Уорден кивнул и тихо спросил:
      – А этот акт прошел бы, если бы советники не были напуганы?
      Койна изогнула губы, подразумевая пожатие плеч.
      – Они отклоняли его на двух предыдущих сессиях.
      – Вот именно.
      Голос Уордена окреп. В нем появилась жажда крови – скорее всего, своей собственной.
      – Советники не знали, что мы ввели их в заблуждение. «Предатель» в службе безопасности Рудной станции не сговаривался с Энгусом. Он сговорился с нами. Мы подставили капитана Термопайла, чтобы напугать Совет. И акт прошел.
      Его сжатая в пружину сила главенствовала над людьми, собравшимися в кабинете.
      – Морн Хайленд – опасная свидетельница Она знает о невиновности Термопайла Я уверен, что, когда ей начнут задавать вопросы, она расскажет правду о коррупции в полиции. Кстати, если вы сочтете нужным, то можете сообщить об этом Игенсарду.
      Койна отпрянула, словно Уорден нанес ей пощечину. Блеск в ее глазах померк. Вместо румянца по щекам расползлась предательская бледность Шеф Мэндиш чувствовал себя не лучше. Волны гнева и смущения окрашивали его кожу красными пятнами, похожими на бляшки инфекции. Он и новый руководитель службы протокола не знали о специфических делах, которые Хэши считал вполне обычными. Мин Доннер и Годсен Фрик умели держать свои сердца и рты закрытыми.
      Отметив реакцию коллег, Хэши тут же потерял к ним интерес. Ему хотелось аплодировать Уордену. Глава полиции еще раз удивил его. Диос раскрыл подчиненным истину о прохождении акта преимущественного права. Такая смелость выглядела многообещающей. Она проливала свет на природу игры великого Уордена – слишком много света, чтобы Хэши мог впитать его в данный момент. Он был почти ослеплен интенсивностью прозрения. Однако откровение Диоса несло в себе угрозу. Когда Совет узнает правду, глава полиции и все его помощники будут уволены. Это в лучшем случае. А в худшем – их отдадут под суд и обвинят в серьезных преступлениях.
      Какое совпадение! Амнионы совершили акт вторжения, и именно в это время единственные защитники человечества начали выставлять на свет свое грязное белье!
      – О Господи! – не в силах сдерживать себя, прошептал шеф Мэндиш. – А директор Доннер знала об этом? Неужели она тоже участвовала в таких махинациях?
      Для него это были важные вопросы. От них зависело его доверие к Мин Доннер Он искренне полагался на нее. И теперь ему хотелось знать, насколько она была с ним честной. Хэши посчитал эту тему тривиальной, но Уорден отнесся к вопросам Мэндиша серьезно.
      – Да, – ответил он тоном, который не допускал дальнейших споров. – Но вам следует кое-что понять. Мы делали это по прямому распоряжению моего непосредственного и законного начальника Холта Фэснера.
      Последнюю часть фразы он произнес с язвительной злостью, напоминавшей концентрированную кислоту.
      – Он приказал нам сохранить эту операцию в секрете. При широкой огласке в ней не было бы смысла.
      Неужели он намеревался раскрыть этот секрет? Неужели он хотел, чтобы Койна рассказала Совету об истинной роли Дракона в руководстве полиции Концерна? Конечно! Диос этого и добивался.
      Такая перспектива едва не лишила Хэши дыхания. Он махнул рукой в направлении шефа Мэндиша, словно пытался изгнать из кабинета сладенькую честность глупого служаки. Игра Уордена была неизмеримо выше всех слюнявых идеалов. Немного успокоившись, Лебуол спросил:
      – Вы решили рассекретить это?
      – Да, – без колебаний ответил Диос – Вы меня правильно поняли.
      Он по очереди навел прицел единственного глаза на Койну, Хэши и шефа Мэндиша.
      – Говорю открыто Я решил предать эту информацию публичной огласке.
      Именно сейчас, когда Руководящий Совет панически отклонил законопроект об отделении, который мог вырвать полицию из лап Дракона. Лебуол озабоченно вздохнул. Интересно, что из этого выйдет? Удастся ли Диосу в своем падении сбить Холта Фэснера? Возможно, удастся. Особенно с помощью Хэши. Эта убойная и откровенная информации могла сбросить Фэснера с трона. Выставить большого червя на всеобщее обозрение. Но сопутствующие потери были огромными…
      В сердце Хэши пробудилось нежное и почти детское чувство любви к своему начальнику. В то же время он ощутил себя вознесенным на несколько уровней величия. Он понял, что будет затронут квантовой энергией кризиса – причем по такой шкале, которая минутой раньше казалась ему невозможной. Огонь вдохновения испепелил досаду оттого, что он не понимал игру Уордена. На лице Лебуола появилась маразматическая улыбка Ликующая радость запульсировала в венах. Он уже знал, что окажет Диосу любую помощь, которую тот от него потребует.
      Тем временем шеф Мэндиш вернулся к былой флегматичности. Вероятно, он не справился с информацией, которую преподнес ему Диос. Мэндиш питал глубокое уважение к Мин Доннер. Но, как однажды сказала его начальница, подразделение специального назначения было кулаком полиции Концерна, а не мозгом. Шеф службы безопасности привык использовать свой ум для организации оперативных мероприятий. Он не умел анализировать цели, формировавшие политику Уордена. Хэши видел, что Мэндиша душило возмущение. Но он знал: этот человек продолжит выполнять приказы – так же честно и ответственно, как раньше – по крайней мере до тех пор, пока Мин Доннер не вернется к исполнению своих обязанностей.
      Койна разбиралась в планах Уордена не лучше Мэндиша, но она реагировала иначе.
      – Я поняла вас, директор Диос. Как только мне представится подходящий случай, я обязательно расскажу об этом особому советнику Игенсарду.
      Ее голос дрожал. Тон был холодным – покрытым изморозью.
      – Но это второстепенный вопрос. При данных обстоятельствах честь полиции отступает в сторону.
      Она превратила слово «честь» в такую ледышку, что вся фраза едва не треснула и не разбилась на куски.
      – Амнионы совершили акт вторжения. Возможна война. Вы собираетесь сообщить об этом Совету?
      – Конечно.
      Уорден нахмурился. Похоже, вопрос Койны задел его за живое.
      – Таковы требования закона. Кроме того, это мой долг. Но прежде я хочу узнать, как развиваются события и насколько велика опасность. Если мы не скажем советникам, что собой представляет настоящая угроза, они могут сделать какую-нибудь глупость.
      «Действительно могут», – подумал Хэши. В этом он не сомневался. На любом этапе человеческой истории чиновники, избранные в законодательные учреждения, редко совершали то, что не попадало под категорию глупости. К тому же данная ситуация усугублялась тем, что большинство советников получили места – прямо или косвенно – из рук Холта Фэснера, который, в свою очередь, черпал основную часть богатств из торговли с амнионами.
      Очевидно, Койна приняла ответ Уордена как официальное заявление. Однако ему не требовалось от нее никаких подтверждений. Он перешел к обсуждению текущих вопросов.
      – Все это возвращает нас к событиям на Сака-Баторе. Вы трое только что оттуда. Шеф Мэндиш, вы отвечали за безопасность на острове и, в частности, за безопасность проведения внеочередного заседания Руководящего Совета.
      Шеф службы безопасности поджал губы, но через секунду кратко ответил:
      – Да, сэр.
      – Директор Хэнниш, – продолжил Уорден, – вы излагали перед Советом официальную политику полиции Концерна. Директор Лебуол…
      Уорден Диос сделал паузу и внимательно посмотрел на Хэши.
      – Я полагаю, вы находились там потому, что проводили расследование, связанное с нападениями на капитана Вертигуса и Годсена Фрика.
      Хэши молча кивнул.
      – Мне хотелось бы выяснить природу угроз, с которыми мы столкнулись. То есть я хочу знать, что затевают амнионы, и кто стоит за атаками кадзе. Кто послал террористов-самоубийц и по какой причине? Почему их подрывы произошли именно сейчас, когда амнионы совершили акт вторжения? То, как мы ответим на первую часть этого вопроса, подскажет нам, что делать со второй.
      Чем объяснялся такой выбор времени? Почему атаки кадзе начались именно теперь? Хэши считал эти вопросы немного демонстративными. Уорден знал об истинных причинах недавних нападений. Хотя в этом отношении Лебуол придерживался собственного мнения.
      – Вы трое должны рассказать мне, в чем дело, – подытожил Уорден. – Что, черт возьми, происходит?
      Он не обращался за ответом к Мэндишу. Уорден понимал, что шеф службы безопасности знал о ситуации еще меньше, чем он сам. Тем не менее Мэндиш решил ответить первым.
      – Я должен признаться, что не могу дать вам отчет о происшедших событиях, – мрачно выпалил он. – Вероятно, основную часть объяснений мы услышим от директора Бюро по сбору информации.
      Это исповедь далась ему с трудом. Его грубоватое лицо по-детски морщилось от чувства вины.
      – Насколько я знаю, мы предприняли все возможные меры предосторожности. Использовали ре-тинные сканеры и различные электромагнитные датчики.
      Некоторыми из них был оснащен и Энгус Термопайл.
      – Мы провели полную проверку идентификаторов и удостоверений личности. Тестам подвергся каждый человек на острове – каждый, кто прибывал или убывал с него. Тем не менее кадзе обошел эти проверки. Скорее всего, он действительно работал в службе безопасности – даже если это кажется невероятным. Теперь все зависит от Бюро. Я блокировал остров. Никто не может попасть туда или улететь оттуда – кроме наших людей, разумеется. Некоторые советники уже кричат о нарушении своих гражданских прав.
      Шеф Мэндиш пожал плечами. Он не боялся жалоб от советников.
      – Многим из них хочется покинуть остров и спрятаться. Но тот, кто стоит за взрывом кадзе, находится на Сака-Баторе. Я собираюсь сделать так, чтобы он там и остался. Тогда мы сможем отыскать его.
      Хэши одобрительно кивнул. Он знал, что прямых улик на острове уже не найти. Человек, находившийся в состоянии наркогипноза, получил условный сигнал, сжал зубы, и химическое пусковое устройство вызвало взрыв – взрыв, уничтоживший все доказательства, которые могли быть зафиксированы и приобщены к уголовному делу. Тем не менее Хэши тоже хотел быть уверенным, что преступник, подавший сигнал на подрыв, не убежит с Сака-Батора.
      – Скажите, – небрежно спросил он, – первый исполнительный помощник Фэснера высказывал вам какие-то протесты?
      – Нет, – ответил шеф Мэндиш.
      Естественно! В таких вопросах помощники Холта Фэснера сохраняют иллюзию полного содействия.
      – У меня не было времени для детального изучения донесений, – сказал Уорден. – Клитус Фейн присутствовал на заседании?
      Судя по всему, он не был застигнут врасплох вопросом Хэши.
      – Да, присутствовал, – ответила Койна, опередив шефа службы безопасности.
      Хэши подозревал, что она считала Мэндиша безупречным офицером и старалась показать ему свое понимание его никчемного огорчения. Она была способна на такие штучки – даже когда имела ворох серьезных и нерешенных проблем.
      – Я удивилась, увидев его. У некоторых советников сложилось впечатление, что он пронюхал о планах Вертигуса и прилетел на остров для создания оппозиции. Но я так не думаю. Откуда он мог узнать о замыслах капитана, пока тот сам о них не рассказал?
      Она, не дрогнув, выдержала взгляд Уордена.
      – Тем не менее Фейн присутствовал на заседании и излучал свое токсичное радушие.
      Хэши рассмеялся, уловив ее антипатию к первому помощнику Фэснера. Койна, глядя на Уордена, добавила:
      – Вы знаете о том, что случилось дальше. Похоже, она не сомневалась в этом.
      – Капитан Вертигус воспользовался своей привилегией и выдвинул на обсуждение Совета законопроект об отделении. Он хотел аннулировать нашу принадлежность к Концерну рудных компаний и переоформить нас в качестве вооруженных сил Руководящего Совета.
      Уорден не стал притворяться несведущим младенцем.
      – Фейн выдвинул несколько возражений, – продолжила Койна. – Затем он призвал меня поддержать его позицию. Но я официально заявила, что мы в таких вопросах будет придерживаться полного нейтралитета. Я привела Совету наши доводы, и они явно не понравились помощнику Фэснера.
      – Конечно, не понравились, – согласился Диос и с усмешкой кивнул на интерком. – Возможно, поэтому он два часа дозванивался до меня через каждые двадцать минут. К сожалению, я был очень занят и не мог ответить ему.
      «Причина для звонков могла быть и иной», – подумал Хэши. По крайней мере, он уже нашел другое объяснение для настойчивости Клитуса Фейна. Однако Койна не пожелала тратить время на просмотр вариантов. Она продолжила отчет о заседании Совета.
      – Затем директор Лебуол выявил кадзе. Он до сих пор не рассказал нам, как это ему удалось. Если бы его там не было, погибли бы многие люди. Вероятно, среди них оказались бы и некоторые советники. Но цена все равно оказалась высокой.
      Ее голос окрасился печалью.
      – Служба безопасности Совета потеряла человека Лейтенант подразделения специального назначения лишился руки Мы утратили прекрасный законопроект. Я полагаю, советники поверили доводам Фейна. Они решили, что полиция станет слабее, если отделится от Концерна рудных компаний Клитус опять сыграл на страхе – на том, что безопасность Руководящего Совета зависит от усиления наших рядов
      Она замолчала. Ее взгляд перешел с Уордена на Хэши. Диос и шеф Мэндиш тоже посмотрели на директора Бюро по сбору информации. Настало время для его объяснений. Лебуол не медлил. Он привык к той атмосфере сомнений, которая клубилась в кабинете Уордена. Он был опытным пловцом в водоворотах тайных намерений.
      – Директор Диос, – с хитрой улыбкой произнес Лебуол, – вы получили бы большое удовольствие, если бы ответили на один из звонков Клитуса Фейна
      – Почему? – спросил Уорден.
      Хэши деликатно пожал плечами.
      – Я подозреваю, причина его настойчивости не имела прямого отношения к законопроекту капитана Вертигуса. На мой взгляд, он надеялся сбить нас со следа
      Уорден покачал головой. Неужели он вообще не умел удивляться?
      – Сначала я хочу услышать ваш отчет.
      Хэши слегка склонил голову.
      – Как прикажете.
      Не обращая внимания на пристальные взоры Койны и шефа Мэндиша, он делился своей информацией только с Уорденом Диосом.
      – Мне не составило труда выявить кадзе на внеочередном заседании Руководящего Совета. Я просто опознал его. Несмотря на форму охранника, я узнал в нем печально известного капитана Натана Элта. Если бы вы были там, то сделали бы то же самое.
      Услышав это имя, Койна огорченно вздохнула. Шеф Мэндиш прошептал проклятие. Уорден поднял брови, но промолчал. Лебуол наслаждался мгновением триумфа.
      – Присутствие Элта в зале Совета удивило меня, – признался он. – Но я был готов к любым неожиданностям. Директор Хэнниш сообщила мне, что капитан Вертигус боялся новых нападений, и я посчитал его страхи вполне обоснованными. Именно это и побудило меня прилететь на Сака-Батор. Поскольку появление капитана Элта показалось мне неожиданным, я направился к нему, чтобы получить объяснения. Но, приблизившись, я понял ту опасность, которую он представлял собой. Во-первых, его поведение и остекленевший взгляд указывали, что он находился под воздействием наркотиков. Во-вторых, бланк пропуска, прикрепленный к его форме, был выписан не на Натана Элта, бывшего капитана спецназа, а на Клея Импоса, сержанта службы безопасности Руководящего Совета Земли и Космоса.
      С напускным дружелюбием Хэши мягко добавил:
      – Я уверен, что шеф Мэндиш пришел бы к таким же выводам и предпринял те же действия, если бы имел возможность опознать капитана Элта.
      Имя этого человека имело дурную славу в командном пункте полиции Концерна. Суд над ним проходил несколько лет назад – еще до появления Койны. Но, как представитель подразделения специального назначения, лично заинтересованный в репутации своего подразделения, шеф Мэндиш должен был помнить бывшего капитана. То есть он мог опознать его при встрече.
      Хэши лицемерно развел руками.
      – Как видите, все очень просто. Мне осталось добавить лишь маленькую деталь. Прежде чем бойцы шефа Мэндиша выпроводили мнимого Клея Импоса из зала и тем самым спасли большое количество жизней, я сорвал с его шеи идентификатор и отцепил бланк пропуска от формы.
      На этот раз Уорден удивился. Его глаза расширились, и он покачал головой.
      – И какой в этом толк? – хрипло спросил шеф Мэндиш. – Идентификатор и бланк пропуска нам не помогут. Я уверен в том, что вы опознали Натана Элта. Но его удостоверяющие документы были выписаны на Клея Импоса. В ином случае он не прошел бы наших проверок. Вероятно, Элту сделали хирургическую операцию. Иначе он попался бы при ретинном сканировании. Но даже предполагая все эти операции и подделки, вы не сможете найти тех, кто стоит за убийцей-смертником. Идентификатор и бланк пропуска только подтверждают наши прежние догадки – а именно, люди, пославшие кадзе, имеют допуск ко всем полицейским кодам.
      – Вы ужасно рисковали, Хэши, – тихо сказала Койна. – Вы могли погибнуть. И что? Ваши надежды оправдались?
      Лебуол игнорировал ее и шефа Мэндиша. Он адресовал свои слова только Уордену Диосу.
      – Покинув Сака-Батор, я привлек основные службы Бюро по сбору информации к расследованию нового взрыва. Выяснение технических аспектов было доверено Лейн Харбингер, чья квалификация соответствует уровню таких задач. Со своей стороны я воспользовался случаем и наложил замки безопасности «красного приоритета» на различные каналы информации. Мне хотелось предотвратить изъятие данных, которые в последствии могут оказаться полезными для нас.
      Он перечислил опечатанные каналы.
      – Кроме того, я запросил Информационный центр и получил досье на Натана Элта и Клея Импоса.
      – Продолжайте, – проворчал Уорден, оставаясь неподвижным, как статуя.
      Лебуол продолжил. Он не собирался останавливаться.
      – Пропавшего Импоса можно не брать в расчет. У него прекрасные характеристики и никаких замечаний. Я думаю, он уже мертв. В этой драме ему уготовили роль жертвы. Вероятно, мы никогда не найдем его трупа.
      Скорее всего, тело было сожжено до квантовых энергий или растворено в кислотах до простейших химических соединений. От него не осталось никаких частей, которые позволяли бы медицинскую экспертизу.
      – Соответственно, Натан Элт, как вы понимаете, вызвал у нас профессиональный интерес. Я не буду загружать вас второстепенными деталями его биографии.
      Хэши наслаждался этой лекцией. Чем больше он объяснял, тем яснее для него становилась картина происшедших событий.
      – Основные факты таковы. Менее чем через год после своего суда капитан Элт нашел работу в корпорации «Наноген», чьи исследования и разработки связаны с производством микрочипов и электронных устройств нанотехнологического профиля. Более того, он устроился в службу безопасности этой корпорации, несмотря на судимость – а возможно, благодаря своей судимости.
      Лебуол рассмеялся и добавил:
      – Меня это нисколько не удивляет – ведь «Нанотех» целиком принадлежит Концерну рудных компаний и является его дочерним предприятием. Следует отметить, что карьера Элта представляла собой непрерывный подъем по ступеням огромной иерархии разветвленного департамента безопасности Концерна рудных компаний. Я еще раз избавлю вас от излишних подробностей. Важным фактом является то, что примерно год назад его назначили представителем концерна в «Анодин систем» – а это единственный лицензированный производитель чипов.
      – Мы знаем, чем занимаются «Анодин систем», – проворчал шеф Мэндиш.
      Хэши не реагировал на его замечание. Он продолжал обращаться к Уордену, словно в кабинете были только они одни.
      – Я подозреваю, что первый исполнительный помощник подтвердит мои слова, когда вы ответите на его звонки. Одной из многих опасных обязанностей Фейна, как правой руки Дракона, является надзор за «Анодин систем».
      – Нам это тоже известно, – угрюмо сказал Уорден. – Ближе к теме, Хэши.
      Он не стал ссылаться на акт вторжения. Тем не менее Лебуол решил поспешить. Квантовая механика истины раскрывала свои секреты только тогда, когда к ее неопределенным величинам относились с должным уважением. Он бесстрастно продолжил отчет.
      – Вполне естественно, что, приступив к работе в «Анодин систем», Натан Элт не питал к нам дружеских чувств.
      Хэши старался выглядеть таким же невозмутимым, как глава полиции.
      – Он не имел прямых контактов с полицией Концерна, хотя весь персонал «Анодин систем» комплектуем мы – особенно службу безопасности. Обязанности Элта включали в себя координацию потоков информации между Концерном, криптографами полиции и службой безопасности «Анодин систем». То есть именно он отвечал за разработку кодовых устройств, генерирующих комбинации доступа в учреждениях Руководящего Совета и полиции Концерна рудных компаний. Как говорится в личном деле Натана Элта, его главной задачей было «обеспечение высочайшего уровня неуязвимости» этих кодов.
      Лебуол усмехнулся.
      – Интригующее стечение обстоятельств, не так ли? Каким образом человек с судимостью Элта – и с такими вескими причинами для ненависти к полиции – мог получить столь важный и высокий пост? Я примерно догадываюсь, как Фейн обоснует нам выбор его кандидатуры. Судимость за взлом кодов предполагала блестящие навыки в программировании. А обучение в академии полиции Концерна являлось лучшей рекомендацией для работника службы безопасности. В этом отношении он действительно был ценным специалистом Вы можете подумать, что мы совершили какой-то грубый просчет, не отреагировав на его назначение Но позвольте заметить, что Элт не имел полномочий на выбор и модификацию кодовых устройств, разрабатываемых «Анодин систем». Поэтому у нас не было оснований для возражений против его участия в производственном процессе.
      Лебуол прочистил горло и небрежно заметил:
      – Тем не менее он обеспечивал важную часть исходного кода для охранных устройств, которые в данное время находятся в эксплуатации. Его программы проверялись и утверждались техническим отделом нашей службы безопасности. Как утверждает шеф Мэндиш, они были признаны «легальными». Таким образом Натан Элт доказал свою ценность и внес существенный вклад в обеспечение охраны Совета и командного пункта полиции. Судя по всему, он досконально знал эти идентификационные устройства – включая те части, которые программировали другие люди.
      Хэши сомневался, что Койна и Мэндиш улавливали смысл его объяснений Но Уорден его понимал
      – Каким же оказался результат? – риторически спросил Лебуол. – Благодаря прямому или косвенному вмешательству Дракона бесчестный человек, осужденный военным судом за «нарушение служебного долга», получил абсолютный доступ к самым большим секретам и к самым специфическим аспектам наших охранных систем.
      Теперь Элт мертв. Его гибель в состоянии наркогипноза свидетельствовала о том, что это не было самоубийством. Холт Фэснер редко вдохновлял своих подчиненных на подвиги и самопожертвования.
      Прежде чем Уорден вновь велел ему вернуться к теме, Лебуол перешел к подведению итогов:
      – При таких обстоятельствах мы можем утверждать, что Натан Элт обладал достаточными навыками для программной записи своих физических данных на идентификатор и служебный пропуск Клея Импоса.
      Глава полиции принял выводы Хэши с таким спокойствием и равнодушием, словно они ничего не меняли. Однако шеф Мэндиш реагировал на них как человек, потерявший терпение.
      – Как же так? – сердито выкрикнул он. – Черт бы вас побрал, Лебуол! Если вы знали об этом, то почему не сообщили нам? Мы остановили бы его.
      Не сводя взгляда с Хэши, Уорден поднял руку и предупредил шефа службы безопасности, что тот зашел за рамки служебного этикета. Мэндиш обиженно замолчал. Этим тут же воспользовалась Койна. В ее словах тоже был вызов.
      – Ваши доводы ничего не поясняют. Если подделкой кодов занимался Натан Элт, то почему он согласился на роль кадзе? Вы не находите, что этот вид самоубийства был слишком уж экстравагантным?
      Уорден продолжал наблюдать за директором Бюро по сбору информации – упорно и безжалостно. Подумав немного, Хэши снизошел до ответа шефу Мэндишу.
      – Мы не утаивали от подразделения специального назначения никакой информации. Всем известно, что программированием чипов занимаются первоклассные специалисты. Если такому эксперту дать наши идентификаторы, он без труда подготовит программу, которая сотрет мои записи и заменит их вашими физическими данными. То есть новый идентификатор будет опознавать вас как меня.
      Он хотел показать Уордену, что может быть выше личной неприязни Мэндиша Более того, он стремился доказать ему свое равенство в этой сложной и запутанной игре. Что касается вопросов Койны, то они уже несли в себе ответы. Диос похлопал ладонью по столу. Обычно этот жест указывал – он начинает терять терпение.
      – Директор Лебуол, я верю, что ваши рассуждения важны и верны.
      Его голос завибрировал от утробной злобы.
      – Однако у меня нет времени для лекций! Как, впрочем, и у вас. Мы исчерпали свой лимит. Мне необходимы конкретные улики, а не какая-то умозрительная теория, основанная на том факте, что Фейн нанял для разработки кодовых устройств не совсем чистоплотного человека.
      Хэши закивал головой, показывая, что понял и принял упрек начальника.
      – У меня к вам просьба, – обратился он к Диосу. – Не могли бы вы позвонить первому исполнительному помощнику Фейну?
      Уорден отмел эту идею.
      – Нет, не могу. Пока еще нет.
      Разве не показательно? Хэши нравилось, что его аура была загадкой для Диоса. Однажды он даже провел опыт и попытался определить, как много информации раскрывало его излучение в инфракрасном диапазоне. Результат успокоил Лебуола. Он мог сказать любую ложь, не производя никаких пульсаций в том диапазоне частот, в котором работало зрение Уордена. Хотя, возможно, Диос интуитивно улавливал его возбуждение.
      – К сожалению, я не могу предложить вам объяснения, которое не выглядело бы для закона «умозрительной теорией», – признался Хэши – Тем не менее мои доводы имеют вес.
      Он позволил себе скромную усмешку.
      – Это реальная зацепка, и если нам повезет, то Клитус Фейн подтвердит ее значимость.
      Тем самым первый помощник Фэснера подтвердит важность идентификатора и пропуска, которые Хэши изъял у кадзе.
      – Лейн Харбингер не успела завершить осмотр бренных останков Натана Элта, – быстро добавил Лебуол. – Однако у нас уже имеются некоторые предварительные результаты. К примеру, безошибочно известно, что во время подрыва наш достославный капитан находился под сильным воздействием гипнотического вещества. Его действия в зале Совета совершались не по собственной воле. Скорее всего, именно он разработал программу, благодаря которой его данные оказались на идентификаторе Клея Импоса. Но смерть Натана Элта не была самоубийством Не он избрал такой трагический конец.
      Как сказала во время суда Мин Доннер, трусость капитана Элта не позволила бы ему умереть за какую-то идею.
      Койна облегчено вздохнула. Идеалистические образы о полиции Концерна умирали трудно – особенно в присутствии Диоса. Очевидно, ее угнетала мысль о том, что уволенный офицер полиции мог взорвать себя в зале Совета, и этим безумным поступком навредить своей бывшей службе. Поскольку Хэши докладывал Уордену, он не стал уделять внимания ее реакции.
      – Нам уже известны химические вещества, вызвавшие гипнотическое состояние. Лейн определила их. Однако кровь капитана Элта содержит сильную концентрацию коэнзима, с которым мы прежде не сталкивались.
      Директор Бюро многозначительно прочистил горло.
      – Это инертное вещество, и оно само по себе ничем не проявляется. Но в сочетании с некоторыми апоэнзимами человеческого тела оно образует искусственный голоэнзим, который не производится естественным образом. Этот голоэнзим активный. По гипотезе Лейн, коэнзим, введенный в тело капитана Элта, образовал голоэнзим, а тот, в свою очередь, послужил химическим пусковым устройством для взрывного механизма.
      Хэши сделал небольшую паузу, злобно побуждая шефа Мэндиша на какое-нибудь неуместное замечание. Но тот промолчал. Наверное, он понял, что среди китов был слишком мелкой и жалкой рыбешкой Уорден внутренне напрягся. Контуры его лица обострились, словно в кабинете изменилось освещение. Нахмуренные брови намекали на опасность и непредсказуемые варианты событий. Однако он больше не торопил Лебуола и не прерывал его отчет.
      – Если наши гипотезы верны, – подытожил Хэши, – то мы можем сделать несколько важных выводов. Во-первых, никакой свободы воли не было. То есть Натан Элт не «подрывал себя».
      Он подчеркнул конец фразы, как тонкую насмешку.
      – Во-вторых, отсутствие частей механического детонатора предполагает, что люди, ответственные за диверсию, подготовили кадзе на всякий случай – чтобы приурочить взрыв под текущие события Они не планировали точного момента этой акции. В-третьих, преступники использовали химическое пусковое устройство, а не радиоуправляемый детонатор. То есть они боялись, что их могут поймать с передатчиком в руках. Следовательно, выбор времени для взрыва возлагался на человека, который присутствовал в зале – на того, кто наблюдал за происходящими событиями.
      Хэши начал развивать эту версию и одновременно обдумывать смутные взаимосвязи, которые Лейн уловила в ходе экспертизы.
      – Преступники знали, что служба безопасности подразделения специального назначения закроет остров и не позволит инициатору взрыва уйти от правосудия. Передатчик мог стать решающей уликой.
      Лебуол посмотрел на Койну и Мэндиша, словно призывал их оспорить его логику. Затем он вновь повернулся к Уордену.
      – Таким образом, метод нам ясен. Капитана Элта ввели в состояние наркогипноза. Он получил установку ответить определенным действием на условный сигнал – то есть на какой-то жест или слово. Мы предполагаем – а окончательно это установит экспертиза – что ему вставили искусственный зуб, наполненный катализатором-энзимом. Зуб легко трескался и ломался при сильном сжатии челюстей. Натана Элта – без спроса и согласия – снабдили идентификатором и служебным пропуском Клея Импоса. Затем его направили в зал, где он ожидал условный сигнал и собственную смерть.
      Хэши потер ладони.
      ~ Очевидная выгода этого метода заключается в том, что он не оставляет улик. Знание условного сигнала и человека, который подает его, умирает вместе с кадзе. Не нужно никаких передатчиков и таймеров. Плюс появляется возможность ликвидировать того, кто стал помехой для преступников.