Франкенштейн - Город Ночи

Секретарша Джека, Уайнона Гармони, поддерживала во вверенных ей владениях идеальный порядок. Войдя в приемную, Карсон и Майкл увидели на столе Уайноны только папку с записями Джека, на основании которых она печатала официальные заключения. Ни тебе семейных фотографий, ни памятных безделушек.

Полная, добросердечная, чернокожая женщина лет пятидесяти пяти, Уайнона казалась инородным элементом в этой комнате с голыми стенами, за этим пустым столом.

Карсон подозревала, что в ящиках лежали и семейные фотографии, и куколки, и маленькие подушечки с трогательными надписями, вышитыми крестиком, и многое другое, радующее душу, но Уайнона считала неуместным выставлять что-либо напоказ в приемной морга.

– Посмотрите, кто к нам пожаловал! – Уайнона широко улыбнулась. – Гордость отдела расследования убийств.

– Я тоже здесь, – напомнил о себе Майкл.

– Ох, какой же ты сладенький…

– Всего лишь реалистичный. Она – детектив. Я – шут на подхвате.

– Карсон, девочка, – спросила Уайнона, – как тебе удается целыми днями выдерживать такого сладенького?

– Иногда я задаю ему трепку. Луплю рукояткой пистолета.

– Наверное, толку от этого никакого, – предположила Уайнона.

– По крайней мере, помогает мне поддерживать хорошую физическую форму.

– Мы насчет трупа, – перешел к делу Майкл.

– У нас их много. Некоторые с именами, другие – без.

– Джонатан Харкер.

– Один из ваших, – кивнула Уайнона.

– Да и нет, – покачал головой Майкл. – У него был жетон детектива, как и у нас, и два уха, но во всем остальном общего у нас с ним очень мало.

– Кто бы мог подумать, что таким маньяком-убийцей, как Хирург, окажется коп, – Уайнона пожала плечами. – Куда катится мир?

– Когда Джек сделает предварительное вскрытие? – спросила Карсон.

– Оно сделано, – Уайнона похлопала по папке с записями Джека, которая лежала рядом с компьютером. – Я как раз печатаю заключение.

Вот это Карсон удивило. Джек, как и она с Майклом, знал, что в городе творится нечто экстраординарное и некоторые горожане вовсе не люди.

Он сделал вскрытие мужчины с двумя сердцами, черепом, крепким, как броня, двойной печенью и еще со всякими физиологическими усовершенствованиями.

Карсон и Майкл попросили его попридержать заключение, пока они смогут получше разобраться в ситуации, а по прошествии нескольких часов и труп, и результаты вскрытия исчезли, к крайнему неудовольствию Джека.

Предполагалось, что он обеспечит куда более серьезные меры безопасности по отношению к трупу Джонатана Харкера, который оказался еще одним Новым человеком Виктора. Карсон не могла понять, с какой стати Джек открыл Уайноне нечеловеческую сущность Харкера.

– Вы только начали печатать заключение? – спросил Майкл, пораженный не меньше Карсон.

– Нет, – ответила Уайнона. – Уже заканчиваю.

– И?

– Что «и»?

Карсон и Майкл переглянулись.

– Нам нужно повидаться с Джеком, – высказала общее мнение Карсон.

– Он в секционном зале номер два, – ответила Уйанона. – Они готовятся к вскрытию пожилого джентльмена, которого жена накормила супом из стухшего лангуста.

– Она, должно быть, в отчаянии, – предположила Карсон.

Уайнона покачала головой.

– Она под арестом. В больнице, когда ей сказали, что он умер, смеялась и смеялась, никак не могла остановиться.

Глава 6

Девкалион спал редко. За свою долгую жизнь ему приходилось проводить какое-то время в монастырях и медитировать, он знал, сколь ценен покой, но бесконечное кружение акулы было его наиболее естественным состоянием.

И он не останавливался ни на минуту после того, как спас девушку в Алжьере. Ярость прошла, беспокойство осталось.

Вакуум, образовавшийся после ухода ярости, заняла новая тревога. Нет, не страх, но ощущение, будто он упустил из виду что-то очень важное.

Интуиция что-то нашептывала ему, но на тот момент голос ее напоминал бессловесный шумовой фон, от которого шевелились волосы на затылке.

С зарей он вернулся в кинотеатр «Люкс», завещанный ему давним другом, с которым много лет тому назад Девкалион участвовал в карнавальных «Шоу уродов».

Наследство (и известие о том, что Виктор, его создатель, не умер двести лет тому назад, а живехонек и прекрасно себя чувствует) привело его из Тибета в Луизиану.

Он часто предполагал, что у его жизни есть предназначение… Эти события в Новом Орлеане служили прямым подтверждением его подозрений.

Кинотеатр построили в 1920-х годах, и период расцвета остался для «Люкса» в далеком прошлом. Теперь он работал только три дня в неделю и давно уже не собирал полного зала.

Квартира в кинотеатре у Девкалиона была скромная, чуть больше монастырской кельи. Но для него, несмотря на внушительные габариты, все, что превышало размерами эту самую келью, казалось излишеством.

И пока он бродил по коридорам старого здания, по залу, мезонину, балкону, фойе, мысли его не просто мчались, а рикошетом отлетали друг от друга, словно шарики для пинг-понга.

Снедаемый тревогой, он пытался найти способ добраться до Виктора Гелиоса, ранее Франкенштейна. И уничтожить его.

Как и у всех Новых людей, которым Виктор дал жизнь в этом городе, в мозгу Девкалиона установили психологический блок, запрет на отцеубийство. Он не мог убить своего создателя.

Двумя столетиями раньше он поднял руку на Виктора – и едва не погиб, когда обнаружил, что не может нанести удар. А Виктор превратил в кровавое месиво ту половину его лица, которую сейчас маскировала татуировка.

Другие раны Девкалиона заживали в считаные минуты, возможно, не потому, что уже в те дни Виктор мог обеспечить столь высокую способность к регенерации человеческих тканей и органов. Девкалион склонялся к мысли, что бессмертие получил от молнии, вместе с другими дарами. И единственной раной, которая не зажила с полным восстановлением всех тканей и костей, осталась именно та, что нанес ему его создатель.

Виктор думал, что его первенец давно уже мертв, как и Девкалион не сомневался в том, что его создатель умер в восемнадцатом столетии. Открывшись Виктору, Девкалион мог получить еще один удар, после которого, возможно, уже бы не выжил.

Поскольку технология создания людей, которую использовал Виктор, значительно усовершенствовалась (теперь он уже не вскрывал могилы и не соединял части трупов), скорее всего, в мозгу Новых людей имелся и еще один психологический посыл: умри, но защити своего создателя.

Если бы Карсон и Майклу не удалось добиться ареста Виктора, они могли остановить его только одним путем: убить. Но чтобы подобраться к нему, им пришлось бы преодолеть сопротивление армии Новых людей, которые живучестью не так уж и отличались от роботов.

Девкалион испытывал сожаление, даже угрызения совести из-за того, что рассказал детективам правду о Гелиосе. Тем самым он навлек на них смертельную опасность.

Успокаивало разве что одно: они и так пребывали в смертельной опасности, наравне с любым другим жителем Нового Орлеана, родившимся от мужчины и женщины.

Обуреваемый этими мыслями и по-прежнему с ощущением, что из виду упущено нечто очень важное, Девкалион наконец-то добрался до проекционной.

Желе Биггс, в «Шоу уродов» – самый толстый человек в мире, с тех пор значительно похудел, превратившись просто в толстяка. Он проглядывал уложенные стопками вдоль стен книжки в мягкой обложке в поисках достойного чтива.

За проекционной находилась двухкомнатная квартира Биггса. Девкалион унаследовал Биггса вместе с кинотеатром.

– Мне нужен детектив, где все курят, как паровозы, – говорил Желе, – пьют виски и никогда не слышали о вегетарианстве.

– Это ведь элемент любой детективной истории, не так ли, когда детектив чувствует, что решение вот оно, прямо перед ним, но тем не менее его не видит? – спросил Девкалион.

Желе его словно и не слышал.

– Мне не нужен индеец-детектив, или детектив-паралитик, или детектив с навязчивыми идеями, или детектив-повар…

Девкалион просматривал другую стопку книг в надежде, что иллюстрация на обложке или витиеватое название помогут ему обратить смутные подозрения во что-то более реальное.

– Я ничего не знаю об индейцах, паралитиках, навязчивых идеях или поварах, – жаловался Желе, – но я хочу почитать о человеке, который понятия не имеет, кто такой Фрейд, не посещает медитационные сессии и бьет тебя по морде, если, по его разумению, ты – плохиш. Неужели я прошу невозможного?

Вопрос толстяк задал риторический. Дожидаться ответа не стал.

– Дайте мне героя, который не думает слишком много, – продолжил Желе, – который заботится о людях, но знает, что он давно уже на прицеле, и вот это как раз совершенно его не волнует. Смерть стучится, а наш парень открывает дверь и спрашивает: «Что тебя держит на пороге?»

То ли разглагольствования Желе, то ли обложки книг помогли Девкалиону понять, что именно пыталась сказать ему интуиция: конец близок.

Примечания

1

Каджуны – потомки акадийцев, колонистов из поселения Акадия во Французской Канаде, которые во время войны 18 в. были сосланы англичанами на Юг. В том числе и в Луизиану. Говорят на акадийском диалекте французского языка. Каджунов отличает своеобразная кухня.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.