Глава 10

Для Мэгги время тянулось бесцветной чередой. Поначалу она решительно отказалась принимать для успокоения опиумную настойку, которую ей прописал доктор Мейер. Она знала немало женщин, пользовавшихся этим напитком при мигренях, болях в пояснице, всякого рода женских болезнях и пристрастившихся к этому пойлу.

Мэгги неожиданно обнаружила, что сможет пережить случившееся. В том числе и чувство вины перед покойным, угрызения совести и даже страх перед будущим. И все это с помощью опиумной настойки!

После смерти лорда Чарлза Мэгги проводила время в спальне, попросив Фиону приносить ей еду, а также заботиться о том, чтобы никто не нарушал ее покой.

Она ждала результатов вскрытия.

Наконец они были получены. Врачи подтвердили, что причиной смерти лорда Чарлза стал отказ сердца. Следов отравления не обнаружено.

Когда Джастин принес сестре эту новость, Мэгги сначала не могла понять, что он говорит. Брат очень волновался, а потому рассказ его получился сбивчивым.

– Ты должна ликовать! – убеждал ее Джастин. – Бегать по всему городу с громким криком о своей невиновности. Конечно, подобное поведение выходит за рамки приличия, но все же…

Мэгги же не чувствовала особой радости от своей реабилитации. Она понимала, что клеветники, обвинившие ее в убийстве, продолжат свою кампанию. В теле Чарлза не было обнаружено никаких ядов. А если заключение о вскрытии попадет в чьи-то, так сказать, нечистоплотные руки, то… Как знать, все может быть пересмотрено, и ее арестуют…

И все же благодаря опиумной настойке она чувствовала себя неплохо.

– Что ж, настало время для панихиды и похорон, – сказал Джастин. Но, взглянув в далеко не радостное лицо сестры, спросил: – Мэгги, что с тобой? Или ты считаешь многолюдное прощание с лордом излишним? Но ведь существуют многовековые традиции, которые нарушать нельзя!

– Знаю.

– Ты должна присутствовать на панихиде, Мэгги! Причем начиная с сегодняшнего дня гроб с телом лорда Чарлза будет установлен в большом зале.

– Так и должно быть.

– Мэгги, что с тобой?

– Джастин, пожалуйста, оставь меня в покое! Клянусь, я исполню все, что полагается!

Она действительно соблюла все требования траурного ритуала. Вопреки официально объявленным результатам вскрытия люди, как заметила Мэгги, реагировали на ее действия именно так, как с замиранием сердца она и предвидела.

Арианна старалась не присутствовать в зале, если там была Мэгги. Падчерица никогда с ней не заговаривала и появлялась лишь тогда, когда это было совершенно необходимо. На ней было траурное одеяние, плотность же черной вуали внушала опасение, что Арианна сквозь нее ничего не видит…

Когда гроб с телом лорда Чарлза установили в большом зале, Арианна появилась буквально на минуту и сразу же исчезла. Она отказалась разговаривать и с Джимми, да и вообще с кем бы то ни было.

За все время панихиды Мэгги ни разу не подняла свою вуаль…

Наступил печальный день похорон.

И снова Арианна избегала разговоров с кем-либо и лишь жестом руки в длинной черной перчатке отвечала на приветствия близких и знакомых. Она вся была закутана в черное. Узнать в ней дочь покойного лорда было трудно.

Мэгги ожидала, что падчерица постарается игнорировать ее. А сейчас, очевидно, под воздействием опиумной настойки, подобное поведение Арианны ее совершенно не задевало.

Джимми выглядел в высшей мере взволнованным. Он опекал Арианну, успокаивал ее и поддерживал.

Мэгги не позволяла себе расслабляться. Она заметила, что если люди собирались в группку и начинали шептаться, то тут же умолкали, как только к ним подходила она.

Затем гроб был перевезен в Вестминстер. Пришла проститься с лордом Чарлзом и ее величество королева в окружении фрейлин и фаворитов. Спустя некоторое время в зале появился архиепископ, и началось отпевание. Мэгги увидела, как по щекам королевы струятся слезы. Значит, лорд Чарлз действительно был в числе ее приближенных. При дворе поговаривали, что со времени смерти лорда Брауна – близкого друга ее величества (злые языки сплетничали, что для королевы он был не просто другом) именно лорд Чарлз занял его место. Так или иначе, но королева очень дорожила его дружбой.

Во время панихиды королева подошла к Мэгги и членам семьи покойного лорда Чарлза выразить соболезнования. Уходя, она слегка наклонила голову в направлении Мэгги, что считалось при дворе знаком благосклонности.

Позже, когда долгая церемония прощания закончилась и гроб с телом лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, перенесли в усыпальницу, где почивали предки лорда, Джимми шепнул Мэгги, что она должна оценить знаки внимания к ней королевы. Он был уверен, что Мэгги это поможет занять достойное место в столичном аристократическом обществе. А может быть, и за пределами страны.

Предстоящую ночь Мэгги, ее брат и Миро намеревались провести в Мейфэре, в фамильном особняке семейства Грэм. Мэгги хотелось остаться одной, предоставив Джимми и Арианне возможность довольствоваться обществом друг друга. Однако ожидался приезд адвоката, и Джимми предупредил Мэгги, что ей надлежит с ним встретиться.

Мэгги попросила Фиону принести ей ужин прямо в спальню вместе с чайником заварки и бутылкой бренди.

Фиона исполнила все так же беспрекословно, как и любые другие поступавшие от Мэгги просьбы.

Мэгги поднялась в свою комнату и уже собиралась расслабиться после тяжелого дня, но тут в дверь громко постучали.

– Я просила, чтобы меня не беспокоили! – откликнулась она, не открывая дверь.

Но ее ответ проигнорировали. Тем более что дверь была только закрыта, а не заперта.

В комнату решительным шагом вошел Джимми.

– Боже правый! – воскликнул он. – Что вы делаете?!

– Ужинаю. Вам это не нравится?

– Да вы же едва притронулись к тарелке! А в комнате запах, как в дешевом ресторане!

– Я правлю тризну. Решила утопить свое горе, – хмыкнула Мэгги, выгнув дугой бровь.

Джимми подошел к ней, вырвал из рук бутылку и вылил остатки бренди в камин.

– Да как вы смеете?! – взвизгнула Мэгги.

– Я бешено зол!

– На кого?

– На вас!

– Какое вам до меня дело?! Вы сказали, что мне надо дождаться адвоката? Что ж, я дождусь. Независимо от того, что он скажет, вы мне больше не нужны. Сегодня же уеду к дяде Ангусу. И больше надеюсь вас никогда не видеть!

– Что?! Неужели вы готовы пойти на это? Или уже забыли, что Арианна назвала вас… дешевой проституткой?

– Спасибо за напоминание, сэр Джеймс! Вы удивительно добры!

Мэгги злобно смотрела на Джимми и при этом пожалела, что успела узнать его слишком близко. Он же, осклабившись, произнес:

– В сложившихся обстоятельствах я и впрямь чересчур добр к вам! Хотя бы потому, что не считаю вас трусихой.

Мэгги хотела было резко ответить, но в последний момент заметила, что в глазах Джимми полыхает огонь бешенства. Она взяла себя в руки и сказала довольно спокойным голосом:

– Возможно, я и трусиха и потому, как выражается Арианна, а за ней порой и вы, сделалась дешевой проституткой.

– Добавьте: обуреваемой жалостью к себе!

Мэгги поежилась, смотря на языки пламени в камине. Потом перевела взгляд на Джимми:

– А что, если она права? – Кто?

– Арианна. Может, я действительно убила лорда Чарлза?

– Убили? Это каким же образом? Подсыпали яд в шампанское? Благо он его выпил в тот вечер!

– Вовсе нет. Вы, верно, догадываетесь, что я на такое просто не способна!

– Тогда каким же образом?..

Мэгги встала, прошлась по комнате и остановилась у камина. Лицо у нее было бледным. Уголок правого века нервно задергался.

– Я… О Боже!..

Она замолчала. Наверное, за час до этого Мэгги приняла опиумный напиток… Должна бы успокоиться… Но получается почему-то наоборот. Мэгги сжимала и разжимала пальцы, с ненавистью глядя на Джимми. Она подбирала слова для ответа и наконец дрожащим голосом заговорила:

– Я не могла даже представить, что он… он так… так… отчаянно… хочет… Господи! Я чувствовала себя… униженной… жалкой… И при этом я старалась делать все, чего хотел Чарлз!

– Гм… – промычал Джимми, смотря прямо в глаза Мэгги. – Если вы выполняли его естественные желания в брачную ночь… то вы… не виноваты!

– И все же я должна была… отвечать за свои действия…

– Гм… Да, вы все же воздействовали на дядю Чарлза. Пусть неосознанно… Но все же понимали, что перед вами мужчина. Что этот мужчина хочет интима… Нет, не думаю, чтобы вы воспользовались случаем. Другое дело, что вы не должны были выходить за него замуж. Но это мое личное мнение. Тем более что сам дядя Чарлз очень хотел вашего брака.

Мэгги покачала головой и несколько раз глотнула воздуху. Ведь дело решило не его желание жениться на ней. Это она убедила себя в необходимости пройти через все брачные испытания. А лорд Чарлз, безумно влюбленный в нее, разве мог этому препятствовать?.. Конечно, если бы она знала тогда все то, что узнала теперь, то… Но и тогда вряд ли что-нибудь изменилось бы…

Господи, да, конечно, изменилось бы! Даже отчаянно запутанные долги брата и угроза страшного скандала тогда были лучшей ситуацией, несомненно, нежели та, в которой она оказалась сейчас!

– Вы так ничего и не поняли? – спросила Мэгги у Джимми.

– Пытаюсь, во всяком случае!

– Тогда вам лучше уйти!..

– Извините, не могу!

– Джимми, не заставляйте меня быть грубой! Просто повернитесь и уходите!

– Я уйду не раньше, чем мы закончим разговор. Скажите мне, что еще заставляет вас чувствовать себя виновной?

– Виновной? С чего вы взяли? Я вовсе не виновна в том, что произошло!

– Тогда почему?..

– О Боже мой! Да, я виновна! Вы довольны?

И Мэгги тяжело опустилась в кресло. Джимми остался стоять перед ней. Это раздражало Мэгги. И раздражение ее достигло предела, когда Джимми взял стул и уселся напротив нее, почти касаясь колен Мэгги, и принялся допрашивать.

– Объяснитесь! – потребовал он. Но голос его прозвучал отнюдь не злобно. Видно, он действительно не мог ее понять.

– В душе я молилась о смерти, – прошептала в ответ Мэгги.

– Вы молились?.. – удивленно выгнул бровь Джимми. Мэгги утвердительно кивнула. И тут же покраснела.

– Я думала… – неуверенно начала она. – Не знаю, о чем точно… Но хотела… темноты. А он хотел… света. Я чувствовала себя жалкой и униженной… И молила Господа, чтобы он не допустил пытки, не допустил дальнейшего унижения…

Джимми почти с ужасом смотрел на нее. Мэгги же замолчала, ожидая самых страшных обвинений. Тем более что она заметила, как искривились в злобной усмешке его губы.

– Мэгги, я не могу поверить, что вы молились о смерти дяди Чарлза!

– Но так было!

– И вы просили Бога: «Господи, пошли смерть этому человеку», так?

– Нет, не так. Я молила Бога, чтобы Он не допустил всех тех моральных пыток, которые мне предстояли. Как, впрочем, и последствий… Произошло же все в тот момент, когда Чарлз, лежа в постели, перевернулся на спину, захрипел и потерял сознание.

Улыбка Джимми стала еще более ехидной. – Я не скажу обо всем этом никому, Мэгги!

– А я и не хотела посвящать вас в это! Ибо вы слишком грубы и невоспитанны! Но потом решила все рассказать откровенно, дабы не давать повода для дальнейших сплетен и слухов.

– Извините меня, Мэгги! Но поймите, что ваш муж был моим дядей. И я его очень любил.

– Я тоже его полюбила. Поверьте, это действительно так. Я считала его по-настоящему честным, здравомыслящим человеком, неравнодушным ко всему, что происходит в мире, к людям, к социальным реформам… Я и сейчас люблю этого человека таким, каким он был. Хотя, откровенно говоря, не хотела быть его женой.

– Мэгги, не могу поверить, что Бог решил послать дяде Чарлзу смерть только потому, что вы не хотели исполнять свои супружеские обязанности!

– Но ведь Господь и сделал не так!..

Мэгги хотелось, чтобы настал конец мучительным сомнениям, доводившим ее почти до безумия.

– Повторяю, я не верю, что Бог внял вашей полубезумной молитве. И откровенно говоря, ваши предположения, что Господь послал смерть дяде Чарлзу только потому, что вы в бреду молили Его об этом, попахивают манией величия.

– Предположения?..

– Дядюшка Чарлз был очень хорошим человеком. И Бог ни за что не призвал бы его к себе, если б для этого не пришло время.

Мэгги еще раз покраснела, но все же ответила после паузы:

– Вы, видимо, правы. Это лишь мои предположения. Но все же… Все же я поступила ужасно! Ведь в конце концов, несмотря на свои мрачные предчувствия, я вышла замуж за Чарлза.

– Да, это действительно так, – резко ответил Джимми и встал. Он снова разозлился и, отступив на шаг от Мэгги, жестко сказал: – Адвокаты приедут к десяти. – Он сменил тему разговора: – И пожалуйста, приведите себя в порядок. А главное, прекратите пить опиумную настойку. Теперь, насколько я понимаю, от нее следует отказаться.

Джимми круто повернулся и быстрым шагом направился к двери. Но у самого порога остановился.

– Поймите, теперь у вас нет пути к отступлению. Вы вдова лорда Чарлза, и это накладывает на вас немалую ответственность.

Он внимательно посмотрел на Мэгги, а затем повернулся и вышел.

Джастин ждал Миро в гостиной. Ему, как и здешним домочадцам, казалось невероятным, что лорда Чарлза уже нет в живых. Джастин смотрел на пляшущие языки пламени в камине и в душе благодарил небо за избавление сестры от обвинений в ужасном преступлении. Конечно, официальных обвинений в ее адрес нет. Но в светских кругах было немало тех, кто продолжал подозревать Мэгги в убийстве лорда Чарлза.

Джастин диву давался, что так обернулись недавние события. Он был благодарен дядюшке Ангусу, наладившему связи с семейством Лэнгдонов и убедившему Мэгги в необходимости вступить в брак с лордом Чарлзом. Но с другой стороны, ведь именно он, лорд Джастин, барон Грэм, поставил свою подпись на необходимых для брака сестры документах! Причем большинство заправил столичного бизнеса посчитали этот его шаг совершенно разумным. Конечно, лорд Чарлз староват. Поэтому мало кто сомневался, что его брак с Мэгги продлится недолго. Но он был хорошим, добрым человеком, а потому Джастин искренне скорбел по поводу его скоропостижной смерти, случившейся в самый день бракосочетания.

Джастин думал и о том, что замужество сестры дало ему возможность расплатиться со всеми кредиторами, которых только в Лондоне было великое множество. Фактически Мэгги спасла его от долговой ямы! Теперь он даже обладал кое-каким капиталом и мог строить планы на будущее.

Джастин прошел серьезную подготовку в военном училище и достиг достаточно высокого положения в армии, хотя прослужил всего несколько лет. Особенно он отличился при подавлении восстания на Трафальгарской площади в Лондоне, участники которого протестовали против тяжелых условий труда на столичных мануфактурах. Вскоре после этого Джастин вышел в отставку и с тех пор пропадал на скачках, в игорных домах и во всякого рода сомнительных ночных заведениях Лондона. В результате проиграл имение, доставшееся ему от отца, и оказался без пенни в кармане, связанным к тому же по рукам и ногам долгами.

Смерть лорда Чарлза в значительной мере отрезвила и образумила Джастина. Он понял, что, по сути, прокутил свою жизнь. Сестра, как могла, старалась помочь. Даже сделала попытку сохранить для Джастина наследственный титул, дабы тот не достался дядюшке Ангусу или кому-то из его кузенов. Именно с этой целью Мэгги старалась убедить брата найти себе невесту и жениться. Но Джастин в этом так и не преуспел.

Впрочем, не совсем. Сейчас, сидя у камина и глядя на горящие поленья, он вновь и вновь вспоминал девушку, которая повязала ему галстук. Он встретил ее в этом доме, торопясь на церемонию бракосочетания. Высокая, стройная, с черными как смоль волосами и глазами, с кожей цвета слоновой кости, она была похожа на сказочную восточную красавицу.

С тех пор он ее не встречал. Но чудное видение посещало его чуть ли не каждый день. И сейчас, у камина, он тоже вспоминал ее как чудное, неземное создание.

Однако долго наслаждаться приятными грезами ему не пришлось.

Хлопнула входная дверь. Наверное, кто-то приехал. Скорее всего Миро. Джастин поспешил вниз.

В холле он увидел женщину, одетую во все черное, с плотной вуалью на лице. Джастин заключил, что перед ним не кто иная, как Арианна, дочь покойного Чарлза.

– Добрый вечер, леди Арианна! – приветствовал ее Джастин.

Гостья подняла руку в черной перчатке и сделала какой-то знак. Может быть, он означал приветствие. Но уже в следующий момент Джастин понял, что дама в черном просто негодует на то, что он занял проход к лестнице, по которой она намеревалась подняться на второй этаж.

– Вы выходили из дома одна? – озабоченно спросил Джастин. – Как можно?! Ведь в эти дни такое легкомыслие весьма опасно! Что ни день, то обязательно кого-то убивают! Все газеты пишут о преступлениях. Я уж не говорю о том, что делается в Ист-Энде. Надеюсь, вы там не были?

Арианна отрицательно качнула головой, но ничего не ответила. Джастин вдруг вспомнил, что говорила ему сестра об этой девушке. По словам Мэгги, дочь лорда Чарлза ее презирала, обвиняла в убийстве мужа и всячески третировала.

Джастин пытался вспомнить, видел ли он Арианну в день бракосочетания лорда Чарлза, и не мог. В его памяти вновь возник образ юной девушки, так похожей на индийскую баядерку.

Он подошел вплотную к Арианне и скорбно сказал:

– Бедная леди Арианна! Я соболезную вашему горю, невосполнимой утрате. Прекрасным человеком был лорд Чарлз! Нам всем его теперь не хватает!

Она стояла перед ним, глядя ему в глаза, но не произносила ни слова.

– Извините меня, – сказал Джастин, продолжая, однако, загораживать собой лестницу.

Он с симпатией смотрел на Арианну и вдруг, протянув руку, откинул вуаль, скрывавшую ее лицо. Прежде чем гостья, придя в негодование от подобной вольности, водворила вуаль на прежнее место, Джастин почувствовал, как его всего охватило горькое разочарование. Нет, дочь лорда Чарлза ни в коем случае не показалась ему ужасной. Хотя и не блистала неземной красотой, как та «индианка». Волосы у нее каштановые и не очень густые. Губы тонкие и бесцветные. Далеко не та красота, которая поразила Джастина в тот день при нечаянной встрече со служанкой лорда Чарлза. Кроме того, вглядевшись в лицо гостьи, он так и не смог найти в нем хоть какое-то сходство с покойным виконтом.

– Извините, – снова сказал Джастин, сделав шаг в сторону и давая гостье возможность пройти, – не хочу быть назойливым.

Она почти бегом бросилась вверх. Видимо, вуаль мешала ей хорошо видеть, так как, не добежав нескольких ступенек до верхней площадки, она налетела на спускавшегося Миро.

– Пардон, мадам! – извинился тот, хотя сам был вправе ожидать извинений. Но и он не услышал от дамы в черном ни слова.

Спустившись в холл, Миро подошел к Джастину и, поморщившись, тихо проговорил:

– Ох уж эти женщины!

– Да, предвижу трудности с Арианной. А что с Мэгги?

– Я беспокоюсь за нее. Мэгги сама на себя не похожа.

– Не хочет разговаривать?

– Отослала меня к тебе. Боюсь, она задумала что-то страшное, ибо уже сколько раз я слышал от нее «Я так хотела бы умереть!». Вы будете присутствовать при ее встрече с адвокатами?

– Никому не говори, – понизил голос Джастин, – но завтра в клубе я встречаюсь с дядей Ангусом и постараюсь спровадить его подальше отсюда!

– Хорошо. А нам не пора ли покинуть этот дом смерти?

– Пора!

Они направились к выходу. У порога Джастин обернулся. «Где все-таки та девушка?» – тяжело вздохнул он, решив, что больше уже никогда ее не увидит.

В ожидании Арианна нервно ходила по комнате из угла в угол. Прошло несколько минут, и дверь распахнулась. Девушка, одетая во все черное, вбежала в комнату и остановилась лицом к лицу с Арианной.

– Ну и что ты узнала? – приказным тоном вопросила Арианна.

– Вы спрашиваете, что узнала? – ответила та, срывая с лица вуаль. – Извольте! Меня чуть не раскрыли!

– Кто?

– Брат вашей мачехи! Схватил меня за руку, откинул вуаль и посмотрел в лицо.

Арианна покачала головой и тихо пробормотала:

– Брат моей мачехи… Вот оно что!

– Мы не можем так рисковать! – обозлилась девушка в черном. – Я, во всяком случае, отказываюсь от всей этой затеи и возвращаюсь на улицу! Решительно и бесповоротно! Ибо ваша мачеха что-то заподозрила, кажется. Лишившись места в этом доме, не найти мне работы!

Арианна сделала ей знак замолчать и со вздохом сказала:

– Брат моей мачехи меня не знает. Тебе нечего опасаться. Кстати, как ты относишься к некоторым высказываниям, которые моя мачеха порой себе позволяет? Ведь если донести кому следует, то ей не поздоровится! Ладно, спасибо, Фиона, за верную службу. Обещаю, что у тебя все будет хорошо.

Фиона сердито посмотрела на Арианну:

– Мы стали подругами, но не забывайте, что отнюдь не вы хозяйка в этом доме.

– Я унаследую треть состояния своего отца, – напомнила Арианна.

– Но это только будет. Вы еще не достигли своего совершеннолетия. До него еще ждать-пождать. А за это время я окажусь в тюрьме за все то, что вы заставляете меня делать для вас.

– Не будь смешной, Фиона! Если нас арестуют, я докажу, что была в ужасном состоянии после смерти отца. И даже не смогла присутствовать на траурной церемонии. Горе просто сразило меня. Не дай тебе Бог пережить подобное!

– Гм! Должна сказать вам, что миледи по моему совету регулярно принимает опиумный напиток. Наверное, по этой причине она не заметила моего отсутствия как раз тогда, когда я была ей очень нужна. Но что, если она вдруг опомнится от горя, каким бы мучительным оно для нее ни было?

– Не беспокойся. Я вскоре покину этот дом. А теперь, пожалуйста, расскажи, что сумела выяснить.

Фиона вздохнула и присела на стул рядом с кроватью.

– Я мало могу рассказать, Арианна. Да, миледи хорошо знают в церкви Сент-Мэри-ле-Боу и других. Ее любят, Арианна. Да, любят! Она не только помогает этим несчастным деньгами, но и тратит время на беседы с ними. Рассказывает о том, о чем они ведать не ведают. Делится с ними едой. Закатывает рукава, как и они. И если бы вы уделили ей некоторое время, чтобы получше узнать, то…

– Получше узнать? Да ты в своем уме?! Ведь именно она заварила всю эту кашу… Женила на себе моего престарелого отца, а условия брачного контракта дали ее брату возможность поправить пошатнувшиеся финансовые дела и расплатиться с долгами! Сейчас эта женщина старается воспользоваться положением вдовы лорда Чарлза и получить львиную долю его наследства! И как все удачно для нее сложилось! Новый муж умер в их брачную ночь. Он умер, а она возвысилась! Уже не говоря о том, что разбогатела!

Фиона с минуту молчала, смотря на Арианну отнюдь не доброжелательным взглядом. Потом спросила ледяным тоном:

– Арианна, а почему вы не верите, что причиной смерти вашего отца стал сердечный приступ? Ведь в таком возрасте это Часто случается. Причем без посторонней помощи, так сказать.

– Эта женщина все рассчитала! Я далеко не дура, не ребенок и не так оторвана от реальной жизни, как думал мой отец! Мэгги стала вдовой. И теперь свободно может стать женой молодого человека, которого полюбит. Она очень практичная дама. Знала, как довести моего отца до такого состояния, когда его сердце уже… Она все делала сознательно и с холодной расчетливостью. Уверяю тебя, это было самое настоящее убийство!

Фиона отрицательно покачала головой:

– Арианна, я вам хочу помочь, но не могу согласиться с подобным утверждением. Вы не правы. Я ведь видела, как глубоко миледи переживает смерть лорда Чарлза.

– Конечно, переживает! Ибо отлично понимает, что ее могут арестовать и повесить!

Фиона тяжело вздохнула и поднялась со стула:

– Извините, но мне надо переодеться и пойти к ней! Но Арианна поспешно схватила ее за руку:

– Ты, наверное, уже слышала, что говорят обо всем этом на улице?

– Слышала. Но говорят далеко не только об этом. Даже, скорее, не об этом. Видите ли, когда в аристократических кругах происходит трагедия, то так называемые сливки общества уверены, будто бы вся страна, от мала до велика, скорбит и говорит только об этом. Если вы тоже так думаете, то глубоко ошибаетесь. Сейчас весь Ист-Энд буквально в панике. Но не из-за смерти лорда, которого якобы кто-то отравил или еще как-нибудь отправил на тот свет… На улицах ночного города промышляет кровожадный маньяк по имени Лизер Апрон. В панике уже и другие окраины города и даже центральные кварталы. Можете себе вообразить, что это чудовище убивает женщин на улицах, потом вспарывает им животы и вытряхивает внутренности! Люди боятся выходить из дому. Тем более что полиция пока ничего не может сделать. В подобной ситуации, сами посудите, будут ли там вспоминать о лорде Чарлзе и гадать, отчего же он умер.

– Но мне говорили, что он убивает только проституток!

– Боже, как приятно мне от вас это слышать! Арианна вспыхнула и потупила взор:

– Извини меня, Фиона! Я не говорю о тех, кого нужда выгнала на улицу. И уверена, тебе-то нечего опасаться. Поэтому и послала тебя собирать сведения именно в тех кварталах, а не в деловой части столицы. Не скрою, я беспокоилась о тебе. То, что там происходит, действительно ужасно! Но возможно, если бы те женщины сами не напивались донельзя, то ничего такого и не случилось бы!

Фиона снова опустилась на стул и, помолчав, сказала:

– Если бы деньги не тратились на пышные балы, а направлялись бы в бедные кварталы, где люди потеряли надежду выжить, то, быть может, ситуация и изменилась. А то что получается? Мужчины, не имея работы, топят горе в вине и пропивают все, что имеют. А женщины идут на улицу торговать своим телом. Им же надо кормить детей! Да и потерявших человеческий облик мужей-пьяниц!

– Но большинство женщин тоже пьют! – возразила Арианна.

– Арианна! Как бы вы стали жить, если бы у вас не было ничего? Совсем ничего! Ни одежды, ни жилища, ни даже кровати, на которой можно спать ночью! И каждый день надо найти пару-другую пенсов, чтобы не умереть с голода! Что бы вам оставалось делать, как не торговать собой?!

Арианна закрыла лицо руками:

– Мне так больно! Так больно! Но я очень любила отца! Он был такой хороший, добрый, честный… И всегда помогал бедным.

Фиона смягчилась:

– Конечно, ваше горе велико! Но, откровенно говоря, когда я пошла в церковь Сент-Мэри-ле-Боу, то смогла там услышать и о миледи. Пастор Викерс с восторгом говорил о вашей мачехе. Говорил, что только гипнотизеры ее и не любят.

– Гипнотизеры?

– Да. И спиритуалисты. Они будто бы общаются с душами умерших. Даже вызывают их. Если бы вы не посылали меня на панихиду по лорду Чарлзу, то сами услышали бы рассказ герцогини Марион о неких опытах, свидетельницей которых она была. Впрочем, в Лондоне полно спиритуалистов, которые практикуют не только в самой столице, но и в провинции. Бог знает, правду ли о них говорят. Об одном сеансе мне пыталась рассказать герцогиня Марион. Но на похоронах мне было не до спиритизма.

– А кто еще был на том сеансе? – заинтересовалась Арианна.

– Знаю только, что миледи там не было. Иначе герцогиня бы ее назвала. Она много чего порассказала бы, принимая меня за вас, да я с ней говорить не могла, поскольку голос-то ваш она знает. Мне удалось от нее улизнуть.

– Хорошо, пусть на том сеансе Мэгги не было. Но ведь она посещает эти сборища. Об этом говорят в городе. Скажи мне, можно ли узнать, когда и где состоится очередное представление? А главное – будет ли там эта мерзавка?

– И если она там будет…

– То буду и я. Переодетой, конечно, чтобы никто не узнал. Мне надо все-таки узнать все об этой дамочке и о том, чем она занимается.

– А если она узнает вас?

– Но ведь никто не догадался, увидев тебя в черном платье, одетой «под меня». Даже герцогиня Марион обманулась.

– Но ведь я говорила, что лорд Грэм, подняв мою вуаль, заглянул мне в лицо. Так что с переодеванием надо теперь быть осторожнее!

– Подумаешь, лорд Грэм! Его тут скоро не будет! Сейчас он, наверное, встречается с адвокатами отца, а завтра укатит к себе. Эта дамочка скорее всего тут же последует за ним! Кстати, я никогда его не видела!

– Арианна! Еще раз предупреждаю, что вы затеяли опасную игру!

– Фиона! Я очень любила отца! И сейчас отнюдь не в игры играю. Я хочу, чтобы эта женщина понесла заслуженную кару за убийство!

Фиона глубоко вздохнула:

– Что ж, я пока не нашла никаких доказательств аморального поведения миледи. Или даже заслуживающего осуждения. Да, в свое время она вышла замуж по любви. Кругом стали говорить, будто этим она опозорила свою семью. А мне ее поступок кажется романтичным. Не знаю, насколько она богата… но делами ее восхищаюсь. Надеюсь, ее здесь не обдерут как липку.

– Фиона, ты все сделала как нельзя лучше! – улыбнулась Арианна. – Что же касается прогулки по улицам Ист-Энда, то я не намерена тебя туда посылать, а пойду сама.

– Арианна, вы привыкли к богатым магазинам Уэст-Энда, но ровным счетом ничего не знаете об улицах, кишащих преступниками, заразой и грязью! Поэтому, заклинаю, будьте осторожны!

– Что ж, зато разузнаю побольше!

– Вы пугаете меня! – вздохнула Фиона.

– Глупости! Уверена, что нет серьезных причин беспокоиться!

Фиона встала, отбросила парчовое покрывало с постели и подняла глаза на Арианну:

– А где моя одежда? Миссис Уитли вот-вот хватится меня и начнет разыскивать!

– Пусть тебя это не волнует. Моя мачеха заявила ей, что теперь ты ее компаньонка.

– Так это правда? – улыбнулась Фиона. Арианна вспыхнула:

– Что-то ты слишком радостная, Фиона! Уж не нравится ли тебе эта тварь? Или, может быть, жалеешь ее?