«Мистер Франсуа Геррард прибудет примерно в 12:00 после полудня, и ему должен быть предоставлен полный доступ к дому, чтобы он смог спланировать все для пункта „Класс III“. Пожалуйста, предоставьте ему полное сотрудничество.»
      А так как и фотография, и описание Геррарда совпадали с человеком, стоящим напротив, бывший военный расслабился.
      — Назовите, пожалуйста, ваш идентификационный номер.
      — B-X-Y-892 — сказал Агент 47.
      Номер был правильным, поэтому охранник убрал факс обратно в папку и нажал кнопку вызова.
      Женщина, пришедшая на звонок, была никто иная, как Мария.
      Торакис, вероятно, был очень капризным в это утро — и 47ой подумал, что меньше всего ей сейчас нужен был посетитель, о котором следовало заботиться. А так как человек напротив нее не похож был на фотографа Тазио Скапарелли, она никогда ничего не узнает. К счастью для Марии, мужчина в сером костюме не нуждался в ее услугах и, сказав об этом, он начал осматривать особняк, когда она удалилась.
      Агент посмотрел на часы. Основываясь на полученной от Марии информации, он знал, что повара готовят овощной салат для мисс Деста каждое утро и оставляют его за спальной дверью примерно в 11:30. За редким исключением, бывшая модель могла находиться в полном одиночестве до часу дня, когда она готовилась для встреч с людьми.
      При условии, что «закон салата» все еще был в силе, у наемного убийцы было пять минут, чтобы подняться по лестнице и спрятаться рядом со спальней. С этой мыслью он достал записную книжку, сделал несколько незначительных записей и вернулся в прихожую.
      Отсюда он поднялся по лестнице и уже стоял на лестничной площадке, когда служанка появилась на другом конце коридора. Использовав однажды заднюю лестницу, 47ой знал, что она ведет в кухню.
      Тайный агент увидел чайничек, кружку и тарелку с серебряной крышкой сверху. Девушка поставила поднос на стол, остановилась, чтобы убедиться, что он стоит ровно, и вернулась к лестнице.
      Агент быстро оглянулся, убедился, что никого нет поблизости, пробежал по коридору и поднял крышку. Затем, держа ее в воздухе, он направил распылитель в салат. Бутылочка издала слабый свистящий звук, и запах орехового масла наполнил воздух.
      Поставив крышку на место, агент вернулся обратно к парадному входу. Он уже наполовину спустился по лестнице, когда услышал как дверь открылась, и эфиопка забрала салат.
      47ой был уже далеко, когда Аристотель Торакис обнял мисс Деста, прижался к ней и начал целовать ее.
      Через пару минут, когда они только начали заниматься любовью, что-то стало сдавливать горло грека. Его лицо покраснело, дыхание стало затрудненным, и он попытался заговорить.
      Но Торакису не удалось ничего сказать. Он стал задыхаться, схватившись руками за горло, а затем упал в припадке.
      Испуганная мисс Деста выскочила из кровати и побежала к интеркому.
      К несчастью бывшая модель плохо владела португальским языком, чтобы сообщить поваром о случившемся. Драгоценное время было потеряно, пока полдюжины членов служебного персонала финансового магната поднялись в комнату, чтобы узнать, почему мисс Деста так истерично кричит.
      Шеф-повар был среди них, он даже не мог понять, как такое могло случиться, когда узнал симптомы. К счастью шприц с адреналином лежал на столе.
      Мария с ужасом наблюдала, как повар снял колпачок со шприца и воткнул иглу в бедро бизнесмена. Послышался слабый звук, и струя жидкости влилась в мышцы.
      Но, к несчастью для Аристотеля Торакиса, его любовницы, семьи и всего Puissance Treize, магнат торгового флота был уже мертв.
      Фазио и его коллеги были свидетелями прибытия медицинских работников, которые вскоре вынесли тело знаменитого бизнесмена из дома.
      Что до предварительной оценки смерти грека, то все было понятно, однако никто не мог вычислить, как ореховое масло могло попасть в салат мисс Деста, несмотря на все меры предосторожности.
      В тот момент, когда были прекращены все действия по реанимации и тело Торакиса погрузили на носилки, Агент 47 стоял на крепостном вале Дворца Пена, на прекрасной башне, возвышавшейся над вершиной горы недалеко от руин мавританского замка, где лежало тело покойного Ганса Прутера.
      Солнце уже взошло, воздух был чист, и орел кружил в небе.
      Агента 47 окружал покой.