- Что мы, дети, что ли? - гном обиженно надул губы, - Мы насмотрелись на Ваш мир, сир, по телевизору, и хорошо представляем, с чем можем столкнуться. Да и свободней нам будет без Вас, Ваше Величество. Одно дело - гулять в компании с приятелем, с которым на равных, и совсем другое - сопровождать короля. Это уже не прогулка. Это передвижение в королевской свите. Извините за прямоту, сир, но это так. За нас не следует волноваться. Будем смотреть, как ведут себя другие, и поступать так же. Ничего трудного.
      - Неужели наш вид так сильно бросается в глаза, - Бальсар подошёл к зеркалу, - что нас сразу станут тащить в тюрьму или сумасшедший дом? И только за внешний вид?
      - Сразу не станут. Сначала проверят документы. Из-за их отсутствия заберут в милицию. Там выяснят, что один из вас гном, другой - маг, что в вашей компании ещё есть король никому не известного государства. Вот и будем проходить курс обучения реальности в психиатрической клинике в Халявине. Нам даже не разрешат находиться в одной палате, потому что сдвиги разные.
      - Значит, нам нужны документы. Как они выглядят, сир? - гном не собирался сдаваться, - Покажите их нам, сир. Бальсар сделает. Сделаешь, а?
      Василий протянул ему паспорт. Эрин с интересом полистал его странички, поколупал ногтем фото Василия, затем передал его магу.
      Тот тоже покрутил документ и так, и этак:
      - Попробуем сделать. Только сначала нужно изготовить макеты наших будущих паспортов, - он вооружился ножницами и указал на стопку старых журналов и книг, - Эти книги не нужны Вам, сир? Я воспользуюсь ими. Эрин, тебе в сарае не попадался кусок проволоки? И дайте мне образцы денег, сир. Заодно и деньги сделаем.

4.

      Через полчаса перед Бальсаром лежали две тоненькие книжечки, размером с паспорт Василия, и толстая стопка нарезанных по размеру денег журнальных листов - Эрин постарался, чтобы "не выглядеть бедным". Сделав проволочный скрепки для паспортов, он щедро нарезал журнальных денег, отдавая предпочтение размеру крупных купюр.
      - Теперь нужны имена и другие данные для заполнения паспортов. Какие будут предложения? - Василий понял, что вопрос, скорее всего, относится к нему - из присутствующих он лучше всех знал, как заполняются паспорта.
      Ещё через час совместными усилиями были заполнены (пока на листке) анкеты Бальсара и Эрина. Под пристальными взглядами зрителей (Василий даже забыл о мучавшей его боли) маг принялся за свои фокусы.
      Положив перед собой листок с анкетными данными, Бальсар приступил к изготовлению документа.
      За превращением было интересно наблюдать не только не обвыкшему ещё королю, но и многоопытному во всех делах гному. Голубые искорки прыгали по журнальной бумаге в правой руке мага, изменяя её внешний вид и делая её всё более похожей на паспорт в левой. Оба зрителя, затаив дыхание, с трудом сдерживали желание прикоснуться к проступающему из голубого свечения документу, и Бальсар строго поджал губы. Впрочем, гримасы этой никто не заметил - в центре внимания были руки мага, а не лицо.
      Вскоре Бальсар держал в каждой руке по паспорту. Отложив подделку, он взял вторую книжечку.
      Василий недоверчиво раскрыл лежащий на столе паспорт и прочитал:
      - Эрин Оринович Железный… место рождения… паспорт выдан… Н-да, Бальсар, здесь вам голод не грозит, - он проверил наличие водяных знаков, - Если не посадят, будете сыты. Я имею в виду, если Переход не откроется.
      Нетерпеливый гном танцевал вокруг, ожидая своей очереди смотреть паспорт. Да и паспорт-то был его - на фотографии красовалась довольная гномья физиономия.
      Бальсар закончил второй паспорт, и Василий еще раз внимательно осмотрел оба:
      - Ты сделал их с одинаковыми номерами, смотри.
      - Сейчас исправим, - маг коснулся пальцем своего паспорта. Проколотая цифра пять в середине номера шевельнулась и выпрямилась в единицу, последняя двойка плавно перетекла в четвёрку, - Ещё, или достаточно?
      - Как вы это сделали, Бальсар?
      - Я скопировал Ваш паспорт на свою заготовку, сир, с небольшими изменениями. Всё дело в расположении частиц. Помните, мы говорили об этом? Простая работа, сир, - он изменил номер паспорта гнома и отдал его довольному Эрину, - Теперь займёмся деньгами. Здесь тоже номера должны быть разными?
      - Да.
      Пачка банкнотов на столе росла довольно быстро.
      - По законам моего мира - это преступление. Что паспорта, что - деньги.
      - Фальшивомонетчиков везде наказывают, сир. Но за эти деньги не волнуйтесь, они даже лучше настоящих - им износа не будет. Верно, Бальсар? - Эрин весело подмигнул королю, - Как не изнашивается ничего из сделанного Бальсаром.
      - Какие замечания по одежде, сир? - Бальсар раскладывал деньги на три кучки: себе, Эрину и Василию.
      - Топор брать с собой нельзя, меч - тоже. Оставьте дома ножи и кинжалы. Кольчугу, Эрин, тоже нужно снять.
      - Я шубу застегну - её видно не будет. Без неё я чувствую себя голым. И пойду без шапки, - Эрин тут же застегнулся, - Я правильно понял?
      - Да. Ваши жёлтые штаны, Бальсар, будут привлекать внимание, да и мантия слишком длинна - примут за священника. А это тоже ни к чему.
      - Здесь не любят яркие цвета?
      - Любят, но не носят.
      - Боятся, Бальсар. Они всё время боятся стать центром внимания среди окружающих их людей, - Эрин снова стал рекламировать преимущества жизни в Соргоне, - Тот, на кого обратили внимание, рискует своей головой, потому что она здесь ничего не стоит. Попробовал бы мне кто-либо указывать, как я должен выглядеть, дома, в Соргоне. Это была бы его первая и последняя попытка. Я не про Вас, сир. Я - вообще…
      - Постарайтесь обойтись без драк и магических штучек. Надеюсь, что у вас обоих хватит благоразумия, чтобы вести себя сдержанно…

5.

      В два часа дня 16 декабря прошлого года по улице Любечской в направлении центра города неторопливо шагала необычная пара: два бородача разного размера и возраста. Один был - высокий старик лет восьмидесяти.
      Второй - низенький, всего метра полтора ростом, мужчина в полном расцвете сил и возможностей.
      На каждый шаг высокого низкий делал два, но выглядел при этом не смешно, а скорее грозно, хотя лицо его было восторженно-удивлённым, глаза же - широко раскрытыми детскими глазами.
      Высокий выглядел более сдержанным и серьёзным, но и его ярко-голубые глаза светились любопытством.
      Они провожали глазами каждую проезжающую машину или троллейбус, не замечая заинтересованных взглядов неизбалованных мужским вниманием черниговских женщин. Мужчины же усиленно старались их не видеть: уж очень явно читалась в обоих необузданность, сила, порода и характер.
      Василий зря волновался, отпуская своих гостей одних на знакомство с Черниговом - никто не торопился конфликтовать с Бальсаром и Эрином.
      - Давай, проедем немного, - Эрин выказывал нетерпение, - интересно же. Что за смысл идти пешком - дома везде дома. А увидим что-нибудь примечательное - сойдём.
      На остановке троллейбуса они почти ничем не отличались от остальных пассажиров. Совместные усилия по маскировке придали магу и гному более-менее современный вид.
      Бальсар расстался со своими ярко-жёлтыми штанами и надел найденные для него Василием брюки, заправив их в сапоги, чтобы не было видно, как они коротки. Мантию он подогнул внутрь, на уровне колен, получив вполне приличное пальто. От пояса с кинжалом он отказался, и руки его всё время шарили по талии, пытаясь нащупать несуществующий пояс, за который Бальсар привык их засовывать, как некоторые любят постоянно держать руки в карманах.
      Эрин сменил свою железную шапку с беличьей оторочкой на вязаную шапочку Василия, застегнул меховую куртку, надёжно спрятав кольчугу. Кожаные штаны и сапоги, расшитые металлическими бляшками не бросались в глаза: мало ли что сейчас можно купить в "Сэконд Хэнде".
      Троллейбус с шипением распахнул двери, приглашая садиться. Эрин вошёл и стал у кабины - наблюдать за вождением. Бальсар, купив билеты, уселся у окна, чтобы не пропустить центр.
      - Мужчина, что вы торчите в проходе, идите сядьте! - за Эрином стояла дородная кондукторша, недовольно глядя злыми глазами.
      - Кому я мешаю? - Эрин обернулся к ней, - Здесь же никого нет!
      Увидев его наивные глаза, кондукторша смутилась, будто ударила ребёнка:
      - Простите, что-то я сегодня не в настроении, - и она ушла на своё место.
      Гном снова уставился в кабину, и вовремя: троллейбус как раз поворачивал, и водитель быстро крутил большой руль - сначала в одну сторону, потом - в другую. А это самое интересное при езде в троллейбусе.
      На следующей остановке вошла и села рядом с Бальсаром молодая женщина с плачущей девочкой лет четырёх. В руках девчушка держала дешёвую пластмассовую куклу с раздавленным лицом: видно, уронила в толпе, и кто-то наступил.
      Девочка плакала молча, роняя крупные слёзы на сломанную игрушку - горе её было так велико, что не стало голоса. Она и всхлипывала совсем неслышно.
      Бальсар протянул руку за куклой, и девочка, посмотрев с надеждой на него, положила куклу ему на ладонь.
      - Ты куклий доктор? - тоненький голосок звучал неуверенно и робко, - Ты вылечишь мою куклу?
      - Попробую, - маг накрыл искалеченную голову куклы второй рукой и подмигнул малышке, - Попробую.
      Троллейбус снова повернул и остановился.
      Бальсар посмотрел в окно - не пора ли выходить. Между его сомкнутых ладоней слышалось лёгкое потрескивание, потом смолкло. Малышка не отрывала глаз от доброго старика, и Бальсар ободряюще улыбнулся.
      Он разнял руки: кукла была целой. Вернув её хозяйке, готовой закричать от радости, маг приложил палец к губам - молчи, не надо шуметь.
      Ребёнок понимающе кивнул: не бойся, не выдам.
      - Эрин, нам пора выходить, - Бальсар поднялся и пошёл к дверям, ласково щёлкнув малышку по носу. В ответ "куклий доктор" увидел восхитительный язык, и, довольный, сошёл с троллейбуса.
      - Зря ты с куклой связался, - хмуро встретил его на улице гном, - Василий сказал, то есть, сир сказал, чтобы без фокусов. Здесь же в магов никто не верит, ещё заберут куда-нибудь для опытов.
      - Ты же вперёд смотрел?! У тебя что, на затылке глаза? Вроде не видно, - Бальсар согнулся, заглядывая за спину Эрину.
      - У водителя зеркало есть - за пассажирами наблюдать. Ну, куда пойдём?
      - Давай немного посмотрим город, потом поищем библиотеку.
      - Зачем тебе библиотека? Наверняка ни одной книги по магии там нет. Идём, пива попьём где-нибудь.
      - Мне интересно многое и без магии. А тебе, кузнецу, не интересно, что здесь умеют делать с металлом? В библиотеке такие книги должны быть.
      - Как ты думаешь, сколько Василий ещё проболеет? Никак не отвыкну называть его по имени. С чего бы это? И знакомства-то всего ничего, а я как-то успел привязаться к нему, будто к родному…
      - Тебя больше не смущает его невоинственный вид?
      - Внешность часто бывает обманчива, Бальсар. Особенно здесь, где руки используют только для еды.
      - Да ну?! - Бальсар удивлённо посмотрел на гнома, - Не слишком ли ты несправедлив к этому миру? Смотри - не все же так немощны, как наш, то есть, мой, король. Да и Василий…
      - Знаю, знаю, - перебил его Эрин, - Василий сумеет ещё не раз удивить тебя, маг, - гном вспомнил взгляд Головина в утро принятия Короны и зябко съёжился, - Готовься, Бальсар, к сюрпризам.
      - Почему я? А - ты?!
      - А я удивлюсь, если не произойдёт ничего необычного…

6.

      - Есть кто дома?
      Входная дверь, скрипнув, распахнулась, пропуская Михаловну - чтобы не вставать, когда вернутся гости, Василий не задвинул засов, а старушка, по старой деревенской привычке, сначала толкала дверь, а уж затем звонила, когда не удавалось открыть.
      - Есть кто дома? - снова спросила она, переступая порог.
      Василий не отозвался: зажмурив глаза, он притворился спящим - в надежде, что соседка уйдёт и не станет его беспокоить. Плохо он знал Михаловну.
      Увидев его закрытые глаза, она неторопливо обошла обе комнаты, время от времени проводя пальцем по толстому слою пыли и неодобрительно покачивая головой. В тихом её бормотании Василий с трудом различал отдельные слова, но и их вполне хватило для понимания хода мыслей соседки:
      - … один… мужчина… не жизнь… бестолковый…
      Шагов старушки слышно не было, и Головин по бормотанию определял, на что она смотрит. Против ожидания, её внимание не привлекли ни меч с топором, ни монеты. Вскоре бормотание приблизилось к изголовью кровати, и лба страдающего короля коснулась прохладная рука Михаловны:
      - Да ты, никак, болен, Васёк?
      Головин вздрогнул и открыл глаза:
      - А, Михаловна! Добрый день. Случилось что?
      Ответом ему стали новые вопросы:
      - Что ты бледный такой, Васечка? Может, скорую надо?
      "- Что, влип, очкарик? - тут же добавила Капа, - То есть, влипли, сир? Как объясняться будете?"
      "- Уж как-нибудь… А что - есть идеи?"
      "- Есть, сир. Скажите ей правду…"
      "- Не поверит и обидится, Капа. А ты не можешь сделать мне румяные щёки? Чтобы не был я похож на покойника?" - и ответил соседке:
      - Ерунда, Михаловна. Просто лёгкое недомогание: то ли к перемене в жизни, то ли к дождю.
      - Ох, уж эти мне дожди. У меня тоже суставы ноют. Но я - стара, а тебе, молодому, вовсе бы ни к чему. Да ты лежи, лежи, если так легче. А твои-то где?
      - Город смотреть поехали. Чего им дома-то сидеть, - Василий поморщился, поймав себя на подражании соседке: всякие "твои-то", "дома-то" были не характерны для его речи - речи человека начитанного…
      "-…и с "верхним" образованием, - тут же помогла Капа, - Про образование-то не забудьте, сир!"
      "- Дразни короля, дразни. Додразнишься".
      - Я, Вася, зашла спросить: не надо ли чего? Сготовить или постирать? Молодые мужчины - все безрукие, не способные к хозяйству…
      "- Я и говорю - пацанва, - поддержала Михаловну Капа, - То ли дело, мы, женщины…"
      "- Молчала бы, умелица"- и соседке: - Вы, Михаловна, не беспокойтесь, мы прекрасно справляемся сами…
      - Вижу я, как вы справляетесь, - старушка ткнула под нос Василию запачканный пылью палец, - На улице и то чище.
      Головин поднялся с кровати, стараясь унять дрожь в непослушных ногах. Капа стала румянить ему щёки и Михаловна отшатнулась от его вдруг побагровевшего лица. Пунцовой стала не только шея в расстегнутом вороте рубахи, но и руки Василия потяжелели от прилива крови, и он, с удивлением, уставился на красные, словно обваренные кипятком, ладони с растопыренными пальцами.
      "- По-твоему, это румянец на щеках? - король всерьёз разозлился, - Ты издеваешься, что ли?"
      "- Что Вы, сир! Как можно, сир! Разве бы я посмела, сир! - бархатный голос журчал, как ни в чём, ни бывало, - Я же только начала осваиваться с Вашим, сир, организмом. Возможны всякие накладки и недоразумения".
      Василий не поверил в искренность этих оправданий, но не придумал, чем ответить на новую выходку Короны, и промолчал. Главной задачей он считал избавление от соседских услуг и начал потихоньку, вежливо и не заметно, напирать на Михаловну, оттесняя её ко входной двери:
      - Спасибо, Михаловна, но не стоит беспокоиться. Честное слово - не стоит. Вам и в своём хозяйстве дел - невпроворот. Голодные куры квохчут, аж сюда слышно. Да и кабанчик… Слышите, как визжит?
      - У меня нет кабанчика, Вася…
      "- Скажите ей: пусть купит, сир, - не унималась Капа, - Вот, пусть, сейчас же пойдёт и купит!"
      "- О, грехи мои тяжкие, - застонал король, - Я не выдержу этого долго!"
      "- Мне ли не знать крепость Вашего, сир, организма, и вечную его толстокожесть? Выдержите, сир, выдержите. Для Вас это сущие пустяки".
      Михаловна, похоже, подумала, что Головин окончательно спятил, и решила больше к нему не приставать:
      - Я же так зашла, по-соседски. Не нужно, так не нужно.
      И Василий, стоя в дверях, ещё некоторое время слышал её сокрушённое ворчание:
      - Какой кабанчик? С чего он взял? Мерещится одинокому всякое…

7.

      Бывший Гонец сопротивлялся недолго - до первого магазина. Эрин умел быть и убедительным, и настойчивым.
      - Ну, и какое же пиво будем пробовать? - маг тщательно изучал витрину, - Смотри, сколько названий.
      - Пробовать, так уж все. Как же иначе узнать, какое пиво лучше?
      И они начали пробовать.
      - И орешки, орешки не забудь, - маг предоставил Эрину рассчитываться, что тот, с удовольствием, и делал. В отличие от Бальсара гном легко освоил десятичную систему в деньгах, и, почти, не путался при расчёте. Бальсар же никак не мог отрешиться от соргонской денежной системы, в которой было всего три вида монет: золотые, серебряные и медные, и где один золотой равнялся двадцати серебряным монетам, а серебряная - заключала в себе двадцать медных.
      Несусветный прогресс рыночных отношений привёл к появлению в некоторых магазинах столиков для особо жаждущих клиентов, и соргонская парочка обосновалась за одним из них. По странной привычке нашего народа - все планы по устройству красивой жизни для сограждан выполнять наполовину - столик, конечно же, оказался стоячим, что не стало препятствием для дегустации земного пива.
      Бутылки разных форм и размеров постепенно заполняли поверхность столика, и Бальсар стал задумываться о проблеме с избытком пустой посуды, не зная, как принято здесь поступать в подобных случаях. В затруднении маг пошарил глазами по окружающим и встретился взглядом со специально обученной, как раз - на подобный случай, личностью.
      Внешности личность была загадочной. Тайной для мага осталась не только расовая принадлежность, но даже пол ему определить не удалось. Языковый барьер тоже никак не преодолевался, и те несколько слов, что услышал Бальсар, отложились в мозгу мага в виде задачи, не имеющей решения. Тем не менее, диалог каким-то образом состоялся, потому что бутылки со стола пропали по мановению Бальсарова ока.
      Эрин, вернувшийся с новой партией бутылок, пустой стол воспринял, как должное, и в тайны, поведанные магом, вникать не стал. Таинственная личность пропала не менее загадочно, чем появилась, и две бутылки спустя Бальсар уже не мог с уверенностью сказать, что же было на самом деле.
      Пивной банкет пришлось прервать по техническим причинам, и остатки терпения у соргонцев ушли на поиски необходимого здания. Результат поисков привёл Эрина в восторг:
      - Я понимаю, что бесплатно кормить и поить никто не станет - на это затрачен и чужой труд, и чужое время. Но платить за наоборот?! Бальсар, это же золотое дно. Понимаешь, ведь человеку гораздо легче воздержаться от еды, чем долго удерживать в себе съеденное. Какое изящное решение - брать деньги за приём того, что никто для себя и так хранить не станет. Мне кажется, что всю жизнь ты строил не то, что нужно: дворцы, замки, мосты и тому подобную чепуху. Платный туалет - вот где будущее любого толкового зодчего. Подумай над внедрением в Соргоне этой прекрасной земной идеи, только следует её улучшить. Деньги нужно брать, в зависимости от веса или объёма принимаемого, скажем так, сырья. А то получается несправедливо: каждый отдаёт по-разному, а цена для всех одна.
      Бальсар не выказал по этому поводу энтузиазма: он всё ещё мечтал попасть в библиотеку, и никакие ухищрения Эрина не могли его с этой мысли сбить. Он даже осмелился задать вопрос одному из прохожих и старательно запомнил адрес.
      Впрочем, пока воспользоваться этим адресом не удалось: направление движения соргонцами было выбрано неверно, не без умысла ловкого гнома, и вместо библиотеки оказались они на Черниговском Валу, у самых пушек.
      Здесь кузнец в Эрине временно победил тягу к земному пиву, и Бальсару довелось увидеть своего земляка за изучением свойств местного металла. Эрин стучал по пушкам монеткой, прикладывая то там, то там ухо, от чего лыжная шапочка Василия сначала сползла, а затем - и вовсе упала, и гном не заметил этого, и поднимать её пришлось магу. Потом он стучал костяшкой указательного пальца и снова прикладывал ухо. Потом отыскал камешек и стучал им, опять же внимательно вслушиваясь в идущий от пушек звон. Увлёкшийся гном чуть ли не на зуб пробовал образцы земного литья и всячески проявлял такой азарт, что Бальсар поразился словам, прозвучавшим после длительного изучения металла пушек:
      - Я уверен, что мой топор его возьмёт! Что, не веришь? Поехали сейчас же за топором, и я докажу тебе, маг. Два-три удара, и ты увидишь груду лома на месте этих игрушек…
      - Хвастаешь, Эрин. Не думаю, что это так легко. Но, всё равно, прав ты или не прав, мы не станем проверять твоих слов таким способом. Стоит ли портить памятники ради собственного тщеславия?
      - Ты думаешь - это памятник?
      - Уверен. Или для тебя памятник - только конная статуя короля?
      - Не зазнавайся, маг! Ты, может быть, и знаешь больше меня, потому что прожил дольше, но знать всего, что знаю я, ты не можешь. Кроме того, мы обещали королю не встревать во всякие истории, а, значит, и топор я тащить, сюда, не стану. Я пошутил, Бальсар.
      Маг не поверил, но промолчал, чтобы не дразнить заводного гнома, с которым, того и гляди, куда-нибудь, да влипнешь.
      Путешествие по Чернигову продолжалось, как продолжалось и поглощение пива, и были впереди памятники архитектуры, и были впереди музеи.
      В одном из них, историческом, Эрин сумел доказать, демонстрируя свою кольчугу, что он - замечательный кузнец, и умелым рукам гнома доверили некоторые экспонаты, для детального осмотра и изучения. Разумеется, надзор за ним был строжайший, и тревожное выражение не покидало глаз работников музея до окончания визита этого большого ребёнка.
      Надо отдать должное - гном был очень осторожен, и касался древностей бережно, даже ласково. Старинные мастера кузнечного дела не знали многих секретов, известных Эрину, и время не пощадило ни кольчуг, ни шлемов, ни мечей. Но мастер всегда узнаёт работу мастера, и лицо у гнома было восторженно-уважительное, каким бывает оно у ученика, наносящего визит своему учителю.
      Дольше всего Эрин рассматривал казацкое холодное оружие. Сабли, пики и кинжалы были в отменном состоянии, и он не удержался, и несколько раз взмахнул одной из сабель, примеряя её к своей руке, и одобрительно ухмыльнулся:
      - Очень хорошая работа!
      А после музеев были аттракционы, недавно установленные на площади перед театром. И черниговцы имели возможность наблюдать уже двух великовозрастных детей, потому что тут и маг не устоял. Маленький поезд с головой то ли дракона, то ли динозавра, а, может, и крокодила, носился по кругу, то взмывая вверх, то резко падая вниз, и над площадью раздавались радостный вой и визг соргонской парочки.
      - О-о-о-о… - протяжно выл Бальсар, когда поезд взмывал вверх.
      - И-и-и-и… - визжал рядом Эрин…
      И снова:
      - И-и-и-и… - визжал маг, когда поезд резко нырял вниз.
      - О-о-о-о… - подвывал ему гном…
      И раздувало встречным ветром две бороды: одну благородного снежно-белого цвета и одну - рыжую.
      И длинная-длинная очередь стояла именно на этот аттракцион: чужой, к тому же, искренний, восторг всегда заразителен. Оттого, видимо, что - редок. Особенно в нашей стране переразвитых рыночных отношений, когда все ищут: чего бы такого продать. И мало кто занят поисками: чего бы такого сделать. А это, извините, уже не рынок. Это - обыкновенный базар.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ