– Этот процесс не гигиеничен, – совсем уже непонятно сказал вортигонт, – Поэтому отойди немного.
      Гордон, совершенно ничего не понимая, растерянно отступил на шаг. Вортигонт ногой перевернул мирмидонта на бок и тоже отступил на шаг. И – напрягся, разводя руки. Фриман вздрогнул от такой знакомой картины – воздух вокруг вортигонта пронзили материализовавшиеся зеленые молнии, и вортигонт ударил ими прямо в кожистый мешок, висящий под брюхом у огромной твари. Мешок, едва его пронзили мощные молнии, тут же лопнул, словно туго накачанный мяч – и вортигонта обдало струей желтой крови. Тот, словно не заметив этого, размял кисти и тронул рукой лопнувший мешок. Из него на землю выкатились несколько десятков серых шариков, с грецкий орех величиной. Вортигонт, отступив на шаг назад, повернулся к хмурящемуся Фриману и показал на шарики.
      – И что это? – осторожно спросил Фриман.
      – Свободному Человеку обязательно понадобятся эти ферроподы чтобы свободно идти по пескам, – проговорил вортигонт, все так же почтительно глядя на Фримана, – Собери их.
      – Зачем…
      – Собери, – вортигонт едва слышно фыркнул и отвернулся.
      Гордон, подозрительно покосившись на своего нового знакомого, все же опустился на колени и набрал полные горсти коричневых кожистых шариков, от которых шел резкий сладковатый запах.
      – Послушай, эй, – позвал он, подходя к вортигонту, – И зачем они мне? Мне что, рассчитать их КПД? Куда я их дену?
      – Неси ферроподы с собой, – "ответил" вортигонт и взглядом показал вперед, – Следуй за мной, Свободный Человек.
      И вортигонт почти бегом припустил вперед. Фриман, чертыхнувшись, нагнулся за автоматом и дробовиком, при этом уронил пистолет, да еще и пара кожистых шариков покатилась по песку, вывалившись у него из рук. Пробурчав что-то неприятное, Фриман наспех закрепил оружие на скафандре и, набив шариками отделения костюма, побежал вслед за вортигонтом. Все шарики в отделения не уместились – штук пять Фриману все же пришлось нести в руках. От их сладковатого резкого запаха у него уже начала немного кружиться голова. Гордон шумно чихнул, когда они с вортигонтом подошли к высокому сборному заборчику, загораживающему расщелину в скале. Вортигонт толкнув дверь в заборе – и Фриман вошел туда вслед за ним, стараясь дышать в сторону.
      Они оказались в довольно узком ущелье. Дорога между скалами была не более десяти шагов в ширину. Сюда почти не проникал солнечный свет, и тут царили легкие сумерки. Своды скал постепенно смыкались над головой, так что иногда Гордону казалось, что они находятся просто в очень большой пещере. Пройдя сотню метров, Гордон не заметил ничего, выдававшего здесь присутствие кого-либо. И лишь за поворотом они встретили первых обитателей лагеря вортигонтов. Двое граждан в синих робах сидели у грубо сложенного костра и молча смотрели на пламя. Гордон заметил их еще за несколько шагов, и точным взглядом определил – эти граждане только что успешно сбежали из города, что удавалось только отдельным счастливчикам. И теперь они пришли сюда, к своим друзьям и соратникам по идеям, чтобы те дали им уверенность и вложили в руки оружие, а в души – силу для новой борьбы, борьбы за их Свободу. И сейчас они просто сидели у костра, наслаждаясь тем, что уже никто сейчас не подойдет к ним и не разгонит их, не обругает, не начнет безнаказанно бить и осыпать унизительными репликами. Они не переговаривались, как это могли делать люди в обычной ситуации, они не обменивались впечатлениями, не делали вообще ничего. Просто смотрели на пламя, полностью отдавшись ему, растворившись в нем. Они полностью забыли сейчас обо всем. Они наконец-то получили первые минуты покоя и уверенности впервые за много лет. Фриман завидовал им.
      Гордон решил не беспокоить их, но, когда они с вортигонтом проходили мимо, один гражданин все же поднял взгляд на пришедших и улыбнулся. Едва заметно склонил голову в знак приветствия – Фриман ответил ему тем же жестом.
      – Ну, Док, – весело сказал "гражданин", кивая на ферроподы, которые нес Гордон, – Вы теперь у нас настоящий муравьиный лев!
      Фриман усмехнулся, но предпочел не отвечать – да и что он мог ответить? Хотя, уже было ясно, что эти люди знают, зачем вообще нужны эти кожистые шарики, а значит – он не зря набил этими пахучими ферроподами все отделения скафандра. Фриман, еще раз чихнув от резкого запаха, поспешил дальше за вортигонтом. Они зашли уже в самую настоящую пещеру – высокие своды скалистых стен над головой сомкнулись. И вортигонт остановился, сделав приглашающий жест рукой. Они пришли.
      Первое, что подумал Фриман – да, это внушительно. Вортигонты постарались на славу. Учитывая то, что у них была, так сказать, природная страсть к пещерам, здесь царила нежная полутьма, рассеиваемая одинокими редкими лампочками, развешенными на стенах. Вот – три больших палатки, из которых доносится мирное посапывание – кто бы там ни был, ему сейчас было тепло и спокойно, как никогда в жизни. Из одной из палаток слышалась тихая возня и перешептывания – но Фриман не смог разобрать, что говорят. Да это было неважно. Рядом с палатками, возле маленького генератора, среди разного полезного хлама вроде баллонов с пропаном и кладок дров, стоял большой навес, под которым, на грубой подстилке из сложенных вместе пружинных матрасов, спали двое человек. Фриман приблизился к ним. Это были повстанцы. Они спали уже не так безмятежно. Один из них, мужчина лет сорока, постанывал и подергивался во сне, словно даже в мире сновидений Альянс снова настиг его для вечного боя. Гордон, покачав головой, тихо, чтобы не будить их, отошел в сторону. Вортигонт, приведший его сюда, мирно стал в сторонке и, сложив руки в умиротворяющей позе, почтительно наблюдал за Свободным Человеком – живой легендой, о которой он до этого слышал лишь впечатляющие рассказы от своих соплеменников.
      Появление Фримана в лагере было замечено не сразу, но произвело свой эффект. Гордон приблизился к двум вортигонтам, которые оживленно беседовали о чем-то на своем языке… Фримана передернуло – в последний раз он слышал эти звуки в "Черной Мессе", и тогда это казалось угрожающим ревом страшного зверя, монстра из чужих миров, пришедшего чтобы убить все, что движется… Но сейчас Фриман какой-то частью своей души не в силах был осознать происходящее – он в лагере этих существ. Существ, которых он убивал. Существ, которые убивали его, убивали невинных седых стариков. Существ, которых еще совсем недавно он ненавидел больше всех на свете. Да, жизнь такова. Фримана с вортигонтами связывали слишком сложные отношения – и сейчас он ощутил это в полной мере. Гордон смотрел на разговаривающих вортигонтов, и его снова охватили тяжкие воспоминания. Сгорбленные трехрукие фигуры, бегающие по офисам в почти хаотичном порядке, вортигонты, метающие в него свои молнии, испепеляющие и ослепительные. Гордон наморщил лоб и покачал головой. Нет, как ни крути, это навсегда останется с ним. И сейчас он был в стане этих существ – никогда бы не поверил в такое, если бы ему кто-то об этом сказал в те дни. Фримана передернуло – ему казалось, что он снова попал в Зен, на огромную жуткую фабрику, где вортигонты так же ходили совсем рядом, не трогая его… Фриман все понимал. Все, что рассказал ему Илай. Вортигонты стали теперь им друзьями. Фриман невольно освободил их, и они превозносили его почти как идеал человека. Сейчас они здесь все – товарищи по оружию, но Гордон все равно не мог избавиться от этого странного и гнетущего чувства… И поэтому, собрав всю свою волю в кулак, решил первым пойти на контакт.
      Он подошел к говорящим вплотную, просто обозначая свое присутствие. Оба вортигонта тут же замолчали и посмотрели на Фримана почтительно, словно это они прервали его, а не наоборот.
      – Мы просим прощения у Свободного человека. Очень неприлично с нашей стороны общаться путем смещения потоков в присутствии тех, чей вортальный ввод нарушен.
      – Да, – подтвердил второй вортигонт, – Мы вокализируем свою речь при человеке только из вежливости.
      – Нет, не беспокойся, – немного смутился Гордон, – Продолжайте, не буду отвлекать…
      И он, чувствуя себя совершенно по-идиотски, поспешно отошел в сторону. Вортигонты, проводив его взглядом, снова продолжили разговор. Фриман, не понимая, подшутили над ним или нет, рассеянно осмотрелся. И, все еще погруженный в свои мысли, он подошел к небольшому костерку, разведенному в углу пещеры. У пламени сидел вортигонт, глядел в огонь и изредка шевелил угли палочкой. Вортигонт казался не то чтобы старым, но, во всяком случае, очень усталым. Фриман, понимая, что он должен заговорить с этим существом, присел у костра рядом с ним. Вортигонт спокойно повернул голову к подсевшему Гордону и, глянув на гостя, снова продолжил смотреть в пламя. Фриман даже почувствовал недоумение – обычно вортигонты вежливо здороваются или хотя бы немного склоняют голову в знак приветствия.
      – Свободный Человек решил почтить меня своим визитом? – размеренно спросил вдруг вортигонт.
      В его голосе не было ни радости, ни уважения – ровным счетом ничего. Кроме усталости и безразличия.
      – Просто решил составить тебе компанию, – осторожно сказал Фриман, косясь на вортигонта.
      В Гордоне сейчас боролось очень много чувств. Но он держался, не уходил. Он понимал, что все его эмоции неразумны – все равно что ненавидеть поголовно всех японцев спустя много лет после Второй Мировой. Но Фриман одновременно не мог противиться воспоминаниям. Для него это ведь было всего дня три назад…
      – Что ж, мы не против, – спокойно сказал вортигонт и подкинул в огонь деревяшку, – И что же привело Свободного Человека именно ко мне? Неужели остальные не оказывают тебе должного внимания и почета?
 
Фримана эти слова задели, но он лишь сказал:
 
      – Нет, вовсе нет. Просто хотелось поговорить о жизни, что ли… Почет – это лишнее.
      Вортигонт посмотрел на Гордона, как показалось тому, с сарказмом. В огромном красном глазе плясали блики резвых языков костра.
      – Это не так, – сказал он, – Мы все еще видим тебя в "Черной Мессе"… Мы видим тебя в покоях Нихиланта…
      Фриман, покосившись на вортигонта, вдруг замер. Эти существа никогда не называли себя "я". Только – "мы"… Так значит… Нет, не может быть…
      – Ты был там тогда? – вздрогнул Фриман, почувствовав, как кровь застучала в висках, – Двадцать лет назад… И ты был там?
      – У каждого свой путь и своя судьба, – проговорил вортигонт, шевеля палкой угли, – Мы были там, такова была воля Нихиланта. Он призвал нас, когда почувствовал, что умирает. И мы видели тебя. Ты сражался, и Нихилант терял силу. Он больше не мог ничего с нами сделать.
      Фриман, почувствовав что мир теряет краски, снова почувствовал резкую боль воспоминаний. Он падает вниз, на дно пещеры Нихиланта… Он стреляет, вокруг начинают появляться вортигонты. Но они не трогают его. Лишь смотрят, как он убивает их предводителя…
      – Не может быть, – прошептал Гордон, – Ты был среди них…
      – Свободный Человек догадлив, но не хочет видеть дальше собственного взгляда, – вортигонт покачал головой, – Он видит лишь то, что хочет видеть. Все люди такие…
      – Но ты сказал, что был и в "Черной Мессе"? – Фриман почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.
 
Неужели этот вортигонт так стар?
 
      – Мы были там. Мы видели тебя, – медленно ответил вортигонт, – Но довольно об этом. Ты никогда не поймешь… Иди к остальным, они ждут тебя, они ждут своего Освободителя.
      Гордона эти слова поразили до глубины души. Всегда вортигонты здесь выказывали ему уважение. А этот… он как будто издевается… Или нет?
      – Что ты имеешь ввиду? – нахмурился Фриман, – Чего я никогда не пойму? Я понимаю все. Я смогу, думаю, что смогу преодолеть это. Это было, и это было ужасно, но я знаю все, что было потом. Я… – Гордон проглотил комок в горле, – Это все в прошлом. Мы теперь все вместе, в одном котле. Я не виню вас…
 
Фриману показалось, или этот вортигонт засмеялся?
 
      – Мы были правы, – сказал он, покачав зеленоватой кожистой головой, – Свободный Человек не понимает… Ты не винишь нас? Нас? Нас, за то, что мы были под влиянием Нихиланта и каждый вздох делали по его приказу?
 
Фриман опешил.
 
      – Мы видели тебя там… – сказал вортигонт, подкидывая в костер еще одну дощечку, – Ты убивал, и делал это великолепно. Ты убивал наших братьев, таких же, как мы. Мы никогда не сможем этого забыть…
      – Что? – в шоке спросил Гордон, – Ты… Ты хоть понимаешь, что… Твои сородичи убивали всех людей, убивали меня! Я должен был защищаться, и…
      – Мои сородичи делали лишь то, что приказывал им через вортальные нити Нихилант, – спокойно сказал вортигонт, – Мы помним это ощущение. Ничего нельзя сделать по своей воле, мы были полностью в его власти, словно марионетки… Но ты убивал нас…
      Фриман замолчал. Он понял. Он вдруг понял, почему этот вортигонт так и не поприветствовал его, как другие. И, что самое ужасное, Гордон понял его.
      – Нихилант хотел нам лишь свободы, – сказал вортигонт, обращаясь будто к себе, – Он не показывал этого комбинам, но он устал быть их рабом. Он хотел освободить нас… Немногие тогда это знали. Все думали, что Нихиланту нравиться властвовать над такими, каким и он был когда-то… Но мы знали.
      Фриману замер, ужасаясь тому, что он понимает, о чем толкует этот вортигонт. Ему хотелось провалиться сквозь землю. "Рабы, мы всего лишь рабы"…
      – Но мы потом поняли, что Его смерть – единственный шаг к Свободе. И не мешали тебе. Ты освободил нас.
      – Слушай, мне очень жаль… – едва выдавил из себя Фриман, – Я…
      – Не говори ничего, Свободный Человек, – вортигонт устало повел головой, – Что бы ты ни сделал, что бы мы не сделали – мы с тобой теперь квиты. Нам до глубины нашей души жаль тех, кого мы убили, неизбежно повинуясь влиянию Нихиланта…
      – Я хочу… – запнулся Фриман, пытаясь понять сумбур своих мыслей, – Я тоже хочу сказать, что очень сожалею о ваших…
      – Слова лишь сотрясают воздух, – вортигонт глубоко вздохнул, – Мы поняли друг друга. Все в порядке, поверь нам. Забудем о том, что было в "Черной Мессе". Оставим в своей душе лишь примирение.
      Они помолчали, и каждый думал об этом странном и глубоком разговоре. Ни на душе у них обоих чернота былых обид стала рассеиваться, уступая место мягкому свету дружбы…
 
…

…Офицер СЕ121007 стоял в большом светлом кабинете. Нечасто удается попасть на прием к самому Консулу. Он был как всегда спокоен и рассудителен. Прохаживаясь по кабинету, Консул изредка потирал короткую серую бородку и говорил, медленно и приятно. Именно это офицеру СЕ121007 и не нравилось сейчас больше всего.

– СЕ121007, вы выполнили мое поручение?

– Да, Консул, – склонил голову офицер Элиты, – Я прибыл сюда уже два часа назад.

– Очень хорошо, – Брин кивнул и, заложив руки за спину, прошелся по ковровой дорожке, – И дорога прошла нормально?

– Да, Консул. Все было в порядке, – Офицер почувствовал неладное.

– И ничего не произошло?

– Ничего.

Брин прошелся снова.

– Вы уверены? – остановился он.

СЕ121007 опустил взгляд.

– Но тем не менее мне известно, сто на обратном пути произошел некий инцидент, – сказал Консул.

– Не было ничего серьезного, – поспешно сказал офицер СЕ121007, – Очередной незаконопослушный гражданин.

– Да? – приподнял бровь Консул, – На вашу жизнь так часто совершают покушения, раз вы так спокойно об этом говорите?

Офицер СЕ121007 промолчал. Он понял, к чему клонит Консул. Эх, и почему он упирался – надо было сказать о покушении сразу. И что только на него нашло?..

– Но инцидент был исчерпан на месте? – Брин пристально посмотрел на него.

– Да.

– Ну и ладно! – неожиданно легко сказал Консул.

Но его взгляд остался все таким же жестким, неумолимым.

– Публичный расстрел мятежника наверняка произвел должный эффект, – сказал Брин, обходя вокруг офицера.

Повисла пауза.

– Расстрела не было, – выдавил СЕ121007.

Консул резко обернулся и испепеляюще посмотрел на него.

– Правда? – со зловещим удивлением спросил Брин.

– Это был лишь полоумный старик, – Офицер СЕ121007 был внешне, как всегда, предельно спокоен, – Он не ведал, что творил.

– Ну и что? – эта фраза получилась очень значительной, – Свод Правил поведения при мятеже еще никто не отменял.

– Ну… – у офицера Элиты мысли бегали, словно молнии, – Мы доставили старика сюда… Никто и не собирался его отпускать. Я подумал, что можно будет еще допросить его.

– Ты подумал?! – взорвался Консул, – А кто тебя просил думать? За тебя думает Альянс! Свод Правил за тебя думает!

– Консул, я…

– Молчите, офицер! То, что вы состоите в высших сферах Элиты Альянса, еще не дает вам права поступаться его принципами! Такие действия можно расценивать, как пособничество преступникам. Это измена!

Брин, внезапно успокоившись, опустился в кресло. Офицер СЕ121007 проклинал себя и свою оплошность в сотый раз. Он понимал, что на этот раз он зашел далеко…

– Консул, я понимаю всю суть своей ошибки. Я неправ. Вы всегда правы. Альянс всегда прав. Я готов понести заслуженную кару.

– Брин усмехнулся – нет, этот офицер все же достоин своего звания. Хорошую выучку не спрячешь, она всегда берет верх.

– Вы не понесете наказание, – сказал Консул наконец, – Но только потому что я учитываю ваши высокие заслуги перед Альянсом. Но запомните – это был ваш первый и последний проступок. Второго не будет.

"Он прав, он прав, он прав… – гремело в голове у СЕ121007, – Я должен был пристрелить того старика там же… Что же на меня нашло? Затмение какое-то… Калхун совсем выбил меня из колеи… Надо было забить старика ногами – эти жалкие люди еще долго бы дрожали в страхе… Консул прав… Тех, кто не понимает, что Альянс здесь хозяин, надо истреблять! Черт, я же офицер Элиты! Я знаю, что нужно делать. Альянс будет гордиться мной".

– Благодарю вас, Консул. Я сейчас же отдам приказ о немедленном расстреле мятежника. Альянс не потерпит неповиновения.

Брин удовлетворенно кивнул.

– Хорошо, сказал он, – Вы можете идти.

Но, когда офицер СЕ121007 был уже у дверей, Консул окликнул его.

– Офицер! Ладно, пусть мятежник подвергнется допросу, с последующим расстрелом. Но допрос будете проводить вы, – Брин сделал ударение, – И не дай бог результат будет отрицателен. Свободны!..
…
…Гордон осторожно, почти робко подошел к вортигонту, приведшему его в этот лагерь.
 
      – Друг, ты привел меня сюда, – сказал Фриман, показывая ему ферроподы, которые он так и держал в руках, – Спасибо тебе за это. Но время не терпит. Скажи, зачем ты дал мне эти штуки, и я отправлюсь дальше, вперед. Меня ждут.
 
Вортигонт склонил голову.
 
      – Как пожелаешь, Свободный Человек, – сказал он, – Проследуй за нами, и мы расскажем тебе, как пользоваться ароматическими ферроподами. Пойдем.
      Вортигонт повел Гордона вглубь пещеры. По пути Фриман вновь увидел человека в робе гражданина. Тот приветственно махнул Гордону рукой, радуясь, что увидел живую легенду воочию.
      – Продолжайте идти, Доктор Фриман, – ободряюще крикнул он, – Нова Проспект уже совсем рядом, впереди. Человеку в одиночку ни за что не пройти через охранные бункеры, но вот человеку с отрядом муравьиных львов – это уже совсем другое дело!
      Повстанец подмигнул Фриман, совершенно сбив его с толку. И даже не бункеры смутили его. Отряд кого?..
      Вортигонт вошел в дверь, поставленную в узком проходе пещеры, и пропустил за собой Фримана. Они вошли в темную пещеру.
      – Мы сочтем за честь говорить со Свободным Человеком, – сказал вортигонт и включил фонарь на стене.
      Гордон увидел, что у левой стены пещеры весь ее пол был песчаным. В углу пещеры на столбе висел труп солдата Альянса. Как только включился свет, песок вздулся, и пара муравьиных львов выбралась из него. Фриман резко потянулся к оружию, но вортигонт жестом остановил его. Фриман, не спуская взгляда с огромных насекомых, опустил автомат… Они не нападали!
      – Внимай тому, как можно управлять муравьиными львами с помощью ферроподов, или "жучьих приманок", как вы их называете. Свободный Человек сейчас должен бросить один из ферроподов на песок. Бросить посильнее.
      Фриман, пожав плечами, размахнулся и с силой бросил кожистый шарик о песок. Тот тут же с легким хлопком лопнул, выпустив клуб коричневых спор. И тут же оба муравьиных льва перебежали на это место, вдыхая коричневый дымок и довольно урча.
      – Свободный Человек отлично справляется, – склонил голову вортигонт, – С помощью ферроподов ты можешь так же направлять атаку муравьиных львов на отдельные объекты. Впереди ты видишь манекен солдата Альянса. Пометь его спорами из другого ферропода.
      Гордон, которому уже стало интересно, достал второй шарик и метнул его в труп солдата. Шарик с хлопком лопнул, и дымок спор охватил тело солдата. Муравьиные львы, зашипев, кинулись к солдату и начали остервенело бить по нему своими острыми ногами.
      – Свободный Человек успешен в любом начинании, – вортигонт улыбнулся.
      Решив, после минуты атаки, что жертва мертва, муравьиные львы успокоились. Вортигонт, ничуть не боясь, сошел на песок и пошел к дальнему концу пещеры. Гордон, решив уже идти в этом до конца, тоже осторожно пошел по песку. Но его никто не трогал.
      – Внимай мне, – сказал вортигонт, – Слегка сдави ферропод в руке, чтобы муравьиные львы почуяли запах и последовали за тобой.
      Гордон и это выполнил – и его удивлению не было предела. Муравьиные львы отбежали от трупа солдата и подбежали к Фриману, словно послушные псы. Гордон улыбнулся. Неужели так просто? Ну, держись, Альянс…
      – Теперь пришло время нам с тобой распрощаться, – вортигонт извиняющееся развел руками, – Нова Проспект лежит впереди, совсем близко. И помни, чему ты только что научился. Илай Вэнс очень рассчитывает на тебя.
      – Спасибо тебе, – поблагодарил его Фриман, – И спасибо вам всем за помощь! Удачи вам! Я постараюсь сделать все, что смогу для Илая.
      – Тебе не стоит благодарить нас. Мы – друзья, и всегда будем помогать друг другу. Мы были счастливы, что ты был с нами.
      Вортигонт склонил голову, указал Фриману на узкий проход в скале и, повернувшись, ушел обратно. Фриман, вздохнув, взял в правую руку автомат (патроны ему дали проснувшиеся повстанцы), в левую – ферропод, и двинулся вперед. Сдавив кожистый шарик на всякий случай снова, Гордон ухмыльнулся, когда увидел, что муравьиные львы преданно побежали за ним. Теперь он действительно будет почти непобедим.
      Когда он вышел из пещеры, то с удивлением обнаружил, что снаружи не намного светлее – уже успело стемнеть, стояли легкие сумерки. Но Фримана это не останавливало. Он знал, что Нова Проспект уже близко.
      Едва он вышел из пещеры на песчаную дорогу между скалами, из песка вылезли еще пять муравьиных львов. Зашипев, они кинулись к Фриману. Тот уже хотел было по привычке выстрелить, но насекомые присоединились к двум своим собратьям и плотной стайкой стали следовать за Гордоном, который, увидев это обрел еще большую уверенность. Но вдруг он увидел источник толчков, которые он ощущал уже несколько минут. На его пути стояло большое устройство вибрации – намного больше тех, что он встречал до этого. Фриман, лишь мельком взглянув на него, пошел дальше, но вдруг услышал сзади негодующее шипение. Оглянулся и увидел, что муравьиные львы, пугаясь шума, столпились вдали, не в силах пройти мимо вибрационного устройства. Фриман, вздохнув, подошел к аппарату и нажал на нем кнопку остановки механизма. Тот с гулом встал, и муравьиные львы будто с облегчением снова подбежали к Фриману. Но вдруг над песками и скалами пронесся раскатистый голос, исходивший словно отовсюду.
      – Внимание, отряд охраны 6 Нова Проспект! Отключены ограничители периметра! Особое внимание! Отключены ограничители периметра.
      "Не все тут так легко, – подумал Фриман, идя дальше, – Охрана тут на уровне. Надо быть начеку… Хорошо, что со мной эти твари…".
      На пути снова попалось вибрационное устройство, и снова пришлось отключить его.
      – Особое внимание! Отключены ограничители периметра! Всем сотрудникам охраны немедленно принять участие в сдерживании.
      Но уже после этой преграды. Гордон остановился, вглядываясь вдаль. На линии берега, вреди кусков скал, торчащих из песка, четко виднелся массивный бункер с узкой бойницей по всей длине. Фриман поежился – не хватало еще попасть под пулеметный обстрел… Но назад дорого все равно не было – и Фриман решился. Он, перехватив поудобнее автомат, короткими перебежками двинулся от первого одинокого куска скалы к другому. Бежал он быстро и бесшумно, так что из бункера его, по-видимому, не заметили. Когда Фриман уже благодарил небеса за удачу и собирался продолжить опасный прорыв к следующей скале, все испортили его новые спутники. Естественно, не пригибаясь и не таясь, они с шумным топаньем и шипением ринулись за Фриманом, точнее – за ароматом ферроподов мирмидонта. Фриман, увидев это, вскрикнул, но было поздно. Бойница бункера взорвалась снопом пулеметного огня. Фриман успел увидеть, как волна трассирующих плазменных зарядов пробило четверых муравьиных львов сразу, превратив их в бесформенные груды хитина и шипов. Остальные все же каким-то чудом успели добежать до Фримана – теперь из-за скалы огонь не мог их достать. Но мозг Фримана сверлила одна и та ж мысль – все потеряно… Его заметили. Заметили муравьиных львов, которых тут не должно быть из-за тех вибрационных устройств. И теперь ему не дадут даже высунуться отсюда. Фриман, едва подумав это, осторожно выглянул из-за скалы. И увидел то, что еще больше ударило по его уверенности – со стороны бункера сюда бежал отряд – четыре солдата Альянса. Они были одеты в какую-то новую для Гордона, синюю форму. Мысли в его голове заметались со скоростью света. Надо было что-то делать. И Фриман решил испробовать свое новое "оружие". Злорадно ухмыльнувшись, он подождал, пока солдаты подберутся поближе и, внезапно высунувшись из-за скалы, метнул в них три ферропода. Солдаты, явно этого не ожидавшие, бросились врассыпную, руками разгоняя ароматные споры. И в тот же миг муравьиные львы рядом с Гордоном яростно заорали и всей сворой кинулись на солдат. Те, совсем уже растерявшись, даже не успели ничего сделать. Три секунды – и гигантские насекомые превратили солдат в бесчувственные тела. Фриман, осторожно выглянув, убедился, что бункер все-таки пуст, и снова подозвал к себе муравьиных львов. Первая удача его воодушевила, и он побежал по побережью вперед, между скалами. На встречу ему почти сразу попалось еще одно устройство вибрации, и Гордону пришлось отключить его, чтобы не потерять столь ценное "войско".
      И вдруг прямо у его ног буквально выкорчевало от удара плазменных зарядов. Фриман упал на песок и, метнув взгляд на звук выстрелов, с ужасом заметил еще один бункер, и ученый находился у него прямо как на ладони. Но, услышавшие отключение вибрационного устройства муравьиные львы, подбежали к нему, охватив его плотным кольцом. К ним присоединилось еще несколько тварей, вылезших прямо тут, только что, из песка. Пулеметный огонь, сокрушающий и раскаленный, ударил по стае насекомых. Фримана обдало желтой кровью. Гордон, очнувшись от ступора, ползком быстро забрался за очередную скалу. Весь путь до нее его не покидали муравьиные львы, по которым и приходился основной огонь. Так что до укрытия вместе с ним добрались всего лишь два "воина" – остальные так и остались лежать на взрыхленном песке. Огонь прекратился, но второй раз Фриману уже не повезло – стрелок бункер покидать не собирался. Гордон решил действовать по-другому. Приготовившись и осмотрев пляж, он кинулся к другой скале, но уже по направлению к бункеру. И опять муравьиные львы его выручили – первые несколько пуль просвистели у его боков, но остальные полетели в его насекомых, которых снова прибавилось – только что из песка вылезло еще трое. Успешно добежав до скалы, Фриман, даже не останавливаясь, добежал до бункера. С ним туда дошел лишь один муравьиный лев, с раненой ногой и кровоточащей дырой в панцире. Но сейчас Фриману было не до жалости. Прильнув спиной к стенке бункера, там, где пулеметчик уже не мог его достать, Фриман, двигаясь боком, начал осторожно и решительно продвигаться ко входу. И, без лишних колебаний ворвавшись в бункер, ураганом огня из табельного автомата расстрелял засевших там троих солдат Альянса. Эффект был велик. Фриман почувствовал себя победителем. Он стоял во вражеском бункере, он только что прошел сюда, невзирая на пулеметный огонь, и разом убил всех солдат тут. Впервые после пещер воздохнув свободно, Фриман наконец немного отошел от боевого ража, охватившего его, от того опьяняющего чувства адреналина в крови, знакомого еще с боев в "Черной Мессе". Гордон прошелся по бункеру, и, найдя у одного из солдат такой же автомат, как и у него самого, забрал три стакана со сжатой плазмой.