Глава 35

Как только труба подала сигнал, оба рыцаря с быстротой молнии ринулись каждый вдоль своей стороны барьера к середине арены и сшиблись друг с другом. Копья разлетелись обломками по самые рукоятки. Однако ни один из соперников не был повержен наземь, и оба рыцаря, поворотив коней, разъехались в стороны, чтобы получить новые копья из рук оруженосцев и продолжить поединок.

Неожиданно сэр Эмблис покачнулся в седле и повалился на круп коня. К нему тотчас подбежали несколько слуг. И вовремя. Если бы не они, рыцарь, наверняка, грохнулся бы о землю. Поддерживаемый с обеих сторон слугами сэр Эмблис вместе с конем скрылся в своем шатре.

Зрители громкими возгласами приветствовали победу Брайена.

— Геронда! — раздраженно воскликнула Энджи. — Если ты продолжишь изливать свой восторг, награждая меня тумаками, я дам сдачи. Я тоже умею драться.

— Прости, Анджела, — сказала Геронда, — я немного увлеклась. Обычно рядом со мной сидит какой-нибудь кавалер, который безропотно терпит мои выходки. Прошу прощения.

Энджи поймала взгляд Джима. Конечно, тот порицал Геронду, правда, несколько снисходительно.

— Я тебя понимаю, — отозвалась Энджи. — А скажи, Брайен появится на трибуне?

— Не знаю, — ответила Геронда. — Иногда он подсаживается на время ко мне после боя. А сейчас он, наверняка, отправится к сэру Эмблису, чтобы узнать, как тот себя чувствует. Ну вот, я как в воду глядела.

Действительно, за противоположной оградой ристалища показался Брайен — не на боевом коне, а на обыкновенной лошади. Он направлялся к шатру своего соперника. В шатре Брайен пробыл недолго. Было видно, что теперь он разговаривает с герольдом сэра Эмблиса. Разговор оказался коротким. Герольд взял на трубе две ноты — вторая выше первой. Радостные голоса на трибуне приветствовали сигнал.

— Выходит, сэр Эмблис не очень пострадал, — сказала Геронда. — Хотя, что бы с ним ни случилось, его доспехи и конь достанутся Брайену. Сейчас он, наверное, присоединится к нам.

Но Брайен не пришел. Состязания продолжались, Джим больше не смотрел на арену, а думал о том, как найти Каролинуса. Из задумчивости Джима вывела Энджи. Оказалось, что Брайен во второй раз появился на ристалище. Его противник с силой грохнулся оземь, и Джим было решил, что поединок закончился смертоубийством. Однако ничего страшного не произошло. Рыцарь поспешно вскочил, всем своим видом показывая, что не ранен. Но, как известно, после драки кулаками не машут. Рыцарь сел на коня, удерживаемого за узду Брайеном, и направился в свои шатер. Удалился в свой шатер и Брайен.

Громкие возгласы зрителей доказывали, с каким интересом все следят за состязаниями. Удивительная легкость, с которой Брайен расправлялся с противниками, поразила Джима. Одно дело знать, что твой друг лучшее копье Англии, и совсем другое — воочию убедиться в его искусстве. Брайен продолжал двигаться к своему шатру, и Джиму казалось, что непринужденность, с которой его друг управлял конем, свидетельствует о полной уверенности Брайена в своих силах. А может, Джим просто хорошо знал Брайена, и мысль о его боевитости осела в подсознании? Джим вдруг вспомнил, что сэр Гаримор, едва взглянув, как сам Джим держится в седле и носит оружие, заявил, что ему еще надо многому научиться, чтобы оказаться в силах противостоять любому сопернику. Выходит, наметанный глаз способен распознать многое. И все же Джим решил, что длительное знакомство позволяет лучше узнать человека. Недаром они с Энджи понимают друг друга, обменявшись всего одним взглядом.

Разобравшись в хитросплетении своих мыслей, Джим умиротворенно погрузился в дремоту. Время от времени он слышал крики и рукоплескания, но не размыкал глаз, подсознательно понимая, что, появись Брайен в очередной раз на ристалище, Энджи разбудит мужа. А если Анджела ушла, получив долгожданную депешу, Геронда уж, наверняка, не станет церемониться с другом Брайена.

Джим открыл глаза, почувствовав, что его теребят за плечо. Перед ним стоял Брайен, успевший снять воинское снаряжение. Анджелы и след простыл.

— Джеймс, — зашипел Брайен в ухо Джиму, — пора идти.

Джим поднялся и, спотыкаясь, последовал за Брайеном, машинально принося извинения зрителям за причиняемое беспокойство. Поведение Джима скорее говорило о воспитанности, чем о самообладании. Брайен вел Джима почти свободным от зрителей проходом, так что большая часть извинений оказалась попросту невостребованной.

Брайен привел Джима в тот же шатер, в котором они коротали время перед началом турнира. Джон Честер, четыре воина Брайена и Теолаф, оруженосец Джима, ждали своих хозяев. Джим подошел к столу и рухнул на первый попавшийся стул. На столе высились два кувшина, один, початый, с вином, второй, полный до краев, с водой. Брайен налил в кубок вина и протянул Джиму:

— Пей!

— Нет-нет, Брайен, — взмолился Джим, — я больше не буду. Мне надо прийти в себя.

— Я и хочу, чтобы ты пришел в себя. Выпей вина. Это тебя взбодрит. Нам нужна твоя помощь.

Джим понял, что легче уступить, чем ввязаться в изнурительный спор, и, хотя вино оказалось чуть теплее родниковой воды, осушил кубок до дна.

— Вот и прекрасно, — удовлетворенно произнес Брайен. — Посиди немного, Джеймс, вино окажет на тебя благотворное действие. Я пока поговорю с нашими людьми, — Джон, Теолаф, — начал Брайен, — вы с воинами охраняете тролля и кабана. Что-нибудь произошло с тех пор, как мы с сэром Джеймсом оставили вас? Случилось что-нибудь примечательное?

— Ничего примечательного, милорд, — сказал Джон.

— Так оно и есть, — подтвердил Теолаф.

— А что, тролль все еще спит в своей палатке? — спросил Брайен.

— Тролль проснулся и перед нашим уходом все еще был в палатке, — ответил Джон. — А кабан валялся под деревом, кто его знает, спал ли он.

— Хорошо, — с удовлетворением сказал Брайен, — теперь вам предстоит вернуться к палатке и пуще прежнего охранять тролля и кабана, пока мы с сэром Джеймсом не присоединимся к вам. Вы хорошо знаете свои обязанности, но прошу вас быть еще больше внимательными. Не подпускайте никого близко к палатке, особенно других троллей. Если кто-то увидит чужого тролля, пусть подаст сигнал, а тот, кто окажется ближе всего к поднявшему тревогу, пусть не мешкая поспешит на помощь. Я уверен, ни один тролль не устоит против двоих вооруженных людей. Но сначала вы все пойдете со мной в большой круглый шатер. Мне еще предстоит поединок с сэром Гаримором. Джон поможет мне надеть доспехи. А ты, Теолаф, как только я выеду на ристалище, займешь пост у шатра и станешь следить за ходом боя. Как только все закончится, вернешься к сэру Джеймсу и расскажешь ему об исходе боя. Ты понял? Даже если меня ранят и унесут с ристалища, ты прямиком направишься к сэру Джеймсу.

— Я все понял, сэр Брайен, — сказал Теолаф. — Не сомневайся, я сделаю так, как ты повелел.

— Вот и славно, — сказал Брайен, хлопая ближайшего к нему воина по плечу, — Я знаю, вы все преданы своим господам. Брайен повернулся к Джону Честеру:— Когда я буду готов к бою, ты отправишься в лес, к палатке, вместе с воинами. Они на время переходят в твое полное распоряжение. Ты понял?

— Да, милорд.

— Тогда пошли. — Брайен взглянул через плечо на Джима: — Подожди меня здесь, Джеймс. Я постараюсь выбить сэра Гаримора из седла как можно быстрее.

Оруженосцы и воины пропустили Брайена вперед и следом за ним вышли из шатра. Джим остался один. В душе он был даже доволен, — наконец-то его хоть на время оставили в покое. Неожиданно он ощутил, как по телу разливается тепло. Скорее всего, самообман, решил Джим. Он выпил вина всего пару минут назад. И все-таки никаких сомнений — в голове начало проясняться. Странное дело, алкоголь вроде бы должен опьянять. Или холодное вино, выпитое в ледяном помещении, действует иначе? Как бы там ни было, Джим почувствовал прилив сил.

Теперь можно и поразмыслить. Брайен, вероятно, договорился с сэром Гаримором драться последними. В этом был резон. Оба считались главными претендентами на приз, и их поединка зрители, несомненно, ожидают с особым нетерпением. Тем лучше. Если Черный Рыцарь появится на ристалище и бросит вызов всем желающим сразиться с ним, это произведет фурор.

Мысли Джима переключились на Каролинуса. Если тот сознательно избегает общества Джима, искать встречи с магом — пустое занятие. Джим чувствовал, что придется действовать на свой страх и риск.

Послышался нарастающий шум голосов. По-видимому, сэр Брайен и сэр Гаримор выехали из своих шатров. Если так, то сейчас они берут копья, а теперь пора — рыцари должны ринуться к середине арены и сойтись в бою. Джим как в воду глядел — послышались удары копий о щиты, ржание лошадей. И вдруг все смолкло.

Джима охватило беспокойство. Как там Брайен? Джим уже собрался выйти из шатра, чтобы узнать результат боя, но вовремя вспомнил, что Брайен поручил Теолафу следить за перипетиями поединка. Джима оставили в шатре. Вполне вероятно, у Брайена были на то веские основания.

Прошло несколько томительных минут. А вот наконец и Теолаф.

— Победитель не выявлен, милорд. Оба рыцаря остались в седле, и оба переломили копья. Как только рыцари поменяют оружие, поединок возобновится.

— Слава Богу, что Брайен цел и невредим, — вполголоса проговорил Джим.

— Милорд, я знал двух рыцарей, опытных турнирных бойцов, равных по силе и ловкости, которые, встречаясь на ристалище, в первой стычке всегда ограничивались тем, что ломали копья, оставляя выяснение отношений на вторую схватку. Они, не сговариваясь, хотели расшевелить зрителей. Такое случается, милорд. — Теолаф потупил глаза. — Я только хотел сказать, милорд, что такое случалось в те времена, когда я был простым воином и служил другому лорду, — уточнил оруженосец.

Четырнадцатый век в некотором смысле мало отличается от двадцатого, подумал Джим. Намек Теолафа следовало принять на веру. У Брайена имелись причины затянуть поединок и раззадорить публику. Впрочем, может, все к лучшему. Возбуждение зрителей достигнет апогея, и появление на ристалище Черного Рыцаря окажется весьма ко времени.

— Спасибо, Теолаф, — сказал Джим.

Оруженосец вышел из шатра.

Послышался звук трубы. Джим представил себе, как рыцари несутся навстречу друг другу. А вот и шум боя. Снова потекли минуты тревожного ожидания. В шатре появился Теолаф.

— Рыцари опять переломили свои копья, и ни один из них не вылетел из седла, — сказал Теолаф. — Назначена третья схватка. — Оруженосец немного помолчал. — Милорду, возможно, будет интересно узнать, что на моей памяти не было случая, чтобы поединок продолжался больше трех схваток без выявления победителя. — И он вышел из шатра.

Если верить Теолафу, развязка близка, подумал Джим. Он поднялся со стула и заходил взад-вперед по шатру. Стояла полная тишина. Видно, Брайен и сэр Гаримор выбирают новые копья. Наконец Джим услышал сигнал трубы. А вот и снова шум боя. На этот раз удары копий о щиты были так сильны, что не оставалось сомнений — рыцари вложили в них всю силу, будто от исхода поединка зависели их честь и сама жизнь.

И снова все смолкло. Неожиданно тишина взорвалась ревом толпы. Рев перешел в стон и стих.

Что толку ждать у моря погоды, подумал Джим. Мало ли что велел ему Брайен. Коротать время в затворничестве занятие не из приятных. Джим направился к выходу из шатра и чуть не столкнулся с появившимся Теолафом.

— И третья схватка чуть было не закончилась безрезультатно, — сообщил оруженосец. — Опять оба рыцаря усидели в седле, и опять у обоих переломились копья. Но сэру Гаримору не повезло, подпруга его седла лопнула, и судьи объявили победителем сэра Брайена.

— Где он? — спросил Джим.

— Поехал в большой шатер. Скоро придет. Я, пожалуй, встречу его. Может, заранее налить вина в его кубок?

— Делай как знаешь, — ответил Джим. — Скажи сэру Брайену, что я с нетерпением жду его.

— Слушаюсь, милорд, — повиновался Теолаф. Он до краев наполнил кубок Брайена и налил немного вина Джиму.

Джим покосился на свой кубок, но промолчал. За победу Брайена не грех и выпить. Теолаф вышел.

Но Джиму не суждено было пребывать в одиночестве. В шатре появился Арагх. Он пренебрег входом и протиснулся снизу, раскидав снег под нижней кромкой шатра. Волк отряхнулся от снега и грязи и поднял голову.

— Тролли подошли еще ближе, — сказал он.

— Они рядом с замком? — спросил Джим.

Арагх беззвучно рассмеялся, обнажив клыки:

— Совсем рядом. Но ближе, по крайней мере, они пока не сунутся. Тролли знают, что в замке много вооруженных людей. Братья-близнецы могут воодушевить своих соплеменников и научить их, как драться с людьми, но на это уйдет время. Страх перед людьми у троллей в крови, они всегда боялись вооруженных двуногих и до сих пор предпочитают с ними не связываться.

— А не осмелятся ли они напасть на немногочисленную охрану Мнрогара, чтобы захватить тролля? Или того уже нет в палатке?

— Он все еще там, — ответил Арагх. — Но даже если тролли его учуяли, они побоятся воинов. Я же сказал, троллям нужно время, чтобы уверовать в свои силы. Пока за жизнь Мнрогара можешь не беспокоиться.

У Джима отлегло от сердца.

— Я говорю, можешь не беспокоиться до поры до времени, — пояснил Арагх. — Наступит ночь, и тролли, набравшись храбрости, могут по одному, по двое, по трое подкрасться к палатке, и тогда я не поручусь за жизнь тех бездельников, которых охраняют воины.

Джим кивнул:

— Но сейчас, ты сказал, тревожиться не о чем.

— Пока да. А вот после того, как Мнрогар сыграет сегодня отведенную ему роль, его лучше препроводить в подземелье замка. Можешь быть уверен, тролли туда носа не сунут.

— Почему?

— Почему? — удивился Арагх. Он чуть не задохнулся от возмущения, что его не поняли, но, подумав, решил сменить гнев на милость и заговорил ровным голосом: — Я забыл, что вы, люди, не чуете дальше своего носа. Да все подземелье пропахло Мнрогаром, и, если он спрячется в какой-нибудь нише, троллям не определить, где он засел. Не сомневаюсь, тролли поостерегутся лезть друг за другом в узкий проход, чтобы поодиночке пасть от зубов и когтей Мнрогара. И все же у входа в подземелье лучше поставить охрану.

— Зачем? — спросил Джим.

— На всякий случай. Мало ли, вдруг среди троллей сыщутся храбрецы.

— Думаю, мы сможем…— начал Джим, но тут в шатер вошел Брайен, который тут же уставился на Арагха:

— Ты здесь?

— Нет, меня здесь нет, — огрызнулся Арагх. — Разве ты не знаешь, что я сбился с ног, вынюхивая все кругом, чтобы держать в курсе происходящего людей, подобно тебе лишенных нормального обоняния?

— Ладно-ладно, — пошел на мировую Брайен. — Я рад тебя видеть.

— Арагх сообщил, что тролли подошли почти к самому замку, — сказал Джим. — По его мнению, пока Мнрогара и кабана охраняют, те вне опасности.

— Вот и прекрасно, — сказал Брайен. — Однако нам пора. Если не удержать зрителей, они разойдутся. Самое время появиться на сцене Черному Рыцарю. Ты говорил, у тебя есть герольд, Джеймс?

— Да, — сказал Джим, — Нед Данстер, доезжачий из Маленконтри. Ты его знаешь. Это тот парень, который вместе с тобой, оруженосцами и воинами сопровождал Мнрогара в лес. Я дам Неду волшебную трубу, та будет играть сама, а Нед, шевеля для видимости губами, оповестит зрителей о том, что я повелю.

— Я буду неподалеку, — сказал Арагх, подлез под край шатра и исчез.

Джим направился к выходу и в проеме наткнулся на Неда Данстера.

— Прошу прощения, милорд, — сказал Нед. — Я только хотел спросить, не нужен ли тебе.

Наверно, подслушивал, о чем говорили в шатре, решил Джим, но сейчас было некогда выяснять это щекотливое обстоятельство. Нед был в раздобытых для него в замке облегающих штанах и короткой куртке, поверх которых он набросил плащ, представлявший собой кусок зеленой ткани с дыркой для головы. На груди и спине герольда красовалась эмблема — большой черный щит. В руке Нед держал волшебную трубу.

— Ты вовремя появился, — сказал Джим, выходя из палатки. — Отправляйся к ближайшему большому шатру, встань лицом к арене и приложи трубу к губам. Не обращай внимания на герольда графа, если тот начнет приставать к тебе с вопросами. Стой, как вкопанный, и жди, пока труба не заиграет сама. Когда она смолкнет, начни шевелить губами, да поэнергичней, чтобы создалось впечатление, что ты кричишь, стараясь привлечь внимание публики. На самом деле говорить буду я — твоими устами, магически.

— Я займусь Мнрогаром, — сказал Брайен. — А тебе, Джеймс, не мешает вспомнить, что рыцарю полагается оруженосец. Надеюсь, ты уже напялил на Мнрогара боевые доспехи, а кабана превратил в лошадь.

— Бог мой, еще нет! — воскликнул Джим. — Я сделаю это сейчас с помощью магического приема. Отправляйся, Брайен. Когда подъедешь к палатке, то увидишь Мнрогара на коне и при полном вооружении.

Брайен ушел. Нед, поймав взглядом одобрительный кивок Джима, поспешил к большому шатру. Джим не спускал с доезжачего глаз. Вот Нед подошел к шатру, вот приложил трубу к губам. Джим прикрыл глаза и представил, что труба играет. Труба издала звук, означающий вызов. Джим открыл глаза и увидел, что герольд графа удивленно уставился на Неда. Слава Богу, герольд ограничился недоуменным взглядом. Нед приставил трубу к талии, повернулся к трибуне и открыл рот.

Джим сложил руки рупором, поднес их ко рту и, представив себе, что произнесенные им слова извергаются из уст Неда, гаркнул:

— Турнир продолжается! Новый рыцарь возвещает о своем прибытии на ристалище!

Взоры зрителей, уже вставших было с мест, обратились в сторону новоявленного герольда. По трибуне прокатился гул голосов.

Джим, довольный произведенный эффектом, тотчас вспомнил, что еще не превратил кабана в лошадь, а Мнрогара в рыцаря.

Джим прикрыл глаза и представил себе, что Мнрогар облачен в рыцарские доспехи, а кабан стал большим вороным конем.

Удовлетворенно хмыкнув, Джим направился к палатке, у которой, по его разумению, уже произошли чудесные превращения.

Картина, представшая глазам Джима в лесу, превзошла все его ожидания. На мускулистом вороном коне громоздился здоровенный, вызывающий ужас гигант, закованный в рыцарские доспехи.

— Прекрасно, — протянул Джим. — Сейчас тронемся в путь. Хотя нет, постойте. Я забыл еще об одной лошади.

Лошадь требовалась для оруженосца Мнрогара. Оруженосцем Джим самонадеянно собирался стать сам. Но где же взять коня? И как это Джим не предусмотрел все заранее?

— Где найти лошадь?

— Здесь есть та, на которой прискакал я, — сказал Брайен. — Полагаю, не может быть и речи о Бланшаре де Type, которого знают зрители.

Что правда, то правда, подумал Джим. Бланшар де Тур, для приобретения которого Брайен распродал чуть ли не все унаследованное имущество, был известен публике не меньше своего хозяина. Оставалась дорожная лошадь Брайена. Выбора не было.

— Приведите лошадь, — скомандовал Джим.

— Она здесь, милорд, — откликнулся Джон Честер.

Он скрылся между деревьями и через минуту-другую привел буланого мерина, довольно покладистого на вид. Сойдет, решил Джим.

— Сейчас поменяю коню масть, — сказал он. Прищурился и прошептал:— Мерин, стань черным.

Открыв глаза, Джим с удивлением увидел, что жеребец сделался неприлично грязно-серого цвета. Не следовало торопиться, выругал себя Джим. Он зажмурился, представил себе коня черной масти и сосредоточил внимание на картинке. Потом открыл глаза и с облегчением вздохнул: мерин стал вороным.

Джим вскочил в седло.

Неожиданно рядом заговорили:

— Не нужен ли мессиру герольд?

Джим глянул вниз и увидел рядом малого с заостренным подбородком, неправдоподобно вытянутыми ушами и закрученными вверх усиками. Но какой муж не узнает собственную жену?

— Энджи? — недоверчиво произнес Джим.

— Разве я не могу помочь тебе? — ответила Энджи. — Ведь тебе нужен герольд.

— Нет, мне нужен оруженосец.

Джим спешился и помог Энджи сесть в седло.

— Ты как нельзя вовремя, — сказал Джим. — Меня могли бы и узнать. А кому придет в голову, что на коне женщина? Как тебе удалось изменить внешность? Хотя нет, надо спешить. Не раскрывай рта. Мы будем разговаривать мысленно.

Глава 36

Сопровождавший Мнрогара небольшой отряд направился лесом к тыльной стороне большого шатра, около которого новоиспеченный герольд Нед Данстер дожидался своего хозяина — Черного Рыцаря.

«Папье-маше», — послышался в голове Джима голос Энджи.

«Папье-маше?» — мысленно повторил Джим. Разумеется, это вещество из бумажной массы, смешанной с клеем, вполне годилось для накладных ушей. Но как Энджи умудрилась придать им телесный цвет? Спрошу у нее потом, решил Джим. Шатер был уже совсем рядом, и следовало еще раз обдумать план действий.

Джим до сих пор не решил, как лучше представить публике Черного Рыцаря. И тут его озарило. Все очень просто, надо лишь воспользоваться находкой Энджи. Если она сумела изменить внешность с помощью обычного папье-маше, почему бы Джиму с помощью магии не приукрасить Мнрогара и его лошадь? Чем не выход из положения?

Джим прикрыл глаза. Неожиданно чепрак под седлом Мнрогара превратился в полотнище из золотистой парчи, на щите вспыхнули алмазы, рубины и сапфиры, а на шлеме засияла золотая корона.

— Зачем это? — спросила Энджи.

— Узнаешь, когда я твоими устами брошу вызов желающим выйти на смертный бой с Черным Рыцарем, — ответил Джим. — Энджи, от тебя требуется лишь одно: сопроводить Черного Рыцаря на ристалище к Неду Данстеру. Поедешь чуть впереди Мнрогара. Когда поравняешься с Недом, герольд приложит трубу к губам и та заиграет. Как только труба смолкнет, открой рот и начни энергично шевелить губами. Я твоими устами произнесу небольшую речь, в конце которой от имени Черного Рыцаря вызову на поединок всех желающих.

— Я думаю, вызов примут.

— Не сомневаюсь. Тем не менее, не трогайся с места до тех пор, пока герольд графа не подаст сигнал, означающий, что вызов принят. Услышав звук трубы, возьми коня Мнрогара под уздцы и, не торопясь, отведи вместе с рыцарем в большой шатер. Мы все будем там.

— А зачем вести Мнрогара в шатер?

— Не хочу, чтобы он мозолил глаза зрителям. Вдруг он или его конь выкинут какой-нибудь номер. Когда придет время поединка, возьмешь копье Мнрогара, выедешь из шатра вместе с рыцарем, спешишься и подашь Мнрогару оружие, Нед Данстер выступит вперед, подаст сигнал, а после сигнала герольда графа Мнрогар помчится навстречу сопернику. Но до этого нам всем придется побыть в шатре. На трибуне понадобится время, чтобы выявить того, кто первым сразится с Черным Рыцарем.

— Тогда подождем. За Роберта я спокойна — с ним Анна и кормилица, а в камине бодрствует Гоб.

— Ты его видела? Я забыл тебе сказать, что он в дымоходе.

— Мы с ним нашли общий язык. Когда я была одна в комнате, он вылез из своего убежища, и мы всласть поболтали.

Энджи замолчала. Чуть отставшие Брайен, Мнрогар, оруженосцы и воины приблизились к Джиму и Энджи.

— Брайен, — сказал Джим, — Энджи готова исполнить роль оруженосца Черного Рыцаря. Сейчас она отправится на ристалище, Пусть Мнрогар следует в десяти футах за ней. Он готов?

— Готов и, думаю, не подведет, — ответил Брайен. — Мнрогар повинуется всем командам. Каролинус поработал на славу, И все-таки лучше, если ты один будешь командовать Черным Рыцарем. Я отправлюсь на трибуну. Мое место сейчас там, среди рыцарей. Да и как победитель турнира я имею право сразиться с Черным Рыцарем первым.

— Брайен, ты и впрямь собираешься принять вызов Черного Рыцаря? — удивился Джим, — Ты же знаешь, на что он способен.

—Я бы с удовольствием сразился с ним, — сказал Брайен, — но у нас другие планы. Мнрогар должен взять верх над каждым, кто осмелится выйти против него на ристалище. После меня преимущественное право принять вызов Черного Рыцаря принадлежит сэру Гаримору. Он, конечно, предложит мне первому вступить в бой, я же сошлюсь на то, что Бланшар неожиданно захромал. Сэр Гаримор, да и каждый рыцарь поймет меня. Кто рискнет выйти на поединок, если его конь не готов к бою? Если даже сэр Гаримор и догадается о моей хитрости, он сочтет, что я, приняв во внимание несуразность его поражения в поединке со мной, просто оказываю ему любезность, уступая право первым сразиться с Черным Рыцарем. Да и кроме сэра Гаримора найдутся храбрецы, которые не испугаются Мнрогара. Потом, Джеймс, ты же знаешь, на трибуне затесался малый, который может прожужжать уши другим зрителям, что, на его взгляд, Черный Рыцарь и не человек вовсе и долг христианина поразить невесть откуда взявшегося пришельца. Если услышу такой разговор, постараюсь подлить масла в огонь, а то ведь могут найтись гордецы, которые сочтут ниже своего достоинства сразиться неведомо с кем.

— Хорошо, Брайен, отправляйся на трибуну, — сказал Джим. — Мнрогар, ты слышишь меня?

— Да, — раздался приглушенный голос из-под огромного шлема Черного Рыцаря.

— Ты сейчас поедешь следом за своим оруженосцем. Герольд подаст трубой сигнал и известит о прибытии на ристалище нового рыцаря, а оруженосец от твоего имени вызовет на бой всех желающих. После этого оруженосец возьмет под уздцы твоего коня и препроводит тебя в шатер, где ты будешь ждать начала первого поединка. Главное, не раскрывай рта. За тебя все скажет оруженосец. Ты понял?

— Да, — ответил Мнрогар.

— Тогда вперед! — скомандовал Джим. — Когда оруженосец остановится, остановишься и ты, Мнрогар. Ты все понял?

— Да, — ответил Мнрогар.

Энджи направила коня к большому шатру. Мнрогар последовал за ней. По трибуне прокатился сдавленный шум, замешанный на нервных вскриках и восторженных возгласах. Зрители увидели Черного Рыцаря.

Энджи, выехав на арену, остановилась. Мнрогар застыл статуей позади Энджи. Нед Данстер поднес трубу к губам. Пришла пора закулисных действий Джима. Он прикрыл глаза, и тут же труба Неда издала протяжный высокий заунывный звук на мотив поминального плача, услышанного как-то Джимом еще в двадцатом веке в исполнении волынщиков.

Однако, к разочарованию Джима, сигнал трубы не произвел впечатления на зрителей. Все взоры были обращены на Мнрогара и Энджи. Анджела вошла в роль и, как показалось Джиму, играла ее с удовольствием. Наверное, вспомнила, как выступала на любительской сцене в те времена, когда вместе с Джимом училась на последнем курсе университета.

Энджи развернула коня к трибуне и открыла рот. Конечно, оруженосец гиганта, каким явился изумленной публике Черный Рыцарь, не мог говорить тихим голосом. Джим постарался — речь, исторгнутую из уст Энджи, услышал бы и глухой.

— Мой господин, Черный Рыцарь, не из людей. Он король в своем королевстве и явился сюда, чтобы бросить вызов любому, кто не побоится помериться с ним силой. Вот его доподлинные слова: «Я пожаловал сюда, чтобы разить копьем тех, кто называет себя английскими рыцарями. Найдутся ли среди людей храбрецы, которые не побоятся сразиться со мной?»

На ристалище наступило затишье, будто зрители боялись перевести дыхание. Неожиданно тишина взорвалась шумом, гиканьем, улюлюканьем. Граф дал знак герольду, и тот проиграл сигнал. Вызов Черного Рыцаря был принят.

Джим увидел, что к графу подошел человек в монашеском одеянии. Похоже, что он выражал недовольство происходящим. Граф не слушал его.

Энджи развернулась на лошади, взяла под уздцы коня Мнрогара и повела за собой ко входу в большой шатер; Черный Рыцарь, казалось, застыл, как железное изваяние.

В шатре Энджи спешилась и взглянула на Джима:

— Будет лучше, если Мнрогар тоже сойдет с коня. Рыцари еще долго будут разбираться, кому первым принять брошенный вызов. Послушай, что за гвалт стоит на трибуне. Понятно, шум неотделим от многолюдного сборища, но ничего подобного я в жизни не слышала.

— Ты права, — согласился Джим. — Мнрогар, можешь спешиться. Джон, Теолаф или кто-нибудь еще, возьмите коня Мнрогара под уздцы. Пусть постоит спокойно, здесь не манеж.

Теолаф взял коня за уздечку и подвел к одному из воинов, который ухватил коня под самые удила и застыл, как часовой на посту. Похоже, эти люди ничему не удивляются, подумал Джим. Даже присутствие мага не смущает их ни на йоту. Слугам в Маленконтри до них далеко.