Ферма 'СТАНЛЮ'

Днепров Анатолий
Ферма 'СТАНЛЮ'

      Анатолий Днепров
      Ферма "СТАНЛЮ"
      " по-видимому, можно вырастить законченный
      индивидуум из одной единственной клетки,
      взятой (например) из кожи человека. Сделать
      это было бы подвигом биологической техники,
      заслуживающим самой высокой похвалы "
      ( А. Тьюринг "Может ли машина мыслить?")
      Он сидел на краю парковой скамейки, и его сбитые ботинки нервно топтали сырую землю. В руках у него была толстая суковатая палка. Когда я сел рядом, он нехотя повернул лицо в мою сторону. Глаза были красными, будто заплаканными, а тонкие губы изображали месяц, перевернутый рогами книзу.
      Взглянув на меня, старик надвинул на глаза шляпу, а каблуки ботинок чаще застучали о землю. Я хотел было пересесть на другую скамейку, но он вдруг сказал:
      - Нет, почему же, сидите!
      Я остался.
      - У вас есть часы?.. Который час? - спросил старик.
      - Без пятнадцати четыре...
      Он глубоко вздохнул и посмотрел туда, где за скелетами осенних деревьев возвышалось бесцветное здание клуба "Сперри-дансинг".
      Помолчал, еще несколько раз вздохнул и затем поднял шляпу над бровями.
      - А сейчас сколько времени?
      - Без одной минуты четыре. Вы кого-нибудь ждете?
      Он повернул свое плачущее лицо ко мне и кивнул головой. Видимо, предстоящая встреча не предвещала ничего хорошего.
      Старик подвинулся ко мне поближе и откашлялся:
      - Все точно: Точно так же, как пятьдесят лет тому назад...
      Я сообразил, что его терзают воспоминания.
      - Да, - неопределенно протянул я, - все проходит... Ничего с этим не поделаешь.
      Он подвинулся еще ближе. Плачущий рот изобразил подобие иронической улыбки.
      - Говорите, все проходит? Как бы не так!
      - Ну, конечно, воспоминания остаются, - спохватился я. - Так сказать, память о прошлом. Память - наша постоянная и надоедливая спутница...
      - Если бы это было только так...
      После некоторой паузы старик снова спросил у меня, который час, а затем сказал:
      - Еще час...
      - ??
      Он неопределенно махнул рукой.
      - Логика мыслей и логика жизни ничего не имеют общего, - вдруг ни с того, ни с сего произнес он.
      Я как будто проснулся, потому что логика была по моей части. Стоит кому-нибудь произнести слово "логика", как я сразу оживаю.
      - В этом вы не правы! Логика мысли есть отражение логики жизни.
      - Вы так думаете?
      - Уверен.
      - Сколько вам лет?
      - Двадцать девять. (Сейчас начнется урок, подумал я).
      Вместо "урока" старик сказал.
      - Им, примерно, столько же...
      - Кому им?
      Он кашлянул.
      - Кому? - переспросил я.
      - Моим... детям...
      - Вы их ждете?
      - Да... Если хотите, я расскажу вам одну небольшую историю... Все равно ждать еще целый час... Я вас попытаюсь кое в чем разубедить...
      - Странный старикашка, - подумал я.
      - Вам, конечно, покажется, что моя история - бред. Но вы убедитесь!.. Вы что-нибудь в науке понимаете?
      Теперь наступила моя очередь иронически улыбнуться.
      - Я бакалавр наук.
      - Значит есть надежда, что вы поймете.
      - Хорошо, давайте вашу историю, - сказал я, не скрывая насмешки. Конечно, сейчас я услышу какую-нибудь лишенную смысла чепуху. А старик просто болтлив, как многие в его возрасте.
      - Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему в нашем мире царит такая неразбериха и неурядица? - спросил мой собеседник и продолжал, не дожидаясь ответа:
      - Неустроенность и хаос объясняются тем, что в обществе живут разные люди. Люди разные во всем - по своему полу, виду, росту, возрасту, образу мыслей... Они живут в разных домах и питаются разной пищей, они любят разные вещи и читают разные книги. Не существует двух людей на свете, которые бы хоть в чем-нибудь были совершенно одинаковыми. Даже когда два человека говорят, что они любят одно и то же, то и тогда они разные, потому что, например, слово "дерево" каждый понимает по-своему. Это относится к любым словам, произносимым людьми на одном и том же языке. Даже простейшие слова, вроде "да" или "нет", разные люди понимают по-своему...
      - Что-то непонятно, - попробовал возразить я.
      - Непонятно? Ну, вот простой пример. Я вас спрашиваю: Сейчас осень? - И вы, конечно, ответите мне "да". И я на этот вопрос отвечу "да", и любой нормальный человек ответит "да". Но все миллионы "да" будут различными. Ведь сказав это слово, вы с ним связываете целый мир переживаний, образов, воспоминаний... Для вас осень одно, для меня другое!
      - Простите, но вы усложняете вопрос. Мы говорим, что в формально-логическом смысле...
      - Ах, в формально-логическом! - он сделал попытку засмеяться. - А существует ли для человека формально-логический смысл? Вам, конечно, известны примеры из истории, когда государства нарушали скрепленные торжественными печатями и подписями договоры. И причиной оказывалось то, что одни и те же слова договора обе стороны понимали по-разному. Вот вам и формально-логический смысл! Люди не могут, понимаете, не могут мыслить формально-логическими категориями. Это могут делать только машины, да и то не всегда...
      - Но ведь есть наука формальная логика? - возразил я.
      - Ну и пусть себе будет. Мало ли какие науки существуют! Я сейчас говорю не о науках, которые являются вынужденным упрощением действительности, а о самом сложном, о человеке... Для него не существует формальной логики. И в этом вся трагедия. Представляете, общество, в котором десятки миллионов людей говорят на одном языке, и, тем не менее, они понимают друг друга не более чем скопище иностранцев. И даже тогда, когда они делают вид, что понимают друг друга - это ложь...
      Я решил не спорить со своим собеседником, хотя мог бы привести тысячу примеров, опровергающих его аргументы. Я чувствовал, что это не самое главное в его рассказе.
      - Допустим, что вы правы. И неустроенность нашего мира объясняется, по-вашему. Но что из этого следует?
      - А вот что. Сама природа дает нам поразительные примеры того, как можно построить устойчивые системы, состоящие из одинаковых элементов. Вы задумывались над тем, почему кусок железа устойчив, не разрушается, не крошится?
      - Нет, не задумывался.
      "Видимо, шизофреник", - решил я про себя.
      - Вот видите, мы не в состоянии пристально и глубоко смотреть на обычные вещи. Мы просто принимаем их, как они есть, и считаем это в порядке вещей. А я утверждаю, что железо и вообще все, что является плотным и устойчивым, потому такое, что состоит из абсолютно тождественных частей, из одних и тех же атомов... или хотя бы одних и тех же молекул.
      - Да, да, именно поэтому. Во всей вселенной атомы углерода, атомы золота, атомы железа - одно и то же. И эти одинаковые во всем бесконечном мире атомы собираются вместе и образуют монолитную структуру. Однородную и устойчивую во всей своей массе. Стоит в эту массу внедриться чужеродным элементам, и монолитность разрушится.
      - Железо ржавеет, - неожиданно для себя подсказал я пример.
      - Совершенно верно, и таких примеров множество...
      - Да, но...
      - Нет, не "но"! - воскликнул старик. - Человек - атом общества. Разница в том, что люди принципиально разные, а атомы одного и того же элемента принципиально тождественны!
      - Послушайте, нельзя же переносить законы физики и химии на жизнь общества! Это доказано, как дважды два.
      - А, по-моему, можно, - возразил старик упрямо.
      Я не стал возражать, хотя возражения и существовали.
      - Если мы хотим построить идеальное общество, то, прежде всего, должны подумать об идеальной тождественности его атомов!
      Я с опаской посмотрел на старика. В сгустившихся сумерках его лицо показалось мне еще более плаксивым.
      - По-вашему...
      - Да, да, молодой человек. Нужно начинать со стандартизации атомов общества, со стандартизации людей...
      - Но это же бессмыслица и глупость!
      - Да, да! В мое время тоже были люди, которые повторяли то же самое. Но в ходе развития самой цивилизации заложены силы, которые в некотором смысле приводят к стандартизации людей, правда, частичной...
      - Этого никогда не было и не будет!
      - Вы просто не наблюдательны! Кстати, который час?
      - Мы разговариваем уже пятнадцать минут.
      - Хорошо. Вы говорите, никогда не будет? А тысяча людей, работающих на одинаковых машинах и выполняющих одни и те же операции, разве это не элемент стандартизации?
      Я немного поежился от сырости. Куда гнул старикашка?
      - Общество должно совершенно автоматически стремиться к устойчивому состоянию, и оно само собой, в конечном счете, должно прийти к стандартизации людей... Но сколько лет пройдет, прежде чем наступит полная тождественность людей? Тысячи, может быть, сотни тысяч... Много! Нельзя ждать золотого века полной стандартизации. Я даже иногда думаю, что этого никогда полностью и не произойдет. Поэтому нужно позаботиться об этом сейчас.
      - Вы хотите сказать, стандартное воспитание...
      - О, этого слишком мало! Совершенно недостаточно! Даже при стандартном воспитании вы не получите одинаковых людей. Они от рождения разные, по своим склонностям, способностям, талантам.
      - Так что же делать?
      Старик самодовольно потер ладони. Мне показалось, что он даже улыбнулся. Взглянув еще раз на темные контуры "Сперри-дансинга", он тихо спросил:
      - Вы когда-нибудь слышали такую фамилию - Форкман?
      - Да, это известный в свое время биохимик...
      - Именно. А что вы еще о нем знаете?
      - Пожалуй, больше ничего.
      - Я его ученик. Вы не знаете, какое открытие сделал профессор Форкман?
      - Нет, не знаю...
      - Он научился выращивать взрослых человеческих индивидов из одной-единственной клетки, взятой из кожи человека!
      "Снова начинает бредить, - решил я. - У шизофреников всегда так".
      - Ну и что?
      - В этом ключ к решению проблемы стандартизации!
      - Не понимаю.
      - Представьте себе, что у вас из кожи изъяли сто клеток, и вы по методу профессора Форкмана вырастили сто одинаковых особей. Они, имея в основе одну генетическую информацию, будут совершенно тождественны между собой и тождественны вам.
      Я вздрогнул: "Вот это ход!"
      - Любопытно. И кто-нибудь такой эксперимент произвел?
      - Да.
      - Кто?
      - Я.
      Какие-то секунды я молчал.
      - И что получилось?
      - Я должен рассказать все по порядку.
      - Это очень интересно!
      - Секрет своего открытия Форкман передал только мне. Я почти забыл о нем, пока не пришел к выводу о необходимости стандартизации.
      - Кого же вы взяли в качестве стандарта?
      - О, я и моя жена перебрали многих своих знакомых, обсудили их со всех сторон, и все они оказались с изъянами... Знаете, все имели какие-либо врожденные физические или умственные, или моральные недостатки. Да, это был очень мучительный выбор. В конце концов, мы остановили наш выбор на себе.
      Я невольно улыбнулся. Старик это заметил.
      - Не смейтесь... Я и моя Арчи в молодости были незаурядными личностями, с интеллектом выше среднего, да и на вид совсем не плохи! Достигнув зрелого возраста, мы обнаружили у себя достаточно мудрости для стандартного человека монолитного однородного общества...
      - Я не сомневаюсь в ваших качествах, - прервал я своего собеседника. - Что вы в конце концов сделали?
      - Мы вырастили по методу Форкмана двух мальчиков и двух девочек... Они были точными копиями нас в соответствующем возрасте. Я и Арчи проделали опыт по выращиванию наших юных копий на ферме Гринбол.
      - Не слишком ли мало стандартных людей для монолитности нашего будущего общества?
      - Не иронизируйте, молодой человек! Вам следовало бы спросить, почему дети были выращены на ферме Гринбол.
      - Разве это существенно?
      - Абсолютно. Дело в том, что именно на этой ферме протекали младенческие, детские и юношеские годы у меня и у Арчи.
      - И что же?
      - А то, что для тождественности этих существ было абсолютно необходимо тождественное воспитание. Я и Арчи очень хорошо помнили наши годы, прошедшие на этой ферме. Мы решили воссоздать их со всей скрупулезностью на наших... э... детях.
      - Для чего?
      - Для этого были две причины. Во-первых, мы могли легко воспроизвести весь цикл воспитания, а во-вторых, таким образом мы обеспечивали повторение нашего эксперимента в будущем.
      Я начал смутно представлять всю дикость замысла.
      - Вы хотите сказать, что, повторив свой жизненный путь в созданных вами существах, вы добьетесь того, что в определенный момент и они придут к тем же самым выводам, что и вы, и тоже повторят опыт по выращиванию своих копий, а их потомки сделают то же самое, и так далее?
      - Вы сообразительны.
      - Но этого не может быть! - воскликнул я.
      - Это так и случилось!
      - Боже мой!
      - Имейте терпение выслушать все до конца. Так вот, я занялся мальчиками, а Арчи - девочками. Должен признаться, что наша работа доставляла истинное наслаждение. Знаете, я как-то читал одного ученого, который исследовал жизненный путь многих пар близнецов. Он обнаружил, что однояйцевые близнецы не только похожи друг на друга внешне, но и их жизненный путь, и их судьба во многом совпадают. Помню, он приводил в пример двух братьев близнецов, которые расстались в раннем детстве, а по прошествии многих лет выяснилось, что они были женаты на поразительно похожих женщинах, занимались одной и той же профессией, оба имели собак, и обе собаки носили одно и то же имя! Тогда я не поверил в это. За время работы в Гринболе я воочию убедился, что генетическое тождество детей позволяет без особого труда добиться и их духовного тождества. Но самым поразительным было другое: в наших отпрысках я и Арчи видели свои копии, свое детство, затем юность и молодость. Мы смотрели на детей и восклицали: "Смотри, Арчи! Они полезли на тополь! Помнишь, я в семь лет сделал то же самое, а ты, как и наши девочки, бросала в меня мячом!" И действительно, мальчики, как по команде, полезли на один и тот же старый тополь, а девочки начали бросать в них мячи!
      "Дик! Девочки склонились над колодцем! Бьюсь об заклад, что они уронили ведро! Сейчас мальчишки за ним полезут!" И действительно, мальчишки лезли за ведром...
      - Оба за одним ведром? - спросил я.
      - Да. Я и Арчи смотрели на них, на их жизнь, как на фантастическое, повторенное дважды свое собственное бытие, перенесенное на тридцать лет назад. Если и есть у человека шанс когда-нибудь вернуть свою молодость, то только таким путем!
      - А как вы их отличали друг от друга?
      - Мальчики имели одно и то же имя - Дик, а девочки - Арчи. Но у каждого был свой номер. Его мы нашивали им сзади, как это делают спортсмены. Вскоре мальчики начали ухаживать за девочками.
      - Точно так же, как вы за своей будущей женой?
      - Да-да! Возникла сложность с местом свиданий, потому что они всегда назначали одно и то же место. Но после они к этому привыкли.
      - А они не путали друг друга?
      - Представьте себе, нет.
      - Любопытно, что же произошло дальше?
      - Арчи жила на ферме до четырнадцатилетнего возраста, а я - до восемнадцати лет:
      После Арчи уехала с родителями в Нью-Йорк. Поэтому, достигнув четырнадцати лет, девочки уехали вместе с Арчи в Нью-Йорк, чтобы там повторять курс жизни, который в свое время прошла Арчи. Это они сделали без труда, с большим успехом, и стали еще больше походить на Арчи в молодости. Они вернулись на ферму через два года, когда юноши достигли двадцатилетнего возраста. Они еще прожили на ферме по три года: И тут-то произошло несчастье.
      - Какое?
      - Моя жена. Арчи... повесилась: И ужас был не только в самом факте самоубийства. Скорее в причине трагедии.
      - Может быть, не стоит об этом вспоминать?
      - Стоит! Дело в том, что пока обе Арчи жили в Нью-Йорке, Дики немного к ним поохладели и стали наведываться на соседнюю ферму, к дочерям мистера Сольпа. У Сольпов всегда были большие семьи. В мое время у них было три дочери. И теперь их было три. И вот Дики к ним повадились в гости.
      - Так почему же ваша жена:
      - Однажды, вскоре после ее приезда из Нью-Йорка, мы ужинали у Сольпов и задержались до позднего вечера.
      Я болтал со стариками Сольпами, а моя Арчи куда-то вышла. Вдруг ома вбежала в комнату вся в слезах, с безумными глазами. В ответ на вопрос, что случилось, она только еще сильнее заплакала.
      По дороге на нашу ферму она не разрешила мне взять ее за руку, даже прикоснуться: За каких-нибудь полчаса мы вдруг стали совершенно чужими...
      Только после ее самоубийства я догадался, вернее, понял, что случилось. Она, узнав, что в семье Сольпов гостят наши Дики, поднялась наверх и совершенно случайно подслушала разговор юношей с дочерьми нашего приятеля.
      Мои сыновья клялись в верности и любви дочерям Содьпов и заверяли, что если те не станут их женами, то неизбежный брак с Арчи будет для Диков проклятьем всей жизни. Они говорили, что не любят этих холодных дурочек и только из уважения к старикам, то есть к нам, согласились на них жениться. Они предлагали дочкам Сольпов немедленно бежать:
      - Это произвело впечатление на вашу жену?
      - Еще бы! Она сразу поняла, что до нашего брака я ей изменял.
      - То есть, - пробормотал я тупо.
      - Мои парни повторили то же самое, что когда-то сделал я: Это было ужасно: Арчи поняла, что обманулась, веря в мою любовь и добродетельность. Она повесилась на одном из дубов, что растет у нас над ручьем: После этого я покинул ферму вместе со всем семейством и переехал сюда.
      - Скажете, а юные Арчи знали о происходящем?
      - Конечно, нет, они спали, как и моя Арчи в те далекие времена: Так вот, я переехал со всем семейством в Нью-Йорк. Мальчики поступили на биологический факультет колледжа, как когда-то и я, а девочки устроились телефонистками на центральной почте. Так они жили порознь, уже фактически без моего вмешательства до тех пор, пока однажды не встретились в кино. Это была радостная встреча. Их нежная дружба возобновилась: Будьте добры, который час? Хорошо, в нашем распоряжении еще пятнадцать минут: Кстати, они встретились и том же самом кинотеатре, и котором когда-то я встретился с Арчи.
      - Удивительно!
      - Я уже ничему не удивлялся. Я знал всю игру от начала до конца. Я точно знаю день я час, когда они переженятся: Если вы никуда не спешите, пройдемте в "Сперри-дансинг".
      - Зачем?
      - Вы их там увидите. Они сегодня придут туда на танцы... Я и Арчи тоже ходили.
      - Господи, - воскликнул я. - А что же будет дальше?
      - Это мы сейчас узнаем. Я просто дрожу от ожидания... Все, до мельчайших подробностей, должно повторяться!
      Мы пошли по совершенно темной аллее, старик ощупывал дорогу палкой, а я слегка поддерживал его под руку. Теперь окна клуба "Сперри-дансинг" сияли, и оттуда доносилась музыка. Это был второразрядный клуб с дешевыми входными билетами. После темноты осеннего вечера глаза не могли привыкнутъ к яркому свету. Джаз ревел во всю свою латунную глотку. Затем музыка прекратилась, и вдруг две одинаковые пары бросились в нашу сторону.
      - Папа! Папа Дик! Как ты узнал, что мы здесь?
      Они кричали одновременно и, как мне показалось, в унисон.
      Старик Дик вытащил носовой платок и вытер глаза. Я никак не мог понять, плачет он или у него жестокий насморк.
      - Я догадался, что вы здесь.
      - Удивительно! Ведь мы тебе об этом не говорили!
      - Отцовское сердце. Знаете, оно всегда чувствует: Думаю, дай зайду.
      - Мы очень рады тебя видеть. Ты у нас мудрый и можешь решить наш спор.
      Мой собеседник как-то страшно съежился, как будто его собирались бить.
      - Я вас слушаю.
      - Мы говорили о том, что нельзя создать гармоническое общество из разных людей. Что ты на это скажешь?
      Старик съежился еще больше.
      - Об этом как-нибудь в другой раз.
      - Нет, ты скажи свое мнение. А то мы будем так спорить без конца.
      - Месяца через полтора вы придете к выводу самостоятельно. Тогда приходите ко мне.
      - Мы пришли к выводу, что если из разных людей нельзя создать монолитное общество, то нужно попытаться:
      В мот момент снова заиграл оркестр, и Дики со своими Арчи бросились танцевать.
      Почти насильно я вытащил старика из зала:
      - Послушайте! Я не могу допустить, что эти прекрасные девушки, которые вскоре станут женами своих Диков, будут рано или поздно болтаться на ветках дуба, что растет у вас на ферме Гринбол.
      - А что поделаешь? - упавшим голосом сказал старый Дик.
      - Нужно немедленно рассказать им о происшествии в семействе Сольпов!
      - Думаете, мою Арчи не предупреждали? Она не верила нм единому слову: А когда я узнал имя одного ябеды, то:
      - То что?
      - В молодости я очень метко стрелял: Я имею в виду, что мои сыновья очень метко стреляют.
      - Вы хотите сказать:
      - Это еще будет. Не скоро.
      В моем голове все начало путаться.
      - Что вы сейчас намерены делать? - спросил я старика.
      - Ничего. Я теперь уже не в состоянии что-нибудь сделать.
      - Значит, все повторится?
      - Все: Они придут к тому же выводу, что и я, и Арчи. Потом они ограбят аптеку:
      - Ограбят аптеку?!
      - Чтобы добыть химические реактивы, которые необходимы для выращивания людей по методу профессора Форкмана.
      - Вы доставали реактивы таким путем?
      - Да - Я был вынужден: А до того взорвал танкер с нефтью.
      - Да вы с ума сошли!!
      - Я был вынужден: Для проведения опыта мне нужны были деньги. Их пообещал один делец за то, что я подложу адскую машину в танкер с нефтью. Ему это было нужно для какой-то аферы:
      - А почему вы ограбили аптеку? - нарушил я тяжелое молчанье.
      - Потому что после завершения дела мой хозяин отказался платить и еще пригрозил тюрьмой.
      - Нет, просто невероятно! Это нужно немедленно прекратить!
      - Увы:
      - Четыре Арчи! Да у вас на ферме скоро дубов не хватит, чтобы:
      - К тому времени подрастут другие.
      - Они разнесут все аптеки в стране. Потопят весь танкерный флот!..
      - Почему вы замолчали? - прохрипел старик.
      - Я себе представил, как в этом парке будет сидеть сто старых Диков, чтобы посмотреть на тысячу своих стандартных отпрысков. Я представил себе вашу ферму Гринбол, превращенную в фабрику стандартных людей. Ее так и назовут: ферма "Станлю". И там будут стандартно воспитываться тысячи, сотни тысяч вегетативных отпрысков. Нужно будет посадить целый лес дубов. Представляете вы себе все это?
      - Я уже ничего не знаю:
      До выхода из парка мы шли молча. Мне вдруг показалось, что я иду с самой неумолимой судьбой, с материализованным в форме уродливого старика кошмаром, который с неотвратимой неизбежностью должен повторяться во все увеличивающемся масштабе.
      Я схватил старика за руку.
      - Послушайте! Неужели вы действительно верите в эту чушь о стабилизации общества через стандартизацию людей?
      - А если и нет - какая разница? Сейчас делу не поможешь.
      -Можно! Нужно через полицию, через тайных агентов! Нужно предупредить ваших детей.
      - Вы хотите, чтобы я за свое собственное преступление отомстил своим собственным детям? Нет, во всем виноват я, понимаете, я один! Я во всем виноват:
      Сейчас он по-настоящему заплакал, хрипло, по-старчески, даже не закрывая лица руками.
      - Стойте! У меня! есть к вам один вопрос. Очень важный вопрос.
      - Я знаю ваш вопрос, - прохрипел старик, не переставая всхлипывать.
      - Но вы не знаете, о чем я хочу вас спросить:
      - Знаю. Прощайте... Прощайте:
      Он быстро засеменил вдоль решетки парка, громко стуча своей тяжелой палкой по асфальту. Я застыл в нерешительности, глядя на удаляющуюся сгорбленную фигуру страшного старца, пока он не скрылся в темноте:
      Я так и не спросил старика, передал ли он своим отпрыскам тайну профессора Форкмана. Если нет, тогда все будет в порядке и стандартных людей не будет. А если да?
      Хотя все равно. Прав все-таки я. Как бы то ни было, нельзя переносить законы физики и химии на жизнь общества. * * *
      С момента этой странной встречи прошло несколько десятков лет. И вдруг я стал замечать, что на моем пути стали часто попадаться очень похожее друг на друга люди, что они одинаково одеты и говорят об одном и том же. Очень похожие молодые мамаши нянчат одинаковых младенцев. С экранов кино на меня смотрят одинаковые актеры и актрисы. Почти тождественные лица и фигуры мелькают на обложках журналов и книг.
      Как-то мимо меня промаршировала рота солдат, и я чуть было не вскрикнул, до того все солдаты были на одно лицо! "Рота Диков:", - прошептал я в ужасе. Целая толпа одинаковых девушек, Арчи, выступала в одном мюзик-холле:
      Вот поэтому и еще по многим другим причинам я иногда думаю, что ферма "Станлю" существует и развивается, и, может быть, мое правительство даже оказывает ей всяческую поддержку.