— Мисс Хиаси, мы хотим отправить вас на Кубу, проповедовать дзэн-буддизм тамошней китайской общине, — заявил Богарт Крофтс из Госдепартамента. — У вас восточное происхождение. Это вам поможет.
      Едва заметно улыбнувшись, Джоан Хиаси подумала, что ее восточное происхождение — фикция. Родилась она в Лос-Анджелесе и закончила УСБ — Университет Санта-Барбары. Разве что по образованию она была востоковедом и отметила это в анкете при поступлении на работу.
      — Возьмем слово «каритас», — продолжал Крофтс. — Что, по-вашему имел в виду Джером, когда использовал его. Милосердие? Едва ли. Но что же тогда? Дружелюбие? Любовь?
      — Я специализируюсь на дзэне, — пробормотала Джоан.
      — Все знают, что слово «каритас» пришло к нам из Древнего Рима, — уныло продолжал Крофтс. — Уважительное отношение одного человека к другому, сопереживание — вот что это значит. — Его седые густые брови чуть приподнялись. — Вы хотите получить эту работу, мисс Хиаси? А если хотите, то почему?
      — Я хочу пропагандировать дзэн-будизм китайским коммунистам на Кубе, потому что… — Джоан заколебалась. Истина была проста: эта работа обещала ей хороший заработок. Первая высокооплачиваемая работа в ее жизни. Эльдорадо — с точки зрения карьеры. — Да, черт побери, — наконец вновь заговорила она. — В чем Истинный Путь? У меня нет ответа.
      — Похоже, ваша профессия научила вас избегать прямых ответов, — кисло заметил Крофтс. — Однако… — тут он пожал пленами. — Возможно, это доказывает, что вы — подходящая кандидатура для такой работы. На Кубе вы столкнетесь с опытными искушенными в житейских делах людьми, которые, к тому же, исповедуют совершенно иную идеологию, чем жители США. Надеюсь, вы найдете с ними общий язык так, как нашли со мной.
      — Благодарю вас, мистер Крофтс, — Джоан поднялась. — Я рада, что мы поняли друг друга.
      — Произведите впечатление, — кивнул Крофтс, наполовину обращаясь к самому себе. — Вы ведь та самая молодая дама, которая скормила дзэн-буддистские загадки компьютерам УСБ?
      — Да, я оказалась первой, — согласилась Джоан. — Но эту идею мне подкинул мой друг, Рэй Меритан — серо-зеленый джаз-арфист.
      — Джаз и дзэн-буддизм, — пробормотал Крофтс. — Да, правительство сможет использовать вас на Кубе.

* * *

      — Я уезжаю из Лос-Анджелеса, — заявила Джоан. — В самом деле, не могу же я торчать тут всю жизнь ради тебя.
      Она подошла к окну апартаментов Рэя Меритана и взглянула на монорельсовую дорогу, сверкающую далеко внизу. Там с безумной скоростью промчалась серебряная капля, и Джоан поспешно отвела взгляд.
      «Наверное, было бы хорошо, если бы мы могли страдать, — подумала она. — Чего нам недостает, так это реальных страданий. Нас всегда что-то оберегает».
      — Значит, ты уезжаешь, — протянул Рэй. — Отправляешься на Кубу обращать в дзэн богатых лавочников и торгашей. В этом и заключается гениальный парадокс дзэна. На это тебя и купили, — хихикнул Рэй. — Работа с компьютером… Думаю, виновата она. Во всяком случае, ты больше не будешь ночами слушать мою музыку. Может, это она заставила тебя сбежать на Кубу?
      — Ничего подобного, — возразила девушка. — Я стану слушать тебя по телевизору. Могу даже использовать твою музыку при обучении. — Из шкатулки розового дерева она вытащила пистолет тридцать второго калибра. Он принадлежал второй жене Рэя Меритана, Эдне. В прошлом году, в феврале, после обеда в дождливый день, Эдна застрелилась из этого пистолета. — Я возьму на память?
      — Сентиментальные воспоминания? — язвительно поинтересовался Рэй. — Совесть замучила?
      — Эдна застрелилась не из-за меня. Она меня любила. Я никогда не считала себя виновной в самоубийстве твоей жены, хоть она и обнаружила нашу связь… Все подсматривают друг за другом… как водится.
      — И еще ты всегда советуешь людям отрицать вину и принимать реальность так, как она есть, — задумчиво произнес Рэй. — Что можно сказать о твоих принципах, дорогуша? Ну да, — усмехнулся он. — Антипараноидальный принцип. Универсальное обезболивающее средство Джоан Хиаси: отмахнуться от всего, в чем ты виноват. Отбрось вину, — Рэй оценивающе оглядел свою подружку и продолжил более резко: — Удивляюсь, что ты еще не стала поклонницей Уилбура Мерсера.
      — Этого шута? — фыркнула Джоан.
      — Но этим он и привлекает людей. Сейчас я тебе покажу, — Рэй направился к телевизору, установленному в противоположном углу комнаты. На телевизоре стоял черный ящичек с орнаментом из драконов в стиле китайской династии Сунн.
      — Странно… Откуда ты знаешь, когда по телевизору выступает Мерсер? — удивилась Джоан.
      — Я специально интересовался, — пробормотал Рэй, пожав плечами. — Новая религия, заменяющая дзэн-буддизм и зародившаяся здесь, на Среднем Западе. Она уже распространилась по всей Калифорнии. Тебе следовало быть повнимательнее, раз уж ты сделала религию своей профессией. Ты должна изучать ее. Религия влияет на твой счет в банке. Не забывай об этом, моя дорогая.

* * *

      Когда телевизор включили, на экране появился Уилбур Мерсер, человек средних лет с тонкими, правильными чертами лица.
      — Почему он ничего не говорит? — поинтересовалась Джоан.
      — Потому что на этой неделе Мерсер принял обет молчания. Полного молчания, — Рэй закурил. — Государство должно платить мне, а не тебе. Ни черта ты не понимаешь в религии.
      — По крайней мере, я не паясничаю, — заявила Джоан. — И я не молюсь на клоуна.
      — И это говорит человек, идущий путем дзэна! — мягко заметил Рэй. — А ведь твой Будда — рулон туалетной бумаги. И еще Будда часто…
      — Успокойся, — отрезала она. — Я хочу посмотреть на Мерсера.
      — Ты хочешь посмотреть? — в голосе Рэя звучала ирония. — Бог мой, чего же ты хочешь на самом деле? Никто пока воочию не видел Мерсера, в этом-то все и дело, — загасив сигарету в пепельнице, он подошел: к телевизору — туда, где стояла коробочка с двумя ручками, прикрепленная проволокой к корпусу. Рэй взялся за эти ручки и на мгновение гримаса боли исказила его лицо.
      — Что это? — заинтересовавшись, спросила Джоан.
      — Н… ничего, — отозвался Рэй, по-прежнему сжимая ручки. На экране Уилбур Мерсер по-прежнему медленно поднимался по бесплодному, каменистому склону холма, но на его лице появилось выражение безмятежности… или пустоты? Задохнувшись Рэй отпустил ручки. — Я могу держать их ровно сорок пять секунд, — объяснил он Джоан. — Это — ящичек сопереживания моя дорогая. Не стану говорить, как достал его… Я и сам, честно говоря, точно не знаю. Они принесли его мне. Они — это некая организация, которая распространяет их… «Уилсер Инкорпорейтед». Но, честное слово, когда ты держишься за эти ручки, ты не просто видишь Уилбура Мерсера. Ты на самом деле участвуешь в его шествии. Чувствуешь то, что чувствует он.
      — Со стороны это выглядит болезненно, — заметила Джоан.
      — Да, — спокойно ответил Рэй Меритан. — А все потому, что Уилбура Мерсера постепенно убивают. Он идет к месту, где примет смерть.
      Джоан в ужасе отодвинулась от ящичка.
      — Ты думаешь?.. Да, это то, в чем мы нуждаемся, — продолжал Рэй. — Помни, я достаточно хороший телепат, но сейчас не могу сосредоточиться настолько, чтобы четко читать твои мысли. «Если бы только я могла страдать…» — вот о чем ты только что подумала. Ладно. Вот твой шанс, Джоан.
      — А это больно?
      — Ты думаешь о боли?
      — Да! — резко ответила она.
      — Сейчас у Уилбура Мерсера двадцать миллиона поклонников во всем мире, — продолжал Рэй. — И они страдают вместе с ним, пока он идет к этому Пуэбло, где-то в штате Колорадо. Словом, где-то там находится место, куда он, по слухам, направляется. Но лично я сомневаюсь. Однако учение Мерсера успешно вытеснил дзэн-буддизм в Америке, а ты едешь на Кубу, чтобы обучать богатых китайских банкиров устаревшей практике аскетизма.
      Джоан молча отвернулась от Рэя и посмотрела на продвигающегося вперед Мерсера.
      — Ты ведь знаешь, что я прав, — продолжал Рэй. — Я воспринимаю твои эмоции. Ты даже сама можешь не сознавать, но это так.
      На экране в Мерсера полетел камень и ударил его в плечо.
      — Каждый, кто держится за ручки ящичка сопереживания, чувствует то же, что и Мерсер, — поняла Джоан.
      — Ты права, — кивнул Рэй.
      — А… что же случится, когда он умрет? — спросила Джоан.
      — Посмотрим, — спокойным голосом заверил ее Рэй. — Пока мы этого не знаем.

      — Думаю, вы ошиблись, — объявил Богарту Крофтсу госсекретарь. — Девушка могла быть любовницей Меритана, но это не означает, что ей что-то известно.
      — Подождем, что скажет нам мистер Ли, — раздраженно возразил Крофтс. — Он встретит ее в Гаване.
      — А не мог бы мистер Ли вначале просканировать Меритана?
      — Один телепат сканирует другого, — ухмыльнулся Богарт Крофтс. — Абсурдная ситуация: мистер Ли читает мысли Меритана, а Меритан, тоже телепат, читает мысли мистера Ли и понимает, что мистер Ли читает его мысли. И при этом Ли, читающий мысли Меритана, понимает, что Меритан это знает… и так далее. Бесконечный процесс накручивания, взаимопроникновение разумов, во время которого Меритан спокойно спрячет все крамольные мысли и не станет думать о Уилбуре Мерсере.
      — Их имена похожи, и это убеждает меня, — протянул Херрек. Меритан, Мерсер. Первые три буквы…
      — Рэй Меритан — не Уилбур Мерсер, — объявил Крофтс. — Я расскажу вам, как мы это узнали. Воспользовавшись услугами ЦРУ, мы сделали видеокопию с телепередачи о Мерсере и проанализировали ее. Обычно Мерсер выступает на фоне мрачного пейзажа: равнина с кактусами, песок, скалы… Ну, вы знаете.
      — Да, — кивнул Херрик. — Дикие места, похожие на пустыню.
      — Если план более крупный, камера показывает небо. И луну. Так вот, мы тщательно изучили изображение. Это — не Луна. Вернее, луна — но слишком маленькая, чтобы быть нашей Луной. Мерсер находится не на Земле. Я считаю, он вообще не землянин.
      Нагнувшись, Крофтс аккуратно приподнял со стола маленький металлический ящичек, избегая прикасаться к его ручкам.
      — То есть эта штуковина спроектирована и собрана не на Земле. Весь путь Мерсера пролегает не по Земле, и это совершенно точно.
      — Если Мерсера нет на Земле, тогда возможно, что он страдал и умер давным-давно на какой-то другой планете… — высказал Херрик новое предположение.
      — Конечно, — согласился Крофтс. — Мерсер, или как бы его там ни называли… Возможно, именно здесь и находится разгад ка. Но пока мы даже не знаем, что конкретно нас интересует…
      Конечно же, в первую очередь их интересовало, когда Мерсер умрет? Что случится с людьми, которые в тот момент будут держаться за ручки своих ящичков сопереживания?
      Крофтс сел за стол и стал рассматривать стоящий перед ним ящичек. Обычная металлическая коробка с двумя изящными ручками Сам он никогда не притрагивался к ним и не хотел этого делать. Но…
      — Когда предположительно Мерсер умрет? — спросил Харрек.
      — А мистер Ли сможет что-нибудь извлечь из девушки? Вы это хотите спросить? Сможет он достать какой-нибудь ключ к местонахождению Мерсера?
      — Надеюсь, — Крофтс поставил ящичек сопереживания на место, так и не прикоснувшись к его ручкам. «Наверное, это странное ощущение — положить руки на две обычные металлические ручки и неожиданно обнаружить, что ты совсем не тот, кем только что был, что ты совсем другой человек и находишься в другом месте, идешь по бескрайнему сухому склону к тому месту, где примешь смерть… — подумал он. — По крайней мере, так говорят. Но слушать об этом… Интересно, как все это происходит? Как известно, лучше раз увидеть…»
      Боль. Именно она пугала Крофтса, удерживала от эксперимента.
      Не верилось, что люди могут намеренно искать боль, а не избегать ее. Держаться за ручки ящичка сопереживания — занятие отнюдь не из приятных. Не избегать страданий, а стремиться к ним. И даже не к страданиям, как таковым… Крофтс не сомневался, что мерсеристы — просто мазохисты, жаждущие дискомфорта. Скорее всего, именно желание боли влекло верующих к Мерсеру. По крайней мере, он так думал.

* * *

      Как бы то ни было, последователи Мерсера для чего-то страдали.
      — Они хотят страдать, — объяснил своему начальнику Крофтс. Это означает отказаться от своего «эго», своего существования как личности. Отсюда возникает общность, в которой они страдают и вместе переносят тяжелые испытания Мерсера.
      «Это похоже на пир во время чумы, — подумал он про себя. А настоящий ключ ко всему — тесное духовное общение, оно лежит практически в основе всех религий. Или должно лежать. Религия ослепляет людей, соединяя их в теле Господнем, которым они, уверовав, владеют совместно, при этом кто-то всегда остается за пределами такой общности».
      — В первую очередь, необходимо знать: политическое это движение или просто очередное развлечение, — заметил Херрик.
      — С нашей точки зрения, здесь явно замешана политика, — ответил Крофтс. — Но с точки зрения верующих…
      На столе зажужжал интерком.
      — Сэр, тут мистер Джон Ли, — объявила секретарша.
      — Пусть заходит.
      Вошел высокий и стройный молодой азиат в простом китайском одеянии средневекового фасона и черных туфлях с острыми носами. Пожав друг другу руки, мистер Ли и Херрик улыбнулись.
      — Объект еще не улетел в Гавану?
      — Еще здесь, — ответил Крофтс.
      — Она хорошенькая? — поинтересовался мистер Ли.
      — Да, — Крофтс с улыбкой посмотрел на Херрика. — Но… с тяжелым характером. Стервозная дамочка. Эмансипированная, если вы меня понимаете.
      — А… суфражистка, — улыбнулся мистер Ли. — Ненавижу дамочек подобного типа… Наш план точно сработает, мистер Крофтс.
      — Помните, ваша задача — наблюдать, — напомнил Крофтс. — Вы должны слушать, как она пропагандирует дзэн-буддизм, изучать ее ответы на вопросы типа: «В чем смысл сострадания Будды?» Кроме того, вам нужно несколько раз проверить ее память… Практика дзэна, как я полагаю, помогает внушать исподволь.
      — Или незаметно защищаться от внушения, — широко улыбаясь, заметил Ли. — Вы видите, я готов. Чувство, бесчувствие… в дзэне это одно и то же, — он оставался совершенно спокойным.
      — Конечно, я коммунист, — продолжал Ли. — И я вступил в контакт с вами, потому что коммунистическая партия в Гаване сочла мерсерианство учением вредным и подлежащим искоренению, — он помрачнел. — Должен заметить, что мерсеристы — фанатики.
      — Да, это правда, — согласился Крофтс. — И нам необходимо ограничить сферу влияния их религии, — он показал на ящичек сопереживания. — У вас они тоже появились?
      — Да, — ответил Ли. — Это своеобразная форма самобичевания. Полуобман, некая полуиллюзорная религия, призывающая упиваться ощущением собственной вины. На досуге люди согласны вбирать в себя и такие эмоции, если все оформлено должным образом. Так, и никак иначе.
      «Этот человек даже не понимает суть проблемы, — подумал Крофтс. — Он простой материалист. Типичный продукт коммунистической идеологии, весь мир для него делится на черное и белое».
      — Вы ошибаетесь, — произнес Ли, видимо прочитав мысли Крофтса.
      — Извините, я забылся. Не обижайтесь.
      — Я заглянул в вашу голову, и увидел, что вы верите: Уилбур Мерсер, как он себя называет, может находиться не на Земле — продолжал Ли. — Вы знаете позицию партии по этому вопросу? Он обсуждался всего несколько дней назад. Партия постановила — в Солнечной системе нет иных обитателей, кроме людей. Кроме того вера в существование сверхразума — порождение мистицизма.
      Крофтс тяжело вздохнул.
      — Позвольте с вами не согласиться. Решение, принятое путем простого голосования и явно по политическим соображениям… Не могу я такого понять…
      И в этот момент примиряюще заговорил секретарь Херрик:
      — Пожалуйста, давайте прекратим теоретические споры. Забудем философские разногласия… Движение Мерсера и его быстрое распространение по планете — вот тема для обсуждения.
      — Да, пожалуй, вы правы, — согласился мистер Ли.

      На взлетном поле аэропорта Гаваны Джоан Хиаси остановилась в недоумении. А потом она начала оглядываться. Толпа пассажиров потянулась ко входу в зал номер двадцать.
      Встречающие — родственники и друзья прибывших — выплескивались на край посадочного поля, в нарушение всех правил работы аэропорта. Среди встречающих Джоан увидела высокого худощавого молодого китайца.
      Подойдя к нему, Джоан спросила:
      — Мистер Ли?
      — Да, — добродушно улыбнулся он, а потом стал торопливо пробиваться к Хиаси через толпу. — Сейчас время обедать. Хотите перекусить? Я могу отвезти вас в ресторан Хань Фало. Там подают утку по-пекински и суп из ласточкиных гнезд — типичное блюдо кантонской кухни… Немного слащаво, но хорошо приготовлено.

* * *

      Вскоре они сидели в ресторане, в огромном кабинете, в креслах, обитых красной кожей. Стены кабинета имитировали тиковый полог балагана. Вокруг щебетали кубинцы и китайцы. В воздухе пахло жареной свининой и дымом сигар.
      — Вы — руководитель Гаванского Института востоковедения? — на всякий случай уточнила Джоан.
      — Правильно. К сожалению, кубинская коммунистическая партия недовольна нами из-за некоторых религиозных аспектов нашей деятельности. Но многие китайцы, живущие на острове, посещают наши лекции или занимаются заочно. И, как вы знаете, у нас много выдающихся учеников из Европы и Южной Азии, которые учатся заочно… Кстати, в дзэн-буддизме есть притчи, которые даже я не понимаю. Например, монах, рассекающий пополам котенка… Я долго размышлял над этим коаном, но так и не нашел присутствия Будды в подобной жестокости… — Потом китаец поспешно прибавил. — Я не спорю с учением. Я только хочу понять.
      — Из всех коанов дзэна этот наиболее труден для понимания. Ответом служит вопрос: а где котенок сейчас?
      — Чем-то напоминает начало Бхагават-Гиты, — быстро кивнул мистер Ли. — Помню, Арджуна сказал: «Лук Гандива выскальзывает из моих рук… А это плохое предзнаменование!» Но что можно извлечь из убийства котенка?
      — Уточним, — сказала Джоан. — Вы, конечно, помните ответ Кришны. Это одно из самых глубоких высказываний о смерти и человеческих поступках во всей добуддийской религии.
      Подошел официант, чтобы принять заказ. Он оказался кубинцем в костюме цвета хаки и берете.
      — Попробуйте жареный «вань дунь», — посоветовал мистер Ли. — Еще возьмите «чао уи» и, конечно, яичный рулет… У вас сегодня есть яичный рулет? — спросил он официанта.
      — Си, сеньор Ли, — ответил официант, одновременно ковыряясь в зубах зубочисткой.
      Ли заказал за обоих, и официант ушел.
      — Знаете, — начала Джоан, — если бы вы пробыли рядом с телепатом так же долго, как я, вы тоже чувствовали бы, когда вас интенсивно сканируют… Я всегда чувствовала, когда Рэй пытался копаться у меня в голове. Вы — телепат. И сейчас интенсивно сканируете меня.
      — Я бы хотел им быть, мисс Хиаси, — улыбнулся Ли.
      — Мне нечего скрывать, — заявила Джоан. — Но я удивляюсь, почему вы интересуетесь моими мыслями. Вы же знаете, что меня нанял на работу Госдепартамент Соединенных Штатов. Тут нет никакого секрета. Вы боитесь, что я прилетела на Кубу шпионить? Изучать обороноспособность вашей страны? Или что-нибудь в таком духе? — девушка почувствовала разочарование — Не слишком хорошее начало. По отношению ко мне вы вели себя бесчестно.
      — Вы очень привлекательная женщина, мисс Хиаси, — заметил Ли, ничуть не растерявшись. — Мне лишь любопытно было взглянуть… можно сказать прямо?.. На ваше отношение к сексу.
      — Вы лжете, — спокойно объявила Джоан.
      Вежливая улыбка китайца растаяла. Он пристально посмотрел на Джоан.
      — Суп из ласточкиных гнезд, сеньор, — это вернулся официант. Он поставил горячую, дымящуюся супницу в центр стола. — Чай, — продолжал он, поставив на стол заварочный чайник и две маленькие пиалы. Сеньора, не желаете ли свиную отбивную?
      — Нет, — рассеянно ответила Джоан.
      Из общей залы донесся крик боли. Джоан и ее спутник аж подпрыгнули. Ли резко отдернул занавеску, отделявшую их кабинет от общего зала. Официант тоже посмотрел туда, откуда донесся крик, и усмехнулся.
      В противоположном углу ресторанного зала сидел за столиком престарелый кубинец. Его руки намертво сжались на ручках ящичка сопереживания.
      — И здесь тоже? — только и смогла выговорить Джоан.
      — Это как чума, — развел руками Ли. А потом он обратился к официанту. — Этот человек мешает нам есть.
      — Извините, — хихикнул официант и покачал головой.
      — Да, — поддержала Джоан, а потом повернулась к своему спутнику. — Мистер Ли, я останусь здесь и начну работать несмотря на наши разногласия. Не знаю, почему они отправили телепата встретить меня… Возможно, всему виной параноидальное отношение коммунистического общества к иностранцам — но в любом случае работа есть работа, и я намерена выполнить ее… Так мы обсуждали притчу о расчленении котенка?..
      — Мы продолжим обсуждение во время еды? — скривившись, поинтересовался Ли.
      — Вы сами начали этот разговор, — заметила Джоан. Затем она продолжила разговор, несмотря на сильные душевные муки, отразившиеся на лице Ли, когда он зачерпнул ложкой суп.

* * *

      В лос-анджелесской телестудии у своей арфы в ожидании «прямого эфира» томился Рэй Меритан. «Для начала сыграю „Как высока луна“», — решил он, а потом зевнул, не спуская взгляда с контрольной кабинки.
      Рядом с ним музыкальный ведущий Глен Голдстрин великолепным льняным платком полировал очки с огромными стеклами.
      — Думаю вечером дать тебе эфир с Густавом Малером, — объявил Голдстрин.
      — А кто это, черт побери?
      — Величайший композитор конца девятнадцатого столетия. Очень романтичный. Он писал длинные музыкальные симфонии и песни кантри. Я еще подумывал о фантазиях в ритмах «Весеннего алкоголика» и «Песни о Земле». Никогда не слышал?
      — Нет, — равнодушно ответил Меритан.
      — Мелодии в серо-зеленой тональности.
      В этот вечер Рэй Меритан не чувствовал себя настроенным на серо-зеленый. Его голова раскалывалась от боли. А виной всему камень, попавший в Уилбура Мерсера. Меритан попытался отпустить ручки ящичка сопереживания в тот момент, когда увидел летящий в Мерсера камень, но опоздал. Камень ударил пророка в висок и рассек кожу до крови.
      — Сегодня я встретился с тремя мерсеристами. Все они выглядели ужасно. Что-то случилось с Мерсером?
      — Откуда я знаю.
      — Ты выглядишь так же, как они. Твоей голове досталось, не так ли? Все будет хорошо, Рэй. Что поделать, если ты мерсерист? Хочешь обезболивающую таблетку?
      — А как же самая идея? — резко спросил Рэй Меритан. — Обезболивающее! Теперь, мистер Мерсер, когда вы поднялись по склону холма, не хотите ли кубик морфия? Ты не понимаешь!.. — высвобождая свои эмоции, Рэй извлек из арфы несколько каденций.
      — Вас включают, — объявил режиссер из аппаратной. Мелодия «Это изобилие» полилась с ленты в контрольной комнате. Камера номер два остановилась на Голдстрине. Осветитель включил красную подсветку.
      — Добрый вечер, дамы и господа, — скрестив руки на груди, заговорил Голдстрин. — Что такое джаз?
      «Вот это я и скажу им, — решил Меритан. — Что такое джаз? Что такое жизнь?» — Он вытер раскалывающийся от боли лоб и задумался, как выдержит следующую неделю. Скорбный путь Уилбура Мерсера близился к концу. И с каждым днем пророку становилось все хуже…
      — А после короткой рекламной паузы мы вернемся к вам, чтобы рассказать о мире мужчин и женщин, живущих в серо-зеленом стиле, — продолжал Голдстрин. — Мы расскажем о стп ных людях, о мире такого оригинального, неповторимого музыканта и композитора, как Рэй Меритан.
      На телемониторах перед Меританом замелькали рекламны ролики.
      — Пожалуй, я все-таки приму таблетку, — обратился музыкант к телеведущему. И через мгновение большая желтая таблетка оказалась у него на ладони.
      — Паракодеин, — пояснил Голдстрин. — Запрещенный наркотик… Я удивляюсь тебе… всем вам. Никакой осторожности.
      — Отстань! — Рэй взял графин и запил пилюлю.
      — А теперь ты примкнул к мерсеристам…
      — Сейчас я… — он посмотрел на Голдстрина. Они хорошо знали друг друга благодаря совместным выступлениям по телевидению. — Я не мерсерист, — продолжал Рэй. — Забудь об этом, Глен. Это лишь чистое совпадение, что у меня разболелась голова после того как Мерсера треснул камнем по башке какой-то слабоумный садист. Его бы самого заставить пройти весь этот путь…
      Нахмурившись Рэй еще раз неодобрительно взглянул на Голдстрина.

* * *

      — Понимаю, — кивнул Голдстрин. — Американское ведомство психиатрии собирается просить ведомство правосудия изолировать всех мерсеристов.
      Неожиданно он повернулся ко второй камере.
      — Серо-зеленый стиль зародился четыре года назад в Пиноле, Калифорния, в месте, известном сейчас как «Клуб выстрела дуплетом». Тогда там играл Рэй Меритан. Рэй исполнил как-то одну из своих самых известных ныне мелодий. Она называется «Однажды, занимаясь любовью с Эмми», — тут ведущий качнулся в сторону Меритана. — И вот… Рэй Меритан.
      Пальцы Рэя коснулись струн, и арфа нежно зазвучала.
      «Вот почему ФБР не смогло ничего поделать со мной уже в течении десяти лет, — подумал он. — Я покажу им, что они не доросли до меня. Вначале паракодеин, потом Мерсер. Берегись, парень!»
      Глен Голдстрин показал Рэю торопливо нацарапанную записку так, чтобы она не попала в объектив.
       Мерсер не землянин?
      Ниже Голдстрин подписал маркером:
       Это то, что они хотят знать.
      «Вторжение извне, — подумал Меритан, продолжая играть. — Так вот чего они боятся. Страх перед неизвестным, как у маленьких детей. Наше правительство — крошечные дрожащие от страха дети, играющие в ритуальные игры со сверхсовременными могущественными игрушками».
      А потом он услышал мысль одного из видеоинженеров в операторской:
      « Бедняга Мерсер».
      Теперь Рэй переключил внимание на этого человека, сканируя его изо всех сил. Пальцы музыканта работали чисто рефлекторно.
      « Правительство объявило вне закона все так называемые ящички сопереживания».
      Рэй подумал о собственном ящичке, стоящем на телевизоре в его квартире.
       «Организация, которая распространяет ящички сопереживания, объявлена вне закона, а ФБР уже производит массовые аресты в крупных городах. Другие страны согласились последовать нашему примеру».
      «Почему Мерсер — бедняга? — удивился Рэй. — Он что, уже умер? И как насчет мерсеритов, которые в тот момент держались за ручки ящичков? Что с ними сталось? Может, им необходима медицинская помощь?»
       «Пора передавать новости? — подумал видеоинженер. — Или подождем, и пока дадим рекламу?»
      Рэй перестал играть на арфе и громко сказал в гудящий микрофон:
      — Уилбур Мерсер пострадал. Мы предполагали, что так и случится. И все же это большая трагедия. Мерсер — святой.
      Глен Голдстрин округлившимися глазами уставился на музыканта.
      — Я верю в Мерсера, — продолжал Рэй, и все телезрители Соединенных Штатов Америки услышали его признание. — Я верю в его страдания и смерть. Это касается каждого.
      Все! Сделано! Передача ушла в эфир помимо записи на пленку. На это потребовалось не так уж много храбрости.
      — Молитесь за Уилбура Мерсера! — закончил он и заиграл на арфе в своем серо-зеленом стиле.
      «Дурак, — подумал Глен Голдстрин. — Самоубийца! Положим в тюрьму сядешь не более чем на неделю, но ты же погубил свою карьеру!»
      А Рэй играл на арфе и печально улыбался Глену.

      — Знаете историю о том, как дзэнский монах играл с детьми в прятки? Кажется, эта притча есть у Басе. Монах спрятался в сортире во дворе. Он залег в дерьмо, а дети не смогли его найти а потом забыли о нем. А монах был простым человеком. На следующий день…
      — Я допускаю, что дзэн — своеобразная форма глупости — перебила его Джоан. — Он превозносит такие достоинства жизни, как простота и доверчивость. Но помните, слово «доверчивость» означает, что этого человека легко обмануть, одурачить, — девушка глотнула чая и обнаружила, что тот уже остыл.
      — Тогда вы практикуете дзэн по-настоящему, потому что вас уже обманули, — заявил Ли. — Сунув руку в недра своего пальто, он вытащил пистолет и направил его на Джоан. — Вы арестованы.
      — Кубинским правительством? — с трудом ухитрилась выговорить она.
      — Правительством Соединенных Штатов, — ответил Ли. — Я заглянул вам в голову и узнал: вы в курсе, что Рэй Меритан занимает видное положение среди мерсеритов. Да и вы сами склонны к мерсеризму.
      — Ничего подобного!
      — Вы прельстились бессознательно, но уже готовы к тому, чтобы стать в их ряды. Я могу вытащить из вас эти мысли, даже если вы станете это отрицать. Мы вернемся в Соединенные Штаты, вы и я. И потом мы вместе поищем Рэя Меритана, а он отведет нас к Уилбуру Мерсеру. Все очень просто.
      — Зачем же меня тогда отправили на Кубу?
      — Я — член Центрального комитета Кубинской коммунистической партии, — проговорил Ли. — Я — единственный телепат на весь остров. Мы проголосовали за то, чтобы работать совместно с правительством Соединенных Штатов, пока не закончится кризис, вызванный деятельностью Мерсера. А теперь мы вернемся в аэропорт и отправимся назад в Вашингтон.
      Джоан беспомощным взглядом обвела ресторанную залу. Посетители обедали, туда-сюда сновали официанты… Никто не обращал внимание на Джоан и Ли.
      Когда мимо проходил официант с тяжело нагруженным подносом, Джоан встала.
      — Этот человек… — она показала на Ли. — Он хочет похитить меня. Помогите, пожалуйста.
      Официант посмотрел на Ли, узнал его, улыбнулся Джоан и пожал плечами.
      — Сеньор Ли — важный человек, — сообщил официант и прошел дальше.
      — Он сказал правду, — подтвердил Ли.
      Джоан выскользнула из кабинете и метнулась через зал.
      — Помогите! — обратилась она к старому кубинскому мерсеристу, который сидел перед ящичком сопереживания. — Я — мерсеристка. Они хотят меня арестовать.
      Морщинистое лицо старика вытянулось. Кубинец внимательно смотрел на девушку.
      — Помогите, — повторила она.
      — Хвала Мерсеру! — только и сказал старик.
      «Он не в силах мне помочь», — поняла Джоан. Теперь ей ничего не оставалось, как повернуться к Ли, который последовал за ней, держа пистолет наготове.
      — Этот старик ничего не сделает, — объяснил Ли. — Он даже зад свой не поднимет.
      Ноги у Джоан подкосились.
      — Да, я знаю.

* * *

      Телевизор в углу вдруг прекратил передавать глупые рекламные ролики — женское личико и мелькающую бутылку пива. Ведущий новостей заговорил на испанском.
      — Мерсер ранен, — сообщил Ли, прислушиваясь. — Но он пока еще жив. Вы, мисс Хиаси, не понимаете, каково сейчас всем мерсеристам. Притворяетесь? Да, все правильно. Сначала надо взяться за рукояти… И сделать это нужно добровольно.
      Джоан схватила ящичек старого кубинца. Мгновение она подержала его, а потом взялась за ручки. Ли с удивлением посмотрел на нее.
      Джоан не почувствовала никакой боли. «Как это?» — удивилась она, оглядываясь. Зал ресторана стала тускнеть, расплываться.
      «Возможно Мерсер уже без сознания… Такое ведь может случиться. Но все равно я ускользну от тебя, — подумала она о Ли. — Ты не сможешь… или просто не захочешь последовать за мной в загробный мир Уилбура Мерсера, который умирает пустынном склоне, окруженный врагами. Сейчас я вместе с ним Это — убежище от всего ошибочного. От вас, мистер Ли. Вы никогда не сможете заполучить меня обратно!»
      Зрение вернулось. В воздухе резко пахло цветами. А вокруг лежала голая безводная пустыня.
      Перед Джоан стоял печальный седой человек. Его взгляд был переполнен болью.
      — Я ваш друг, — объявил он. — Но вы должны уйти. Я не смогу помочь вам выпутаться и найти выход. — Вы понимаете? — для пущей убедительности он взмахнул пустыми руками.
      — Нет, — возразила Джоан. — Не понимав.
      — Как я могу спасти вас, если не могу спастись сам? — улыбнулся он. — Разве вы не видите? Тут нет спасения.
      — Тогда зачем все это? — удивилась Джоан.
      — Показать вам, что вы не одиноки, — ответил Уилбур Мерсер. — Я здесь, рядом с вами, и всегда буду здесь. Возвращайтесь, встретьтесь с ними, передайте это им.
      Девушка отпустила рукояти.
      — Ну? — поинтересовался Ли, все еще держа в руке пистолет.
      — Пойдемте, — сказала она. — Возвращаемся в Соединенные Штаты. Можете передать меня ФБР. Это неважно.
      — Что же вы видели? — полюбопытствовал мистер Ли.
      — Не ваше дело.
      — Но я легко могу узнать это, — склонив голову, он стал сканировать девушку. Уголки его рта опустились, на лице появилась гримаса недоверия. — Не сказал бы, что узнал слишком много. Мерсер посмотрел на вас и объявил, что ничего не может для вас сделать… И это человек, в жертву которому вы приносите свою жизнь, вы и остальные? Вы, наверное больны.
      — Чувствовать себя больной среди безумцев — просто здорово, — объявила она.
      — Чепуха! — возразил Ли.

* * *

      — Интересно… Она стала мерсериткой прямо на моих глазах, — сообщил Ли Богарту Крофтсу. — Скрытое стало явным… Это лишь доказывает, что я правильно прочел ее мысли.
      — С минуты на минуту мы должны схватить Меритана, — объявил Крофтс своему шефу, госсекретарю Херрику. — Он сбежал с телестудии в Лос-Анджелесе, после того как в прямом эфире объявил, что Мерсер серьезно ранен. Никто не знает, где он. Он не вернулся в свою квартиру. Местная полиция конфисковала его ящичек сопереживания. Теперь Меритану некуда податься.
      — А где Джоан Хиаси? — спросил Крофтс.
      — Сейчас она в Нью-Йорке, — ответил Ли.
      — По какому обвинению ее задержали? — спросил Крофтс.
      — Политическая агитация, наносящая ущерб безопасности Соединенных Штатов.
      — И официально арестована она кубинскими коммунистами, — с улыбкой добавил Ли. — Один из дзэнских парадоксов, на который мисс Хиаси прольет свет.
      Тем временем Богарт Крофтс думал о том, как по всей стране агенты ФБР конфискуют ящички сопереживания. Скоро их уничтожат. За следующие сорок восемь часов большая часть ящичков, находящихся на территории США, перестанет существовать. В том числе и тот, что сейчас находится в его кабинете.
      Ящичек так и простоял на столе, и Крофтс до него так и не дотронулся. Он сам попросил принести сюда ящичек и все это время хранил его, держась подальше от ручек. Теперь Крофтс подошел к нему.
      — Что случится, если я возьмусь за эти ручки? — поинтересовался он у Ли. — Это ведь не телевизор. Не думаю, что Уилбур Мерсер перенесется прямо сюда. Фактически все, что я знаю, — то, что в итоге Мерсер должен умереть.
      — Если вы возьметесь за рукояти, вы войдете… — начал было Ли, но запнулся. — Не знаю, как это описать, но вы окажетесь там. Почувствуете необъяснимую общность с мистером Мерсером, где бы он ни находился. Вы разделите его страдания, но это не все. Вы станете разделять его… — Ли замялся. — Мировоззрение… Нет, это не слишком подходящий термин. Идеологию?.. Тоже нет.
      — А как насчет «транс-состояния»? — поинтересовался госсекретарь Херрик.
      — Может и так, — нахмурившись согласился Ли. — Нет, и даже не это. Трудно подобрать слово, чтобы охватить все значения… пожалуй, самое подходящее слово — сопереживание.
      — Я попытаюсь, — решился Крофтс.
      — Нет, — возразил Ли. — Позвольте предостеречь вас. Я видел, как это сделала мисс Хиаси и как она после этого изменилась. Вы ведь не начали употреблять паракодеин, когда он стал популярен среди безродных космополитов? — в голосе китайца зазвучали гневные нотки.
      — Я пробовал паракодеин, — ответил Крофтс. — И он не ока зал на меня никого действия.
      — Что вы собираетесь делать? — поинтересовался госсекретарь Херрик.
      — Я пока не понимаю, почему я должен измениться, — пожал плечами Крофтс. — Просто хочу попробовать этот наркотик, — и он взялся обеими руками за ручки ящичка сопереживания.

      — Они отобрали мой ящичек сопереживания, — медленно шагая под дождем, бормотал Рэй Меритан. — Если я вернусь в свою квартиру, они схватят меня.
      Дар телепатии спас его. Войдя в свой подъезд, он услышал мысли полицейских…
      Сейчас уже перевалило за полночь. «Проблема в том, что из-за проклятого телешоу я стал известен. В Америке нет места, где я смогу остаться не узнанным. И есть ли такое место на Земле… Где находится Уилбур Мерсер? — спрашивал он себя. — В Солнечной системе, или же за ее пределами? Может, он греется под лучами иного солнца? Где он? Возможно, мы никогда этого не узнаем. Или, точнее, я никогда не узнаю. Но разве это важно? Где Уилбур Мерсер? Вот что самое главное. Ведь добраться до него может любой. Ящичек сопереживания… Точнее, можно было добраться всегда… До начала полицейских рейдов».
      Меритан почувствовал, что компания по распространению ящичков, которая и раньше особо не светилась, и сейчас найдет способ распространять ящички в обход полиции. Он оказался прав.
      Впереди, среди дождя и теней, он увиден красные огни бара. Повернув в ту сторону, он зашел в бар и обратился к бармену:
      — У вас есть ящичек сопереживания? Я заплачу сотню.
      — Нет, — ответил бармен — здоровый, плотный мужик с волосатыми руками. — У меня нет ничего такого. Убирайся!
      Посетители бара разом повернулись в сторону Рэя.
      — Эй, да это тот парень, что в бегах, — заметил один из них.
      — Это — Рэй Меритан. Джазмен, — добавил другой.
      — Сыграйте для нас что-нибудь серо-зеленое, — попросил третий. Он мелкими глотками потягивал пиво из огромной кружки.
      Меритан поспешил к выходу.
      — Подожди, — остановил музыканта бармен. — Сходи по этому адресу, — он записал адрес на спичечной коробке и протянул Рэю. — Держи, парень.
      — Сколько я вам должен? — спросил Рэй.
      — Пять долларов, и выметайся!
      Меритан заплатил и ушел. Теперь в кармане у него лежал спичечный коробок.
      — Возможно, это адрес ближайшего полицейского участка, — сказал он сам себе. — Но я должен попробовать. Если бы еще разок прикоснуться к ящичку сопереживания…
      По адресу, который дал бармен, Рэй отыскал в трущобах Лос-Анджелеса обшарпанное деревянное здание. Он постучал и стал ждать.
      Дверь приоткрылась. На него уставилась полная женщина средних лет в шлепанцах и махровом халате.
      — Я не из полиции, — объявил Рэй. — Я мерсерист. Могу я воспользоваться вашим ящичком сопереживания?
      Дверь распахнулась. Женщина оглядела Рэя с ног до головы. Видимо, она удовлетворилась осмотром, хотя ничего и не сказала.
      — Извините, что потревожил вас так поздно, — пробормотал Рэй.
      — Что с вами случилось? — поинтересовалась женщина. — Вы плохо выглядите.
      — Это — Уилбур Мерсер, — ответил Рэй. — Ему больно.
      — Проходите, — женщина проводила Рэя в темную холодную гостиную, где в огромной клетке с гнутыми медными прутьями спал попугай. Там, на старой радиоле, Рэй увидел ящичек сопереживания. Он почувствовал, как мурашки поползли по его телу.
      — Не робейте, — подтолкнула его женщина.
      — Благодарю.
      Рэй взялся за ручки.
      В его ушах зазвучал голос:
       «Мы попробуем использовать девушку. Она приведет нас к Меритану. Я оказался прав, настояв на том, чтобы ее упрятали подальше».
      Рэй Меритан не узнал голос. Говорил явно не Уилбур Мерсер. Несмотря на это, изумленный Рэй только крепче ухватился за ручки. Он словно оледенел.
       «Неземные силы нашли поддержку среди доверчивой части нашего общества… Я твердо верю… Они манипулируют наиболее цинично настроенным меньшинством верхушки общества — такими людьми, как Меритан. Они расплачиваются за этого безумного Уилбура Мерсера…»— не слишком уверенный голос стих.
      Рэю Меритану стало страшно.
      «Я вошел в контакт с сопереживаниями кого-то другого, — понял он. — Или Мерсер устроил это специально?»
      Рэй вновь прислушался.
       «… отправьте эту Хиаси из Нью-Йорка сюда, чтобы мы проверили ее… Когда я расскажу Херрику…»
      «Херрик — госсекретарь США. Значит, я слышу разговор людей из Госдепартамента, — решил Меритан и подумал о Джоан Ее ведь нанял кто-то из Госдепартамента. Значит, она не на Кубе? Он в Нью-Йорке. Где-то произошла ошибка? Ясно, Госдепартамент хочет использовать ее, чтобы добраться до меня».
      Рэй отпустил ручки и голоса стихли.
      — Вы сопереживали с ним? — спросила женщина.
      — Да-а, — рассеянно пробормотал Меритан, пытаясь сориентироваться в незнакомой комнате.
      — Как он? В порядке?
      — Я… я не знаю, — искренне ответил Рэй и подумал: «Я должен отправиться в Нью-Йорк и попытаться спасти Джоан. Она впуталась в это из-за меня. Теперь у меня нет выбора. Даже если меня поймают… Разве я смогу бросить ее?»

* * *

      — Я не слился духовно в Мерсером, — заявил Богарт Крофтс. Он отошел от ящичка сопереживания, потом повернулся, и в недоумении уставился на него.
      — Я стал Меританом… Но я не знаю, где он. В то самое мгновение, как я сжал ручки ящичка, Меритан взялся за ручки другого ящика. Мы соединились, и теперь этот музыкант знает все, что знаю я. И мы знаем кое-что из того, что знает он, хотя он знает не так уж много, — Крофтс пристально посмотрел на госсекретаря Херрика. — Меритан знает о Уилбуре Мерсере не больше нашего. Он пытается добраться до него. Определенно, он не Мерсер.
      Крофтс замолчал.
      — Это уже много, — Херрик повернулся к Ли. — Что он еще выудил из Меритана, мистер Ли?
      — Меритан поедет в Нью-Йорк и попытается освободить Джоан Хиаси, — продолжал Ли, спокойно читая мысли Крофтса. — Вы узнали это от мистера Меритана за какое-то мгновение до того, как контакт прервался.
      — Мы приготовимся к встрече с мистером Меританом, ухмыльнулся Херрик.
      — Похоже, вы все это время не прерывали со мной телепатического контакта, — поинтересовался Крофтс.
      — Иногда двое телепатов оказываются рядом, — пояснил Ли. — Неприятное ощущение. Мы избегаем этого, потому что если ментально сталкиваются два лгущих разума, это оказывается вредно для психики обоих. Я следил за тем, что происходило, когда вы столкнулись с Меританом.
      — Но что же нам делать дальше? — удивился Крофтс. — Теперь я знаю — Меритан невиновен. Он ничего не знает о проклятом Мерсере и об организации, распространяющей эти ящики. Ничего, кроме ее названия.
      На мгновение наступила тишина.
      — Но он среди знаменитостей, которые стали поклонниками Мерсера, — Херрик протянул Крофтсу официальное донесение, полученное по телетайпу. — И он заявил об этом открыто. Если вас что-то беспокоит, прочитайте донесение…
      — Знаю, он объявил о своей приверженности культу Мерсера в той вечерней телепередаче, — нервно пробормотал Крофтс.
      — Когда имеешь дело с организованными пришельцами, возможно, прибывшими из другой системы, следует быть осторожным, — заявил госсекретарь. — Мы попытаемся схватить Меритана, а действовать станем через мисс Хиаси. Мы выпустим ее из тюрьмы и проследим за ней. Когда Меритан войдет с нею в контакт…
      — Не скажите ли вслух, что вы задумали, господин Крофтс, — неожиданно перебил госсекретаря Ли. — Вы сами постоянно вредите своей карьере.
      — Херрик, это ошибка, — сказал Крофтс. — Меритан невиновен, так же как Джоан Хиаси. Если вы попытаетесь задержать Меритана, я подам в отставку.
      Госсекретарь нахмурился.
      — Напишите заявление об отставке и оставьте его у меня на столе, — распорядился он.
      — Это будет неудачным решением, — заметил Ли. — Я мог бы и догадаться, что побывав в контакте с Меританом, вы изменили свое мнение. Он заразил вас враждебностью к нам. Отбросьте все это — хотя бы ради собственной карьеры и страны, не говоря уже о вашей семье.
      — Мы поступаем неправильно, — повторил Крофтс.

* * *

      — Неудивительно, что эти ящички сопереживания наносят такой вред! — гневно воскликнул Херрик. — Сейчас я сам убедился в этом. Увы, я не могу повернуть вспять происходящее.
      Он подобрал ящичек сопереживания и подняв его повыше грохнул об пол. Черный короб превратился в груду металлического хлама.
      — Не смог удержаться от этого детского поступка, — вздохнул госсекретарь. — Впредь между нами и Меританом в целях безопасности не будет никаких контактов.
      — Если мы арестуем Меритана, он может попытаться воздействовать на нас, — вновь заговорил Крофтс, и сам удивился своему утверждению. — Или, скорее, на меня.
      — Так или иначе, я собираюсь продолжить операцию по его задержанию, — заявил Херрик. — И, пожалуйста, напишите заявление, мистер Крофтс. Все будет вас так, как я решил, — он выглядел сумрачно и решительно.
      — Господин госсекретарь, я читал мысли мистера Крофтса и могу вас уверить, он сам ошеломлен, — сказал Ли. — Крофт — невинная жертва ситуации. Уилбур Мерсер внес замешательство в наши ряды. Если вы примете заявление мистера Крофтса об отставке, Мерсеру это будет на руку.
      — Не важно, примет он мое заявление или нет, — отмахнулся Крофтс. — Я увольняюсь в любом случае.
      — Ящичек сопереживания неожиданно сделал из вас телепата, и этого оказалось достаточно, — вздохнул Ли и похлопал Крофтса по плечу. — Телепатическая сила и сопереживание — схожие явления. Может, стоит его назвать «телепатическим ящичком». Я удивляюсь этим инопланетянам. Ведь они могли создать прибор, который помог бы нашему развитию.
       «Раз вы читаете мои мысли, то знаете, что я собираюсь делать, — заявил Крофтс. — Не сомневаюсь, что вы расскажете об этом Херрику».
      Ли еле заметно усмехнулся:
       «Государственный секретарь и я объединились, чтобы сохранить мир во всем мире. Но у нас разные цели и разные инструкции».
      А Херрику он сказал:
      — Этот человек расстроен вашими действиями. Он действительно готов переметнуться на сторону противника. Ему понравилось чувствовать себя телепатом.
      — Если вы опуститесь до измены, вас арестуют, — объявил Херрик Крофтсу. — Обещаю!
      Крофтс промолчал.
      — Ящичек не изменил его разум, — вежливо объяснил Ли, кивнув обоим и, по-видимому, забавляясь ситуацией.
      «А дальше? — подумал он. — Тварь, которая называет себя Уилбуром Мерсером, нанесла дерзкий удар, соединив разумы Крофтса и Меритана. Понятно, что теперь сделает Крофтс. Он снова станет искать ящичек сопереживания… И если найдет… Следующий раз Мерсер уже обратиться к нему персонально. Приобщит к своему учению… Тогда Крофтс окончательно встанет в их ряды. Итак, они нас опередили, но в конечном счете мы выиграем, потому что в итоге разрушим все ящички сопереживания. А верующие без своего Уилбура Мерсера будут бессильны. Ящички — единственный путь, которым он… или оно… может достичь контроля над людьми. Только что оно проделало это с несчастным Крофтсом. Без ящичков сопереживания движение мерсеристов беспомощно».

      На краю Западной равнины, в городе Нью-Йорк, Джоан Хиаси обратилась к служащему в форме:
      — Мне нужен один билет до Лос-Анджелеса на следующий рейс. На сверхзвуковой самолет или даже на ракету. Не имеет значения. Я хочу как можно скорее улететь отсюда.
      — Первым классом, или туристическим? — поинтересовался служащий.
      — Все равно, — тяжело вздохнула Джоан. — Только продайте мне билет. В любой класс, — она открыла кошелек.
      Джоан расплачивалась за билет, когда чья-то рука легла ей на плечо. Джоан повернулась… Перед ней стоял Рэй Меритан. Облегчение было написано на его лице.
      — Здесь не то место, чтобы попытаться прочесть твои мысли, — сообщил он. — Найдем спокойное местечко. До посадки в самолет у тебя десять минут.
      Они торопливо прошли через здание и вышли в пустынный коридор. Там они остановились, и Джоан сказала:
      — Послушай, Рэй, я знаю, это — ловушка. Именно поэтому меня отпустили. Но куда еще я могла направиться, как не к тебе?
      — Об этом не беспокойся, — объявил Рэй. — Все равно рано или поздно они схватят меня. Уверен, они знают, что я покинул Калифорнию и приехал сюда, — он оглянулся. — Поблизости нет агентов ФБР. Я не улавливаю ни одной подозрительной мысли.
      Он закурил.
      — Но теперь у меня нет причин лететь в Лос-Анджелес, — пробормотала Джоан. — Раз ты здесь. Я могу вернуть билет…
      — Знаешь, они конфисковали и уничтожили все ящички сопереживания, — продолжал Рэй.
      — Плохо, — пробормотала Джоан. — Я этого не знала. Меня освободили всего часа полтора назад. Все ящички уничтожены Ужасно! Они по-настоящему взялись за дело.
      Рэй рассмеялся.
      — Скажем прямо — они испугались, — он обнял ее и поцеловал. — Вот что мы сделаем. Попытаемся смыться отсюда, отправимся на побережье Тихого океана и арендуем маленькую яхту. Мы найдем и спрячем на борту один из ящичков, который они пропустили.
      «Но вряд ли все получится так гладко, — подумал он. — Возможно, они уже заполучили все ящички. Не так много их и было».
      — Что еще скажешь? — печально вздохнула Джоан.
      — Ты любишь меня? — спросил он. — Я могу читать твои мысли… Ты любишь… — А потом он спокойным голосом добавил. — Я уловил мысли Луиса Сканлана, человека из ФБР. Он где-то рядом. Какое ты назвала имя, когда брала билет?
      — Миссис Джорджи Макискак, — ответила Джоан. — Кажется, так. — Она проверила билет и конверт. — Да, правильно.
      — Сканлан интересуется любыми азиатками, которые появлялись у кассы в течение последних пятнадцати минут, — рассказывал Рэй. — А служащий запомнил тебя. Итак… — он взял Джоан за руку, — нам пора смываться.
      Они поспешили по пустынному коридору, прошли через автоматически открывающиеся двери и попали в багажное отделение. Тут все были заняты поисками своего багажа. Никто не обращал внимания на окружающих. Меритан и Хиаси быстро пересекли зал, направляясь к дверям, ведущим на холодную, серую улицу. Там вдоль тротуара в два ряда припарковались такси. Джоан хотела взять машину.
      — Подожди, — неожиданно Рэй остановил девушку. — Я поймал чьи-то беспорядочные мысли. Один из таксистов — агент ФБР, но кто именно, сказать не могу. — Музыкант в растерянности остановился, не зная, что делать.
      — Может быть, уйдем отсюда пешком? — предложила Джоан.
      — Не так-то просто взять и уйти, — ответил Рэй, а про себя подумал: «Я прав. Совершенно невозможно».
      Он слышал путаные мысли своей испуганной спутницы, чувствовал ее тревогу. Она могла их выдать, а тогда его арестуют. Страстное желание Джоан помочь сковывало Рэя. Ему мешали ее всеобъемлющая горечь, желание одним выстрелом разнести голову китайского коммуниста Ли, который встретил ее на Кубе.
      — Надо на что-то решиться, — Джоан покрепче прижалась к Рэю.
      А он никак не мог выбрать машину. Они теряли одну драгоценную секунду за другой.
      — Послушай, — наконец обратился он к Джоан. — Может, мы разделимся?
      — Нет, — она словно клещами вцепилась в Рэя. — Я не могу больше оставаться одна. Пожалуйста…

* * *

      В их сторону направился усатый лоточник. Поднос с товарами висел на ленте, перекинутой через плечо.
      — Эй? — позвал он.
      — Не сейчас, — отмахнулась Джоан.
      — Новые образцы кукурузных хлопьев для завтрака, — обратился к ним лоточник. — Бесплатно. Возьмите коробочку, мисс. Вам и вашему спутнику. Возьмите одну упаковку, — он протянул Рэю поднос с маленькими ярко раскрашенными коробками.
      «Странно, — подумал Рэй. — Я не могу прочитать ни одной мысли этого человека». Телепат пристально посмотрел на лоточника и заметил… или ему показалось, что он заметил… Но человек отчасти был нереален. Его фигура будто бы расплывалась в воздухе.
      Музыкант взял одну из коробок.
      — Они называются «Пища Мэри», — продолжал лоточник. — Новый продукт быстрого приготовления. Там внутри есть купон на бесплатное приобретение одной коробки. Вы имеете право…
      — Ладно, — Рэй сунул коробку в карман. Поддерживая Джоан он пошел вдоль ряда такси. Выбрав наугад одну из машин, он открыл дверцу.
      — Садись! — приказал он своей спутнице.
      — Я тоже взяла «Пищу Мэри», — сообщила Джоан с довольной улыбкой, когда Рэй плюхнулся на сидение рядом с ней.
      Такси выехало из ряда машин, направляясь в выезду из аэропорта.
      — Рэй, в этом продавце было что-то странное. Словно он был и его не было… Словно он всего лишь плоская картинка.
      Когда такси выехало со стоянки, другое такси начало выруливать из ряда машин и поехало следом. Повернувшись, Рэй увидел, что в машине, преследующей их, сидят два человека в темных костюмах. Фэбээровцы.
      — Этот странный торговец хлопьями никого тебе не напоминал? — спросила Джоан.
      — Кого же?
      — В нем есть что-то от Уилбура Мерсера. Но я не видела его так, чтобы…
      Рэй вырвал коробку из ее рук, оторвал верхнюю картонку. Встряхнув сухие хлопья, он заметил уголок купона, о котором говорил лоточник, вытащил его и стал изучать. Наверху купона крупными буквами было написано:

      КАК СДЕЛАТЬ ЯЩИЧЕК СОПЕРЕЖИВАНИЯ
      ИЗ ОБЫЧНЫХ ДОМАШНИХ ПРЕДМЕТОВ

      — Это — они, — Рэй повернулся к Джоан.
      Он осторожно опустил купон в карман, а потом задумался о другом. Придерживая купон, он запихнул его за надорванную подкладку брюк. Может, фэбээровцы не найдут его там?
      Машина догоняла их. Теперь Рэй переключился на мысли преследователей. Он оказался прав, это были агенты ФБР. Рэй откинулся на спинку сидения. Делать нечего. Оставалось только ждать.
      — Я возьму второй купон? — спросила Джоан.
      — Извини, — Рэй достал второй пакет с воздушной кукурузой и передал его девушке. — Вскрыв пакет, она вытащила купон и, чуть подумав, сложила его вчетверо, а потом спрятала под подол юбки.
      — Интересно, сколько существует таких лоточников? — поинтересовался Рэй. — И сколько пакетов кукурузных хлопьев «Пищи Мэри» они успеют раздать, прежде чем попадутся?
      Первый необходимый предмет — радиоприемник. Рэй сразу обратил на это внимание. Второй — нить накала пятидесятиваттной лампочки. И так далее… Подробнее он посмотрит список позже.
      Машина с агентами ФБР уже была рядом.
      И если даже купон обнаружат при обыске, они (это Рэй знал) найдут способ всучить ему следующий купон.
      Он обнял Джоан.
      — Думаю, мы выиграем.
      Преследователи стали обгонять их машину, и два агента ФБР угрожающе замахали водителю такси с беглецами, приказывая остановиться.
      — Мне останавливаться? — нервно спросил шофер у Рэя.
      — Валяй, — ответил тот.
      Сделав глубокий вдох, он приготовился…