- А, - сказала женщина. - Мы ждем вас. Я Мари Уар.
      Она повесила на дверь табличку "Закрыто" и повела Уильямса в заднюю комнату.
      У гладильных станков стоял громадный негр. Женщина повела Уильямса вверх по лестнице в спальню, где бледный, осунувшийся Робер сидел на кровати.
      - Вот что, Робер, - сказала миссис Уар, - хватит дурить. Скажи этому человеку, какие документы ты изготовил для Джеффа.
      - Мари считает, - сказал Робер, - что я не должен покрывать его, раз он убивает людей. Я даже слег. Но считаю, что она права.
      Он подал Уильямсу листок со стола возле кровати.
      - Прошу прощения, утром я пролил на него чай.
      Уильямс прочел фамилию и адрес:
      Джим Адамс Сиэтл, штат Вашингтон Оук-стрит, 135.
      - У него паспорт, - сказал Робер, - кредитная карточка компании "Галф ойл", которой он не будет пользоваться, и членский билет сиэтлского яхт-клуба.
      - Откуда мне знать, что вы не лжете, спасая своего приятеля? - спросил Уильямс.
      - Он не лжет, - гневно сказала миссис Уар. Уильямсу было ясно, почему Робер передумал. - Я сама знаю. В то утро, когда он уходил, я сказала: "Оревуар, Джефф". А он улыбнулся и сказал: "Мари, теперь меня зовут Джим".
      Уильямс поверил ей. Попросив разрешения, он позвонил в Вашингтон и сообщил Коннорсу полученные сведения.
      - Действуй дальше! - сказал Коннорс и обещал тут же передать их на телеграф.
      3
      Метель прекратилась внезапно, и, когда Уильямс вышел из "Бон суар", улицы уже были очищены. Осторожно ведя машину, Уильямс ехал по предвечернему Торонто на северную окраину. К пяти часам, когда он был у дома, где жил Майк Горджо, уже стемнело; Уильямса ждали к полудню.
      Он нажал кнопку звонка, дверь открыл молодой человек с взъерошенными белокурыми волосами. Уильямс представился и сказал, что ему нужно видеть Майка.
      - Входите, но сейчас его нет.
      Уильямс вытер ноги о половик и увидел еще троих молодых людей, они сидели и читали.
      - Я Френк Пауэрс, - сказал белокурый. - Майк решил, что из-за метели вы не смогли вылететь, и ушел полчаса назад. Но комнату для вас на всякий случай оставил.
      - Это хорошо, - сказал Уильямс. Он чувствовал, что трое парней относятся к нему с опаской. Он был представителем закона. Они дезертирами.
      Один из них быстро принес чашку дымящегося черного кофе. Уильямс сел на скрипучую кушетку с продавленными подушками.
      - Никто из вас. не встречался с Алленом Лоуэллом? - спросил он.
      Высокий темноволосый парень, сидевший у дальней стены, вспылил:
      - С тем типом, что убивает людей? Вы что, хотите обвинить нас в соучастии?
      - Никто из нас с ним не встречался, - сказал Пауэрс. - Я сам расспрашивал по всему Торонто. И узнал, что он приезжал к Уару в прошлом году.
      - Значит, ты его видел?
      - Нет. Он тайком приезжает, тайком уезжает.
      - Но откуда ты знаешь? - спросил Уильямс. - Он мог не назвать своей настоящей фамилии.
      - Мы не скрываем своих фамилий, - гневно сказал Пауэрс. - И гордимся тем, что сделали, что бы ни говорили о нас в Америке.
      - Аллен Лоуэлл примерно шести футов ростом, - сказал Уильямс, стройный, коротко стриженный. Видели когда-нибудь здесь такого? Чисто американский тип.
      - Дело вот в чем, - сказал Пауэрс, - большинство этих ребят недавно из армии, поэтому коротко остриженных много, смотря в каких частях они служили... Да, а теперь слушайте. Был тут один такой с год назад, спрашивал Майка. Вел себя как-то странно... будто нервничал или что. Не мог спокойно сидеть. Я сказал ему, что Майк будет к обеду и что можно поспать в комнате наверху. Но когда Майк вернулся, этого парня уже не было. Он так и не виделся с Май-ком.
      На Уильямса это впечатления не произвело.
      - У него могла быть сотня причин, чтобы уйти.
      - Да, но когда я повел его наверх, казалось, что он хотел остаться. Рухнул на койку, вид у него был совсем измотанный. Я даже решил, что он болен.
      Уильямс ощутил, как у него напряглись мышцы живота. Лоуэлл внезапно ушел из "Интернейшнл телевижн"... Некто похожий на него внезапно ушел из этого дома...
      Правда, дезертиры все время приходили и уходили. Уильямс допил кофе.
      - Где эта комната? - спросил он. Пауэре проводил его наверх в небольшую комнату, там стояла низкая койка с провисшей сеткой.
      - Комната Майка рядом, - сказал он. - Мы называем ее президентским номером.
      Ванная в конце коридора. Располагайтесь как дома. Мы всегда гостеприимно встречаем шпиков ФБР.
      - Я из министерства юстиции, - сказал Уильямс.
      - Для нас все вы шпики, - ответил Пауэре и ушел.
      Уильямс пошел в ванную, умылся и по пути назад заглянул в комнату Майка. Ему сразу бросилось в глаза, что Майк - футбольный болельщик. На всех стенах висели снимки с матчей НФЛ[18]. Что ж, это у них с Лоуэллом общая черта, подумал Уильямс. У него был номер ежегодника "Стойбенвилл хай", он прочел там, что в юные годы Лоуэлл был вратарем этой команды и брал "мертвые" мячи.
      В коридоре не было никого, и Уильямс зашел в комнату. В дополнение к снимкам НФЛ на комоде стояла фотография четвертьза-щитника, отбивающего мяч. Спортсмены на ней были в школьном или студенческом возрасте. Видимо, Горджо, как и Лоуэлл, участвовал в футбольных матчах. Уильямс долго разглядывал эту фотографию.
      Он направился в угол комнаты к письменному столу, и тут совершенно неожиданно раздался звонок.
      Парни взбежали наверх и ворвались в комнату.
      - Что тут такое, черт возьми? - спросил Пауэре. Но Уильямс, присев у стены, разглядывал глазок электрической сигнализации.
      Звонок не умолкал.
      - Видимо, Горджо нужна секретность, - сказал Уильямс стоящим в дверях. - Кто знает, как отключить сигнализацию?
      - Мы даже не знали, что у него есть сигнализация. Я ни разу не слышал этого звонка.
      Уильямс обнаружил провод, идущий вдоль плинтуса за стол к выключателю, судя по всему, установленному недавно. На полу еще валялись крошки краски и штукатурки.
      Он повернул выключатель, и звонок прекратился.
      Для чего эта сигнализация у стола? Уильямс сказал парням:
      - Все в порядке, тревога окончена.
      Но они не уходили.
      - Послушайте, мистер, если он установил сигнализацию, значит, там есть что-то, чего вам не следует видеть.
      - Что же? - спросил Уильямс. На столе и в ящиках были только письма и счета, ничего изобличающего, не было даже списка краж Болтона, несмотря на договоренность.
      Парни переглянулись.
      - Что ему скрывать? - сказал Пауэре. - Разве фамилии дезертиров на тот случай, если канадская полиция передумает и возьмется за нас.
      - Все равно, зачем ставить сигнализацию? - спросил другой. Все спустились вниз, и тут появился Майк Горджо. Это был коренастый, кудрявый, обаятельный парень.
      - Черт, - сказал он, потирая руки, - никак не привыкну к этому холоду. - Заметив Уильямса, он умолк. - Вы Джордж Уильямс, да?
      - Да.
      - Ну, будьте как дома. Эй, Ларри, - сказал он одному из парней, поднимись ко мне, достань припрятанную бутылку шотландского. Она в чемодане под кроватью.
      - Я не смогу пройти мимо сигнализации, - сказал Ларри. Горджо рассмеялся.
      - Тьфу ты, я и забыл. Слушай, глазок всего в футе от пола, перешагни.
      И плюхнулся в кресло.
      - Похоже, от нее будет больше неудобства, чем толку.
      - Когда ты установил ее? - спросил Уильямс. - Ребята не знали о ней.
      - Ну, - сказал Майк, - узнав, что по соседству со мной вздумал ночевать представитель министерства юстиции, я приобрел комплект сигнализации и вчера вечером установил сам. Видите ли, до того, как попасть в военные преступники, я был электриком.
      Уильямс улыбнулся.
      - Что ж, я привел ее в действие, так что ты был прав.
      - Еще бы, черт побери, меня это не удивляет. Вы здесь по делу об убийстве, значит, должны осмотреть все. Пистолет под подушкой не нашли?
      - По правде говоря, - с улыбкой сказал Уильямс, - меня больше интересовали футбольные фотографии.
      - Еще бы, не сомневаюсь, - ответил Майк. - И все же, мистер Уильямс, открою вам один секрет. Эту штуку я ставил не для вас. Для себя! Меня уже трижды грабили в этом гнусном городе. Теперь я обзавелся сигнализацией, держу под подушкой пистолет, и если еще кто сунется к старине Майку, то будет продырявлен.
      - Ты хранишь деньги в комнате?
      - Ох уж эти служащие министерства юстиции, - усмехнулся Горджо. - Вы не знаете принцип грабежа? У тебя в руках человек - у тебя в руках деньги. Ты ведешь его к деньгам за нос. Проклятие, двое бандюг сцапали меня сонным и забрали все до цента... все, что я скопил за пять лет. Да еще сломали два ребра. - Он засмеялся. - Надо же. Расставил ловушку бандюгам, а в нее угодил бешеный пес из министерства юстиции. Ладно, черт возьми, я знаю одно. Эта штука установлена не зря!
      Ларри спустился с бутылкой шотландского, и Майк налил всем.
      - Когда собираетесь к Уару? - спросил он.
      - Я уже видел его, - сказал Уильямс. - И узнал новую фамилию Болтона.
      Майк почтительно взглянул на него.
      - Молодчина вы, Уильямс. Вот уж не думал, что Робер расколется. Он рассказывал мне душещипательную историю, как Болтон спас его отпрыска.
      Все допили, и Уильямс спросил Горджо, могут ли они поговорить наедине. Парни охотно оставили Майка с беспокойным гостем из министерства юстиции.
      Уильямс подождал, пока они выйдут, и поставил свой стакан на кофейный столик.
      - Когда Карл Ричардсон войдет в эту дверь, Майк?
      4
      Во взгляде Горджо ничего не отразилось.
      - Какой Карл Ричардсон? Никакого Ричардсона я не знаю.
      - Думаю, что знаешь, Майк. Думаю, что ты был с ним во Вьетнаме. Потому что мне известно кое-что, чего Аллен Лоуэлл не знал три года. Настоящее имя Майка Горджо - Джо Маркони.
      Молчание, потом Горджо сказал:
      - Видимо, сигнализация навела вас на мысль...
      - Ты допустил небольшую оплошность, Майк, и притом дважды. У тебя на комоде стоит фотография футболиста. Она очень заинтересовала меня, потому что эту же самую фотографию я видел в твоем школьном ежегоднике.
      - Что?
      - Поэтому я знаю, кто ты на самом деле. И знаю, что олимпийцы внедрили тебя в группу дезертиров, чтобы ты мог тайно использовать их и вербовать новых. А приманкой для них был некто, уже работающий для СДО в Штатах, потому что он ненавидит войну и все связанное с ней, - это не кто иной, как твой друг по школе и "зеленым беретам" Аллен Лоуэлл.
      - Я не слышал ни о каком Аллене Лоуэлле! - сказал Горджо.
      - Тебе нужен был человек, прошедший школу у олимпийцев. Он намного облегчил твою работу. Ты с ним списался под своим новым именем и заключил кое-какую сделку.
      Предметом сделки был его брат, так, Майк? Ты втянул его в эту историю? Дело в том, что мне не дает покоя одна деталь. Человек, донесший о Колдуэлле и Томми Шовайса, звонил из Торонто!
      Горджо ничего не ответил, и Уильямс продолжал. Он сказал, что после смерти брата Лоуэлл попался на крючок. И выполнял любые задания для дезертиров, а на самом деле для олимпийцев.
      - Но ты знал, что, если он приедет сюда поговорить с Майком Горджо, твоей заочной сделке конец. Поэтому ты писал ему от имени Горджо, держал его на расстоянии, а когда он приезжал, тебя не оказывалось в Торонто.
      Ответом было лишь молчание и недоуменный взгляд.
      - Итак, ты много лет заставлял Аллена Лоуэлла делать в Штатах всевозможную грязную работу якобы для дезертиров. Он устанавливал электронные микрофоны в кабинетах, крал досье, подслушивал телефонные разговоры и слал тебе обличающие сведения, девяносто девять процентов их ты передавал олимпийцам для шантажа и давления на либеральных политических деятелей и газетчиков, а один процент - дезертирам. Прекрасно, Майк. Поздравляю тебя.
      Горджо поглядел на него, как на помешанного.
      - Уильямс, вы меня с кем-то спутали. Я вовсе не Джо Маркони. Этой фотографии не было в стойбенвиллском ежегоднике... - Он прикусил язык.
      - Стойбенвилл? Откуда ты знаешь, что я имел в виду стойбенвиллский ежегодник?
      - Гад ты, Уильямс!
      - Может быть, - спокойно ответил Уильямс, - но я не дурак, Майк. Ты до сих пор не знаешь, что Лоуэлл появился здесь год назад, потому что внезапно столкнулся с Карлом Ричардсоном. Считалось, что Ричардсон погиб во Вьетнаме, но столько лет спустя оказалось, что он жив и все еще следит за ним. Может, за ним все эти годы следили и олимпийцы? У Лоуэлла возникли подозрения, он приехал в Торонто, чтобы выяснить, кто ты такой, а тебя, естественно, не было. На этот раз он пошел прямо к тебе в твою комнату. У тебя хватило ума скрыться, но ты забыл кое-что. Он увидел ту фотографию, Майк.
      Глаза у Горджо блеснули, и Уильямс понял, что попал в точку. Если так, то единственно возможный ответ на загадку шестерых в списке был наконец ясен.
      Только бы он не ошибся в расчетах... и Ричардсон подтвердил бы это.
      Майк придвинулся вплотную к Уильямсу и зашептал:
      - Прощайся с жизнью, Уильямс. Пистолет не под подушкой. - Он вытащил оружие из-за пояса. - Ричардсон будет здесь с минуты на минуту. Сигнализация установлена для него. Я предоставлю ему играть роль хозяина. Может, допьем то, что осталось?
      - Прекрасное предложение, - сказал Уильямс, - но несвоевременное. Мне нужно идти.
      Он открыл шкаф и надел пальто. Майк сперва опешил, потом шагнул к нему.
      - Ты никуда не пойдешь!
      Уильямс улыбнулся, открыл дверь и вышел. Он понимал, что Горджо не посмеет выстрелить, побоится полиции. Эту грязную работу должен был выполнить Карл Ричардсон, а не подсаженный к дезертирам олимпиец.
      "Пежо" стоял примерно в ста футах. На полпути к нему Уильямс обернулся и увидел, что Горджо стоит в дверях, колеблясь, рискнуть или нет, а расстояние между ними все увеличивалось. Потом Горджо принял ошибочное решение. Он вскинул пистолет и нажал спуск. Выстрел гулко прогремел на тихой улице, но Уильямс резко пригнулся и забежал за стоящие машины. Отперев "пежо", он завел мотор. Горджо бежал по тротуару к нему. Колеса машины забуксовали в снегу, и Уильямс не мог тронуться с места. Горджо поднял на бегу пистолет, поскользнулся и растянулся во весь рост.
      Пистолет заскользил по асфальту. Когда Уильямс наконец тронулся, в него едва не врезался мчавшийся автомобиль. Гневно взглянув на водителя, он увидел, что это Карл Ричардсон.
      Маркони вскочил и бросился к пистолету. Ричардсон с первого взгляда оценил положение - двери были открыты, люди глядели в окна, - прибавил газу и на первом перекрестке свернул. Уильямс, едва удержавшись на повороте, помчался следом. Он твердо решил, что на сей раз Ричардсон от него не уйдет.
      Впереди мерцали хвостовые огни машины Ричардсона. Куда он едет? На юг, к Гамильтону? Нет. Машина съехала с главной магистрали, свернула налево, и они понеслись по обледенелой дороге на север, к горам.
      Уильямс был безоружен, правда, Ричардсон не мог этого знать; и все же было самоубийство ехать за ним в безлюдные горы, где Ричардсону ничего не стоило остановиться и убить его с близкого расстояния. Но от того, сможет ли он как-то остановить Ричардсона, не боясь пули, и выведать, что ему известно, возможно, зависела жизнь трех человек.
      Внезапно хвостовые огни исчезли. Уильямс миновал заснеженный поворот, но впереди их не было. Потом он понял, что Ричардсон выключил свет, ночью на темной дороге это было опасно, хотя за полчаса навстречу не проехало ни одной машины.
      Очевидно, Ричардсон замыслил какой-то трюк.
      Они были уже в горах, дорога шла вверх над крутыми склонами. Тучи разошлись, и в свете луны Уильямс разглядел машину Ричардсона, темную тень, заполнявшую дорогу.
      Ричардсон делал именно то, чего опасался Уильямс. Он заманивал его повыше в горы, где мог устроить засаду и убить преследователя, когда тот подъедет.
      И Уильямс пошел на хитрость. Он до отказа выжал акселератор, извилистая дорога шла по краю обрыва, это был большой риск, но он все приближался и приближался к Ричардсону, а потом изо всех сил нажал на клаксон и, посигналив пять минут, остановился у обочины.
      Ричардсон услышал гудок и подумал: что за черт! Он сигналит мне. Но что это может значить? Нуждается в помощи? Помощь! Ричардсон был уверен только в одном:
      здесь, на открытом месте, он убьет Уильямса. И никакие хитрости, как в Центральном парке, его не спасут.
      Но скорость он сбавил. Сигнал. Он должен что-то означать. Может, Уильямс предупреждает его? Может, у него в машине есть радио и он услышал, что дорога где-то впереди перекрыта?
      Ричардсон подъехал к площадке, где стояли тракторы дорожных строителей, включил заднюю скорость, въехал между двумя тракторами, потом ухитрился сделать поворот и очень-очень медленно поехал вниз. "Люгер" лежал у него на коленях.
      И тут осознал, что делает. Этот проклятый Уильямс опять схитрил. Поставил его в положение обороняющегося. Опасность ситуации внезапно стала ясна ему. Если Уильямс вылез из машины и поджидает его наверху, на обрыве, и если у него есть пистолет...
      Сукин сын! Ричардсон в отчаянии огляделся и понял, что на такой узкой дороге невозможно развернуться снова, а потом увидел "пежо", стоящий поперек дороги меньше чем в тридцати футах. Он был в ловушке!
      Гудок машины Уильямса не умолкал. И Ричардсон внезапно увидел, что за рулем в ней нет никого. Видимо, Уильямс сел на пол или чем-то закрепил клаксон. Но для чего ему сигналить?
      Вот тут-то Уильямс недооценил опыт и мастерство бывшего "зеленого берета". Хотя Ричардсон не совсем понимал, что происходит, он знал что-то происходит и этот сигнал предназначен сбить его с толку. Взяв из ящика для перчаток две гранаты, уложенные в ватный чехол, Ричардсон быстро выскочил в левую дверцу и бросил гранату в машину Уильямса.
      Внутри "пежо" полыхнул слепящий взрыв, зазвенели стекла, и Ричардсон, ощутив внезапный удар, упал навзничь. Проклятый осколок металла от разорванной машины пролетел тридцать футов и угодил ему в грудь! Он лежал, сжимая вторую гранату и проклиная свою глупость, а Уильямс с шорохом спускался по откосу холма.
      Он нагнулся над лежавшим и без труда обезоружил его.
      - Возьму ее, пока вы снова не подорвались, Ричардсон. - И, перешагнув через него, открыл дверцу его машины.
      Лежавший застонал, и Уильямс увидел в его взгляде страх. Агент ЦРУ негромко спросил:
      - Вы хотите бросить меня здесь?
      - Почему бы нет? - ответил Уильямс. - Вы бросили бы меня... разорванным на куски.
      - Господи, Уильямс, я не хочу умирать. - Кровь заливала его рубашку, боль усиливалась. Надо было искать выход. Если Уильямс срочно не доставит его в больницу, он умрет. - Возьмите меня, Уильямс.
      - Нет.
      Ричардсон в панике схватил Уильямса за лодыжку.
      - Возьмите... я скажу вам то, что вы хотите знать.
      - Поторгуйтесь, Ричардсон, поторгуйтесь как следует.
      - Уильямс, - слабым голосом произнес Ричардсон. - Я скажу... почему Лоуэлл хочет убить вас шестерых.
      Служащий министерства юстиции поглядел на Ричардсона, "мясника" с безумными от страха глазами.
      - Я уже знаю, что побудило его к этому. Лоуэлл год назад случайно столкнулся с вами на Рокфеллер-плаза, 30, и узнал вас... мистер Б року эй.
      Потрясение ясно отразилось на лице Ричардсона.
      - Не такой уж ты... - Ричардсон закашлялся кровью, - хитрый... гад. Вчера ты не обманул никого из наших в "Интернейшнл телевижн".
      Но прежде чем он успел договорить, Уильямс уже исчез.
      Десять минут спустя, когда к искореженной машине подъехал грузовик, Карл Ричардсон был мертв.
      Джордж Уильямс прилетел в Вашингтон и сразу же отправился к Коннорсу. Увидев его. Коннорс подскочил.
      - Черт возьми, что там случилось? Канадцы требуют твоей шкуры.
      - Ричардсон преследовал меня, и с ним произошел несчастный случай, ответил Уильямс. - Я не убивал его. Коннорс сел и улыбнулся.
      - Погибают все, кроме тебя.
      - Удача может вскоре изменить мне, - сказал Уильямс. - И ждать больше нельзя. Я должен срочно встретиться с Лоуэллом.
      - Как же ты намерен это устроить? Вместо ответа Уильямс стал что-то писать в блокноте. Коннорс вспылил.
      - Что ты разузнал? Выкладывай.
      Уильямс протянул ему блокнот, и Коннорс увидел, что записка адресована Лоуэллу.
      Она состояла из одной фразы: "Я видел твой юбилейный телефильм, и ты прав".
      - Это и есть твоя новость?
      - Опубликуй как обращение от моего имени, - сказал Уильямс.
      - Какой фильм? Над которым он работал в прошлом году?
      - Опубликуй и увидишь, что последует.
      - Постой ты, - сердито сказал Коннорс. - Я ничего не понимаю. Что там, в этом фильме?
      - Не знаю, - сказал Уильямс. - Я не видел его.
      Но потом Уильямс пил кофе с Джоном Ньюхаузом, и Ньюхауз сразу заметил кое-что.
      - Ты сам не свой, Джордж. Не забыл, что тебе нужно спокойствие?
      - Все вышло из-под контроля, - сказал Уильямс. - В любом случае, выиграть я не могу. Если он не поверит обращению, нам конец. Он убьет всех нас, когда ему вздумается. Мы ничем не сможем ему помешать.
      - А если начнет охотиться за тобой?
      - Я так и не узнаю ответа. Покойник ничего не может узнать. Спасти остальных я не могу, поэтому в любом случае я проиграл.
      - Джордж, как твой друг...
      - Я не спасаюсь бегством, Джон, - перебил Уильямс. - Я должен встретиться с Лоуэллом. Должен услышать от него, почему он решил убить шестерых незнакомцев вместо Маркони и Ричардсона.
      - А твое послание Лоуэллу насчет телефильма? - спросил Ньюхауз. - Мне показалось, ты напал кое на что. Это словно некий код, говорящий, что ты знаешь его мотивы.
      - Я имею право догадываться, - сказал Уильямс. - Если я ошибся, он не клюнет на это.
      - А если прав, он убьет тебя.
      7
      Из дневника Аллена Лоуэлла
      ... запись от 20/XI - 1973 года
      "...Сегодня во всех газетах обращение Уильямса: "Я видел твой юбилейный телефильм, и ты прав".
      Во время второй мировой войны Черчилль однажды сказал о Роммеле: "Перед нами хитрый, изворотливый враг и, невзирая на наши потери, должен сказать, замечательный генерал".
      Точно так же я отношусь к Уильямсу: он разгадал за несколько дней то, что я подготавливал целый год, шаг за шагом... и даже мои мотивы.
      Но что за человек Уильямс? Что за человек, который выслеживает дезертиров, чтобы их убивали... а потом десять лет спустя говорит:
      "Я видел твой юбилейный телефильм, и ты прав"?
      Он хитер, изворотлив и опасен, он один из них и должен погибнуть. Немедленно!
      Это обращение в печати явилось его смертным приговором.
      ...Сегодня я сделаю видеозапись в "Кэпитэл филм рекординг".
      1. Похищение
      Список оружия
      Винтовка
      Пистолет 38-го калибра, в наличии.
      2. Смерть и корпус III.
      "Кемит" (2) ......... СДО
      Детонаторы (2) ........ СДО
      Тридцать футов медленно горящего шнура .. СДО
      Тридцать футов быстро горящего шнура .. СДО
      Газ "адамсайт", сигнальная ракета, газовая маска из ЦРУ корпус III".
      8
      В четыре часа Уильямс снова был у Коннорса.
      - Вот что, Харли, - сказал он, - убери охранников. Они весь день мозолят мне глаза.
      - Черт возьми, Уильямс, нет. Что бы ты ни говорил. Ты мой лучший сотрудник.
      Уильямс зашел за стол и взглянул на Коннорса сверху вниз.
      - Ты что, не понимаешь? Теперь или никогда.
      - Кто сказал, что сейчас он будет охотиться за тобой?
      - Я рассчитываю на то обращение.
      Коннорс вскинул руки.
      - Обращение! При чем тут оно, черт возьми!
      Уильямс поглядел на него, потом сказал:
      - Если ты не уберешь этих людей, мое заявление об отставке лежит в...
      Коннорс в гневе подскочил.
      - Не дави на меня, Уильямс!
      - Убери... иначе я перестреляю их. Я не шучу. Скажу, что принял за сообщников убийцы.
      Коннорс рухнул в кресло. Наконец, приняв прежнюю позу, он сказал:
      - Никто... никто... не действует мне так на нервы, как ты. - Он перевел дыхание.
      - У нас разные политические взгляды, Джордж. Но, черт возьми, я нахожусь здесь затем, чтобы работать для страны, а ты лучший работник во всем министерстве, и я опять должен забыть о своей гордости, опять унижаться и говорить: да, будь по-твоему, поступай как знаешь. Но если завтра ты истечешь кровью на пустынной дороге, я не пролью ни слезинки. Понял?
      - Убери охранников, Харли, - сказал Уильямс. И вышел.
      9
      Здание Национального архива стоит рядом с министерством юстиции на Конститьюшн-авеню. На фронтоне его выбито известное изречение: "Прошлое это пролог". В стенах работают государственные служащие, большинство из них старые библиотекари, они оберегают хранилища документов, микрофильмов и обеспечивают ученых материалом для исследований по таким темам, как, например, трибунал генерала Кастера, бумаги Линкольна, школьные вещи Джефферсона.
      У входа стоит охранник, но он, можно сказать, лишь следит за тем, чтобы не выносили документы без разрешения. Другой охранник сидит в подвале перед решеткой, за которой среди прочих достопамятных вещей хранятся опечатанные документы об убийстве Кеннеди и рентгеновские снимки, а также вещественные улики, в том числе вещи Освальда и его винтовка "Маннлйхер-Каркано".
      Аллен Лоуэлл вошел в здание перед концом работы, в часы пик, предъявил охраннику у входа удостоверение ФБР, изготовленное Робером три года назад, и спустился в подвал. Охранником там был щуплый старик, он сидел на высоком стуле, с бедра его свисал пистолет. Аллен показал ему удостоверение и сказал, что ему нужно просмотреть кое-что в секретной части доклада комиссии Уоррена.
      - Ничего не выйдет, молодой человек, - сказал охранник. - Чтобы пройти туда, требуется специальное разрешение.
      - Вот оно. - Аллен достал короткоствольный пистолет 38-го калибра.
      Старик испугался.
      - Только не горячись, - взволнованно сказал он. - Держи себя в руках.
      - Открывай дверь и помалкивай, - ответил Аллен.
      Охранник оглянулся в надежде, что его коллега встревожится, но Аллен рассчитал точно. Начался час пик, и охранник у входа был слишком занят проверкой пропусков, чтобы замечать происходящее в подвале. Старик заколебался, потом выбрал на кольце один ключ и отпер решетчатую дверь. Аллену очень не хотелось этого делать, но выбора у него не было. Он как можно легче ударил старика рукояткой пистолета по голове. Старик сполз на пол. Аллен взял кольцо с ключами и, пройдя обширное пространство, занятое картотекой и документами, оказался у картонных коробок. Там находились вещи Освальда, а сверху в пластиковом футляре лежала винтовка.
      Дальше все было просто. Аллен вышел с винтовкой, запер за собой дверь и спрятал винтовку сбоку у лестницы. Потом взбежал наверх и показал удостоверение ФБР охраннику у входа.
      - Что тут происходит? - задыхаясь, спросил он. - Ваш человек в подвале лежит без сознания. Должно быть, кто-то его оглушил.
      - Вы шутите?
      - Пошли. Тот человек еще должен быть там!
      Охранник бросился сквозь толпу, перепрыгивая через ступеньки. Аллен последовал за ним. Внизу ударил его рукояткой пистолета. Потом взял винтовку, обернул найденной газетой с заголовком "Будут присутствовать мировые лидеры" и, неся ее под мышкой, растворился в толпе служащих, вытекающей через неохраняемую дверь.
      У себя в номере Аллен осмотрел винтовку Ли Освальда. Заглянув в ствол, он с болью осознал результат действия этой дешевой винтовки: был нажат ничтожный спусковой крючок, щепотка пороха воспламенилась, крохотная пуля завращалась по нарезам в стволе, а потом, направленная глазом идиота, угодила в затылок.
      Классический выстрел труса.
      Но эта злая винтовка в его руках единственный раз послужит доброй цели.
      10
      Вечером в 5.15 Уильямс остался дома один. Сару он отправил к родственникам в Виргинию. Она протестовала, но все же уехала, понимая, что Джорджу надо действовать так, как он задумал.
      Когда она села в машину и он поцеловал ее, у нее чуть не брызнули слезы, а Сара была не из тех, кто легко плачет.
      - Я боюсь, Джордж, - сказала она. - Ты был таким... упрямым.
      - Я не могу подвергать тебя...
      - Я не о том. Об охранниках. Ради бога, хотя бы... Но Уильямс покачал головой.
      - Что толку от охраны, Сара? Охрана была у Карсона. Меллон находился в плотном окружении охраны. Лоуэлл всегда найдет способ.
      - Тем более это... ужасно.
      - Я подготовился. И, кроме того, мне нужно встретиться с Алленом. Вот почему я сделал ставку на это обращение. Сара включила зажигание, потом спросила:
      - Как можно встретиться с человеком, который хочет тебя убить?
      - Не дав ему убить себя, - ответил Уильямс и через силу улыбнулся, когда жена отъехала назад, все еще злая и взволнованная, развернулась так, что из-под колес полетел гравий, и резко рванула с места.
      Уильямс возвратился в дом. Позвонил Фред Джарвис, сказал, что похищена винтовка Освальда и что прессе сообщаться об этом не будет.
      "Если я не буду из нее убит", - подумал Уильямс, положив трубку. В глубине души он был встревожен. Он надеялся поговорить с Лоуэллом, но предчувствие Сары оправдывалось.
      Вместо разговора скорее всего раздастся бах! - ив голове окажется пуля.
      Здание архива было охвачено волнением. Агенты ФБР прибыли через две минуты после того, как была обнаружена пропажа. Старику-охраннику делали в подвале холодные примочки.
      - Я уже давно ожидал этого, - сказал он, сидя на полу.
      - Что произошло? - спросил один из агентов. Старик рассказал, и агент догадался, что это был Аллен Лоуэлл. Он пошел к телефону и позвонил Джарвису, своему оперативному начальнику в деле Лоуэлла. Но когда он вернулся, старый охранник усмехался.
      - Да, ожидал этого я давно. Приверженцы Кеннеди хотят сделать из его убийства дело о заговоре и пытались проникнуть сюда не только таким способом. - Старик осторожно коснулся затылка. - Вот я и устроил на всякий случай небольшую подмену.
      - Подмену? Значит, взята другая винтовка?