- Так.
      - И вообще, насколько ты знал, этот номер собирался снять я. Фарран покрылся испариной. Он подозревал ловушку, но не мог взять в толк, к чему клонит Уильямс.
      - Но и против вас я ничего не имею...
      - Я знаю, Билли, - сказал Уильямс. - Значит, когда этот молодой человек сказал, что скрывается от ФБР, и попросил эти сведения, ты логично предположил, что они имеют какое-то отношение к ФБР. Так?
      На этот раз Фарран подумал прежде, чем ответить.
      - Ладно, так. Я все равно не доверял этому типу. Сукин сын. Это что, записывается?
      Уильямс улыбнулся.
      - Никто, кроме нас, не услышит этого, Билли. Утром мы поговорим с прокурором, и ты будешь на свободе. Ответь только на несколько вопросов. Как он выглядел?
      - Ростом чуть пониже шести футов, худощавый, стройный. Глаза серые. Парень как парень.
      - Стриженный под ежик?
      - Не под ежик, но волосы короткие. Похож на спортсмена из коммерческой телепрограммы, если вы понимаете, что я имею в виду. Чисто американский тип, лицо белое.
      - Есть бородавки, родинки или шрамы? - спросил Макгреди.
      - Не заметил.
      - Кто познакомил тебя с ним, Билли? - Наступила долгая пауза. - Трудно ответить?
      - спросил Уильямс.
      - Да, - сказал Фарран, - потому что они тоже ничего не знали. Это убийство удивило их.
      - Кто они, Билли? Не зная этого, мы не сможем его найти.
      - Говорю вам, они ни при чем. Я разговаривал сегодня с ними. Голос Уильямса внезапно стал резким.
      - Ты говорил с ними в три часа ночи, номер телефона в Торонто - КИ 8 3748, человека этого зовут Майк Горджо. Так, Билли? Билли побледнел. Кончилось тем, что он пожал плечами.
      - Раз вы знаете это имя и номер телефона, то все равно выследите их. Но клянусь вам, что Майк Горджо не знал об убийстве.
      Услышав о нем, он чуть в обморок не упал.
      - В таком случае, какое отношение он имеет к убийце?
      - Откуда мне знать? - сказал Фарран. - Просто Майк попросил помогать этому парню, потйму что он уже много лет старается для дезертиров. Имейте в виду, этим ребятам я буду помогать всеми силами. Я и сам всегда ненавидел эту поганую войну во Вьетнаме, можете записать это на пленку и...
      Но Уильямс жестом остановил его.
      - Хорошо, Билли. Успокойся. К тебе осталось всего несколько вопросов. Как Майк Горджо передал эту просьбу тебе и твоим друзьям?
      - Прошел слух примерно месяц назад. Они замышляли какое-то дело, но что не убийство - это точно. Они не так глупы - им и без того хватает неприятностей.
      - Какое дело?
      - По-моему, ограбление. Этот парень сказал Горджо, что ограбит броневик для перевозки денег, а будут деньги - дезертиры смогут уехать из Канады с фальшивыми документами и жить где-нибудь в другом месте. Горджо попался на эту удочку.
      - Кто вы - я имею в виду вашу группу? - спросил Уильямс.
      - СДО[14]. Мы помогаем дезертирам. Секрета в этом нет.
      - Значит, этот убийца просит помощи у дезертиров и СДО, обманывает их и использует СДО для своих целей. Я так понимаю, Билли. А ты?
      - Да, черт возьми, - сказал Фарран. - Он одурачил нас. И вот видите, в каком я положении.
      - Что ж, я слетаю в Торонто поговорить с Горджо. Но ты не волнуйся, ему это ничем не грозит. Мне нужна его помощь. Фарран впервые улыбнулся.
      - Отлично. Не трогайте Майка из-за меня.
      - Ладно, Билли, - сказал Уильямс. - А каким именем назвался тебе убийца?
      - Джефф Болтон.
      Уильямс как-то странно смотрел на Фаррана, пока Макгреди не спросил:
      - В чем дело, Джордж?
      - Размышляю, - ответил Уильямс. - Джефф Болтон. Недавно я видел свидетельство о его смерти. Это "зеленый берет", его убил во Вьетнаме Карл Ричардсон, знавший Томаса Медуика.
      - При чем здесь это? - спросил Макгреди.
      - Это очень важно, капитан, - ответил Уильямс. - Очень.
      Он повернулся к Фаррану.
      - Спасибо за помощь, Билли. Я тоже тебе помогу. Капитан, Джефф Болтон та нить, которую я распутываю, на счету каждая минута, поэтому, если вы продолжите допрос...
      - Конечно, конечно, - ответил Макгреди. - Но вы сказали, что видели свидетельство о смерти Болтона. Очевидно, убийца просто назвался его именем, что тут особенно важного?
      - Дело не только в этом, капитан. Мне нужно идти. Потом покажете мне расшифровку пленки.
      Он поднялся, пожал руку Макгреди и попрощался с Фарраном. Фарран глядел ему вслед, даже когда дверь уже закрылась.
      - Смотри-ка, - сказал он, - эта фамилия взволновала его. А он вроде не из тех, кого легко разволновать. Что ж, я его не осуждаю.
      - Почему?
      - Я не сказал вам одной вещи о Джеффе Болтоне.
      - Какой же?
      - Вам никогда не найти его.
      - Мы возьмем его через пять... - начал было Макгреди.
      - В газетах его называют сумасшедшим, - сказал Фарран. - Но, похоже, он знает, что делает.
      5
      Библиотека конгресса - одно из красивейших зданий в Вашингтоне; входящий поднимается по мраморным ступеням в вестибюль с высоким куполом, окаймленный винтовыми лестницами с бюстами государственных деятелей; с потолка свисают громадные люстры, и целеустремленные ученые проходят под ними в самое большое книгохранилище мира.
      Но библиотека конгресса не только хранилище литературы. Она также предоставляет работу юристам, исследователям, архивариусам, все они отдают свои силы одной цели: помочь конгрессу в формулировке законов. Занято этим более пятидесяти человек; каждый предложенный статут должен быть исследован и подкреплен ссылками на прошлые законы, судебные решения, прецеденты.
      Среди этих экспертов широкой известностью пользовалась Клара Эббот, высокая, седовласая, похожая на старую деву дама. Она не была законоведом и не имела юридического образования. Должность ее именовалась "административный помощник десятой ступени". Прославилась Клара феноменальной памятью. Только подолгу работавшие в библиотеке юристы знали, сколько часов кропотливого труда она сберегла, мгновенно вспоминая даты прошлых статутов и судебных решений.
      В тот день, как и всегда, посетители вливались в вестибюль, поднимали глаза к сводчатому потолку и шли через арку в главный читальный зал. Посредине его стоял большой круглый стол служащих, остальное пространство занимали столики с зелеными настольными лампами и склонившимися над книгами учеными.
      Второй этаж был владением Клары Эббот. Когда зазвонил телефон, она работала за своим столом, подальше от начальства, и очень обрадовалась, узнав голос в трубке.
      - Джордж, как я рада снова слышать тебя! Уильямс звонил из Нью-Йорка.
      - Помнишь, - спросил он, - в сенате слушалось дело о массовом убийстве во Вьетнаме? Карл Ричардсон...
      - Засекречено, - тут же ответила Клара.
      - Не было слушания в палате представителей в дополнение к сенатскому?
      - Было. Засекречено и то и другое. Насколько я помню, сенатское слушание проходило в октябре шестьдесят седьмого года. Главным свидетелем был сержант Чарлз Гринвуд.
      - Клара, это фантастично. Невероятно. Ты всегда поражаешь меня.
      Клара улыбнулась.
      - Тебя не поражает никто. И не умасливай меня, старый льстец. Слушание в палате представителей состоялось, кажется, в ноябре того же года, и сержант Джо Мартони...
      - Маркони...
      - Послушай, я не воплощение совершенства. Джо Маркони давал показание вместе с Гринвудом. Но помочь тебе, Джордж, я не могу. Эти дела находятся в секретном хранилище.
      - Клара, между этими делами и двумя убийствами на прошлой неделе существует связь.
      Клара взяла карандаш и стала чертить закорючки, а Уильямс продолжал:
      - Мне нужно видеть протоколы.
      - Рассекреть их, - сказала Клара.
      - На это уйдет три месяца переписки и объяснений. Клара с минуту думала, потом сказала:
      - Вынести оттуда эти дела невозможно. Я лишусь работы. Но меня ни в чем не смогут обвинить, если кто-то похитит из моего стола ключ и выпишет себе пропуск.
      Воров сейчас полно во всем здании.
      - А какое время удобнее всего выбрать этому вору?
      - Завтра в перерыв.
      Поговорив еще немного, Клара улыбнулась, положила трубку и подняла взгляд на молодого юриста, стоявшего с умоляющим выражением на лице.
      - Клара, о праве на инспекцию по договору о разоружении...
      - Штассен в Женеве, июнь пятьдесят восьмого года, - сказала Клара. Кажется, второй день конференции. Это была первая ссылка на Советский Союз.
      Молодой юрист так обрадовался, что Клара на миг испугалась, как бы он не бросился ее целовать. Казалось, все молодые люди в библиотеке стремились к этому. Видимо, с возрастом она не утратила красоты.
      6
      Под тентом отеля "Сент-Реджис" толстый швейцар помогал пассажирке выйти из лимузина, мимо них прошел патлатый хиппи со шрамом на правой щеке. Он был одурманен наркотиком, и женщина с неприязнью посмотрела на него.
      - Нью-Йорк, - сказала она швейцару.
      - Да, мэм, - ответил тот.
      Хиппи свернул на Пятую-авеню и направился к паспортному фотоателье в подвальном этаже Рокфеллер-центра.
      Час спустя Аллен Лоуэлл, тот самый хиппи, разговаривал с продавщицей на втором этаже старого магазина на Сорок восьмой-стрит неподалеку от Бродвея. Магазин был завален головами горилл, мантиями восемнадцатого века, винтовками, телефонами, всевозможными сценическими принадлежностями.
      - У меня сегодня проба, - сказал он, - а я получил этот шрам.
      - Кто же вас так? - спросила девушка.
      - Грабители. Она кивнула.
      - Натрите этой мазью, - и подала ему баночку. - Мазь телесного цвета. Со зрительских мест шрама не разглядят.
      - Шрам будет скрыт полностью? Девушка задумалась.
      - Нет, не полностью. Люди, знаете ли, не слепые. Но он не будет таким свежим и красным.
      Аллен поблагодарил ее и вышел. Пятнадцать минут спустя у себя в номере он приклеил на паспорт новую фотографию и попробовал мазь. Все в порядке, подумал он, глянув в зеркало.
      Потом позвонил в авиакомпанию "Истерн эрлайнз" и заказал билет на рейс № 500 до Нассау, самолет вылетал в 20.00 из аэропорта Кеннеди.
      Службе безопасности всех аэропортов Человек, подозреваемый в убийстве, отвечает следующему описанию.
      Возраст - около тридцати лет.
      Раса - белый.
      Рост - около шести футов.
      Телосложение - среднее.
      Внешность: стройный, каштановые, коротко стриженные волосы, глаза серые, цвет лица белый, никаких родимых пятен или шрамов. Фоторобот высылается.
      Действия: подозреваемого задержать. Обыскать багаж. Связаться с мистером Уильямсом, министерство юстиции, телефон 202-737-8029. Мистер Уильямс особо предупреждчет, что подозреваемый может изменить внешность. Проверять подозрительные парики.
      7
      Капитану Макгреди приходилось туго. Репортеры сводили его с ума непрерывными вопросами; передовые статьи всех газет были посвящены управлению полиции.
      Опубликовать заявление, что Карсона охраняли агенты ФБР, а нью-йоркская полиция даже не была поставлена в известность, видимо, никто не счел нужным. К трем часам на другой день после убийства его терпение лопнуло. Он разыскал по телефону Уильямса в отеле "Плаза".
      - Черт возьми, веселую вы устроили мне жизнь. Я не знаю, что можно сообщать прессе. А все писаки Нью-Йорка оплевывают меня.
      - Молчите о Джеффе Болтоне, - сказал Уильямс. - О СДО. О Майке Горджо. Иначе сорвете все дело.
      - Но мне же надо что-то отвечать репортерам.
      - Отсылайте их со всеми вопросами к Фреду Джарвису в ФБР. Говорите, что это их дело...
      - Но это убийство в Нью-Йорке! - выкрикнул Макгреди. Уильямс подождал, пока он остынет.
      - Сфера действий убийцы - вся страна, - сказал он. - И Багамские острова, если мы не успеем вовремя. Это дело межштатное. Юрисдикция ФБР.
      Но Макгреди был уже вне себя.
      - Пусть даже международное. Мне нужно что-то отвечать.
      - Ладно, - сказал Уильямс. - Если вы обещаете не упоминать о СДО и Майке Горджо, я даю вам одну конкретную улику.
      - Какую? - с недоверием спросил Макгреди.
      - Пленку, на которой записаны голос и свист Болтона.
      - Она у вас?
      - Ее сегодня анализировали в здешнем отделении ФБР. Но, как я и предполагал, без толку. Фильтр уничтожил особенности голоса. Однако на пресс-конференции пленка произведет хорошее впечатление.
      Макгреди представил себе пресс-конференцию, телевизионные камеры и ошеломляющую реакцию, когда он предъявит пленку, это фантастическое оружие убийства. Осколки ампулы тоже будут у него. Прекрасно!
      - Уильямс, - сказал он, - дорогой вы мой друг. Откройте старому волку один секрет. Где, черт побери, вы нашли эту пленку?
      - В урне на углу Лексингтон-авеню и Сорок девятой-стрит через полчаса после убийства.
      Макгреди чуть не застонал. Кто мог подумать, что убийца бросит обвиняющую улику возле отеля? Уильямс мог, вот кто. Он предпринял легкую контратаку:
      - Вы не должны были держать это в секрете.
      - Видите ли, - сказал Уильямс, - это было в некотором роде личное послание. На коробке с пленкой написана моя фамилия.
      Положив трубку, Уильямс представил себе искривленное в недоумении мясистое лицо Макгреди. Пока что он молодчина. Другие на его месте бросили бы репортерам допрос Билли Фаррана и выставили себя героями.
      Но за ходом событий было некогда думать о капитане. Уильямс позвонил в Торонто Майку Горджо и узнал, что Болтон успел побывать там и скрылся. По словам Горджо, ребята так взъелись на Болтона из-за этих убийств, что пришлось установить наблюдение за ателье "Бон суар", где изготовляются фальшивые документы. Ребята решили, что теперь Болтону потребуются новые, и оказались правы. Только Болтон незаметно проскользнул туда, обманув наблюдателя, получил документы и скрылся.
      Однако Майк расколол владельца ателье. После долгих угроз тот сказал, что сделал Болтону документы на имя Джо Маркони и что с этими документами Болтон вылетел из Канады.
      Джо Маркони! С какой стати Болтон взял его фамилию? Уильямс сказал:
      - Майк, он солгал вам. Как фамилия этого изготовителя документов?
      - Видите ли, - ответил Майк, - здесь он наша "линия жизни". Я сказал вам "Бон суар", так что выясняйте сами.
      - Тогда почему вы назвали мне это ателье?
      - Показать на случай серьезных осложнений, что мы содействуем, как можем. Да черт с ним, скажу и фамилию, все равно рано или поздно узнаете. Робер Уар.
      У-а-р.
      - Я попрошу полицию Торонто наведаться к нему, - сказал Уильямс. Давно вы знаете Болтона?
      - Хм, знаю! Я и в глаза его не видел. Но его здесь считают героем.
      - Почему?
      - Он много лет работает в Штатах для дезертиров - с тех пор как погиб его младший брат. Но даже бывая в Торонто, не заходит повидать нас. Загадочный парень.
      - Какую работу он выполняет?
      - Видите ли, Болтон - наш основной похититель. Лучший. На него можно положиться.
      Мы просим его похитить личные дела из Пентагона - он достает эти дела. Просим установить в кабинете у сенатора подслушивающее устройство - он присылает нам пленки с записью. Устраивает все, что потребуется.
      - Что же вы делаете с полученной от него информацией?
      - Отдаем журналистам и конгрессменам, которые стараются вытащить нас из этой ямы. Только проку от этого мало, пока в Белом доме сидит Гитлер.
      8
      Вечером в восемь часов зал "Истерн эрлайнз" в аэропорту Кеннеди был переполнен, два агента службы безопасности, Джим Эйлсворт и Джо Леленд, наблюдали очередь на рейс № 500 до Нассау.
      - Ты не захватил его описания? - спросил Эйлсворт. - Шучу.
      - Черт знает что, - сказал Леленд. - Нужно искать коротко стриженного парня, но только он может быть в парике. Это значит, любой мужчина от восемнадцати до девяноста трех.
      Тем не менее вглядывались они пристально. Оба знали назубок описание этого угонщика самолетов. У них не было бы никакой надежды опознать кого-то из бесчисленных негров, кубинцев, пуэрториканцев, арабов, проходящих здесь ежедневно; этот все же был белым американцем. Но как его высмотреть? Нельзя же вытаскивать из очереди каждого коротко стриженного парня. Хватать каждого хиппи и тянуть его за волосы тоже нельзя.
      Потом агенты увидели нужного им человека лет двадцати восьми. Стройный. Подойдя поближе, они разглядели, что глаза у него серые. Короткая стрижка. И крикетная сумка в руке. С крикетной сумкой на самолет? Они вытащили его из очереди.
      - В чем дело?
      - Откройте сумку, - потребовали агенты. Человек открыл сумку, там был крикетный шар.
      - Тьфу ты, - ругнулся Леленд.
      Человек засмеялся.
      - Там, внутри, взрывчатка.
      Агенты могли бы задержать его за такую шутку, но у них было более важное дело.
      Они пристально оглядели очередь и заметили молодого человека в аккуратном синем блейзере с дорогим галстуком, в хорошо отглаженных брюках. У него были длинные волосы и давний шрам на лице.
      - Что думаешь об этом красавчике? - спросил Эйлсворт.
      - В описании сказано - никаких шрамов, - ответил Леленд. - А его шраму уже много лет.
      Аллен Лоуэлл прошел контрольные ворота и поднялся по трапу в самолет. У него были свои проблемы. После покупки билета оставалось всего сто долларов, и он понимал, что деньги придется раздобывать в Нассау. Но это было несложно. Когда матроны расходятся по пляжам, в курортных отелях можно поживиться.
      9
      Управление стратегических служб "Дикого Билла" Донована не было важным фактором во второй мировой войне. Поспешно организованный, неподготовленный и включавший в себя таких разных людей, как знаменитый борец "Прыгающий Джо" Савольди и аристократичный ученый Аллен Даллес, он тем не менее добился некоторых успехов, особенно в Риме и Швейцарии, где Даллес вел переговоры с нелояльными наци.
      После второй мировой войны УСС прекратило свое существование, его место заняли различные агентства военной разведки, потом президент Гарри Трумэн, увидев этот хаос, создал, к вящему неудовольствию Эдгара Дж. Гувера, Центральное разведывательное управление. Гувера беспокоило, что ЦРУ вторгнется в его империю внутренней безопасности, и ФБР много лет не ладило с ЦРУ.
      Собственно говоря, в первые годы от этого больше страдало ЦРУ. Располагалось оно в старых деревянных казармах возле Молла[15], построенных еще во время первой мировой войны. Однако управление разрасталось, получая несметные секретные фонды, и к 1973 году превратилось в гигантскую организацию. Размещалась она в громадном комплексе зданий в Лэнгли, штат Виргиния, и располагала тысячами служащих в США и за границей. Но пока что, если не считать уотергейтского скандала, ЦРУ, насколько было известно общественности, не совалось во внутренние дела.
      Тем не менее в ноябре 1973 года там был начальник отдела внутренней безопасности, звали его Талха Бахтиари. Как ни странно, табличка на его двери гласила: "Бухгалтерское и учетное планирование", а приветливый служащий, бывший газетчик, чей кабинет тремя этажами выше украшала табличка "Внутренняя безопасность", в сущности, являлся подставным лицом, единственной его обязанностью было учтиво отвечать на письменные запросы.
      В тот ноябрьский день Бахтиари сидел в своем кабинете на первом этаже, глядя, как ветер гонит за окном опавшие листья. Потом он повернулся вместе с вращающимся креслом к Питеру Ходкинсу, худощавому человеку в очках без оправы на хрящеватом носу. Ходкинс руководил в управлении отделом личного состава.
      - Этот Болтон становится все более и более опасным, - сказал Талха Бахтиари.
      - Кого он еще убил? - спросил Ходкинс. - Я не просматривал газет.
      - Нас, - злобно ответил Бахтиари. - Он прикрывается именем Джо Маркони.
      Впутывает нас в эти убийства. Ходкинс остался равнодушен.
      - Ну, а кто знает о Маркони?
      - Узнает Джордж Уильямс, вот кто.
      - Что за Уильямс?
      - Человек, который ненавидит нас, - сказал Бахтиари. - Не ЦРУ. Нас.
      Ходкинс раскуривал трубку. Покончив с этим, он сказал:
      - Ну и что вы намерены делать? Болтона нам не найти. Ему грозит приговор за два убийства, и он зароется поглубже.
      - Я пошлю кого-нибудь в Торонто к человеку по имени Робер Уар, пусть выведает настоящую фамилию, под которой скрывается Болтон. Мы знаем, что фамилия Маркони - уловка.
      - Этого человека опередят полицейские.
      - Методами добывания правды, к каким прибегнет наш человек, они пользоваться не станут.
      Ходкинс выколотил трубку в пепельницу и, сложив руки на животе, стал обдумывать это предложение.
      - Тут лучше всего подошел бы Джонсон, - сказал он, - но его отправили в Ливан.
      Бахтиари раздраженно подскочил.
      - Джонсон! Что это с вами? Вы прекрасно понимаете, кто нам нужен. Черт возьми, он знает Болтона!
      - Не выношу эту сволочь, - сказал Ходкинс, ругательство сорвалось у него словно бы невольно. - В прошлом году в Сан-Франциско он едва не втянул нас в историю.
      Ему бы только стрелять.
      Но Бахтиари ответил лишь:
      - В данном случае это может оказаться плюсом.
      - Я против него, - сказал Ходкинс.
      - У меня сегодня с ним встреча.
      Ходкинс ушел, а через полчаса секретарша позвонила Бахтиари и сообщила, что прибыл тот, кого он ждал. Бахтиари с удивлением обнаружил, что волнуется, но нервозность его не удивляла - этот убийца всегда так действовал на него.
      Вошел человек, одетый в замшевую куртку, толстые шерстяные брюки и сапоги. Он был рослым, мускулистым, широкоплечим, с громадными кулаками. Сев напротив Бахтиари, он глядел ему прямо в глаза, когда тот ставил задачу найти Болтона, пока до него не добрался Уильямс.
      - Почему я?
      - У вас есть одно преимущество. Вы знаете Болтона.
      - И что делать, если я сыщу этого парня раньше, чем Уильямс?
      Бахтиари объяснил. Несколько минут спустя этот человек поднялся во весь свой громадный рост и вышел. И Талха Бахтиари понял, что предоставил свободу действий единственному человеку, способному справиться с делом. Джордж Уильямс не мог тягаться с ним, потому что не стал бы пользоваться его методами: ломать пальцы, отрезать языки, выкалывать глаза - лишь бы добиться результата.
      Подполковник Карл Ричардсон неоднократно применял все эти пытки.
      Но толстый, низенький начальник отдела внутренней безопасности плохо знал этого человека. Идиоты, думал Карл Ричардсон. Интеллигенты, не имеющие понятия, как действовать в трудных положениях. Бахтиари послал его гоняться за химерой.
      Глупо! Настоящий ответ относительно Болтона был ясен. На его поиски Ричардсону могут потребоваться недели. Как бы Ричардсон ни старался, Уильямс при поддержке всего министерства юстиции мог опередить его. Зачем рисковать? Почему не убрать первым Уильямса? Что такое еще один покойник из министерства юстиции?
      Уже не в первый раз подполковник Карл Ричардсон решил действовать вопреки приказу.
      10
      Джордж Уильямс вернулся к себе в отель в семь часов. Он впустую потратил день у телефона в нью-йоркском отделении ФБР на Шестьдесят пятой Ист-стрит. Уар в Торонто, несмотря на угрозу ареста за соучастие в убийстве, утверждал, что у Болтона документы на фамилию Маркони. НИЦ ФБР проверил фамилии Болтон и Маркони на компьютере и сообщил, что таких в этой возрастной группе нет, за исключением угнавшего автомобиль негра из штата РодАйленд. Уильямс сказал, что дальше заниматься этим человеком не нужно.
      Остаток дня прошел в безрезультатных переговорах с полковником Ларма, попытках навести справки об остальных членах отряда Ричардсона во Вьетнаме. В списках никого из них не было; все находились под прикрытием ЦРУ.
      Министерство юстиции связалось с полицией Торонто, охотно пошедшей на сотрудничество. Она недолюбливала американских дезертиров, хотя канадское правительство относилось к ним терпимо; полицейские обещали в ближайшее время узнать у владельца ателье нынешнюю фамилию Болтона.
      Но Уильямс не возлагал на это особых надежд. Болтон, несомненно, понимал, что Уара найдут. И почему он взял фамилию Маркони? Это занимало Уильямса больше всего. Могли Болтон как-то узнать, что Уильямс интересуется тем отрядом ЦРУ?
      Может быть, что-то удастся узнать из показаний Маркони, хранящихся в библиотеке конгресса? Может, ничего, кроме устаревшей информации о Вьетнаме?
      Тем временем Болтон на свободе, смерть близка, а он ничего не добился.
      В дверь постучали. Уильямс открыл и увидел Стефани Сполдинг. На ней был брючный костюм из черного шифона с золотой булавкой у горла и небольшая соболья накидка.
      Выглядела Стефани великолепно, и Уильямс ощутил желание задушить ее.
      - Я велел тебе находиться дома. Не подвергать себя опасности. Стефани вошла в комнату, за ней тянулся легкий аромат духов.
      - А я хотела удивить тебя. - И чмокнула его в щеку.
      - В этом ты преуспела. Я же предупреждал тебя два дня назад, что это очень серьезно, а ты беспечно разгуливаешь по улицам Нью-Йорка.
      - Джордж, ну пожалуйста. Неужели ты не можешь хотя бы сделать вид, что рад видеть меня?
      Стефани движением плеч сбросила свою накидку и бесцеремонно улеглась на кровать.
      Шифоновые брюки были прозрачными, облегающими, роскошными.
      - Джордж, сидеть в Паунд-Ридже такая тоска. Осточертело. Лучше уж смерть...
      пытки... все что угодно.
      Уильямс придвинул кресло к кровати и стал с улыбкой разглядывать свою гостью.
      Все его попытки рассердиться на нее оказывались тщетными. А когда она вела себя игриво, как сейчас, урезонивать ее было невозможно. Все же он попытался.
      - Что с приставленными к тебе охранниками из ФБР?
      - Они блестяще несут службу, Джордж. До сих пор думают, что я в Коннектикуте.
      Кроме того, я не могла их терпеть. От них пахнет бриолином, черт побери.
      - В таком случае, - сказал Уильямс, - найми частную охрану, которая будет тебе чуть больше по вкусу. Ты можешь себе это позволить.
      Стефани улыбнулась и села.
      - Я сейчас немного обеднела, Джордж. Не могу пользоваться состоянием покойного мужа, пока его родственнички цепляются ко мне. Пришлось влезать в долги, сам знаешь, как это приятно.
      Она, не мигая, глядела на Джорджа, ее зеленые глаза блестели.
      - Должна сказать, что год от года ты становишься все интереснее. Почему ты не старишься?
      - Наверно, потому, что не приходится ежедневно заботиться о тебе.
      Стефани обреченно вздохнула.
      - Хоть верь, хоть нет, Джордж, я приехала не соблазнять тебя. Но поговорить с тобой мне нужно. Теперь уже у тебя должен быть ключ.
      - У меня есть одна нить, но пока я ничего не добился, - ушел он от ответа. Он не знал, сколько можно открывать ей. Наконец, сказал: - Кое-что у нас имеется. И Медуик, и Карсон были не в ладах с ЦРУ.
      - Ну и что? - спросила Стефани.
      - Ну, а ты имела дело с ним?
      Стефани улыбнулась.
      - Право же, Джордж, я не могу рассказывать тебе всего. Мне придется отвечать за разглашение тайны. - Уильямс промолчал, и она рассмеялась: Тебе-то следует знать, что я не питаю слабости к военным. А подбирать записки из голубиного помета под статуями - слишком грязно.
      - И все же ЦРУ может быть причастно к этому, - сказал Уильямс.
      Стефани поглядела на него.
      - Джордж, тебе не приходило в голову самое простое объяснение?
      - Какое?
      - У многих еще не утих гнев из-за убийства Кеннеди. Таких людей миллионы. Они считают, что после его смерти страна катится под уклон.
      - Поэтому один из них выбирает наугад шесть фамилий и в отместку убивает этих людей?
      Стефани задумалась.
      - Вот этого я не понимаю. Даже если это душевнобольной приверженец Кеннеди, с какой стати ему выбирать меня? Ведь я тоже привержена Кеннеди до сих пор. Из-за этого надо мной даже посмеиваются. Но я говорю: "Чего смеяться? Что было у нас после Кеннеди? Линдон Джонсон... Никсон с "Уотергейтом". При Кеннеди казалось, что ради этой страны стоит трудиться. После Джонсона и Никсона краснеешь, видя звездно-полосатый флаг".
      - Может, ты знала автора письма в те дни. Ему тогда было, как мне кажется, лет восемнадцать.
      - Мой ровесник, - сказала Стефани. - Вряд ли. Я почти не встречалась с восемнадцатилетними. Джордж, сколько было тебе, когда мы встретились?
      - Двадцать три.
      - Ты влюбился в меня в первый же вечер, правда?
      Уильямс промолчал.
      - Можешь не отвечать, - сказала она. - Я тоже влюбилась в тебя.
      - И показала это странным образом, - заметил Уильямс.
      11
      В 1963 году Уильямс и двое его друзей-юристов снимали в Джорджтауне особняк колониальной постройки с белыми ставнями и газовым фонарем у парадной двери.
      Джордж Вашингтон не ночевал в этом особняке, но друзья Уильямса с лихвой возместили это смазливыми выпускницами вассаровского и редклиффского колледжей, наехавшими в Вашингтон при Кеннеди.
      Уильямс почти всегда укладывался в постель с какой-нибудь книгой по правовым вопросам, и оба друга считали его несовременным - до той ночи, когда он сошелся с самой необузданной девицей в городе. Однажды вечером распахнулась дверь, в комнату влетела восемнадцатилетняя красавица с распущенными черными волосами и сказала, что за ней гонятся. Из живших в особняке знал Стефани только Эв Коллинз, явно неспособный выйти и сразиться с одним из ее распаленных любовников. Уильямс вызвался заменить его.
      Над джорджтаунскими кварталами времен войны за независимость высоко сияла желтая луна... но на улице было тихо... совсем тихо.
      - Где он? - спросил Уильямс.
      - За своей машиной, - ответила Стефани. - Никак не могу от него отделаться.
      - Почему он преследует тебя? - спросил Уильямс, когда они шли по улице, но Стефани ответила лишь:
      - Я ему нравлюсь.
      Автомобиль этого человека стоял на противоположной стороне улицы; Уильямс подошел и обнаружил бледного приземистого мужчину тридцати с лишним лет, курившего сигарету. Сказал ему:
      - Боюсь, что вы докучаете этой девушке.
      Мужчина засмеялся коротким, лающим смехом.