Велисарий скорчил гримасу.
      — Ради Бога, Маврикий. Если ты дашь мне охрану в персидском стиле, то я не смогу увидеть и собственную руку.
      Маврикий рассмеялся.
      — О, я не думал ни о чем таком изысканном. Просто собираюсь добавить еще одного человека, чтобы дать немного отдохнуть Анастасию, Исааку и Прискию. Кстати, новый человек здесь, прямо у шатра. Я бы вас представил, только это было бы просто смехотворно. И я не хочу слушать, как он бормочет себе под нос о глупых формальностях.
      Велисарий вскочил и вылетел из шатра через мгновение.
      — Видишь? — спросил Маврикий у Антонины. — Разве я не говорил, что развеселю его?

Обвинение и упрек

      — Он просто отпустил меня, полководец, — сказал Валентин. Катафракт показал большим пальцем назад, в направлении персидского лагеря. Казалось, там идет дикая гулянка. — Он отпустил всех римских пленников. Велел мне передать тебе, что взамен всех пленных раджпутов, которых ты оставил в кванате.
      Велисарий почесал подбородок.
      — Это я могу понять. Но почему тебя! Я предлагал ему настоящее богатство в качестве выкупа за тебя.
      Узкое лицо Валентина озарила улыбка.
      — Если я проживу достаточно долго, полководец, то попрошу тебя вспомнить про этот выкуп. Когда ты будешь решать вопрос о выходном пособии.
      Велисарий улыбнулся и кивнул.
      — Я не забуду, Валентин. Ты можешь быть в этом уверен.
      В его глазах все равно стоял вопрос. Валентин пожал плечами.
      — Я на самом деле не знаю, полководец. Но он сказал кое-что странное, когда я уходил.
      Велисарий вопросительно приподнял бровь. И снова Валентин пожал плечами.
      — Для меня ничего не значило. Я даже подумал, что это какая-то глупость. Но как раз когда я садился в седло, Дамодара сказал, что, как он надеется, ты — человек, который уважает грамматику.
      Тогда Велисарий рассмеялся. Смех продолжался так долго, что Валентин начал бормотать.
      «Мне показалось, он сказал: „загадочные чертовы клоуны"», — объявил Эйд.
      «Мне тоже, — ответил Велисарий ментально, все еще посмеиваясь. — Но я уверен: мы ошиблись. Было бы очень неуважительно по отношению к главнокомандующему».
      «Определенно! — Грани сверкнули. Появился кристаллический павлин, его глаза-бусинки наполнились обвинением. — Говоря о чем…»
      Смех продолжался и продолжался. Маврикий с Антониной вышли из шатра.
      — У нас проблемы, девочка, — объявил Маврикий. — Серьезные проблемы. Этот сумасшедший идиот, как предполагается, должен вести нас к окончательной победе.
      — Следи за языком! — холодно сказала Антонина. — Ты говоришь о моем муже. — Она нахмурилась. — Даже если он и чертов клоун.