Косолапые болваны! Безмозглые... - Он умолк, увидев входивших Джима и Лизет. А, милорд, миледи, - приветствовал он их совершенно другим голосом. Эта резкая перемена получилась довольно забавной. - Доброе утро. Сам видишь, Джеймс, я уже наполовину здоров!
      - А я как раз собираюсь заняться второй половиной с помощью миледи Лизет, - сказал Джим.
      - Отпустите же меня, тупые скоты! - рявкнул Брайен, обращаясь в прежней манере к слугам. - Вы что, не видите, милорд желает меня осмотреть! Дайте ему пройти! Прочь!
      Слуги осторожно опустили его на постель и поспешно отступили к дальней стене.
      Брайен снова повернулся к Джиму и Лизет.
      - Ну давай, Джеймс, - он раскинул руки в стороны, - осматривай меня!
      - Одну минуту, - ответил Джим. - Сначала я должен вымыть руки. - Лизет уже повернулась к слугам и как будто только бросила взгляд на них, но они сию же секунду поднесли Джиму таз, воду и мыло.
      - Видишь ли, без этого никакой магии не получится, - объяснил Джим Брайену, засучив рукава и погрузив руки в таз с водой, который держали перед ним слуги.
      - О! - произнес Брайен. Но тут же на его лице появилось подозрение. Послушай, Джеймс, я что-то ни разу не видел, чтобы Каролинус когда-нибудь мыл руки.
      - Еще бы! - Джим постарался изобразить снисходительную усмешку. - Неужели ты думаешь, что почтенный маг класса ААА
      Станет мыть руки в присутствии человека, несведущего в магии? Это же просто немыслимо!
      - Конечно, - смиренно пробормотал Брайен. - Прости, Джеймс. Я не подумал.
      - Ничего, - милостиво ответил Джим. Он с подозрением посмотрел на воду в тазу. - Эту воду кипятили?
      - Да, милорд, - сказала одна из служанок; ее руки были свободны от таза, и потому она могла сделать нечто отдаленно напоминавшее книксен. - Еще вчера.
      - Вчера! - грозно воскликнул Джим. - Вчера не годится! Мне нужна свежевскипяченная вода!
      - Люси Джардин! - приказала Лизет одной из женщин. - Беги сейчас же на кухню и принеси воды из того чана, где сейчас кипит, да смотри, чтобы в нем не было белья или еще чего!
      - Да, миледи. - И Люси Джардин выбежала из комнаты.
      - Какая досада, - заговорил сэр Брайен, обращаясь к Джиму и Лизет. - Мне бы следовало проявить гостеприимство и предложить вам чего-нибудь выпить. Но боюсь, это волшебное пиво вам придется совсем не по вкусу.
      - Почему же? Это было бы превосходно, - заворковала Лизет. И нерешительно взглянула на Джима:
      - То есть если сэр Джеймс...
      - Боюсь, что нет, - твердо заявил Джим. - Вспомни о том, что нам предстоит сделать. Лучше всего, если ни один из нас не выпьет здесь ни капли жидкости будь то пиво или что-либо еще.
      - Ах! Ну вот, видите, - сказала Лизет Брайену. - Я сожалею, сэр Брайен.
      - Отнюдь, миледи, - возразил Брайен. - Это мне остается лишь сожалеть, что я такой нерадивый хозяин.
      В течение нескольких минут они обменивались любезностями. Прежде подобные сцены удивляли Джима. Но теперь он уже знал, что именно такой и надлежит быть вежливой беседе в приличном обществе четырнадцатого века. Наконец возвратилась Люси Джардин с полным тазом воды. От воды поднимался пар, и лицо служанки исказилось от боли.
      - Поставь таз! - поспешно приказал Джим. - Люси Джардин, если тебе еще раз придется принести мне таз с горячей водой, возьми две тряпки - только, конечно, чистые - и можешь не держать таз голыми руками.
      - Спасибо, милорд. - Поставив таз на стол, Люси тут же спрятала руки за спину. - Но миледи сказала только, что надо набрать кипятку. К счастью, там оказался целый чан с кипятком.
      - Хорошо, но запомни на будущее мои слова. А теперь подойди и покажи мне руки, - велел Джим.
      Она очень робко приблизилась и протянула ему свои руки, которые были по крайней мере частично отмыты, благодаря чему отчетливо виднелись волдыри на пальцах в тех местах, где они соприкасались с горячим металлом.
      - Возвращайся на кухню, и пусть кто-нибудь смажет твои пальцы жиром, а потом аккуратно обмотай их сухой свежепрокипяченной тряпкой - если еще такие остались. И пришли кого-нибудь сюда на замену.
      - Если милорду будет угодно, я вернусь сама и буду делать все, что потребуется. Эти штуки на моих пальцах - чепуха.
      Похоже, мужество и стойкость, свойственные сэру Брайену, не были чужды и слугам.
      - Хорошо, - согласился Джим, - возвращайся, но пусть о твоих пальцах позаботятся, как я сказал. Теперь ступай.
      Когда Люси удалилась, Джим осторожно потрогал воду в тазу. Она еще оставалась горячей, но уже не представляла опасности. Он взял кусок мягкого, очень жирного мыла, который подал ему один из слуг, намылил руки и медленно погрузил их в воду. Хорошенько вымыв руки, он повернулся к Лизет и взял у нее кусок чистой ткани - она по-прежнему держала в руках хотя и не очень тяжелую, но довольно громоздкую кучу тряпок.
      Джим вытер руки куском ткани и положил его на кровать сэра Брайена.
      - Ты можешь положить сюда остальное, - сказал он Лизет.
      Она сделала это с явным облегчением.
      Джим повернулся к двум слугам-мужчинам:
      - Теперь вы двое передвиньте кровать с сэром Брайеном ближе к середине комнаты, чтобы мы с миледи могли стоять по обе стороны от сэра Брайена.
      Они повиновались.
      Когда слуги снова отступили к стене, Джим и Лизет подошли с двух сторон к кровати и встали друг против друга.
      - А теперь позволь мне показать тебе, как надо складывать эту ткань.
      Тряпки были разные, но преобладало шерстяное сукно. Они все, конечно, сели после кипячения. Однако Лизет, надо думать, предвидела это и набрала лоскутов заведомо больше, чем могло потребоваться. То, что осталось, Джим и Лизет сложили в длинные полосы и квадраты; длинные полосы служили бинтами. Джим отложил пару потоньше и попрочнее на вид, из льняного полотна. Он решил использовать их для того, чтобы завернуть остальные тряпки и сохранить чистыми до следующей перевязки.
      Конечно, он не был уверен, сохранится ли таким образом стерильность и можно ли будет потом прикладывать тряпки к открытой ране. Но ведь он почти все делал наугад, по крохам собирая свои познания в области оказания первой помощи, полученные в другом времени и мире.
      Словом, Джим делал все возможное - все, что он сделал бы для самого себя, если бы в один прекрасный день оказался в таком же положении, как Брайен, - а это казалось более чем вероятным, - и поблизости не было бы Энджи, чтобы помочь.
      Брайен и слуги с интересом наблюдали за происходящим.
      Когда лоскуты были сложены как надо, Джим приподнял покрывало на постели Брайена и осмотрел повязку на ране.
      - Боюсь, повязка присохла к ране, - сказал он Брайену, - когда я начну ее снимать, будет больно.
      - Мой дорогой Джеймс, что из того?
      - Ничего. Я просто хотел предупредить.
      - Сдирай, - махнул рукой Брайен.
      И Джим приступил к операции. Повязка и правда присохла крепче некуда.
      Брайен не издал ни звука и даже не поморщился, у него лишь слегка подергивались края губ. Когда бинты были сняты, рана вновь открылась. Джим как-то слышал, что это хороший признак и что в таких случаях крови надо дать немного стечь, чтобы очистить рану от инфекции, которая могла попасть в нее во время первой перевязки, Поэтому Джим выждал несколько секунд, подсушивая вытекавшую кровь тампоном. Снятые бинты выглядели ужасно. Они все покрылись желтовато-красными сгустками и черной засохшей кровью.
      Джим ощутил легкую тошноту, глядя на открытую кровоточащую рану и окровавленную повязку. Кожа вокруг раны немного покраснела. Но, присмотревшись, Джим решил, что заражения нет.
      Тут он поднял глаза и обнаружил на лицах остальных совсем иные чувства.
      Брайен взирал на свою рану и снятую повязку чуть ли не с гордостью; в глазах Лизет светился живой интерес; слуги же из любопытства даже подошли поближе, чтобы лучше видеть окровавленные тряпки.
      Джим передал повязку Лизет, а та тут же вручила ее одному из слуг.
      - Ты все видела, - сказал Джим Лизет, стараясь, чтобы его голос звучал внушительно и авторитетно. - Такое волшебное лечение подходит для всех подобных ран, и ты сама можешь делать для сэра Брайена то же самое, если мне придется на несколько дней покинуть замок.
      - Ты уезжаешь, Джеймс? - с интересом спросил Брайен. - Надеюсь, не в ближайшие дня два. Ведь я скоро встану на ноги, и мы поедем вместе.
      - Извини, Брайен, но это секретное дело, и лучше, если ты останешься здесь; твоя помощь может понадобится в замке.
      - Какого черта мне оставаться, если тут будет вся семья де Мер?
      - Я хочу взять по крайней мере кое-кого из них собой. Прежде всего, сэра Геррака, если он, конечно, пожелает. Так что, кроме тебя, в замке не останется ни одного опытного рыцаря, способного командовать людьми.
      - Верно, - согласился сэр Брайен. Но он был явно удручен.
      - Вы ничего не говорили мне про отъезд, - заметила Лизет, пристально взглянув на Джима.
      - Сейчас не время говорить о таких делах. - Джим многозначительно покосился на слуг - не без некоторого чувства вины, поскольку знал, что их присутствие - лишь повод. Однако уловка подействовала и на Брайена, и на Лизет.
      - О, конечно, - кивнула Лизет. - И, значит, вы хотите, чтобы я позаботилась о сэре Брайене в ваше отсутствие?
      - Да, миледи, если вы будете так добры. - Как же иначе? Ведь это мой долг!
      - Не то случайно, не то намеренно Лизет сделала такое движение, что звякнули висевшие у нее на поясе ключи. - Значит, потому вы и взяли меня с собой сюда не для того, чтобы я помогала вам, а для того, чтобы я сама научилась все это делать? Но вы еще не научили меня заклинанию для пива.
      - Да, пока не успел. Но перед отъездом я это сделаю. - Джим мысленно зарубил на носу, что надо будет сочинить какую-нибудь фразу, которая могла бы сойти за заклинание для пива.
      - И другие заклинания. - Лизет, очевидно, решила довести дело до конца.
      - Большая часть магии - в действиях. И конечно, в употреблении мыла и воды. Но я обещаю подробно рассказать все перед отъездом. А пока надо наложить новую повязку.
      Джим выбрал одну из длинных полос, лежавших на льняной тряпке, которую он расстелил на кровати, и велел Лизет взять другой конец.
      - В принципе это можно сделать и в одиночку, тогда потребуются обе руки, но, если мы вдвоем одновременно опустим бинт, получится и лучше, и ровнее.
      Готова?
      - Готова, милорд, - ответила Лизет, сосредоточенно глядя на конец лоскута, который был у нее в руках. Она держала его над ближайшим к ней концом раны.
      - Хорошо. А теперь я сосчитаю до трех и скажу "опускаем". Готова? Раз, два, три - опускаем!
      Они приложили повязку к ране, затем Джим показал Лизет, как обвязать грудь Брайена длинными лоскутами. Когда все было сделано, Джим снова покрыл обнаженную грудь Брайена покрывалом.
      - Сейчас мы завернем оставшиеся прокипяченные тряпки в те, которые я тут расстелил, и завяжем покрепче. А узлы можно будет оставить на столе, если хватит места, - нет, места не хватит. Хорошо, тогда оставим их в ногах Брайена.
      Будь поосторожней, Брайен, не сбрось их на пол.
      - Не сброшу, - отозвался Брайен.
      - Главное, чтобы к тряпкам в узлах никто, кроме меня и Лизет, не прикасался.
      - Я поняла, - кивнула Лизет. Она повернулась к слугам:
      - Вы все поняли?
      Они дружно закивали.
      - Теперь нам пора вниз, - сказал Джим.
      - Может, останетесь еще немного и поболтаете со мной? - В голосе Брайена звучала такая тоска, что Джим едва не уступил его просьбе.
      - Я бы с удовольствием, Брайен. Если будет время перед отъездом, мы поговорим подольше. Но сейчас надо собрать в большом зале Дэффида и все семейство де Мер, чтобы обсудить с ними кое-какие дела.
      Джим сочувственно положил руку на здоровое плечо Брайена, и тот на миг накрыл ее своей ладонью.
      - Ладно, Джеймс, потерплю, - пообещал Брайен.
      Это мягкое и доверчивое уверение едва не поколебало самообладание Джима, но он постарался придать своему лицу серьезное выражение и только кивнул.
      - Я знаю, Брайен, - проговорил он, потом снял руку с плеча Брайена и повернулся к Лизет:
      - Идем.
      - Как вам угодно, милорд, - ответила она.
      Они вышли. Пока спускались по лестнице, Лизет засыпала Джима вопросами, на которые он с трудом находил ответы, иногда довольно уклончивые. Больше всего ее волновало, позволят ли ей участвовать в предстоящем совещании в большом зале.
      Джим не имел никаких оснований запрещать ей, хотя не мог вообразить, что она может предложить. Вероятно, следовало намекнуть сэру Герраку, чтобы он не давал ей встревать в разговор при обсуждении самых важных вопросов. Если о братьях Лизет можно было сказать, что они отличались чрезмерным любопытством, то сама она далеко превосходила в этом их всех вместе взятых. Она хотела знать абсолютно все абсолютно обо всем.
      Желая отвлечь ее от этой темы, Джим снова заговорил об уходе за Брайеном.
      Он объяснил, что свежий перевязочный материал должен готовиться каждый день, на случай если что-нибудь произойдет с теми узлами, которые лежали в ногах кровати Брайена. Для большей надежности следовало каждый день пользоваться свежепрокипяченными и высушенными тряпками, только пусть сама носит их наверх.
      Джиму удалось намекнуть ей, будто именно то, что она понесет перевязочный материал сама, каким-то образом усилит заключенную в нем целительную силу.
      Лизет восприняла это как комплимент.
      Во всяком случае Лизет, несомненно, в точности и притом весьма охотно исполнит все его указания. Но вот она опять перевела разговор на прежнюю тему:
      - Мой отец и братья вместе с Лахланом сейчас объезжают наши земли. Но думаю, они где-то недалеко от замка. Может, мне послать за ними слуг?
      - Сделай одолжение. Пусть слуги передадут им, что мне надо как можно скорее встретиться с ними и обсудить одно дело, которое не терпит отлагательства. Больше всего я хочу видеть твоего отца.
      - Это легко устроить. Я сама поеду за отцом. Я знаю, где его найти. А что касается вашего друга лучника, так он, наверно, в замке или где-нибудь поблизости испытывает свои новые стрелы - вроде той, которой он вчера убил сразу трех полых людей, когда мы были с маленькими людьми.
      - Кстати, - вспомнил Джим. - Мне нужно еще поговорить с маленькими людьми, и чем скорее, тем лучше, но, конечно, только после разговора с твоим отцом и братьями.
      - С маленькими людьми? - переспросила Лизет. - Значит, нам опять понадобится Снорл. Я пошлю за ним Серокрылку, только как бы он не рассердился; ему придется проделать большой путь, чтобы опять прийти к замку, а ведь вы с ним виделись совсем недавно.
      - Значит, я принесу ему извинения.
      - Лучше не стоит, - серьезным тоном возразила Лизет. - Снорл не такой, как люди. Извинения для него ничего не значат; сам он никогда не извиняется, а если извиниться перед ним, то он или не поймет, или сочтет это признаком слабости.
      - Спасибо, что сказала, - пробормотал Джим. Конечно, он должен был это знать и сам. По крайней мере, мог узнать от Арагха. Сколько же ошибок он совершил в общении со Снорлом?
      Глава 16
      - Я полагаю, - говорил Джим через три часа, когда уже смеркалось и все наконец собрались за высоким столом, - теперь у меня есть план относительно того, что делать с шотландским посланником, везущим золото полым людям. А главное, каким образом окончательно избавиться от полых людей.
      Джим сделал паузу и облизнул губы. Он уже давно сидел за столом, поджидая остальных. Они приходили один за другим; первым появился Дэффид, последним Геррак, который, как это ни странно, заставил ждать себя дольше, чем его сыновья. В результате Джиму пришлось убивать время за столом, а слуги тем временем приносили все новые и новые кушанья и напитки. Съел он немного, зато вина выпил больше, чем следовало, чтобы сохранить ясность и убедительность речи.
      Однако заявление Джима настолько ошарашило его слушателей, что они просто не обратили внимания на заплетающийся язык оратора.
      - Правильно ли я понял вас, милорд? - проговорил сэр Геррак, и, как только он открыл рот, шум, поднятый его сыновьями, разом вдруг заговорившими вразнобой, мгновенно улегся. - Вы полагаете, что нашли способ окончательно избавиться от полых людей?
      - Я думаю, у нас есть такая возможность, - ответил Джим. - Для этого потребуются силы людей из приграничной области, а также еще некоторые союзники, которых я собираюсь приобрести завтра с помощью Снорла, если, конечно, удастся найти его.
      - Тогда объясните же нам ваш план, ради Бога! - воскликнул сэр Геррак.
      Никогда еще его голос не звучал столь эмоционально, не считая той минуты, когда он упомянул о своей покойной супруге.
      - Да, милорд! - не выдержала Лизет; ее глаза блестели. Она сидела за столом рядом с Дэффидом и я Лахланом Мак-Грегором, который также был нужен Джиму и о котором он забыл упомянуть, когда говорил Лизет о предстоящем совещании.
      - Довольно, дочь! - одернул ее сэр Геррак. - Не забывай, на каких условиях ты здесь присутствуешь: слушать, но не разговаривать, по крайней мере без моего позволения.
      - Да, отец, - покорно ответила Лизет фразой, которая, надо полагать, была постоянно наготове у всех детей Геррака в его присутствии.
      - Итак, милорд Джеймс, - продолжал сэр Геррак, обращаясь к Джиму, - думаю, вы дадите нам ответ.
      - Да, конечно, - кивнул Джим. - План довольно прост. Мы со Снорлом нашли место, где можно собрать всех полых людей так, чтобы они не ушли, если на них напасть определенным образом. Я попробую также заставить каждого из них лично получить свою долю - тогда они наверняка все явятся туда.
      - Чтобы убить их всех, потребуются большие силы, - заметил Геррак. - Я еще не знаю, сколько у нас наберется союзников.
      - Я думал об этом, - сказал Джим. - Шилтроны маленьких людей, сражающихся в нашем строю с копьями, могут первыми ринуться на полых людей, застав их врасплох, а потом разомкнуть свои ряды и дать дорогу людям с Границы, когда полые люди опомнятся и начнут сражаться по-настоящему.
      - Маленькие люди! - взорвался Геррак, и все его сыновья, а также Лахлан разом загалдели.
      Геррак успокоил их.
      - Продолжайте, сэр Джеймс, - твердо проговорил он. - Вы сказали: маленькие люди.
      - Да. Я бы хотел, чтобы они участвовали в этом. Не только потому, что они стали кровными врагами полых людей еще до того, как семьи вроде вашей поселились на Границе. Но также и потому, что они умеют то, чего не умеем мы.
      Ведь нам нужно убить всех полых людей, чтобы никто из них не смог вернуться к жизни; только тогда вы освободитесь от них навсегда.
      Геррак задумчиво потер массивный подбородок столь же массивным указательным пальцем:
      - Не все приграничные жители доверяют маленьким людям. Хотя, по правде говоря, я не знаю никого, кто по-настоящему враждовал бы с ними. О них, правда ходят слухи... Я понятия не имею, как маленькие люди относятся к нам. Вы должны сами это выяснить. Но допустим, все устроится наилучшим образом. Как вы предполагаете собрать всех полых людей - я подчеркиваю, всех полых людей - в таком месте, где их можно окружить и перебить?
      - Это тоже достаточно просто, хотя и требует некоторых довольно необычных средств; короче говоря, я собираюсь воспользоваться магией. - Джим повернулся к Лахлану Мак-Грегору:
      - Ты, кажется, говорил что-то о близости этого посланника к шотландскому королю.
      - Я говорил не что-то, - возразил Лахлан. - Я говорил, что так оно и есть.
      Иначе и быть не может. Прежде всего, речь идет об огромной сумме. Он повезет весь задаток для полых людей. Король не доверил бы таких денег никому, кроме своего верного пса. Поэтому Мак-Дугал, как я уже говорил, поедет сам с небольшой охраной и вьючными лошадьми, на которых повезут золото.
      - Ты знаешь его в лицо, этого Мак-Дугала? - спросил Джим.
      - Знаю ли я его? Еще бы! Мне ли его не знать? Я видел его сколько угодно и при дворе, и в других местах. Кое-кто считает его бравым рыцарем, а по мне, он просто жалкий хвастун, к тому же совершенно офранцузившийся. Но при чем тут все это?
      - Я хочу занять его место, - ответил Джим.
      Лахлан уставился на него, вытаращив глаза, потом захохотал.
      - Я не хотел оскорбить тебя, - проговорил он сквозь смех. - Но ты слишком высок и широк в плечах, чтобы сойти за Мак-Дугала, а твое лицо ничуть не смахивает на его физиономию. Даже будь ты его родным братом, тебе все равно недостает его ужимок и манер.
      - Я понимаю, - кивнул Джим. - Но вероятно, дело можно поправить с помощью магии.
      При упоминании этого заветного слова лица у всех присутствующих, включая Лахлана, стали очень серьезными.
      После небольшой паузы Джим продолжил, обращаясь к Лахлану:
      - Насколько я понял, у тебя уже есть план захвата Мак-Дугала, и этим планом ты хочешь поделиться с сэром Герраком.
      - Да, - пробормотал Лахлан, беспокойно ерзая на скамье и опустив глаза. Только мы говорили, в общем, о другом, о магии речь не шла.
      - Я уверяю... - торжественно начал Джим. - Ик!..
      Вино, которое он рассеянно потягивал, ожидая появления остальных, в конце концов сыграло с ним злую шутку.
      - Ты уже опьянел? Так рано? - осведомился Лахлан, внимательно глядя на Джима.
      - Нет... ик! - возразил Джим. - Это просто заклятье, которое наложил на меня другой маг много лет назад; мне еще не удалось избавиться от него полностью. Не обращай внимания - скоро пройдет.
      - В самом деле, - пришел ему на помощь Дэффид. - Я даже слышал, как один человек умер от икоты: он не мог справиться с ней, не зная магии.
      - Так оно и бывает, - подтвердил Джим. Икота никак не желала униматься, но он решительно махнул на нее рукой. - К счастью, это случается сравнительно редко. Как бы там ни было, мы говорили о том, что у тебя, Лахлан, есть план захвата Мак-Дугала с его золотом, не так ли?
      - Да, - подтвердил Лахлан; его речь вдруг стала очень осторожной, и в ней появился сильный шотландский акцент. - Только я не уверен, что мои мысли из той же упряжки, что и твои.
      - Будь любезен, позволь мне самому судить об этом, - твердо сказал Джим.
      Из своего опыта общения с людьми четырнадцатого столетия Джим знал, что в сомнительных случаях иногда весьма полезно подчеркнуть свой авторитет.
      - Из всех присутствующих лишь я один владею магией, - продолжал он. - И один я могу знать, насколько она может быть совместима с твоими замыслами.
      Итак, изложи свой план подробнее.
      - Ладно. - Лахлан оставил свой акцент. - Все очень просто. Я знаю, каким путем он поедет, и знаю, когда он должен выехать, - сейчас он в дороге уже полтора дня. То место, где я хочу устроить засаду, находится между двумя пологими склонами; кругом густые леса. С ним не больше полудюжины людей.
      Крупный отряд привлек бы внимание. К тому месту они подъедут, скорее всего, завтра после полудня. - Он прервался, чтобы осушить свой кубок и вновь наполнить его вином. - У нас за столом хватает воинов, чтобы позаботиться об эскорте Мак-Дугала. Сожалею только, что к нам не сможет присоединиться сэр Брайен ведь он, как я полагаю, из тех, кому не чужд звон стали. А про Мак-Дугала я скажу так: он хорошо владеет разве что широким английским мечом, а храбрости, по-моему, у него особой нет. Если мы немного проредим его свиту, прежде чем он успеет понять, что происходит, у него не хватит мужества продолжать сопротивление, и он сдастся нам вместе со своими людьми. - Лахлан немного помолчал, задумавшись. - Хорошо, что только мы займемся Мак-Дугалом и его золотом; чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше.
      Снова наступила тишина. Все задумались.
      - Здесь пятеро моих сыновей, - наконец нарушил молчание Геррак. - А также милорд Джеймс, ты сам, Лахлан, и лучник. Возможно, ты прав и наших сил хватит на такое дело. Но я не хочу потерять ни одного из членов моей семьи, о каком бы золоте ни шла речь.
      - И не потеряешь! - с жаром откликнулся Лахлан. - Даю слово! Конечно, с ним будут люди, имеющие опыт в сражениях, это верно; но мы нападем на них совершенно неожиданно, и они вылетят из седел прежде, чем поймут, что произошло. Геррак, старый дружище, если ты считаешь, что набрать воинов среди твоих людей безопаснее, я не возражаю. Я ничуть не больше тебя хотел бы, чтобы кто-то из членов твоей семьи оказался тяжело ранен или убит.
      - Нет, - медленно проговорил Геррак, оглядывая горящие нетерпением лица своих сыновей. - Мы не можем оставить замок без командира. Жиль, ты должен остаться.
      - Отец! - воскликнул Жиль. - Ведь я единственный рыцарь среди твоих сыновей!
      - Именно по этой причине я и оставляю тебя за главного. Пока сэр Брайен из-за своей раны не способен покинуть постель...
      - Простите, отец, - перебил Жиль. До этого Джим ни разу не слышал, чтобы один из сыновей Геррака осмелился перебить своего отца. - Но я думаю, сэр Брайен поднимется, если возникнет необходимость. Я разговаривал с ним и спрашивал, когда он сможет покинуть постель. Он сказал: "Завтра или послезавтра". Я знаю, что это слишком рано. Но я уверен, если на замок нападут, сэр Брайен, невзирая на свою рану, сумеет принять командование на себя.
      Наступило долгое молчание.
      - В это я верю, - наконец сказал Геррак. - Судя по всему, этот человек способен в случае необходимости встать и взять в руки меч, несмотря ни на какие раны. - Он вздохнул. - Ладно, Жиль, можешь ехать с нами. В конце концов, соседи, которые могли бы замышлять что-нибудь против нас, будут сражаться вместе с нами против полых людей.
      - Благодарю вас, отец, - сказал Жиль с большим чувством.
      - И я, - неожиданно раздался голос Лизет. - Я тоже могла бы быть полезной, если только...
      - Лизет, - перебил ее отец. - Ты не поедешь ни в коем случае. Понятно?
      - Да, отец, - сквозь зубы процедила Лизет. - Если вы приказываете.
      - Приказываю. Только подумай: кто позаботится о сэре Брайене, если тебя не будет?
      Она закусила нижнюю губу:
      - Никто, это правда, отец.
      - Сколько времени... ик... - спросил Джим Лахлана, - нам понадобится, чтобы добраться до того места, где мы сможем устроить засаду на Мак-Дугала?
      - Верхом - меньше шести часов. Мы можем выехать рано утром и тогда после полудня будем на месте. Даже если он явится завтра днем, а не послезавтра утром, мы успеем подготовиться к встрече.
      - Хорошо. - Джим оглядел остальных, его икота как будто прошла. - Решено, выезжаем завтра рано утром.
      - Решено то, что касается меня и моих сыновей, - заметил Геррак. Поскольку Лахлан уже объявил о своем намерении, остается только лучник...
      - Конечно, я буду с вами, - перебил его мягкий голос Дэффида.
      - В таком случае, я советую всем поесть, выпить и пораньше лечь спать, предложил Геррак. - Мы встанем до рассвета, потому что перед отъездом нужно будет приготовиться. Хотя, по словам Лахлана, времени у нас довольно.
      - Отлично... ик... - Джим поспешно встал и выбрался из-за стола. - Тогда я бы еще раз попросил миледи найти для меня отдельную комнату, где я мог бы заняться собственными приготовлениями, которые связаны с магией. На сей раз пусть это будет не твоя комната. Ведь найдутся слуги, чтобы убрать и приготовить другое помещение?
      - Конечно, это будет сделано, - ответила Лизет, вставая. - Пойдемте со мной, милорд.
      - Когда закончите, не забудьте о еде! - послышался им вслед могучий голос Геррака. - Милорд, вы самый важный участник всего предприятия. Я хочу, чтобы вы были сыты и как следует отдохнули.
      - Я скоро вернусь, - пообещал Джим. Он последовал за Лизет на кухню; там она взяла с собой нескольких слуг; потом все поднялись на тот этаж, где находилась спальня Лизет. Она привела их в комнату, заваленную обломками старой мебели и всевозможного мусора. С удивительной уверенностью и знанием дела она дала указания слугам, и те принялись за уборку.
      - Вы можете спуститься к столу, если хотите, милорд, - сказала она, повернувшись к Джиму. - Я еще ненадолго останусь и присмотрю за слугами, чтобы он сделали все, как следует. Когда вы вернетесь, здесь будет кровать, ночной горшок, кувшин с вином, кубок, маленький столик и стул - дайте им только часа два.
      - Спасибо, - кивнул Джим. - Тогда я пошел в большой зал.
      Сбегая вниз по ступенькам лестницы, он обнаружил, что икота прошла окончательно. Он мог вернуться в зал, сесть за обеденный стол вместе с остальными и продолжить беседу без столь досадной помехи. Но теперь он остерегался пить. Когда Лахлан хотел наполнить его кубок, Джим решительно отказался, в очередной раз сославшись на магию.
      - Слишком много вина может повредить заклинанию, - заявил он.
      Это произвело должное впечатление на Лахлана и остальных. Джим ел за обедом сколько мог, и, когда Лизет вернулась в зал, он попросил, чтобы в его комнату кроме кувшина с вином принесли еще и кувшин пива.
      Не засиживаясь за столом, он поспешил наверх и обнаружил, что комната совершенно преобразилась. Она стала чистой, - разумеется, по стандартам четырнадцатого столетия. На стене горел факел, рядом лежала куча лучин.
      Кровать, стол, стул, вино и пиво - все было так, как и обещала Лизет.
      Сначала он думал улечься на кровать. Но, оставшись без Лизет, решил все же воспользоваться своим матрасом. На самом деле он затеял всю эту возню лишь для того, чтобы хорошенько выспаться. Джим запер дверь изнутри - теперь никто, даже Лизет и Геррак, не могли войти, предварительно не постучавшись, - затем расстелил на полу матрас, завернулся в него и уснул, прежде чем догорел факел.
      Ночь, как ему показалось, продлилась не дольше мгновения. Он заснул - и как будто сразу же проснулся от стука в дверь.
      - Одну минуту! - ответил Джим.
      Он выбрался из своего матраса и свернул его, встал, налил в кубок немного пива и сделал несколько глотков. Вкус был жуткий, но все же жидкость немного освежила его. Протерев глаза, Джим подошел к двери и открыл ее. На пороге стояла Лизет. Он пропустил ее в комнату.
      - Отец уже поднимает братьев, - сообщила она. - Я сама взялась разбудить вас, милорд. Не могу ли я чем-нибудь помочь в ваших приготовлениях?