Предисловие автора
       Теология этого романа не имеет аналогов в известных мировых религиях. Она выросла из нашей совместной с Уильямом Сариллом попытки создания абстрактной логической религиозной системы, основанной, правда, на постулате существования Бога. Позднее Бишоп Джеймс А. Пайк в беседах со мной значительно дополнил ее, предоставив в мое распоряжение богатый теологический материал.
       Посмертные переживания Мэгги Волхв до мелочей совпадают с моим собственным опытом приема ЛСД
       Взгляд на мир в этом романе очень субъективен; реальность показана не непосредственно, а глазами кого-то из героев. От главы к главе это видение меняется вместе с персонажем, хотя большинство событий преломлены через психику Сета Морли.
       Весь материал о Вотане и гибели богов в большей мере позаимствован из «Кольца нибелунга» Рихарда Вагнера, нежели из подлинных мифов.
       Источником ответов те та на вопросы героев был «Ицзин», китайская «Книга Перемен».
       «Текел Упарсин» - часть арамейской фразы. «Он рассудил, и отныне они разделились»

. Арамейский - язык, на котором говорил Христос. В романе есть некто, подобный Ему.
 

Глава 1

 
      Работа, как всегда, вызывала у него скуку. Поэтому на прошлой неделе он отправился в корабельную радиорубку и присоединил провода к электродам, вживленным в эпифиз. По проводам его молитва поступила в передатчик, а оттуда - на ближайшую радиорелейную станцию. Все эти дни она мчалась сквозь Галактику и достигла одной из Божьих планет. Во всяком случае он на это надеялся.
      Молитва была проста. «Мне осточертело сидеть в патентном отделе, - жаловался он. - Надоела рутина. Этот корабль слишком велик, к тому же я здесь никому не нужен - как бесполезный винтик. Не мог бы Ты подыскать мне какую-нибудь увлекательную творческую работу?»
      Свою мольбу он, естественно, адресовал Заступнику. Если бы тот не отозвался, он обратился бы
      к Промыслителю. Но Заступник откликнулся.
      - Мистер Толчиф, - произнес начальник, входя в рабочий отсек Бена, - вас переводят. Что скажете?
      - Я немедленно радирую благодарственную молитву! - воскликнул Бен, и на душе у него потеплело; приятно, когда твоя молитва услышана. - Когда меня переводят? Скоро? - Он не имел привычки скрывать от начальства свою неудовлетворенность работой. Да в этом давно и не было нужды.
      - Бен Толчиф, вы похожи на фанатика.
      - А вы разве не молитесь? - удивился Бен.
      - Только в безвыходной ситуации. Мне больше по душе, когда человек сам решает свои проблемы, без помощи со стороны. Ну, как бы то ни было, вопрос о вашем переводе решен. - Начальник бросил на стол перед Беном листок бумаги. Маленькая колония на планете Дельмак-0 .Я о ней впервые слышу, но, полагаю, вы все узнаете, когда туда доберетесь. - Он окинул Бена задумчивым взглядом. - Вам разрешается воспользоваться одним из корабельных нозеров. Плата - три доллара серебром.
      - Согласен. - Бен схватил документ.
      На скоростном лифте он поднялся в радиорубку. Передатчик был загружен - в эфир шли официальные радиограммы.
      - У вас сегодня будут «окна»? - спросил Бен главного радиста. - Мне надо еще помолиться, но я не хочу вам мешать.
      - Передатчик будет занят весь день, - ответил главный радист. - Послушай, Бен, мы ведь на прошлой неделе передавали твою молитву. Разве этого мало?
      - И все-таки я честно попытался, - бормотал Бен, выходя из радиорубки и направляясь к себе. - Если когда-нибудь возникнет вопрос, я скажу, что делал все от меня зависящее, но как всегда каналы связи были забиты служебными переговорами.
      Он почувствовал растущее предвкушение новизны. Наконец-то творческая работа, и именно сейчас, когда он больше всего в ней нуждается.
      - Еще несколько недель, и я снова взялся бы за бутылку, как в прискорбные старые времена, - сказал он себе. - Ну да, вот почему они согласились. Поняли, что я на грани срыва. Все бы кончилось арестантским отсеком, в компании… Кстати, интересно, сколько там их сейчас сидит? С десяток, наверное. Не так уж много для такого большого корабля со столь суровым уставом.
      Из верхнего ящика тумбочки он извлек непочатую бутылку «Питера Доусона» и свинтил колпачок.
      - Это надо отметить. - Он наполнил до краев бумажный стаканчик. - Все-таки праздник. Боги поощряют ритуальные возлияния.
      Осушив стаканчик, Бен снова наполнил его.
      Для пущей торжественности он выложил на стол (правда, не без колебаний) свою настольную Книгу Э. Дж. Спектовского: «О том, как я восстал из праха на досуге, и о том, как это можешь сделать ты». В жизни Бена этот дешевый томик в мягкой обложке был единственной книгой, а посему он относился к ней не без сентиментальности. Открыв наугад, по методу библиомантики, он перечитал несколько параграфов apologia pro sua vita

великого коммунистического теолога двадцать первого столетия.
      «Бог не сверхъестествен. Его самозарождение было первым и наиболее естественным актом творения».
      Верно, мысленно произнес Бен. Впоследствии это было доказано в трудах теологов. Спектовс-кий не только логик, но и пророк. Все, предсказанное им, рано или поздно сбывается. Правда, осталось еще много неясностей. Например, причина появления Промыслителя (если не удовлетвориться утверждением Спектовского, что существа этого порядка самозарождаются и бытийствуют вне времени, а, следовательно, вне причинности). Но в основном теория мироздания была явлена именно здесь, на многократно переиздававшихся страницах.
       «По мере удаления от центра, могущество, доброта и всеведение Божества ослабевают, так что на периферии наибольшего концентрического круга его доброта и всеведение слишком слабы, чтобы сдерживать Разрушителя Форм, который также возник в результате божественного деяния по сотворению формы. Происхождение Разрушителя неясно. Невозможно с уверенностью утверждать, является ли он отделенной от Божества сущностью, не сотворенной Божеством, но самозародившейся, подобно Божеству, или Разрушитель Формы суть Ипостась Божества…»
      Бен оторвался от книги, глотнул виски и устало потер лоб. Ему было сорок два, и Книгу он перечитывал много раз. Но жизнь его, хоть и долгая, до сих пор не сложилась. Он сменил множество профессий, всегда работал на совесть, но так ни в чем и не преуспел. Может, его жизнь изменится с этим новым назначением. Возможно, это его великий шанс.
      Сорок два. Мысли о возрасте приходили все чаще, и каждый раз он недоумевал, что стало с тем стройным двадцатилетним парнем. Год уходил за годом, безжалостно увеличивая и без того невообразимое число прожитых лет. В мыслях Бен до сих пор видел себя молодым, и, когда случайно натыкался на свои недавние фотографии, бывал потрясен. С некоторых пор он даже пользовался электробритвой, чтобы только не смотреть на себя в зеркало во время бритья. «Кто-то похитил мой подлинный облик, а взамен оставил этот»,- вздыхал он порой. Ну да так уж вышло.
      Из в.сех многочисленных занятий, которые он перебрал на своем долгом скитальческом веку, он с охотой вспоминал только одну. В 2105 году он заведовал музыкальной трансляцией на борту гигантского корабля, летевшего к одной из планет Денеба. В студии он нашел все симфонии Бетховена вперемежку со струнными версиями «Кармен», «Коппелии» и «Сильвы». Он прокручивал «Пятую симфонию» Бетховена, свою любимую, тысячу раз кряду по внутренней трансляции, которая протянулась по всему кораблю - до самого последнего кубрика и каптерки. Как ни странно, никто не протестовал, и он продолжал в том же духе, передав свою любовь «Седьмой», и в конце концов дойдя до «Девятой», которой и остался верен до конца путешествия…
      «Что мне, похоже, не помешает, так это сон, - подумал Бен. - Полуявь-полудрема, где остаются только звуки Бетховена. Все остальное - туман, иллюзии…
      Нет, - решил он, - я хочу быть\Творить и видеть плоды своего труда. С каждым новым годом это желание все острее. И невыполнимее. Суть Промыслителя в его способности обновлять все на свете. Останавливать процесс распада путем замены разлагающихся элементов на новые, совершенные формы. Но и они не вечны - Разрушитель Форм не дремлет. И тогда Промыс-литель снова возьмется за дело. Это напоминает постоянную замену старых пчел, износивших свои крылья, на новых. Но я-то не пчелиный рой. Самому мне обновиться не под силу. Я - во власти Разрушителя, я старею. И дальше будет только хуже.
      Господи, помоги мне. Но не заменяй меня. С точки зрения космологии, это было бы правильнее, но мне не хочется исчезать. Возможно, ты понял это, раз ответил на мою молитву».
      Выпивка навеяла сон: к своему огорчению, он понял, что клюет носом. Необходимо вернуть бодрость! Вскочив, он энергичным шагом подошел к портативному фонографу и наугад поставил запись. В тот же миг противоположная стена комнаты засветилась, на ней ожили, замелькали, наслаиваясь друг на друга, яркие, но ненатурально плоские фигуры. Бен машинально покрутил ручку настройки, изображение стало объемным. Он прибавил звук.
      - …Леголас прав. Не пристало нам стрелять в дряхлого старца, даже если страх и недоверие закрались в наши сердца. Бди и смотри…
      Вычурные фразы эпоса вернули ему чувство реальности, он возвратился к письменному столу, сел и взял документ, полученный от начальника. Нахмурив брови, он попытался расшифровать послание. В цифрах, буквах и пробелах скрывалась его новая жизнь, его будущий мир.
      - …Ты говоришь как человек, хорошо знающий Фангорна. Так ли это? - Он уже не слушал видеозапись, пытаясь вникнуть в суть послания.
      - …Что ты можешь добавить к тому, что рассказал во время нашей последней встречи? - прогремел резкий, властный голос.
      Бен поднял взгляд и обнаружил перед собой фигуру Гэндальфа в сером одеянии. Словно тот обращался к нему, Бену Толчифу, вызывая его на откровенность.
      - Или у тебя есть что сокрыть? - допытывался маг.
      Бен встал, подошел к фонографу и выключил его.
      «Сейчас я не в силах ответить тебе, Гэндальф, - мысленно произнес он. - У меня неотложные дела. Реальные дела. Отвлеченные, глубокомысленные беседы с мифологическими персонажами, которые, возможно, никогда и не существовали, - непозволительная роскошь для меня. Прежние ценности неожиданно потеряли всякий смысл. Необходимо понять, что означают эти проклятые буквы и цифры».
      Бен плотно завинтил колпачок на бутылке. До него уже начал доходить смысл послания. В одноместном нозере он доберется до колонии, где его встретит примерно дюжина других поселенцев, завербованных в разных местах.
      Пятый квалификационный разряд. Заказ класса С. Оплата по тарифу К-4. Максимальный срок контракта два года. Начисление пенсии и медицинской страховки - со дня прибытия. Если дела обстоят именно так, он улетает немедленно. Доводить до конца нынешнюю работу вовсе не обязательно.
      «И у меня есть три серебряных доллара на нозер,
      - сказал он себе. - Значит, беспокоиться не о чем. Разве что…».
      Он так и не понял, чем ему предстоит заниматься. На этот счет буквы, цифры и пробелы не сказали ничего. Точнее, он не разобрался в этой - самой важной - части приказа.
      «Все равно предложение выглядит заманчиво. Мне подходит. Я согласен на эту работу.
      Гэндальф, мне нечего скрывать. Не так уж часто молитвы находят отклик, и я принимаю этот дар».
      Вслух он сказал:
      - Гэндальф, тебя давно уже нет на свете. Ты существуешь только в воображении людей, а то, что лежит передо мной, пришло от Единственного, Истинного и Живого Божества, которое абсолютно реально. О чем еще я мог мечтать?
      Ответом ему была тишина. Бен больше не видел Гэндальфа, потому что выключил запись.
      - Быть может, когда-нибудь, - продолжал он,
      - мне будет что скрывать. Но не теперь. Понимаешь? - Он подождал, вслушиваясь в тишину и сознавая, что в любой момент может нарушить или восстановить ее простым нажатием кнопки.
 

Глава 2

 
      Пластиковым ножом Сет Морли аккуратно разделил надвое круг швейцарского сыра «груйяр» и объявил:
      - Я уезжаю. - Он решительно отхватил и поднес ко рту на острие ножа здоровенный ломоть. Прожевав, добавил: - Завтра поздно вечером. Кибуц Текел Упарсин видит меня нынче в последний раз. - Он ухмыльнулся, заметив, как Фред Госсим, главный инженер колонии, насупил брови, не разделяя его торжества. Казалось, Госсим излучал молчаливое неодобрение.
      Мэри Морли тихо произнесла:
      - Мой муж подал прошение о переводе восемь лет назад. Мы не собирались оставаться здесь на., всю жизнь, и вы об этом знаете.
      - Мы уезжаем с ними, - заикаясь от возбуждения, произнес Майк Ниманд. - Будешь знать, как приглашать классного гидробиолога и запихивать его в распроклятые каменоломни. Нас всех тошнит от этого. - Он ткнул в бок свою маленькую жену Клэйр. - Я не прав?
      - На этой планете нет водоемов, - раздраженно бросил Госсим. - Мы с превеликим трудом нашли работу мистеру Морли.
      - Однако восемь лет назад вы приглашали именно гидробиолога, - напомнила Мэри, заставив Госсима насупиться еще больше.
      - Но теперь это ваш дом. И ваш. - Он указал на членов совета кибуца, столпившихся вокруг. - Мы сами его построили.
      - И сыр здесь ужасный, - проворчал Сет. - И еще квэкипы, эти козлоподобные твари, воняющие, как прошлогодние подштанники Разрушителя Форм. Наконец-то я смогу раз и навсегда выкинуть все это из головы. И квэкипов, и сыр - все вместе. - Он отрезал еще кусок дорогого импортного сыра и сказал Ниманду: - Ты не сможешь поехать с нами. Мы получили разрешение на отлет. Во-первых, нозер вмещает только двоих, в данном случае - меня и мою жену; во-вторых, ты и твоя жена - это еще два человека. Вы отпадаете.
      - Мы возьмем другой нозер, - возразил Ниманд.
      - У тебя нет разрешения переселиться на Дельмак-0 ,- промямлил Сет с набитым ртом.
      - Просто вы не хотите взять нас с собой, - обиделся Ниманд.
      - Кому ты нужен, - проворчал Госсим. - По мне, так скатертью дорога. Вот Морли - другое дело. Не хотелось бы, чтобы он сгинул без следа.
      Взглянув на Госсима, Сет ядовито заметил:
      - Значит, этот перевод a priori означает «сгинуть без следа»?
      - Насколько я понимаю, это какие-то экспериментальные работы, - пожал плечами Госсим. - Вас соберется человек тринадцать-четырнадцать в маленьком поселке. Для тебя это означает возвращение к первым дням Текела Упарсина. Хочешь начать все сначала? Вспомни, как долго мы создавали все это. Понадобились сотни квалифицированных самоотверженных добровольцев. Ты упомянул о Разрушителе Формы. Разве ты не разрушаешь своими действиями форму Текела Упарсина?
      - И свою тоже, - задумчиво произнес Сет.
      Он помрачнел. Госсим его допек. Главный инженер умел говорить красиво, на удивление красиво для технаря. Своими зажигательными речами он много лет удерживал кибуц в повиновении. Но по мере того как супруги Морли набирались ума-разума, его слова утрачивали убедительность. Они уже не действовали на Сета как когда-то. И хотя оставался ореол былой притягательности, Госсиму больше не удавалось как следует встряхнуть нескладного темноглазого инженера.
      «Все-таки мы уезжаем, - подумал Сет. - Как в «Фаусте»: «Вначале было дело». Не слово, а дело, как утверждал Гете, предвосхищая экзистенциалистов двадцатого века».
      - Вы еще пожалеете, - предрек Госсим. Сет хмыкнул.
      - И знаешь, что я скажу, если вы попроситесь обратно? - громко спросил Госсим. - Я скажу, что Текелу Упарсину не нужен гидробиолог, у нас даже океана нет, и мы не собираемся копать пруд, чтобы обеспечить вас работой.
      - Я никогда не просил копать здесь пруд, - ответил Сет.
      - Однако вы мечтаете о нем.
      - Я мечтаю о любом водоеме, - отрезал Сет.
      - Вот истинная причина нашего отъезда, и вот почему мы никогда не вернемся.
      - Вы уверены, что на Дельмаке-0 есть вода? - поинтересовался Госсим.
      - Я думаю… - начал Сет, но Госсим перебил.
      - То же самое вы думали, собираясь в Текел Упарсин. С этого и начались ваши беды.
      - Я думал, раз вы приглашаете гидробиолога.
      - Сет устало вздохнул: не имело смысла убеждать Госсима. Руководитель кибуца был человеком непробиваемым.
      - Слушайте, дайте поесть спокойно. - И Сет принялся за новый кусок «груйяра». Однако сыр успел опротиветь ему. Черт с ним, решил Сет, раздраженно отбрасывая нож. У него пропала всякая охота продолжать спор. Госсим не может помешать - вот что главное. Приказы не обсуждаются, и в этом их достоинство и недостаток, как заметил Уильям Гилберт

.
      - Черт бы тебя побрал со всеми потрохами! - воскликнул Госсим.
      - И тебя тоже, - огрызнулся Сет .
      - Истинно мексиканское высокомерие, - заметил Ниманд. - Видите, мистер Госсим, вам не удастся нас удержать. Вы можете только браниться.
      Госсим сделал непристойный жест двум своим строптивым работникам и, растолкав толпу в дверях, быстро зашагал прочь. В конторе воцарилась тишина. Сет почувствовал облегчение.
      - Споры утомляют, - сказала его жена.
      - Да, - согласился он. - Госсим тоже устал. Восемь лет бессмысленных споров. Пойду выберу нозер. - Он вышел из офиса на полуденное солнце.
      «Странная штука, этот нозер, - раздумывал он, стоя на краю взлетного поля и обозревая ряды неподвижных корабликов. Во-первых, он невероятно дешев - меньше четырех серебряных долларов. Во-вторых, пригоден только для путешествия в один конец. По одной простой причине: он слишком мал, чтобы нести топливо для обратного полета. Все, на что он способен, - стартовать с большого корабля или с поверхности планеты, взять курс к месту назначения и совершить мягкую посадку.
      Однако нозеры исправно делали свое дело. И люди, и другие разумные существа летали по всей Галактике на этих стручкообразных суденышках».
      - Прощай, Текел Упарсин, - пробормотал Сет и помахал шеренгам апельсиновых кустов, окружавшим стоянку.
      - Ну, который выберем? - спросил он себя.
      Все нозеры выглядели одинаково: ржавые, хлипкие. Ни дать ни взять - автосвалка из далекого прошлого Земли.
      «Возьму первый попавшийся с названием на «М», - решил Сет и двинулся в обход поля. - «Мнительный цыпленок». Хорошо, пусть будет «Цыпленок». На вид неказистый, но сойдет».
      Все, в том числе Мэри, говорили, что Сет излишне мнителен. «Не мнителен, а впечатлителен, - подумал он. - Люди путают эти понятия».
      Бросив взгляд на наручные часы, он увидел, что у него есть время пройтись до упаковочного цеха завода по переработке цитрусовых.
      - Десять пинтовых банок джема сорта АА, - сказал Сет кладовщику. Или он получит паек сейчас, или не получит никогда.
      - Ты уверен, что тебе полагается десять пинт? - кладовщик подозрительно посмотрел на него.
      - А ты звякни Джо Персеру и спроси, сколько джема мне причитается. Ну, давай, звони.
      - Некогда. - Кладовщик отсчитал десять банок основной продукции кибуца и протянул их Сету в бумажном мешке вместо стандартной картонной коробки.
      - А коробку?
      - Проваливай, - отрезал кладовщик. Морли вытащил одну банку, дабы убедиться,
      что это действительно сорт АА. Да, все правильно. «Джем кибуца Текел Упарсин», - гласила этикетка. «Изготовлен из натуральных севильских апельсинов (мутационный подвид 3-В). Купите дары солнечной Испании к вашему столу».
      - Ладно, - вздохнул Морли. - Спасибо.
      С большим бумажным мешком он снова вышел на солнце.
      Вернувшись к «Цыпленку», он принялся расставлять банки в багажном отсеке. «Единственная стоящая вещь, выпускаемая кибуцем, - подумал он. - И, пожалуй, единственное, с чем жаль расставаться».
      Он вызвал Мэри по индивидуальной рации, висевшей на шее.
      - Я выбрал нозер. Приходи, посмотришь.
      - Ты уверен, что он надежен?
      - Ты ведь знаешь мой талант механика, - раздраженно ответил Сет. - Я проверил ракетный двигатель, электропроводку, предохранители, систему жизнеобеспечения - все в порядке.
      Он поставил последнюю банку с джемом в магнитную клетку и захлопнул дверцу.
      Мэри появилась через пять минут - стройная, загорелая, в рубашке цвета хаки, шортах и сандалиях.
      - Какой-то дохлый, - сказала она, осматривая «Мнительного Цыпленка». - Но раз ты говоришь, что все в порядке…
      - Я уже начал погрузку, - перебил Сет.
      - Ты о чем?
      Открыв багажный отсек, он с гордостью показал ей банки.
      После долгого молчания она сказала:
      - Господи…
      - В чем дело?
      - Ты не проверил электропроводку и двигатель, выклянчивая этот проклятый джем. - Она со злостью хлопнула дверцей багажного отсека. - Порой мне кажется, что ты псих. От этого чертова нозера зависит наша жизнь. А вдруг откажет система снабжения кислородом? Или обогрев? А вдруг в обшивке микроскопическая течь? Или…
      - Так позови брата, пусть он посмотрит корабль, - перебил Сет. - Ты ведь ему больше доверяешь, чем мне.
      - Ты же знаешь, он занят.
      - Надо было послать его сюда выбрать нозер получше.
      Жена растерянно застыла, затем поникла в язвительном смирении.
      - Самое удивительное: тебе всегда сопутствует удача, - вздохнула она. - Должно быть, это и впрямь лучший нозер. Но не потому, что ты разбираешься в технике, просто ты везуч, как мутант-ясновидец.
      - Это не везение, а здравый смысл. Мэри тряхнула головой.
      - Черта с два. В тебе нет ни капли здравого смысла, - ни в обычном понимании, ни в каком другом. Ладно, давай возьмем этот нозер и понадеемся на твою удачливость. Но все-таки, Сет, как можно так жить? - Она надулась и посмотрела ему в лицо. - Это нечестно по отношению ко мне.
      - Я отвечаю за нас обоих.
      - Ты продержал нас здесь, в кибуце, восемь лет, - сказала Мэри.
      - И все-таки благодаря мне мы улетаем.
      - Туда, где, наверное, еще хуже. Что мы знаем об этом новом назначении? Только то, что знает Госсим, а ему это известно, потому что в его обязанности входит читать чужую корреспонденцию. Он прочел твою молитву… Я не хотела тебе говорить. Я знала, что тогда ты…
      - Ублюдок! - Морли почувствовал, что краснеет от бессильной ярости. - Читать чужие молитвы!..
      - Он начальник. Ему кажется, что он отвечает за все. В любом случае мы улетаем. Слава Богу. Ну остынь, успокойся. Тут ничего не поделаешь, он прочел ее много лет назад.
      - Он признал, что это хорошая молитва?
      - Фред Госсим никогда бы так не сказал. Но, думаю, она хорошая. Иначе ты не получил бы перевода.
      - Я тоже так думаю. Ведь Бог не ответил на бесчисленные молитвы иудеев, уповавших на соглашение, заключенное до явления Заступника, в те дни, когда сила Разрушителя была еще очень велика, а наши отношения с ним - с Божеством, я имею в виду - такими запутанными…
      - Представляю, как бы ты брюзжал в те дни по поводу речений и деяний Промыслителя, - усмехнулась Мэри.
      Морли вздохнул.
      - Я был бы великим поэтом. Как Давид.
      - Ты занимался бы такой же ерундой, как и сейчас. - С этими словами она зашагала прочь, оставив его у нозера с банкой джема в руке.
      Чувство беспомощности росло в нем, распирало грудь.
      - Остановись! - крикнул он. - Я улечу без тебя!
      Она уходила молча и не оглядываясь, освещаемая яркими лучами солнца.
      Остаток дня Сет Морли занимался погрузкой багажа в «Мнительного Цыпленка». Мэри не показывалась.
      Сет чувствовал, что к обеду закончит погрузку.
      «Куда она подевалась? - вновь спрашивал он себя. - Непонятно».
      На него навалились голод и усталость. Как всегда ко времени трапезы.
      «Удивлюсь, если из этой затеи что-нибудь получится, - подумал Сет. - Поменять одну дерьмовую работу на другую. Я неудачник. С мечтой о хорошей работе я выбирал нозер. С мечтой о работе нагружал его этим проклятым барахлом». Он скептически оглядел багажный отсек. Груда одежды, книги, бумаги, кухонная утварь, пишущая машинка, аптечка, картины, «вечные» диванные покрывала, книгофильмы, шахматы, рация… Куча, ненужного хлама. «Что мы нажили за восемь лет? - спросил он себя. - Ничего стоящего. Ко всему прочему, все это просто не влезет в нозер. Многое придется выкинуть или подарить. А лучше всего уничтожить. - Мысль о том, что кто-то воспользуется его добром, была немедленно отвергнута. - Сожгу все до последнего лоскутка. Всю яркую, безвкусную одежду, которую Мэри тащила в дом, как ворона в гнездо. Выброшу все ее манатки. А потом уложу свои. Сама виновата: надо было остаться здесь и помочь мне. Не собираюсь я грузить это барахло».
      Стоя с охапкой одежды, Сет заметил в наступавших сумерках неясный силуэт.
      «Кто это? - удивился он. - Не Мэри». К нему подходил человек или кто-то, похожий на человека в широком балахоне; длинные волосы ниспадали на широкие плечи. Сета охватил страх. «Со-шедший-на-Землю, - понял он. - Пришел остановить меня». Потрясенный, он выпустил из рук одежду. В нем заговорила совесть, он ощутил вею тяжесть своих грехов. Очень долго - месяцы, годы - он не встречал Сошедшего, и теперь угрызения совести были невыносимы. Грехи никуда не исчезают: они накапливаются в душе до тех пор, пока Заступник не отпустит их. Фигура остановилась перед ним.
      - Мистер Морли.
      - Да. - Он почувствовал пульсацию крови в висках. Лоб покрылся испариной, Сет попытался стереть его ладонью.
      - Извините, я устал, - сказал он. - Я так долго грузил пожитки…
      Сошедший-на-Землю сказал:
      - Мой дорогой друг, нозер «Мнительный Цыпленок» не долетит до Дельмака-О. Поэтому я вмешиваюсь. Ты понимаешь?
      - Конечно. - Сет виновато вздохнул.
      - Выбери другой нозер.
      - Да. - Сет торопливо закивал. - Хорошо, выберу. Спасибо, большое спасибо. Вы спасли нам жизнь.
      Сет вгляделся в смутное лицо Сошедшего, пытаясь прочитать на нем осуждение. Но не смог ничего разглядеть в вечерней мгле.
      - Жаль, что ты столь долго трудился впустую, - сказал Сошедший.
      - Ничего…
      - Я помогу тебе. - Сошедший-на-Землю наклонился, подобрал кучу коробок и двинулся вдоль ряда неподвижных нозеров. - Советую этот, - он остановился у одной из машин и взялся за дверцу. - Не красавец, однако в превосходном техническом состоянии.
      - Хорошо, - пробормотал Морли, следуя за Сошедшим. - То есть спасибо. Внешний вид не имеет значения. Важно, что у него внутри. Нозеры похожи на людей. - Он засмеялся, но смех получился хриплым и резким: Его снова прошиб пот, по спине пробежал холодок страха.
      - Не стоит бояться меня, - сказал Сошедший.
      - Я понимаю, но… - кивнул Морли.
      Некоторое время они трудились молча, перенося коробки из «Мнительного Цыпленка» в новый нозер. Снова и снова Сет пытался заговорить, но не мог. Страх парализовал ум. Быстрый ум, на который Сет всегда надеялся, подвел его.
      - Тебе не приходила мысль обратиться к психиатру? - спросил наконец Сошедший-на-Землю.
      - Нет.
      - Давай передохнем. Нам нужно побеседовать.
      - Нет!
      - Почему «нет»?
      - Я ничего не желаю знать, ничего не желаю слышать. - Сет различил в своем голосе дрожь слабости. Дрожь глупости - величайшей степени безумия, на какую он был способен. Он понимал это и все-таки цеплялся за привычное. - Знаю, я не совершенство. Но не могу измениться. Я доволен собой.
      - Ты не проверил «Мнительного Цыпленка».
      - Мэри хорошо подметила: обычно мне везет в таких делах.
      - Она погибла бы вместе с тобой.
      «Скажи это ей, не мне, - подумал Сет. - Пожалуйста, оставь меня в покое. Я ничего не желаю знать!»
      Сошедший некоторое время молча смотрел на него.
      - Ты ничего не хочешь сказать мне?
      - Я благодарен, чертовски благодарен. За ваше явление.
      - Много раз за эти годы представлял ты, что скажешь мне, если повстречаешь вновь. Великое множество мыслей прошло через разум твой.
      - Я забыл, - хрипло сказал Сет.
      - Могу я благословить тебя?
      - Конечно, - голос Сета звучал все так же хрипло и тихо. - Но почему меня? Что я такого сделал?
      - Я горжусь тобой, вот и все.
      - Но почему?! - Сет не понял. Он ждал осуждения, но уж никак не благословения.
      - Много лет назад был у тебя кот, - молвил Сошедший-на-Землю. - Прожорливый и нахальный, и тем не менее ты любил его. Однажды он стащил с помойки кость марсианского канюка, подавился и умер. Ты долго горевал. Ты до сих пор любишь его. Прожорливость его, вся плутовская его сущность привела его к смерти. Дорого заплатил бы ты, чтобы он вернулся к тебе. Ты хотел бы видеть его таким, каким он был, прожорливым и пушистым, каким ты любил его, - неизмененным. Ты понимаешь?
      - Я молился тогда, - сказал Морли. - Но помощь не пришла. Промыслитель мог повернуть время назад и возродить его.
      - Сейчас хочешь ли ты вернуть его?
      - Да, - поспешно сказал Морли.
      - Примешь ли ты психиатрическую помощь?
      - Нет.
      - Я благословляю тебя. - Сошедший сделал правой рукой медленный и величественный жест. Сет Морли склонил голову, прижал руки к лицу и обнаружил, что горячие слезы текут по его щекам. До сих пор он пребывал в изумлении. «Этот старый бандюга кот. Я давно забыл его… Нет, если честно, подсознательно я никогда не забывал о таких вещах, - подумал он. - Все похоронено здесь, в голове, пока не случится что-нибудь из ряда вон…»
      - Спасибо, - пробормотал он, когда благословение свершилось.
      - Ты обретешь своего кота вновь, - ответил Сошедший. - Когда окажешься в раю.
      - Вы уверены?
      - Да.
      - И он будет точно таким же?
      - Да.
      - Вспомнит ли он меня?
      - Он помнит тебя. И ждет. И будет ждать.
      - Спасибо, - снова сказал Морли. - Теперь мне намного лучше.
      И Сошедший-на-Землю удалился.
      В поисках жены Сет Морли заглянул в кафетерий кибуца. Она сидела за столиком в темном углу зала.
      Ковыряя вилкой консервированную баранью лопатку, Мэри едва кивнула ему, когда он уселся напротив.
      - Ты пропустил обед, - заметила она, прожевав.
      - Я видел Его! - выпалил Морли.
      - Кого? - Она с интересом взглянула на мужа.
      - Сошедшего-на-Землю. Он пришел сказать, что нозер, который я выбрал, не довез бы нас.
      - Я знала! - воскликнула Мэри. - Знала, что это корыто нас угробит.
      - Мой кот до сих пор жив, - продолжал Морли.
      - У тебя нет кота.
      Сет порывисто схватил ее руку с вилкой.
      - Он сказал: у нас все будет хорошо, мы попадем на Дельмак-0 .Я получу работу.
      - Ты поинтересовался, что это за работа?
      - Об этом я не подумал.
      - Дурак. - Она вырвала руку и вернулась к трапезе. - Скажи, как выглядит Сошедший?
      - Ты никогда его не видела?
      - Ты же знаешь, никогда.
      - Красивый и добрый. Он благословил меня.
      - Значит, он предстал перед тобой в облике мужчины. Интересно. Конечно, если бы он был в облике женщины, ты не стал бы слушать…
      - Мне жаль тебя, - сказал Морли. - Он не вмешался бы ради твоего спасения. Вероятно, потому что ты того не стоишь.
      Мэри швырнула вилку на пол и с яростью уставилась на мужа. Воцарилось напряженное молчание.
      - Я улетаю на Дельмак один, - сказал наконец Морли.
      - Ты так думаешь? Ты действительно так думаешь? Нет, я полечу с тобой. Тебя нельзя оставлять без присмотра. Без меня…
      - Хорошо. - Он смерил ее уничтожающим взглядом. - Ты можешь лететь одна. Какого черта я должен заботиться о тебе? Все равно, если ты останешься, то заведешь роман с Госсимом и разрушишь ему жизнь. - Он судорожно сглотнул и замолк.
      Консервы Мэри дожевывала в тишине.
 

Глава 3

 
      - Вы на высоте тысячи миль над поверхностью Дельмака-О, - объявил Бену Толчифу наушник. - Пожалуйста, включите автопилот.
      - Я могу сесть сам, - ответил в микрофон Бен Толчиф. Он бросил взгляд вниз, дивясь краскам незнакомого мира. «Облака, - решил он. - Шутки местной атмосферы. Вот и ответ на один из моих вопросов». Он ощутил спокойствие и уверенность. Потом задал себе следующий вопрос: Божий ли это мир? И этот непростой вопрос отрезвил его.
      Посадка прошла без особых сложностей. Бен, потянувшись, зевнув и икнув, расстегнул привязной ремень, встал, неуклюже дошел до люка, затем вернулся и выключил двигатель и систему жизнеобеспечения. Теперь вроде все. Неловко подпрыгивая, он спустился по металлическим ступенькам трапа и ступил на поверхность планеты. Сразу за рядом зданий с плоскими крышами размещались маленькие стандартные коттеджи. Несколько человек приближались к нозеру.
      Вероятно, встречали вновь прибывшего.
      Бен размял руки, наслаждаясь мягкостью пилотских перчаток из пластиковой кожи и своим увеличенным телесным «я» в громоздком скафандре.
      - Привет! - окликнул его женский голос.
      - Привет.
      Бен Толчиф с интересом посмотрел на молодую женщину в темном рабочем комбинезоне с симпатичными выпуклостями в надлежащих местах. Одежда гармонировала с ее честным, круглым, веснушчатым лицом.
      - Божий ли это мир? - спросил он, медленно подойдя к ней.
      - Нет. И здесь творятся странные дела. - Женщина указала в сторону неясного горизонта, затем, дружески улыбаясь, протянула руку: - Я Бетти Джо Бем. Лингвист. А вы - мистер Толчиф или мистер Морли. Все остальные уже здесь.
      - Толчиф, - ответил он.
      - Я представлю вас нашим. Этот пожилой джентльмен - Берт Кеслер, наш сторож.
      - Очень приятно, мистер Кеслер. Рукопожатие.
      - Это Мэгги Волхв, наш богослов.
      - Очень приятно, мисс Волхв. Рукопожатие. «Симпатичная женщина».
      - Весьма рада, мистер Толчиф.
      - Игнац Тагг, химик.
      Энергичное рукопожатие. Тагг ему не понравился.
      «Слишком надменный».
      - Доктор Милтон Бабл, врач колонии.
      - Рад познакомиться, доктор Бабл.
      Рукопожатие. Бабл, коренастый, с неопределенным выражением лица, носил цветастую рубашку с короткими рукавами.
      - Тони Дункельвельт, фотограф и геолог.
      - Приятно познакомиться. Рукопожатие.
      - А это Уэйд Фрейзер, наш психолог. Долгое наигранно-сердечное рукопожатие. Влажная липкая пятерня.
      - Глен Белснор, электрик и специалист по компьютерам.
      - Рад встрече.
      Рукопожатие. Сухая, шершавая, уверенная ладонь.
      Опираясь на трость, подошла низенькая пожилая женщина с бледным, строгим, но очень приятным лицом.
      - Мистер Толчиф… - она протянула изящную хрупкую руку. - Я Роберта Рокингэм, социолог, очень приятно познакомиться. Мы ждали вас.
      - Вы Роберта Рокингэм? - Бен ощутил радостное волнение. Он полагал, что эта старая леди умерла много лет назад, и теперь почувствовал себя немного смущенным.
      - А это, - улыбнулась Бетти Джо Бем, - Сьюзи Дам, наша секретарь-машинистка.
      - Очень приятно, мисс… - Он запнулся.
      - Смат, - представилась полногрудая, великолепно сложенная девица, и они пожали друг другу руки. - Сюзанна Смат. Они считают прозвище Дам очень забавным

.
      - Хотите осмотреть колонию или сперва отдохнете? - спросила Бетти.
      - Для начала я хочу узнать, для чего мы здесь. Мне ничего не сказали.
      Знаменитый социолог хмыкнула.
      - Мистер Толчиф, они и нам не сказали. Мы спрашиваем всех новоприбывших, и никто ничего не знает. Последним должен прилететь мистер Морли. Если и он не в курсе, что тогда будем делать?
      Глен, электронщик, пожал плечами.
      - Не вижу проблем. На круговую орбиту выведен спутник, он проходит над нами пять раз в сутки. Когда прибудет последний колонист, Морли, мы пошлем на спутник сигнал и прослушаем запись с инструкциями и разъяснениями. Мы получим ответы на все вопросы, кроме, пожалуй, одного: «Как вы настроили холодильник так, что пиво всегда холодное?» Впрочем, может, и это нам объяснят.
      Вскоре Бен оказался втянутым в общий разговор, не особенно понимая, о чем идет речь.
      - На Бетельгейзе-4 у нас были огурцы, мы их выращивали не как обычно - не в лунных лучах. Да вы, наверно, видели…
      - …Нет, пока не приходилось.
      - …Но он существует.
      - …Видите, у нас есть лингвист, значит, здесь должны быть разумные существа. Но пока наши экспедиции носят, скорее, ознакомительный, а не научный характер. Это изменится, когда…
      - Ничто никогда не меняется. Несмотря на Спектовского, идея Творца всегда присутствовала в истории, как и начальная точка отсчета времени.
      - Слушай, поговори об этом с мисс Волхв. Богословские проблемы меня не интересуют…
      - Ты снова за старое. Мистер Толчиф, в вас есть индейская кровь?
      - Да, я на одну восьмую индеец. Вы это поняли по фамилии?..
      - …И дома у нас паршивые. Вот-вот развалятся. В холодные часы их не обогреть, а в жару - страшная духота.
      - Помяните мое слово: жилье это временное. Хотим мы здесь оставаться надолго или нет - один черт, придется строить все заново. И протягивать новую электропроводку.
      - …А по ночам верещат какие-то твари. Первые дни они не дадут вам спать. Каждую ночь я слышу этот проклятый писк. Вы сами поймете…
      - …Послушай, Бен, не зови Сьюзи Глупой. Она какая угодно, только не глупая.
      - И весьма симпатичная.
      - А ты заметил, как она…
      - Заметил, но, полагаю, не стоит это обсуждать.
      - Мистер Толчиф, кто вы по профессии, простите?..
      - …Где можно выпить чашку кофе?
      - Попроси Мэгги Волхв. Она у нас специалист по таким делам.
      - Если я смогу вовремя отключить кофейник. Когда о нем забываешь, он кипятит кофе снова и снова.
      - Ума не приложу, почему наши кофейники так плохо работают. Их довели до совершенства еще в двадцатом столетии.
      - Остается понять, чего мы еще не знаем.
      - Тут как с Ньютоновой теорией цвета. К началу девятнадцатого века считалось, что о цвете известно все. Но тут появился Лэнд со своим двухсветовым источником и теорией интенсивности и разрушил все традиционные представления.
      - Ты хочешь сказать, что в наших автоматических кофейниках есть что-то такое, чего мы не знаем?
      И так далее…
      Бен слушал рассеянно. Отвечал, когда его спрашивали. Устав от нахлынувших ощущений, он отделился от толпы и направился к рощице кожистых зеленых деревьев. Издали они казались подходящим материалом для обивки психиатрических кушеток.
      Воздух слабо отдавал гарью, словно по соседству работал завод с отходным производством. «Через несколько дней я к этому привыкну, - решил Бен. - Есть что-то странное в этих людях. Но что? Они кажутся такими… - Он искал слово. - Слишком яркими. Да, точно. Необыкновенно одаренные, и каждый жаждет общения. Пожалуй, слишком взвинченные. Немудрено: они, как и я, понятия не имеют, зачем собрались здесь. Однако это не объясняет полностью их поведения».
      Прервав размышления, он переключился на окружающий мир: ярко-зеленые деревья, подернутое дымкой небо, небольшие, напоминающие крапиву, растения под ногами.
      «Доврльно однообразный ландшафт. - Ощущение новизны исчезло; он почувствовал легкое разочарование. - Не многим лучше, чем на корабле».
      Но Бетти Джо Бем говорила о необычных формах жизни за чертой поселка. Поэтому рано распространять свои выводы на всю планету. Следует отойти подальше от колонии, которая, как он осознал, не что иное, как часть их мира. В конце концов, чем еще здесь заниматься, пока не получены инструкции со спутника? «Надеюсь, Морли скоро появится, и мы сможем начать». Он присел на камень. На его правый ботинок неторопливо заполз жук. Затем вытянул вверх стебелек с крошечной телекамерой. Линзы камеры раскачивались прямо перед лицом Бена.
      - Привет, - сказал Бен жуку. Удовлетворенный осмотром, тот убрал камеру и
      не спеша удалился тем же путем. «Интересно, для кого или для чего он меня исследовал?» - подумал Бен поднимаясь. На мгновение ему пришло в голову раздавить жука, но вместо этого он подошел к Бетти Джо Бем.
      - Когда ты прибыла, здесь были эти жуки-соглядатаи?
      - Они появились, когда возвели первые здания. Полагаю, они безобидны.
      - Но ты не уверена.
      - Мы ничего не можем с ними поделать. Одно время мы их уничтожали, но тот, кто их делает, просто присылает новых.
      - Наверное, вам имеет смысл проследить за ними и узнать, кто их присылает.
      - Не «вам», а «нам», мистер Толчиф. Вы член нашей колонии, как и остальные. И знаете столько же, сколько все - так же мало. После получения инструкций мы поймем, чего требуют от нас проектировщики колонии. Поживем - увидим. Кстати, как насчет кофе?
      - Ты давно здесь? - спросил Бен, когда они с Бетти, усевшись за пластмассовый мини-бар, маленькими глотками потягивали кофе из светлосерых чашек.
      - Уэйд Фрейзер, наш психолог, прилетел первым примерно два месяца назад. Остальные прибыли поодиночке. Надеюсь, Морли тоже скоро прилетит. Мы умираем от любопытства, очень хочется узнать, зачем мы тут.
      - Ты уверена, что Уэйд Фрейзер ничего не знает?
      Бетти бросила на него быстрый взгляд.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Он появился первым и встречал остальных. Может, это психологический эксперимент, и Фрейзер руководит им?
      - У нас другое опасение, - Бетти вздохнула, - а вдруг наше пребывание здесь бессмысленно? Все прилетели сюда на нозерах. Ты же знаешь, без заправки нозер не взлетит вторично. Нам не выбраться отсюда без посторонней помощи. Может, это тюрьма? Может, мы все что-то натворили или кто-то считает, что натворили? Мы думали над'этим. - Она с тревогой посмотрела на Бена. - Ты совершил в своей жизни что-нибудь противозаконное?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Ну, может, ты преступник или что-нибудь в этом роде?
      - Не думаю.
      - Ты выглядишь нормально.
      - Спасибо.
      - Я имею в виду, что ты не похож на преступника.- Покраснев, она поднялась и пошла к буфету. - Как насчет «Сигрэмс ВО»?
      - Не откажусь, - оживился он.
      Когда они потягивали кофе, сдобренное канадским виски, в комнату заглянул доктор Милтон Бабл и, заметив их, устремился к бару.
      - Дельмак-0 - второсортная планета, - без всякого вступления обратился он к Бену. Его землистое, словно изрытое оспой лицо скривилось. - Сейчас это не вызывает сомнений. Спасибо. - Он принял чашку кофе из рук Бетти, отхлебнул, все еще кривясь. - Сюда что-то добавлено? - Он заметил бутылку «Сигрэмса». - Черт, виски портит вкус кофе. - Он сердито поставил чашку.
      - Я думала, так лучше, - виновато сказала Бетти.
      - Знаете, Толчиф, забавная подобралась компания, - Бабл хмыкнул. - Я здесь уже месяц и не нашел никого, с кем можно поговорить по-человечески. Каждый замкнулся в себе и не удостаивает других даже проклятия. Конечно, я не имею в виду вас, Бетти.
      - Да чего уж там, - вздохнула женщина. - Мне нет дела ни до вас, Бабл, ни до остальных. Хочется только одного: чтобы меня не трогали. - Она повернулась к Бену. - Когда кто-нибудь приземляется, в нас пробуждается любопытство… Но потом все возвращается на круги своя. - Она взяла из пепельницы сигарету и затянулась. Не обижайтесь, мистер Толчиф, но Бабл прав. Скоро мы утомим вас, а вы - нас. Вы немного пообщаетесь с нами и уйдете в… - Она запнулась, пошевелила пальцами, будто искала нужное слово, и слово это было осязаемым предметом. - Возьмем Белснора. Он думает только о системе охлаждения. Боится, что она сломается, и тогда всем нам крышка. Он считает, система охлаждения не дает нам… - она сделала жест сигаретой, - свариться.
      - Его фобия безобидна, - заметил доктор Бабл.
      - О да, все мы безобидны. - Бетти кивнула и обратилась к Бену: - Знаете, мистер Толчиф, что делаю я? Глотаю пилюли. Сейчас покажу. - Она открыла сумочку и извлекла аптечный пузырек. - Смотрите. - Она протянула пузырек Бену. - Голубые - это стелазин. Я их принимаю как противорвотное, хотя это не основное его назначение. Вообще-то, в дозах меньше двадцати миллиграммов в день стелазин - транквилизатор. В больших дозах это антигаллюциноген. Но я использую его иначе… Плохо то, что он расширяет сосуды. Иногда после него тяжело вставать. Кажется, это называется гипостаз.
      - Значит, она все время принимает сосудорасширяющее, - проворчал Бабл.
      - Маленькие белые таблетки, - продолжала Бетти, - это метамфетамин. А вот эта зеленая капсула…
      - Когда-нибудь из ваших пилюль вылупятся птенцы, - хмыкнул Бабл.
      - Странная мысль, - сказала Бетти.
      - Я имел в виду, что они похожи на разноцветные птичьи яйца.
      - Да, я поняла. Но все равно странное сравнение. - Она откупорила пузырек и высыпала на ладонь разноцветные пилюли. - Красная капсула - это, конечно, пентабарбитал, снотворное. Желтая - норпрамин, он снимает депрессивный эффект мелларила. Квадратная оранжевая таблетка, - это новинка. В ней пять слоев, которые действуют по так называемому принципу последовательного всасывания. Очень эффективный стимулятор ЦНС. Дальше…
      - Бетти принимает успокоительное вместе с ЦНС-стимулятором, - вклинился в разговор Бабл.
      - А они не компенсируют друг друга? - осведомился Бен.
      - Может, и так, - пожал плечами доктор.
      - Вовсе нет, - возразила Бетти. - Я хочу сказать, субъективно я чувствую разницу. Я чувствую, как они мне помогают.
      - Бетти прочитала кучу литературы, - пояснил Бабл. - Привезла с собой «Настольный справочник врача» со списком побочных эффектов, противопоказаний, дозировки, времени воздействия и так далее. Она знает о своих пилюлях не меньше меня. Наверное, столько же, сколько фармацевты, которые их делали. Если вы покажете ей какую-нибудь таблетку, Бетти сразу скажет вам, как она называется, как действует и как… - Он поерзал на крутящемся табурете и засмеялся.
      - Я знаю лекарство, в сверхдозах вызывающее побочные эффекты - конвульсии и в конце концов смерть. И в справочнике, как раз после упоминания о конвульсиях, сказано: может возникнуть привыкание. - Он вновь засмеялся и поковырял в носу темным волосатым пальцем. - Странный мир. Очень странный.
      Бен глотнул «Сигрэмс ВО». По телу разлилось привычное тепло. Он понял, что ему уже нет дела до Бабла и Бетти. Он погружался в себя - в собственные мысли и чувства.
      В дверь просунул голову фотограф Тони Дункельвельт.
      - Эй, там еще один нозер приземляется. Морли, наверное.
      Голова Дункельвельта исчезла, дверь громко хлопнула. Бетти встала.
      - Пойдем посмотрим. Наконец-то мы все собрались. - Она направилась к двери. - Пойдемте, Мистер на-Одну-Восьмую-Индейский-Вождь.
      Бен допил кофе с виски и поднялся. Испытывая легкое головокружение, он вышел за собеседниками на дневной свет.
 

Глава 4

 
      Сет включил тормозные двигатели и расстегнул привязной ремень. Повернувшись, он попытался помочь жене.
      - Я знаю, что делать, - огрызнулась Мэри. - Не надо обращаться со мной, как с ребенком.
      - Ну что ты злишься? - удивился Морли. - Я же прекрасно вел нозер.
      - Нозер вел автопилот, а под конец мы шли по радиомаяку, - усмехнулась она. - Впрочем, ты прав, я должна быть тебе благодарна.
      Голос ее вовсе не звучал благодарно, но Сету было все равно. В голове хватало других мыслей.
      Он вручную раздраил люк. Зеленоватый солнечный свет устремился в кабину, и Сет, защитив глаза ладонью, увидел унылый ландшафт: чахлые деревья и еще более чахлые кусты, слева, вдалеке, несколько беспорядочно разбросанных зданий. Колония.
      К кораблю приближались люди, целая группа. Некоторые махали руками, и Сет помахал в ответ.
      - Привет, - произнес он, спустившись по железным скобам и спрыгнув на землю. Повернувшись, он протянул руки к жене, но та пренебрегла его помощью и слезла сама.
      - Здравствуйте, - сказала некрасивая загорелая женщина, когда Сет приблизился. - Рады вас видеть. Вы - последний.
      - Сет Морли, - представился он. - А это Мэри, моя жена.
      - Мы знаем, - кивнула женщина. - Давайте я представлю вас остальным. - Она показала на мускулистого молодого человека. Игнац Тагг.
      - Рад познакомиться. - Морли потряс руку Тагга. - Я Сет Морли, а это моя жена Мэри.
      - Меня зовут Бетти Джо Бем, - сказала некрасивая загорелая женщина. - А этот джентльмен - Берт Кеслер, наш сторож.
      - Рад познакомиться, мистер Кеслер. - Сет энергично пожал руку сутулому пожилому человеку с усталым лицом.
      - Я тоже рад, мистер Морли. И миссис Морли. Надеюсь, вам здесь понравится.
      - Наш фотограф и геолог Тони Дункельвельт.
      - Бем указала на длинноногого парня, который пристально и угрюмо смотрел на них, не спеша протягивать руку.
      - Привет, - поздоровался Сет Морли.
      - Привет. - Парень уставился на собственные ботинки.
      - Мэгги Волхв, наш теолог.
      - Очень приятно, мисс Волхв. - Энергичное рукопожатие. «А она интересная женщина», - отметил про себя Морли.
      Подошла еще одна привлекательная женщина в обтягивающем свитере.
      - А вы кто? - спросил он, пожимая ее руку.
      - Бухгалтерия и машинопись. Меня зовут Сюзанна.
      - А фамилия?
      - Смат.
      - Прекрасная фамилия.
      - Не думаю. Они прозвали меня Сюзанна Дам. По-моему, не очень остроумно.
      Мэри яростно ткнула мужа локтем под ребро. Зная характер жены, он покорно оборвал разговор с мисс Смат и повернулся к тощему субъекту с крысиными глазами, сунувшему ему плоскую и клинообразную, как мастерок, руку. У Сета сразу возникло к нему непроизвольное отвращение. Это были не та рука, которую он хотел бы пожать, и не тот человек, с которым он хотел бы познакомиться.
      - Уэйд Фрейзер, - представился субъект. - Местный психолог. Кстати, все вновь прибывшие проходят у меня вводный тест. Если позволите, я хотел бы протестировать и вас обоих. Сегодня же.
      - Хорошо, - неуверенно согласился Сет.
      - Этот джентльмен - Милтон Бабл с Альфы-5, - продолжала Бем, - наш доктор.
      - Очень приятно, доктор. - Морли пожал его пятерню.
      - Вы немного полноваты, мистер Морли, - заметил Бабл.
      - Хм-м, - сказал Морли.
      Опираясь на трость, вперед шагнула сухонькая старуха.
      - Мистер Морли, я Роберта Рокингэм, социолог. - Она подала легкую слабую кисть. - Рада вас видеть. Надеюсь, вы долетели без особых неудобств.
      - Благодарю, все в порядке, - Морли осторожно пожал маленькую ручку. «С виду ей за сто, - подумал он. - Как она еще работает? Как попала сюда?» Он не мог представить ее в корабле, мчащемся сквозь космическое пространство.
      - Каково предназначение колонии? - спросила Мэри.
      - Мы узнаем это через несколько часов, - ответила Бем. - Как только Глен - Глен Белснор, наш специалист по компьютерам, - свяжется с автоматическим спутником на орбите этой планеты.
      - То есть вы пока не знаете? - изумился Сет. - Вам тоже ничего не сказали?
      - Нет, мистер Морли, - произнесла миссис Рокингэм глубоким старческим голосом. - Но скоро мы узнаем. Мы очень долго ждали. Это будет так приятно - выяснить, зачем мы здесь. Вы согласны, мистер Морли? Я имею в виду, не правда ли чудесно узнать наконец нашу задачу?
      - Да, - кивнул он.
      - Итак, вы со мной согласны, мистер Морли. Думаю, это прекрасно, что мы можем прийти к согласию, - многозначительно продолжала старуха. - Боюсь, мистер Морли, основная наша проблема - в отсутствии общей цели. Межличностное общение в группе пришло в упадок, но теперь, конечно, все изменится. Тогда мы сможем… - Она наклонила голову, кашлянув в миниатюрный платочек. - Да, это действительно очень хорошо, - закончила она наконец.
      - Я не согласен, - заявил Фрейзер. - Предварительное тестирование показывает, что, в общем, эта группа изначально ориентирована на «эго». В целом, Морли, они демонстрируют ярко выраженную склонность избегать ответственности. Я с трудом понимаю, почему выбрали некоторых из них.
      Крепко сбитый тип в запачканной спецовке сказал:
      - Я заметил, ты не говоришь «мы». Ты говоришь «они».
      - Мы, они… - Психолог сделал конвульсивный жест. - У тебя навязчивая идея. Это еще одна общая черта данной группы: вы все слишком подозрительны.
      - Я так не считаю, - ровным, твердым голосом произнес тип в спецовке. - По-моему, это ты немного не в себе. От этих тестов у тебя мозги набекрень.
      Его слова подстегнули собравшихся. Все заговорили разом. Подойдя к Бем, Сет спросил:
      - Кто начальник колонии? Вы?
      Ему пришлось повторить вопрос, прежде чем она услышала.
      - Неизвестно! - ответила она, пытаясь перекричать остальных. - Это еще одна проблема, которую мы хотели бы… - ее голос утонул в общем шуме.
      - …На Бетельгейзе-4 у нас были огурцы, но мы не выращивали их в лунных лучах, как вам сказали. По одной простой причине: на Бетельгейзе-4 нет луны, вот почему.
      - …Я никогда его не видела. И, надеюсь, никогда не увижу.
      - Рано или поздно увидите.
      - …То, что среди нас есть лингвист, предполагает наличие на планете разумных форм жизни. Но мы до сих пор ничего о них не знаем. Наши экспедиции научными не назовешь, это что-то вроде пикника. Надеюсь, все изменится, когда…
      - Ничего не изменится. Несмотря на теорию Спектовского о Боге, вмешивающемся в историю и запускающем время по новой…
      - Вы неправы. Борьба до явления Заступника длилась очень долго. С тех пор все очень сильно изменилось, и теперь, в Эпоху Спектовского, прямой контакт с Ипостасями существенно упростился. Вот почему наше время в определенном смысле отличается даже от первых двух тысяч лет с момента появления Заступника.
      - Если вам хочется об этом поговорить, обратитесь к Мэгги Волхв. Меня богословские проблемы не волнуют.
      - Ну да. Мистер Морли, вам посчастливилось увидеть Ипостась?
      - Да, было дело. Однажды, по-моему, в среду, по времени Текела Упарсина, мне явился Сошедший-на-Землю и сообщил, что корабль, который я выбрал, неисправен, и мы можем поплатиться жизнью.
      - Итак, вас спасли. Должно быть, очень приятно сознавать, что за вас заступились. Наверное, это прекрасное чувство.
      - …Дома построены просто халтурно. Вот-вот развалятся. В холодное время не добьешься тепла, а в жару - прохлады. Знаете, что я думаю? Это временные постройки. За каким бы чертом нас сюда ни прислали, долго мы здесь не пробудем. Иначе придется строить новое жилье из армированного английского пластика или чего-нибудь в этом роде.
      - …Какое-то насекомое или растение пищит по ночам. Первое время вам будет не заснуть, мистер и миссис Морли. Да, я пытаюсь говорить с вами, но это так трудно из-за шума. Вот увидите.
      - …Пожалуйста, Морли, не будьте как все и не зовите Сьюзи Глупой. Как раз глупостью она не страдает.
      - Хорошо, не буду. К тому же она довольно хорошенькая.
      - А вы заметили, как она…
      - Заметил, но видите ли, моя жена… Она смотрит на это косо, так что давайте не будем…
      - Как скажете, мистер Морли. Кто вы по профессии?
      - Квалифицированный гидробиолог.
      - Простите? Я не расслышала, мистер Морли. Повторите, пожалуйста.
      - Говорите погромче. Она малость глуховата.
      - …Можно где-нибудь выпить чашку кофе или стакан молока?
      - Попросите Мэгги Волхв. Или Бетти Джо Бем.
      - Господи, если бы я могла хоть раз выключить вовремя эту проклятую кофеварку. Всякий раз кофе убегает!
      - Не понимаю, почему не работает кофеварка. Ведь их еще в начале двадцатого века довели до совершенства. Что еще можно о них знать, чего мы не знаем?
      - Думаю, это можно сравнить с цветовой теорией Ньютона. Все, что можно знать о цвете, было известно к тысяча восьмисотому году.
      - Да, вы все время это твердите. Эта идея вас просто преследует.
      - А потом пришел Лэнд со своим двухсветовым источником и теорией цветовой интенсивности, и то, что казалось незыблемым, разлетелось вдребезги.
      - По-вашему, мы не все знаем о гомеостатичес-ких кофеварках? Только думаем, что знаем?
      И так далее…
      Вздохнув, Сет отделился от группы и направился к нагромождению огромных, сглаженных водой валунов. Так или иначе, когда-то здесь была вода. Возможно, сейчас она совсем исчезла.
      Смуглый долговязый человек последовал за ним.
      - Глен Белснор, - представился он, протягивая руку.
      - Сет Морли.
      - У нас тут настоящий бедлам, Морли. Это тянется с самого начала, с тех пор как приехал Фрейзер. - Белснор сплюнул в траву. - Знаете, что пытался сделать Фрейзер? Так как он прибыл первым, он решил стать лидером группы. Он даже говорил нам - мне, например, - будто понимает свои инструкции так, что будет здесь начальником. Мы ему почти верили. Это звучало логично.
      . Он приехал сюда первым и начал всем раздавать эти тесты. А потом во всеуслышание комментировал наши отклонения от нормы.
      - Настоящий психолог никогда не станет публично распространяться о своих «открытиях». - К Сету подошел еще не представленный ему колонист лет сорока с тяжелым подбородком, кустистыми бровями и черными блестящими волосами.
      - Бен Толчиф. - Он протянул руку. - Прибыл незадолго до вас.
      Они поздоровались. Сету показалось, что Толчиф слегка пошатывается, словно опрокинул рюм-ку-другую. «Этот человек мне нравится, - решил Морли. - даже если он не совсем трезв. У него другая аура, чем у всех. Но, возможно, с остальными тоже было все в порядке, пока они сюда не прибыли, и что-то здесь заставило их перемениться. Если так, мы тоже со временем изменимся. Толчиф, Мэри и я».
      Эта мысль ему не понравилась.
      - Я Сет Морли, - сказал он. - Гидробиолог, работал в кибуце Текел Упарсин. А вы…
      - Я квалифицированный естествоиспытатель класса Б. Протирал штаны на борту большого корабля, совершавшего десятилетний перелет. Делать было совершенно нечего, и вот я помолился через передатчик корабля. Заступник услышал мою молитву. Или это был Промыслитель, но я думаю, Заступник, потому что время не вернулось назад.
      - Значит, вы здесь благодаря молитве, - заметил Морли. - Это интересно. А меня посетил Сошедший-на-Землю, когда я подыскивал корабль для переезда. Я было выбрал один, но Сошедший предупредил, что он неисправен, и нам с женой не добраться на нем до цели. - Он почувствовал голод. - Здесь есть где пообедать? Мы сегодня почти ничего не ели. Последние двадцать шесть часов я вел нозер и только к концу полета немного перекусил.
      Белснор хмыкнул.
      - Мэгги Волхв всегда рада состряпать что-нибудь условно съедобное. Вроде горохового концентрата, бифштекса из мороженой эрзац-телятины и кофе из проклятой Богом негомеостатической сумасшедшей кофеварки, которая отродясь не работала. Устроит вас это?
      - Что поделаешь, - вздохнул Морли, впадая в уныние.
      - Чары быстро рассеиваются, - сказал Бен Толчиф.
      - Простите?
      - Новизна этого места. - Толчиф обвел рукой скалы, кривые зеленые деревца, строения, похожие на бараки. - Сами убедитесь.
      - Все не так плохо, - возразил Белснор. - Наши постройки не единственные на планете.
      - Вы хотите сказать, что здесь есть цивилизация? - У Морли вновь проснулся интерес.
      - Я хочу сказать, что здесь есть вещи, которых мы не понимаем. Здесь есть Здание. Я видел его мельком, издалека, но подойти не решился. Потом вернулся, но ничего не нашел. Большое серое строение - очень большое, с башнями, окнами, в семь-восемь этажей. Я не единственный, кто его видел, - поспешил добавить он. - Бем видела, и Волхв. Фрейзер говорит, он тоже видел, но, возможно, врет. Просто не хочет отставать от остальных.
      - Там кто-нибудь живет? - спросил Морли.
      - Не знаю. Издалека трудно понять. Близко никто из нас не подходил. Это было очень… - он неопределенно махнул рукой, - жутко
      - Хотел бы я на него взглянуть, - пробормотал Толчиф.
      - Сегодня никто не должен покидать поселок, - предупредил Белснор. - Мы установим связь со спутником и узнаем наконец все. Это самое важное.
      Он еще раз задумчиво и неспешно сплюнул в кусты. И весьма метко.
      Доктор Милтон Бабл глянул на часы и подумал: «Сейчас половина пятого, а я уже устал. Наверное, мало сахара в крови. Явный признак - усталость в начале вечера. Надо принять глюкозу, пока не началось что-нибудь серьезное. Мозг просто не способен работать при недостатке сахара. Может, диабет начинается? Вполне вероятно - с моей-то наследственностью».
      - В чем дело, Бабл? - Мэгги Волхв уселась в соседнее кресло в неуютном конференц-зале убогой колонии. - Опять хвораете? - Она подмигнула, и это привело его в ярость. - Что на сей раз? Гибнете, как Камилл от чахотки?
      - Гипогликемия, - ответил он, рассматривая свою руку, лежавшую на ручке кресла. - Плюс некоторое нарушение экстрапирамидной системы. Избыточная подвижность дистонического типа. Довольно неприятно. - Он терпеть не мог все эти явления: большой палец подергивался, совершая характерные круговые движения, язык заплетался, в горле появлялась сухость. «О Господи, - подумал он, - неужели этому не будет конца?»