Сверху загрохотали шаги. О'Лири рванулся, подбежал к стене и быстро перемахнул через нее. Налево? Нет, надо брать правее. Послышался громкий крик. Лафайет поднял голову и увидел мясистое лицо часового внутренней охраны с тремя широкими желтыми нашивками на рукаве. Часовой, свесившись через перила, указывал на О'Лири. Подбежали другие, появились луки и мушкеты. Лафайет озирался в поисках выхода. Он помнил, что когда Йокабамп открывал панель, чтобы осмотреться, он видел люстру. Да, и вон тот фонтан.
      В ту самую секунду, когда через зал со свистом полетели пули и стрелы, панель на стене скользнула в сторону. Одна из пуль ударила в стену прямо над головой О'Лири. Звенели натянутые тетивы. Он едва успел проскочить через открытую панель внутрь, волоча за собой секиру, как в то место, где он только что стоял, попала стрела. Вторая стрела пролетела между коленями и вонзилась в стену уже внутри потайного хода. Лафайет с силой задвинул за собой панель. Снаружи забарабанили множеством прикладов. Он прислонился к грубой кирпичной стенке и перевел дух.
      - Ну, теперь на поиски Никодеуса.
      Добравшись до комнаты в башне, О'Лири обнаружил, что тяжелая дверь заперта. Он прислушался: изнутри не доносилось ни звука. То там, то тут раздавались крики возбужденной охраны, которая носилась в поисках потерянного следа. В любой момент они могут подняться сюда по лестнице, и тогда он окажется в ловушке. К сожалению, секира не лучшее оружие против луков и мушкетов. Лафайет постучал в дверь.
      - Никодеус, впустите меня, - негромко произнес О'Лири и приложил ухо к двери.
      Ему показалось, что изнутри донесся слабый шорох.
      - Открывайте, или я выломаю дверь!
      На сей раз он был абсолютно уверен, что за дверью кто-то есть: послышался какой-то глухой удар. Вполне вероятно, что существует еще один потайной ход, о котором Йокабамп не мог знать. И сейчас, наверное, волшебник удирает, пока он стоит здесь как истукан. О'Лири размахнулся, высоко подняв секиру над головой. В это время дверь со скрипом приоткрылась дюймов на шесть и, как только секира тяжело обрушилась на нее, распахнулась. Послышался хриплый крик. Лафайет заглянул за дверь и увидел Никодеуса, который пятился к столу, судорожно глотая воздух.
      - Дорогой мой мальчик, - с трудом выдавил из себя волшебник. - Как ты меня напугал.
      О'Лири рывком вытащил секиру из дубовой двери.
      - Оставьте ваши штучки с "дорогим мальчиком", нечего меня умасливать, холодно сказал Лафайет. - Я никогда не тороплюсь плохо думать о людях, с которыми разделил чашу вина. Но с вами мне все ясно. Где она?
      - Кто?
      - Адоранна. И перестаньте изображать полное неведение. Я все знаю. Ваш приятель Лод все выложил перед тем, как я его убил.
      - Ты убил Лода? - Брови Никодеуса подскочили вверх - чуть ли не до линии волос на низком лбу.
      - Вот этой штуковиной, - О'Лири поднял секиру. - И я готов воспользоваться ею снова, если будет нужно. Ну, а теперь поговорим о деле. Где вы ее прячете? Думаю, что где-то здесь, во дворце. При такой системе потайных ходов в стенах дворца это не так уж и сложно.
      - Ты должен мне верить, Лафайет, - Никодеус выпрямился. - Об исчезновении ее высочества я знаю не больше вашего.
      О'Лири не отступал.
      - Перестаньте запираться. Я не собираюсь попусту тратить с вами время. Быстро говорите, или я изрублю вас на мелкие кусочки, а потом сам найду ее. Я уже достаточно хорошо знаком с вашей системой потайных ходов.
      - Лафайет, вы совершаете большую ошибку! Я не знаю, что Лод наговорил вам обо мне, но...
      - Оставим это. А вот что вы скажете по поводу события, которое произошло два дня назад в вашем кабинете, когда я заскочил к вам, чтобы вы мне помогли. Буквально через пять минут сюда нагрянули полицейские. Как вы это объясните?
      - Но... но я не имею к этому никакого отношения! Это был обычный обыск. Да если бы я и захотел, у меня просто не было времени вызвать охрану! А если бы я и вызвал, то они не смогли бы появиться так быстро.
      - Хватит с этим. Я думаю, что скорее всего не вы подстроили мне глупую сцену в будуаре Адоранны. Хотя, как знать, может быть, вы решили убрать меня с дороги, чтобы никто не смог помешать реализации ваших планов.
      - Конечно же нет! Я был поражен этим не меньше вашего.
      - Ну, ну. А мне надо просто не обращать внимания на то, что рассказал Лод о ваших планах.
      - Лафайет! Действительно, один раз я обращался к Лоду, надеясь с его помощью узнать кое-какие детали. Я предложил ему... скажем, вознаграждение, если он расскажет мне все, что ему известно... об определенных вещах.
      Взгляд Никодеуса упал на секиру: в руках О'Лири лезвие блеснуло в лучах света, и по краю была четко видна коричневая засохшая полоска. Лицо волшебника покрылось испариной, глаза забегали.
      - Гм... говоришь, определенное вознаграждение, - например, Адоранна?
      - Нет! - воскликнул волшебник. - Неужели он так сказал? Лод был весьма грубым субъектом, но, по-своему, прямолинейным и неспособным на такую подлость. Не мог он меня очернить!
      - Ну... - О'Лири стал вспоминать разговор с Лодом. - Он назвал тебя предателем, а себя - твоим агентом.
      - Нет, подожди. Скажи мне только одно - неужели он на самом деле сказал, что я обещал отдать ему ее высочество?
      - Он все время твердил о заговоре во дворце, о том, что ты собираешься захватить трон и разделаться с Адоранной.
      - Заговорщики во дворце? - Никодеус нахмурился. - Вот что, дорогой мой, он говорил не обо мне. Это я тебе точно говорю. Что он еще успел рассказать тебе?
      - Он сказал, что ты использовал его, а когда он стал не нужен, исчез и не рассчитался с ним.
      - Да, я давал великану обещание - это я не отрицаю. Но речь шла о том, что если Лод расскажет все, что он знает об... определенных вещах, то я помогу ему утвердить его положение и прослежу, чтобы обещанное вознаграждение он полу-чип наличными. Лод обещал подумать над этим. Но что касается трона, убийства...
      - Давай-ка поконкретнее, Никодеус! Что это за определенные вещи?
      - Я... я не имею права говорить об этом.
      - Неужели ты думаешь, что, играя в темную, тебе удастся заговорить меня и выпутаться таким образом? - О'Лири шагнул вперед, поднимая секиру.
      - Остановись! - Никодеус поднял обе руки. - Я скажу тебе, Лафайет. Но предупреждаю - это великая тайна!
      - Валяй! - О'Лири ждал с секирой наготове.
      - Я... являюсь представителем огромной, важной организации. Можно сказать - секретным агентом. У меня было задание исследовать здесь определенные нарушения...
      - Определенные вещи, определенные нарушения - хватит с меня этой "определенности"!
      - Хорошо. Я был послан Центральной. Здесь, в этом месте, был обнаружен локальный всплеск Поля Вероятности. Меня послали выяснить, в чем тут дело.
      - Здорово, - сказал О'Лири, тряхнув головой. - Но не очень убедительно. Придумай еще что-нибудь.
      - Смотри... - Никодеус порылся в складках своего просторного одеяния и извлек сверкающий предмет, имеющий форму щита. - Мой знак. И если ты позволишь мне взять вон тот ящичек, я покажу тебе мое удостоверение.
      О'Лири наклонился вперед, чтобы получше рассмотреть значок. В центре значка были выгравированы цифры 7-8-6, сплетенные вместе таким образом, что образовывали стилизованное изображение луковицы. По краю шла надпись: "Помощник инспектора по континуумам". Нахмурившись, О'Лири взглянул на Никодеуса и опустил секиру.
      - Что все это значит?
      - Одна из обязанностей Центральной - обнаружение и нейтрализация несанкционированных всплесков напряжений Поля Вероятности. Эти всплески могут причинить огромный вред упорядоченному процессу развития человечества.
      О'Лири приподнял секиру.
      - Это выше моего понимания. Ты можешь объяснить попроще?
      - Постараюсь, Лафайет. Я совсем не уверен, что сам все знаю. Это связано с координатным уровнем... гм... ну... вселенной, с ее размерностью. Это один из аспектов многомерной реальности.
      - Ты хочешь сказать, всего мира? - О'Лири взмахнул рукой, как бы охватывая всю Артезию.
      - Совершенно верно! Ты хорошо сказал. Несколько десятилетий назад этот мир был ареной вероятностной ошибки, что привело к постоянному напряжению в континууме. Естественно, что это потребовало выяснения, так как вдоль линии напряжения могут произойти всякого рода неблагоприятные события, особенно в тех местах, где произошел сдвиг материи.
      - Ну, хорошо. Давайте не будем об этом. Я сказал бы, что все ваши истории весьма занятны, кроме той, что случилась в последнее время со мной. Жаль, что у нас нет времени обсудить ее поподробнее. Но все же, как насчет Адоранны?
      - Все мои действия продиктованы добрыми намерениями, мой дорогой. Лет двадцать-тридцать тому назад здесь произошла вероятностная ошибка, ставшая причиной постоянного напряжения в континууме. И до сих пор ситуация остается неразрешенной. Моя обязанность - найти центр поля напряжения, восстановить все анахронизмы и сверхдлительные явления, поместить их в нормальные пространственно-временные ниши и таким образом устранить аномалию. Должен признаться, я не очень-то преуспел в этом. Центр поля находится где-то здесь, поблизости. Был такой момент, что я начал подозревать вас, Лафайет. В конце концов вы появились здесь при весьма таинственных обстоятельствах. Однако данные обследования показали, что вы чисты, как пятки младенца. - Никодеус кисло улыбнулся.
      - Данные? Что вы имеете в виду?
      - Когда я зашел к вам перед балом, я снял с вас показания. С помощью зажигалки, вы помните? Ваши показания оказались нейтральными. Если бы индексация оказалась положительной, то это означало бы, что вы - человек из другого континуума. Но поскольку вы не пришелец, то и индексация ваша нейтральная.
      - М... м... Вы бы лучше как следует проверили свой прибор. Однако это все не имеет ни малейшего отношения к поискам Адоранны. Я-то был уверен, что она у вас. А если это не так... - О'Лири взглянул на Никодеуса с выражением полной беспомощности. - Кто же тогда?
      - Так вы говорите, что Лод рассказывал о заговоре во дворце? - спросил Никодеус, задумчиво потирая подбородок.
      - Я его не очень внимательно слушал. Я ведь был уверен, что он говорит о вас. Он был хоть и под мухой, но говорил достаточно осторожно, не называя имен.
      - Ладно. Давайте подумаем: кому выгодно исчезновение ее высочества? Это должен быть некто, с амбициями узурпатора, близкий к трону и находящийся вне подозрений, - размышлял вслух Никодеус. - Не может ли это быть кто-нибудь из размалеванных придворных Горубла?
      - Больше всех о троне мечтал Лод, да и об Адоранне тоже. Может быть, это Алан? Пожалуй, нет. Несмотря на его ошибки, я думаю, что он все-таки честный человек. Теперь вы. Не знаю почему, но я верю тому, что вы мне рассказали. Мне хотелось бы узнать, откуда стало известно, что я еду в город? Меня встретили уже у ворот. Вы уверены, что никому не проговорились?
      - Уверяю вас, я был нем как рыба, даже королю Горублу... - Никодеус вдруг замолчал и о чем-то глубоко задумался.
      - Так что насчет Горубла? - резко спросил Лафайет.
      - Сразу же после твоего визита я имел разговор с его величеством. Тогда я не мог понять его намеков. Мне казалось, что он подозревал меня в том, что я покрываю тебя.
      - Вы ему сказали, что я был здесь?
      - Нет... Хотя вот сейчас, когда вы спрашиваете меня об этом, мне кажется, что он об этом знал... - Глаза Никодеуса вдруг округлились. Боже мой, Лафайет! Возможно ли это? Я все время ищу какого-то пришельца, но король...
      - Лод говорил, что кто-то хочет захватить трон, а ведь Горубл и так им владеет.
      Никодеус нахмурился:
      - Знаете, в подобных случаях это связано с какой-нибудь личностью, агентом, изменившим Центральной. Он ищет тепленькое местечко в менее развитом окружении, чтобы стать там диктатором. Центральная обычно не возражает, если это не влечет за собой какие-либо аномалии. Но мне никогда и в голову не приходило...
      - ...что он уже захватил трон, - закончил за него О'Лири. - Я не очень хорошо знаком с историей Артезии, но по некоторым наблюдениям у меня создалось впечатление, что короля Горубла не очень-то здесь жалуют. Ведь он пришел к власти лет двадцать назад, при весьма неясных обстоятельствах.
      - Я был слепцом! - воскликнул Никодеус. - Я никогда не тестировал его. Да и кто бы стал подозревать короля? Но все сходится, Лафайет. Все сходится! Только у него была возможность свободно войти в ее апартаменты, не вызвав тревоги, увлечь ее за собой, спрятать в какой-нибудь комнате, а потом поднять крик!
      - Но зачем ему все это? Она ведь его племянница.
      - Если наша догадка верна, то никакая она ему не племянница, дружище! Он - пришелец, узурпатор, и прав на трон у него не больше, чем у вас! А Адоранна, как племянница предшествующего короля, представляет реальную угрозу, особенно если учесть его непопулярность в народе. А принцессу Адоранну все просто обожают.
      - Тогда что же получается? Это он имел сговор с Лодом, и он же является заговорщиком? - задумчиво проговорил О'Лири, покусывая губу. - Постойте, Никодеус. Здесь есть одна неувязка: насколько я понял - Лод тоже откуда-то прибыл. Пользуясь вашей терминологией - из какого-то другого континуума; как и его динозавр, которого он держал у себя. Да и само его убежище создается такое впечатление, что его откуда-то вырвали и перенесли в пустыню специально для Лода. Заговорщик, которого мы ищем, специально использовал Лода, чтобы отвлекать внимание, чтобы люди поменьше думали о его собственных делах. А убежище в пустыне и дракон - это, так сказать, только часть платы за сделку. Но единственный человек во всем окружении, имеющий внешние ресурсы для этого, - вы, Никодеус?
      - Я?.. Но, Лафайет! Я же только инспектор! Не в моих силах переносить здания и распоряжаться тиранозаврами. Моя деятельность здесь ограничивается несколькими скромными приборами для наблюдения, и ничего больше! Не забывайте, что злоумышленник является пришельцем. Если он смог добраться сюда, то почему бы не предположить, что он смог сделать и все остальное?
      - Все-таки вы не до конца откровенны со мной, Никодеус. Чем же на самом деле вы занимаетесь? Там, внизу, я видел какие-то огромные машины. Вряд ли они предназначены только для того, чтобы регистрировать данные подозреваемых.
      - Чем я занимаюсь? Я вас не совсем понимаю, Лафайет.
      - Там, в подвале, есть большая комната с железной дверью, и еще одна, поменьше, похожая на морозильную камеру.
      - На что, на что? - Глаза Никодеуса забегали. - Вы сказали, похожая на большую морозильную камеру?
      - Да, и...
      - С большой дверью, на которой вот такой огромный запор? - он очертил его в воздухе.
      - Точно! И что же это такое?
      Никодеус застонал.
      - Боюсь, Лафайет, что мы никогда больше не увидим Адоранну. Устройство, которое ты описал, очень похоже на транспортный корабль, предназначенный для доставки небольших грузов с одного координатного уровня на другой. Один такой корабль забросил меня сюда, и, я надеюсь, другой в свое время заберет меня отсюда. И если у Горубла есть подобный корабль, который он украл у Центральной, то скорей всего Адоранна уже недосягаема для нас.
      - Вы действительно думаете, что человек, которого мы ищем, Горубл?
      - А кто же еще? Ах, как жаль Адоранну! Она была такая милая девушка!
      - Может быть, еще не все потеряно! - воскликнул О'Лири. - Давайте поскорей нанесем визит его величеству! На этот раз я не буду с ним миндальничать!
      Когда они спускались по главной лестнице с третьего этажа, их заметил красномордый сержант охраны. Он закричал и подскочил к ним, держа наготове мушкет.
      - Спокойно, сержант! - предупредил его Никодеус. - Я веду сэра Лафайета поговорить с его величеством по вопросу, касающемуся безопасности королевства! Соблаговолите вызвать охрану для почетного эскорта!
      - Почетного эскорта? - Сержант угрожающе поднял свой мушкет. - Я должен оказывать почет этому негодяю, который похитил нашу принцессу?
      - Я никого не похищал! - вмешался О'Лири в разговор. - Однако я знаю, кто это сделал. Но если вы собираетесь пристрелить меня, не выслушав, что ж, валяйте!
      Сержант явно колебался.
      - Опусти-ка лучше свою секиру, негодяй. Брось ее тут.
      - И не подумаю! - резко заявил Лафайет. - Или пошли с нами, или отстань - мне все равно, но только не стой у меня на пути.
      Лафайет повернулся и направился в королевские покои. Немного поколебавшись, сержант выругался и громко скомандовал охранникам следовать за ними. Мгновение спустя О'Лири с Никодеусом шли в плотном кольце из десяти человек, державших наперевес свои мушкеты и не сводивших с них угрожающих взглядов.
      - Не вздумай дергаться! - предупредил О'Лири идущий рядом охранник. - Я сразу же прочищу ствол мушкета!
      Лафайет подошел к покоям и, не обращая внимания на двух изумленных часовых, повернул замысловатую золотую ручку и широко распахнул дверь. Послышался неуверенный голос:
      - Да как ты смеешь...
      - Выходи, Горубл! - позвал О'Лири.
      Он окинул взглядом шитые золотом портьеры, дорогие ковры, мебель с резными ножками и матовым блеском редчайших пород дерева. В комнате никого не было. О'Лири прошел через комнату к внутренней двери и распахнул ее. Это была богато украшенная ванная комната с огромной ванной и разными золотыми штучками. Следующая дверь вела в просторную спальню с кроватью под балдахином, напоминающим распущенные паруса. Лафайет, сопровождаемый Никодеусом, проверил еще две комнаты. За ними неотступно следовали в молчании стражники, полные благоговейного трепета от столь грубого вторжения в королевские покои.
      - Его здесь нет, - сказал Никодеус, когда О'Лири осматривал королевские одежды в настенном шкафу последней комнаты.
      - Он должен быть здесь, - произнес один из стражников. - Незамеченным он выйти не мог. В конце концов, мы телохранители короля!
      - Мне кажется, я знаю, куда он делся! - воскликнул О'Лири. - Сейчас проверим.
      - Ты никуда не пойдешь, парень! - выступил вперед сержант, олицетворяя уязвленную власть. - Я упеку тебя в тюрьму, внизу, а когда появится его величество...
      - Я очень сожалею, но у меня нет времени.
      С этими словами Лафайет подхватил с пола за рукоятку секиру и нанес сильный удар сержанту прямо под третью пуговицу. Тот ойкнул и сложился пополам. О'Лири перехватил секиру и сначала разделался с солдатом, стоящим сзади, а потом и с тем, что был впереди и готовился стрелять. После этого он подбежал к двери, юркнул в нее и с шумом захлопнул прямо перед носом преследователей. Поворачивая ключ в замке, он слышал громкие крики и глухой стук падающего тела. Лафайет в три прыжка пересек комнату и отодвинул драпировку, окаймлявшую портрет короля, мрачно взиравшего на мир. Он стал поспешно ощупывать панели до тех пор, пока одна из них не отодвинулась. О'Лири проскользнул вовнутрь и быстро захлопнул ее за собой.
      - Ловко у тебя получается, Лафайет, - раздался глухой голос Йокабампа. - Честно признаться, я ожидал, что ты вот-вот здесь появишься. Куда ты спешишь?
      - Я рад, что встретил тебя! - произнес О'Лири. - Ты помнишь комнаты в подвале? С такими большими машинами, помнишь?
      - А, ты имеешь в виду те комнаты, в которых Горубл думает? Конечно! А что случилось?
      - Я должен немедленно попасть туда!
      - Может быть, тебе лучше пока не ходить туда? Около часа тому назад я по этим переходам отвел туда самого старика, и, доложу тебе, настроение у него было отвратительное.
      - Около часа назад? Тогда, может быть, еще не все потеряно. Быстро, Йокабамп! Веди меня туда как можно быстрее, может, еще успеем!
      Неслышно ступая по узким проходам и поднимая за собой клубы пыли, О'Лири подошел к потертой плоской двери, которая была плотно закрыта.
      - Он еще здесь, - прошептал Йокабамп.
      Было слышно, как внутри урчала динамо-машина, потом она остановилась.
      - По отпечаткам ног видно, что он зашел, но не видно, чтобы он выходил.
      - У тебя глаза как у кошки, - похвалил О'Лири.
      - Это и помогает мне ориентироваться здесь.
      Йокабамп приложил ухо к двери:
      - Тишина...
      О'Лири зажмурился.
      - Тут, у края, должна быть замочная скважина, - говорил он себе. - И ключ... он должен быть на гвозде, вбитом в балку...
      В гладком потоке времени почувствовалось легкое колебание. Лафайет усмехнулся. Он пошарил по шершавой поверхности балки и нащупал маленький ключ.
      - Откуда ты узнал, что он там? - прошептал Йокабамп.
      - Тес.
      О'Лири вставил ключ и осторожно его повернул. Раздался слабый щелчок. Дверь беззвучно распахнулась. В тусклом освещении были видны циферблаты, световые индикаторы, корпуса массивных приборов с гирляндами проводов и трубок. В центре комнаты, в кресле, сидел Горубл. На коленях он держал готовый к бою пулемет.
      - Входите, сэр Лафайет, - мрачно пригласил его король. - Я жду вас.
      12
      О'Лири мысленно прикинул расстояние до возвышавшегося посредине комнаты монарха. Если кинуться в сторону и низко пригнуться...
      - Я бы не советовал, - сказал Горубл. - Я бью без промаха. Лучше отойди-ка от двери. Не хочу, чтобы у тебя было такое искушение. Сядь вон там, в кресло. - Король кивком головы показал на кресло, стоявшее у приборной панели.
      Лафайет прошел через комнату и, неудобно напружинив ноги, осторожно сел, не расслабляясь и в любую минуту готовый вскочить, когда позволят обстоятельства.
      - Тебе, кажется, неудобно? - произнес Горубл. Его голос звучал жестко. - Будь добр, откинься назад и вытяни ноги. Из такого положения тебе будет сложнее выкинуть какую-нибудь глупость.
      О'Лири повиновался. Это был совсем другой Горубл. Версия Никодеуса, казавшаяся вначале неправдоподобной, получала теперь все больше подтверждений. Его маленькие сверкающие глазки свидетельствовали о том, что этот человек способен на все.
      - Где Адоранна? - резко спросил Лафайет.
      - Я скажу, если ты ответишь на мои вопросы. Я бы хотел получить кое-какую информацию перед тем, как расправиться с тобой.
      - С помощью этого? - О'Лири кивнул на пулемет.
      - Да нет. Постараюсь обойтись без кровопролития, если ты не вынудишь меня к этому. Эта вынужденная мера не доставит мне особого удовольствия. Я просто отправлю тебя в такое место, откуда ты не сможешь причинить мне никаких хлопот.
      - Что это за место?
      - Не забивай себе голову, - холодно ответил Горубл. - А теперь расскажи мне все, что ты знаешь. Если будешь артачиться, то я сошлю тебя на один маленький остров. Там вполне можно выжить, но развлечений я тебе не гарантирую. Однако за каждую конкретную информацию, которую ты мне сообщишь, ты получишь дополнительные удобства в своем изгнании.
      - Кажется, я догадываюсь, о каком месте ты говоришь, но мне совсем там не нравится, поэтому-то, хочу тебе напомнить, я и сбежал оттуда.
      О'Лири произнес это совершенно машинально и теперь с интересом следил за реакцией дородного правителя. Губы Горубла искривились в судорожной гримасе.
      - На сей раз у тебя не будет помощника, который прихватил бы тебя назад. Ну, а теперь, будь добр, начинай свой рассказ. Что известно в Центральной?
      Лафайету пришло на ум несколько остроумных ответов, но он решил отказаться от них и, после небольшой паузы, коротко произнес:
      - Достаточно.
      - Я так понимаю, что ты полностью доверился Никодеусу, и он в курсе всех твоих дел. Как он раскрыл тебя?
      О'Лири решил рискнуть.
      - Я сам сказал ему.
      - Ах так! - король хитро взглянул на Лафайета. - А как ты обнаружил, кто он такой?
      - Мне кто-то сказал об этом, - быстро ответил О'Лири.
      Горубл нахмурился:
      - Советую говорить правду. Выкладывай все, что знаешь.
      О'Лири молчал.
      - Чем скорее скажешь, тем для тебя же будет лучше, - продолжал король. - Запомни, в моей власти причинить тебе массу... неудобств или обеспечить тебе на острове относительно легкое положение, без особых проблем.
      Лафайет внимательно вглядывался в полуоткрытую дверь за спиной короля. В этой комнате должна быть какая-нибудь склянка, стоящая где-нибудь на краю и готовая упасть от малейшего толчка. Если бы раздался какой-нибудь резкий звук, скажем, кто-нибудь бы чихнул...
      - Думаю, что ты не настолько наивен, чтобы рассчитывать отвлечь мое внимание, притворясь, что ты видишь кого-то за моей спиной, - сказал Горубл, кисло улыбаясь. - Я... - Он зашмыгал носом. - Я далек...
      Вдруг Горубл резко задержал дыхание и взрывоподобно чихнул. Еще не придя в себя, он тут же схватил пулемет и направил его точно на Лафайета.
      - Чтобы меня отвлечь, чиха недостаточно. Тут нужен, скорее, выстрел...
      Он полез во внутренний карман за платком.
      - По этим потайным коридорам мало кто ходит. Здесь полно пыли, но я уже почти привык к ней.
      Мощный чих Горубла потряс воздух; слегка скрипнув, приоткрылась дверь. На темной полке что-то блеснуло, маленькая мензурка объемом в восемь унций закачалась и упала...
      От звука разбивающегося о бетон стекла Горубл подпрыгнул. Пулемет полетел на пол, выпуская очереди и разрывая в клочья обшивку кресла, с которого молнией успел вскочить О'Лири. Он нанес сильный удар Горублу, подхватил выпавший из рук короля пулемет и, резко повернувшись, направил его прямо в выпирающий живот монарха.
      - Отличная машина, - сказал Лафайет. - Держу пари, что парочка таких штучек решила все дело, когда ты захватывал трон.
      Горубл угрожающе зарычал.
      - Сядь вон там! - приказал О'Лири. - Не будем долго разглагольствовать. Где Адоранна?
      Он ощупывал пальцами выпирающие части незнакомого оружия, пытаясь угадать, какая из них является спуском. Если у Горубла еще где-нибудь припрятано оружие и он захочет сейчас им воспользоваться...
      - Послушай, дурак набитый, - начал король. - Ты не знаешь, что делаешь...
      - Ты хотел факты, - сказал Лафайет, - тогда слушай. Ты сидишь на троне, на который не имеешь ни малейшего права. Ты похитил ее высочество, которая на самом деле никакая тебе не племянница. И сделал ты это потому, что она представляет для тебя определенную угрозу. Ты перенес Лода из Внешнего Мира с его любимцем ящером. К сожалению, придется тебя огорчить - я вынужден был убить их обоих.
      - Ты... - начал было Горубл и сник, увидев, как палец О'Лири коснулся выступающей части около затвора оружия.
      Пули просвистели прямо над ухом монарха и с чмоканьем впились в стену, сделав на ней ряд выбоин.
      - Это всего лишь предупредительный выстрел, - успокоил короля Лафайет. - А теперь выкладывай, где она?
      Король стоял на четвереньках и трясся от страха. Его толстые щеки и двойной подбородок, обычно такие жизнерадостно розовые, были покрыты потом и приобрели какой-то безжизненный оттенок.
      - Ну, хорошо, хорошо, не волнуйся, - пробормотал Горубл, поднимаясь с колен. Его все еще трясло. - Я расскажу тебе все, что ты хочешь узнать. Не буду скрывать, что все это время я хотел с тобой договориться. - Он стряхнул пыль со своего костюма. - Ты конечно же не думаешь, что я могу поступить по-свински, не так ли, мой дорогой? Я просто хотел, так сказать, объединить сделанные мной усовершенствования, а уж потом вызвать, то есть пригласить тебя или...
      - Ближе к делу. Где она?
      - Она в надежном месте, - поспешно заверил Горубл.
      - Если с ней что-нибудь произойдет, я сверну тебе башку!
      - Уверяю тебя. С ней все в порядке. В конце концов, я тебе не причинил ни малейшего вреда, так ведь? Я не кровожаден. Ну, а в тот раз был просто несчастный случай.
      - Что, что? Ну-ка, расскажи мне об этом.
      Горубл развел руками:
      - Просто не повезло. Я пришел к нему в покои, чтобы сделать предложение, вполне разумное предложение, а он...
      - "Он" - это твой предшественник?
      - Ну да, мой предшественник. И не с чего ему было впадать в такой гнев. Ни с того, ни с сего он так разъярился... В конце концов, учитывая мои возможности и тот вклад, который я мог бы сделать, вполне можно было бы пойти мне навстречу. Вместо этого он повернул дело так, что будто бы я его оскорбил, как будто бы почетное предложение взять в жены его сестру можно трактовать таким примитивным образом. Недоразвитый народ!
      - Ясно, ясно. Давай дальше.
      - Меня это, конечно, задело. Я был с ним совершенно откровенен. Он напал на меня, мы схватились. В то время я был достаточно силен. Он упал.
      - Ты, наверно, ударил его по голове?
      - Нет. У него была шпага и, не знаю как, но во время драки он напоролся на нее. Укол пришелся прямо в сердце. Все произошло в одно мгновение. Он тут же скончался, понимаешь? И ничего уже нельзя было поделать.
      Горубл вспотел и откинулся в изрешеченное пулями кресло, вытирая виски кружевным платочком.
      - Сам понимаешь, что положение мое было незавидное. Не мог же я вызвать стражу и рассказать им, что случилось. Единственный выход, который был передо мной в этой ситуации, - избавиться от тела. Я перенес его вниз по внутренним проходам и... отправил его. Но что было делать дальше? Пораскинув мозгами, я решил, что выход только один - принять на себя верховную власть, временно, конечно, до того момента, когда эту проблему можно будет решить соответствующим образом. Я провел кое-какую подготовительную работу, созвал членов Совета, объяснил им ситуацию и заручился их поддержкой. Правда, нашлось два или три человека, которые пытались возражать, но они сразу успокоились, когда им в деталях объяснили их собственное положение.
      - В основном мне все ясно. - О'Лири подошел к Горублу и упер ствол пулемета в его подбородок. - Веди меня к Адоранне, прямо сейчас! Остальные твои признания я выслушаю позже.
      Глаза короля потемнели, когда его взгляд упал на холодную сталь оружия.
      - Хорошо. Дорогое дитя в полном порядке.
      - Хватит болтать. Покажи ее мне.
      Горубл осторожно поднялся и пошел по коридору. О'Лири посмотрел по сторонам, Йокабамп как в воду канул. Клоун, похоже, исчез сразу же, как только понял, что дело пахнет керосином. Король шел впереди, двигаясь в полумраке по направлению к комнате, которую Лафайет определил для себя как "морозильную камеру".