Андрей Днепровский-Безбашенный

Лекарство от жизни

(– Большое спасибо вам, доктор…)

Иван Степанович собрался жить долго… Да так долго, что даже планы построил далеко вперёд на своё светлое будущее. Он был лихим оптимистом, и всё-то у него получалось. Ведь это же так здорово, среди обычных серых будней быть оптимистом, то есть – человеком, который даже вместо крестов на кладбище всегда видит плюсы и радуется всему на свете.

Да, да, да! Это было именно так! Он радовался всему, всему – новому дню, случайно залетевшей птичке на подоконник, бабульке возле церкви, для которой никогда не жалко отдать мелочь… И прочим маленьким мелочам в жизни он тоже всегда радовался, восторгаясь ими исключительно как-то по-детски. Ветер ласкал его лицо и кончики ресничек, а над головой всегда светило яркое солнышко, оно ему светило даже тогда, когда на улице шел дождь. Ведь солнышко светит на самом деле и в дождь, но только там – выше, за тучами, но это знают только оптимисты. А остальные в дождь об этом как-то не задумываются, стоят себе под зонтиками и уповают на плохую погоду.

Так всё бы и продолжалось у Ивана Степановича, если бы одним прекрасным летним утром он не попил холодного молока прямо из холодильника. Мама всегда ему говорила – Ваня, не пей холодное молоко из холодильника, а то заболеешь… Маму он на этот раз не послушался и попил холодное молоко.

На утро у него поднялась температура, так неслух оказался в очереди на приём к врачу.

– Итук, итук… – робко постучался Иван Степанович в дверь кабинета, когда подошла его очередь. – К вам можно – просунул он голову через приоткрытую дверь, но тут на мгновение осекся, услышав окончание разговора врача с кем-то по телефону, от чего ему стало как-то совсем не по себе…

– Да, да! Готов, уже окоченел! – переворачивал врач карту больного. – Вчера вечером слава богу представился… В нашем морге лежит как огурчик, завтра можно уже хоронить… Что вы говорите…? Как себя пред смертью чувствовал? Знаете, вполне оптимистично так был настроен, говорил, что аппетит у него хороший и что он скоро выпишется… Вот и выписался, правда, на тот свет… А умер, знаете ли, быстренько так, легко и совсем не мучился… – кивал головой доктор. – Оно, знаете ли, хорошо, когда так помирают. А то представляете, лежит человек и думает, что конец у него один, от этих мыслей он заворачивается, от чего ему становится совсем тошно. Да, да, да… конец у всех один, здесь вы совершенно правильно говорите… – услужливо закивал головой доктор, и быстренько попрощавшись, положил трубку на аппарат.

– Проходите – кивнул врач Ивану Степановичу, а потом, встав из-за стола, небрежно пододвинул ему стул ногой. – Садитесь, пожалуйста… – подозрительно посмотрел он поверх очков на своего пациента так проникающе, от чего во взгляде врача Иван Степанович заподозрил явно что-то неладное. Уж больно странно как-то его разглядывал доктор, от чего по спине у Ивана Степановича поползли колючие такие мурашки…

– На что жа-лу-етесь…? – на распев спросил его доктор, не отводя своего подозрительно-блуждающего взгляда.

– Да вот, самую малость простыл, молока из холодильника, знаете ли, холодного хватанул… – вдруг подавившись воздухом, в кулак сухо закашлялся Иван Степанович.