Рулон шлепнулся на асфальт и начал разматываться в ковровую дорожку. Тут лишь до меня дошло, что никто не ждет звезд столь рано.

Быстро оглянувшись, я вернулась к метро и устроилась в крохотной кофейне. Нет, Федор прав, писательница Арина Виолова настоящая дворняжка – ведь я пришла в жуткий экстаз от того, что меня позвали на праздник. Значит, сижу тут ровно до половины восьмого, пусть устроители шоу подергаются, помучаются, попереживают. Начнут бегать испуганными курицами и восклицать: «Господи, вдруг она не приедет! Опоздает!»

И тут появлюсь я, красивая, долгожданная…

Ровно в семь меня смело с неудобного пластикового стула. Оставив на колченогом столике чашку недопитого, на редкость гадкого кофе, я рванула к «Рондо». Еще опоздаю, и меня не пустят в зал.

За время моего отсутствия на парковке произошли изменения. Теперь там стояло несколько роскошных иномарок. По непонятной причине я замерла и стала разглядывать до блеска натертые автомобили. Послышалось легкое шуршание, и возле меня припарковался замечательный «Кадиллак». Распахнулась дверь, наружу выбрался симпатичный мужчина, я вздохнула. У «Кадиллака» оказались ярко-красные кожаные сиденья. Имей я деньги на подобную тачку, непременно бы захотела такую машину – очень уж необычно и шикарно смотрелся салон.

– Богдан! – послышался девичий голос. – Хай!

Мужчина обернулся, я тоже посмотрела в ту сторону, откуда шел звук. Высокая, очень красивая девушка, стоявшая у черного «Мерседеса», махала рукой.

– У нас сегодня праздник, – мелодичным речитативом выговаривала она, – а все благодаря вам.

– И вам тоже, – улыбнулся хозяин «Кадиллака» с красивыми сиденьями.

Продолжая улыбаться, он пошел по ярко-красной дорожке, огражденной со всех сторон железными барьерами. Обычная публика скромно втекала через другой, расположенный сбоку вход. Но основная масса зрителей выстроилась вдоль барьеров и бурно приветствовала появляющихся кумиров.

Я подошла к милиционерам, маячившим у начала ковровой дорожки, и вежливо сказала:

– Здравствуйте.

– Чего надо? – буркнул один из них.

– «Русское радио» позвало меня на концерт.

– Приглашение.

– Его нет.

– С билетом через тот вход!

– Но мне надо сюда.

– С какой стати? Здесь звезды проходят, а ну подвинься, – рявкнул мент и, небрежно оттеснив меня в сторону, раздвинул железные ограждения.

– У-у-у-у, – взвыла толпа.

На дорожку ступила стройная темноволосая девушка, настоящая красавица, облаченная в рваные джинсы и сильно потертую курточку.

– Жасмин, – заорали фанаты, – вау!

Певица, улыбаясь, пошла к входу, публика бесновалась.

Я снова тронула милиционера за рукав.

– Видите ли, я тоже являюсь звездой.

– Чего? – спросил парень, подтаскивая на старое место железки. – В каком месте звездишь?

– Я писательница, Арина Виолова, может, слышали?

– Неа, вот Устинову я читал.

Решив не обижаться на плохо воспитанного юношу, я ткнула пальцем в сторону широко раскрытых дверей.

– Меня там ждет Юля.

– Ничего не знаю!

– Но как мне быть?

– Послушай, – прошипел мент, снова отталкивая меня в сторону, – вали отсюда, не мешай звездам.

– Мне туда надо!

– Позвони своей Юле, пусть сюда подойдет.

– Она не оставила номера телефона, – растерянно пробормотала я.

– Еще тут минуту постоишь, – пообещал парень, – и наши тебя уроют.

Испугавшись, я переместилась вправо. Часы показывали уже двадцать минут восьмого, на парковке стало тесно от иномарок. Похоже, я одна из гостей заявилась пешком.

Около входа на дорожку образовалась очередь из VIP-персон. Воспользовавшись суматохой, я быстро поднырнула под железные прутья и пристроилась к мужчине невысокого роста в белом костюме. Пойду около него, может, охранники примут меня за его спутницу. Но чем ближе мы подбирались к началу красной ленты, тем сильнее колотилось мое сердце.

– Простите, – дернула я за рукав мужчину в белом костюме.

– Да? – Он повернул ко мне очень знакомое лицо.

– Видите ли, я писательница Арина Виолова.

– Рад встрече, – кивнул собеседник.

– Меня позвали на концерт.

– Надеюсь, не петь, – хмыкнул он.

– Нет, конечно, в качестве гостя. Сделайте одолжение, помогите мне.

– Каким образом?

– Я никогда не ходила под таким пристальным вниманием людей, – зачастила я, – знаете, мы, писатели, существа робкие, слегка аутичные, не приученные к аплодисментам. Очень боюсь споткнуться и упасть… Короче говоря, можно я возьму вас под руку?

На какую-то секунду мужик оторопел, но потом усмехнулся и хриплым баритоном сказал:

– Рад оказать столь несущественную услугу!

Я вцепилась в его локоть и удивилась. Под тонкой тканью пиджака перекатывались литые, совершенно железные мускулы. Может, мой спутник вовсе не музыкант, а спортсмен? Но откуда мне так хорошо знакомо его лицо?

Мент начал отодвигать железку и увидел меня. Глаза парня округлились, я покрепче уцепилась за спутника, и мы беспрепятственно ступили на красный ковер.

– А-а-а-а, – завопили фанаты, – Газманов Олег, Олег, Олег…

Тут только до меня дошло, что я вишу на очень популярном эстрадном певце, не далее как вчера я чуть не зарыдала, слушая его песню «Прощай». Надо же, он ниже ростом, чем я предполагала, но улыбка замечательная и глаза красивые.

Газманов быстрым шагом двинулся к входу, я, проклиная шпильки и узкое платье, поспешила за ним. Войдя в здание, певец спросил:

– Дальше идти одной не страшно?

– Нет, спасибо.

Сделав приветственный жест рукой, Газманов легкой походкой человека, приученного к ритмичным движениям, быстро исчез в коридоре. Я спросила у стайки девушек, маячивших у входа:

– Юлю не видели?

– Это кто? – весело поинтересовалась одна из длинноногих красоток.

– Сотрудница «Русского радио».

– Мы их не знаем, представляем агентство «Старз», – хором ответили манекенщицы.

– Вы по бейджикам смотрите, – посоветовала единственная среди блондинок брюнетка, – и у сотрудников «Русского радио» футболки оранжевые с черными буквами.

Я пошла по извилистым коридорам, вглядываясь в толпу. Народу в скрытой от зрителей части концертного зала было очень много. Артисты в невероятно ярких одеждах, обвешанные фотоаппаратами и диктофонами журналисты, мрачные охранники в черных костюмах и белых рубашках с галстуками, длинноногие девочки с кукольными лицами, жеманные мальчики, сильно пахнущие одеколоном… У многих на шее на шнурках болтались разноцветные бейджики. Через некоторое время я разобралась в ситуации. На синих карточках написано «Артист». Впрочем, далеко не все звезды нацепили на себя «опознавательный знак». Только что мимо меня бодро процокала на высоченных каблучищах Марина Хлебникова. Ее стройное тело облегало ярко-красное платье, такое может позволить себе лишь женщина, обладающая идеальной фигурой. На Хлебниковой даже самый злой ее враг не найдет ни одного лишнего грамма жира! Певица была без бейджика. Хотя зачем он ей? Марининой визитной карточкой является ее лицо.

Зеленые таблички имели журналисты, на желтых было начертано загадочное слово «ОБС», а вот людей в оранжевых футболках не нашлось. Все сотрудники «Русского радио» словно под землю провалились. В конце концов я устала и захотела пить. И именно в этот момент на глаза мне попался парень с бутылкой минералки.

– Здесь можно купить воду? – спросила я у него.

– В буфете, – последовал ответ.

– И где он?

– По коридору налево.

Я быстро рванула в нужную сторону. В конце концов я попала за кулисы, теперь пусть Юля сама ищет писательницу Виолову. Наверное, скоро начнется концерт, и я приткнусь на какое-нибудь местечко, навряд ли у VIP-персон станут проверять приглашения перед входом в зал. Придя в отличное расположение духа, я потрусила вперед. Коридор делался все уже и уже, свет тусклее, народ перестал попадаться навстречу, но я тупо шла в указанном направлении. И где тут буфет? Пить хотелось смертельно.

Внезапно на пути возникла колонна. Большая, белая, уходящая ввысь, она преграждала мне путь. Я чертыхнулась, обошла препятствие слева, запуталась в какой-то тряпке, свисавшей с потолка, попыталась не упасть, но все же не удержалась на ногах и шлепнулась на какие-то непонятные деревяшки.

Мне стало больно и очень обидно. В конце концов, я не напрашивалась на этот концерт, меня пригласили, а что получилось? Никто меня не встретил, ничего не объяснил. Да, вокруг артистов и журналистов тоже не бегали сотрудники «Русского радио», но люди шоу-бизнеса и борзописцы находятся в привычной обстановке, им экскурсовод по закулисью не нужен! А ведь можно было догадаться, что писательница Арина Виолова растеряется, она-то отнюдь не Пугачева!

Кое-как встав на ноги, я отряхнула платье и с радостью отметила, что колготки остались целы – хоть в чем-то повезло. Минимально приведя себя в порядок, я собралась снова двинуться по коридору. Душа преисполнилась мрачной решимости. Так, сейчас во что бы то ни стало отыщу эту Юлю, заставлю ее принести воды, потом потребую отвести меня в туалет, чтобы окончательно принять надлежащий вид, а затем… затем…

Вообще говоря, надо бы громогласно заявить: «Меня еще никогда так не обижали», – и, гордо повернувшись спиной, уйти прочь.

Уж не знаю, зачем я понадобилась «Русскому радио», но пусть они обходятся без Арины Виоловой. Однако мне очень хочется посмотреть концерт, когда я еще выберусь на подобное мероприятие, да и Кристина сунула мне в сумку блокнот, приказав: «Найдешь «Дискотеку «Авария» и Орбакайте, немедленно возьми у них автографы! Не вздумай вернуться ни с чем. Я уже наврала девчонкам, что имею эти подписи».

Представляю, какой скандал устроит Кристя, когда узнает, что я убежала прочь, обидевшись на незнакомую Юлю!

– Убить тебя мало! – донеслось из темноты.

Правильно! Именно эту фразу произнесет Кристина.

– Сволочь!..!..!

Нет, такого Кристя никогда не скажет, по крайней мере, в мой адрес.

– …! …! …!

И тут до меня дошло, что с той стороны занавеса, из темного уголка коридора, доносится разговор двух мужчин. Осторожно отодвинув противно пахнущую материю, я увидела в щелку незнакомые фигуры. Одну кряжистую, коротконогую, одетую в джинсы и сильно мятую светлую куртку. Крупную, почти квадратную голову парня украшали темно-каштановые, абсолютно прямые волосы, лицо было круглым, с широко поставленными карими глазами. Лопатообразный нос нависал над узким ртом.

На мой взгляд, представителю мужского пола совсем не обязательно быть красавцем. Мужчин красит не персиковый цвет лица и белокурые локоны, а широта характера, способность на поступок, отсутствие занудства и умение зарабатывать приличные деньги, поэтому я целиком и полностью одобряю русскую пословицу, гласящую: «С лица воду не пить!» Но парень в джинсах был не просто некрасив, он казался омерзительным. Может, оттого, что его физиономию сейчас искажала гримаса неприкрытой злобы.

– …! – выплюнул он.

– Мразь! – ответил его собеседник, одетый в кожаные брюки и некое подобие укороченного пиджака.

Лица этого субъекта я видеть не могла, было понятно лишь, что он выше «джинсового», хотя стройностью тоже не отличается.

– Ты фильтруй базар! – прошипел темноволосый.

– Мало того, что ты брехун, так еще и бьешь Минну, – заявили «кожаные штаны».

Рубашка говорившего задралась, стал виден брючный ремень, широкий, весь в железных заклепках.

– Заткнись… – язвительно перебил его низкорослый. – Денежки любишь, а?

Высокий мужчина сделал быстрое движение рукой. Оно было настолько стремительным, что я не поняла, каким образом темноволосый в одно мгновение оказался на полу, парень в кожаных брюках сел на поверженного противника верхом и начал методично бить «джинсового» лбом о пол.

– Сука!

– …!

– …!

– …!

Нецензурная брань металась под потолком. Я зажала себе рот и нос руками, боясь громко чихнуть. Дерущиеся мужчины подняли невероятную пыль. Похоже, уборщица никогда не добирается до этого закутка, а еще от занавески несет смрадом.

Вдруг драпировка, расположенная в другой части отгороженного пространства, заколыхалась, за ней промелькнула тень. На секунду мне показалось, что там кто-то стоит и тоже наблюдает за дракой. Стараясь оставаться незамеченной, я попятилась, наткнулась на какую-то преграду, прижалась к ней, поняла, что она подалась, и в ту же секунду я очутилась в небольшом холле, набитом гомонящими людьми. За занавесом оказалась дверь.

Сделав машинально пару шагов вперед, я увидела перед собой растрепанную тетку полубезумного вида. Тушь с ресниц красавицы осыпалась на щеки, губная помада размазалась, черное платье украшали пятна. Сначала я обрадовалась: значит, среди массы расфуфыренных гостей попадаются и такие экземпляры, я выгляжу не хуже всех!

Но через секунду сообразила, что одна из стен комнаты представляет собой зеркало и жутковатая бабенка не кто иной, как я сама, собственной персоной!

Судорожно оглядевшись по сторонам, я приметила дверку с надписью «Дамы» и ринулась туда, не обращая внимания на недовольные гримасы присутствующих.

Влетев в туалет, я хотела раскрыть сумочку и поняла, что ее нет. Ну вот, ухитрилась невесть где потерять крохотный ридикюльчик из замши. Получив новый пинок от судьбы, я попыталась дрожащими руками пригладить вздыбленные волосы, тем временем подсчитывая размер ущерба.

В небольшую торбочку, показавшуюся мне крайне подходящей к вечернему платью, я впихнула массу всяких нужных вещей: паспорт, ключи, косметичку, кошелек, расческу, мобильный телефон и несколько бумажных платков. Влезло все это в нее с трудом, но я очень постаралась и теперь лишилась всего разом! Ладно, расческу не жаль, кошелек старый, и лежало в нем всего триста рублей. Обидно, но терпимо. Бумажные платки тоже не представляют собой никакой ценности. Вот мобильник – это намного хуже, а уж ключи с паспортом вообще катастрофа. Мало того, что придется восстанавливать документ, – а тот, кто хотя бы один раз занимался подобным делом, знает, какой это геморрой, – так еще потребуется сменить замок на двери, потому что если сумочку обнаружит криминальная личность, она получит не только «отмычку», но и точный мой адрес! Представляю, что скажет Куприн, узнав о потере.

Застонав от злости, я решила умыться. Лучше уж совсем без макияжа, чем с тем, который «украшает» сейчас мордочку писательницы Арины Виоловой. Может, стоит пойти поискать сумочку? Вдруг я обронила ее там, около занавески?

Дверь туалета распахнулась, появилась девица в ярко-оранжевой футболке. Черноглазая, черноволосая, смуглая, она принялась распахивать дверцы кабинок и обозревать унитазы. Не найдя нужной особы, вошедшая уставилась на меня, взгляд у нее был совершенно затравленный. Потом бормотнув: «Пусто», – она неожиданно спросила:

– Вы Лешу Барсукова тут не видели?

Мне стало смешно.

– Нет. Вообще-то это женский туалет!

– И чего?

– Вряд ли ваш Барсуков пойдет пописать в место, где на двери написано «Дамы!»

– Верно, – протянула девушка, – я с этим концертом окончательно офигела.

Потом она уставилась в зеркало и взвизгнула:

– Ой, это я! Какой кошмар!

– Похоже, вы увидели мое отражение, – ухмыльнулась я.

– Ага, – растерянно сказала незнакомка, – то-то я удивилась, вроде в оранжевом была. Где вы так извозились?

– Упала.

– Давайте платье вам почищу!

– Спасибо.

– Да не за что, – улыбнулась девушка и стала рыться в висевшей на поясе сумочке, – мне папа, он военный, твердит: «Юля, всегда носи с собой щетку, пригодится!»

– Ах, так вы Юля, – протянула я.

– Ага.

– Сотрудник «Русского радио»?

– Точно. Вот здесь на футболке надпись, неужели не заметили? Мы встречались?

– Нет, – прошипела я, – но вы мне очень нужны, я страшно рада увидеть вас наконец воочию. Разрешите представиться, писательница Арина Виолова, приглашенная вами на концерт в качестве замены великой и несравненной Смоляковой!

ГЛАВА 4

– Арина! – обрадовалась Юля.

– Вы меня не встретили!

– Э… Ну… я стояла у входа.

– Неправда.

– Ну… может, конечно, не в семь, а в пять минут восьмого.

– Вас и в половине не было.

– Э… да?

– Да!

– Э… Но вы же попали сюда!

Я чуть не задохнулась от негодования. Очевидно, на моем лице отразились все бушующие в душе чувства, потому что Юля внезапно развила бешеную активность. Сначала она с быстротой молнии почистила мое платье, потом, мухой слетав куда-то, приволокла целый ящик косметики, фен и заботливо засуетилась вокруг меня.

– У вас туфли испачканы, и вот это пятно, похоже, не отчистится. Жаль обувь.

– Это точно, – кивнула я, – купить мой размер проблема.

– А какой у вас?

– Сороковой.

– Да ну?

– Вас это смущает? – обозлилась я.

– Не-а, – рассмеялась Юля, – просто вы маленькая, худенькая, как я, а нога большая! Сейчас смеяться будете!

– С какой стати?

– И у меня сороковой размер, – сообщила Юля, – думала, я одна такая на свете, от горшка два вершка, а ноги как лыжи! Хорошо, что с вами познакомилась, все комплексы пропали.

Я улыбнулась. Похоже, на Юлю невозможно злиться. Интересно, сколько ей лет?

Минут через пять, когда мое лицо и волосы приобрели сносный вид, Юля вытолкала меня в холл VIP-буфета, нырнула в толпу и буквально через секунду принесла минеральной воды и картонную тарелочку, на которой лежали пара бутербродов и конфеты.

– Что вы пьете? – деловито осведомилась девушка. – Водку, коньяк, вино, шампанское?

– Хватит воды, спасибо.

– Вы сердитесь?

– Нет.

– Почему тогда водки не хотите?

– Не люблю ее.

Юля кивнула и снова ринулась в толпу. Я спокойно встала у стены и, поглощая бутерброды, стала разглядывать тусовку. Большинство лиц было мне знакомо. Почти всех присутствующих я видела по телевизору, но сейчас никак не могла припомнить их имена. Вон тот длинноволосый парень в абсолютно не подходящей для мужчины нежно-розовой кружевной рубашке, он кто? Певец? Музыкант? Танцор?

Чем дольше я смотрела на толпу, тем большее уныние охватывало душу. Да уж, я в своем элегантном «маленьком черном платье» и в лодочках на шпильках выгляжу, как рояль среди павлинов.

Практически все VIP-персоны были в живописных лохмотьях: рваных джинсах, потертых куртках, сильно измятых рубашках… Поражала и цветовая гамма. В непосредственной близости от меня стояла стройная блондиночка, я видела ее фигуру со спины. Девушка нарядилась в длинную юбку из золотой чешуи, ядовито-розовый, похоже, кожаный пиджак, кислотно-зеленую кепку и оранжевые, длиной до локтя перчатки. Туалет довершала сумочка: крохотный комочек меха на кожаных ручках. В какой-то момент девица обернулась, и я вздрогнула: у нее было тупое лицо человека, не обремененного никакой мыслительной деятельностью, – длинное, с крупным носом, тяжелым подбородком и узким лбом.

– Держите, – гаркнула материализовавшаяся невесть откуда Юля и сунула мне в руки пузатый фужер, на дне которого плескалась темно-коричневая жидкость.

Я машинально взяла бокал.

– Что это?

– Хороший коньяк! Ну не такой, конечно, как Архип пьет, но все же приличный! – скороговоркой сообщила Юля. – Вы сами сказали: «Водку не люблю», – а раз так, остается только коньяк. Хотя, может, вискарь предпочитаете? Не советую, тут ни льда, ни содовой, придется с колой хлебать, а лично меня от такого сочетания блевать тянет.

Я вздохнула, пожалуй, Юля не поймет, если признаюсь, что не переношу алкоголь вообще. Девушка в зеленой кепке окинула меня оценивающим взглядом, скорчила гримаску, потом повернулась к своему спутнику – высокому стройному мужчине с восточной внешностью – и капризно протянула:

– Больше я на такие концерты не хожу, сплошной бардак и никакого удовольствия. Ну, с какой стати сюда посторонних пускают?

Бесцеремонность и невоспитанность девицы изумляли, но долго удивляться мне не пришлось.

– Пойдемте в зал, посажу вас, – потянула меня за рукав Юля.

Я покорно двинулась за ней.

Мое место оказалось во втором ряду, возле обвешанной с головы до ног бриллиантами женщины. Впрочем, больше ничего порочащего о ее внешнем виде сказать не могу. Дама была тоже в черном, но не в платье, как я, а в брючном костюме из очень легкой ткани.

Увидев меня, она радостно воскликнула:

– Обожаю вас!

– Я вас тоже, – на всякий случай ответила я.

Первый раз попала на тусовку звезд шоу-бизнеса, ей-богу, не знаю, может, у них принято так приветствовать друг друга?

– Ну, вы-то меня не знаете, – захихикала тетка.

– Вы меня тоже!

Дама заломила руки.

– А вот и неправильно! Я прочитала все ваши книги!

– И вас не стошнило?

– Что вы! Восторг! А названия! «Хобби глупого лисенка», «Вальс в ластах». Как только вы такое придумали! Знаете, когда меня стали приглашать на концерт, я первым делом спросила: «Смолякова будет? Посадите нас рядом, я от нее фанатею!» Устраивайтесь скорей! Меня зовут Элен, я модельер, обшиваю этот бардак. Вот где полно тем для ваших детективов! А сколько я всего знаю! Давайте после концерта пошуршим немного! Поедем пожрать! Вы не пьете коньяк? Можно я допью? Кстати, как вас на самом деле зовут? Анна или Милада? Я слышала и то и то имя! Впрочем, не отвечайте, я уже сообразила, одно из них – псевдоним! Угадала? Эй, Петя, у тебя фляжки случайно нет?

Последняя ее фраза относилась уже не ко мне, а к загорелому, слишком ухоженному, похожему на карамельку мачо, усевшемуся по правую руку от Элен.

– Нет, – весьма невежливо буркнул тот и отвернулся.

– Гондон, – шепнула мне Элен, – ты согласна?

Я машинально кивнула.

– Эй, Тулуз-Лотрек, – обернулась Элен к маленькому, замотанному в кожу дядечке, – ты случайно коньяковского не прихватил?

– Могу принести, – услужливо сказал мужчина.

– Классно, – обрадовалась Элен, – давай, на полупальцах.

Внезапно мне захотелось пить.

– Простите, Тулуз-Лотрек, – позвала я.

– Слушаю.

– Не прихватите для меня бутылочку минералки?

– Дорогой, – пропела Элен, – я бы на твоем месте потом припрятала порожнюю упаковку. Узнаешь мою соседку? Великая Смолякова! Эй, люди, хотите автограф? Пользуйтесь моментом!

Я не знала, куда деваться от неловкости. Сказать этой шумной и, похоже, сильно выпившей Элен, что являюсь писательницей Ариной Виоловой? Следовало сразу указать ей на ошибку, в тот самый момент, когда она стала кидаться мне на шею, но отчего-то я постеснялась это сделать и вот теперь оказалась в крайне идиотском положении.

– А продолжение серии про Таню Емельянову будет? – не отставала Элен. – Ой, скажите, вы ее с себя писали, ну признайтесь! Сейчас смотрю на вас и понимаю, что вы очень и очень с ней похожи!

Вот тут я обозлилась по-настоящему. Дело в том, что я сама охотно читаю книги Смоляковой, бойкая литераторша пишет их сериями, и главная героиня одной – некая Таня Емельянова, тщедушное ущербное существо, хромоножка, мягко говоря, не красавица, полная дурочка, умудряющаяся распутывать дела исключительно по случайности. Если писательница под этим именем в книгах вывела себя, то стоит позавидовать ее чувству юмора и полному отсутствию комплексов, но лично я совершенно не хочу походить на эту придурковатую особу, я имею в виду Емельянову, а не Смолякову.

– Ничего общего у нас с ней нет!

– Да, – вдруг смутилась Элен.

– У меня обе ноги нормальные!

– Ага.

– И я не падаю через каждый шаг, спотыкаясь обо все, что только можно!

– Ага.

– Я вовсе не выгляжу идиоткой!

В этот момент из буфета примчался маленький мужчина и протянул Элен плоскую бутылочку коньяка, а мне минеральную воду.

– Мерси тебе, Тулуз-Лотрек, – рявкнула модельер, потом ловко скрутила пробку и одним глотком отхлебнула почти половину содержимого.

Я так же быстро расправилась с минералкой.

– Ну, душечка, – слегка заплетающимся языком завела Элен, – простите, иногда я леплю глупости, но это не со зла. Ясное дело, что писательница Смолякова, красавица и умница, совершенно не похожа на дурочку Таню, но вы так детально описали, как у нее болит нога, что…

Я набрала полную грудь воздуха и решительно заявила:

– Меня зовут Арина Виолова, вернее, под этим псевдонимом я пишу детективы, а, так сказать, в миру являюсь Виолой Таракановой, впрочем, друзья зовут меня Вилкой.

Элен вытаращила глаза, моргнула пару раз, потом растерянно протянула:

– А где Смолякова?

– Она не смогла прийти, меня позвали вместо нее!

– Э… Тулуз-Лотрек, – выкрикнула Элен, – достань еще коньяку.

– Сделайте одолжение, Тулуз-Лотрек, принесите заодно и воды, – добавила я.

– Бегу, девочки, – кивнул мужчинка и улетел.

Элен осторожно взяла меня за руку.

– Вы не обиделись?

– Конечно, нет, – улыбнулась я, – забавно вышло.

Элен засмеялась:

– Ну и дура же я, давайте начнем знакомство заново. Здравствуйте, я Элен, шью костюмы для многих звезд.

– Очень приятно. Виола Тараканова, она же Арина Виолова, автор детективных романов, – подхватила я игру.

И тут по залу заметались огни, из огромных динамиков, расположенных на краях сцены, понеслись оглушительные звуки, из правой кулисы выскочил мужчина в костюме и затараторил:

– Ну, отлично, мы, не побоюсь этого слова, начинаем наконец-то концерт. Все стары, супер-стары, перестарки, стартётки и стардетки уже прыгают в ожидании выхода, а пока поприветствуем меня, Николая Фоменко.

Зал радостно зааплодировал. Было понятно, что люди пришли повеселиться и теперь рады любому поводу, чтобы посмеяться и порадоваться.

– Николаша полный идиот, – раздалось сзади.

Я осторожно повернула голову и мигом узнала говорившую: девица в зеленой кепке и чешуйчатой юбке.

– Балаганная обезьяна, – спокойно продолжала девушка, – скажи, Макс!

– Ты слишком категорична, – лениво протянул ее спутник, – Николя шутит, как умеет, давай простим ему это.

Парочка гнусно захихикала, и я ощутила обиду за Фоменко, лично мне этот шоумен доставил много радостных минут еще в те годы, когда вел безумно смешные передачи на нашем телевидении, первые шоу, увы, не помню, как они назывались, вроде «Гвозди».

– Тише, Сю, – неожиданно заявила Элен, – ты брызжешь ядом, капля твоей слюны может попасть мне на шею и прожечь в ней дырку. И кроме того, многие неприятные болячки передаются воздушно-капельным путем, и я не уверена, учитывая твой образ жизни, что не подцеплю заразу.

– Фу, – взвилась девица, – лучше я пойду выпью.

С этими словами она вскочила и пошагала к проходу, ни разу не извинившись перед теми, кому наступила на ноги.

Ее спутник расхохотался:

– Элен, ты жестока.

Моя соседка поморщилась:

– Макс, я не люблю крыс, даже если они прикидываются шиншиллами с драгоценным мехом.

– Не дай бог попасть тебе на язык, – не успокаивался Макс.

Я попыталась сосредоточиться на сцене. Там в свете софитов тоненьким голоском худенькая рыжеволосая девочка выводила:

– Люби меня до смерти, люби меня до жизни, люби меня всегда, как я люблю тебя…

У меня начала болеть голова, вот уж не предполагала, что сидеть возле самой сцены огромное испытание: шумно до безумия и пахнет пылью.

– Браво поющим макаронжи! – взвизгнула Элен, когда девочка стала кланяться.

– Она и правда слишком худенькая, – задумчиво протянула я, – но, может, не стоит намекать на недостатки ее внешности? Небось хочет потолстеть, а не получается.

Элен захихикала:

– Ты дурочка! Это же Люси, она живет с парнем, который монополизировал почти все производство макарон, вот теперь и спонсирует девушку, просто цирк! Хотя, следует признать, Люси не худший вариант.

– Ты, похоже, всех знаешь, – улыбнулась я, – скажи, кто эта противная кривляка?

– Которая? – завертела в разные стороны головой Элен. – Их здесь много!

– Ну, та, что сидела за нами, а потом ушла в буфет.

– Сю?

– Ее так зовут? Ну и имечко! Еще хуже моего!

Элен навалилась на меня своим полным, жарким телом и зашептала:

– Сейчас все тебе расскажу. Сю дочка одного очень крупного чиновника. Папенька нашей красотки пару лет назад погиб. Пристрелили его, похоже, за дело. Впрочем, точно не знаю и злопыхать не стану. Вдова убитого быстро стала бизнес-вумен, чем-то она там торгует, извини, деталями не интересовалась, мне на сию мадаму наплевать, только ее все время по телику показывают. То тетка премии вручает, то по детским домам с гуманитарной помощью шастает, то пенсионеров бесплатными обедами кормит. Сю – их дочь, студентка, ни хрена не делает, таскается по тусовкам, естественно, не работает, да и зачем бы ей утруждать себя…

– …если мама денежки отсчитывает, – закончила я.

– Вот тут ты не права, – с совершенно серьезной миной заявила Элен, – Сю – наше переходящее знамя.

– В каком смысле? – не поняла я.

Элен заржала:

– Переходит из рук в руки. Живет за счет любовников, выискивает мужиков богатых. Среди бизнесменов ходит такое мнение, что если Сю с тобой спать ложится, значит, дела у тебя в порядке. Сю почище налоговой полиции прибыль чует. На данном отрезке жизни она потрошит Макса, но этого так просто не опустошить, ведь верно, котя?

Элен обернулась, я вместе с ней. Но вместо кареглазого мужчины в кресле обнаружился Тулуз-Лотрек.

– Держи. – Он подал Элен новую бутылочку коньяка. Потом протянул мне минералку: – Пей на здоровье.

– Тебя за смертью посылать, – рявкнула вместо благодарности Элен и мгновенно «скушала» коньяк.

– Спасибо, Тулуз-Лотрек, – улыбнулась я, – простите, но я не могу сейчас отдать вам деньги за минералку, потеряла сумочку.

– Возьмите мою визитку, – засуетился он, – только не подумайте, будто должны мне что-то. Ну и глупость вам в голову пришла, однако. Деньги за воду!

Я глянула на белую карточку. «Иванов Сергей Петрович. Художник. Портреты членов семьи и домашних любимцев. Рисую с натуры и по фото».

– Так вы не Тулуз-Лотрек?

– Нет, конечно, он давно умер, – вздохнул Сергей, – кстати, на мой взгляд, его работы вовсе не так уж гениальны.

– Простите, бога ради, но Элен так называла вас, вот я и решила…

– Она говорит, – перебил меня Тулуз-Лотрек, – что я очень похож на импрессиониста внешне: такой же уродливый.

Я окончательно растерялась.

– С нами, не побоюсь этого слова, восхитительная Эвелина, – возвестил в это время Фоменко.

Высоко подняв полные руки, из-за кулисы вылетела женщина, одетая в нечто переливающееся, блестящее, короткое. Я первый раз видела певицу Эвелину, песни ее частенько крутят на «Русском радио», и следует признать, что голос у нее есть, но вот внешность!!!