленно прекрати! Да, я выросла в роскоши, и мне тяжело лишиться всего, что мне оставил отец… ради чего он сражался всю жизнь! Но ты как будто не слышишь меня, Брендан! Где бы мы ни были: в Шотландии, в Англии или во Франции, — мне невыносима даже мысль о том, что жизнь моего ребенка с самых первых дней будет омрачена тем, что его мать — убийца!

Схватив ее за руки, Брендан прижал ее спиной к себе. Тело его было будто выковано из железа. Чем сильнее она брыкалась, тем, казалось, тверже он становился. Очень скоро Элинор почувствовала, как ее вновь обволакивает жар его сильного тела. Как было бы здорово снова прижаться к нему, подумала она, почувствовать исходящую от него спокойную уверенность…

— Оставь меня! Ты так ничего и не понял! — продолжала возмущаться она, но Брендан и не думал отпускать ее. Пальцы его запутались в ее волосах. Она вдруг почувствовала, как он твердо приподнял ей подбородок. В его глазах вдруг вспыхнуло обжигающее желание, и Элинор оцепенела. — По-моему, тебя ждут внизу, — напомнила она.

— Если герой желает получить награду, то она здесь.

— Сдается мне, та хорошенькая девушка куда аппетитнее свежеиспеченной вдовы. И к тому же явно не прочь вознаградить победителя.

— А ты нет? — прошептал он.

Элинор уже открыла рот, чтобы швырнуть ему в лицо яростное «нет!», оттолкнуть его прочь… и тут же почувствовала на своих губах его губы — жаркие, изголодавшиеся и нетерпеливые. Она попыталась бороться… и не смогла. Бессильная, она поникла в его руках, запрокинув голову и дрожа всем телом. Элинор шевельнула губами, стараясь что-то сказать, и тут он подхватил ее на руки.

— Говорю тебе…

— Нет, не говори ничего! — прорычал он и, подойдя к постели, упал на нее вместе с Элинор.

Его руки, его тело… она чувствовала его всего. Ее слуха коснулся шелест одежды, и Элинор сообразила, что это ее одежда. Брендан уже успел одним махом избавиться от пледа и килта. Его обнаженное тело опалило ее огнем. Забыв обо всем, Элинор стала гладить руками его плечи, чувствуя, как его мускулы твердеют и наливаются силой при одном ее прикосновении. Весь мир, казалось, исчез. Она ответила на его поцелуй с той же страстью, что сжигала его самого. Дрожащие пальцы Элинор коснулись его щеки, запутались в гриве густых волос, скользнули вниз, упиваясь упругой твердостью мужской спины. Его тяжелое тело задвигалось поверх нее, жесткие ладони сжали ее грудь, и она вскрикнула от невыразимого наслаждения, когда что-то вдруг словно взорвалось внутри ее. Поток горячей лавы разлился по ее жилам, сжигая все преграды на своем пути, воспламеняя ее тело, пробуждая его к жизни. Как часто, лежа без сна в своей одинокой постели, она мечтала… и вот теперь это наконец случилось. С голодной страстью она прижималась к нему, целовала его, покусывала маленькие жесткие соски, упиваясь ощущением тяжести его тела. Потом почувствовала, как его руки осторожно раздвинули ей бедра, коснулись их нежной поверхности, двинулись выше, пока не оказались внутри ее. Элинор потеряла голову. Брендан мощными, тяжелыми толчками раз за разом врывался в нее как безумный, а она отчаянно прижималась к нему, стараясь слиться с ним воедино. Время остановилось. Она заново узнавала его, и с каждым мгновением в ней крепла уверенность, что так будет всегда. Ослепительный вихрь подхватил ее, унося с собой, пока она не растворилась в бесконечности.

Элинор нескоро вернулась к реальности. Она почувствовала, как Брендан откатился в сторону. Она слышала его тяжелое дыхание, стук его сердца. Руки его сомкнулись вокруг ее талии. Было ли это случайностью или же неосознанным жестом мужчины, стремившегося заявить на нее свои права, гадала она.

Элинор лежала очень тихо, прислушиваясь к треску пламени и стараясь не дрожать. В комнате было прохладно. Рука Брендана гладила ее бедра, и она догадалась, о чем он думает. Ей сразу захотелось отодвинуться от него. Она чувствовала, что у него в груди все еще бушует гнев. Брендан не мог простить ей, что она собиралась родить его ребенка в Англии, выдав его за сына другого человека.

Снизу доносились взрывы смеха, слабые отголоски музыки.

— Возможно, тебя все еще ждут, — тихо прошептала она.

— Думаю, они догадываются, где я.

Элинор потянула на себя простыню, но Брендан схватил ее за руку.

— Нет, — пробормотал он. Опираясь на локоть, он приподнялся, и глаза их встретились. — Сколько раз, когда я лежал один… в темноте и сон бежал от меня… я мечтал увидеть тебя… такой.

Элинор опустила глаза. Дрожь снова пробежала по ее телу, и тогда он сам закутал ее в одеяло.

— Ты вспоминал меня? — прошептала она. — Каждую ночь, да? А может, были и другие ночи? Когда тебя согревала другая?

— Что ты хочешь, чтобы я ответил? — глухо бросил он. — Что я смотрел, как ты идешь к алтарю, чтобы дать обет верности другому, а потом упал бы на колени и поклялся, что стану любить тебя, пока глаза мои не закроются навеки?

Элинор не шелохнулась. Навалившись на нее, Брендан тяжестью своего тела пригвоздил ее к постели.

— Да, были и другие. Для тела, не для души. Но душа моя оставалась мертвой. Такого обжигающего наслаждения, какое я испытывал с тобой, они не могли мне дать. Ну как, теперь твоя гордость удовлетворена?

— Дело не в гордости…

— А в чем же?

— Я ничего не ждала от тебя, — прошептала она.

— Да уж, конечно, моя независимая, гордая графиня! Святая Ленора, вы даже сейчас готовы броситься в бой! Не стоит, миледи. Вы в безопасности, а сейчас это самое главное.

— Я ведь уже пыталась объяснить тебе…

Брендан снова отодвинулся в сторону. Его ладонь погладила чуть заметно выпирающий живот Элинор.

— Пожалуйста, Брендан…

Он рывком встал, надел рубашку, а вслед за ней и килт. Дрожавшая Элинор потянула на себя простыни…

Какими они показались ей холодными, когда Брендана не было рядом…

Казалось, он почувствовал, что ей холодно, — подойдя к камину, он поворошил поленья.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы доказать твою невиновность и смыть позорное пятно с твоего имени. Но запомни: мой ребенок родится здесь, в Шотландии! А если ты выкинешь очередную глупость, миледи, клянусь всем, что для меня свято, — ты узнаешь, что такое встретиться лицом к лицу с настоящим дикарем!

Глава 18

Брендан проснулся на полу, голова у него гудела. С трудом приоткрыв глаза, он заметил стоявшего рядом Корбина. Брендан повел глазами по сторонам — остальные уже встали.

Поморгав, он недовольно сморщился, снова открыл глаза и воззрился на Корбина.

— Я подумал, вам нужно знать… Там, у ворот, гонец.

Брендан рывком вскочил на ноги и выбежал наружу. Во дворе крепости было так же шумно и людно, как накануне вечером в большом зале.

Галдящая толпа окружила кольцом лошадь, укрытую попоной с цветами Роберта Брюса. Гонец, казавшийся тщедушным рядом с громадным конем, о чем-то беседовал с Уоллесом в стороне.

Ненадолго задержавшись, чтобы сунуть немилосердно трещавшую голову в наполненную ледяной водой поилку для лошадей, Брендан подошел к Уоллесу. Его снедало любопытство. С тех пор как план заключить союз между двумя претендентами на трон потерпел неудачу, Брюс и Коммин старались держаться подальше друг от друга. Ставка Брюса располагалась на юго-западе, а Коммин, чьи земли лежали дальше к северу и поэтому не так часто подвергались разграблению англичан, продолжал сражаться, иногда присоединяясь к Уоллесу. С Брюсом они почти не встречались.

Уоллес, услышав шаги, обернулся.

— Перемирие.

— Что?!

— Французский король взял на себя роль посредника и потребовал заключить перемирие между Англией и Шотландией.

— Итак, Филипп сдержал свое слово, — тихо проговорил Брендан. — А что Эдуард? Намерен ли он соблюдать его?

Уоллес передернул плечами.

— Эдуард? Конечно — до поры до времени. И в прошлом, и в позапрошлом годах он поднимал громадную армию и вел ее на север грабить и разорять, но вскоре наша скверная погода, грозные увещевания папы, что мы, дескать, суверенная нация, находящаяся в ведении папского престола, а также тот немаловажный факт, что его бароны обязаны уделять королевской службе не более двух месяцев в году, вынуждали его убираться восвояси. Эдуарду нужно время, чтобы собрать свежие силы, утихомирить папу и накопить достаточно денег. Вернее будет сказать, что добрый король Филипп купил нам немного времени, чтобы мы могли собрать собственную армию.

— Похоже, все это не слишком вам по душе, — подметил Брендан.

— Да нет, я рад. Однако перемирие дает возможность шотландским танам грызться между собой. Ты не хуже меня знаешь, что на юге набеги не прекратятся. Королю не удастся собрать большую армию. Не верю я этим перемириям. Нужно быть начеку.

Во дворе уже шумно поговаривали о возвращении домой, и Уоллес дал всем понять, что не против этого. Пришла весна, время сева, — стало быть, нужно позаботиться о своем хозяйстве, о своей семье. Конечно, кто-то останется с ним, а другие будут нести службу в крепости по приказу Джона Солиса, великого наместника Шотландии и ее регента.

Брендан, как и Уоллес, понимал, что перемирие перемирием, а война закончится еще очень нескоро.

— А ты что будешь делать? — мрачно поинтересовался Уоллес.

— Выжду какое-то время, — пожал тот плечами.

— Не может же быть, чтобы графиню Клэрин никто не стал разыскивать!

— Это верно. Только англичане скорее всего решат, что ее похитили.

— Эту крепость захватил ты, — сказал Уоллес. — Коммин прислал сюда людей и вернулся к себе на север. Правительство может дать ее тебе в вечное владение. Укрепляй ее, следи, чтобы поля давали хороший урожай и пусть она станет твоим домом.

Брендан кивнул, на губах его дрогнула робкая улыбка.

— Ты хочешь подарить мне этот замок?

— К сожалению, у меня нет такой власти. Но ты послужил своей стране как никто другой. Теперь и у нас есть кое-какие права, так что кому же и быть тут хозяином, как не тебе?

— А ты, Уильям? Что ты намерен делать?

— Вернусь на север, — буркнул тот. — Отдохну… хоть немного поживу мирной жизнью.

— Я всегда…

— …будешь готов броситься ко мне по первому моему зову? Я это и так знаю. — Уильям положил руку Брендану на плечо. — А я буду рад снова увидеть тебя. — Когда ты едешь?

— Через пару дней, — ухмыльнулся Уоллес. — Вот увидишь, сегодня будет еще одно представление, когда осмелевшие арендаторы придут сюда требовать назад свою землю. Весна — самое время для перемирия!

Хлопнув Брендана по спине, Уоллес стал проталкиваться сквозь толпу.

— Итак, — раздался сзади голос Корбина, — вас можно поздравить? Вы ведь теперь владетельный лорд! Надо же — получить сразу и крепость, и изрядный кусок земли!

— Все не так просто, как ты думаешь. В Шотландии есть и король, и парламент. Такие вещи делаются только официальным путем.

— Ах да, для этого нужен король. Думаю, он будет счастлив узнать, что у него теперь есть королевство, — пробормотал Корбин. — А это перемирие… что ж, держу пари, теперь куда легче будет вернуться наконец-то домой.

Брендан обернулся.

— Опасность подстерегает вас не здесь, а дома, Корбин. Но вы свободный человек и вправе поступать как вам хочется.

Оставив Корбина, он направился к конюшням. Его томило желание вырваться отсюда, почувствовать, как свежий ветер хлещет в лицо. Перемирие… что ж, звучит неплохо. И земля… Замок, только что отстроенный заново, с мощной крепостной стеной, — об этом позаботился сэр Эбер. Это будет его дом.

Не взяв седла, он вывел из стойла боевого коня по кличке Рай. Но не успел он сделать и двух шагов, как его окружили воины, их жены с детьми и взволнованные крестьяне.

— Сэр Брендан! — раздался ликующий крик, и толпа зашумела. Не в силах сделать и шагу, Брендан смущенно озирался по сторонам.

— Да, сэр, вы ведь теперь здешний хозяин! — воскликнул какой-то юнец.

— Вы будете учить нас сражаться, сэр? — спросил другой.

Перемирие, черт его возьми! Все они отлично понимали, что это всего лишь отсрочка.

— Послушайте, у нас и так будет много дел. Нужно засеять поля, разделить их на участки, чтобы хватило всем, кто осядет на этой земле. А скот, что бродит по холмам? — Брендан улыбнулся.

— А учиться владеть мечом? — настаивал юнец.

— Хорошо. Я буду учить вас владеть мечом, — кивнул Брендан.

Раздались ликующие крики. Толпа раздалась, и Брендан, приветливо помахав рукой, направил коня к воротам.

Отпустив поводья, Брендан дал волю коню и поехал вперед, наслаждаясь, как свежий ветер ерошит ему волосы. Он скакал по земле, которая теперь принадлежала ему, разглядывая поля и заросшие вереском пустоши; мимоходом отметил и удачно выбранное место для крепости — на вершине холма, у подножия которого текла небольшая речушка.

Земля… его земля. Он завоевал ее своим мечом.

Он может оставить ее сыну.

Ему на память пришли слова, которые он бросил Элинор, прежде чем уйти. Уехать отсюда было бы безумием. Остаться — еще большим, ведь они так и не смогли прийти к согласию. Самым лучшим выходом было бы дать ей время подумать, оплакать мужа. Но позволить ей уехать в Англию, подвергнуть себя страшной опасности для того, чтобы смыть со своего имени позорное пятно…

И получить назад свой ненаглядный Клэрин. У него самого еще недавно не было за душой и ломаного гроша. А Элинор была богатой наследницей. Но теперь, если все пойдет как надо, у него тоже появятся собственные владения. Эта земля станет ему домом. Больше ему не надо будет скрываться в лесах.

И тогда…

Он желал ее с такой яростной силой, как никогда прежде. Да, конечно, он любил ее, а она… она стала женой другого.

Он по-прежнему любил ее.

Пока это будет в его силах, она не покинет Шотландию.

Спустившись с вершины невысокого холма, заросшего дубами, откуда он любовался окрестностями замка, Брендан поехал обратно неторопливой рысью, оглядывая землю внимательным взглядом заботливого и рачительного хозяина. Вот тут хорошо будет пастись овцам. Сотням, тысячам овец. А в здешних местах осело немало фламандцев-ткачей, которые займутся любимым делом. Вокруг зеленели леса, в которых водилась дичь.

Но все эти мечты разом вылетели из головы, стоило ему вернуться в замок. В зале в окружении воинов гонец рассказывал новости. Завидев Эрика, Коллума и де Лонгвиля, Брендан подошел к ним. Разглядев в толпе Грегори, он дружески подмигнул ему.

— Ну, как прошла ночь, парень? — тихонько поинтересовался он.

— Как в раю, если можно назвать раем скирду сена, — хмыкнул тот в ответ.

— Вот и славно. — Брендан уселся за стол и стал слушать гонца — совсем еще молодого человека, хрупкого с виду, сильно отличавшегося от окружавших его воинов.

— Король Англии уже начал сзывать под свои знамена войска, но отменил приказ ради мирного союза с Францией. Сказать по правде, он и не смог бы собрать большого войска. Держу пари на что угодно, что, даже заручившись поддержкой Роберта Брюса, король Эдуард вряд ли поверил бы, что шотландцы из Каррика и Аннандейла станут сражаться под знаменем с английским львом!

Сидевший рядом с Бренданом Эрик склонился к нему.

— Гриффин утверждает, что до Брюса еще не дошли новости о твоей вылазке.

— Слишком рано, — кивнул Брендан, наливая в свой бокал ледяной воды, — но тревожиться нет причины. Ты отвезешь мое письмо Брюсу?

— Конечно, сэр.

— Отсюда ты поедешь прямо к нему?

— Остальных гонцов послали на юг. А я же должен был отыскать Уоллеса, чтобы…

— Королевское перемирие вряд ли касается Уоллеса, — закончил за него Брендан, — а Уоллес собирается вернуться на север, побыть там какое-то время. Увидеться с семьей, с друзьями, — добавил Брендан. — А теперь пойду напишу письмо Роберту Брюсу.

Брендан направился к лестнице. Он подумал, что его английские «гости» уже успели обзавестись комнатами наверху, тогда как сам он даже не представлял, где будет жить.

На самом верху молоденькая служанка усердно полировала деревянные перила. Увидев его, она почтительно присела:

— Лэрд note 4 Брендан…

— Сэр Брендан. Я пока что еще не лэрд.

— Ну так скоро будете. Сэр Уоллес всех предупредил, что с сегодняшнего дня вы тут хозяин. А вот там, — она кивком указала в сторону первой двери от лестницы, — там ваши комнаты… то есть, конечно, если они вам понравятся. Но это самые лучшие, право слово, сэр! — Девушка насмешливо фыркнула. — Сэр Эбер, он, поди, рассчитывал задержаться тут подольше, вот и приказал отделать для себя самое лучшее помещение во всем замке!

— Спасибо…

— Джоанна, сэр. Меня кличут Джоанна.

— Ну так спасибо, Джоанна. И еще — мне нужны чернила, перо и…

— Ах, сэр, там все это есть.

Он распахнул дверь и замер на пороге, оглядывая свое будущее жилье.

Комната поражала своими размерами. В дальнем конце ее на небольшом возвышении стояла огромная кровать, на которой смело могли улечься четверо даже таких гигантов, как Уоллес. Поверх нее красовался великолепный балдахин. Рядом, посреди стены, был огромный камин. Массивный дубовый письменный стол стоял у окна. Окно было открыто, и комната заполнилась теплым весенним ароматом. По обе стороны окна с потолка до самого пола спускались великолепные драпировки, их тяжелая ткань слегка колыхалась под порывами свежего утреннего ветерка. Драпировки были изящно подхвачены толстыми шнурами, перевитыми серебряной нитью. У другой стены высился вместительный гардероб, рядом стоял тяжелый сундук с резной крышкой.

Из окна открывался великолепный вид на северную башню внутренней крепостной стены замка и дорогу, ведущую к южным воротам. На горизонте синели леса, отмечавшие границу его владений. Брендан по опыту знал, сколько опасностей может таиться в лесу. Он отметил, что Эбер успел подумать обо всем — видимо, очень боялся северных «варваров». Но сейчас Брендан был даже рад его предусмотрительности — ведь теперь англичанам не удастся подобраться незамеченными. А высокий холм, на котором стоял замок, превращал его в неприступную крепость.

Бросив мимолетный взгляд на письменный стол, он принялся разглядывать кровать, застеленную пушистым покрывалом из мягкой шерсти. Соблазн был слишком велик, и Брендан не устоял: он с наслаждением улегся поверх покрывала, вытянувшись во весь рост, и блаженно потянулся. Неплохая постель для человека, часто спавшего на сырой земле, подумал он.

Однако лежал он всего несколько минут. При мысли о том, сколько всего еще предстояло сделать, Брендан встрепенулся и сел, спустив ноги с кровати. Он вдруг почувствовал, что ему нравится это место, этот замок.

Он принадлежал ему.

Шотландия навсегда останется его родиной. Но пока идет война, его место здесь.

Подойдя к камину, он вдруг заметил, что тот был двойным, обогревая еще одну комнату, смежную. Покрутив головой, Брендан обнаружил справа от себя глубокую нишу. Занавески, отделявшие одну комнату от другой, были из темной тяжелой материи, так что он даже не сразу заметил, что за ними есть дверь. Распахнув ее, он обнаружил там вторую спальню, поменьше. Стоявшая посреди нее кровать была куда меньших размеров, да и мебель тоже отличалась хрупкостью и некоторым изяществом. Сбоку от камина стояла огромная лохань с золотыми ручками в виде драконьих голов. Ванна, догадался он, скорее всего изделие какого-то искусного норвежского мастера. По бокам вился изящный чеканный узор с изображением бога огня Тора с молнией в руке и главного божества викингов Одина, ехавшего по небу в колеснице, запряженной огнедышащими драконами. Ванна — это очень кстати, решил Брендан. После ночи, проведенной на дощатом полу в компании пьяных бродяг да своры собак, вряд ли от него так уж приятно пахнет!

Но сначала он напишет письмо Брюсу. Усевшись за стол, Брендан отыскал перо, чернила и стал писать.

Закончив, он свернул письмо трубочкой. Поколебавшись, зажег стоявшую на столе свечу. Брендану еще ни разу в жизни не доводилось ставить свою печать на документах. Но на пальце у него блестел доставшийся от отца золотой перстень с печаткой в виде буквы «G» и изображением голубя. Растопив воск, Брендан запечатал перстнем письмо и пару минут полюбовался печатью. Выйдя из комнаты, он спустился вниз.

Похоже, в большом зале уже успели убраться. Возле камина сидел Эрик и разговаривал с Гриффином.

— Я сам передам ваше письмо Брюсу, можете не сомневаться, сэр Брендан, — пообещал гонец.

— Хорошо.

— Брюс будет рад получить ваш подарок. Он просто великолепен.

Э-э… да.

Эрик незаметно подмигнул ему. Стало быть, кузен позаботился обо всем, догадался Брендан.

— Час уже поздний. Может, останетесь до утра?

— Не могу, сэр Брендан. Пора в путь. — Он поднялся, прижимая к себе кожаный кошель с письмом. Да хранит Господь всех нас… и Шотландию.

Брендан и Эрик проводили гонца во двор, где его уже ждала оседланная лошадь. Они провожали его, пока он не выехал за ворота.

— Он сказал, что рад будет отвезти твое письмо Брюсу, — сообщил Эрик. — Брюс, дескать, восхищается тобой не меньше, чем Уоллесом. А Уоллеса все знают как человека, готового на любые жертвы ради того, во что он верит.

— Если он так восхищается им, пусть присоединяется к Уоллесу, — хмыкнул Брендан.

Эрик передернул широкими плечами.

— Каждый делает, что в его силах. Жизнь любого из нас — лишь моток пряжи. Никому не известно, где и когда она закончится.

— Норвежская легенда. И ты в это не веришь. Мужчина сам решает свою судьбу.

— Разве? А мы с тобой сейчас? Нас гонит вперед неведомым ветром, и судьба наша предопределена свыше.

— Ты сегодня настроен на философский лад.

— Ты не хочешь узнать, с чего это Брюс так восхищается тобой?

— И почему же?

— Потому что ты никогда не предашь его.

— Почему он так в этом уверен?

— По тому презрению, с которым ты всегда относился к нему.

Брендан изумленно вытаращил на него глаза, и Эрик, страшно довольный, захохотал.

— Мы с тобой храним верность Уоллесу и сражаемся вместе с ним. Держу пари, Роберт Брюс даже жалеет, что родился в богатой семье и унаследовал земли.

Он всегда тайно завидовал тем, кто, не имея ни гроша за душой, очертя голову кидается в битву, чье имя внушает и уважение, и благоговейный страх. Он бы многое отдал за то, чтобы завоевать такую же любовь, что и Уоллес. Вот отчего он жаждет преданности таких людей, как мы с тобой.

— Если так, в один прекрасный день ему придется нарушить клятву верности королю Англии.

— Может, когда-нибудь это и произойдет. Ты сам сказал, что мужчина имеет право решать свою судьбу.

Хлопнув Брендана по плечу, Эрик направился к конюшням. А Брендан стал внимательно изучать крепостную стену, подмечая ее слабые места.

В задумчивости он вернулся в зал.

Элинор сидела у камина, в который раз перечитывая письмо. Оставалось только уповать на то, что когда-нибудь оно попадет в руки Альфреду. Она спрашивала его о здоровье, умоляла следить за собой, не пренебрегая никакими предосторожностями. Элинор пыталась шаг за шагом восстановить в памяти все, что говорил и делал сэр Майлз Фицджеральд и его люди — что-то ведь подсказало ей, что он собирается ее убить. В письме Элинор уверяла Альфреда, что постарается поскорее вернуться домой, хотя нисколько не сомневается, что кузен печется о ее имуществе с усердием. Корбин с ней, писала она, оба они по-прежнему верны своей родине и своему королю, что бы там о них ни говорили. Он тоже рвется домой. «Передай привет Изабель», — приписала она. В душе Элинор была уверена, что именно Изабель виновна в смерти Алена… однако Изабель никогда не встречалась с сэром Фицджеральдом. И все же она считала, что Альфреду следует быть начеку и не доверять этой негодяйке. Элинор задумалась. Что бы еще написать?

В дверь постучали. — Миледи? — Брайди, это ты?

— Да, миледи.

— Входи.

Служанка неслышно проскользнула в комнату. Похоже, ей даже не пришло в голову, что час уже поздний. Улыбнувшись Элинор, она принялась молча собирать разбросанную по комнате одежду, набивая ею сундук. Платьев было немало — они ведь считали, что едут в Лондон, и надолго.

— Что ты делаешь, Брайди?

— Собираю ваши вещи, миледи.

— Зачем?

— Хочу перенести их в другую комнату, миледи.

— Что еще за комната? — нахмурилась Элинор.

— Дальше по коридору, миледи. — Элинор раздраженно передернула плечами.

— А почему я должна перебраться в другую комнату? Глаза Брайди округлились.

— Так приказал хозяин.

— Хозяин… хозяин замка?

— Сэр Брендан, миледи. — Брови Элинор поползли вверх.

— Значит, хозяин этого замка — сэр Брендан?! — Да.

— И когда же это произошло?

— Сегодня утром. А вы ничего не знаете, миледи? Война закончилась. Между шотландцами и англичанами заключено перемирие, дай Бог здоровья королю Франции за то, что он устроил это доброе дело.

Перемирие? По спине Элинор пробежала дрожь. Мир между двумя народами… Впрочем, такие перемирия случались и раньше, одернула она себя. А потом снова лилась кровь.

— Нет, я ничего не слышала, — пробормотала Элинор. — Все утро я так и просидела в комнате. — Она вдруг вспомнила, что и к ней весь день никто не заходил, кроме служанки, которая принесла поднос с едой. Но та только молчала и улыбалась.

Она весь день ждала, что кто-нибудь придет.

Кто-нибудь…

Брендан… Корбин… да кто угодно.

С тех пор как Брендан ушел, она так и не сомкнула глаз. Лежала, прислушиваясь, как внизу шумят мужчины. Боже… она снова с ним! Любить его, наслаждаться его прикосновениями, чувствовать его запах, упиваться счастьем от того, что он лежит рядом. Однако он не поднялся к ней, видимо, предпочитая остаться внизу. Вот так же когда-нибудь он уйдет, чтобы никогда не вернуться. Он просто погибнет. Всего несколько дней назад он спас ее от смерти, подумала Элинор, так какое же у нее право удерживать его? Или требовать, чтобы он снова рисковал жизнью ради нее? Но здесь, в Шотландии, ее будет вечно мучить мысль о том, что дома ее по-прежнему считают убийцей.

— Брайди…

Но та уже незаметно выскользнула из комнаты, не закрыв за собой дверь. Элинор уже собиралась последовать за ней, как служанка, что-то весело напевая, вернулась.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21