– Нет. Стасик немножко… Как бы это сказать… Фантазер, что ли. Он с детьми практически не дружил. Нет, он не дикий, не подумайте, нормально общался со всеми. Всегда был готов всем помочь. То коляску затащит в подъезд, то дверь придержит… К старшим с уважением относился, мы его так воспитали, но он и по характеру был очень отзывчивый, кошек и собак кормил, вечно из дома сосиски таскал… А вот играл он чаще всего один. Дружил только с дядей. Из-за фантастики. И очень любил наши взрослые компании и разговоры…
      – Хорошо. Значит, дети исключаются. Если вдруг кто-то назначил мальчику встречу, мы, надеюсь, узнаем с помощью Владимира Шаболина, который сейчас изучает компьютер Стасика. Будем считать, что возможные ответы на вопрос «кто?» мы очертили. Теперь вопрос «что?». Мог он, к примеру, пойти покататься на коньках? Настя сказала, что он очень любил коньки. Судя по всему, каток залили совсем недавно, и до этого его несколько лет в вашем дворе не было…
      – Но Стасик по ночам спит! С чего бы ему?
      – Хорошо. А если, допустим, он проснулся ночью и увидел в окно, что кто-то кого-то бьет? Побежал бы заступаться?
      – Нет, не думаю. Он бы испугался и милицию вызвал. Он ведь маленький был, худенький, даже для своих восьми лет, куда ему заступаться! К тому же мы его всегда так учили: если что, самому не вмешиваться, а на помощь взрослых звать! Номера милиции и «Скорой помощи» он знал. В крайнем случае он бы Костику позвонил, дяде своему, но сам бы не пошел, я уверен!
 
      Алексей попросил разрешения осмотреть комнату Стасика, и Виктор проводил его. Шаболин, завидев детектива, махнул ему рукой.
      – Я взломал пароль на чате и просмотрел историю разговоров. Никаких встреч, тем более во дворе, никто мальчику не назначал… Вот, смотрите, у него четыре корреспондента, со всеми он обсуждает инопланетян, космические корабли и делится своими невероятными фантазиями по поводу жизни на других планетах – но ничего реального, житейского.
      – Я вам доверяю, – ответил Кис. – Нет так нет. Спасибо, Владимир.
      Маленькая комната Стасика была заклеена плакатами с изображением героев фантастических фильмов, полки забиты книгами и комиксами на темы звездных войн. Игрушек в комнате почти не оказалось, зато под потолком покачивались несколько самодельных макетов космических кораблей, огромного инопланетянина, сделанного детскими руками, и множество фигурок роботов.
      Алексей подошел к окну. Во дворе, прямо напротив, торчала квадратная коробка здания диспетчерской. Справа от нее начинался прямоугольник катка, на котором носились дети, слева от нее виднелась детская площадка, та самая, где дети обнаружили снеговика. Из окна Стасика она просматривалась плохо: площадка находилась напротив двух первых подъездов, тогда как Стасик жил в пятом. Стало быть, не она привлекла его внимание.
      Диспетчерская. Неказистое двухэтажное здание. Теплое. В нем кто-то мог находиться морозной ночью. Что-то делать такое, что заставило Стасика пойти во двор…
      Каток. Что интересного мог увидеть мальчик холодной зимней ночью на катке? Ну не инопланетянина же, в самом деле, выделывающего двойной аксель! Возможно, каток только залили – по словам Насти выходило, что совсем недавно, – и Стасик безудержно захотел опробовать свежий лед? Но родители утверждают, что мальчик спал по ночам, как все дети. В таком случае он не сидел у окна, придумывая, как бы развлечься, а встал, допустим, в туалет и что-то увидел…
      Алексей попросил показать ему коньки Стасика. Вот если их не окажется на месте, тогда…
      Но они оказались на месте. Откуда полностью исключалась гипотеза ночного катания: ведь ребенок не вернулся в ту ночь домой и не мог положить их на место. А из протокола осмотра следовало, что обут он был в обычные сапожки…
 
      …Две сотрудницы диспетчерской, перебивая друг друга и округляя глаза, нервно уверяли детектива, что ночью здание всегда – всегда! – закрыто, и ни одна душа в него войти не может, а тем более душа посторонняя. Понятно, что им хотелось отвести от вверенного им учреждения всяческие подозрения в причастности данного заведения к убийству ребенка, но Алексей им верил. Он знал эту породу женщин: они всегда выступают агрессивно – привычка защищаться от всех на свете: от начальства, от мужей, от недовольных жильцов (часто куда более агрессивных, чем они сами). Но Кис также знал, что эти замученные бытом и работой женщины, подозревай они кого-то, – направили бы весь свой воинственный пыл на поиски убийцы. Их нервная агрессивность не означала циничности, а их тяжелая жизнь не поколебала здоровой системы ценностей, в которой жизнь ребенка значила неизмеримо больше, чем возможный нагоняй начальства за служебную халатность в виде незапертой на ночь двери.
      Тем не менее Алексей обошел всех работников, вылавливая каждого сантехника и электрика, возвращавшегося с вызовов «на базу». Однако ни одно лицо его не насторожило. И замок здания не был взломан…
      Похоже, что диспетчерская тут ни при чем. И все же, как ни крути, восьмилетний мальчик мог пойти в ночной двор только в одном из двух случаев: либо его любопытство было крайне раздразнено (тогда чем?), либо знакомый человек его туда позвал (тогда кто?).
      Пора навестить дядю Костю. Вдруг у него найдется для детектива подсказка?
 
      …Если инопланетяне действительно существуют и посещают нашу планету инкогнито, то комната Кости вполне могла бы сойти за их подпольную штаб-квартиру. В отличие от Стасика, чьи увлечения лежали в русле фантастики – иначе говоря, современных сказок, что естественно для восьмилетнего ребенка, воображение которого населяют чудовища и герои всех мастей, – его дядя претендовал на научность подхода. Стены его комнаты украшали не плакаты и афиши фильмов, а фотографии неопознанных летающих объектов и прочих паранормальных явлений, включая расплывчатые портреты головастых инопланетян, сделанные «очевидцами». На двери красовался большой плакат с фотографией приветливого лица Кости в центре Вселенной, говорящего: «Добро пожаловать на планету Земля!» На полках стояли книги соответствующей тематики, а Интернет был открыт на странице блога, автором которого являлся сам Костя, в чем он с гордостью признался. Кис мельком глянул: там бурно обсуждались какие-то сигналы, запеленгованные на днях радиолюбителями на Дальнем Востоке.
      Надпись «Добро пожаловать на планету Земля» могла быть вполне обращена к самому Косте. Худенький, бледный, большеголовый, с немного выпуклыми глазами и с волосами, стоящими от геля торчком точно антенны, парень мог бы вполне сойти за инопланетянина – только скафандра не хватало.
      Может, оттого, что Костя пребывал в иных мирах, он до сих пор не смог осознать смерть племянника и говорил о нем в настоящем времени. По его словам, Стасик – парень что надо, с настоящей восприимчивостью к космическому миру, который не каждый способен ощущать. Только продвинутое сознание способно – такое, как у него самого и у Стасика, конечно…
      Как выяснилось, последний раз он разговаривал с племянником через Интернет той роковой ночью о новом происшествии в Техасе. Там была с точностью зафиксирована и заснята летающая тарелка. Конечно же, официальная версия для дураков, – это что американская армия ночью проводила экспериментальный полет новой военной техники. Но они, уфологи– и Стасик, конечно, тоже, – в это не верят, не маленькие, их так просто не проведешь!
      – И часто вы со Стасиком по ночам общались?
      – Часто. Племяш только под утро засыпает…
      – Вот как!..
      Проговорив еще минут двадцать с «уфологом», детектив пожал его хрупкую ручонку.
      – Я вам помог? – с надеждой спросил Костя в дверях.
      – Да! Очень!
      Дядя Стасика вдруг как-то обмяк, припал к детективу и заревел как маленький.
      – Вы только его найдите, эту сволочь, а? Вы его найдете???
 
      Он и вправду помог, еще как помог Алексею дядя-инопланетянин! Он сказал очень важную вещь: у Стасика действительно была бессонница! Папа с мамой об этом не знали – думали, что сын спит, потому что он притворялся, пока родители не улягутся. А затем мальчик вставал, шел к компьютеру или читал…
      И это многое меняло. Одновременно серьезно усложняя задачу детективу. Потому что отсюда вытекало, что совсем необязательно нечто экстраординарное вытащило Стасика на улицу ночью. Скучая и не зная, чем себя занять, ребенок мог воспользоваться тем, что остался дома практически бесконтрольный, только с глухой бабушкой, – и пойти искать приключений на улицу…
      Где их и нашел, на свою беду.
      В таком случае уже вряд ли удастся узнать, по какой именно причине, пусть даже пустяковой, Стасик оказался на улице ночью. Может, маленький «уфолог» отправился обозревать звездное небо?
      Хм, а если…
      Ну, конечно же! Кис просто не с того конца зашел!!!
      Мысли стремительно промелькнули в голове. И результатом скоростной умственной деятельности детектива стал звонок.
      Звонил он на Петровку, 38: воспользовался своими связями, чтобы запросить сведения о пропавших в данном районе людях. Затем детектив осмотрелся во дворе. За детской площадкой шла полоса в три ряда деревьев, которая символически отделяла территорию дома, где жил Стасик, от дома напротив. Огромные сугробы поднимались до середины стволов. Они казались нетронутыми, но снег шел, почти не прекращаясь, уже больше двух недель, а в тот день, когда нашли Стасика, сугробы никто не осмотрел…
      Он снова позвонил Шаболину и попросил содействия. Тот явно обрадовался.
      – Чем могу быть полезен?
      – Найдите пару лыжных палок и спускайтесь!
      Когда Владимир появился во дворе, детектив ему объяснил задачу: проткнуть каждый сугроб до основания.
      – А что… Что мы там ищем?
      – Труп, – лаконично ответил детектив.
      – Чей? – изумился Владимир, чувствуя, как волоски на руках встали дыбом.
      – Не знаю. Давайте искать.
      Детектив освободил палки от колец, дал одну Шаболину. Алексей установил «шаг» для протыкания сугробов примерно в полметра, и они разделились, взяв себе каждый по ряду деревьев, а третий пополам.
      Уже стемнело, но это не помешало притечь нескольким жильцам к месту действа.
      – А чего это вы делаете? – спросил кто-то из кучки наблюдателей.
      – Играем в жмурки, – дал Кис абсурдный ответ, надеясь пресечь любопытство.
      – В жмурики? – решил уточнить голос.
      – Можно и так сказать, – согласился детектив…
 
      …Спустя час с небольшим он пил горячий чай с бутербродами в квартире Шаболина. Они ничего не нашли, ничего! А других сугробов, достаточно больших, чтобы спрятать в нем тело, во дворе не имелось…
      – Объясните мне, – попросил Володя, – отчего вы решили, что там должен быть труп?
      – Я просто задал себе наконец правильный вопрос. Первый вопрос тоже, конечно, был правильный: зачем Стасик вышел во двор? Но я на нем слишком застрял. Ответа на него я так и не нашел, но многое очертилось, отсеклось лишнее. Например, стало ясно, с вашей помощью, что никакие незнакомые компьютерные собеседники Стасика на улицу не выманивали. Еще выяснилось, что Стасик действительно часто не спал по ночам… Откуда следует, что он мог выйти во двор по каким-то достаточно ординарным причинам. Но теперь узнать их вряд ли удастся. Поэтому я решил над ними не зависать, а перейти ко второму вопросу: почемуСтасика задушили?
      – Вы все-таки думаете, что это не маньяк?
      – Маньяк или даже случайный хулиган – они бы оставили куда больше следов на теле мальчика… Стасик же был просто задушен. ПРОСТО.
      – Вы меня извините, но это звучит цинично! Что значит «просто»?!
      – А то. От него избавились. Он кому-то чем-то помешал, и от него избавились.
      – Но чем он мог…
      – Он стал свидетелем, Володя. Того, что не предназначено для посторонних глаз!
      – Вот вы как рассудили… И раз мы с вами искали в сугробах труп, значит Стасик стал свидетелем убийства, да?
      – Смотрите сами. Задушен мальчик взрослым мужчиной, как сказал судебно-медицинский эксперт. Едва ли не одной рукой – крупной и сильной. И это не маньяк. Далее, если бы этот человек на Стасика рассердился по каким-либо причинам – мало ли, спьяну, – он бы его побил. Но на теле ребенка нет ни одной лишней царапины! Откуда я делаю вывод, что его простоустранили.
      – Логично… Хорошо, я согласен с вами: мальчик стал свидетелем убийства…
      – Уточнение, Володя: не самого убийства – иначе крики, шум привлекли внимание жильцов двух домов, смотрящих во двор. Стасик, думаю, оказался не к месту в тот момент, когда убийца прятал тело своей жертвы.
      – Но почему вы решили, что он прятал его во дворе?
      – А где он спрятал тело Стасика? Во дворе! Стало быть, человек этот не имеет машины. Или не может ею воспользоваться: сломалась. Как бы то ни было, он не мог вывезти первый труп, отчего решил, дождавшись ночи, спрятать его во дворе. Именно той ночью, когда Стасик вышел так не к месту погулять и застал его за этим занятием…
      – Но куда же он дел первый труп в таком случае? В сугробах мы ничего не нашли, хотя обыскали очень тщательно!
      – Нужно будет завтра обойти все подвалы дома и диспетчерской тоже. И еще есть у меня одна мыслишка, почти бредовая… Потом скажу. Сможете помочь с осмотром подвалов? Хорошо бы еще парочку людей привлечь.
      Владимир обещал.
      Уже дома, поздним вечером, Алексей заново прокрутил в уме «бредовую мыслишку», и в конце концов она стала ему казаться не такой уж и бредовой…
 
      На следующий день он приехал во двор к тому времени, когда дети возвращаются из школы. Владимир Шаболин тоже обещал свою помощь ближе к вечеру, он намеревался вырваться пораньше с работы.
      Кис направился прямиком на каток. Шестеро пацанов гоняли там шайбу, в уголке робко и неумело выделывали пируэты две девочки на фигурных коньках.
      Вопрос у сыщика был один: когда залили каток?
      Дети, сгрудившись вокруг Алексея, принялись вспоминать. Поспорив минут десять, они в конечном итоге согласились между собой в дате: каток появился пятнадцатого декабря.
      То есть в тот день, когда Наташа и Женя обнаружили Стасика в снеговике!
      Детектив немного походил, осторожно переставляя ноги, по присыпанному снегом катку – чистили его явно редко! – а затем направился к диспетчерской.
      В ожидании Шаболина, который позвонил с сообщением, что прибудет через полчасика, детектив попросил разрешения осмотреть подвал. После строгого допроса пришлось ему признаться, с какой целью. К его удивлению, две нервные диспетчерши вызвались его сопроводить. Крепкие, должно быть, нервы у нервных дам, – усмехнулся Кис, спускаясь по лестнице под их конвоем.
      Подвал был маленьким и квадратным, как и само здание. Сыщик шел впереди, две дамы за ним. Похоже, что им вдруг стало не по себе в этом замкнутом, тускло освещенном помещении…
      Внезапно сыщик присел на корточки, и женщины тихо ойкнули от неожиданности у него за спиной. В куче старого хлама, валявшегося в углу, Алексей приметил край цветной ткани. Развалив горку из старых папок, негодных сидений от стульев, облезлого веника и прочей ерунды, он получил наконец доступ к ткани.
      Ею оказалась рваная скатерть. Подвал диспетчерской не таил никаких мрачных сюрпризов…
 
      Наконец появился Владимир Шаболин с двумя добровольцами, и Алексей, пояснив задачу, переложил на них хлопоты по осмотру пяти подвалов дома. Сам же он отыскал дворника, точнее дворничиху, и попросил у нее большую лопату – какой сгребают снег. После чего направился к катку.
      Он представлял собой прямоугольник, огороженный дырявой покосившейся сеткой. Летом здесь играли в волейбол, а зимой его бездарно заваливало снегом. И вдруг, десять дней тому назад, кто-то сделал такой подарок детворе: залил каток! Причем никто не знает, кто этот добрый волшебник! Ну, Дед Мороз, не иначе – да еще под Новый год!..
      Это наводило на определенные мысли, вызывавшие у детектива пристальный интерес к катку…
      За время, в которое он исследовал подвал диспетчерской, инструктировал Шаболина и искал дворника, народу здесь прибавилось: дети успели пообедать и сделать уроки (или сделать вид, что…). Ему пришлось довольно долго препираться с особо продвинутыми пацанами, которым не хотелось прерывать игру в хоккей, отчего они не соглашались предоставить в распоряжение Алексея свои ледовые владения раньше, чем он не скажет, зачем.
      – Почистить его нужно, непонятно разве?
      – А вы кто, новый дворник? – спросил один, с сомнением оглядывая дорогую куртку Алексея.
      – Детектив это, – произнес другой. – Он убийцу Стасика ищет!
      – А чего он каток хочет чистить?
      – Гы-ы, – оскалил неровные зубы третий, – он думает, что убийца сюда покататься придет!
      Минут через пятнадцать Алексей все же исхитрился выдворить мальчишек с катка (девочки послушно ушли по первой же просьбе) и принялся очищать лед от снега, скопившегося в больших количествах по периметру.
      Детвора, изгнанная из ледяного рая, стояла за сеткой и смотрела на странного детектива, расчищавшего лед с большим усердием. Конечно, кабы нашлась еще пара лопат, Кис быстро приспособил бы мальчишек к работе – но лишних лопат у него не имелось, отчего трудиться приходилось в одиночку. И, надо признать, работенка оказалась не из легких. Вроде каток и не велик, но к упражнениям с лопатой детектив не привык: вскоре ощутил ломоту в руках.
      К счастью, трое мальчишек вызвались ему помочь. Должно быть, сработал эффект Тома Сойера, который, как известно, ухитрялся красить забор так увлекательно, что всем хотелось поработать вместо него кистью.
      Прошло, однако, немало времени, прежде чем каток оказался полностью очищен от снега, который общими усилиями накидали горой недалеко от входа – если таким солидным словом можно было назвать простой проем в сетке.
      – Ну-ка, братва, разойдись! – зычно гаркнул детектив.
      Пацаны отодвинулись, и Кис принялся выбрасывать снег наружу. Затем снова передал лопату добровольцам.
      Наконец дело было сделано.
      – Ну и чего теперь? – полюбопытствовали мальчишки.
      Не ответив, детектив с осторожностью принялся прохаживаться по льду, глядя себе под ноги. Затем с крайне разочарованным видом махнул рукой, запуская ребятишек обратно, и ушел.
 
      Шаболин с двумя помощниками уже заканчивали осматривать последний подвал. В первых четырех ничего не нашли – да Алексей уже и не ждал. Он все больше укреплялся в своей догадке, даже если пока не нашел ей подтверждения.
      Среди заявлений о пропаже людей – детектив уже получил информацию с Петровки – не нашлось ни одного, соответствующего данному кварталу. Откуда следовало, что персона, которая теоретически могла бы подать в розыск на правах близкого родственника, и являлась убийцей. В силу чего интереса заявлять в милицию о пропаже члена семьи не имела. И данная персона не была достаточно хитроумной, чтобы организовать ложные ходы.
      Эта информация лежала в русле его догадки, хотя никакой дополнительной подсказки не содержала. Но детектив был упрям и намеревался исследовать свою догадку до самого конца.
      Когда с осмотром последнего подвала было покончено – с нулевым результатом, как и ожидал Кис, – он отвел Владимира Шаболина в сторону и что-то с ним обсуждал минут десять, после чего они оба сели в машину и уехали.
      Вернулись они через два часа. Дворничиха и участковый, с которыми успел договориться детектив, ждали их.
      Алексей посмотрел на расчищенный каток, изрядно опустевший к этому времени: свет на него падал со стороны диспетчерской, освещая левую часть и оставляя в тени правую, ближе ко входу. И детектив велел начинать со стороны входа.
 
      …Около десяти вечера все жильцы дома припали к окнам, а некоторые высыпали во двор, привлеченные странным зрелищем: на катке один за другим загорались костры, расположенные через равные промежутки, а между ними колдовали два человека в резиновых сапогах. Одного из них узнали практически все: это был Владимир Шаболин, председатель стихийно организованного родительского комитета дома. Второго узнали немногие: им был частный детектив Алексей Кисанов. Впрочем, спустя каких-то десять минут об этом уже знали многие.
      Вход на каток стерег участковый, шугавший резвых подростков, вознамерившихся подойти поближе к огню. Дворничиха тоже стояла на страже, помогая участковому.
      – Что тут такое? – восклицали голоса, на что она с важным видом поясняла, что идет «следственный эксперимент».
      Костры горели бодро: сухие дрова для каминов и технический алкоголь для разжигания барбекю, за которыми детектив с Шаболиным ездили в магазин, делали свое дело исправно.
      Лед таял, превращаясь в мокрую кашу.
      – А каток? А потом обратно зальют? – беспокоились пацаны.
      – Зальют, зальют, – отвечали участковый и дворничиха.
      Толпа вокруг катка росла, а вместе с ней рос нестройный гул голосов. Казалось, что тут собралось какое-то странное племя вокруг ритуальных костров, которыми заправляли два шамана.
      И вдруг детектив присел и махнул рукой Шаболину. Тот подошел, наклонился. После чего оба разогнулись и Алексей прокричал:
      – Есть! Гасим! Зинаида Матвеевна, давайте!
      Толпе пришлось расступиться, потому что дворничиха с крайне важным видом разматывала шланг. Затем передала его конец детективу. Он направил струю воды на огонь. Шипя и испуская дым, костры гасли один за другим.
      Но для собравшегося люда зрелища еще не закончились. Вскоре подъехали две машины, одна милицейская, вторая обычная, без опознавательных знаков, фургончик. Толпу милиционеры отогнали подальше от катка, уговаривая жителей разойтись по домам. Никто, разумеется, расходиться не хотел – но отойти пришлось.
      Вооружившись ломами, которые принесла дворничиха Зинаида Матвеевна, два человека направились к катку…
      Дальнейшее увидеть можно было только с большого расстояния. Двое, поорудовав ломами недалеко от входа, махнули руками, и из второй машины вышел человек. Направился к ним, наклонился и стал щелкать фотоаппаратом.
      Публика уже истомилась в ожидании: что там нашли подо льдом? Вдруг из второй машины вытащили носилки и пошли с ними на каток. И тут все ахнули: из расколотого и оттаявшего льда извлекли тело!
      Те, которые отважились, несмотря на строгий запрет, подойти поближе, утверждали потом, что это была женщина средних лет и что одета она была во что-то розовое…
      Носилки вскоре исчезли в машине, и она уехала. Милицейские некоторое время еще переговаривались с детективом и дворничихой, затем разъехались и они. Толпа растеклась по подъездам, и воспоминанием об увиденном кошмаре остался только развороченный каток.

* * *

      …Все собрались, как в первый раз, в школе. Народу набилась уйма, Алексей еле протиснулся к учительскому столу.
      Класс затих. Алексей посмотрел на лица: все взгляды устремлены на него со вниманием и нетерпением, словно он был учителем, который вот-вот объявит оценки за четверть. Взрослые люди, с трудом уместившиеся за школьными партами, сейчас стали похожи на своих детей.
      Все жаждали объяснений вчерашней кошмарной сцены, но сидели тихо и даже как-то почтительно. Видимо, он должен сказать что-то первым…
      Кис и впрямь ощутил себя учителем, и ощущение это смущало его и тяготило: он не любил публичности и излишнего внимания к себе.
      – Спрашивайте, – просто объявил он.
      И класс взорвался вопросами. Нестройные голоса зазвучали, перебивая друг друга.
      – Да, – отвечал одному Алексей, – это женщина. Нет, – отвечал он другому, – пока не знаю. Но думаю, что жительница одного из ваших двух домов.
      – Почему?
      – Она была в халате.
      – Но ее могли привезти!
      – Нет. Если бы убийца мог куда-нибудь отвезти тело, он бы спрятал его в лесу или на каком-нибудь заброшенном пустыре. Но он этого не сделал. Стало быть, транспортом не располагает. Поэтому спрятал свою жертву во дворе. Видимо, надеялся, что до весны еще далеко, а там как-нибудь пронесет. Трудно сказать, что было у убийцы в голове, но я уверен, что это человек пьющий. Убийство бытовое, ранения нанесены кухонным ножом, как установил предварительный осмотр…
      – И кто же ее так?!
      – Убийство бытовое, повторяю, стало быть, кто-то из домашних. В крайнем случае, из соседей. Милиция обходит ваши дома с фотографией убитой – возможно, к кому-то из вас уже приходили…
      Хор голосов подтвердил, что приходили.
      – Как только установят личность погибшей, там и личность преступника наверняка определится. Кроме того, известно, что у убийцы есть доступ к шлангу, – ведь это он залил каток! Зинаида Матвеевна, ваш дворник, уже дала показания. Ключи от дворницкой имеются у нескольких человек – оказывается, она позволяла там хранить кое-какие инструменты, запасные шины и прочие мелочи за небольшое вознаграждение… Так или иначе, но личность убийцы установят в ближайшие часы! В крайнем случае, завтра…
      – А как же Стасик? Его-то за что?!
      – Как ни прискорбно, мальчика подвели страсть к конькам и бессонница… Теперь остается только гадать, но полагаю, что Стасик нередко смотрел в окно по ночам… Знаете, когда я был маленьким, я, в принципе, на сон не жаловался, но случалось и мне иногда не спать. Тогда я смотрел на улицу… Чужие освещенные окна мне помогали. Я думал: «Вот другие люди тоже не спят… Я не один в этом темном и пугающем ночном мире…».
      – Мой ребенок тоже плохо спит… – послышался голос.
      – А мой тоже часто в окошко глядит, – вторил ему другой.
      Алексей кивнул.
      – Учитывая, что родители уехали на курорт и что с бабушкой затруднительно общаться в силу ее глухоты, мальчик, скорее всего, сильно тосковал. В такой ситуации возможность покататься на коньках могла стать для него праздником… И когда он увидел ночью в окошко, как кто-то обустраивает каток – разравнивает снег, подтягивает шланг, – то он, видимо, решил принять участие в процессе: все равно ведь не спится! Он оделся, вышел. Глухая бабушка не слышала ничего. Подобрался к «дяденьке», делавшему такое благое дело – каток!!! Он его не опасался. Может, даже узнал его – ведь это кто-то из ваших соседей…
      Детектив умолк, потому что голос его дрогнул, и ему стало неловко.
      – И увидел, что «дяденька» закапывает труп? – нетерпеливо спросил кто-то, чрезмерно увлеченный детективным аспектом повествования.
      – Без сомнения. Когда убийцу возьмут – а его непременно возьмут! – то он внесет уточнения… Но ясно одно: Стасик увидел тело или его часть, еще не совсем скрытую снегом… И каким-то образом выдал себя. Восклицанием или просто побежал домой – каток ведь как раз перед его подъездом… Убийца понял, что ребенок – нежеланный свидетель. Он его поймал. И задушил.
      – Как все просто… А у меня внутри кишки переворачиваются! – сказал кто-то.
      – И должны, – ответил детектив. – Здоровая человеческая реакция. Жаль, что не всем дана…
      Некоторое время собравшиеся подавленно молчали. Кто-то всхлипывал.
      – Какая жуткая мысль – закатать ребенка в снеговик! – произнес женский голос.
      – Скорее всего, пьяное воображение алкоголика. Неадекватное.
      – Хорошо, что здесь нет родителей Стасика… Слушать все это… – Женщина заплакала.
      – Я у них уже был… – произнес Алексей. – Они… Да что говорить, вы все родители, сами понимаете…
      Он поднялся.
      – А как же вы догадались? – спросил кто-то.
      – Спросите у Володи Шаболина, он знает, – детектив кивнул в его сторону. – Он мне помогал.
      – Нет, а все-таки! Насчет катка, как вы сообразили?
      – Ну, как… – приостановился Кис. – С момента, когда я понял, что Стасика убили как свидетеля, стало ясно, что во дворе должен находиться еще один труп… Мы проверили все сугробы – не нашли. Оставались еще, конечно, подвалы – и мы их тоже проверили для очистки совести… Но я уже тогда был практически уверен, что искать тело нужно на катке. Почему? Окна Стасика выходят на него, это раз. И появился каток в ту ночь, когда Стасика убили, это два. Плюс любовь мальчика к конькам, это три. На пересечении этих фактов и нашлась догадка… Вот, собственно, и все.
      Народ зашумел, следуя за детективом к выходу.
      – Вы нам обязательно сообщите о результатах!.. Так вы только сразу!.. А то от милиции не дождешься… – говорили ему наперебой.
      Звонок парализовал всех. Когда Кисанов открывал свой мобильник, на него устремились все взгляды.
      Но это была Александра.
      – Еду, Сашенька, – сказал он в трубку и смущенно улыбнулся остальным. – Жена… Волнуется…
      Телефон снова зазвонил – Алексей даже не успел сунуть его в карман. Напряжение возросло в сто крат – глаза собравшихся тут людей словно молили: ну на этот раз пусть это будут новости о том, что убийцу поймали!!!
      – Все, – произнес Алексей, обводя глазами лица. – Все, его взяли!
      Он отчего-то думал, что все сейчас шумно выразят радость и облегчение – но люди замерли. Словно мысль о том, что он оказался реальным, а не выдуманным, этот убийца, навела на них еще больший ужас.
      – Это действительно сожитель одной из ваших соседок… Бывших соседок, – уточнил он. – Она жила в доме напротив. Ее сожитель был взят в состоянии алкогольного опьянения… В общем, бытовое убийство, как я вам сказал…
      Алексей крайне неохотно произнес эту фразу. Смерть Стасика была слишком несоразмерна бытовому убийству на почве алкогольного опьянения.
      Он смешался, умолк и стремительно вышел из школы.

* * *

      Стасика хоронили всей школой и всем домом. К его гробу несли не цветы – несли еловые лапы с елочными игрушками. А некоторые принесли подарки (среди которых оказались даже новенькие коньки) – к Новому году.
      До которого маленький любитель фантастики не дожил всего лишь две недели…
 
      В этом дворе еще несколько лет никто не лепил снеговиков.

Д. Донцова
Болтливый розовый мишка