Оттаявшие сердца

— Я не понимаю, зачем он солгал. Особенно если знал, что рано или поздно я узнаю о его лжи. И если он думал, что, сделав меня должницей, затащит в постель, то он просчитался! Сейчас не девятнадцатый век! — Каждое слово звучало резко и горько. Заставив себя немного успокоиться, она продолжила:

— Прошли те времена, когда женщину можно было заставить выйти замуж шантажом.

Выслушав ее горячую речь, Пол только спокойно спросил:

— Что ты будешь делать?

— Я нашла работу и крышу над головой, поэтому ни тебе, ни Жерару больше не нужно обо мне заботиться. — Она не могла сдержать торжества. — Мне никогда не нравились мужчины, желающие повелевать и манипулировать мной.

— Я не хочу манипулировать тобой. — Его голос прозвучал тихо и мягко. — Я всего лишь о тебе беспокоюсь.

— Потому что я так наивна в отношении мужчин?! — Ее голос сорвался. Успокоившись, она продолжила:

— Ничего, я быстро учусь. Со мной все будет в порядке.

— Даже если ты беременна?

Слова Пола поразили Ясинту. Стараясь казаться невозмутимой, она только пожала плечами. Глядя на него ничего не выражающими глазами, она произнесла:

— Что ж, я справлюсь и с этим.

— Ты хочешь сказать, мы справимся, — поправил он.

Ясинта промолчала. Ей стало страшно. Если у нее будет его ребенок. Пол захочет общаться с ними обоими. Ничего мучительнее она и придумать не могла. Нет, она справится и сама, если это произойдет.

Разговор истощил ее и без того небольшой запас сил. Поэтому Ясинта сказала:

— Пора возвращаться в дом. Я поем в своей комнате.

В его прозрачных глазах сверкнуло что-то хищное и безжалостное.

— Тебе не стоит прятаться только из-за меня. Я не буду ужинать дома.

Как глупо даже думать, что он вернулся из-за нее!

В следующий раз они встретились утром за завтраком. Усталая после бессонной ночи, Ясинта знала, что выглядит далеко не привлекательно. Бросив быстрый взгляд на Пола, она пожалела, что не воспользовалась косметикой. Все-таки лучше было последовать первоначальному плану и уехать на автобусе. Это долгое прощание просто невыносимо. Точно так же как и завтрак, который Ясинте приходилось с усилием запихивать в себя.

Утро было свежим и сияющим. Бездонное синее небо обещало грядущую жару и духоту полудня. Запечатав конверт с чеком, предназначенным Жерару, и положив его рядом с компьютером, Ясинта поблагодарила Фран и, несмотря на присутствие Пола, попросила передать Дину ее наилучшие пожелания.

— Ох, я оставила стопку библиотечных книг в спальне, — вспомнила Ясинта. — Вы не могли бы сдать их?

— Да, конечно. Береги себя и больше думай о своем здоровье, Ясинта. Пожалуйста, питайся регулярно и вовремя!

Ясинта нежно обняла экономку на прощание и, не оглядываясь, пошла к машине.

Пол отвез ее в Окленд, за всю дорогу не проронив ни единого слова. Ясинта смотрела в окно, пока не закружилась голова. Только тогда она стала смотреть на дорогу перед собой.

— Какой адрес? — спросил Пол.

— Высади меня там, где тебе удобно. Я доберусь на автобусе.

— С двумя чемоданами и коробками книг? Какой адрес?

— Разве тебе не надо спешить в офис?

— Подождут.

Впрочем, Полу не пришлось делать большой крюк. Грей-Линн был одним из центральных районов города. Когда машина остановилась перед старым обшарпанным домом. Пол спросил хрипловато:

— И это все, что ты смогла найти?

— В таких домах обычно живут бедные студенты, ответила она как можно более ядовито. — Внутри там вполне сносно.

Пол выбрался из машины и открыл багажник. С мрачным лицом он выгрузил ее чемоданы и коробки с книгами. Ясинта подхватила оба чемодана и, сгибаясь под их тяжестью, потащила к крыльцу. Пристроив их на нижнюю ступеньку, сделала передышку, прежде чем подняться на веранду.

Ей не пришлось стучать. Дверь открыл высокий тощий мужчина, одетый только в мятые шорты. Он основательно зарос довольно противной щетиной. Мужчина зевнул во весь рот и сказал:

— А, привет, Ясинта. — Его взгляд перекинулся на Пола, стоявшего рядом с коробками. — Можете оставить здесь свою поклажу, — заметил он. — Я отнесу ее в дом.

— Спасибо, — проговорила Ясинта, стараясь не поддаться охватившему ее отчаянию и не встречаться взглядом с Полом. — Прощай.

— Ты знаешь, где меня найти, — резко сказал Пол. Ясинта смотрела, как он уходит. Сосед подошел к ящикам.

— Спасибо, — повторила она.

— Да не за что, — ответил тот, ухмыляясь. — Одного не пойму, зачем тебе терять такого знатного ухажера? Какая у него шикарная тачка!

Ясинта помахала рукой, и Пол кивнул ей в ответ. Машина тихо отъехала и исчезла, свернув с узкой улочки на широкий проспект.

Ясинта повернулась к соседу и слегка улыбнулась ему.

— Надя сказала, что я могу остаться здесь до тех пор, пока не найду другое пристанище. Но если мне повезет, я постараюсь съехать отсюда уже сегодня.

— Это неважно, — сказал он приветливо. — Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь.

— Я не хочу, чтобы он узнал, куда я переехала отсюда.

— Тогда не говори и мне, — предложил он. — Этот парень, похоже, может из кого хочешь выжать информацию. Но если я не буду ничего знать, то и он не узнает. При всем желании!

— И не говори ему, где можно найти Надю, ладно? — Надя вполне может не устоять перед обаянием Пола и выложит ему все подчистую.

Сосед пожал плечами.

— Этого я тоже не знаю. Вчера, когда я звонил тебе, она собиралась ехать в Сидней искать работу.

Мужчина помог Ясинте внести чемоданы и коробки внутрь дома и расставить их в холле. Она должна сделать все возможное, чтобы замести следы. Желание Пола узнать ее адрес продиктовано лишь чувством ответственности, и ничем более.

— Можно я воспользуюсь телефоном? А еще, у тебя случайно нет расписания автобусов? — попросила она.

В половине пятого того же дня она уже распаковывала вещи в маленькой комнатке на другом конце города. Дом был очень похож на тот, где жила Надя, но немного посимпатичней. Комната была довольно милой и светлой. Окно выходило в запущенный сад. Повсюду цвел жасмин, и его тяжелый аромат почти заглушал запах выхлопных газов с близлежащего проспекта.

Молодая хозяйка встретила ее очень радушно.

— Здесь живет еще одна женщина, — сказала владелица дома. — Давайте пока договоримся на месяц. Посмотрим, как мы с вами уживемся.

— Подходит, — согласилась Ясинта.

Закончив раскладывать вещи, она села на узкую постель. Девушке хотелось заплакать, но слез уже не было. Хотя сердце разрывалось от боли.

Через несколько дней Ясинта уже стояла за прилавком в книжном магазине. Маленькая, шумная лавочка располагалась в соседнем квартале и торговала в основном дешевыми изданиями в мягкой обложке. Ясинту приняли с испытательным сроком, и она старалась вовсю. К концу первого дня она вытянула гудящие усталые ноги и составила список основных целей.

Она будет два часа в день работать над рукописью. Писать вручную будет, конечно, гораздо труднее и медленнее, но это неважно.

И не думать о Поле Макальпине…

Вскоре будущее перестало казаться ей таким уж мрачным. Ясинта обнаружила, что ей нравится работать в книжной лавке. Деньги платили небольшие, но ей вполне удавалось на них жить. Поэтому, когда перед самым Рождеством хозяин предложил ей работать постоянно, Ясинта очень обрадовалась.

Теперь у нее появилась еще одна цель — открыть собственный книжный магазин.

И еще она мечтала научиться без боли произносить имя «Пол». Боль эта оставалась острой и резала душу как стеклянные осколки. Но потеря ощущалась не только душой. Тело тоже тосковало по Полу, отзываясь на воспоминания мучительной жаждой его прикосновения, его ласки. Жаркими ночами она грезила о нем, а когда просыпалась, ее охватывали и уносили прочь воспоминания…

То и дело ей вспоминались несущественные на первый взгляд мелочи. Как он улыбался, как сверкали на солнце его золотистые волосы. Его сильные загорелые руки. Его походка, плавная, грациозная, как у хищника. Скрытая сила и лучащееся здоровьем тело, мужественное, гибкое.

Обнаружив, что не беременна, Ясинта вздохнула с облегчением. Небольшая задержка принесла ей лишь несколько дней беспокойства.

С приходом лета дни становились все жарче. В один из таких дней она поняла, что сдала все экзамены и может смело добавлять к своей фамилии буквы б.и., то есть бакалавр искусств.

Рождество прошло в одиночестве. Ясинте хотелось побыть одной. Так что она осталась дома и села за работу.

На следующий год все будет по-другому, почему-то решила она.

Однажды в выходные, в начале жаркого и душного января, она открыла дверь. До этого звонок настойчиво трещал не одну минуту. Странно, но она совсем не удивилась, встретив тяжелый взгляд светлых голубых глаз. Глубоко в душе она знала, что Пол все равно найдет ее.

— Проходи… — Она посторонилась. Пол прошел мимо.

— Как дела? — спросила она, следуя за ним в гостиную.

— А тебе не все равно?

Холодное презрение в его голосе разбило ее спокойствие на мелкие осколки, но все же ей удалось сказать:

— Садись. Как ты нашел меня?

— Нанял частного детектива, — спокойно признался Пол, оглядывая ее, как будто боясь, что она сейчас сорвется с места и попытается сбежать. — Он проверил все библиотеки в городе. Но ты не записалась ни в одну. И только три дня назад…

— Похоже, я снова доставила тебе кучу неприятностей, — сказала она осторожно.

— Я приезжал, чтобы встретиться с Жераром. — Его слова заставили ее испуганно замереть.

— Зачем? Нет, не говори мне. Я не хочу ничего об этом знать.

— Успокойся, — приказал он. — Сядь.

Она еще секунду смотрела на него, гордо вскинув подбородок, а потом опустилась в кресло. Его глаза сияли лазурным светом, но оставались совершенно непроницаемыми. Ясинта уже поняла, что Пол не уйдет отсюда, пока она его не выслушает.

Прежде чем он успел что-то сказать, она произнесла:

— Я не люблю его. И никогда не любила. Он лгал, утверждая, будто между нами что-то было. — Ее голос становился все громче и выше.

— Знаешь, а ведь он хотел тебя, — проговорил Пол сквозь зубы.

— Сейчас у меня такое чувство, что он преследовал меня.

Пол нахмурился, и Ясинта поняла, что разговор с Жераром дался ему нелегко. После минуты молчания он сказал:

— Жерар просто боялся попытать счастья.

— Я не понимаю, — призналась она. — Почему он не сказал мне об этом открыто?

— Это, конечно, не извиняет его, но он крайне неуверен в себе. Его мать обожала унижать других. Да и отец никогда не был снисходительным. Он всегда хотел крупного, сильного сына — атлета, достойного наследника семейного бизнеса. Вместо этого Жерар стал ученым. Я подозреваю, так он ответил на недовольство родителей.

— Даже если так, — с тяжелым вздохом произнесла Ясинта, — все равно он должен был понимать, что делает.

— С его точки зрения все выглядит несколько иначе. Он хотел помочь тебе, но ты отказалась от денег. Потому он сделал для тебя все, что мог, иными средствами.

— Но я никогда не давала Жерару повода думать, что он… купил меня. Зачем он сказал тебе, будто мы помолвлены?

На высоких скулах Пола выступило легкое подобие румянца.

— Он всегда завидовал мне. Несмотря на разрыв с Аурой, он все равно считал, что у меня не бывает проблем с женщинами, — сказал он жестко.

Глаза Ясинты сузились.

— Возможно, потому, — произнесла она мрачно, — что у тебя их действительно нет.

— Это смешно… Жерар понимал, насколько для меня важна его дружба, и был уверен, что я не попытаюсь соблазнить женщину, с которой он помолвлен. Кузен сказал мне, будто тебе нужна защита. А я предположил, что ты использовала его. И потому был с тобой так груб поначалу.

Она тихо возразила:

— Ты был несколько замкнут, но не груб.

— Я хотел тебя с той самой минуты, когда впервые увидел на Фиджи, — сказал он с улыбкой. — А потом я танцевал с тобой и думал, что тоже тебе небезразличен. Но еще я видел, что ты связана больной матерью. Вы с ней были так близки, что… я не захотел вмешиваться. Это было бы грубое вторжение в ваш мир. Я позвонил около двух месяцев спустя, но жена хозяина дома сказала мне, что твоя мать умерла, а ты переехала жить к какому-то мужчине в Окленд.

Не в силах оправиться от изумления, Ясинта молча смотрела на Пола. Его губы сложились в циничную усмешку.

— И я вычеркнул тебя из списка, как еще одну женщину, которая предпочла мне другого. А когда ты появилась здесь как невеста Жерара, я готов был сломать ему шею за одно упоминание твоего имени.

Ясинта дрожащим голосом проговорила:

— Я не верю тебе.

— Почему? Ты должна знать, какой эффект производишь на мужчин.

Ошеломленная, она покачала головой, а Пол продолжал:

— Когда я напомнил тебе, что Дин помолвлен, я не думал о Бренде. Меня пожирала ревность. У меня не было причин не верить Жерару, и мне казалось, что ты флиртуешь со всеми подряд: с Дином, с Гарри Муром, даже с Лоуренсом.

Она смотрела на него во все глаза.

— А я-то старалась быть дружелюбной и понравиться твоим гостям… — растерянно ответила Ясинта. Его губы скривила невеселая усмешка.

— Я не мог понять, что происходит. Я тогда думал: она флиртует со всеми, кроме меня. Ты заставляла Дина прикасаться к тебе. Ты смеялась, когда он щекотал твою ступню. Но каждый раз, когда я пытался дотронуться до тебя хоть пальцем, ты отскакивала, словно от ядовитой змеи.

Тихим, неверным голосом Ясинта произнесла:

— Я боялась. Себя. И своего чувства к тебе.

— Я тоже, — произнес он угрюмо, — боялся. Вскоре после твоего приезда в Уэйтапи я понял, что влип. Оставалось только одно — видеть тебя как можно реже. И я пытался. Уезжал при первой же возможности. Но все равно не мог заставить себя держаться подальше от Уэйтапи. И первое физическое влечение все крепло, особенно с тех пор, как я обнаружил, что ты умна. Я не мог дождаться, когда смогу приехать домой и побеседовать с тобой.

Он говорил спокойно, почти задумчиво. Но когда до нее дошел смысл его слов, она отказывалась в это верить.

— А потом, — сказал он, и в его голосе послышалась нотка боли, — я впервые занялся с тобой любовью… Ты была девственницей, Ясинта?

— Да, — ответила она едва слышно и взглянула на него. Красивые черты лица Пола исказились чем-то похожим на страдание.

— Я не знал… После я понял. Ты была так удивлена… так… невинна. И тогда я задумался. Но ты сбежала, и я никак не мог найти тебя. Ты хоть знаешь, что ты со мной сделала?

Она старательно прятала глаза.

— Мне пришлось уехать.

— Но почему? Неужели потому, что я не верил тебе, когда ты сказала, что Жерар солгал?

— Отчасти. — Горло Ясинты пересохло и саднило.

— Тогда я приехал к Жерару в Массачусетс. Это произошло через неделю после твоего отъезда. Кузен не слишком обрадовался, увидев меня. Я прибыл в неподходящее время.

Ясинта вздрогнула.

— Он был в постели с женщиной, — закончил Пол, оборачиваясь, чтобы взглянуть на Ясинту. Безжалостное летнее солнце заливало ее лицо, высвечивая каждую черточку.

Она смущенно спросила:

— И кто она?

— Американка. Когда она ушла, он признался, правда без особой охоты, что соврал мне. Соврал, когда сказал, что вы помолвлены. Он думал, что влюблен в тебя, и хотел, чтобы я держался от тебя подальше. Он ошибся. Теперь он действительно влюбился в эту американку и хочет жениться на ней.

Тут Ясинта буквально взорвалась:

— Я убью его! Он хоть знает, что наделал? Сколько недель она провела, страдая от боли и горя!

Пол угрюмо ответил:

— Если он и не знал, то теперь знает, поверь мне. Я не слишком с ним церемонился. — Он подошел и сел рядом с девушкой, взяв в ладони ее холодные руки. — Ясинта, — сказал он нежно и ласково. — Возвращайся со мной в Уэйтапи. Я так по тебе скучал! Без тебя в моей жизни пропал смысл. Все стало черно-белым.

Он действительно этого хотел, она могла в этом поклясться. И все же он так ничего и не понял.

— Я не могу, — ответила она едва слышно. Он вскинул голову. На миг она увидела в нем викинга: жестокого, решительного и властного.

— Почему?

— Я не могу жить с тобой, пока ты еще любишь другую женщину.

В его глазах промелькнуло удовольствие.

— Значит, ты все же любишь меня, — сказал он, улыбаясь.

Освободив руки, она глухим голосом произнесла:

— Да, я люблю тебя. Но ты еще любишь Ауру. И с тех пор, как она тебя покинула, для тебя не существует других женщин. Ты не подпускаешь их к себе.

— Но тебя же подпустил, — сказал он, окинув ее внимательным, оценивающим взглядом.

Ее щеки залил румянец. Она была готова уступить, и только ослиное упрямство заставляло ее продолжать упираться.

— Я — первая женщина, с которой ты занимался любовью с тех пор, как она тебя бросила? Он нахмурился.

— Нет. Но поверь, я больше не люблю Ауру. Ей так хотелось поверить ему! Первоначальная решимость почти испарилась. Еще немного, и она пойдет по легкой дорожке. Но Ясинта никак не могла прогнать одно воспоминание. О том, как смотрел Пол, когда она случайно наткнулась на видеокассету, с которой ему улыбалась Аура.

Что бы он сейчас ни испытывал к этой женщине, Ясинта чувствовала, что их история не окончена. И ей не хотелось жить жизнью, взятой взаймы. Она не будет счастливой, деля Пола с его сбежавшей невестой. Уж лучше остаться одной и повторить путь матери, чем всегда быть на втором месте.

Если она сейчас поддастся своему страстному желанию, ее любовь однажды превратится в настоящее мучение для них обоих.

И это внезапное прозрение дало ей силы продолжать:

— Ты когда-нибудь говорил с Аурой, встречаясь на вечеринках или на улице?

— Нет.

Она уже подумала, что это будет его единственный ответ, но Пол встал и пересек комнату. Плечи его поникли, но спина оставалась прямой, словно в нем сидел стальной стержень. У окна он повернулся и посмотрел на нее. Его голос был холоден и отстранен.

— Я не говорил с ней с того самого дня, как Аура ушла… из моей жизни.

Ясинта молча ждала. Наконец она хрипло сказала:

— Ее муж был твоим лучшим другом. И все же за пять лет ты ни разу с ним не встречался. Даже если ты не любишь ее, а я думаю, что любишь, она все еще контролирует твою жизнь.

— Что ты, черт побери, хочешь этим сказать? спросил он. Каждое его слово падало тяжелым камнем.

— Ты будешь счастлив, если в эту самую минуту она войдет в комнату?

По его ожесточившемуся лицу она поняла, какой будет ответ. В ней умерла последняя, хрупкая надежда.

Перед Ясинтой только что раскрылись врата рая, и она должна отвергнуть их, чтобы не оказаться в аду…

Он коротко сказал:

— Нет.

— Пол, так ничего не получится.

В его голубых глазах заплескалась ярость.

— Чего ты хочешь? — потребовал он. — Я люблю тебя, но я не собираюсь…

Ей пришлось прервать его, прежде чем он окончательно разобьет ей сердце.

— Это не поможет, — повторила она. — Прости. Он не стал умолять, но она и не ждала от него этого.

— В таком случае, — произнес он с опасным спокойствием, — я ничего не могу поделать.

Ясинта сидела, не шевелясь, и только ее израненное сердце кричало, разрываясь от горя: сдайся, пожалуйста, сдайся!

С обычным хладнокровием Пол произнес:

— Я так понимаю, ты не беременна.

— Нет.

— Хорошо. Тебе не придется больше от меня убегать. Я никогда тебя не побеспокою.

Как ни странно, она это пережила.

Помогла работа. Ясинта похудела, но заставляла себя заводить друзей, выбираться по вечерам из дома и не обращать внимания на все возрастающее желание прижать к себе Пола, услышать его голос, увидеть его.

Тем не менее ей не удавалось забыть его, и несколько раз она была готова бросить все и поехать в Уэйтапи. Но каждый раз инстинкт предупреждал, что это будет катастрофа.

Лето заканчивалось. Ясинте все еще нравилась работа в книжном магазине. Она подружилась с двумя другими женщинами, с которыми делила кров. Приближалась осень с серыми дождливыми днями и холодными ночами. Впрочем, это было желанным избавлением от пыльной духоты городского лета. К осени Ясинта закончила работу над рукописью и начала кропотливую правку.

Однажды она прочла статью в газете, в которой рассказывалось о презентации нового вина. Обычно такая тема вряд ли бы ее заинтересовала, но имя «Аура» сразу же привлекло ее внимание. Злясь на себя за то, что растравляет старые раны, Ясинта тем не менее прочитала статью о винном заводе. Он располагался в сорока милях от города и производил отличное красное вино.

Аура Дженсен — жена винодела — занимала в статье центральное место. Даже на крупнозернистом газетном снимке красота этой женщины сразу бросалась в глаза. Позади нее стоял мужчина, сила которого была очевидна. Старый друг Пола Макальпина. Его лучший друг… Далеко не красивое лицо Флинта Дженсена все же притягивало взгляд.

Отбросив газету в сторону, Ясинта подумала, что дружба с таким человеком многое говорит о личности самого Пола. За цивилизованной внешностью Пола Маккальпина скрывается дикий варвар, подавляющий своей силой и волей, способной ломать кости противникам.

И легко разбивать сердца…

Ох, как же легко было бы принять предложение Пола! Но она не могла, не должна поддаться на собственные уговоры. Нельзя быть счастливой с человеком, для которого ты — всего лишь вторая.

Пару дней спустя неожиданный порыв холодного ветра пронесся по городу, а за ним хлынул дождь, принеся с собой запах мокрого асфальта и прелой листвы. Ясинта как раз отправилась за покупками. Она уже возвращалась домой, неся два больших пакета от автобусной остановки. Неожиданно девушка споткнулась и неловко опустилась на колено, выронив одну сумку.

Ругая себя за неуклюжесть, она кое-как встала. Один из пакетов промок и лопнул.

Рассерженная, Ясинта донесла до двери то, что осталось, а потом вернулась собрать цветную капусту, которая вываливалась из пакета по пути.

Капуста лежала в грязи, вся перепачканная.

— Просто наказание какое-то! — воскликнула Ясинта, присаживаясь на корточки.

Две сильные руки обхватили ее за плечи и нежно потянули вверх. Она взглянула в чистые голубые глаза цвета летнего неба.

И поняла, что постоянно лгала себе. С момента последней их встречи. К своему ужасу и изумлению, Ясинта расплакалась.

— Ты поранилась? — спросил Пол с хрипотцой в голосе. — Где? Коленка? Лодыжка? Ясинта, прекрати реветь и скажи мне, где болит.

— Я не поранилась, — всхлипнула она. — По крайней мере, не физически. Пол. Зачем ты пришел?

— Нам надо поговорить. Ты хочешь, чтобы я донес тебя до двери?

— Нет! — Ясинта оттолкнула его. Неожиданно она почувствовала себя лучше. Несколько секунд, проведенных в его объятьях, словно утолили ее голод. Ясинта повернулась, но вспомнила о капусте и подобрала ее. Нервы девушки были подобны натянутой струне. В груди образовалась странная пустота. Она повела Пола в дом, не обращая внимания на попадавшиеся по пути овощи.

Пол подбирал их на ходу и потом прошел за ней через холодный холл на кухню. Опустив сумку на скамейку. Пол оглядел Ясинту.

— Значит, не только мне пришлось плохо, — сказал он. — Ты вернешься со мной в Уэйтапи?

Слезы затуманили ей глаза. Она отрицательно покачала головой.

— И все же ты любишь меня.

Было бесполезно отрицать это. Она кивнула.

— Я ездил к Ауре и Флинту, — сказал Пол. Кочан цветной капуты выскользнул из задрожавших пальцев девушки.

— Почему? — нервно спросила Ясинта.

— Решил, что ты права.

Боже, какой она была идиоткой!

— Я знаю, что права, — пробормотала она.

— Только в одном, — добавил он. — Я доказал себе, что уж точно не люблю больше Ауру. Но мне действительно нужно было ее увидеть.

Угольки надежды, которую Ясинта втайне от себя хранила в сердце, снова вспыхнули красноватым пламенем. Девушка стала разбирать покупки.

— Оставь ты эти овощи, ради Бога! Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Давай покатаемся по городу.

Ясинта не могла возражать. Она полностью сосредоточилась на мужчине, который стоял позади нее. Она ощущала каждое его движение и сжалась еще до того, как его рука опустилась на ее плечо. Пол развернул ее лицом к себе.

— Ты похудела… — Пол говорил с искренним беспокойством.

Не обращая внимания на ее сопротивление, он поднял ее на руки. Ясинта тут же почувствовала исходящие от него силу, тепло и заботу.

— Дорогая моя, — пробормотал Пол, и она еще никогда не слышала в его голосе такой нежности. — Что же я с тобой сделал? Как я могу убедить тебя, что люблю тебя больше, чем Ауру, которая оказалась в конце концов просто милой женщиной?

Изумленная Ясинта подняла лицо и переспросила:

— Милой женщиной?

Его голубые глаза осветились крохотными искорками смеха.

— Да, — произнес он серьезно, но губы прятали улыбку. — Очень милой женщиной. Замужество и счастье сделали ее даже красивее. Но ее знойная прелесть больше на меня не действует. Я смотрел на нее и, хотя видел ее красоту, ничего не чувствовал, кроме вполне искренней дружелюбности. Ты была права. Но я даже рад, что так долго оттаивал после расставания с Аурой.

— Почему? — удивилась Ясинта.

— Потому что тогда я мог бы раньше поддаться желанию завести семью и детей. И жениться, не встретив тебя.

Он впервые смотрел на нее, не прячась ни под какой маской. Просто мужчина — чувственный, эмоциональный. И такой родной…

В эту секунду она ему поверила.

— Тогда я тоже этому рада, — прошептала она, растворяясь в горячих лучах его взгляда. Но тут из холла послышались шаги. С сожалением вздохнув. Пол поставил Ясинту на ноги.

— Пойдем, — сказал он мрачно. — Здесь нам все равно поговорить не дадут.

Ясинта кивнула и пошла за ним. Ветер разогнал тучи, и небо сверкало свежеотмытой синевой.

— Мы можем поехать в мою квартиру, — сказал Пол уже в машине.

Ясинта подумала и предложила:

— Давай лучше к «Одинокому дереву на холме». Он бросил на нее насмешливый взгляд, но повернул туда, куда она просила. Пока машина неторопливо взбиралась по склону небольшого потухшего вулкана, они молчали. Вскоре Пол заглушил двигатель, и они так же молча вышли из автомобиля. Некоторое время оба любовались расстилавшейся внизу панорамой. Город и море, маленькие вулканические горы и парки. Стоя на высоком, покрытом травой холме, они словно возвышались над повседневной суетой большого города.

Наконец Пол заговорил:

— Мне не хватало тебя. Я каждый день вспоминал ту единственную ночь, когда мы были вместе. Я сходил с ума от тоски и желания.

— Да, — сказала Ясинта. — Это похоже на то, будто теряешь частичку себя и медленно умираешь день за днем. И мир утрачивает краски, становясь серым и пустым.

— Это никогда больше не повторится, — сказал Пол, и его слова были молитвой и обещанием. — Никогда. Милая моя, сердце мое, моя солнечная, сияющая девочка. Я клянусь тебе.

Глава 10

Ясинта Макальпин скользнула в обтягивающее платье из золотого шелка и придирчиво оглядела себя в зеркале. Ее волосы, собранные в пышный узел на затылке, отливали янтарным блеском в свете лампы.

Она позволила себе несколько секунд полюбоваться своим отражением. Год назад Ясинта ни за что не надела бы такое платье. Оно было до неприличия открытым.

Но год назад она была замужем всего шесть месяцев и ей все еще было трудно видеть себя глазами Пола. Зато сейчас она знала, что просто отлично смотрится в этом ярком роскошном наряде. Счастье и любовь наконец наделили ее недостающей грацией. Она даже не помнила, когда последний раз оступилась.

Ясинта улыбнулась висящей на стене репродукции. И в самом деле, чем не «Пламенный июнь»!

— Ты готова, дорогая? — Пол вышел из спальни и остановился на пороге. — Ты похожа на летний день, — сказал он, и глаза его блеснули.

— Мы оба выглядим просто очаровательно, — шутливо отозвалась она, поправляя черный галстук мужа. — Вечерний костюм всегда придавал твоим глазам какой-то электрический блеск, — заметила она, легко касаясь его губ кончиками пальцев. — Да, я готова.

Пол рассмеялся, поймал ее за руку и поцеловал ладонь.

— Ты еще не совсем готова. Повернись. — Пол осторожно застегнул у нее на шее роскошное ожерелье.

— Пол, ты балуешь меня! Спасибо… Что это за камни? — Ясинта прислонилась к мужу, любуясь его отражением в зеркале. Какой он все-таки сильный, красивый и мужественный, подумала она мечтательно.

— Это сапфиры. — Его ладони покоились на ее плечах. — Они тебе удивительно идут. На твоей шее они похожи на язычки пламени.

Ясинта решительно опустила его руки на талию и крепко прижала, удерживая от дальнейших поползновений.

— Сегодня мне звонили из Америки.

— Из Америки? — переспросил Пол. Он целовал бледную кожу ее плеча, но при этих словах поднял голову.

— Да. Издатель, которому я послала рукопись. Пол, они напечатают ее!

— Я так и знал, — с видом триумфатора произнес он. — Я знал, что так оно и будет. Когда?

— Я думаю, через несколько месяцев после рождения ребенка, — радостно ответила Ясинта. Пол замер.

— Я не знал, что ты беременна…

— И я не знала. До сегодняшнего дня. Есть возражения?

Его руки обвили ее. Взволнованным голосом, которого она никогда не слышала от него раньше, Пол проговорил:

— Когда я смотрю на тебя, то вижу — в тебе есть все, что я люблю в этом мире и во всех других. Даже удовольствие — не совсем верное слово для того, что я чувствую. Трепет? Восхищение? Нет, все не то. Пожалуй, самым верным будет преклонение.

Он развернул ее и поцеловал, нежно, а потом со все возрастающей страстью. Вскоре Ясинта полностью растворилась в наслаждении от его поцелуя. И только краешком сознания порадовалась, что не успела накрасить губы…

Восемнадцать месяцев брака показали, что их отношения никогда не станут для них скучной обыденностью. Ясинта все еще дрожала от нетерпения, стоило мужу прикоснуться к ней. Каждый раз занятия любовью были и нежны, и яростны, и сладки… Их жар не угасал. И единение душ каждый раз было полным и прекрасным.