Настроение испортилось окончательно, и самое скверное было то, что это приходилось скрывать. Граф же, наоборот, восторженно комментировал все вокруг и поминутно обращался к принцу. В ответ приходилось смеяться и острить.

Но он не смирился с неудачей. Почти не задумываясь, словно здесь присутствовала лишь часть его сознания, он отвечал шутками на шутки, одновременно прислушиваясь. И, в конце концов, в беспорядочных звуках горнов и рожков все же сумел распознать рев охотничьего рога Леонарда. Судя по громкости, тот был где-то недалеко, и у Ланса вновь появилась надежда исполнить задуманное. Убить брата.

Невысокий плотный егерь подошел к оленю и, склонившись над тушей, что-то одобрительно буркнул. Граф, счастливо улыбаясь, поднял свой рог и трижды победно протрубил.

— Да, неплохой выстрел, Рэн, но вам еще предстоит доказать, что он не случаен.

В ответ тот самоуверенно отсалютовал рогом.

— Что ж, я готов.

Принц кивнул, слушая лес. Охота была в самом разгаре. Со всех сторон, перекрывая треск сучьев, лай собак, крики загонщиков, рожки егерей, доносились победные кличи рогов. Среди них Ланс снова распознал рог Леонарда. Уже в четвертый раз. Сукину сыну сегодня везло.

Где-то впереди раздался условный сигнал, и их проводник протрубил в ответ.

— Это нам! — предупредил принц, налаживая стрелу и всматриваясь в просвет между деревьями.

После недолгого молчания впереди одновременно перекликнулись несколько рожков. Все ближе и ближе. Ланс почувствовал необъяснимую тревогу, но прежде чем успел разобраться в ней, откуда-то из зарослей донесся испуганный человеческий вскрик и тут же оборвался. Ланс взглянул на попутчиков, но никто из них не проявил беспокойства. Показалось. Граф повернул к нему разгоряченное лицо и азартно осклабился. Истерический лай псов впереди сменился яростным рычанием, к которому почти тут же добавился вой, то ли боли, то ли страха. Егерь нервно перехватил короткое толстое копье.

— Похоже, в этот раз мы получим что-то пострашнее оленя! — воскликнул граф и громко засмеялся.

И в этот момент, проломившись сквозь кусты и разметав груду прелых листьев, прямо на них выскочил зверь. Огромных размеров, высотой более метра в холке, волк замер на мгновение, осматриваясь, и, прежде чем они успели что-либо сделать, прыгнул. Первым на его пути оказался граф. Рэн вскинул лук, но в сравнении со стремительностью зверя, граф показался Лансу несколько медлительным. Через секунду два тела столкнулись и опрокинулись на землю. Принц опустил лук, боясь попасть в человека. В руке вопящего Рэна сверкнул нож, которым он начал беспорядочно отмахиваться. Ланс не успел понять, насколько эффективным оказалось это оружие, как сцену боя закрыла широкая спина егеря.

— В сторону! — рявкнул принц.

Не обратив на его крик внимания, охотник врезал тупым концом копья по ребрам хищника. Зверь отскочил от лежащего тела и, прежде чем Ланс успел выпустить стрелу, прыгнул на нового врага. Принцу показалось, что в этот раз волк и не думал ни на кого нападать, а попросту спешил убраться подальше, но, на беду, человек снова стал на его пути.

Прыжок не застал егеря врасплох, и тот успел проворно направить копье навстречу животному. Удар пришелся по касательной — пропоров серый поджарый бок, острие ушло в сторону и вновь человек столкнулся со зверем. Но, в отличие от графа, охотник упал очень толково, перевернулся через голову и вскочил на ноги, лицом к хищнику. В обеих его руках было зажато по ножу. Волк пролетел немного дальше и неловко приземлился вполоборота к охотнику. Егерь попятился. Ланс выстрелил и, вытаскивая из-за пояса нож, метнулся вперед, уже зная, что выстрелил неудачно. Стрела, пробив на спине шкуру волка, застряла в теле. Зверь взвыл и бросился прочь. Ланс быстро оценил ситуацию. Граф в запятнанной кровью одежде лежал на земле. Но он шевелился и, возможно, их провожатый сумеет оказать первую помощь. Сам же принц решил преследовать хищника, ведь тот убежал в ту же сторону, ОТКУДА ДОНОСИЛСЯ КЛИЧ РОГА ЛЕОНАРДА.

Он бежал по лесу, стараясь производить как можно меньше шума и избегать случайных встреч. Несколько раз ему удалось удачно укрыться от мелькнувших между деревьями групп людей. Волка он давно упустил и был лишь озабочен тем, как бы не уклониться от первоначально выбранного направления. В этом лесу, наполненном псами, охотниками и колдунами, он мог надеяться только на свое оружие и фортуну.

Сейчас план перестал казаться ему идеальным, особенно его последний, завершающий этап, но Ланс решительно отогнал тревожные мысли и сомнения. Он должен убить любой ценой, и ничто его не остановит. Ничто, кроме чуда. Но он почти убедил себя в том, что чудес не бывает.

Впереди послышались крики, и он приостановился, прислушиваясь. Привычный переход на уровень Древа Сил дался легко. Слабое головокружение, вспышка штриха-молнии перед глазами, неуловимый миг слияния — и вот уже ладонь охватила ребристый, идеально подогнанный по руке эфес Тераль. Кроваво вспыхнул камень в оголовье рукояти, по руке пробежал, покалывая, приятный ток Силы.

Между деревьями показался просвет и прежде чем принц задумался над тем, как именно подобраться к брату, он увидел его самого. Широко раскинув руки, Леонард лежал лицом вниз на земле, и рядом валялся его рог. А дальше… то, что увидел Ланс, казалось просто невероятным. Недалеко от трупа брата, шагах в пяти, лежал убитый волк — тот самый! А еще дальше, спиной к Лансу, прямо на земле сидели два человека. Услышав шаги, один из них обернулся, и принц узнал своего двоюродного брата, Филиппа. Тот приветственно взмахнул рукой, и Ланс рассмотрел, что кузен занят перевязкой своего соседа, который в свою очередь также медленно обернулся и… И готовые сорваться с губ приветственные слова комом застряли у принца в горле. Две пары глаз смотрели на него, ошеломленно переводящего взгляд то на человеческий труп, то на соседа Филиппа — живого и почти невредимого, своего брата Леонарда.

— Что… здесь… было? — только и смог выдавить из себя он и кивнул на мертвеца: — Кто это?

— Кто? — весело откликнулся Филипп. — Для тебя это так важно?

С большим трудом Ланс сумел взять себя в руки.

— Если не ошибаюсь, ты должен быть на другом месте, — Филипп выжидающе посмотрел на него.

Ланс пнул ногой волчью тушу.

— Должен был, но этот зверь изменил мои планы. Несколько минут назад он едва не отправил на тот свет графа Рэна.

— Именно это привело тебя сюда? — Леонард даже не пытался скрыть иронии.

— Не совсем. Мне, в общем-то, нужны были не вы, а он, — Ланс указал рукой на зверя.

— Ясно.

Взгляд близнеца выражал откровенную издевку. Ланс посмотрел на убитого волком человека.

— Знаешь, Леонард, в первый момент мне показалось, что это ты.

— Не я, хотя должен признать, что могло случиться и так. Этот зверюга застал нас врасплох.

Филипп хохотнул:

— Уж да!

— К счастью, Фил успел уложить его до того, как он вцепился мне в горло.

— У-гу, — рассеянно бросил Ланс.

Сейчас, рассмотрев убитого лучше, он отметил, что ошибся вполне оправданно. Ростом, комплекцией, цветом волос и даже чертами лица тот сильно смахивал на Леонарда. Его приметы, записанные на бумаге, вполне подошли бы близнецу. Сбивала с толку и полная схожесть одежды обоих, чему после короткого размышления Ланс нашел объяснение: костюм этого человека был выдержан в геральдических цветах Леона. Вероятно, так была одета вся свита близнеца.

— Глядя на все глазами Ланселота, готов признать всю необычность происшедшего, — заявил Филипп, помогая Леонарду подняться. — Этот волк и впрямь приобрел некие символические черты. И притом, весьма отвратного свойства.

— Приобрел бы, если б добрался до меня, — поправил Леонард, осторожно ощупывая забинтованную руку. — Но ведь чудес не бывает, а, Ланселот?

Ланс резко поднял голову и посмотрел на брата. Ответный взгляд Леона почти не оставил у него сомнения в том, что тот прекрасно понял его намерения. Лансу оставалось только цинично усмехнуться в ответ. Что он и сделал.

— Кто? — крикнул он в ответ на стук в дверь.

— Открой, Ланселот, это я.

Он вздохнул и подошел к двери.

— Прости, если потревожил, брат.

Эдвин свободно прошел в комнату и устроился в самом удобном кресле. Выглянув в коридор, Ланс закрыл за ним дверь.

— Ты не одет? Надеюсь, я не мешаю?

— Ну что ты.

— С другой стороны, мой визит будет тебе полезен не меньше, чем мне, — продолжил старший брат.

Ланс остановился у платяного шкафа, раздумывая, что надеть.

— С твоего позволения, я предпочел бы сам решать это.

— Конечно, конечно.

Наконец, выбрав, Ланс вытащил парадный камзол.

— Честно говоря, я ждал, что ты сам заглянешь ко мне.

— Да?

— В конце концов, в том, что ты сейчас здесь, есть и моя заслуга.

— Если можно — поподробнее об этом. Хорошо?

— Поподробнее? — Эдвин задумчиво помолчал. — Послушай, хотелось бы определиться, мы вместе или как?

Ланс даже не обернулся, отвечая:

— Не знаю, Эд. Я ничего не знаю.

— Спасибо и на том.

Ланс поморщился:

— Странная у тебя манера разговаривать. Или ты держишь меня за полного дурака?

— Помнится, раньше ты не обижался на это.

Ланс шумно вздохнул.

— Давай не будем жонглировать словами. Если хочешь что-то сказать… или спросить, то делай это без вступлений.

— Годится, но беседа требует хотя бы минимального контакта между участвующими в ней сторонами.

— Что ж, не сочти за труд — попробуй его установить.

Эдвин, прищурившись, посмотрел на брата.

— М-да, вижу, ты уже успел пообщаться кое с кем из наших.

— Чтоб тебя успокоить, могу сказать, что не прилагал к этому ни малейших усилий.

Гость хохотнул:

— Надо думать!

— Эд, ты заметил, какой я сегодня вежливый и терпеливый?

Старший брат устроился поудобнее.

— Я вижу, пора сделать что-то, что вернуло бы былое доверие между нами.

Это было не ново. Эдвин в очередной раз проявлял свои недюжинные таланты видеть все исключительно в угодном ему свете. Что ж, это его дело. Ланс решил воздержаться от вертевшихся на языке комментариев к их «былому доверию».

— Я понимаю — ты имеешь ко мне претензии. Все они могут быть сведены к вопросу: «А что ты, Эдвин, сделал для того, чтоб вытащить меня из петли?». Я прав?

— Пусть так.

— Отвечаю — я не сидел, сложа руки. Я помогал тебе, хотя, для блага страны, возможно, этого и не следовало делать.

— Вот как? Тогда, сознаваясь в этом, ты компрометируешь себя.

Эдвин удивленно посмотрел на него и после короткого раздумья усмехнулся:

— Ха, а ведь ты прав, клянусь! Вижу, ты не потерял ни былой изворотливости, ни прозорливости. Это облегчает мою задачу.

Ланс принялся разглаживать складки одежды.

— Знай, что если б даже это ты убил герцога, я все равно был бы на твоей стороне. Сам знаешь, что я думаю о старике.

— Иногда одного знания бывает слишком мало.

— Тогда, считай. Первое: я дал тебе время на то, чтоб спокойно покинуть город.

— Фу, Эд, это полное дерьмо.

— Пусть так! — рассмеявшись, легко согласился брат. — Тогда второе: я позволил тебе переночевать в винсовой сторожке в лесу.

— Уже лучше, но все равно слабо. Уверен, о ее существовании ты тогда вообще не знал. И если уж на то пошло…

Ланс запнулся, поняв, что старшему брату вот-вот удастся втянуть его в беседу. И как ему каждый раз удается делать это? Просто колдовство какое-то!

— В-третьих: я не мешал твоему, без сомнения, поучительному, хоть и не прямому, общению с Единым Творцом в миссии Мора.

Ланс понял, что от своей невозмутимости не сохранил ни крохи. Это был довод, так довод! Он, конечно, начисто перечеркивал весь эффект от предыдущих, но сам по себе стоил не менее дюжины им подобных. Разумеется, ни в какие братские чувства он не верил, но то, что Эдвин прикрыл его, рискуя собственной головой… Это о чем-то да говорило! Чтоб Старший ни задумал, но если он нужен ему настолько… Вряд ли сегодня Эдвин скажет что-то более убедительное.

— В-четвертых, именно я предложил Винсенту объединиться и найти тебя.

Это, конечно, правда, так как слишком легко проверяется.

— Продолжать?

Ланс не ответил.

— Тогда, пятое. Узнав о том, что Леонард схватил тебя, я серьезно поговорил с ним. Конечно, это лирика, но, думаю, само по себе, чего-нибудь да стоит.

— Твое пятое вполне можно было подать с четвертым, — пошутил Ланс. — Но, давай на этом и остановимся. Если не трудно, лучше расскажи о том, что происходило во Дворце после того, как я уехал.

Эдвин улыбнулся.

— Я знал, что с тобой можно иметь дело. Но мне казалось, что в первую очередь тебя должна интересовать личность, втравившая тебя в эти неприятности.

С момента его прихода Ланс был готов к чему-то подобному и с легкостью изобразил на лице всю гамму чувств, что ожидал от него брат.

— Расскажи и об этом.

Ходить вокруг да около старший не стал.

— Из всех наших я прибежал туда первым. Там уже крутилось несколько горничных и с полдюжины сбежавшихся на крики солдат. Забавно, но все они толпились на жилой стороне и явно опасались заходить в коридор.

— Подожди, ты о чем? — не понял Ланс.

— Как о чем? О типе, которого нашли мертвым в день убийства герцога.

— Да, да, конечно. Просто я думал… но, неважно. Продолжай.

Эдвин понимающе кивнул.

— Дойдет очередь и до дяди, не беспокойся. Отправив девиц в горничную и выставив оцепление, я осмотрел место… Тебе известны подробности?

— Нет, у меня пока не было возможности с кем-либо спокойно поговорить.

— Кроме Леонарда, — бесстрастно произнес Эдвин.

— Я сказал «поговорить», — с нажимом произнес Ланс.

Эдвин смутился.

— Извини… Так вот, прежде всего я осмотрел убитого, и меня заинтересовала стрела. Хитрая штучка. Убийца срезал клеймо на черенке и обрубил стальной наконечник. Видимо, тоже из-за выбитой на нем метки. Вполне логично и предусмотрительно. Он просто заточил обломанный конец, чего для выстрела в упор по незащищенной цели вполне достаточно. Я обошел там все вокруг, и обнаружил небольшой коридор, заканчивающийся крохотной комнатушкой. В ней я нашел арбалет и обломанный наконечник стрелы.

Эдвин вытащил из кармана небольшой бумажный сверток.

— Вообще-то, таскать при себе улики глупо и опасно, но я это делаю только для тебя, и только один раз. Если еще захочешь посмотреть, сам иди ко мне.

Произнося это, он осторожно развернул бумагу.

Темного металла наконечник стрелы, лежавший на коленях у Эдвина, видимо, был тот самый. Одного взгляда хватило Лансу, чтоб узнать клеймо на нем.

— Узнаешь? — спросил Эдвин.

— Наверняка из моего колчана.

— Без сомнения. Еще что-нибудь можешь сказать?

Ланс присмотрелся. Старший брат ухватил металлическое жало кончиками пальцев и медленно повернул его другим боком. С этой стороны на металле виднелись несколько темных пятен.

— Что это? — полюбопытствовал Ланс.

— Кровь, — пояснил брат.

— Ага, — протянул Ланс, не понимая, к чему тот клонит.

— Надо думать, это еще не все, — осторожно предположил он.

— Еще несколько пятен я обнаружил на арбалете, на ложе, крючке и взводном устройстве. Само оружие я не смог притащить сюда, но настаиваю, чтоб ты как можно скорее осмотрел его.

— А что там?

— Мне бы не хотелось комментировать заранее.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Ланс. — Обещаю сохранить непредвзятость суждений.

Эдвин вздохнул.

— Короче, Ланс, стрелявший был левшой.

— Ну, хватит, Эд, — Ланс раздраженно ударил кулаком о ладонь. — Ты серьезно надеешься убедить меня в том, что Фредерик убил собственного отца?

— Может, дослушаешь до конца? — осведомился старший брат.

Ланс смерил его долгим взглядом.

— Обязательно.

— Тогда не перебивай. Я только-только успел все это собрать и перепрятать, как начали собираться наши. Фредерик явился одним из последних и с…

— Перевязанной левой рукой, — быстро закончил Ланс.

Эдвин негромко похлопал.

— Браво.

— Не нравится мне это. Уж очень явно все указывает на него, — угрюмо сказал Ланс.

Брат посмотрел на него, как на глупого:

— Да не на него, на тебя, идиот! И еще, не знаю, обратил ли ты внимание, но стражники герцога были заколоты в характерном стиле, свойственном всем левшам. К тому же, это объясняет их пассивность: ведь перед ними был родной сын их господина! Отсюда и пассивность самого герцога, явно не ждавшего подобного подвоха от родного человека, и, скорее всего, умершего, так и не поняв, что происходит.

— Что происходит? — тупо переспросил Ланс.

Эдвин подался к нему:

— Проснись, брат. Сначала был убит старик, а уж потом ничего так и не понявшая стража.

— Дерьмо! — выругался Ланс с чувством. — Но почему ты так долго молчал?

Старший брат мрачно усмехнулся.

— Полагал, что смогу управиться со всем самостоятельно. Без лишнего шума и без паники. А уж потом всех соберу и объяснюсь.

— Тихо! — воскликнул Ланс с возмущением.

— То, что случилось с тобой — всего лишь несчастный случай.

— Прости, но я тебя не понимаю.

Эдвин вскочил с кресла.

— А что тут понимать? Ты ведь помнишь, какое положение сложилось к тому моменту. Особенно после гибели Лоуна. А тут еще и я бы влез со своими обвинениями!

Эдвин взял себя в руки.

— Пойми, это был лучший вариант.

— Особенно для меня!

— Ну-у, извини. Хотя у тебя, вообще-то, было время ускользнуть. А позже к тебе присоединились Яго и Винс. Единственное, что я мог сделать, это держаться неподалеку и, по возможности, саботировать особо рьяные начинания наших.

— Спасибо, — саркастически поблагодарил Ланс.

— Не бери в голову.

— До какого момента ты следил за мной? — спросил Ланс, внимательно наблюдая за братом.

— Можешь не беспокоиться, мои лопухи упустили твой выезд из Миссии.

Ланс помолчал, раздумывая, насколько этому можно верить.

— В Миссии у меня не было своих шпионов, — добавил Эдвин, по-своему истолковав его молчание.

— И что же было дальше?

— Тебя интересует, почему я не убил Фреда?.. Все оказалось гораздо сложнее, чем я полагал. Тошно признаваться, но я сам запутался в сетях, расставленных на это герцогское отродье. Началось все с Филиппа, который начал что-то подозревать, но истолковал это совершенно неверно. Сам знаешь Фила, эту его манеру вечно подзуживать и подначивать… Короче, моя возня не осталась незамеченной, и как-то вечером Фил при всех начал испытывать на мне свое остроумие. На чьей стороне оказались остальные, можешь и сам догадаться. К тому времени уже отыскали место, где вы прятались, но они опоздали и, как водится, стали искать крайних. Подошел бы любой, и намеки этого поганца пришлись как нельзя кстати. К тому же, наша семейная паранойя вновь вырвалась на свободу, и едва ли не каждый мой шаг стал вызывать подозрения. В другое время я бы на все это просто наплевал, но ведь в этот раз, и в самом деле, кое-что имело место. Предъяви я доказательства в тот момент, сейчас, думаю, не сидел бы с тобой. Никто не стал бы слушать, каким образом все это попало ко мне. В общем, на какое-то время меня выключили из игры, а пока наши остывали, начались недоразумения с Портой. Я толком не понял, кто поднял этот дурацкий вопрос о границе, но все завертелось с бешеной скоростью. Император не удовлетворился нашими дежурными отговорками и принялся настойчиво требовать чего-то большего. А в Королевстве — полный кавардак. Смывшийся вместе с Яго в свои провинции Винсент собрал вассалов и устроил учения, предварительно раздув это событие до неприличия. Ублюдок Фредерик воспользовался неразберихой и тоже начал сбор войск. Шокированные выходкой Винса, его поддержали все наши. По столице поползли слухи и сплетни, мы выловили нескольких смутьянов и, даже не допросив как следует, вздернули. Тут же пожалели, но было поздно. Как-то само собой вышло, что в центре событий оказался Фредерик и, естественно, он не стал скромничать. Вместо того чтоб замять дело, он его чудовищно раздул. Толпы посланников и эмиссаров наводнили страну. Опять пошли намеки о неспособности разобщенной Династии управлять государством, пришлось срочно что-то делать и, должен тебе сказать, здесь очень здорово показал себя Леонард. Я даже не ожидал, что этот упырь способен на такое.

Он настоял на том, чтобы мы помирились с Винсентом, лично съездил к нему и все устроил. Затем добился, чтоб мы все приняли непосредственное участие в переговорах с Империей, и чтоб ни одно решение не принималось без согласия каждого из нас. И никакого диктата большинства! Фред начал трепыхаться, но он сумел заткнуть ему рот. После чего, Леонард едва ли не силой, заставил наших разобраться в бумагах, которые успели подмахнуть дети герцога.

— Можно поподробнее об этом?

— Сейчас нет времени. Могу только сказать, что впрямую Фредерик ничего не обещал, он не идиот, но они надоговаривались о таком количестве взаимных уступок, что все это теперь можно трактовать как угодно. Наши обозлились на Фреда и перестали ему доверять. О тебе все уже почти позабыли, все, кроме Леона, который наоборот, стал во всем видеть твои козни.

— Постой, ты хочешь сказать, что к тому времени вы пересмотрели свое отношение ко мне?

— Нет, просто страсти поулеглись, и это перестало казаться таким важным. Когда упоминалось твое имя, никто уже не проявлял такой ненависти, как раньше.

Эдвин вдруг замолчал.

— Знаешь, Ланс, мне только что пришла в голову странная мысль. Если мы стали терпимее к тебе, то Леонард совсем наоборот. Может быть, тут что-то есть?

— Откуда я знаю? По-моему, как раз он-то и вел себя естественно. Ведь у вас не было причин вновь доверять мне.

Эдвин казался озадаченным.

— Верно. Все это странно. Ну, хватит пока об этом. Тебя интересует дальнейшее?

Ланс бегло взглянул на часы.

— Давай, время еще есть.

— Император принялся настаивать на переговорах, мы, как могли, тянули, но все же пришлось уступить. Чтоб придать им менее официальный статус, хотя бы внешне, мы предложили их провести вне столицы. Тут пришлось уступить Императору. В общем, Леон сумел перехватить инициативу. Остальное — чисто технические мелочи.

— А как вы с Винсентом вышли на меня?

— О, это целая история! — крупное тело Эдвина затряслось от смеха. — Колдуны мы оба никакие, но, как видишь, все же сумели. Да еще как вовремя!

— И после этого ты встретился с Леонардом?

— Я отправился в ставку Леона, как только связь с тобой пропала. Он ничего не говорил тебе об этом?

— Ни слова. И это ты предложил Винсу попробовать найти меня?

— Да, и он мгновенно согласился. Подозреваю, что все это время он и не оставлял попыток разыскать тебя. Знаешь, меня всегда ставили в тупик ваши отношения.

В голосе брата прозвучала легкая зависть. Потом Эдвин встряхнулся.

— Все уже собрались. Пошли?

В коридоре Ланс придержал брата за плечо.

— Можно последний вопрос?

— Можно.

— Как ты узнал о смерти герцога?

— Я уж думал, ты позабыл про это, — улыбнулся тот. — Нам сообщили минут через семь после того, как мы собрались у первого трупа. Должен сказать, что это не очень меня удивило.

— Знаю. Филипп мне говорил.

— Ты серьезно?

— Вполне.

— А что еще он тебе говорил?

— Об этом ничего.

— Это объясняет его поведение. Спасибо, что предупредил.

— Предупредил? — искренне удивился Ланс.

В ответ брат миролюбиво пихнул его в бок.

— Да будет тебе. Я рад, что мы снова вместе.

Едва он вошел в зал, как в него уперлись взгляды всех присутствующих, и наступила полная тишина. Но лишь один Винсент ободряюще улыбнулся и пригласил:

— Заходи, Ланс. И тебя, Эдвин, рад видеть.

Следом загомонили все разом. Стоящий поодаль у окна в компании с первым министром Двора Леонард ограничился легким кивком и вновь склонился над бумагами. Ланс присоединился к Винсенту и компании, а Эдвин направился к близнецу.

— Как всегда, опаздываешь? — миролюбиво поинтересовался Филипп.

Ланс неопределенно пожал плечами.

— Нет-нет, так не годится! — раздался раздраженный возглас Леонарда, и все посмотрели в его сторону. Эдвин что-то сказал близнецу, явно не соглашаясь, а министр замер, вытянувшись. Леонард молча собрал с подоконника бумаги и присоединился к братьям.

— Что ж, полагаю, мы можем начинать.

Эдвин пожал плечами и отошел от окна, слуги и чиновники потянулись к выходу.

— У нас осталось около двух часов до встречи с имперской делегацией, и было бы неплохо выработать к этому времени хоть какую-то стратегию действий, — негромко произнес Леон.

Никто не отреагировал на иронию, и он продолжил:

— Рискуя быть неверно понятым, все же предлагаю на место ведущего себя. Возражения имеются?

— Чего там возражать, давай начинай, — выразил общее мнение Филипп.

— Тогда, прежде всего, хотел бы извиниться перед Лансом за все те беды, что выпали на его долю по моей вине.

Как по команде, в Ланса вперились пять пар глаз.

— Также хочу выразить ему глубокие соболезнования и сочувствие. Понимаю, что этого недостаточно, и готов в любое время удовлетворить все его претензии ко мне. Полагаю, Ланс вправе ожидать того же и от остальных.

После этих слов все заметно оживились.

— Не хочу никого обидеть, — заговорил Филипп, — особенно сейчас, но все же не стал бы давать таких категорических обещаний. Надеюсь, ты, Ланс, меня поймешь.

— Я говорю только от себя, — пояснил Леонард. — Остальных просто прошу отбросить старые предрассудки хоть на время.

— Остальные согласны, — насмешливо отозвался Филипп.

— Тогда, к делу. Прежде всего, Ланселот, что тебе известно о ходе переговоров?

— Ничего.

— Тогда начну с самого начала. Как известно, Империя и Королевство — страны древние, им более восьмисот лет. За это время они воевали между собой всего один раз, и по результатам этой войны состоялся последний раздел границ, которых всего, кстати, было четыре. Но этот передел был единственным состоявшимся при столь печальных обстоятельствах, все остальные были совершены полюбовно, в частности, как компенсация за помощь, которую Королевство оказывало Порте. Более того, триста пятьдесят лет назад, в семьсот пятьдесят седьмом году, Тулий Первый, будучи еще претендентом на Трон Солнца, сам предложил часть земель Империи в обмен на помощь ему в захвате власти. Что он и сделал, получив желаемое. И, как вы понимаете, формальных поводов для претензии у них вроде бы и нет, но… Все время, что существуют наши страны, существует и территориальный вопрос. В разное время, разные императоры поднимали его, и всегда нам удавалось сохранить статус-кво. То, что происходит сейчас, я склонен рассматривать как очередную попытку Порты решить свои проблемы за наш счет и не вижу никакой необходимости помогать ей в этом.

— Как просто, — вставил Филипп.

— И да, и нет, — сухо проговорил Леон. — Нет, потому что в этот раз у них все может получиться.

Все сидели с мрачными лицами, Филипп явно хотел что-то сказать, но благоразумно передумал.

— Итак, Ланс, сейчас они хотят вернуться к границам двести семьдесят четвертого года.

Леонард, наконец, отыскал нужную карту, неловко, одной рукой развернул ее и разложил на столе.

— Речь идет об этих двух выступах, известных как Северный и Южный клыки. Земли там — сплошные болота, редколесье и овраги.

— Они им действительно нужны или это просто предлог? — поинтересовался Ланс.

— Хотелось бы знать, — хмыкнул Винсент.

— А так ли это важно? — поинтересовался Филипп.

— Для нас все важно, — буркнул Эдвин.

— Чем они мотивируют свои претензии?

— Довод их прост и убедителен — это естественная граница, установившаяся между нашими государствами сразу после их образования и подтвержденная многочисленными договорами.

— И что вы ответили?

Леон мрачно улыбнулся.

— Завалили их своими документами, главным образом указывая на это, — он помахал объемистой папкой. — Здесь копии договоров. В их числе и личные обещания Тулия, основателя нынешней правящей династии Империи.

— Третий раздел границ, — напомнила Диана.

— Да, и этим мы отсекли возможные спекуляции вокруг более ранних договоров.

— Неплохо, — одобрил Ланс. — Все выглядит довольно просто.

— Это-то и настораживает, — вздохнула сестра. — Мы начинаем подозревать, что они затеяли все это для того, чтоб прощупать нас.

— Что ж, вы не дали слабины.

— …А основной удар еще впереди, — закончила Диана.

— Война девятьсот двенадцатого года! — догадавшись, воскликнул Ланс.

— Правильно. Четвертый передел произошел в результате войны.

— Кстати, — заговорил близнец, — я внимательно изучил все эти бумаги и пришел к выводу, что и сам по себе территориальный вопрос появился после этой войны.

Было видно, что ему удалось удивить всех.

— Считается, что эта проблема все же несколько старше, — со своей обычной двусмысленной интонацией сказал Филипп.

— И напрасно. Конечно, разговоры в Империи были, это понятно и неизбежно, но на высшем уровне этот вопрос никогда не поднимался. Все мелкие стычки и недоразумения были делом провинциальных феодалов и ими же решались, не дожидаясь вмешательства центров. И только после девятьсот двенадцатого года эта тема стала такой популярной в Порте. Вы удивитесь, когда сравните количество документов по этой тематике до войны и после.

— Мировые соглашения по итогам войн редко бывают справедливыми, — заметил Ланс, — но в них всегда присутствует железная логика — победитель берет, проигравший отдает. И остается только спорить, насколько это справедливо. Порта должна понимать, что одними разговорами ничего не добьется и, вероятно, рассчитывала еще на что-то.

Вновь все уставились на него.

— Ну-ну, Ланс, — подбодрил Филипп, — давай дальше. Каков же их решающий аргумент?

— Они угрожают войной? — неуверенно спросил Ланс.