— Ты уверена в выбранном курсе, императрица? — спросил он.

Велисарий посмотрел на других людей, собравшихся в шатре. По нахмурившимся, непонимающим лицам было очевидно: только Велисарий догадался о цели Шакунталы. Он не удивился. Она предлагала настолько смелый шаг, что в это было трудно поверить.

Шакунтала уверенно кивнула.

— Никакой другой путь невозможен, Велисарий. И к тому же…

Она сделала глубокий вдох. И опять сказала величественно:

— …это единственный путь, открытый для чести Андхры. Любой другой будет грязным.

Она рубанула рукой воздух.

— Пусть малва правят так. Я не стану.

Хмурящиеся лица, окружавшие императрицу и полководца, на секунду нахмурились еще сильнее. Было очевидно: никто другой в шатре не понимает, что она планирует.

Велисарий хитро улыбнулся и поклонился.

— Как прикажешь, императрица.

Он повернулся к выходу. Затем ему в голову ударила мысль и он повернул назад. Теперь он улыбался очень хитро.

— И вот еще что. Мы узнаем, на самом ли деле правдиво самое любимое изречение Рао.

Мгновение спустя Велисарий уже откинул кусок ткани, закрывающий вход в шатер. Когда он наклонился, чтобы выйти наружу, то обратил внимание на Усанаса. Огромный африканец открыл рот. Велисарий не очень удивился, что Усанас первым догадался Усанас закрыл рот, его лицо озарила обычная улыбка.

— Да, греки на самом деле сумасшедшие! — воскликнул давазз. — Это неизбежный результат того, что они проводят слишком много времени, размышляя о душе.

Велисарий улыбнулся и вышел из шатра. Когда проем за ним закрылся, он услышал следующие слова Усанаса:

— Какая глупость! Какая чушь, что в конце только душа играет роль. Идиотский мистицизм от сумасшедшего бандита маратхи. Нет, нет, все на самом деле наоборот, мои хорошие, уверяю вас. Как совершенно ясно объяснил. Платон, вечные и неизменяемые формы, которые…

— Усанас, заткнись! — рявкнул принц. — Что, черт побери, происходит?

Когда Велисарий снова вошел в шатер вместе с кушанами, то увидел, что Шакунтала уверенно взяла ситуацию в свои руки. Гармат и Эон сидели на подушках с одной стороны от нее. За их спинами стояли Эзана и Вахси. Двое сарвенов держали в руках копья, но проявляли осторожность, чтобы держать их не воинственно, а в положении «вольно». Было очевидно по мрачным выражениям лиц, что все аксумиты считают план Шакунталы — на который согласился Велисарий! — простым сумасшествием. Но для них события развивались слишком быстро и их безнадежно вовлекли в это сумасшествие.

К удивлению полководца женщины маратхи не прятались в страхе в углу шатра. Они сидели рядком, их подушки лежали прямо за Шакунталой, которая устроилась в центре большого шатра, занимая главенствующее положение.

Велисария поразило спокойствие, с которым держались женщины маратхи. Более того, спокойствие и уверенность на молодых лицах, когда они смотрели на еще более молодую императрицу, усилили уверенность самого Велисария. Он бросил взгляд на Усанаса, стоявшего в ближайшем углу шатра, и по его улыбке понял, что охотник разделяет эту уверенность.

Еще несколько недель назад эти девушки были рабынями. Они принадлежали к низшим кастам, а затем, после того как малва завоевали Андхру, их заставили стать проститутками. Римские и аксумские солдаты купили их в Бхаруче, частично ради удовольствия, но в основном для того, чтобы запустить план Велисария по спасению Шакунталы.

Вначале девушки робели. Со временем они поняли, что зверская внешность иностранцев не сопровождается зверским поведением, и маратхи расслабились. Но после того как они наконец поняли, в какой план их вовлекли, их практически парализовало от страха. До тех пор, пока их не успокоила Шакунтала и не объявила их своими новыми фрейлинами и поклялась, что сама разделит их судьбу, какой бы она ни была.

Теперь Велисарий бросил взгляд на Дададжи Холкара. Представитель народности маратхи тоже сидел рядом с императрицей, сразу слева. На нем была простая набедренная повязка раба, но в его манере держаться и выражении лица не просматривалось ничего рабского. На лице отражался острый ум, который обычно оставался скрытым из-за опущенного в землю лица и опущенных плеч, но теперь его могли видеть все. Очевидно, мужчина создавал образ высокопоставленного императорского советника, которому доверяют. И если эта аура плохо сочеталась с набедренной повязкой, тем хуже для повязки. В культуре индусов, как и римлян, имелось место для ученых аскетов.

Спокойные, уверенные лица. Заходя в шатер, кушаны заметили эти лица и поняли, что они притягивают их глаза. Как и планировала Шакунтала — понял Велисарий. Молодая императрица собрала все свои ресурсы, хотя их и насчитывалось совсем немного, чтобы произвести образ правительницы, а не беглянки. Это была фикция, но не притворство и не мошенничество. Совсем нет.

К тому времени как все кушаны вошли, даже огромный шатер оказался набит. Затем, когда за ними последовали катафракты, Велисарий подумал, что шатер может треснуть по швам.

Шакунтала взяла все в свои руки.

— Сядьте, — приказала она. — Все, кроме Усанаса.

Она посмотрела на Усанаса.

— Осмотри лес. Проверь, чтобы там не осталось шпионов.

Давазз улыбнулся. Конечно, приказ был излишним. Он уже позаботился об этом. Но он знал, что Шакунтала просто пытается успокоить кушанов. Поэтому он тут же подчинился и не стал жаловаться. Выходя из шатра, прошептал Велисарию:

— Завидуй мне, римлянин. Я по крайней мере смогу дышать.

Кушаны все еще стояли в неуверенности.

— Сядьте, — приказала Шакунтала.

Не прошло и трех секунд, как они повиновались. Но когда они садились, она снова заговорила:

— Кунгас, сядь здесь.

Шакунтала повелительно показала на одну из двух подушек, положенных недалеко от ее собственной, по диагонали справа. Вспомнив, как рассаживались приближенные в шатре императора малва, Велисарий понял, что это индийский способ отдать честь тем, кто ближе к трону.

Она показала на другую подушку.

— Канишка — сюда.

Кушанский командир и его заместитель выполнили приказ.

После того как все кушаны расселись на укрытом ковром полу шатра, Шакунтала долго молча смотрела на них. Воины, в свою очередь, смотрели на нее. Конечно, они хорошо знали ее лицо. Именно они спасли Шакунталу от зверствующих йетайцев в королевском дворце во время разграбления Амаварати. Они доставили ее во дворец Подлого в Гвалияре, где ей предназначалось стать новой наложницей высокопоставленного представителя малва. Они были ее охранниками во время долгих месяцев, пока ждали возвращения Венандакатры с задания в Константинополе.

Тем не менее, несмотря на несколько месяцев, проведенных в ее компании, большинство их них сейчас смотрели на нее, открыв рты. Частично от удивления, поскольку увидели ее так неожиданно и при таких обстоятельствах. Но в основном их удивляло, как она изменилась. Это не девушка-пленница. Тогда она была гордой и все время бросала вызов, но ее охватывало отчаяние. А эта… Что? Кто?

Велисарий знал, что это — критический момент. У него не было времени что-то с ней обсудить. Он боялся, что из-за юношеской неопытности Шакунтала сделает ошибку и попытается объяснить ситуацию. Или попытается убедить кушанов.

Императрица Шакунтала, наследница древней Сатаваханы, законная правительница великой Андхры, начала говорить. И Велисарий понял, что с таким же успехом мог волноваться о восходе солнца.

— Я вскоре вернусь в Андхру, — объявила Шакунтала. — Моя цель здесь практически достигнута. Когда я вернусь, я построю заново империю моих предков. Я восстановлю ее величие. И я сброшу гнусность Махаведы и сотру из человеческой памяти их собак махамимамсов. Я заново построю вихары23 и восстановлю ступы.24 И снова я сделаю Андхру благословенным центром изучения индуизма и буддизма.

Она сделала паузу. Ее часто называли Черноглазой Жемчужиной Сатаваханы. Теперь ее глаза горели, как угольки.

— Но вначале я должна разрушить империю малва. Этому я посвящаю свою жизнь и свою священную душу. Это моя дхарма, мой долг и моя судьба. Я заставлю малва выть!

Она снова замолчала. Черная ярость в глазах смягчилась.

— Рагунат Рао уже возвращается в Великую Страну. Ветер пролетит по Махараштре. Он соберет новую армию по возвышенностям и деревням и великим городам. Он — новый главнокомандующий армии Андхры.

Она дала время кушанам переварить ее слова. Сидевшие перед ней мужчины были элитными солдатами, огрубевшими ветеранами. Они знали Рагуната Рао. Как и все индусы, они знали его репутацию. Но в отличие от многих, они знали больше. Они видели результаты во дворце в Гвалияре после того, как Пантера Махараштры пронесся по нему.

Шакунтала почувствовала, как они гордо расправляют плечи. Она ценила эту гордость. Она рассчитывала на эту гордость. Да, кушанские солдаты знали Рао и глубоко его уважали. Но их гордость происходила от знания, что он также их уважает. Потому что Рао не пытался спасти принцессу, пока они ее охраняли. Он подождал, пока их не заменили на…

Шакунтала наблюдала за тем, как их губы презрительно скривились. Она ценила это презрение. Она рассчитывала на это презрение. Сегодня кушаны являлись элитными солдатами на службе империи малва. Но они также являлись потомками тех яростных кочевников, которые вышли из Центральной Азии много столетий назад, и покорили всю Бактрию и Согдиану, и Северную Индию. Покорили их, правили ими и после того, как приняли цивилизацию и буддийскую веру, очень хорошо правили. Пока не пришли йетайцы и малва и не сделали их своими вассалами.

Шакунтала и кушаны долго смотрели друг на друга. Наблюдая за ними из задней части шатра, Велисарий поразился тому, как они теплеют друг к другу. Они и она провели долгие месяцы рядом друг с другом. И если во время того долгого и болезненного плена между ними не было дружбы, то всегда оставалось уважение. Уважение, которое со временем стало невысказанным вслух восхищением.

«Сейчас», — подумал Велисарий.

Словно прочитав его мысли, Шакунтала заговорила.

— Рао соберет мою армию. Но мне также нужна другая сила. Мне тоже придется идти опасным путем. Мне потребуется императорская стража, чтобы защищать меня, пока я восстанавливаю Андхру.

Шакунтала отвернулась.

— Я долго думала над этим вопросом, — сказала она мягко. — Я рассматривала многие возможности. Но всегда мои мысли возвращались к одному.

Она снова посмотрела на них.

— Я не могу найти лучших людей для своей стражи, чем те, которые спасли меня от йетайцев и охраняли меня на протяжении долгих месяцев в Гвалияре.

За спиной Велисарий услышал шепот пораженного Менандра.

— Боже! Она сошла с ума!

— Чушь, — прошипел Валентин. — Она отлично их поняла.

Затем прозвучал рокочущий бас Анастасия, полный философского удовлетворения.

— Не забывай, парень, в конце только душа играет роль.

Теперь заговорил один из кушанов, сидевших в центре первого ряда. Велисарий не знал, как его зовут, но узнал его, как предводителя простых кушанских солдат. Эквивалент римского декарха.

— Мы должны знать вот что, принцесса…

— Она не принцесса! — резко сказала одна из женщин маратхи, сидевших за спиной Шакунталы. По имени Ахилабай. — Она — императрица Андхры!

Кушанский солдат поджал губы. Шакунтала командно подняла руку.

— Помолчи, Ахилабай! Мой титул для этого человека ничего не значит.

Она склонилась вперед и уставилась на кушана черными глазами.

— Его зовут. Куджуло, и я хорошо его знаю. Если Куджуло решит поклясться мне в верности, то мой титул никогда не будет иметь для него значения. Неважно, сижу ли я на троне в заново отстроенном Амаварати или прячусь за баррикадами в осаждаемой горной крепости на земле маратхи, меч Куджуло всегда окажется между мною и малва.

Напряженные мускулы кушана расслабились. Он расправил плечи. Мгновение смотрел на императрицу, затем низко склонил голову.

— Спрашивай, что хочешь, Куджуло, — предложила Шакунтала.

Кушанский солдат поднял голову. В его глаза вернулась ярость, и он показал пальцем на Кунгаса.

— Нас приняли за дураков, — проворчал он. — Наш командир был частью трюка?

Шакунтала тут же ответила:

— Нет. Сейчас Кунгас впервые находится в моем присутствии с тех пор, как вас освободили от охраны моей персоны в Гвалияре. Я ни разу не разговаривала с ним с того дня. — Она произносила слова резким тоном — Но какова цель твоего вопроса, Куджуло? Вас никто не считал дураками. Малва считали дураками, и их обвели вокруг пальца. Да и не я сама, а самый большой хитрец в мире — иностранный полководец Велисарий.

Все кушаны зашевелились и повернули головы. Велисарий воспринял это, как сигнал, и шагнул вперед, чтобы встать перед ними.

— Кунгас никогда не был участником заговора, — твердо заявил он. — Как и ни один из кушанских солдат.

Тогда он улыбнулся, и кушаны, увидев эту странноватую знакомую улыбку, внезапно поняли, насколько она на самом деле хитрая.

— На самом деле хитрость требовалась из-за вас, — продолжал он. — Рао никогда не смог бы спасти принцессу, пока ее охраняли вы. Даже для него задача была невыполнимой.

Он замолчал, позволяя гордости погреть сердца кушанов. Как и Шакунтала, он прекрасно знал: уважение — ключевой момент для завоевания этих людей на свою сторону.

— Поэтому я убедил Венандакатру — или по крайней мере мне так говорят, сам я в тот вечер очень сильно напился и мало что помню из нашего разговора, — что кушаны являются самыми похотливыми людьми на земле. Настоящие сатиры, причем особенно любят и умеют совращать девственниц.

По рядам кушанов прошел смех.

— Очевидно, мои слова пали на благодатную почву, — полководец почесал подбородок. — Боюсь, господин Венандакатра готов верить в самое плохое о других людях. Может, лучше сказать, готов предполагать, что другие люди подобны ему.

В шатре прозвучал гораздо более громкий смех. Веселый смех, кушаны смеялись над ошибкой великого господина. Горький смех, потому что этого господина не случайно называли Подлым.

Велисарий пожал плечами.

— Остальное вы знаете. Вас бесцеремонно освободили от охраны Шакунталы и заменили жрецами Махаведы и палачами махамимамсами. Именно им и пришлось столкнуться с Пантерой Махараштры, когда он пронесся по дворцу.

Все веселье исчезло.

Теперь лицо римского полководца было таким же жестким, как обычная железная маска Кунгаса.

— Кинжал, которым воспользовался Пантера, лишая жизни этих зверей из малва, привезен из моей страны. Отличный кинжал, изготовленный нашими лучшими ремесленниками. Я привез его в Индию и проследил, чтобы он попал в руки Рао.

Его лицо смягчилось, вернулась часть обычного юмора.

— Малва, как мы и планировали, подумали, что императрица убежала вместе с Рао. И они отправили в погоню тысячи раджпутов. Но Рао был один, и поэтому ему удалось от них скрыться. Мы знали, что у императрицы недостаточно навыков и умений, чтобы сделать то же самое. Поэтому, как мы и планировали изначально, Рао оставил ее во дворце, спрятав в шкафу в гостевых покоях. Когда мы приехали через два дня, мы спрятали ее среди наложниц принца Эона.

Он посмотрел сверху вниз на Кунгаса. Командир кушанов встретился с ним взглядом. Его лицо ничего не выражало.

— Кунгас об этом ничего не знал, не больше, чем кто-либо из вас. Это правда. Но в тот день, когда мы покидали Гвалияр, направляясь в Ранапур, я считаю, он узнал императрицу, когда мы проводили ее в паланкин принца Эона, установленный на слоне. Однако я не уверен, потому что он мне ничего не сказал, как и я ему. Мы никогда не обсуждали этот вопрос в дальнейшем. Но я считаю, что он узнал ее. И по своим собственным причинам решил промолчать.

Куджуло уставился на своего командира.

— Это правда? — спросил он.

Кунгас кивнул.

— Да. Все было именно так, как говорит римлянин. Я ничего не знал про их план. Но я узнал Шакунталу. В тот день, когда мы покидали Гвалияр, направляясь в Ранапур, как он и сказал.

— Но почему ты молчал? — спросил Куджуло.

— Ты не имеешь права задавать этот вопрос, — ответил Кунгас. Его тон, если это возможно, стал еще жестче, чем его лицо. — Ты можешь спрашивать о моих действиях, как твоего командира, Куджуло, и требовать отчета в них. Но ты не имеешь права допрашивать меня.

Куджуло слегка отпрянул назад. Казалось, все кушаны стали меньше ростом.

Кунгас резко рубанул воздух.

— Кроме того, это глупый вопрос. Сегодня вечером ты, Куджуло, можешь принять другое решение. Но не притворяйся, что ты не понял моего. Если тебе в самом деле нужно задать этот вопрос, то ты — не мой родственник. — Его железные глаза прошлись по всем кушанам. — Это касается всех вас.

По шатру пронесся тихий вздох. Внезапно один из кушанов, сидевших ближе к задней части шатра, усмехнулся.

— А почему бы и нет? — спросил он. — Меня тошнит от малва. Тошнит от их надменности, от лая йетайских собак, усмешек раджпутов.

Еще один кушан согласно проворчал.

— В любом случае нам судьбой предначертано умереть, — сказал третий тихо. — Лучше умереть почетным императорским охранником, чем вьючным животным малва.

— Я не потерплю таких разговоров, — проворчал Кунгас. — Нет такой судьбы. Есть только острие хорошего меча и умение человека, который держит этот меч за рукоятку.

В этот момент Усанас тихо вошел в шатер. Он оказался как раз вовремя, чтобы услышать замечание Кунгаса.

— И ум человека, командующего солдатами! — добавил Усанас.

Куджуло искренне рассмеялся. Глядя на императрицу, кивнул на Велисария.

— Насколько я понял, императрица, этот человек — один из твоих союзников. — Куджуло замолчал, вдохнул воздух и принял решение — Теперь — один из наших союзников.

Быстрый коллективный возглас означал, что все кушанские солдаты приняли решение. Куджуло продолжал.

— Он, определенно, большой хитрец и мастер строить хитрые планы. Но подобные хитрости доведут нас лишь до определенной грани. А он еще на что-нибудь сгодится?

Шакунтала надменно выпрямилась. Велисарий заметил, как его катафракты напряглись от злости. Он уже собрался заговорить, но, увидев, как Усанас пробирается вперед, расслабился.

— Кушанский солдат — очень большой дурак, — весело заметил давазз. — Он, наверно, спрашивает у голубей, как есть мясо, а у крокодилов — как летать.

Африканский охотник встал перед. Куджуло и уставился сверху вниз на кушанского солдата. Куджуло задрал голову и не отводил взгляда. Злость на Усанаса из-за сказанной им чуши начала затемнять лицо кушана.

— Почему ты спрашиваешь об этом императрицу Андхры? — продолжал Усанас — Что она знает о таких вещах? Лучше спросить у персов, которые выжили после Миндуса.

Злость прошла, ее сменила заинтересованность. Куджуло посмотрел на Велисария.

— Он разбил персов? — Как и все воины из. Центральной Азии, которые на протяжении многих веков сражались против Персидской империи, Куджуло с большим уважением относился к персидской тяжелой коннице.

— Целую армию ублюдков! — рявкнул Валентин от входа в шатер — Только в прошлом году!

— Можешь спросить и мнение готов, раз уж собрался, — пророкотал Анастасий — Он так много раз бил варваров, что они наконец попросили его стать их царем. Не могли придумать лучшего способа с ним справиться — Огромный фракиец зевнул — Он отказался. Сказал в этом нет вызова.

Куджуло с большим интересом смотрел на римского полководца. Он никогда не слышал о готах, но ему доводилось встречаться в битвах с другими варварами.

— Значит, теперь мы — императорская стража династии. Сатаваханы, — сделал вывод он. — Рагунат Рао — полководец несуществующей армии, а этот Велисарий — союзник.

Куджуло улыбнулся. В этой волчьей улыбке на мгновение исчезли столетия цивилизации. Появился степной воин.

— Жаль несчастных малва! — воскликнул другой кушанский солдат.

Улыбка. Куджуло стала еще шире.

— Лучше, если мы совсем не будем их жалеть, — возразил он.