Анджела ДИВАЙН
      ЕДИНСТВЕННЫЙ МУЖЧИНА
      Анонс
      Встрече молодой, очаровательной австралийки с отцом-американцем, который покинул ее мать еще до рождения Пенни, не суждено было состояться: и он, и бабушка погибли в огне большого пожара. Обстоятельства соединяют судьбу девушки с самоуверенным соседом-плантатором Джоном Миллером. С первого момента она поняла, что это единственный мужчина, которому она готова принадлежать полностью, но...
      Этот роковой красавец лишь настаивает, чтобы Пенни продала доставшуюся ей по наследству землю. Он явно владеет каким-то секретом, связанным с прошлым ее отца, а с нею обращается иронично и самоуверенно, хотя может быть мягким и удивительно нежным...
      Не раскрывая дальнейшего содержания, укажем только, что читателя не огорчит плохой конец этого романа, впервые выходящего на русском языке.
      Глава 1
      Влажные испарения окутывали огромные деревья и кустарники, вплотную обступавшие реку. Пенни сонно потянулась и закрыла глаза. Усталость после утомительного перелета из Австралии начинала давать о себе знать. А эта темнеющая укромная речная заводь, казалось, была создана для того, чтобы остановиться возле нее и передохнуть. Опустив стекло, она отбросила назад свои густые волосы цвета спелой пшеницы и с наслаждением вздохнула, когда в салон автомобиля ворвался поток свежего воздуха. Девяносто пять в тени! <По Фаренгейту.> И только ее легкий костюм - свободные персикового цвета шорты, такого же оттенка блузка и белые сандалии - позволяли ей не страдать от жары и полностью отдаться созерцанию красот окружающей природы. А вид действительно стоил того, чтобы им полюбоваться.
      Перед ней раскинулась одна из крупнейших гладиолусных ферм Южной Каролины. Трепещущий цветочный ковер покрывал берега. Алые, золотистые и белые гладиолусы мерцали в лучах заходящего солнца. А выше в фонтанах разбрызгивателей танцевали маленькие радуги, образуя искрящуюся дымку... Представив, что бы сказал об этом директор Школы Искусств, где она занималась, если бы судьба закинула его в эти места, Пенни устало улыбнулась. "Не все то золото, что блестит", - проскрипел бы он. "Не трать время зря, девочка". Но пейзаж был действительно очаровательным и стоил того, чтобы рассмотреть его поближе. Даже если для этого придется нарушить границы частных владений.
      Пенни выбралась из взятого напрокат автомобиля и, испытывая легкую неловкость, осмотревшись вокруг, быстро протиснулась сквозь изгородь, преграждавшую ей путь.
      "Сказав "а", надо произнести и "б", - подумала она. В конце концов, все это путешествие за океан было совершенно не в ее духе. И уж если она, поддавшись порыву, принялась совершать сумасбродства, то вполне можно добавить в их список и прогулку по чужим владениям. Кроме того, эта прогулка ее слегка взбодрит!
      Около десяти минут Пенни пробиралась сквозь копьевидные зеленые листья, наслаждаясь невообразимым разнообразием оттенков цветов. Прохладная влажная дымка оседала на ее разгоряченной коже, освежая и взбадривая. Вся сутолока последних дней - и долгий перелет из Австралии, и многочасовое путешествие в машине - вдруг куда-то отступили... На смену усталости пришли умиротворение и спокойствие. И в этот миг еще более живописное зрелище предстало перед ее глазами. "Какая красота", - завороженно воскликнула она, добравшись до границы посадок, - вот бы нарисовать все это!"
      Склонившиеся ветки деревьев отражались в зеленом зеркале реки. Влажная и скользкая на вид тропинка, терявшаяся в подлеске, петляя выводила прямо к воде. Пенни колебалась всего лишь миг. Перекинув сумку через плечо, она устремилась вниз, а сделав два-три шага, поскользнулась и упала в грязь. Но даже это не остановило ее. Задыхаясь от смеха, пошатываясь, девушка поднялась и пошла дальше. И только ей удалось достичь берега, как чей-то резкий голо властно остановил ее.
      - Стойте на месте, - отрывисто произнес кто-то. - Медленно повернитесь в мою сторону и не делайте резких движений. Я вооружен.
      Кровь у Пенни от ужаса застыла в жилах. Ноги задрожали, а сердце забилось так бешено, что казалось - еще миг, и оно вырвется из груди. Но все же, как балерина в замедленном пируэте, она сумела повернуться и увидеть незнакомца, нагнавшего на нее столько страха.
      Перед ее затуманенным взором предстал могучего телосложения мужчина, лет примерно тридцати-тридцати пяти. Он стоял, широко расставив мускулистые ноги, прижимаясь загорелой щекой к прикладу ружья и.., целился! Его блестящие темные волосы ниспадали ему на лоб, один глаз был прищурен, а другой свирепо смотрел вниз - зеленый, безжалостный и немигающий. Пенни тихо застонала. В этот момент грохнул выстрел. Девушка вначале было ринулась в сторону и упала на землю, но в то же мгновенье вскочила и помчалась как испуганная лань к берегу - к дороге и безопасности. Она не отважилась бежать к тропинке - там все еще стоял незнакомец. Всхлипывая от ужаса, она карабкалась по склону, не разбирая дороги.
      - Стой! - снова раздался повелительный голос.
      Испуганная Пенни и не подумала выполнить приказ. Оглянувшись назад, она увидела, что мужчина бросил ружье и пустился за ней вдогонку.
      Это придало ей сил и, цепляясь за зеленые плети виноградной лозы, устилавшие берег, она с новой силой устремилась вверх. Ужас удваивал скорость ее бега. Как горная козочка, спасающаяся от хищника, она, петляя, стремительно мчалась вверх по склону. Надежда на спасение росла и вскоре заполнила все ее существо. Она непременно должна выбраться! Но в этот миг гнилой сук предательски треснул под ее ногой. Резкая боль пронзила лодыжку. Вскрикнув, она рухнула в траву. Теряя силы, обернулась и с замиранием сердца увидела, что преследователь неумолимо настигает ее.
      - Не стреляйте! - взмолилась она, вжимаясь в берег и закрывая лицо руками.
      - Не.., что? - переспросил мужчина в раздражении и в то же время недоумевая.
      - Не стреляйте, - повторила Пенни дрожащим от слабости голосом.
      На этот раз его недоумение было явным. Незнакомец рассмеялся.
      - Неужели там, откуда вы приехали, действительно стреляют в гостей, пусть даже и незваных? - спросил он с оттенком легкой иронии.
      Пенни опустила руки. Теперь она могла рассмотреть его получше. Загорелое лицо с квадратным подбородком. Белые зубы. А главное - ослепительная улыбка и такие зеленые глаза, каких она отродясь не видела. Выражение этих глаз зародило в ней некоторое сомнение. Насмешливые, высокомерные, но ясные и открытые, они были непохожи на глаза маньяка, использующего девушек в качестве мишеней для учебной стрельбы.
      - Нет, там не стреляют, - резко ответила она. - Но здесь, видно, это принято. Ведь вы чуть не убили меня.
      - О нет, мадам, - холодно произнес ее преследователь. - Прошу прощения, но меня считают одним из лучших стрелков в графстве Уильямсберг, и я просто не мог бы промахнуться с такого малого расстояния. Если бы, конечно, метился именно в вас. А стрелял я в эту маленькую гадкую тварь.
      Он стремительно зашагал вниз по тропинке, назад к берегу, и, подцепив что-то на длинную палку, помахал ею. Пенни направила взгляд в ту сторону и содрогнулась. Перед ней было нечто длинное и мягкое, с коричневой чешуйчатой кожей и оранжевым подбрюшьем.
      - Ч-тто э-тто? - запинаясь прошептала она.
      - Водяная мокасиновая змея. Между прочим - смертельно опасна. Вы чуть не наступили на нее, когда я появился. Знаете, вам очень повезло, что я вовремя остановил вас, - ответил он отрывисто.
      Отшвырнув мертвую змею, он уперся руками в бока и остановился, с удовольствием разглядывая Пенни. Что-то в его самодовольном виде сразу же взбесило ее. Конечно, ему легко было стоять - красивому и самоуверенному, в белой рубашке с расстегнутым воротником и безукоризненно чистых шортах - и разыгрывать из себя хозяина - спокойного и властного. Он ведь не был напуган до смерти, да еще и покалечен к тому же, как она.
      - Да, я потрясающе удачлива, - упрямо подтвердила Пенни. - Только подумать, я бы могла лишиться удовольствия попасть на мушку, не появись вы в этот миг.
      Его губы сурово сжались.
      - Говорят, еще встречаются женщины, которые бывают благодарны, когда мужчина спасает им жизнь, - напомнил он ей с вызовом.
      - Без сомнения, - ее ответ прозвучал резко, - есть женщины, которые всю жизнь кланяются мужчинам. Да только я не из их числа.
      - Правда? А то я уже собирался предложить вам свою руку, чтобы помочь взобраться на берег. Но если вы уж столь независимы, то, я думаю, предпочтете сделать это самостоятельно. Ну а теперь, если вы мне позволите, я удалюсь. У меня неотложные дела.
      - Отлично, - ответила Пенни, сверкнув глазами.
      Гнев отразился в них, подобно вспышке молнии. Но вместе с этим промелькнуло и еще нечто иное. Глядя на сильного темноволосого южанина, она против своей воли ощутила внезапный прилив желания. Страсть - непрошеная и горячая заполнила все ее тело. "Черт побери!" - подумала она раздраженно. "Кто бы он ни был, он выглядит не просто как хозяин этих мест. Он выглядит так, будто весь мир принадлежит ему. Но ему не стоит даже мечтать о том, чтобы Пенни Оуэн бросилась на шею первому встречному только потому, что он симпатичен и уверен в себе". Стиснув зубы, она сделала шаг и тут же, всхлипывая, рухнула на колени.
      - Что-то случилось? - заботливо спросил незнакомец.
      Пенни согнулась, тяжело дыша, пока боль в поврежденной лодыжке не стала стихать.
      - Ничего, - простонала она. - Я просто упала в обморок от благодарности, только и всего!
      Он выругался про себя и опустился на траву рядом с ней.
      - Не время острить, - проворчал мужчина. - Дайте-ка мне взглянуть на вашу ногу.
      Он вытянул ее поврежденную ногу у себя на коленях. Его загорелые руки были удивительно мягкими. Пенни залилась краской, почувствовав, как жесткие темные волосы на его ногах щекочут ее нежную кожу. Она выпрямилась и отчаянно попыталась освободиться.
      - Что такое? - спросил он.
      - Ничего. Со мной все в порядке, - ответила она натянуто. - Если я обопрусь о вашу руку, я уверена, что смогу добраться до машины. Она ждет меня у дороги.
      - Готов биться об заклад, что это ваш.., танк пылится там на обочине. Но клянусь, вы не двинетесь с этого места, пока я не осмотрю вашу ногу.
      - Да как вы смеете так со мной разговаривать! - воскликнула Пенни. - Ведь я даже не знаю, кто вы такой!
      Незнакомец вновь улыбнулся, и это придало удивительное обаяние довольно резким чертам его лица.
      - О да, я понимаю, - сказал он, растягивая слова, со свойственным всем южанам акцентом. - Вы порядочная и хорошо воспитанная юная леди и не позволяете мужчине ухаживать за вами, пока его вам официально не представят. Не так ли?
      Пенни сжала зубы.
      - Что-то вроде этого, - произнесла она сдавленно. - А теперь позвольте мне уйти.
      Его пальцы продолжали прикасаться к ее ноге ласково и лишь на короткие мгновения.
      - О, я полагаю, что смогу сделать гораздо лучше... - насмешливо сказал он. - Позвольте, я сам себя вам представлю. Меня зовут Джон Миллер. А это мои поля. Еще у меня неподалеку отсюда есть плантация. Где-то около трех тысяч акров. Я выращиваю хлопок и соевые бобы. Что бы еще добавить? Я родился и вырос в этих местах. Учился в Кливленде, в Клемзоне. Родители живы.
      Есть сестра и брат. Я состою в местной масонской ложе, играю в гольф и готовлю вкуснейшего жареного цыпленка к югу от границы графства. Этого достаточно или мне следует обратиться за рекомендациями еще и к моему старому учителю воскресной школы?
      - Достаточно, - сказала Пенни, уже с более теплыми интонациями в голосе.
      - Прекрасно, - Джон Миллер улыбнулся. - Итак, теперь я могу и поухаживать за вами?
      Хотя его прикосновения и были мягкими, первая попытка вправить вывих вызвала только слезы у пациентки. Пенни затаила дыхание и закусила губу в ожидании нового приступа боли.
      - Итак, откуда вы приехали? - спросил он, пытаясь ее как-то отвлечь. - С таким акцентом вы явно не из местных. Держу пари, вы даже не американка.
      - Да, я действительно не американка, - выдохнула Пенни, всеми силами стараясь сдержать подступающие слезы, когда Джон пытался слегка распрямить ей ногу. - Я из Австралии.
      - Австралия! Вот уж действительно не ближний свет! И как же вас зовут, юная леди?
      Задержав дыхание на мгновение, пока он исследовал поврежденный сустав, она выдохнула: "Пенни Оуэн".
      - И что же вы делаете здесь, в графстве Уильямсберг?
      - Я получила наследство, - объяснила Пенни.
      - Правда? И что же за наследство?
      - Просто небольшой домик и немного земли. Но это длинная история. Видите ли, мой отец - американец. Я его никогда не видела. Они с матерью расстались еще до моего рождения. Но мне всегда хотелось узнать о нем хоть что-нибудь. А около месяца назад я получила письмо от адвоката из Чарльстона. Он писал, что отец скончался, оставив мне кое-какую собственность. Мысль о его смерти буквально потрясла меня. Я так мечтала однажды приехать в Штаты, встретиться с отцом... Но неожиданно я осознала, что теперь все это безвозвратно ушло. И все-таки для меня было очень важно добраться сюда и посмотреть где и как он жил. Я как раз пыталась сориентироваться, когда все это случилось. Похоже, нужное мне место неподалеку отсюда.
      Задумавшись, Джон непроизвольно нахмурился. Вокруг его глаз пробежали лучики забавных морщинок. Он оглянулся вокруг, и лицо его вновь посветлело.
      - Да, графство Уильямсберг - это рай для наследников, - сказал он гордо. Здесь живут неплохие люди, а земля родит практически все, что ни пожелаешь. И какие у вас планы насчет унаследованного участка?
      Пенни в недоумении покачала головой.
      - Не имею ни малейшего представления, - призналась она. - Я только утром с самолета и еще ничего не видела. Но ночевать я бы хотела в своем доме.
      Джон осторожно отпустил ее ногу и быстро взглянул на часы.
      - Думаю, что на это не стоит рассчитывать, - решительно произнес он. Похоже, у вас больше шансов провести ночь на больничной койке. Кажется, у вас сломана нога.
      - Сломана? - выдохнула Пенни с испугом. - Нет, нет! Это мне все может испортить! Джон пожал плечами.
      - Если бы вы не носились по склону как сумасшедшая, такого бы не случилось, - ответил он раздраженно. - Это была одна из самых больших глупостей, какие я когда-либо видел на свете.
      - Ах так! - воскликнула Пенни. - А я, например, считаю, что шататься по лесу с заряженным ружьем и целиться в кого ни попадя, как маньяк-убийца, просто глупо!
      - Маньяк-убийца! - рассерженно повторил Джон. - Я что, действительно похож на убийцу?
      - Да! - резко ответила Пенни. Его губы сжались, в глазах мелькнули холодные искры.
      - Послушайте, у меня нет времени торчать тут и выслушивать всякие глупости. Я очень занятой человек, мисс Оуэн, позвольте мне подвезти вас до больницы в Кингсвуде, а потом я вернусь к своим делам.
      Он хотел было приподнять девушку, но Пенни отпрянула от него так, словно на нее напал целый выводок мокасиновых змей.
      - Не стоит делать этого, - процедила она сквозь стиснутые зубы, - я смогу спокойно справиться и сама.
      - Неужели? - протянул Джон. - Но я не могу с вами согласиться, мадам. Думаю, вам лучше будет уступить. Вы повредили ногу на моей земле, и я чувствую себя просто обязанным позаботиться о вас. А теперь позвольте мне отнести вас спокойно в машину, или мне придется тащить вас на плече словно мешок с картошкой?
      Пенни задохнулась в гневе.
      - Вы не посмеете! - воскликнула она. В зеленых глазах Миллера загорелся недобрый огонек.
      - Ну хорошо же. Единственное, чего я не могу терпеть, так это упрямства, хрипло произнес он.
      И не успела Пенни даже пальцем пошевелить, как его сильные загорелые руки обхватили ее и подбросили в воздух. Девушка пыталась вскрикнуть, но было поздно - она уже была на плече Джона, который, несмотря на достаточно тяжелую ношу, шутя взбирался вверх по склону.
      - Отпустите меня! Отпустите немедленно! - кричала Пенни, нанося своими маленькими кулачками малочувствительные удары по его мускулистой спине. Отпустите! Слышите, отпустите!
      С таким же успехом она могла колотить по каменной стене. Джон только крепче обхватил ее, довольно посмеиваясь. И только когда они добрались до спящего на обочине дороги БМВ, он остановился. Открыв дверцу, Джон осторожно опустил девушку на кожаное сиденье.
      - Вы самый симпатичный мешок с картошкой из всех, которые я когда-либо таскал, - усмехаясь, заметил он.
      Пенни все еще продолжала осыпать его проклятиями, когда он отправился за своим ружьем.
      - О'кей, крошка, следующая остановка - больница в Кингсвуде, - подбодрил он девушку, вернувшись назад и садясь за руль.
      Джон завел мотор автомашины. - Теперь, надеюсь, вам достаточно удобно? Хотя поток воздуха из кондиционера охладил темперамент Пенни, и она была благодарна ему за работу, но ни за что не призналась бы в этом. Она промолчала.
      - Я задал вам вопрос, мадам, - вежливо напомнил Джон. - Я полагаю, этикет требует ответа на него.
      - Этикет! - задохнулась от гнева Пенни. - Уж кому-кому, но не вам рассуждать о хороших манерах. Или вы считаете приличным преследовать незнакомых женщин и таскать их куда вам вздумается?
      Джон на мгновенье задумался.
      - Да, мадам, - вежливо согласился он. - Я полагаю, да. Но имейте в виду, они обычно не так сильно брыкаются.
      Девушка громко вздохнула.
      - Вы невыносимы! - воскликнула она с яростью. Вы никто иной как современный пират, который забрался в чужую машину!
      Само довольная улыбка не покидала лица ее спутника. Он бросил на Пенни насмешливый взгляд.
      - Огромное спасибо, мадам, - сказал он, играя в скромность, как будто Пенни сделала ему комплимент. - Пират, только подумать?! В этом что-то есть.
      Устав от этой нескончаемой перепалки, Пенни тяжело вздохнула и.., покорилась. Чем сильнее она бранила Джона Миллера, тем больше, казалось, он получал от этого удовольствия.
      Пожалуй, единственное, что она могла сделать в этой ситуации - это совсем не замечать его присутствия. Пусть увидит, пусть убедится, как мало его ухаживания для нее значат. Да он для нее круглый нуль! Но, и что было очень странно, полностью игнорировать присутствие Джона ей было нелегко. Она все еще ощущала приятную тяжесть его груди у себя на плече. Не могла забыть, как еще недавно ее груди соприкасались с бугристыми мышцами его спины.
      Украдкой бросив взгляд в сторону Джона, она разглядела его загорелые бедра, покрытые темным пушком, его сильные руки, спокойно лежащие на руле, его властный точеный профиль. Она подумала:
      "Почему вид его лица так волнует ее?" Девушка задержала дыхание. "Он высокомерный, - твердила сама себе Пенни, - грубый, отвратительный, властный". И в самом деле, высокомерие ощущалось и в посадке головы Джона, и в гордой линии его подбородка, в жесткой полоске стиснутых губ, и во взгляде, которым он окидывал бегущее навстречу полотно дороги. "Похоже, он никогда не знал отказа в своих желаниях. Создается впечатление, будто все ему должно подаваться на блюдечке", - подумала она возмущенно. И все же что-то пробуждало в ней горячее, волнующее ощущение чего-то страстно желаемого, самого сокровенного.
      Джон потянулся к приборному щитку, и она поспешно отвела свой взгляд. А он, казалось, и не заметил, что стал объектом ее пристального внимания. Сняв трубку радиотелефона, он, придерживая руль одной рукой, набрал чей-то номер.
      - Алло, Маккендрик? Это Джон. Я тут нарвался на неприятности, придется провозиться весь вечер. Одна глупая девчонка повредила себе ногу, и сейчас я везу ее в больницу, в Кингсвуд. Поэтому собрание ложи по поводу систем кондиционирования в школах придется отложить. И потом, если я не появлюсь рано утром, тебе нужно будет привлечь всех, я повторяю - всех, к подготовке посадок на том поле, о котором я тебе говорил. Понял? Ну хорошо, увидимся утром. Джон положил трубку.
      Пенни залилась краской. "Нарвался на неприятности.., глупая девчонка...", - подумала она с обидой. "Как он осмелился так обозвать ее?" Как ужаленная, она инстинктивно отпрянула от него и тут же задела больной лодыжкой дверцу машины. С ее сомкнутых губ невольно сорвался стон.
      - Беспокоит нога? - спросил Джон скорее раздраженно, чем с сочувствием. Черт побери, если они там в больнице как всегда слишком заняты, придется проторчать битый час в приемном покое, пока кто-нибудь не появится. А нам еще следует подумать об ужине и поискать вам ночлег.
      Приторможу-ка я у следующего магазина и куплю замороженного гороха.
      - Я не голодна, - гордо ответила Пенни. Джон хрипло рассмеялся.
      - Говоря о горохе, я имел в виду использовать его в качестве компресса для больной ноги, а не для еды, - объяснил он. - Играя в футбол в колледже, я заметил, что замороженный горох прекрасно заменяет лед.
      Уже через несколько минут они въехали в крошечный поселок. Вокруг церкви сгрудились четыре или пять деревянных домишек и здание небольшого магазинчика. На отшибе располагалась заправочная станция. Не прошло и десяти минут, как Джон появился в дверях магазина с обещанным пакетом гороха в руках. Пенни замерла, одновременно ожидая и опасаясь той минуты, когда он откроет дверцу и осторожно приложит горох к ее распухшей ноге. Но вместо этого ее спутник уселся на свое место и небрежно бросил ей свою ношу.
      - Пожалуйста, получите!
      - Спасибо, сэр Эскулап, - с обидой отреагировала Пенни.
      Удивительное дело, но предложенное Джоном средство подействовало почти мгновенно. Болезненная пульсация стихла. Усталость и пережитое давали себя знать. И как только боль утихла, Пенни, незаметно для себя, забылась глубоким сном. Сном без сновидений. И только когда автомобиль затормозил у приземистого красного кирпичного здания. Пенни, очнувшись, обнаружила, что прикорнула на плече своего спасителя.
      ***
      - Ну как, удобно было вам путешествовать? - насмешливо спросил ее Джон. Пенни смутилась.
      - Прошу прощения, - ответила она сухо. - Не имела ни малейшего желания прикасаться к вам.
      - Со мной так нередко случается, - мимоходом отозвался Джон. - Похоже, женщины просто не могут удержаться.
      Метнув в его сторону уничтожающий взгляд, девушка промолчала. Ее отнюдь не прельщал новый "обмен любезностями" с Джоном Миллером.
      - Нет желания больше упражняться в злословии? - заметил тот разочарованно. - Ну ладно, если с шутками закончено, полагаю, что надо доставить вас в приемный покой. Сидите на месте, а я обойду машину и вынесу вас.
      От БМВ до входа было всего несколько шагов, но было так жарко, и воздух был такой плотный, что им казалось, что они не движутся, а плывут под водой. Небо понемногу затягивали тучи, где-то вдалеке прозвучали первые раскаты грома, а над горизонтом отсветы молний разрывали облака.
      - Похоже, надвигается буря, - заметил Джон, окинув взглядом собирающиеся тучи. - Это хорошо. Дождь сейчас как нельзя кстати.
      - Просто кошмар какой-то! - сердито воскликнула Пенни. - Подумать только, придется проторчать здесь бог знает сколько времени, а когда выберусь, дождь будет лить как из ведра. Стоило ли сюда тащиться!
      Из обволакивающего тугого предгрозового марева Джон перенес ее в прохладу больничного приемного покоя. Осторожно усадил в удобное кресло и нежно поправил опустившуюся Пенни на лоб прядь шелковистых волос. Затем взглянул прямо ей в глаза, окинул взглядом нервно вцепившиеся в подлокотники кресла руки девушки и, пожалуй, впервые заговорил серьезно, без колкостей и иронии сразу же перейдя в разговоре на ты.
      - Не принимай все это так близко к сердцу, милая, - тягуче произнес он со своим южным акцентом. - Все у тебя будет хорошо. Ты просто устала. Ушибла ногу. Боишься, что не справишься с болью? Пойду поищу кого-нибудь из персонала, а на обратном пути раздобуду нам с тобой чего-нибудь попить. Ладно?
      Он погладил девушку по щеке, и этот его ласковый жест стал для Пенни последней каплей, переполнившей "сосуд эмоций". Ее карие глаза затуманились, и через мгновенье по щекам потекли слезы.
      - Хорошо, - вздохнула она.
      - Ну вот и славно.
      Показалось ли ей или Джон и вправду тепло и утешающе прикоснулся к ее колену? - она не успела разобрать, как вдруг лицо его вновь нетерпеливо нахмурилось.
      - Дай мне свой паспорт и кошелек, - требовательно сказал он.
      - Зачем? - с тревогой спросила Пенни, вцепившись в свою сумку и глядя на него сквозь пелену слез.
      Он устало вздохнул.
      - Потому что я такой странный похититель сумок. Я предпочитаю обирать свои жертвы при свете дня и в присутствии свидетелей, - язвительно ответил Джон. Но сейчас мне нужны ваши документы только для того, чтобы определить в палату, - снова он перешел на вы.
      - Ну тогда возьмите, пожалуйста, - пробормотала Пенни смущенно и протянула ему сумку.
      - Странное волнение охватило ее, когда Джон приблизился к дежурной медсестре с ее сумкой в руках. Девушку раздражала зависимость, в которую она попала к этому властному мужчине, даже несмотря на то, что его помощь при таких обстоятельствах была ей необходима. Замерев, она слушала, как Джон сообщал медсестре сведения о ней: "Возраст - двадцать четыре, профессия дизайнер, страховка - оплачена, предполагается перелом в области лодыжки правой ноги". Во всей этой информации не было ничего особенного, сугубо личного, но девушка не могла не поразиться - с какой самоуверенностью вещал ее спутник. Его манера брать ситуацию словно быка за рога возмущала ее, тем более, что от ее глаз не ускользнуло, как его обаяние подействовало на женщину в белом халате. Голос медсестры теплел от слова к слову, постепенно на ее лице заиграла сочувствующая улыбка, и вскоре та уже оживленно ворковала с ним. "Лицемер! - угрюмо заключила Пенни. - Может выгодно подать себя и добиться нужного результата". Действительно, вскоре Джин взглянул на часы и как бы невзначай спросил - сколько им еще придется маяться? "Похоже, он собирается добиться от нее какой-то поблажки", - рассуждала про себя Пенни. Если это и было так в действительности, Миллера ожидало разочарование.
      - Мне очень жаль, сэр, - голос медсестры утратил прежнее радушие. - Но у нас сегодня действительно выпало много работы. Неподалеку отсюда в аварию попали четверо подростков. Конечно же, один из врачей прямо сейчас осмотрит эту юную леди, но, думаю, рентгеновского снимка ей придется прождать не менее часа.
      Джон недовольно нахмурился. - Тогда скажите, нельзя ли здесь где-нибудь раздобыть чашечку кофе?
      - Да, сэр. Спуститесь вниз по лестнице. Но имейте в виду, что для вашей подруги кофе противопоказан. Возможно, ей предстоит операция.
      Миллер кивнул, и уже совсем было направился в указанном направлении, как вдруг замер, остановленный внезапно пришедшей ему в голову мыслью.
      - Могу ли я захватить кофе и для вас, мадам! - его предложение прозвучало исключительно тактично. - Если вы так заняты, то держу пари, у вас сухо во рту с самого ленча.
      - Не беспокойтесь обо мне, - расплылась в улыбке медсестра. - Мое дежурство вот-вот подойдет к концу. И все-таки как мило, что вы позаботились и обо мне.
      Пенни не смогла скрыть своего возмущения, когда женщина кокетливо улыбнулась Джону. "Видела бы она, как заботливо и мило ведет он себя по отношению ко мне". От ярости у нее снова словно бы закипело в груди. "Он, кажется, даже не собирается потратить на меня и капли своей показной галантности. Мое несчастье для него не более, чем легкое недоразумение. И, похоже, его абсолютно не заботит - насколько вежлив он бывает разговаривая со мной".
      Когда Джон снова обратился к ней, его голос прозвучал резко и раздраженно.
      - Вам придется некоторое время поскучать без меня. Пойду выпью кофе и сделаю пару звонков.
      - Да, конечно, - покорно согласилась Пенни, украдкой смахивая тыльной стороной ладони набежавшую слезинку.
      Она уже начинала стыдиться своей новой вспышки гнева и поклялась сдерживать себя во что бы то ни стало. В ее враждебности к Джону, по большому счету, не было никакого смысла. Да и показал он себя вполне прилично. "Как-никак в больницу привез. И видно, в неплохую. Вероятно, это боль и вызванный ею шок заставили ее разрыдаться", - рассуждала про себя Пенни...
      ***
      Несмотря ни на что она почувствовала облегчение, когда санитар доставил ее в кабинет с зашторенными окнами, куда вскоре пришел, чтобы осмотреть ее, рыжеволосый врач. Следующие минут десять ей было мучительно больно. Пенни пришлось собрать все свое мужество, чтобы сдержать крик. Наконец, пытка закончилась, и она вновь оказалась в приемном покое. Как назло, Джоном Миллером здесь и не пахло. "Наверное, он устал ждать и уехал, - мрачно раздумывала Пенни. - Наверное, этому надо только радоваться, но я так устала и расстроена, что была бы рада видеть хоть какое-нибудь знакомое лицо. Действительно, все идет наперекосяк. Но по крайней мере Джон, похоже, знал, что делать. Кто его знает, может быть, он и неплохой человек?"
      Скрывая разочарование. Пенни приветливо улыбнулась средних лет женщине, которая тяжело опустилась на скамейку напротив ее кресла. Та ответила ей дрожащей улыбкой и вдруг задохнулась в рыданиях.
      - Что с вами? - испуганно спросила Пенни. - Вам плохо? Может быть, позвать медсестру?
      - О нет, милая, не стоит, - всхлипывая, ответила женщина. Ее руки судорожно и непроизвольно комкали мокрый от слез носовой платок. - Со мной все в порядке, но я теряю голову от страха за своего Стива. Мой мальчик был за рулем в той самой машине, которая разбилась. Боюсь, он сильно пострадал. Они не позволили мне даже взглянуть на него, и я не знаю, что и думать. Вдруг она, как бы окаменев, замолчала, но затем, видимо, в ее сознании произошел переворот и она снова переключилась на Пенни.
      - Ну а с тобой что, милая? Кстати, меня зовут Вильма Кокс. Ты-то почему здесь?
      Частично для того, чтобы отвлечь собеседницу от дурных мыслей, а частично чтобы как-то скоротать время. Пенни в общих чертах, правда, иногда сгущая краски, описала все события этого бесконечно текущего для нее дня, не обходя вниманием и Джона Миллера.
      - Господи боже мой! - воскликнула миссис Кокс. - Да если бы мне скинуть годков двадцать и фунтов сорок веса, милая, я бы не задумываясь рискнула повредить ногу, чтобы оказаться в объятиях Джона Миллера.