Кит Ломер
      Черный день для паразитов
      Картер Гейтс - судья третьего участка города Уиллоу Гроув - доел сэндвич из булки с куриным паштетом, старательно скомкал промасленный пакет, повернулся, чтобы бросить его в мусорную корзину, стоявшую позади кресла, и... окаменел.
      Из окна своего кабинета, помещавшегося на втором этаже, он увидел, как нечто, похожее на цветочный лепесток бледно-бирюзового цвета футов сорока длиной, медленно опускалось на землю между аккуратными клумбами петуний, что на лужайке перед зданием суда. В верхнем (или черенковом) конце корабля отскочила полупрозрачная розовая панель, и оттуда неспешно поднялось тонкое изящное существо, внешним видом напоминавшее большую лиловую гусеницу.
      Судья рванулся к телефону. И уже через полчаса он вещал местным официальным лицам, тесной кучкой сбившимся вокруг него на лужайке:
      - Друзья! То, что эта штуковина обладает разумом, видно даже идиоту. Сейчас она налаживает, как уверяет мой парнишка, что-то вроде говорильной машины и в любую минуту может вступить с нами в переговоры. Двадцать минут назад я поставил в известность Вашингтон. Пройдет чертовски немного времени, и кто-нибудь там, наверху, объявит это дело государственным секретом и накрутит столько всяких запретов, что даже Манхэттенский проект покажется открытым собранием женского клуба. А ведь эта штука - самое большое событие в жизни округа Плум за все время его существования. Если мы не хотим быть оттертыми на задний план - зевать нельзя.
      - Что же вы предлагаете, судья?
      - В ту самую минуту, как оно приведет свое оборудование в действие, я открою заседание судебной палаты. Будем транслировать его по радио - Том Клемберс с радиостанции уже устанавливает микрофоны. Жаль, нет телевизионного оборудования, но у Джона Харда имеется кинокамера. Уиллоу Гроув прославится почище мыса Канаверал!
      - Вы молодчина. Картер!
      Через десять минут после того, как мелодичный голос лингвистической машины произнес пожелание организовать встречу со старейшинами городка. Пришелец уже осматривал набитую народом залу суда с видом щенка-сенбернара, рассчитывающего на веселую возню. Шарканье ног и покашливание прекратились, и оратор начал:
      - Народ Зеленого Мира...
      На грохот шагов в боковом проходе обернулись все. Здоровенный мужчина, лысый, одетый в куртку и брюки защитного цвета, в очках без оправы и с темной кожаной кобурой, шлепавшей по бедру при каждом шаге, обогнул кресла первого ряда, остановился, широко расставив ноги, выхватил из кобуры тяжелый никелированный пистолет сорок четвертого калибра, прицелился и с расстояния десяти футов всадил в тело Пришельца пять пуль.
      Фиолетовое тело конвульсивно дернулось, соскользнуло со скамьи на пол с тем звуком, который издает уроненная мокрая пожарная кишка, испустило прерывистое чириканье и замерло. Стрелявший отвернулся, бросил пистолет поднял руки и крикнул:
      - Шериф Хоскинс, отдаюсь под защиту закона!
      Минуту в зале царила ошеломленная тишина; затем зрители кинулись на убийцу. Трехсотдевяностофунтовая туша шерифа протиснулась сквозь орущую толпу и загородила мужчину в защитном костюме.
      - Я всегда знал, что ты мерзавец, Сесил Стамп, - сказал шериф, вынимая наручники, - знал еще с тех пор, как подсмотрел, что ты начинял толченым стеклом кусок мяса для собаки Джо Поттера. Однако не думал, что ты докатишься до такого подлого убийства.
      Он крикнул окружающим: "Очистить дорогу! Я отведу арестованного в тюрьму!"
      - Минутку, черт побери, шериф! - Стамп был бледен, очки свалились, один плечевой погончик оторвался, но на его мясистой физиономии забрезжило что-то похожее на ухмылку. - Мне не по нраву словечко "арестованный". Я просил защиты. И еще... поаккуратнее с выражением "убийство"! Я никого не убивал!
      Шериф моргнул и, обернувшись, крикнул: "Как там жертва, Док?"
      Маленькая седая голова приподнялась над безжизненным телом Пришельца.
      - Мертв, как дохлая макрель, шериф.
      - Так я и думал. Пошли, Сесил.
      - А по какому такому обвинению?
      - Предумышленное убийство.
      - Кого же это я пришил?
      - Ты прикончил этого... этого... этого чужестранца.
      - Нет тут никакого чужестранца! Это ж просто паразит, вредитель. Убийство, по моему разумению, это когда убитый вроде бы человек. По-вашему эта дрянь - человек?
      - ...Такой же человек, как я!
      - ...Разумное существо!
      - ...Разве можно запросто убивать!
      - ...Должен же быть закон!
      Шериф поднял руку. Челюсти его были крепко сжаты.
      - Как, судья Гейтс? Есть закон, запрещающий Сесилу Стампу убивать... хм... этого?
      Судья оттянул пальцами верхнюю губу:
      - Минуточку... - начал он. - С формальной точки зрения...
      - Господи, - перебил его кто-то. - Вы хотите сказать, что законы не дают определения, что такое... я хочу сказать... что такое...
      - Что такое человек? - фыркнул Стамп. - Что бы в законах ни говорилось, а ни черта там нет о красно-лиловых червяках! Паразит это, и дело с концам! Никакой разницы нет - прихлопнуть его или какого другого таракана!
      - Тогда, клянусь богом, его надо арестовать за нанесение умышленного ущерба! - крикнул какой-то мужчина. - Или за охоту без разрешения и вне сезона!
      Стамп полез в брючный карман, вытащил толстый мятый бумажник, выудил из него замусоленную бумажку и показал ее.
      - Вот моя лицензия. Я - дезинфектор. И имею разрешение носить пушку. Закона я не нарушил. - Теперь он откровенно издевался.
      - Я просто выполнил свои обязанности, шериф. Да еще задарма, а не на средства налогоплательщиков.
      Маленький человечек со щетинистыми рыжими волосами, весь пылая, бросился на Стампа.
      - Подлец кровожадный! - Он потрясал в воздухе кулаком. - Мы станем позором страны, хуже Литл-Рока! Линчевать его!
      - Заткнись, Уинштейн, - вмешался шериф, - нечего разоряться насчет линчевания!
      - А это и есть линчевание! - взорвался Сесил Стамп, весь побагровев. Я же вам услугу оказал! А ну, раскройте уши! Это что за дрянь? - и он ткнул корявым пальцем в сторону судейского стола.
      - Какой-то таракан с Марса или откуда там еще! И вам это известно не хуже, чем мне! А зачем он тут? Ясное дело, не за тем, чтобы делать добро таким, как вы и я! Уж это точно! Или они, или мы! И на этот раз мы их, благодарение господу, опередили!
      - Ты... ты... ненавистник...!
      - А ну, заткнись! Я такой же свободомыслящий, как любой из вас! Я и к неграм не больно-то придираюсь, и между евреем и белым разницы почти не делаю! Но уж коль дело доходит до приглашения в гости красных тварей, которых еще и людьми величают, тут я говорю: "Стоп!"
      Шериф снова занял позицию между Стампом и наступающей на него толпой.
      - Осади назад! Приказываю разойтись тихо и мирно! Этим делом я займусь лично!
      - Думаю, пора мне двигать домой, шериф. - Стамп затянул ремень. Мне-то спервоначалу казалось, что ты их утихомиришь маленько, но теперь они вроде сами попризадумались и видят, что порядка я не нарушал. Вряд ли среди них найдутся такие, что пойдут поперек закона, станут, к примеру, подступать к дезинфектору, выполняющему свои обязанности.
      Он наклонился и поднял с пола свой пистолет.
      - На мою ответственность, - сказал шериф Хоскинс, - можешь считать разрешение на пушку аннулированным. И твою лицензию - тоже.
      - На здоровье! Разве я сопротивляюсь, шериф? Все, что тебе будет угодно. Занесешь все ко мне домой, когда покончишь с этим. - И он стал проталкиваться к дверям.
      - Не расходитесь! - осанистый человек с густыми седыми волосами пробился к судейскому столу. - Объявляю чрезвычайное собрание граждан нашего города открытым!
      Он стукнул председательским молотком по исцарапанной столешнице, бросив взгляд на прикрытое знаменем мертвое тело Пришельца.
      - Джентльмены, мы должны действовать быстро и решительно. Если на радио, прежде чем мы примем согласованное решение, узнают об этом происшествии, Уиллоу Гроув будет проклят навеки!
      - Послушайте, сенатор Кастис, - крикнул, вставая, судья Гейтс. - Это... эта толпа не может принимать решения, имеющие силу закона.
      - Черт с ними, с законами, судья! Разумеется, это дело федеральных властей, тут даже Конституцию, может, придется изменять. Сейчас же мы собираемся дать определение понятия "человек", действующее в городских границах Уиллоу Гроув.
      - И это самое малое, что надо сделать! - отрезала женщина с худым лицом, свирепо глядя на судью Гейтса. - Уж не думаете ли вы, что мы тут будем сидеть и одобрять этакое беззаконие?!
      - Чепуха! - завопил Гейтс. - Я не меньше вашего возмущен происшедшим, но... но... но у человека две руки, две ноги и...
      - Форма тела не имеет значения, - оборвал его председатель. - Медведи тоже ходят на двух ногах. Дэвид Зовский потерял одну на войне. Руки есть у обезьян.
      - Любое разумное существо... - начала женщина.
      - Тоже не пойдет. Сын моей несчастной сестры, Мелвин, родился идиотом, бедняга. Друзья, не будем терять времени. Исходя из таких принципов, определение дать очень трудно. Однако я думаю, что нам все же удастся найти такое решение вопроса, которое послужит основой для дальнейшего законодательства... Конечно, оно может привести к серьезным изменениям в будущем. Охотникам оно явно не придется по вкусу, да и мясную промышленность затронет. Но поскольку мы уже, как мне кажется, вошли в эпоху Контакта с э... э... существами других миров, надо навести порядок в собственном доме.
      - Верно, сенатор! - заорал кто-то.
      - ...Лучше пусть этим займется Конгресс, - настаивал чей-то голос.
      - Должны же и мы что-то сделать! - твердил другой.
      Сенатор поднял руку.
      - Тихо, ребята! Репортеры будут здесь через несколько минут. Наше определение, может статься, и не будет абсолютно точным, но оно заставит людей задуматься, а это сделает Уиллоу Гроув лучшую рекламу, чем убийство.
      - Что у вас на уме, сэр?
      - А вот что, - сказал сенатор торжественно, - человек - это любое безобидное существо.
      Зашаркали подошвы. Кто-то откашлялся.
      - А как же человек, который совершил насилие? - потребовал объяснения судья Гейтс. - Что же он...
      - Это совершенно ясно, джентльмены, - просто сказал сенатор. - Он, разумеется, паразит и вредитель.
      ...Сесил Стамп стоял на ступеньках здания суда и, держа руки в карманах, болтал с репортером самой крупной в округе газеты. Их окружала толпа людей, опоздавших на волнующий спектакль а суде. Стамп разглагольствовал о меткости своих пяти выстрелов, о хлюпанье пуль, входивших в тело огромной лиловой змеи, и о том, как смехотворно выглядела она в агонии. Он лихо подмигнул человеку в комбинезоне, немного похожему на лису, который стоял рядом и ковырял в носу.
      - Немало времени пройдет, пока какая-нибудь из этих проклятых ящериц отважится снова сунуть сюда нос с видом, будто они тут хозяева, - закончил Стамп.
      Двери суда широко открылись. Взволнованные граждане выходили, сторонясь Стампа. Толпа вокруг него начала рассасываться, а потом и совсем исчезла, так как зеваки спешили поговорить с выходившими, рассчитывая на более свежие известия. Нашел себе жертву и репортер.
      - Может быть, вы будете столь любезны, сэр, и сообщите подробности действий, предпринятых... э-э-э... специальным комитетом?
      Сенатор Кастис пожевал губами.
      - Была созвана сессия муниципалитета, - сказал он. - Мы приняли определение понятия "человек" для нашего города...
      Стамп, стоя в десяти футах, фыркнул:
      - Это меня не касается. Закон обратной силы не имеет!
      - Еще мы классифицировали, что такое "паразит и вредитель".
      Стамп резко захлопнул рот:
      - Под меня копаете, Кастис? Подождем до выборов...
      Дверь снова отворилась. Высокий человек в кожаной куртке вышел на лестницу и остановился, глядя вниз. Толпа отпрянула. Сенатор и репортер посторонились.
      Человек медленно спустился по ступенькам. В руке у него был блестящий пистолет сорок четвертого калибра, ранее принадлежавший Стампу.
      Стоя в одиночестве, Стамп следил за его действиями.
      - Эй! - в его голосе чувствовалось напряжение. - Ты-то еще кто такой, черт тебя раздери?!
      Человек спустился на последнюю ступеньку и поднял пистолет.
      - Я - новый дезинфектор, - ответил он.