– Что это за чер… — изумленно огляделся Парис.
      – Вот наконец мы одни, — произнесла Елена, хватая его за руки и притягивая к себе. Парис не сопротивлялся, но и особенного энтузиазма не проявлял — эх, а она-то надеялась…
      – Но…
      – Надеюсь, по вкусу тебе привычные эти покои? — пластиковые переборки и обитую синтетическими тканями мебель поврежденного троянского корабля, который они выловили в космосе, Елена находила отвратительно-блеклыми, но она рассудила, что в родной обстановке Парис почувствует себя более непринужденно. К тому же небольшая каюта создавала ощущение камерности. Здесь имелись две кушетки, на которые у Елены были грандиозные планы.
      Она принялась ласкать его руки и предплечья. Кожа у него была загрубевшая, выдубленная солнцем, которого Елена никогда не видела. Несмотря на свой рост и сложение, он, несомненно, принадлежал к мужскому полу. Ей безумно захотелось поцеловать его — этого странного недомерка с чужой планеты.
      – Да, — произнес он, — я…
      – Не ты, а я. Как я тебе? Ответь, не стесняйся, мой милый, — Елена прижала Париса к себе, и ему волей-неволей пришлось на нее взглянуть. Одной рукой она гладила его колючее, коротко остриженное темя, а другой взяла Париса за подбородок, заставив задрать голову и заглянуть ей в глаза. От белого света Парис нервно щурился. Он задергался в ее объятиях — от страсти, предположила она, сразу видно, что парень на подъем тяжел, зато силен и ненасытен. — Что же, тебе я по вкусу, Парис светлоликий?
 
      «АльтерЭго!» — Берналь неистово вырывался, но у Елены была железная хватка. Уставившись в ее разинутый рот, Берналь на миг испугался, что она проглотит его целиком. Затем его словно ударили по губам бревном — то был поцелуй Елены… «Нет, уж лучше бы съела», — простонал Берналь про себя.
      «Я идентифицировал корабль, — сообщил АльтерЭго. — Это «Аполлон», судно, на котором Грендиг отправилась в свое последнее путешествие».
      «Черт, опять греческие мотивы!»
      «На сей раз аллюзия косвенная. Судно было названо в честь кораблей, которые совершали полеты между древней Землей и ее спутником».
      Берналь почувствовал у себя во рту нечто постороннее. Очевидно, это была далеко не капсула с тайным посланием.
      «В данный момент я ничем не могу облегчить твою участь, Парис. Послушай моего совета, попробуй получить удовольствие. В конце концов, это будет вполне естественная реакция на данный раздражитель».
      Паника придала Берналю сил, и он умудрился вывернуться из объятий женщины. Но всего на миг. С озорной улыбкой она схватила его за плечи обеими руками. Он пустился было бежать, но подол ее легкой туники обвился вокруг щиколоток Берналя. Он спиной на дверь — та раскрылась, и Берналь вывалился в коридор. Елена с победным визгом выскочила вслед.
      Они начали кататься по полу коридора, переплетаясь руками и ногами. Елена атаковала Берналя сверху — ловко, как дикая кошка. Уворачиваясь от очередного поцелуя, Берналь перекатился на спину и, подняв глаза, встретился взглядом с вооруженным ахейцем.
      Несколько секунд они смотрели друг на друга. Неизвестно, кто из них был более ошарашен.
      – Вижу ль Париса я в этом нелепом задоре? — выдохнул ахеец.
      Елена привстала, толкнув при этом Берналя так, что он вновь распластался на полу. Кошачья маска съехала набок, обнажая виновато рдеющее лицо.
      – Ты, Диомед?
      На неказистой физиономии воина выразилось глубокое потрясение.
      – Госпожа…
      – О, Диомед, не спеши…
      Елена принялась распутывать платье, накрепко связавшее ее и Берналя. Диомед попятился, освобождая ей место. Когда же Елена, покачиваясь, встала на ноги, Диомед развернулся и убежал. «Испугался, что Елена за него примется?» — предположил Берналь.
      Вполголоса выругавшись, Елена погналась за воином с громкими криками:
      – Стой, Диомед! Стой же, дай мне хоть слово промолвить!
      Итак, Берналь внезапно остался один. Сорвав с лица маску, он швырнул ее в угол каюты, затем, закрыв лицо руками, попытался не размышлять о том, что натворил. Экспедиция с самого начала была сплошной цепочкой неудач. Пытался-пытался избежать дипломатических инцидентов — а что толку? Но ведь не он виноват! Это над ним гнусно надругались! Какой он преступник — он жертва! Однако Берналь понимал, что Менелай, муж Елены, взглянет на происшедшее под совсем иным углом зрения. Надо бежать, а то будет еще хуже. Несомненно, любое из этих существ способно переломить ему хребет одним пальцем.
      – АльтерЭго…
      Не успев докончить фразу, Берналь умолк: ибо совсем рядом что-то зашевелилось. Шелест ткани. Шаги… Берналь вскочил:
      – Кто там?
      На свет вышел еще один исполин-ахеец. Из-под его маски — черной, усеянной созвездиями — раздался саркастический смешок.
      – Чем же ты столь огорчен, Парис? Или мне следует называть тебя Берналем, раз уж мы одни? — ахеец снял маску, открыв ухмыляющееся лицо.
      – Одиссей? — отпрянул Берналь. Лицо капитана «Итаки» почему-то напугало его еще сильнее, чем огромный бронзовый меч, висевший у Одиссея на поясе. — Что ты имеешь в виду?
      – Я знаю, кто ты и откуда. Тебя это удивляет?
      – А мне уже казалось, что у вас тут нет ни одного хотя бы относительно нормального человека… Вы все меня разыгрываете?
      – Нет, Берналь. Ситуация чертовски серьезная, как все на войне.
      – Война? Но послушайте, это просто недоразумение, честно, это не то, что вы подумали…
      – Что я подумал, не имеет никакого значения. Важно то, что подумает Менелай и что решит Агамемнон. Почетный гость соблазнил жену одного из славнейших капитанов! Свояченицу самого предводителя ахейского войска! Разве она могла добровольно пойти на такую измену? Проще напасть на вас — прежде, чем вы нападете на нас.
      – Зачем нам нападать? У нас и кораблей-то нет — мы поставили крест на космических исследованиях, после того как исчерпали запасы руд на астероидах. На Сиррусе царит мир. У нас осталась лишь горстка катеров и буксиров: они очищают космос от мусора. Любое ваше судно без труда разделается со всем нашим флотом.
      – Но вас гораздо больше, и ресурсы у вас не в пример богаче, — возразил Одиссей. — Это будет захватывающая битва между двумя несхожими равными. Славы хватит обеим сторонам.
      – Именно это меня и пугает! — от страха за свой народ у Берналя по спине пробежали раскаленные мурашки. — К черту славу! Слишком уж опасно за ней гоняться!
      – А жить вообще опасно, Парис. Ищете ли вы славы или нет — уже неважно. Она грядет. Ахейцы и Троя вступят между собой в войну из-за женщины по имени Елена. Так угодно богине Афине, и я, слуга Афины, должен этому способствовать. Война — наше предназначение. У каждого из нас есть роль. Ты, Парис, как и Елена, непременно сыграешь свою.
      Теперь же я должен пойти помочь Агамемнону. Несомненно, его суд будет скорым.
      С этими словами ахеец величаво удалился по коридору.
      Берналь обреченно привалился к переборке:
      – Они следуют сюжету, — проговорил он. — Они пытаются воплотить в жизнь «Илиаду»! Здесь и сейчас! Они думают, будто все это было на самом деле!
      «Похоже на то», — согласился АльтерЭго.
      От ужаса и тревоги Берналь лишился последних сил:
      – Ты бы лучше подумал, как меня отсюда вытащить. «Это не так-то просто. Шлюз, ведущий к нашему кораблю, заперт. Его может открыть лишь кто-то из ахейцев».
      – Доверяться этим чокнутым лицедеям? Ей-богу, может, мне лучше прогрызть зубами дыру в корпусе «Микен»?
      «Попроси помощи у Елены», — посоветовал АльтерЭго.
      – Нет! Если она будет следовать сюжету, то захочет отправиться со мной — тогда Сиррус точно погибнет! Неужели нет другого выхода? Как, по-твоему, корабль Грениг может летать?
      «Маловероятно. Но я попытаюсь исследовать «Аполлон» повнимательнее, посмотрю, насколько прочно он соединен с «Микенами». Возможно, через навигационный линк «Микен» удастся связаться с бортовым компьютером «Аполлона», если тот еще функционирует».
      – Действуй, — распорядился Берналь и покинул каюту. Ему уже представлялось, что по коридорам в его сторону, потрясая листообразными мечами, несутся орды греков с перьями на шлемах.
      «Одно только не дает мне покоя, Берналь. К чему весь этот балаган? Невероятные затраты энергии ради достижения чрезвычайно банальной цели. Также имеется ряд странных мелких деталей. Древние греки не танцевали вальс. Они ничуть не отличались от обычных представителей вида хомо сапиенс — более того, по земным меркам были, скорее, малорослы. И я совершенно уверен, что их корабли не бороздили космос, пробираясь от звезды к звезде».
      – Возможно, нам следует отыскать богиню, о которой говорил Одиссей, — предположил Берналь. — Если кто и знает разгадку, так это Афина.
      «В подобные моменты, — заметил АльтерЭго, — я горько жалею, что придерживаюсь атеистических убеждений».
 
      У дверей зала Елена замешкалась. Звуков праздника больше не было слышно. Высунув свой безупречный носик из-за дверного косяка она с ужасом увидела, как Диомед докладывает о том, что случилось ее мужу Менелаю.
      Елена зажмурилась и глубоко призадумалась.
 
      Ахилл злорадно ухмыльнулся, когда благородная ахейская жена, растрепанная, в растерзанных одеждах, неверной походкой вошла в зал и бросилась своему супругу в ноги, умоляя о прощении. На нее напали, утверждала она. Троянец — настоящее чудовище, и сильнее, чем кажется: она еле отбилась. Если бы Диомед не отвлек злодея, ее непременно постигла бы та участь, что страшнее самой смерти.
      По залу раскатились крики возмущения. Ахилл недовольно скривился. Ему было доподлинно известно: все ахейцы знают, как щедро дарит свои ласки Елена всякому встречному и поперечному, так к чему же эти игры в лицемерие? Впрочем, какой дурак решится открыть глаза Менелаю?
      Тем временем капитан «Спарты», весь дергаясь от своего легендарного гнева, помог жене встать и утер с ее заплаканного лица слезы.
      – Так отомстим за бесчестье мы силой оружья! — вскричал Менелай.
      – Верно сказано, брат! — согласился Агамемнон. — Иначе всех наших жен украдут, мы ж и глазом моргнуть не успеем!
      – С той, что прекрасней любой из ахеянок, начал поганый троянец! — воскликнул Менелай, но, ощутив на себе тяжелый взгляд Клитемнестры, поправился:
      – С той, что прекраснее всех, кроме самой прекрасной.
      – Если сейчас уж троянцы воруют жен наших милых, что будет дальше? — возопил Агамемнон, вскочив на стул и потрясая кулаками в воздухе. — Так отошлем шелудивого пса к его родичам мерзким — с передовыми отрядами нашего флота!
      Призыв к оружию был встречен радостными кликами. Ахилл стоял в стороне с безучастной миной, про себя негодуя, что Агамемнон затеял войну из-за мелочной ревности своего братца. Но в то же время молодой герой знал: все это подстроено. Как бы тихо ни вел себя в тот день троянец, результат был бы тот же. Агамемнон уже давно жаждал битвы, как застоявшийся конь — тут-то и подвернулись троянцы.
      Ахилл не присоединился к кровожадной толпе, которая с ревом помчалась к месту, где в последний раз видели троянца, а деловито выскользнул в другую дверь. Молодой герой предпочитал охотиться в одиночку. Следуя за толпой, славы не найдешь, а ведь слава, в конечном итоге, решает все.
 

* * *

 
      Берналь пробирался по коридору на цыпочках, изо всех сил стараясь не шуметь.
      – Ну как? — прошептал он.
      «Пока никак, — ответил АльтерЭго. — Большая часть файлов на диске выгорела от космического излучения. Я установил, что «Аполлон» погиб в результате взрыва реактора и дрейфовал в космосе, постепенно удаляясь от Сирруса, пока не был обнаружен ахейцами приблизительно шестьдесят три года назад. На борту нашли останки Грениг. Их дальнейшую судьбу мне даже противно себе воображать. А еще я кое-что узнал о Грениг: она всерьез увлекалась классикой. В инвентаризационной описи «Аполлона» значатся копии нескольких древних книг. В том числе — сам понимаешь какой».
      – «Илиады»?
      «Верно. Нам эти подробности сейчас ни к чему, и все же занятно… Ты спрашивал, может ли корабль Грениг летать. Меня смущают некоторые технические сложности — к примеру, тот факт, что «Аполлон» частично демонтирован».
      Послышались шаги. Берналь распластался по стене. Впереди из-за угла показалась одинокая фигура — воин в серебряном шлеме.
      Берналь узнал Ахилла — и тут у него появилась мысль. Если кого из ахейцев и можно убедить пойти против предводителя, так это Ахилла. В подлинной «Илиаде» этот персонаж, завистливый и обидчивый, постоянно ставил свои желания выше интересов товарищей.
      – Сюда! — прошипел Берналь.
      «Серебряный шлем» обернулся на звук, приседая в боевой стойке. Берналь поднял руки:
      – Я безоружен! Воин приблизился.
      – Мне нужна твоя помощь, — начал Берналь. И, когда стало ясно, что Ахилл не спешит рубить его мечом, продолжил: — Агамемнон решил затеять войну между твоим и моим народами. Из меня он решил сделать козла отпущения, чтобы свалить на меня вину. Но мы с тобой оба знаем, что геройство ложью не купишь, верно? Пора открыть остальным правду! Однако сначала… — собравшись с духом, Берналь притронулся к массивной руке воина. Бицепсы Ахилла были тверды, как железо. — Сначала, прошу тебя, помоги мне бежать. Шлюз моего корабля заперт, без тебя мне его не открыть.
      Воин задумался. У Берналя перехватило дух. Молчание длилось целую вечность, и Берналь уже начал бояться, что упустил единственный шанс на спасение, что сейчас Ахилл пронзит его мечом и потащит волоком, как убитого фазана, на потеху своим друзьям-гигантам.
      И тут, когда Берналь уже ни на что не надеялся, серебряный шлем кивнул.
      Берналь, не стесняясь, испустил шумный вздох облегчения. Схватив обеими руками свободную ладонь воина, он радостно пожал ее.
      – Полагаю, ты знаешь дорогу? Еще один кивок.
      – Я пойду за тобой след в след.
      Величественный воин молча повел Берналя по коридорам к шлюзовым камерам.
 

* * *

 
      Одиссей с неудовольствием глядел на «охотников», вернувшихся в зал без добычи. Любой дурак мог бы предугадать, что троянец не станет сидеть в каюте на разбитом космическом корабле — любой дурак, но не эти пьяные идиоты. Загуляв на маскараде, они лишились последнего ума.
      – Срочно обыщем «Микены»! — вскричал он. — Парис не сбежит, если к шлюзам его не допустим!
      Взревели рога, собравшиеся вновь вскричали «ура». На сей раз к толпе, вопя «Крови! Крови!», присоединился и сам Агамемнон. Свой недопитый кубок он картинно выплеснул в жаровню с горящими угольями. Клитемнестра насмешливо выгнула бровь, но удерживать мужа не стала. Одиссей на миг перехватил взгляд Елены: трудно было сказать, чего больше было в ее глазах — страха или недоумения. Похоже, заклятие Афины выветривается, подумалось Одиссею. Что теперь Елена думает о своем экзотическом кавалере? Расхотелось ли ей убегать с ним? Жалеет ли она, что Диомед расстроил свидание? Или гадает, как ее угораздило изменить мужу?
      Как знать, как знать… Незаметно отстав от толпы, Одиссей попросил у Афины даровать ему силу и терпение. Ахейцы слишком уж гремели и орали — так любую добычу спугнуть недолго. Охотник Одиссей знал, что во время погони главное — бесшумность и хитрость. Какая разница, где сейчас троянец! Куда он направляется, вот в чем вопрос! Париса несложно будет направить в место, где толпа его перехватит.
      Одиссей повернулся на пятках — его плащ захлопал на сквозняке, как крылья — и углубился в лабиринты коридоров, выслеживая добычу.
 
      «Я всесторонне исследовал проблему происхождения ахейского корабля-флота и, по-моему, нащупал разгадку», — внезапно произнес АльтерЭго. Берналь от неожиданности подпрыгнул.
      – Ну и? — шепотом спросил он, не спуская глаз со спины Ахилла. Они огибали по краю просторный зал, от которого было уже недалеко до шлюзов и входа в его корабль.
      «Зонды фон Неймана были отправлены в космос несколько тысячелетий назад с поручением исследовать галактику и разнести по ней семена земной жизни, по дороге создавая себе подобных. К нашему времени они, должно быть, избороздили галактику из конца в конец. Поскольку на их борту нет живых существ, они используют сверхсветовые гиперпространственные двигатели. Очевидно, сейчас их миллионы и миллионы — на всякую звезду свои. Но чем они занимаются сейчас, когда каждая звезда исследована, а каждая планета засеяна семенами жизни? Размножаться и странствовать — вот цель, на которую они запрограммированы. Должно быть, некоторые из них взяли курс на соседние галактики, но большинство превратилось в скитальцев. Блуждая в космосе, они ищут места, где формируются новые звезды — или просто бесцельно болтаются в пространстве. Возможно, несколько таких зондов встретились и объединились, слив воедино свои ресурсы, чтобы скоротать одиночество».
      – Разве они разумные? — насколько помнил Берналь, первые зонды фон Неймана умели разве что распределять новооткрытые планеты по двум категориям: «перспективное людское поселение» и «источник сырья». Детские игрушки по сравнению с электронным товарищем Берналя, который даже в беседе позволял себе почти человеческие интонации.
      «Поодиночке — нет. Возможно, зонды сами научились объединять интеллектуальные способности, образуя в компании со своими коллегами коллективные разумы, а эти примитивные ИскИны, в конце концов, достигли критической массы, позволяющей перейти к оригинальному, творческому мышлению».
      – Тогда зачем им понадобился корабль Грениг? Авария случилась много лет назад. Почему они не использовали его как вторсырье?
      «Возможно, они сочли, что некоторые его элементы стоит сохранить, — задумчиво произнес АльтерЭго. Хотя все это не объясняет того, что происходит сейчас».
      Ахилл остановился. Берналь чуть не налетел на него. Воин обернулся. Приложил к губам палец.
      Берналь выглянул из-за плеча Ахилла. Перед ними простирался прямой коридор, упирающийся в шлюзы. Идеальное место для засады. Спасительный люк был так близко… и очень далеко.
      Ахилл склонил голову набок, прислушиваясь. Что именно его насторожило, Берналь так и не понял, но внезапно воин рванулся вперед, держа меч наготове. Берналь поспешил было за ним — и чуть не выпрыгнул из своей кожи, когда громовой голос за спиной скомандовал:
      – Стой!
      Берналь рванулся вперед. Ахилл уже приложил ладонь к сенсорной панели замка. Зазвенели защелки, замерцали индикаторы. Серебряный шлем удовлетворенно взмахнул султаном — затем глаза в прорези встревоженно сощурились: Ахилл увидел Берналя и то, что происходило за его спиной.
      Берналь оглянулся. Почувствовал на своем плече пальцы Одиссея — великий охотник нагнал его! Берналь оттолкнулся от пола обеими ногами и прыгнул вперед — рука Одиссея схватила в горсть воздух. Гигант раздосадованно хмыкнул и затопал по проходу. И тут навстречу ему, обнажив меч, выступил Ахилл.
      – Глупец! — Одиссей размахнулся мечом. В шлюзовой ослепительно засверкали клинки. Берналь пополз к люку. Сшибаясь, мечи звенели, как колокола, рассыпая гроздья искр. Пол прогибался под ступнями исполинов. Соперники гортанно ругались. Воздух полнился запахом дерущихся зверей.
      Впереди гостеприимно зиял распахнутый люк. Пригнув голову, Берналь ринулся к нему. Однако не успел он дотронуться рукой до порога, как перед ним возникло омерзительное чудовище: когти, зубы, хлещущие по воздуху крылья. Мерзкая тварь воинственно вопила. Берналь подался назад, прикрывая руками глаза. На него пикировала большая сова: с острым, как бритва, клювом и огромными, совершенно безумными глазами!
      «Эврика! — вскричал АльтерЭго. — Богиня — это коллективный разум зондов фон Неймана!»
      – Афина? — недоверчиво вопросил Берналь.
      Сова истерически завизжала, и звон мечей смолк. Берналь обернулся посмотреть, что случилось. Оказалось, Одиссей не выдержал натиска противника. Ахилл заставил его преклонить одно колено и триумфально занес над ним меч.
      Но Одиссей оправился от удара неожиданно и скоро. Перекатившись, он увернулся от клинка Ахилла и нанес ответный удар мечом: снизу вверх, с небывалой силой и проворством. Ахилл даже не понял, что произошло. Мощь удара была такова, что его подбросило на фут вверх. Серебряный шлем, слетев с головы павшего героя, вознесся к потолку, тело же рухнуло на пол, издав неожиданно музыкальный звон, ничуть не похожий на глухой звук падения мертвой плоти.
      Одиссей потрясенно отшатнулся, с ужасом всматриваясь в лицо бывшего товарища по оружию, погибшего от его руки. Меч выскользнул из его пальцев.
      Но вместо крови с меча сыпалась одна лишь пыль. В груди убитого зияла дыра с голову младенца. Дыра с ужасающей определенностью свидетельствовала, что внутри у ахейца не было ровным счетом ничего. Он представлял собой всего лишь пустую оболочку.
      Зато пыль, ссыпаясь с меча, самостоятельно двигалась — жила своей собственной жизнью. Наномашины — сообразил, содрогнувшись, Берналь. Ахейцы оказались абсолютно искусственными существами. Тонкая оболочка, состоящая из наномашин, а внутри — пустота.
      Но их самих этот факт, похоже, ничуть не смущал.
      – Если Афина — коллективный разум зондов фон Неймана, — обратился Берналь к АльтерЭго, — а ахейцы — всего лишь роботы, созданные и запрограммированные Афиной, как они могут ссориться и драться между собой?
      «Подобный разум способен действовать, как цельное существо, но изначально он не был задуман, как функциональное единство. Соответственно, многие его элементы сохраняют свою автономию. Либо мы видим здесь конфликт между разными компонентами разума, либо они запрограммированы на поведение по образцу своих литературных прототипов».
      В коридоре послышался топот множества ног.
      – Одиссей! — вскричал кто-то. — Что ты содеял?
      В шлюзовой зал ворвалась группа воинов. Увидев убитого товарища и стоящего подле на коленях Одиссея, они замерли, уставившись на это печальное зрелище. Берналь прижался к стене у люка, пытаясь съежиться в комочек.
      Еще один воин протолкался вперед.
      – Что такое? Поймали?..
      Тут новоприбывший осекся. Снял с головы шлем, неотличимый от шлема Ахилла.
      – Патрокл! — в отчаянии возопил новоприбывший и рухнул на тело убитого.
      Берналя прошиб озноб. Он догадался, что произошло: одного героя приняли за другого, и это повлекло за собой трагические последствия. Вновь все, как в «Илиаде». Неужели это тоже подстроила богиня? Предусмотрена ли сценарием смерть соратника Ахилла от руки Одиссея?
      Обнимая убитого друга, Ахилл поднял на Одиссея глаза, налитые лютой ненавистью.
      – Стой, Ахилл, не спеши! — обратился к нему Одиссей. — Помогал убежать он троянцу. Я же хотел задержать их, ибо так повелел Агамемнон.
      – Что Агамемнон? — злобно оскалился Ахилл. — Убийца Патрокла, прощайся с жизнью своею убогой — тебя зарублю я на месте!
      Обезумевший от горя Ахилл вскочил и выхватил меч. Одиссей тоже взялся за оружие, опасливо отступая.
      За спиной у Берналя раздалось встревоженное уханье. Он пригнулся — и вовремя: над его головой промелькнула сова. Воплощенная богиня Афина летела прямо на Ахилла. С яростным кличем молодой герой замахнулся на нее мечом, защищаясь. Прочие воины испуганно разбежались.
      Тем временем шлюз остался без охраны. Берналь стремительно юркнул в него. Последнее, что он увидел в щели закрывающегося люка, врезалось в его память навечно: двое античных героев сражались на мечах в шлюзовом зале космического корабля, а сверху на них, едва не задевая крыльями, пикировало воплощение богини Афины.
      – Одно слово: греки, — сплюнул он.
 
      Не дожидаясь, пока Берналь добежит до рубки, АльтерЭго задал кораблю программу «Экстренный отлет» — и Берналь, даже не успев за что-нибудь ухватиться, начал летать между переборками, отскакивая от них рикошетом, как теннисный мячик. Но, против своего обыкновения, не жаловался.
      Дорикошетившись до своего гравикресла, он долго переводил дух — и, наконец, задумался о том, что же теперь будет. От размышлений его отвлек голос АльтерЭго. Поскольку теперь Берналь вернулся на свой корабль, ИскИн обратился к нему уже не телепатически, а обычным образом — через динамик.
      – Возможно, тебе будет любопытно узнать, что Афина создала ахейцев по иллюстрациям в «Илиаде», принадлежавшей Грениг. То была копия книги, напечатанной много тысячелетий назад. На иллюстрациях — выполненных, если я не ошибаюсь, в технике ксилографии — древние греки изображались в виде людей невероятно высокого роста и крепкого сложения, с идеализированными чертами липа. Естественно, разум зондов принял эти картинки за чистую монету и скопировал в точности.
      – То же самое с едой, — заметил Берналь. — Выглядела она красиво, но на вкус ничем не отличалась от пайков с корабля Грениг.
      – Теперь понятно, почему они танцевали вальс. То, что нельзя было выяснить по иллюстрациям, им приходилось додумывать. Импровизировать. А сами персонажи были строго запрограммированы на исполнение своих ролей в этой истории.
      – Все, кроме Одиссея, — произнес Берналь. — По-моему, он понимал, что происходит.
      – Возможно, на него была возложена функция ретранслятора воли Афины: на тот случай, если вмешательство извне окажется менее эффективным, чем действия конкретного человека.
      – Но зачем? — поскреб Берналь в затылке. — Какая Афине — коллективному разуму — от всего этого польза?
      – Вопрос сложный.
      – Но у тебя есть гипотеза? — спросил Берналь, поскольку голос АльтерЭго звучал подозрительно самодовольно.
      – Есть. Единственный смысл существования зондов фон Неймана это предназначение, заложенное в них авторами изначальных программ: открывать новые планеты и засевать их семенами жизни. Затем зонды, пообщавшись друг с другом, пришли к выводу, что задача выполнена. Возникла необходимость найти новую. Их базы данных были крайне скудными: только информация, необходимая для изучения и классификации планет. Решить, что делать дальше, они не могли — не было данных. Не было альтернатив.
      – Но вот они обнаружили «Аполлон», — догадался Берналь.
      – Вот именно, — согласился АльтерЭго. — И Афина наконец-то нашла себе дело.
      – Потому что вся информация о жизни человеческого общества, которой она располагала, сводилась преимущественно к «Илиаде»?
      – Да.
      Берналь вздохнул. Теперь его жизнь и жизнь Сирруса превратилась в сплошной кошмар.
      – Неважно, как там у Агамемнона со свободой воли — он все равно разозлился. На то, что склока с Ахиллом отвлечет его от войны, надеяться нельзя. Все будут искать козлов отпущения — и выбор падет на нас. Надо что-то делать… — внезапно его осенило. — Погоди! Ты все еще подключен к «Аполлону» через навигационный компьютер «Микен»?
      – Пока Афина не опомнится — да, подключен. Я могу забраться в самые глубины интел-матрицы «Микен». А что ты, собственно, задумал?
      Вместо пояснений Берналь прошипел:
      – Дай мне скорее список старинных книг из библиотеки Грениг.
 

* * *

 
      Каких только ни бывает на свете войн! Эта оборвалась, не успев толком начаться. Спустя несколько часов после того, как АльтерЭго скормил интел-матрице «Микен» — и огромному массиву знаний, олицетворенному в Афине — некую информацию, ахейский флот, дотоле спешивший на всех парах к Сиррусу, резко сбавил ход.
      – Перегруппировались. Отказались от боевого построения, — доложил АльтерЭго.
      Берналь нервно заерзал в своем скафандре жизнеобеспечения. Кораблю было приказано стремительно лететь домой при малейшем проявлении враждебности со стороны противника.
      – Значит, они нашли новую цель?
      – Я забил в текст координаты всех белых карликов в этой области галактики. Этого должно хватить. Не стоит связывать их по рукам и ногам. Какая радость от приключения, если у тебя нет свободы воли?
      – Да я не против! Пусть берут столько свободы, сколько хотят — лишь бы нас не трогали.
      Два часа спустя, когда Берналь уже собирался погрузиться в анабиоз, АльтерЭго сообщил, что ахейский флот изменил курс и теперь направляется в противоположную от Сирруса сторону.
      – А нас вызывают по мазеру.
      – Кто?
      – Разум, который мы называем Афиной.
      – И чего она хочет?
      – Спроси.
      Берналь включил передатчик.
      – Берналь слушает, — произнес он.
      Голос, ответивший ему с борта бывшего ахейского «корабля-флота», Берналь узнал мгновенно. Одиссей.
      – Мы получили посланную вами информацию, — сообщил бывший капитан «Итаки». — Я детально изучил текст. Он нам очень нравится. Для похода такого типа мы приспособлены не в пример лучше.
      – Значит, пора прощаться.
      – Да. Спасибо за помощь.
      – Не стоит благодарности, — ответил Берналь учтивой полуложью. Тем не менее он поймал себя на том, что ему даже немножко грустно расставаться с зондами. — Береги себя, Одиссей. Доброй охоты.
      После краткой заминки голос ответил:
      – Зовите меня Измаил.
 
        Перевела с английского Светлана СИЛАКОВА