Потерянные принцессы (№3) - Принц похищает невесту

– Это необходимость. Ради вашей собственной безопасности. – Вызвав взрыв смеха у присутствующих, граф Дюбелле обвел их многозначительным взглядом, который сопровождался улыбкой. – Видите ли, мы собираемся охотиться… на принца.

О Боже! О Боже! Ее сердце учащенно забилось. Дыхание перехватило.

– А какова моя роль?

– Ну как же, ваше высочество! Вы – приманка.

– Он будет пытаться меня спасти, а вы снова захватите его.

– Тот момент, когда я в первый раз его поймал, был самым лучшим в моей жизни. – Граф облизал губы.

Она не доставит ему удовольствия, упав в обморок. Ни за что. Сорча отчетливо увидела все, что происходило вокруг.

Там. За столом. Вон тот мужчина. Он наблюдает за ней, как хорек, почуявший кровь.

Та женщина. Когда она смеется, кажется, будто ее зубы удлиняются и заостряются.

Еще один мужчина. Этот смотрит на нее так, словно она – лисица, а он – гончий пес.

А графиня… Она откинулась в кресле, поигрывает с прибором и улыбается так радостно, словно ребенок, которому обещали лакомство. Ее золотистые волосы уложены в модный узел. На ней амазонка из великолепного синего бархата. Только она знает, что будет с Сорчей. И с Ренье, бывшим любовником графини.

Сорча попала в логово зверей. Никакие ужасы, которые встретились ей по дороге, – ни подлый Макларен, ни хитрый Макмуртри, ни изменник Годфри – не смогут сравниться с этими извергами.

– Ты к нему привязана, к этому твоему принцу? – Граф Дюбелле подался вперед, жадно наблюдая за ней. – Тебе нравятся шрамы у него на спине? Это моя работа. Знаешь, что он боится темноты? Это тоже благодаря мне. Я превратил его в того жалкого труса, каким он стал.

– Если принц Ренье – трус, то почему вы решили, что он клюнет на приманку и поспешит меня спасать?

Хьюберт схватил ее за локоть и потянул, чуть не свалив с ног.

– Иди!

– Куда вы ее ведете, капитан?

Вопрос графа Дюбелле прозвучал резко, как удар кнута.

– На конюшню, ваше сиятельство, – ответил Хьюберт. – Дожидаться ваших распоряжений.

Многие мужчины начали прищелкивать пальцами, выражая свое одобрение.

– Эй, Эджидио, она будет дожидаться твоих приказов! – крикнул один из мужчин, сидевших за главным столом. – А она милая крошка. Думаю, ты получишь удовольствие!

– Многие получат удовольствие, не он один. – Жюльенна покрылась красными пятнами, а ее пальцы, державшие бокал, сжались наподобие когтистой лапы. – Тогда посмотрим, насколько она милая.

Сорча обвела взглядом присутствующих. Красивые мужчины. Хорошенькие женщины. Пустые глаза. Похотливые улыбки.

Сорча встретилась взглядом с графиней, чья красота раскрылась, словно экзотический цветок, и теперь день за днем увядает. В этой беззаконной стране, которой правит безжалостный мужчина, Жюльенна готова на все, чтобы остаться его любовницей, а Сорчу бросить этой своре.

Хьюберт снова дернул ее за руку.

– Шевелись! – прорычал он.

Выйдя из большого зала, она содрогнулась. Хьюберт протяжно вздохнул.

– Она – бешеная сука, эта баба.

Теперь Сорча шла быстро, стараясь оказаться как можно дальше от этого двора.

– Какие ужасные люди! Они окружены красотой, но не видят разницы между дворцом и хлевом.

– Извините меня, ваше высочество. Я бы помог вам, но это не в моих силах, – проговорил Хьюберт горестным тоном.

Она прикоснулась к его плечу.

– А ты мне и так помог. Вывел меня оттуда целой. Я благодарна тебе за это.

– Вы не знаете, что они собираются с вами сделать.

– Догадываюсь. Но не тревожься. Мой муж за мной явится.

– Именно это он и должен сделать, а они собираются…

– Знаю. Но ты не понимаешь. Он – совсем не тот человек, каким был, когда считался вашим принцем. Он не допустит, чтобы со мной случилось что-то плохое.

В этом Сорча не сомневалась. Не важно, что Ренье обманывал ее, что она его презирала или что он воспользовался ее телом для того, чтобы привести в мир своего наследника. Вопреки всякой логике и надежде она была твердо уверена в том, что Ренье ее спасет.

– Ренье меня спасет.

– Я знаю, ваше высочество.

Но безнадежный тон Хьюберта противоречил его словам.

В конюшне грумы и конюхи седлали коней. В воздухе висели пыль и проклятия – и Сорча предположила, что ее экипаж будет выбран так, чтобы оказаться насмешкой над ней и ее положением.

Она была права. Грубая, простая телега напоминала те повозки, на которых французских аристократов доставляли к гильотине. У лошади, которая была в нее впряжена, были огромные копыта, крепкие ноги и просевшая спина: старая, усталая деревенская кляча.

Девять кавалеристов окружали ее. Их костюмы были такими же пышными, как у придворных кавалеров, а на рукавах красовалась эмблема в виде фамильного герба графа Дюбелле. Двое были немолоды, опытны и сдержанны, остальные семеро оказались молодыми и гордыми. Они трогали свои сабли и смотрели на Сорчу с плохо скрытым презрением.

– Господа, – поздоровалась она.

Они ее игнорировали. Охотник не разговаривает с лисицей.

Она погладила несчастную лошадь и сказала Хьюберту:

– Странно, что они не взяли вола.

– Он шел бы слишком медленно, а им нужно доставить вас туда заранее, чтобы…

– Хьюберт, ты забываешься! – рявкнул один из всадников.

У него был аристократический выговор, модная стрижка и высокомерная усмешка.

Но Хьюберт был старше чином, и потому тоже рявкнул:

– И что, по-вашему, она может сделать, юный господин? Сбежать и победить Дюбелле? Она всего лишь женщина, к тому же худышка. Думаю, мы, десять мужчин, с ней справимся.

Двое старших стражников засмеялись.

– Ты позволяешь себе нахальничать, милейший.

Молодой человек положил руку на рукоять сабли. Остальные молодые люди последовали его примеру. Заводила продолжил:

– Когда я стану командиром стражи…

– Как ваше имя? – высокомерным тоном своей бабушки спросила Сорча.

Молодой человек вздрогнул. Посмотрел на нее с высоты седла, словно увидел впервые, и под ее пристальным взглядом смутился и отвел глаза.

– Баптист. Баптист Шапель, сын графа д'Обера.

– Вы никогда не станете командиром стражи. Когда принц Ренье узнает о том, каким наглым тоном вы разговаривали с вашим командиром, он отправит вас домой к отцу с письмом, в котором упрекнет его в том, что он вырастил такого избалованного нахала.

Вспыхнув от обиды, Баптист сказал:

– Принц Ренье здесь не командует.

– Будет командовать.

– Он умрет, – заявил Баптист.

– Хотите пари? – спросила Сорча.

Молодые люди переглянулись, впервые почувствовав неуверенность.

– Не пройдет и года, как принц Ренье будет коронован в качестве короля Ришарта в соборе Беллагранде. А меня коронуют в качестве королевы Бомонтани в соборе Бовалле. А поскольку мы женаты, то будем также королем и королевой для обеих стран. – Она улыбнулась. – Милый глупый мальчик, вы совершили серьезную ошибку.

Хьюберта испугало заявление Сорчи. Но Сорча хорошо знала людей вроде Баптиста: нахальных, невежественных и легко поддающихся чужому влиянию.

– У принца Ренье нет никаких шансов! – заявил Баптист, но голос его звучал неуверенно.

– Принц Ренье умен, безжалостен, и в его распоряжении армия Бомонтани, – парировала Сорча.

– Но он такой изнеженный! Он не станет воевать со своим собственным народом!

Баптист посмотрел на своих приятелей, ожидая поддержки.

Все, как один, закивали.

– А многие ли старые аристократы Ришарта станут сражаться на стороне графа Дюбелле? И сколько простолюдинов возьмутся за оружие, чтобы защитить графа Дюбелле? – Сорча забралась в телегу и опустилась на солому, прислонившись спиной к дощатому передку. – Ренье не придется с ними сражаться. Люди Ришарта откроют ему ворота!

Один из коней шарахнулся в сторону, и кто-то из молодых людей выпалил:

– Мой отец тоже так говорил, Баптист!

Это был брат Баптиста. Обращаясь к нему, Сорча добавила:

– Захватить меня в качестве приманки мог только отчаявшийся человек.

– Отец и это говорил, Баптист!

Брат задиры был изумлен и испуган.

Своим недоумением он заразил остальных юнцов, и они начали беспокойно переглядываться.

– Вам следовало бы послушать отца. – Хьюберт взял вожжи ее лошади. – Он человек мудрый.

Баптист бросил на Хьюберта сердитый взгляд:

– А ты заткнись!

– Не надо злиться! – одернула его Сорча. – Всю страну вывернули наизнанку. Здесь нужен порядок, и Ренье именно тот человек, который способен его навести.

Дернувшись, повозка тронулась и загрохотала по разъезженной дороге. Пять человек поехали впереди, и пять – позади. Все держали руки на рукоятях сабель. Было ясно, что им приказали опасаться нападения и попытки отбить Сорчу. Сорча тоже обшаривала взглядом лес. Повозка свернула на узкую дорогу, которая поднималась на гору, расположенную за дворцом. Сосны смыкали ветки в высоте, создавая зеленые пятна тени. Ветки кустов задевали борта повозки. Коняга напрягала силы и тяжело раздувала бока, поднимаясь по крутой дороге.

И тут Сорче показалось, будто она увидела… Она выпрямилась и всмотрелась внимательнее. Мужчина. Одетый во все черное, смотрит прямо на нее.

Вдали она услышала звуки охотничьих рожков, топот скачущих галопом коней и громкий хохот.

Иллюзия рассеялась. В лесу никого не было.

– Давай, девочка, – сказал Хьюберт кляче. – Граф Дюбелле хочет, чтобы все было на месте, когда он туда доберется. А это значит, что нам надо поскорее подняться. Он не из тех, кто пожалеет кнута, а ты не из тех, кто сможет его вынести.

Господи, конечно, нет! Бедная коняга не нуждалась в кнуте, чтобы быть несчастной. Ей и без того приходилось туго.

Сорча положила руки на колени и сжала кулаки. Ей хотелось… ей хотелось, чтобы все закончилось. Она должна придумать, как помочь Ренье.

Она жалела, что держалась с ним так неуступчиво. Да, он обманул ее и, что еще важнее, выставил дурой. Но у него были на то причины, и эти причины она считала идиотскими.

Но когда он придумал свой обман, он не был с ней знаком. Он не знал, что она кроткая, послушная и обязательная.

Во время их путешествия по Шотландии Сорча проявляла настойчивость и поступала так, как считала нужным, не считаясь с Ренье. Потому что трудности, с которыми они сталкивались, требовали изобретательности и сообразительности, чтобы их преодолеть. Ладно, пусть у Ренье были основания беспокоиться относительно ее планов на будущее. Она получила огромное удовольствие от путешествия по Шотландии. Холод, дождь, слякоть, голод казались пустяками по сравнению с наслаждением, которое она получала, преодолевая препятствия. Впервые в жизни она наслаждалась свободой, и никогда больше не насладится.

Теперь она – кронпринцесса, с соответствующими обязанностями и властью. И, воспользовавшись умениями и хитростями, которые она приобрела на дорогах Шотландии, она сегодня докажет, что может стать достойной королевой.

Она снова быстро осмотрела окрестности, по которым проезжала повозка. Надо быть бдительной. И непременно помочь Ренье. Да поможет ей Бог, она по-прежнему его любит. И если Ренье погибнет, спасая ее, она тоже умрет.

– Вот мы и на месте, ваше высочество. – Хьюберт остановил лошадь. – Будьте добры слезть с повозки и пройти к тому дереву. Баптист, помогите ее высочеству слезть.

С приближением придворных Хьюберт стал двигаться быстро и перестал выказывать заботу о Сорче.

Баптист сделал, что было велено. Помог Сорче слезть с повозки и отвел ее к высокой сосне.

– Стойте здесь, я принесу веревку.

Роща, в которой они остановились, идеально подходила для засады. По краям деревья росли довольно густо, а к центру редели, так что с расположенной ниже лужайки роща была хорошо видна. А придворные хорошо видели всю ловушку. Стражники закрепили на ветвях сеть и одеяло, так что когда Ренье подойдет снизу, они сбросят ловушку ему на голову и повалят на землю. Пока он будет делать попытки освободиться, стражники свяжут его и по приказу граф Дюбелле уведут в темницу, где он будет гнить вечно.

У Ренье был совсем другой план.

Сорча снова обвела взглядом окрестности, пытаясь разглядеть подмогу, но увидела только придворных, въезжавших на лужайку.

Баптист направился к ней с мотком веревки, но в эту минуту Жюльенна спешилась неподалеку от них и подозвала его к себе. Пока она перебирала пальцами пуговицы на его мундире, молодой человек казался смущенным и испуганным, а его отчаянные взгляды в сторону графа Дюбелле ясно говорили о том, что он опасается наказания. Он поднял веревку, воспользовавшись ею как предлогом уйти, и снова направился к Сорче.

И тут на поляне появился Ренье.

Глава 27

– Вот и он! – Граф Дюбелле стоял позади Сорчи, дыша ей в затылок. – Твой красивый молодой герой. Как ты думаешь, он догадывается, что для него приготовлен силок?

– Не знаю, – ответила Сорча.

Ренье выглядел настороженным. Он шел к ним, оглядываясь по сторонам, словно ожидал засады.

– Может, и нет. Есть правило охоты, которое действует всегда: добыча никогда не смотрит вверх.

Граф Дюбелле провел пальцем вдоль ее руки.

От его прикосновения ей стало так противно, что мурашки побежали по коже.

– Но даже если он знает, готов поспорить, то все равно войдет в ловушку ради тебя. Ведь он настоящий рыцарь! Он принц! Наверное, у него есть какой-то план твоего спасения, но у него ничего не получится. Я постоянно напоминаю жителям Ришарта, каким он был отвратительным правителем, чтобы они поняли, что его возвращение им совсем не нужно. А если они забудут, у меня есть наемные солдаты и стражники, преданные мне не меньше, чем своим семьям.

Граф Дюбелле намеренно выбирал таких, как Хьюберт! На которых лежала ответственность. И которым он мог угрожать.

Он подходил все ближе.

Рассеянно, словно не сознавая, что делает, граф Дюбелле поцеловал Сорчу в плечо.

Сорче отчаянно хотелось стереть с себя его зловонное дыхание.

Ренье это увидел, потому что внезапно перешел на бег. Ей хотелось крикнуть ему, чтобы он вернулся, но она понимала, что это бессмысленно. Граф Дюбелле злобно рассмеялся. Жюльенна стояла неподалеку, и ее внимание разрывалось между приближающимся Ренье и собственным мужем, обхаживающим Сорчу.

Баптист уронил кольцо веревки и достал мушкет. Хьюберт тоже вооружился мушкетом. Его примеру последовали брат Баптиста и остальные стражники.

У Сорчи кровь стыла в жилах. Сама не зная зачем, она побежала вниз с холма.

Граф Дюбелле схватил ее руку и больно вывернул за спину. Как только Ренье оказался у центра сети, граф крикнул:

– Пора!

Одеяло и сеть накрыли Ренье. Он отчаянно забился. Придворные, смеясь, наблюдали.

– Он не выносит ограниченного пространства! – сообщил им граф Дюбелле. – Оно напоминает ему темницу!

– Ренье! Ренье, пожалуйста!

Сорча пыталась его подбодрить.

Все напрасно. Спустя несколько секунд Ренье затих. Надо что-то делать! Сорча была в отчаянии.

– У нашего принца Ренье одна и та же проблема. Он сразу сдается, не дав нам возможности развлечься.

Граф Дюбелле разочарованно пожал плечами.

Сорче необходимо отвлечь внимание от Ренье. Мадам что-то говорила о том, что может отвлечь внимание любого мужчины в любое время. Это был не секс, это было…

– Ну ладно, – добавил граф Дюбелле. – Пристрелите его, и дело с концом.

– Пристрелить? – Сорча ушам своим не верила. – Вы же хотели снова бросить его в темницу!

– Я раздумал, милочка. Этот принц мне больше не нужен. Он умрет.

Стражники подняли ружья…

«Мадам Пиншон утверждала, что мужчины любят смотреть, как дерутся женщины»!

Сорча освободила руки от веревки и, пронзительно завопив: «Шлюха!» – бросилась на графиню. Обеими руками она вцепилась в белокурые волосы Жюльенны и с силой дернула их. Волосы мгновение сопротивлялись, а потом Сорча отлетела назад, держа в руках красиво причесанный парик и шпильки, на которых он держался.

И тут все увидели ее короткие жидкие волосы с проседью. Жюльенна ощупала голову и завопила от боли и ярости.

Никогда еще Сорча так не злорадствовала. У нее получилось! Выстрелов не последовало. Все взгляды были устремлены на Жюльенну.

Жюльенна набросилась на Сорчу, вопя:

– Сука! Я тебя убью!

Сбив Сорчу с ног, она со всего размаха ударила ее. Сорча, в свою очередь, нанесла Жюльенне удар под дых. Жюльенна сложилась пополам, подавляя позывы на рвоту.

– Ты предала Ренье! – Схватив женщину за шею, Сорча ее перевернула, села на нее верхом и дала оплеуху. Ярость захлестывала девушку. – Ты разрушила его веру. Ты смотрела, когда его избивали! Мегера! Предательница!

Жюльенна вырывалась из-под нее, била, но гнев придавал Сорче силу. Она смутно слышала, как присутствующие аплодируют, подзадоривая их, словно двух дерущихся кошек.

Ей было наплевать. Она злорадствовала. Поделом ей!

Сорча не успела закончить очередной удар: кто-то схватил ее за плечи и с силой поднял.

Двое стражников.

Осатанев от ярости, Сорча попыталась от них вырваться.

Жюльенна вскочила и ударила Сорчу по лицу.

– Тварь!

Она подняла кулак для следующего удара.

Граф Дюбелле схватил ее за талию.

Сорча услышала над ухом умоляющий голос:

– Ради Бога, ваше высочество! Пожалуйста, ваше высочество!

Это был Хьюберт. Он удерживал ее, стараясь уберечь от боли.

Вокруг них женщины и мужчины, составлявшие двор Дюбелле, хохотали и весело кричали.

Вздыбившиеся волосы Жюльенны были в грязи. Бархатная амазонка в зеленых травяных пятнах. Из одной ноздри у нее текла кровь. Она задыхалась и плакала от ярости, слезы прокладывали дорожки на ее грязных щеках.

На нее противно было смотреть. Сорча решила, что, наверное, выглядит не лучше графини, но ей было все равно. Кто-то должен был преподать Жюльенне урок, и Сорча была в восторге от того, что это сделала именно она.

Судя по адресованным ей исподтишка взглядам и одобрительно поднимаемым большим пальцам, так считали все присутствующие.

– Принцесса Сорча, это было великолепно, – лениво проговорил граф Дюбелле.

– Что?! – возмущенно закричала Жюльенна. – Да как ты смеешь?!

– Но это не спасет твоего мужа, – заявил граф Дюбелле. Взмахом руки он призвал стражников к порядку. – Стреляйте в принца Ренье!

– Нет!

Сорча налетела на одного из вооруженных мушкетами стражников.

Ружья громыхнули. Хьюберт оттянул ее назад.

– Нет!!!

Дыры прорвали шерстяное одеяло и мелкую сеть. Материя начала дымиться. Толпа ахнула и замерла… Сорча услышала единственный потрясенный шепот:

– Король…

Сорча окаменела. Мужчины стояли, разинув рты. Женщины прижали ладони к губам, на глазах у них блестели слезы. Жюльенна застыла, прижав ладонь к сердцу.

Даже эти развращенные придворные не одобряли убийства своего законного правителя.

Граф Дюбелле рассмеялся. Он смеялся громко и долго.

Сорче хотелось его убить. Она с трудом сдерживала рыдания.

– Наконец-то! Наконец-то! Сбросьте сеть. – Граф Дюбелле широко улыбался. – Давайте посмотрим на тело.

Сорча надеялась на чудо. А вдруг там не Ренье, а кто-то другой? Или вообще никого нет? И чудо свершилось.

Стражники оттянули сеть и одеяло.

Под ними оказалось соломенное чучело, руки его были сложены в непристойный и очень выразительный жест.

Со своего места в тени деревьев Ренье наблюдал, как стремительно багровеет лицо графа Дюбелле. Он услышал громкий вскрик Жюльенны и увидел, как она метнулась за спину графа Дюбелле. До него донесся изумленно-испуганный ропот придворных. Ренье остался очень доволен.

Но что было гораздо важнее, Сорча уставилась на чучело и радостно улыбнулась. Искрящимися глазами она обвела окрестности, словно пытаясь его найти, и он с огромным трудом удержался, чтобы не броситься к ней и не заключить в объятия.

Однако битва еще не закончилась.

Граф Дюбелле махнул рукой стражникам. Один из них сбежал по склону на лужайку и сдвинул в сторону чучело и опавшую листву. Он открыл деревянные доски, которые оказались под ними. Начищенным сапогом отодвинул одну из досок и увидел траншею, по которой ушел Ренье.

Лицо графа Дюбелле стало почти лиловым. Он сделал несколько шагов в сторону своей бесполезной ловушки, а потом яростно повернулся к жене:

– Это ты виновата!

И тут Ренье вышел из тени. Рука его лежала на рукояти шпаги, взгляд был устремлен на графа Дюбелле.

– Не понимаю, почему вы удивлены подобным поворотом событий. Разве не вы научили меня копать?

Граф Дюбелле ткнул в него трясущимся пальцем:

– Немедленно застрелите его!

– Бросить ружья! – крикнул один из стражников.

Ренье узнал его: это был Хьюберт. Он состоял в страже еще при его отце и каким-то образом сумел дотянуть до этого дня. Он сильно постарел, но сейчас был полон решимости.

– Тот, кто прицелится в нашего принца, будет иметь дело со мной! – крикнул Хьюберт.

Выхватив пистолет у ближайшего придворного, граф Дюбелле выстрелил.

Придворных окружили люди Ренье с поднятыми мушкетами и обнаженными саблями.

Но граф Дюбелле выстрелил не в Ренье. Он выстрелил в Хьюберта.

Хьюберт покачнулся, на лице его отразилось изумление. И в следующее мгновение он рухнул, словно огромное срубленное дерево.

Сорча закричала и упала на колени рядом с ним.

Придворные завопили и обратились в бегство, словно стадо испуганных оленей.

Но люди Ренье заставили их остановиться.

Ренье прошел дальше, к освещенному солнцем месту.

– Армия Бомонтани стоит всего в пяти милях ниже, на дороге, и ждет сигнала, чтобы войти в Ришарт и захватить его. Но есть более легкий путь, граф Дюбелле. Мы с тобой… мы будем драться, и победитель получит страну.

– А проигравший? – спросил граф Дюбелле.

– Проигравший умрет.

Ренье знал, чем рискует. Граф Дюбелле был знатоком оружия и смертельно боялся заговоров. Он упражнялся во владении огнестрельным оружием, клинками, ножами и кулаками. Он был старше Ренье, но отличался силой, безупречным здоровьем и жестокостью. Он являлся Ренье в кошмарах как непобедимый демон.

Граф Дюбелле тоже это знал. Он улыбнулся той медленной, жестокой улыбкой, которую Ренье видел каждый год, когда тюремщики выволакивали его из камеры. Когда он плакал и молил о милосердии этого изверга.

– Да. Проигравший умрет.

Граф Дюбелле повторил эти слова с великим удовольствием.

Этот тон. Это лицо. Ренье показалось, что кожа у него на спине съежилась и прилипла к костям, пытаясь избежать ударов.

Ему необходимо помнить. Помнить, что граф Дюбелле убил его отца, заточил в тюрьму его друзей, разграбил его страну. Граф Дюбелле похитил его жену, будь у него возможность, избил бы ее, изнасиловал, убил. Все зависит от исхода этого поединка. Он должен сосредоточиться на одном: на том, чтобы переиграть графа Дюбелле.

Противники вышли в центр поляны.

Граф Дюбелле бросил взгляд на свежеиспеченного юного командира стражи:

– Баптист, ты знаешь, что делать.

Юнец посмотрел на труп Хьюберта, на Сорчу, склонившуюся над ним, на кровь у нее на руках и слезы на глазах. И кивнул:

– Я знаю, что делать.

Он отстегнул перевязь с саблей, оставшейся в ножнах, и положил все на землю.

Граф Дюбелле повернулся к нему и зашипел:

– Ты спятил?

– Нет, милорд. Я в здравом уме. – Голос у юнца дрожал, но он скрестил руки на груди, вскинул голову и посмотрел графу в глаза. – Вам не следовало убивать Хьюберта, милорд. Мой отец говорил, что он хороший человек.

– Твой отец! – насмешливо повторил граф. – И кому ты должен хранить верность?

Ренье взглянул на Сорчу. Она медленно выпрямилась над телом Хьюберта и устремила на Баптиста прямой, ясный взгляд.

Баптист не отвел глаза и кашлянул.

– Не знаю, милорд, не знаю.

Граф Дюбелле в бешенстве повернулся к другому молодому стражнику.

У юноши так сильно дрожали руки, что ему едва удалось расстегнуть перевязь. Он тоже положил саблю на землю. Все молодые стражники подошли к Хьюберту. Один снял китель и закрыл Хьюберту лицо. Они подняли тело своего командира и положили в повозку.

– Похоже, твои люди решили, что наш поединок должен быть честным.

Ренье чуть опустил кончик шпаги. Стремительно, словно атакующая змея, граф Дюбелле сделал выпад.

– Очень жаль.

Ренье вскинул шпагу вверх, но его клинок немного опоздал. Ему удалось отклонить смертельный удар Дюбелле, однако кончик попал ему в плечо и ударил в кость.

Граф Дюбелле отскочил назад и захохотал.

Это было равносильно пощечине, Ренье сосредоточился, прогнав все страхи.

Самое плохое случилось. Граф Дюбелле первый ранил его.

Ну и что?

Гораздо важнее, кто нанесет последний удар.

Он услышал осуждающий ропот окружающих. Дюбелле тоже его услышал. Поэтому Ренье улыбнулся.

Дюбелле не мог скрыть свою ненависть.

Он ненавидел Ренье. Ненавидел за то, что тот выжил. За то, что существует. Ненавидел и боялся из-за законных притязаний Ренье на трон.

Улыбка Ренье стала шире. Ненависть и страх. Хорошие признаки. А еще лучше то, что граф Дюбелле не может скрыть своих чувств. Значит, потерял самообладание.

Кровь тонкой струйкой стекала по руке Ренье. Пальцы у него слегка онемели. Он перебросил шпагу в другую руку.

– Ну же, любезный! Пока ты упражнялся в фехтовании, я скитался по миру в поисках моей принцессы. А что еще я делал? Ах да! Терпел твои побои и гнил в твоей темнице.

– Когда я с тобой разберусь, ты будешь гнить в могиле!

Сорча содрогнулась, услышав эти слова, и замерла, когда клинок графа рванулся к Ренье.

Однако Ренье ловко парировал удар. Он ухмыльнулся и сказал:

– Ты прав, конечно. «Защищайся!» – это такое старомодное предупреждение.

Ей надо бы радоваться, что у Ренье хватает остроумия и уверенности, чтобы шутить, но ей хотелось, чтобы он сражался молча, не тратя понапрасну силы. Он должен победить. Не ради их несчастных стран, их тронов и их корон, а ради их любви.

Когда клинки вспыхивали на солнце, пробивавшемся сквозь кроны деревьев, Сорча вздрагивала при каждом ударе. Ее дыхание участилось, словно это она вела бой. Сердце болезненно сжималось.

– Ты долго не продержишься! – Граф Дюбелле проговорил это задыхающимся голосом. – Ты теряешь кровь.

– Верно, – согласился Ренье. Стремительным движением Ренье пробил защиту графа Дюбелле и рассек ему щеку до самого рта.

Мужчины загудели, женщины взвизгнули. Жюльенна завопила, увидев, как обнажились зубы Дюбелле.

Сорча улыбнулась с кровожадной радостью. Она не испытывала жалости к графу Дюбелле. За те страдания и смерть, которые он сеял, она готова была его убить собственными руками.

– Ну вот. Теперь ты тоже теряешь кровь.

Ренье держал шпагу наготове, пока граф Дюбелле ощупывал рану.

– Ах ты, жалкий королевский щенок! – Граф с трудом выговаривал слова. – Ты изуродовал меня!

Клинки снова скрестились.

И шпага Ренье снова стремительно метнулась к противнику. Граф парировал удар, однако на второй его щеке тоже появилась кровь. Он отшатнулся.

Ренье остановился.

– Ну вот. Теперь все в порядке, обе щеки у тебя одинаковые.

Граф Дюбелле повернулся и посмотрел на жену. При виде его лица, которое стало похоже на маску смерти, прекрасные голубые глаза Жюльенны наполнились ужасом. Она прижала руку к губам, отвернулась… и ее вырвало.

Когда Дюбелле повернулся к Ренье, его взгляд был полон смертельной злобы. Он ринулся в бой, нанося серию стремительных ударов, настолько быстрых, что сталь его клинка яростно сверкала.

Может быть, когда-то Ренье тоже учился так биться, но это было очень давно. С тех пор он бродил по свету, разыскивая Сорчу.

И тем не менее шпага Ренье металась, парируя удары.

Кто-то из оказавшихся рядом дотронулся до локтя Сорчи. Тихим теплым голосом какая-то женщина проговорила:

– Возможно, Ренье не такой хороший фехтовальщик, как граф Дюбелле, но он демонстрирует удивительную способность задевать графа за живое.

Кто-то снова прикоснулся к Сорче.

– Ренье очень хорошо ведет бой. Не дает возможности графу Дюбелле спровоцировать его на стремительные выпады.

– И теперь видна разница между молодостью и опытом, – добавил первый голос. – Граф Дюбелле потеет, как и положено такой свинье, как он.

Голоса показались Сорче смутно знакомыми, но она не могла заставить себя посмотреть на женщин. Все ее внимание было сосредоточено на Ренье.

Одна из женщин, стоявших рядом, взяла Сорчу под руку.

– Ренье не проиграет. Он сражается за вас.

Эти заверения вызвали у Сорчи только раздражение. Помехи будили в ней желание закричать. Неужели эти женщины не видят, что происходит? Не видят, как серебряные клинки сверкают, рассекая воздух, как кровь сочится из раны Ренье, как ужасна мертвая голова, в которую превратился граф Дюбелле? Звон стали о сталь наполнял Сорче сознание. Неужели эти женщины не понимают, что Ренье может погибнуть? Она резко бросила:

– Он сражается за свою жизнь!

Женщина, стоявшая по другую сторону от Сорчи, крепко обняла ее и сказала:

– Ну конечно же. За свою жизнь, за свою страну и за свою любовь.

– Его любовь придаст ему силы, – добавила первая женщина.

Ренье не любит ее, но если любовь способна придать ему силы, у Сорчи хватит любви на двоих.