Я начал искать корень зла в организации производства, структуре бизнеса. Допустим, я выдвигаю привлекательную идею. Как правило, родоначальники любого бизнеса – это энтузиасты, романтики, большие дети, которые хотят изменить мир к лучшему. Затем этой идеей зажигаются ближайшие соратники. Они состоят с лидером чаще всего в неформальных, а то и просто в дружеских отношениях. Почвы для бюрократизации в ближнем окружении нет. Но она возникает по мере роста коллектива, с возникновением иерархической лестницы.

Не шуткой, а горькой правдой является тезис английского ученого-юмориста Сирила Паркинсона о том, что как только любая структура достигает численности в* тысячу человек, она начинает работать сама на себя. Я в этом убеждался не раз и не два. Крючкотворцы, бюрократы, чиновники от бизнеса на этажах управления берут власть в свои руки. Романтики не выдерживают конкуренции с людьми, которые думают только об одном: как пробраться быстрее к власти, как растолкать локтями окружающих, как сплести изощренную интригу, втереть очки, уклониться от ответственности.

Идет неравноправное, нечестное соревнование. Настоящие, большие люди, энтузиасты думают о том, как произвести новый продукт, новую услугу, как сделать жизнь интересней, светлей, как наполнить ее добром и созиданием. Бюрократы, крючкотворцы думают о том, как пробраться к рычагам управления, как захватить больше денег, как сделать так, чтобы выглядеть в глазах руководителей болеющими за дело, но в то же время взвалить ответственность на другого. Стоит честному работнику допустить ошибку, как этим немедленно воспользуются бюрократы. Несчастного немедленно утопят в болоте бюрократических интриг.

Чем бы ни занималась большая группа людей – бизнесом, политикой, государственным или местным управлением, по неписаным законам ушедшего индустриального века выигрывают бюрократы, светлые люди терпят поражение. Скрытые негодяи, подлецы, чинодралы всегда обходят конкурентов, умело топят их, выставляют слабыми, неумными людьми, потому что честные руководители не уходят от ответственности, открыто признают свои ошибки, не боятся падать и подниматься. Они заняты созидательной работой, отмахиваются от бюрократических интриг и не замечают того, что сосед, вместо того, чтобы так же, как они, созидать, роет яму ближнему. Порочная система ломает людям крылья, наносит колоссальный вред. Словно монстр, она пожирает сотни миллионов человеческих жизней.

Мысли, созвучные моим, я нашел в трудах американского ученого Эдварда Деминга. Он изучал проблемы качества продукции и неожиданно обнаружил, что отношения, которые распространены на подавляющем большинстве предприятий, не только негативно сказываются на качестве товаров и услуг, но и являются губительными для здоровья и духа работников. Современные предприятия как Запада, так и Востока он назвал «тюрьмой отношений».

Деминг впервые определил, что причиной плохого качества является бюрократизация, отчуждение массы работников от принятия решений, от участия в управлении. Низкое качество – это следствие отношения руководителей к подчиненным как к неодушевленным колесикам и винтикам.

Любопытно, что вначале никто в Соединенных Штатах не обратил внимания на высказывания гениального ученого. Видимо, действовала известная формула, что нет пророка в своем отечестве. Раньше всех его услышали японцы. В начале пятидесятых годов, он прочитал всего семь лекций в Стране восходящего солнца, и этого хватило, чтобы теория Деминга легла в основу японского экономического чуда.

Лео Каллагеорджи, один из руководителей автомобильной компании «Дженерал моторе», рассказывал мне, что первые японские машины, поступившие на американский рынок, напоминали жалкие скорлупки. Воротилы американского и мирового авто-прома от души смеялись над японской техникой. Товары из Японии, как ныне китайские, в плане добротности не воспринимались всерьез.

Но смеяться пришлось недолго. За короткое время японцы подняли качество настолько высоко, что их автомобили и другие товары стали стремительно захватывать американский и другие рынки, несмотря на то, что на островах нет своего металла, нефти и угля, нет ничего, кроме скал и воды.

Для американцев это был настоящий шок Они потерпели поражение на своем коронном поле автомобилестроения. Руководители автомобильных компаний, эксперты стали изучать японское производство, феномен высокого качества и, к их великому удивлению, обнаружили причастность к нему своего соотечественника Эдварда Деминга.

Ученый сразу получил признание. Он стал почетным профессором многих университетов в мире, был удостоен многих наград. Японское правительство учредило орден Деминга, который вручается предприятиям за достижения в области качества и успехи в бизнесе. Это отличие по важности является вторым после ордена императора.

Но мир разглядел не все стороны1 японского чуда. Множество людей объясняют его одними совершенными технологиями, не подозревая о переменах в отношениях людей на производстве. В Японии предприниматель, менеджер является вторым отцом для инженеров и рабочих. На предприятиях прививается коллективизм с его главным принципом один за всех, все за одного, поощряется подача предложений по усовершенствованию продукции, оборудования, управления.

Несмотря на локальный японский опыт, система феодального закрепощения людей осталась непоколебимой. Судьба многих открытий похожа. Полтораста лет назад врачи не знали, что существуют микробы и бактерии, и делали операции нестерильными хирургическими инструментами. Послеоперационные раны перевязывали не стерильными бинтами, а отходами текстильных фабрик, фактически тряпками, подкладывая серую вату. Смертность больных была чрезвычайно большой, до девяноста процентов.

Когда первые исследователи высказали предположение о су­ществовании вредных микроорганизмов, о необходимости соблюдения гигиены, их просто подняли на смех. Их считали шарлатанами, потому что хирурги, светила медицины считали, что их искусные операции -исключительно доброе дело. Они давали клятву Гиппократа, но, зашивая раны нестерильными нитками, пришивали пациентам смерть.

Подход к неочевидным новинкам и сегодня тот же. Управленцы, старые не по возрасту, а по психологии, обходятся с подчиненными, как врачи прошлого с больными. Они пришивают людям духовную смерть и считают, что несут благо. Дескать, наемный персонал имеет рабочие места, получает зарплату, средства к существованию. На самом деле традиционная производственная иерархия – это кладбище человеческих душ, слепая машина, которая превращает людей в рабов.

Что удивительно, огромное число работников воспринимает это насилие как должное. За века и тысячелетия укоренилось представление, что работа – это повинность, долг, необходимость, что будь у людей возможность получать кусок хлеба без труда, они праздно сидели бы дома, наслаждаясь бездельем. Духовная жизнь прочно ассоциируется с нерабочим временем – вечер с любимыми книгами, театральный спектакль, воскресный поход в церковь и т.д. Это положение зафиксировано, например, в конституции Германии: выходные дни даются немцу для отдыха и духовного развития.

Работа же – источник вольных и невольных грехов. Вы можете добровольно или под нажимом ввести в заблуждение заказчика, делового партнера, преувеличить достоинства продукта, исказить отчетность, скрыть недостатки, брак. Как на крыльях, люди летят на концерт любимого певца, а вовсе не на фабрику.

Но ведь это абсолютно неправильно. Нормальный человек ис­пытывает потребность в деятельности. Он по природе своей должен непрерывно творить, созидать, переплывать моря, заявлять о себе рекордами, знаниями, открытиями, прибылями, урожаями, стихами. В этом – истинное счастье людей. Так можно ли унижать их, отводя роль маленького колесика, принудительно крутящегося в большой непонятной машине?

Я долго размышлял над тем, как построить компанию, в которой все были бы счастливы, уверены в завтрашнем дне, которая имела бы иммунитет против бюрократизации. Я решил основать сверхустойчивую структуру, неподвластную кризисам, чтобы она существовала века и тысячелетия – столько же, сколько наша цивилизация.

Огромная масса предпринимателей видит смысл своего дела прежде всего в получении денег, материальных благ. Считаю, что этого мало. Я пришел к выводу, что эта аксиома не может быть опорой компании, рассчитанной на нагрузку тысячелетий. Фундамент должен быть невероятно прочным, прочнее титана, базальта. Таким основанием является человеческий дух.

Духовная суть компании, ответственная за атмосферу творческого, радостного труда, за гуманные, равноправные, благородные отношения, является более важным капиталом, чем деньги. Счастье полной реализации способностей, признание заслуг человека стимулируют больше, чем заработок. Это самые мощные, естественные стимулы, двигающие людьми с доисторических пор. Структура на духовном фундаменте неподвластна колебаниям рынка, финансовым кризисам и даже форсмажорным обстоятельствам.

Естественную цель любого бизнеса – извлечение прибыли – я не отменял. При этом круглая сумма на счете является для меня средством, а не целью. Я всегда говорю: два раза в день не пообедаешь и две пары башмаков не наденешь. Большие деньги были и остаются для меня инструментом добрых дел и, конечно, аргументом моей правоты, объективности взглядов.

Когда я пришел к идее сверхкомпании, все мои прежние мысли, принципы выстроились в стройную систему. Эффект от их применения в одном пакете обещал быть очень большим.

Еще в начале пути в бизнесе я принял решение: строить дело на незанятых площадках, не конкурировать. Поэтому мы с таким рвением создавали уникальные продукты, оборудование, не имеющее аналогов. Они уходили на ура, и мы не тратили ни времени, ни сил на соревнование с конкурентами, потому что их просто не было.

Но каждый раз этот пир имел ограничения во времени. Проходит год, два или три, и начинаешь ощущать, что кто-то дышит тебе в спину, наступает на пятки. Ловкие ребята копировали наши ноу-хау и отхватывали прибыль, которая по праву принадлежала нам. Чтобы создать что-то действительно новое, необходимы дорогие и длительные исследования, трудоемкие опытно-конструкторские работы и т.д. Чтобы повторить чьи-то разработки, обойти патенты, у подражателей уходит намного меньше времени и средств, чем у их настоящих хозяев.

Я никогда не горевал по этому поводу и никогда не судился. На­оборот, я горжусь тем, что наш опыт выпуска отечественных продуктов питания защищенного качества нашел множество последователей. Заметно подтянулась вся отрасль, радикально улучшив упаковку, методы контроля качества и защиты продуктов от подделки. Но вывод, тем не менее, сделал: на одной новизне товара или услуги стабильную, долговечную компанию не создать.

На следующей ступени предпринимательской эволюции мы создавали не товары и услуги, а интеллектуальную собственность. Я увидел, что знаменитые торговые марки «Кока-кола», «Нестле», «Форд», «Сони» стоят намного больше, чем предприятия и другие материальные активы соответствующих компаний. Громкая марка позволяет развертывать производство не только в своей стране, но и по всему миру. Материальные ценности быстро стареют, из­нашиваются. Сегодня вы радуетесь приобретению новой автоматической линии, а через 2-3 года оборудование морально и физически устаревает. При необходимости вы не сможете вернуть и половины вложенных денег.

Торговая марка – это особый вид собственности. Это прежде всего идея, философия. Она дает исключительную возможность объединять лучших ученых, изобретателей, производственников, дистрибьюторов, маркетологов. Это мощный магнит, притягивающий интеллект, энергию, талант, страсть, инвестиции. С каждым годом марка, как хорошее вино, становится все дороже. Обладатель ее может развивать успех на многих направлениях и выпускать совершенно разные товары и услуги.

Я создал много известных торговых марок – «Дока», «Довгань», «D.V.V.», «Loovite»... Их возникновение и развитие – таинство. На­дежные рецепты отсутствуют. Исследовательские центры, консал­тинговые компании не выявили каких-либо общих закономерностей. Это дело наития, озарения, его величества случая.

Я решился зарегистрировать марку «Довгань» после того, как увидел ее во сне. Не берусь судить, был ли этот сон результатом работы подсознания или информацией свыше. Но до этого все логические аргументы казались мне недостаточными. Я опасался быть непонятым соотечественниками. Думал, что люди могут принять меня за какого-нибудь тщеславного купчишку. Я предчувствовал бремя ответственности и известности, связанное с маркой-портретом: уже не расслабишься в людном месте, не посидишь просто так в кафе, не сходишь в кино. Однако факт остается фактом -именно яркий, волнующий сон заставил меня забыть опасения, и я стал обладателем первого в России и СНГ персонального бренда, позволившего развернуть огромный бизнес.

Но и самая громкая марка – не абсолютный ключ к успеху. Даже обладатель мирового бренда не застрахован от неприятных сюрпризов. Эксплуатирующая марку компания может войти в кризис от внутренних или внешних напряжений и конфликтов.

И вот я поднялся на высшую, третью ступень. На ней стоят лучшие из лучших. Что объединяет такие разные компании, как «Хью-лет Паккард», «Аи Би Эм», «Мацусита Электрик Дэнки», «Хонда», «Мэри Кей»? То, что они построены на четких этических принципах. В основе великого успеха всегда лежат душевная чистота, высокая мораль, добрые помыслы, гуманизм и социальная значимость бизнеса.

Духовный, нравственный фундамент великой компании я начал создавать в августе 1998 года, в дни дефолта, самого жестокого экономического кризиса в России. В очередной раз нас ограбило, оставило без гроша правительство, беззастенчивые политики. Бизнес, от мелкого до самого крупного, был в панике. Ошарашенные, вмиг потерявшие все предприниматели бегали с квадратными глазами по улицам, не понимая, что происходит. Многие, как мародеры на войне, пытались поживиться на обломках рушащихся фирм, банков, в последний момент ухватить как можно больше денег, имущества, недвижимости.

Днем было много оперативной работы, и невозможно было от­городиться от невероятной сумятицы, от диких штормов и перегрузок кризиса. Мы с моим другом, пресс-секретарем и советником Владимиром Викторовичем Капелькиным решили каждый день по вечерам проводить креативные совещания. Договорились, что будем размышлять не в офисе и не дома. Стены помешают нам. Взор не должен упираться в шкаф или компьютер. Я давно заметил, что большие мысли предпочитают простор. Нужно смотреть на километры вокруг, нужно видеть звезды.

Мы начинали обсуждения в десять-одиннадцать часов вечера. Наступившие осенние дожди и холода не мешали нам. Мы часами гуляли на Воробьевых горах, бродили по роскошным аллеям Московского университета. Мы творили в космическом зале под звездным куполом. Осенние листья расстилались красивейшим ковром. Крепкий ветер нагнетал холодный, бодрящий воздух, качал вековые деревья. Наши сердца ощущали мощную, добрую энергию матушки-природы, вибрировали от величественной красоты кабинета под названием «звездная осень».

. Мы мечтали о великой, грандиозной компании, о светлых и чистых отношениях в ней. Мы не замечали низости и мелочности, заполнивших фирмы, банки, заводы, государственные учреждения, мы строили нашу великую компанию. За рассуждениями, философскими разговорами и спорами забывали о времени, физической усталости, эмоциональных потрясениях. Перед нами вставала светлая, яркая, четкая картина прекрасного будущего.

Кто-то из больших японских предпринимателей заметил: «Кризис -это большие возможности». Он абсолютно прав. Именно в кризисе, именно в боли катастроф рождается новое, рождается фантастическое будущее.

Если у меня проскакивали какие-то сожаления по поводу чело­веческих слабостей, то Капелькин только понимающе улыбался. Обычно он говорил, что нельзя судить людей слишком строго. Задача большого управленца, рассуждал он, – создать такие условия, чтобы проявлялись одни их лучшие качества, только благородные порывы души.

Наши ночные креативные прогулки были источником неистощимого оптимизма и любви к людям. Масштаб и сила личности проявляются именно в моменты катаклизмов, катастроф, сотрясающих страну. Капелькин думал не о личных проблемах и перспективах, не о своей семье и даже не о компании, платившей ему зарплату, а о новых отношениях, о переустройстве мира, о будущем рода человеческого. Работать с такими людьми – наслаждение и честь.

Нравственную и философскую платформу компании мы решили сформулировать в виде предельно коротких, афористичных тезисов и создали пять принципов великой компании. Затем, когда они утвердились и доказали свою жизненность, я назвал их стратегиями успеха.

Первый принцип – «Духовное и физическое совершенствование» – мы взяли из практики моего клуба восточных единоборств «Будо». В свое время с повторения и разъяснения его я начинал каждую тренировку. Человек остается человеком, если он стремится ввысь. Мы созданы такими, что не можем стоять на месте. Главный закон Космоса -эволюция, совершенствование. Это касается планет, звезд, людей – всего сущего. У нас есть всего два вектора – вверх, к полноте бытия, ярким ощущениям, успеху или же вниз, к животному существованию.

Я говорил тогда, что деньги, слава, рекорды не могут быть главной целью жизни. Великий смысл ее в постоянном, каждодневном духовном и физическом развитии. В этом и есть предназначение человека: пройти свой путь, все время поднимаясь в гору.

342Второй принцип – «Добрый вклад в общество» – говорит о том, каким должно быть направление развития. Ведь совершенствуется в своем страшном ремесле и преступник, создающий наркокартель. Развивается диктатор при создании машины насилия, перемалывающей миллионы жизней. Инструментом для работы над собой должны служить только добрые дела. Только позитивный вклад в общество позволяет человеку подняться до звезд, развить свой дух до планетарных, космических масштабов, построить компанию на века.

Третий принцип – «Экономия и прибыль» – вытекает из первых двух. Большинство людей в мире мечтает о том, чтобы помочь детям-сиротам, больным, старикам, не имеющим средств к существованию. Но если человек сам беден, то от благих желаний останутся разочарование и печаль. Только победы в бизнесе, экономическая мощь открывают простор для добрых дел.

Прибыль, таким образом, – категория социальная, нравственная. Чем она значительнее, тем большее число нуждающихся ощутит поддержку. Серьезный бизнес позволяет не только делать пожертвования, но и создавать школы, больницы, университеты, облагораживать жизнь миллионов людей.

Понятие «экономия» здесь означает не только рачительное отношение к деньгам, материальным ценностям, природным ресурсам. Для меня это прежде всего экономия времени – драгоценного дара, который легко потерять и невозможно вернуть. Это полная концентрация на главных целях жизни, на развитии личности, отказ от вредных привычек и глупого времяпрепровождения.

Четвертый принцип мы сформулировали таю «Любовь к делу и профессионализм». Любовь – это удивительная, божественная энергия, меняющая мир к лучшему. Чем больше мы ее отдаем, тем больше ее становится. Люди инстинктивно и безошибочно выбирают товары и услуги, в которые вложена частица сердца. Любовь к делу означает и любовь к людям. Это не только средство нравственного удовлетворения, но и мотор бизнеса, инструмент прибыли.

Огромную роль играет профессионализм. Можно быть хорошим, добрым человеком, но никудышным специалистом и при самых лучших намерениях нанести компании, людям много вреда. Профессионализм как принцип означает ежедневное совершенствование мастерства, расширение и углубление знаний. Великая компания подобна университету, в котором весь персонал непрерывно учится без отрыва от производства.

«Думать только о хорошем» – последний, пятый принцип. Еще в молодости я убедился, что мысли и чувства – это зерна, из которых вырастают события моей жизни. Преобладание негативных или позитивных мыслей, ощущений определяет общий знак рождающегося бытия – минус или плюс. Контролируя мыслительный процесс, намеренно сосредотачиваясь только на положительных идеях, фактах и эмоциях, мы формируем лучшее будущее. Такие возможности есть. Достаточно сегодня оградить себя от бесконечной череды сообщений о всяческих катастрофах, ужасах, преступлениях, несчастных случаях, проявлениях порока, смакуемых телевидением, газетами, – и воспроизводство отрицательных явлений сократится. Кроме желания, для этого ничего не нужно: ни денег, ни компьютеров, ни учителей.

Однажды дома я заблокировал все телевизоры. Вопреки пред­положениям, у домашних повысилось настроение, увеличилось время для совместных дел, чтения, физического развития, занятий с детьми.

Пять принципов сложились в мощную плиту, на которой можно было строить здание любой высоты. Мы с Владимиром Викторовичем пытались представить контуры новой, чудесной компании и иногда, между собой, называли ее фирмой-храмом. Ведь церковь -это место, куда люди приходят со светлыми, возвышенными чувствами, в абсолютной уверенности, что это – единственное место на Земле, где их души получат заряд чистой, божественной силы, где на их совесть не ляжет ни одного пятна. Мы решили, что работа в великой компании должна создать такое же настроение.

О работе над пятью принципами и фирме-храме я рассказал в интервью газете «Аргументы и факты». После публикации пришло много писем. Читатели одобряли наш поиск, подход к делу, желали, чтобы я быстрее осуществил это на практике.

Я пришел к мысли, что действие принципов лучше всего опробовать на молодежном коллективе. Лучше начать с чистого листа, чем тратить время на преодоление косности взрослых людей, которых порой очень сложно переубедить, даже если они в чем-то очевидно не правы.

Еще по тренерской работе я помню, насколько восприимчивы к новому, светлому юные души. Однажды, уже в период занятий бизнесом, я договорился с руководством одного из колледжей Тольятти, что мы организуем для учащихся настоящее предприятие с уставом, печатью, счетом в банке. Фирму назвали «Дока-юниор».

Ребята горячо взялись за дело и добились рентабельности своего предприятия. Например, они сдавали в аренду множительную технику. Для рекламы они установили в городской библиотеке ксерокс и демонстрировали его возможности всем желающим.

По вечерам я рассказывал мальчишкам о бизнесе, о моих планах, видел, как загорались их глаза. Я проводил с ними тренировки по восточным единоборствам. По спортивной настойчивости, учебным боям можно было судить о характерах юниоров, о том, чего от них можно ждать в будущем. Я наслаждался общением с ребятами, радовался их быстрому развитию. Это был мой любимый проект тольяттинского периода.

В 1997 году в Москве мне пришла идея собрать большую группу ребят с задатками управленцев, дать им высшее экономическое образование и практику работы в нашей компании. Но была уже середина августа, в вузах закончились вступительные экзамены. Казалось, нужно отложить затею до следующего учебного года.

Однако перенос сроков не в моих правилах. Мы довольно быстро нашли учебное заведение – Московский государственный университет экономики, статистики и информатики, ректор которого согласился по договору с нами открыть спецотделение «Новые технологии бизнеса» и начать первый семестр на два месяца позже, с ноября, с условием, что ребята нагонят отставание.

За нами был набор студентов. Я понимал, что «пятерки» и медали за среднюю школу, письменные и устные экзамены не выявят будущих менеджеров. Гораздо важнее конкретных знаний организаторские способности, энергия, честность, большие амбиции. Обнаружить эти качества можно только при собеседованиях и достаточно тесном знакомстве с абитуриентами. Впрочем, одно письменное испытание я все же предусмотрел – сочинение на тему «Какой я вижу Россию в 2017 году», то есть ровно через двадцать лет. Оно должно было показать широту мышления ребят, масштаб их целей – собираются они управлять маленькими, уютными заводиками или гигантскими корпорациями.

С этими установками по стране понеслись наши эмиссары и создали приемные пункты в пятидесяти городах. После статей в местной прессе, телевизионных .обращений выстроились очереди из желающих учиться на «факультете Довганя», как начали в обиходе называть наше спецотделение.

Наши представители сделали много интересных открытий. Прежде всего, это касалось способных, крепких ребят из многодетных или неполных семей, у которых не было средств на учебу. Иные будущие Ломоносовы, Курчатовы, королевы из сельской местности были столь бедны, что никогда не выезжали дальше своего районного центра. Для них наше предложение было подарком судьбы, единственным шансом пробить дорогу в жизни.

С другой стороны, к нам устремились ребята, казалось, уже оп­ределившие судьбу, – студенты вторых и даже третьих курсов, по­желавшие познать крупный бизнес и стать менеджерами двадцать первого века.

Отбор возглавлял Юрий Юрьевич Короткое. В Костроме одного паренька отсеяли по причине недостаточной физической подготовки (Юрий из своего армейского багажа добавил еще один «экзамен» -отжимание от пола). Парнишка оказался настырный, постоянно ловил Короткова и все спрашивал, как доказать, что он достаточно силен. Бывший десантник, занятый другими кандидатами, бросил через плечо, чтобы закончить разговоры: «Волгу переплыви!». В ночь перед этим был первый заморозок, в воздухе летали снежинки. Парень, не раздумывая, как был, в одежде, бросился в реку. Испуганный Короткое закричал: «Ты что делаешь? Плыви назад! Берем!».

К середине октября в Москве собралось сто пять будущих студентов. Они устраивались на новом месте, своими руками сделали ремонт в общежитии и столовой. Первого ноября, после благословения отца Матвея в Елоховском соборе, начались занятия.

Мы взяли на свой счет обучение, проживание, питание, выплачивали стипендию. Я сразу заявил ребятам, что несмотря на наши затраты, они не имеют ни передо мной, ни перед фирмой никаких формальных обязательств и смогут после окончания учебы работать там, где захотят.

Студенты, принятые фактически без экзаменов, учились на «от­лично». Они были примером в поведении, ходили на занятия в белых рубашках и галстуках, не курили, занимались спортом, по утрам выходили на зарядку, обливались ледяной водой. Это было диво, на которое все обратили внимание. Не было ни одной крупной телекомпании или газеты, в том числе и западной, не заметившей этого явления. Они давали подробные репортажи, интервью со мной и ребятами. Что любопытно, наши студенты не терялись перед камерой, толково и грамотно отвечали на любые вопросы.

С чего начинается любой храм? С глины, кирпича, бутового камня, простых инструментов и рабочих рук. Но в конце мы видим шедевр зодчества, вместилище красоты, святости и вдохновения. Я решил создать действующую модель фирмы, в которой люди будут счастливы, полностью реализуя свой потенциал, смогут расти духом до звезд, постигать вечность.

Из студентов, горевших желанием совмещать учебу с работой, я и набрал персонал новой компании «D.V.V.», впервые строившейся не на товаре или услуге, а на морально-философских принципах. Профиль фирмы был второстепенным делом. Мы выбрали самый сложный сегмент рынка: модная одежда, кожаная галантерея, косметика, парфюмерия...

Я набрал команду из 27 человек – 27 горящих сердец, подтянутые, энергичные, улыбчивые ребята. Сформировал из них отделы, службы, распределил по направлениям с полной ответственностью за ведение бизнеса, хотя учились они тогда лишь на втором курсе.

Мы начали с того, что изготовили бархатное знамя компании, на котором золотом вышили пять принципов, и поместили его на самом почетном месте с яркой подсветкой. Принципы, отпечатанные вместе и по отдельности, мы развесили в рамочках по офису. Я несколько раз выступил перед ребятами, разъясняя мои идеи и то, что стоит за каждым из тезисов. В торжественной обстановке все дали слово следовать принципам успеха.

Многим руководителям предприятий эти действия покажутся детской игрой. Есть непоколебимое представление, что бизнес строится только на деньгах и что, нанимая человека, работодатели автоматически стимулируют его творчество, желания, стремления. Они не задумываются над тем, что такое человеческая душа, не берут в расчет силу духа, не придают значения единению, дружбе людей.

Но что делают несколько простых фраз, клятва, атрибуты на стенах! Все, за что бралась задорная студенческая компания, давалось легко и просто, как будто кто-то свыше помогал им. Используя минимум ресурсов, мы утвердили на рынке марку «D.V.V.», существующую и сегодня. Уже через три месяца после старта у нас появились уникальные коллекции одежды, обуви, парфюмерии.

Один студент возглавил производство и реализацию трикотажных изделий. Вместе с российскими и иностранными партнерами он выпустил интереснейшую серию трикотажа из 263 артикулов. Другой преуспел в области кожаной галантереи, сотрудничая с предприятиями России и Молдавии. Качество портфелей, кошельков, сумочек из кожи разных цветов было настолько высоко, что когда я показал эти товары в Германии, крупные бизнесмены заинтересовались поставками их на немецкий рынок.

Мы открыли бутик в центре Москвы. В Эстонии нашим деловым партнером стала замечательная певица Анне Вески. Под нашей маркой там выпускались женские шубы. Тут же подоспела большая коллекция брюк, закончилась работа над шикарным набором косметики... Всего за девяносто дней, как в сказке, мы создали мощный потенциал. О нас узнали не только в России, но и в Германии, Японии, Италии.

Мы находили массу способов заявить о себе. Только приступив к работе, мы решили участвовать в крупной выставке производителей одежды и обуви, до открытия которой оставалось три дня. Все павильоны и стенды были раскуплены, но это не остановило нас. Мы решили сделать нашу торговую марку «D.V.V.» в виде двухметрового плюшевого «солнца» с человеком внутри, которое ходило бы по всей выставке и приковывало к себе внимание.

Мы нарисовали эскиз – веселое желтое солнышко со смешными ручками. Трехсот долларов хватило, чтобы одно из предприятий за сутки изготовило фигуру. Одновременно мы подготовили и отпечатали первый рекламный буклет компании, чтобы раздавать на выставке.