Глава 6

Роберто задумался. Чего хочет эта женщина? И сможет ли он дать ей это?

Если это то, о чем он думает, разумеется, даст. Кто стал бы сопротивляться такому восхитительному существу! Она была бесподобна с ее волосами, собранными в свободный пучок на затылке. Отдельные пряди цвета червонного золота касались щек и целовали ее розовые губы. В своем алом платье она выделялась среди всех этих лощеных снобов в их вечном убийственном черном. От ее фигуры у Роберто перехватило дыхание. Какие длинные ноги, какие округлые бедра, тонкая талия, а грудь! Такая грудь заставила бы самого Боттичелли плакать от восторга. На расстоянии Роберто не мог различить цвет ее глаз, но смотрела она на него с вызовом. Она манила его взглядом.

– Спасибо, что пришел, Роберто.

Он тотчас переключил внимание на Чарлза Макграта, главу его адвокатской группы для защиты в суде.

– Твое присутствие среди этого скопища внесет самый интересный элемент. – Чарлз подмигнул.

– Нет, – сказан Роберто, – это вам спасибо, что пригласили. Не каждому хватило бы смелости общаться с такой знаменитостью, как я.

Чарлз засмеялся.

– Я же обещал встретиться с тобой, а слава твоя привлекла сюда многих гостей и раскроет их бумажники.

– Хорошая причина. В таком случае я почту за честь быть вам в помощь. – Роберто всегда любил старика. В нем замечательно сочетались доброта и безжалостность, здоровый прагматизм и радушие. И потом, Чарлз Макграт, несомненно, умел зазывать на свои вечера поразительных женщин.

– Могу я поручить ее тебе? – сказал Чарлз.

– Конечно. – Роберто на мгновение подумал, что речь идет о леди в красном. Но нет, Чарлз имел в виду другую женщину, стоявшую неподалеку. Ей было порядком за тридцать, и она смотрела на Роберто хищным взглядом голодного крокодила. – Для того я и здесь, чтобы развлекать ваших гостей.

Роберто снова бегло взглянул на леди в красном и позволил себе предаться на минуту холодной логике.

Судьба обычно не так добра, чтобы предлагать что-то без условий. В частности, эту неизвестную красавицу ради его удовольствия. Поэтому здесь, должно быть, есть какой-то сдерживающий фактор. Скрытый, но тем не менее он существует.

– Вы меня инструктировали, чтобы я был осмотрителен и следил за тем, что говорить репортерам. А как я их узнаю?

– У каждого из них есть нагрудная табличка с названием издания, в котором они работают, – сказал Чарлз.

– Aгa.

У леди в красном не было таблички.

– Таблички большие, белые и очень четкие. Я лично за этим проследил и строго предупредил: кто их снимет, тот будет исключен из телеконференции в Интернете. Женщины были не в восторге. Они жаловались, что таблички нарушают гармонию в их костюмах. Но я сказал, что такова цена за возможность делать свою работу. – Чарлз понизил голос. – Я знаю, что я старый брюзга. Но мне вообще больше нравится, когда трудную работу выполняют мужчины, а женщины лучше пусть будут для декорации.

– Да разве не все мы так думаем? Сейчас так много женщин упорно хотят найти своим мозгам другое применение, нежели нравиться мужчинам. Это стыд и позор. – Роберто хохотнул, довольный собственным мужским шовинизмом.

Но Чарлз не засмеялся. Только кивнул. Роберто подумал, что он похож на его отца – это люди другого поколения.

Не сводя глаз с очаровательного создания в красном платье, Роберто сказал:

– Прощу прощения, но я должен буду рано уйти. Я плохо привыкаю к смене временных поясов после перелета.

– Ничего. Час радушной беседы тебе поможет.

– Я заставлю вас зачесть мне этот час. – Роберто обменялся с Чарлзом улыбкой и снова бросил взгляд на леди в красном.

Заметив, что она исчезла в глубине дома, он хотел последовать за ней, но тут на него набросилась лучшая часть чикагского общества. Конечно, это было сделано элегантно. Классом выше по сравнению с папарацци. Но факт тот, что все же набросились.

Чарлз представил ему Аманду Поттер – одного из ведущих чикагских архитекторов. Она ослепила Роберто своей улыбкой и своей грудью.

– Мистер Бартолини! Я счастлива с вами познакомиться. До сегодняшнего вечера я не имела удовольствия беседовать с настоящим… итальянским графом.

Дама была слишком немолода, но Роберто наклонился к ее руке. Руке, которую она ему протянула напоказ, – с красивым изумрудом в оправе из белого золота.

– Какой потрясающий камень. – Роберто слегка притронулся к нему. – Из Колумбии. И конечно, два и одна десятая карата.

Женщина изумленно ахнула.

– Это… абсолютно точно.

Пока толпа вокруг шепталась, Роберто позволил себе коснуться взглядом каждого лица и затем каждого камня. Кто-то из гостей отступил назад. Большинство напирали вперед.

Обычный трюк. Он не предпринимал ничего, кроме известных ему светских приемов, но всех это впечатляло.

Ну что ж, когда его обязанности будут исполнены, он позволит себе пойти за той шикарной леди в красном.

Большинство женщин встречали его трепетным волнением и лестью. Мужчины пожимали руку и выражали свое восхищение. Пресса сопровождала его с камерами наготове, потому что каждый желал позировать, чтобы сняться вместе с Роберто на фото.

Чарлз предстазлял его заслуженным людям. Так он познакомился с мэром Чикаго и двумя сенаторами, а также с женщиной-модельером, телеведущей какого-то реалити-шоу, где она прививала хороший вкус американским домохозяйкам.

Но Роберто эта дама не понравилась. Она презирала свою аудиторию. Была высокомерной и грубой.

Зато Роберто ей нравился, и она просто раболепствовала перед ним, выражая ему всяческое одобрение.

– Мистер Бартолини, вы смотритесь просто фантастически в этом костюме! Это Армани, не так ли?

И ради этого он не может раньше времени пойти за той леди в алом?

– Я не знаю, – пожал Роберто плечами. – Я не обращаю внимания на марки. Это так буржуазно. Вы не находите? – Он улыбнулся собеседнице в глаза, издеваясь над ее претенциозностью.

Женщина ретировалась. Он ей больше не нравился. Ее следующий выпад напоминал реакцию дикого зверя, коим она и была.

– Итак, мистер Бартолини… или я должна называть вас графом?

– Достаточно мистера Бартолини.

– Вы собираетесь взглянуть на «Блеск Романовых», мистер Бартолини?

– «Блеск Романовых»? – Роберто озадаченно посмотрел вокруг себя. – А что это?

В толпе, как он и рассчитывал, засмеялись. Оставив ужасную женщину, Роберто направился к стеклянной витрине с предвкушением удовольствия увидеть один из величайших бриллиантов в истории. Ему доставляло наслаждение наблюдать, как его приближение вызвало напряжение на лицах охранников. Он быстро оценил надежность установленной системы безопасности. Она выглядела весьма впечатляюще. Роберто выразил свое одобрение, кивнув охранникам, – дедушка учил его показывать свое уважение тем, кому отводились бесполезные миссии, – охранники, неуклюжие мужчины, у которых зудели языки завязать с ним разговор под любым предлогом, закивали в ответ.

Да, это был он. Сверкающий под огнями софитов «Блеск Романовых». Во всем своем блеске и гипнотическом великолепии.

На мгновение забыв о своем окружении, Роберто улыбался, глядя на такую красоту. Но хотя он любовался бриллиантом, это был всего лишь холодный и жесткий камень… непохожий на то восхитительное создание в алом.

Роберто хотел ту женщину.

Он отдал Чарлзу с его гостями пятнадцать минут. Пятнадцать минут обходительности, европейской воспитанности, загадочности. Он отработал все, что от него хотели и ожидали. Поэтому он извинился и удалился. Он вышел в коридор и отправился искать загадку, обернутую в алый шелк.

Роберто быстро проходил сквозь арки, бегло осматривая комнаты, одну за другой. И вот он увидел ее, ту леди, светящуюся подобно рубину в полумраке библиотеки Макграта. Женщина стояла у камина, глядя на пламя со слабой улыбкой. Наблюдая за ней в профиль, Роберто мог отметить другие грани ее красоты. Ее бледная кожа в свете камина отливала червонным золотом. Хотя сейчас она была без туфель, она все равно смотрелась очень высокой. Роберто подумал, что при таком ее росте он мог с ней танцевать и при этом видеть ее лицо. Поднятая рука леди в алом покоилась на мраморной полке камина, и ее обнаженное плечо свидетельствовало о самом серьезном отношении к фитнесу и здоровью. Чтобы так скульптурно вылепить плечи, нужно заниматься атлетической гимнастикой. Не иначе как упражняться с гантелями.

Шелковое платье ласкало тело женщины, обрисовывая ее высокую грудь и ягодицы.

Роберто все больше убеждался, что глаза его не подвели. Она была поистине замечательным созданием.

Женщина повернула голову и посмотрела на него с такой насмешливостью, будто знала, что он стоит здесь. Она явно позировала. Наверняка под этим шелковым платьем у нее были только крошечные трусики, а если ему повезло – и вовсе ничего. В ушах у нее сияли сапфиры по одному карату, а в глазах вспыхивал синий огонь. Однако куда более теплый, чем какой-то холодный камень.

– Вы восхитительны! – сказал Роберто.

– Спасибо. – Она понимала, что означают его слова, и выразила ему за них свою признательность без ложной скромности.

Роберто ступил в комнату и закрыл за собой дверь.

– Я полагаю, вы хотите поговорить со мной, – сказал он.

Женщина потупила глаза, будто подбирая подходящие слова. Потом расправила плечи, повернулась к нему и вскинула подбородок.

Она подняла глаза и внезапно стала менее всего похожа на ту призрачную грезу, о которой он мечтал всю свою жизнь. Сейчас перед ним был профессионал. Возможно, преподавательница, но скорее всего – адвокат.

Или агент ФБР.

Ну конечно же, агент ФБР.

Предвкушения приятной встречи как не бывало. Роберто сразу же охладел. Он сунул руку в карман пиджака и стал ждать ответа.

– На сегодня, – сказала женщина, – я хочу переспать с вами этой ночью.

Роберто сжал кулак в кармане, и огонь возбуждения вспыхнул снова. Нет, она не из ФБР! Конечно, если только они не изменили кардинально тактику.

– У меня на то есть свои причины, – продолжала женщина. – Я надеюсь, вы не будете спрашивать о них. Просто мне… мне нужна… эта ночь… мужчина… Мне нужны вы! До этого я никогда не делала подобных предложений, так что вам нет нужды беспокоиться, каким вы будете у меня по счету. И вы не должны думать, что я готовлю вам ловушку. У меня другая цель. Я делаю это исключительно для собственного удовольствия. Ну и вашего, конечно, я надеюсь. – Она выжидала с кажущимся спокойствием, но бурлившие внутри эмоции вырывались наружу, выдавая ее смятение.

Нет. Она не из ФБР.

Певица?

Возможно.

Первая шпионка, которую внедрил Фоссера?

Данная концепция заслуживала внимания.

Или, может быть, судьба сделала ему подарок, чтобы компенсировать убытки, понесенные с потерей доброго имени?

С затянувшимся молчанием женщина все больше приходила в замешательство. Глядя в пол, она поискала свои туфли. Затем надела их – сначала одну, потом другую.

– Но прежде чем я продолжу, – сказала она, – наверное, мне следует спросить, интересует ли вас это?

– Интересует?! – воскликнул Роберто.

Да во всем Чикаго не нашлось бы ни одного нормального мужчины, который не отдал бы на отсечение свою правую руку, чтобы оказаться там, где сейчас стоял он. Лишь потрескивающее пламя и слабые звуки ее дыхания нарушали тишину библиотеки. Он шагнул к женщине и, когда она подняла голову, стряхнув с лица золотистые пряди, улыбнулся ей со всем своим обаянием. Поднеся к ней свою руку, он задержался в дюйме от ее подбородка.

– Вы позволите?

Роберто полагал, что она будет с ним менее церемонна. Вместо этого она засмущалась, точно школьная учительница, позволяющая себе вольность, и сделала чопорный кивок на манер старой девы…

Так. Неопытная. На иступленную поклонницу рок-группы тоже не похожа.

Она пахла так хорошо! Как цветок, распустившийся в ночи. Как женщина с каким-то секретом. Роберто медленно провел пальцами под ее подбородком до правого уха, наслаждаясь этим первым, очень важным контактом с ее кожей. Она была бархатная на ощупь, каковой и выглядела, а также теплая – от жара огня в камине и желания. Роберто потрогал серьги с великолепными сапфирами, затем поласкал мочку уха, заправив назад прядь волос. Женщина, точно кошка, повернула щеку и потерлась о его руку.

Чувственное создание! Нравится, когда ее гладят.

Из-под ресниц она следила за его движениями, и синие глаза ее мерцали. У нее были самые удивительные глаза василькового цвета. В них было такое вдумчивое выражение, как будто он был ее учителем, а она – усердная ученица. В этой женщине было что-то, что укрепляло его самомнение – то самое ego, о котором его мать всегда говорила, что оно не нуждается в подпитке.

Роберто наклонился и поцеловал ее легким, коротким касанием губ. Он хотел ощутить только самый слабый вкус, обменяться с ней дыханием, посмотреть, совместимы ли они друг с другом. Но после этого ему захотелось большего. Прижав пальцем ее пухлую нижнюю губку, он сказан:

– Вас не волнует, что у вас размажется губная помада?

– Визажист обещал, что к тому времени, когда все во мне превратится в прах, макияж и помада останутся на лице.

Роберто ухмыльнулся. А она шутница! Но она не улыбнулась в ответ. Ограничилась декларацией. Она прижала руку к его груди. Твердо, с решимостью.

– Это не похоже на поцелуй, – сказала она. – Мне нужен настоящий поцелуй. Я хочу знать, будет ли мне так же хорошо, как я себе представляю. Или хороший секс – это миф, который насаждается в фильмах и находит благодатную почву в одиночестве?

Что это? Намеренный вызов? Возможно. Хотя, может быть, она искренна в своих чувствах. Определенно любовь каким-то образом обошлась с ней несправедливо.

Тогда Роберто, все еще ухмыляясь, снова наклонился и сделал то, что от него хотели.

Губы раздвинулись, и встретившиеся языки заскользили один вокруг другого. И первый раз за много лет от простого поцелуя весь мир унесся прочь. Роберто закрыл глаза, чтобы лучше смаковать ощущения – сначала вкус шампанского, потом ее собственный аромат. Это был сладкий коричневый сахар в соединении с неопределенной жаждой. Холодные сливки, вылитые поверх жаркого желания.

Эта женщина была великолепна, как первосортное вино с виноградников Бордо, достойное дорогой цены за каждый глоток.

Роберто забыл о всех предосторожностях. О всех ограничениях. Он притянул ее ближе, сминая деликатный шелк платья, желая стянуть его с ее оголенной кожи. Другой рукой он скользнул сзади по ее шее и удерживал ее неподвижно на месте. Потом выгнул ее спину и принял на себя ее вес, изучая ее посредством своего рта и своего тела, через ее ароматы и хватку, с какой она вцепилась ему в лацканы.

Его примитивное начало стремилось к раскрепощению. Он хотел задрать вверх подол платья, толкнуть ее на пол и овладеть ею. Взять ее быстро, целиком удовлетворив свою потребность, неистово стучащую в венах.

Однако то, что еще оставалось в нем от прежнего джентльменства, заставило его отпустить женщину.

– Вы получили ответ на ваш вопрос? – спросил Роберто, поддерживая ее за локоть.

Она смотрела на него своими широко раскрытыми синими глазами, прижимая пальцы к губам.

– Нет, это не миф, – прошептала она.

– Не миф, – повторил Роберто. Ему хотелось смеяться, но усилия, побудившие его отпустить ее, высвободили еще и что-то рыцарское, существовавшее в нем. Поэтому он не осмелился форсировать дело дальше. – Нет, хороший секс – это не иллюзия. Но то, что сейчас происходит между нами, не есть хороший секс. Это больше похоже на власть натуры… или шутку, которую судьба играет с нами обоими.

– Судьба… Забавно. Но я… так и подумала, когда увидела вас.

– Мы пришли к согласию, – сказал Роберто. – Это – судьба. – То-то дедушке было бы приятно узнать! Как-никак его внук подтвердил, что он наполовину Контини! Необузданный. Безудержный. Не корригируемый. – Мы проведем ночь вместе. И вам не придется рассказывать мне, зачем вам это нужно, а мне – притворяться, будто я влюблен. Завтра утром мы расстанемся, чтобы больше никогда не встретиться.

До сих пор он никогда не был опрометчивым. А почему теперь? Ах да…

Конечно же, потому что жизнь его сделала креп и все в ней пошло наперекосяк.

– Правильно, это сделка. Тогда – по рукам. – Женщина протянула ему руку.

Когда Роберто взял ее, то почувствовал, что она дрожит. Но он надеялся, что не от нервов. Он наделся, что от подавляемого ею желания. Он поднес ее руку к губам и запечатлел медленный поцелуй у нее на ладони.

– Но я не хочу, чтобы нас видели уходящими вместе, – сказала она.

И это говорила женщина, которую только что весьма нешуточно целовали! Она показала, что в ней есть практическая жилка.

По правде говоря, у него тоже.

– Я должен оставаться здесь еще какое-то время. Уйти раньше было бы неблагодарно по отношению к мистеру Макграту. Поэтому я сейчас позвоню моему шоферу. Он заберет вас, как только вы ступите на порог. Я позвоню в мой отель и предупрежу консьержа, что вы приедете. – Роберто протянул ей свой ключ.

Она посмотрела на ключ в своей ладони.

– Вы не боитесь, что я у вас что-нибудь украду? Со всеми-то людьми, которые за ним наблюдают?

– Это меня меньше всего беспокоит.

– Не знаю, – сказала она, – но мне почему-то не думается, что вы доверчивая душа.

А она проницательна!

– На сегодняшний день я хочу вам довериться.

Брэнди кивнула, но не потому, что поверила ему, а потому, что признала его право увиливать от честного ответа. Она направилась к выходу. Малейшее движение ее тела под алым платьем было исполнено очарования.

– И не меняйте одежду, – сказал Роберто.

Она обернулась, удивленная.

– Но я купила самое шикарное неглиже.

Подозрения – кто-то посчитал бы это здравой осторожностью – снова всколыхнулись у него в мозгу.

– Для меня?

– Да. Ну, то есть для… – Она пожала плечами. – Для того мужчины, которого я найду сегодня вечером. К счастью, им оказались вы. Я привезла с собой пеньюар из кремового шелка с кружевными вставками, вот здесь и…

– Я хочу сам снимать с вас платье, – хрипло прошептал Роберто. Наказы, предназначавшиеся ей, обратились против него самого. Взыгравшее желание жестоко ударило его ниже пояса. Представив, как он отыскивает молнию на этом очаровательном платье, как оно соскальзывает вниз, обнажая то, что скрывается под ним…

Роберто сделал шаг ближе.

Брэнди увидела жажду в его глазах и засмеялась с тихим и теплым звуком.

– Роберто, вам оставаться здесь еще час. Помните это.

Да, он должен был помнить. Он приехал в Чикаго только по одной причине. Никакая женщина, как бы привлекательна она ни была, не могла изменить его план.

– Помните, – сказала она, – в полночь вы, как в той сказке, можете превратиться в тыкву. – И зашагала к двери.

Роберто вспомнил, что он еще не узнал одну важную вещь.

– Как вас зовут? – крикнул он.

Ее манящий силуэт задержался в дверном проеме, когда она оперлась о косяк.

– Брэнди, – улыбнулась она. – Я – Брэнди.

– Брэнди, постойте!

– Да?

– Вы мне запали в душу.

Дядя Чарлз был занят беседой с Гвинн и каким-то мужчиной усталого вида. Брэнди поняла, что этот человек в мятом костюме – Стэн. Гвинн прислонилась к нему, держа его за руку, довольная, что теперь он здесь. Брэнди направилась через всю комнату к ним.

Супруги обернулись, когда Брэнди уже подходила к ним. Гвинн хотела остановиться, но Стэн потянул ее к столу, и она, беспомощно помахав Брэнди, последовала за мужем.

Брэнди уже имела в виду Роберто, поэтому, когда Гвинн оглянулась на нее с жалостью в глазах, она не знала, как к этому относиться. Ее жалеют? Женщину, готовящуюся провести ночь с Роберто Бартолини? Брэиди снисходительно пожала плечами.

– Дядя Чарлз, – сказала она, – я собираюсь уходить. Я хотела остаться на весь вечер, я знаю. Но этот переезд… мне нужно еще так много сделать до понедельника. – Брэнди попыталась изобразить усталость и не показывать гостям и, уж конечно, не дяде Чарлзу свои чувства, которые она только что испытала от того поцелуя. Такого поцелуя у нее не было за всю жизнь.

Когда она вспоминала об этом, о Роберто, ей хотелось положить руку поверх сердца и почувствовать его быстрый бег. В конце концов, ей нужно было знать, что она жива.

К ее удивлению, дядя Чарлз не стал возражать.

– Я тебя провожу до холла.

Брэнди почувствована такое облегчение, что не заметила мрачных теней в его глазах. Она получила из камеры храпения свои вещи. Помогая ей надеть пальто, дядя Чарлз сказал:

– Я только что разговаривал со Станом Дюрапом. Он работает в университетской больнице, как ты знаешь.

– Да. – Застегивая пуговицы, Брэнди подумала: как жаль, что Роберто не мог уйти с ней. Конечно, им не следовало этого делать, но в то же время отправляться на свидание, которое ты назначила сама себе, было как-то странно.

– Стэн сказал, что в больнице ходят слухи, будто твой жених… этот Алан… – Дядя Чарлз успешно завладел вниманием Брэнди. – Говорят, он в Лас-Вегасе спешно женился на какой-то женщине.

Провал! Полный провал, подумала Брэнди. Теперь, когда дядя Чарлз все знает, он также поймет, почему она уходит. Чувство вины, наверное, было написано у нее на лине.

– Я не хотела вам говорить…

– Милая, милая девочка! – Дядя Чарлз поправил Брэнди ее воротник. – Ты такая молодчина, что нашла в себе силы прийти сюда сегодня, в то время как твое сердце разбито.

– Да, разбито, – сказала Брэнди. Возможно, чувство вины выглядело как страдание. Но, право же, она не чувствовала, что ее сердце разбито. Или, что более вероятно, она не могла дождаться, когда можно будет заняться сексом с Роберто Бартолини.

– Я тебя отпускаю. Даже без единого слова. – Дядя Чарлз взял Брэпди за руку. – Но обещай, что придешь ко мне, если я смогу сделать что-то, чтобы помочь твоему горю.

– Если я буду нуждаться в чем-то, – сказала Брэнди, – вы будете первым, кто узнает об этом. – Или нет. Дядя Чарлз никогда не узнает, как она латает свое горе. И на что она решилась.

– Позволь, я вызову для тебя мою машину.

– Нет. – Брэнди сглотнула. – Я хочу сказать, что с машиной уже все устроилось. Но спасибо вам, дядя Чарлз. Вы очень добры ко мне.

Он все еще не отпускал ее и смотрел ей в глаза.

– Обещай мне, что не будешь вести себя как твоя мать и не дашь одному гнилому яблоку погубить целый урожай. Тиффани очаровательная женщина, и ей нужно было выйти замуж еще много лет назад. Но она не использовала свою возможность и не решилась поверить другому мужчине.

Дядя Чарлз рассматривал ее ситуацию по аналогии с ее матерью. Вероятно, сравнение было неизбежно, предположила Брэнди. Но как ей это было ненавистно!

– Хорошо, я не буду. Спокойной ночи, дядя Чарлз. – Брэнди поцеловала его в щеку и взяла свой рюкзачок.

– Ваш автомобиль ждет вас, мисс Майклз. – Джерри открыл перед ней дверь.

От порыва холодного ветра у нее перехватило дыхание. Она судорожно сглотнула и поспешила к машине. Длинный черный лимузин стоял у подножия лестницы, и водитель рядом держал открытую дверцу. Он, должно быть, замерз. Когда Брэнди шмыгнула внутрь, он прикоснулся к своей шляпе, захлопнул дверцу и торопливо обошел автомобиль, чтобы занять свое место.

Тусклый свет от верхней лампочки падал на черную кожу и полированное дерево. Новый свежий запах одурманил голову. Брэнди опустилась на сиденье, позволив приятному теплу растапливать ее косточки.

– Мисс, меня зовут Ньюбай, – сказал шофер. – Я доставлю вас в отель примерно через полчаса. – Он, как в кинофильмах, носил фуражку с козырьком и говорил с британским акцентом. – Могу я предложить вам что-то, прежде чем мы отправимся? Выпить? Что-нибудь почитать? Телефон или компьютер? У нас есть спутниковая связь, если вы желаете проверить вашу электронную почту или совершить серфинг по сети.

Это впечатляло. Еще бы!

– Нет, спасибо. Мне доставит удовольствие посидеть просто так.