Глава 2

Входная апертура п –в –туннеля медленно наплывала на меня, и я отсчитывал секунды, остававшиеся до прыжка, вместе с главным компьютером корабля. Три-два… один… ноль, и мир вокруг расцвел феерией цветов, чтобы через мгновение вновь закутаться во мрак космоса, разрываемый лишь блестками звезд и слабо светящимся диском большой планеты, висевшей в пространстве чуть выше и левее нашего курса. Справочник по астронавигации указывал, что эта планета и туннель, который мы только что прошли, являются наиболее близкой по расстоянию между собой парой объектов соответствующего класса во всей изученной части Галактики. Правда, на этот раз всевозможные туристические обстоятельства и даже красоты прыжка меня волновали очень мало – просто рубка была, с моей точки зрения, самым удобным местом для времяпрепровождения на небольшой космической яхте под названием “Элейн” (разумеется, так по-идиотски назвал ее не я), и к тому же я находился в постоянном ожидании очередных неприятностей и хотел бы по крайней мере увидеть, откуда они появятся.

Ничего страшного, однако, не случилось. Мы благополучно вышли из зоны действия орудий станции, прикрывавшей п-в-портал – нас даже никто и не окликнул, – после чего Уилкинс, сидевший справа от меня в кресле штурмана (сам я занимал место пилота, и именно что занимал – непосредственное управление осуществлял, естественно, компьютер), взялся за коррекцию курса, в результате которой острый нос нашего корабля, напоминавшего допотопную ракету из тех, что некогда первыми побеждали земное притяжение, нацелился точно в середину планетарного диска. Полюбовавшись немного своей работой, майор удовлетворенно хмыкнул, сверился с показаниями многочисленных приборов, хотя в этом вроде бы не было ни малейшей необходимости, и наконец повернулся ко мне:

– Мы скоро прилетим, герцог. Придется нам все-таки выяснить несколько моментов. Извините, но я не могу действовать вслепую.

И на этот раз я не собирался с ним спорить. В конце концов, нельзя было не отдать должное проявленной им выдержке: с момента нашей встречи в пещерах Денеба IV прошло уже почти трое суток, во время которых он не допекал меня ни расспросами, ни вообще какими-либо разговорами, а лишь пунктуально выполнял распоряжения. Вообще, эти дни прошли достаточно необычно – в том смысле, что я перестал наконец заниматься болтологией, зато действовал достаточно споро и продуктивно. Но пожалуй, лучше будет рассказать обо всем по порядку.

Итак, еще не докурив ту сигарету, в начале которой пообещал Уилкинсу убить нашего неизвестного врага, я принял важное решение: отложить на потом эмоциональные оценки и преодолевать проблемы не в комплексе, а по отдельности – шаг за шагом, как небезуспешно делал это в космопорте Новой Калифорнии. И следовательно, первым пунктом было: вернуться в Сван-Сити. При этом можно было пользоваться флаером, угнанным Уилкинсом, а можно было совершить обратный переход под хребтом и улететь на флаере Гаэли. Поборов первый импульс, – к чертовой матери эти горы! – я поразмыслил и все равно склонился к полицейскому экипажу. Конечно, его наверняка уже искали, со всеми вытекающими последствиями, но про другую машину знали враги… Как выяснилось впоследствии (на следующее утро), это было мудро: в новостях передали, что вечером в районе взлетевшей на воздух лаборатории CIL был зафиксирован еще один взрыв, меньшей, правда, мощности. Но, догадываясь, что именно там взорвалось, я не сомневался и в том, что на высоте пяти-шести тысяч миль – как обычно летали на Денебе – нам бы с Уилкинсом хватило и совсем небольшой мощности. А так мы долетели до столицы и под покровом темноты незаметно приземлились на одной из малопопулярных площадок к северу от города… По дороге мне тем не менее пришлось призадуматься – необходимо было выработать хотя бы общее направление дальнейшего движения. Собственно, самым идеальным было бы снова встретиться с дядей или по крайней мере с Принцем – теперь-то я уж вытряс бы из них все. Но, разумеется, всерьез рассчитывать на такую удачу не приходилось. Далее возникали два варианта: вернуться домой, попытаться вместе с графом Деором распутать тамошние следы и выйти таким образом на убийцу Вольфара, ставшего по совместительству еще и похитителем, или отправиться на Рэнд и тряхнуть хорошенько Президента, раз уж его причастность к делу казалась почти стопроцентной. Практически весь перелет до Сван-Сити я крутил эти варианты и так и сяк, и нравились они мне все меньше. Во-первых, мне надоели хождения вокруг да около, не приводившие ни к чему путному; во-вторых, раз уж эти возможности были очевидны мне, то моему противнику – и подавно. Недвусмысленно давая понять, что отклонил любезно сделанное предложение, я теперь рисковал двумя жизнями – на этот счет обольщаться не следовало. Неожиданные, нестандартные ходы были моим единственным спасением, и, проникшись этим соображением, я в итоге – уже перед сном в мотеле, к услугам которого однажды прибег, – удумал-таки единственный ход, в котором можно было сыскать хоть толику смысла, – рвануть на Антарес II, к герцогу Лану!

В самом деле, он по-прежнему возглавлял мой личный список, и последние мои провалы ничуть не говорили в его пользу. Я смог лишний раз убедиться, что имею дело с поистине вездесущим противником, умеющим строить очень далеко рассчитанные планы (об этом наглядно свидетельствовала западня, расставленная в лаборатории Пола Виттенберга) и прекрасно разбирающимся в магии (как иначе он мог узнать, что я спасся). Кто, как не умница Лан, мог бы все это сотворить?.. Вновь и вновь задавая себе этот вопрос, я перебирал имена своих сородичей и не находил достойных кандидатов. Мифический четырнадцатый? Нет, после встречи с дядей я был уверен, что это чушь, – тот не был бы так спокоен, всплыви вдруг нечто подобное. А значит, Лан – больше некому! Конечно, в таком случае оставались все прежние возражения, заставившие меня некогда посмеяться над идеей поездки на Антарес: играть со львом в “кто кого съест”, да еще и на его площадке, – это безумство! Однако перспектива сойтись с врагом в открытой, пусть и неравной схватке теперь казалась мне лучшей, чем очередной раунд блуждания в тумане и сражения с собственной тенью (во всяком случае, в тот момент я искренне так думал). Стало быть, как любит говорить Его Высочество, следующая проблема была такова: как мне добраться до Антареса? Но об этом я решил поразмыслить на свежую голову…

Однако наутро, поглощая второпях завтрак в первом попавшемся кафе, мы ознакомились с тем самым выпуском последних известий, где сообщалось о таинственных взрывах у хребта на северо-западе континента и о мерах, предпринимаемых по этому поводу полицией. После чего вопрос: “Как добраться до Антареса?” – сменился у меня в голове более актуальным: “Как убраться с Денеба?..” Старая история: улетая с планеты с добычей, наша пташка, видимо, успела насвистеть кому надо или сделала это заранее. Но так или иначе, а полиция искала двух мужчин:

Рене Гальего, он же Роджер Грейвз, и Джека Уилкинса – посмотрите, пожалуйста, на снимки! – и теперь уже не для того, чтобы брать свидетельские показания. Речь прямо шла о подозреваемых; донесшему – вознаграждение… Спасибо превосходной реакции Уилкинса: пока я тупо пялился на собственную рожу в экране с недожеванными спагетти во рту, он сгреб меня в охапку и выволок наружу. И очень вовремя: если судить по донесшимся вскоре позади сиренам, мы опередили полицию минут на пять.

После краткой и энергичной речи, посвященной тому, как мне надоело жить в атмосфере травли и террора – она вызвала у Уилкинса известное сочувствие, – я всерьез подумал о том, чтобы сдаться властям и попытаться доказать им свою невиновность. Бредовая мысль, конечно, но прийти самому все же лучше, чем дождаться, пока тебя изловят, а такой исход в практически незнакомом мире, где у меня не было ни друзей, ни связей, казался неизбежным. Причем в самое ближайшее время… Однако сама идея сдачи глубоко противоречила всей моей натуре, и, продолжая движение по улицам Сван-Сити – теперь даже на перекур было останавливаться небезопасно, – я упрямо искал какой-нибудь выход, пока наконец не обратился к опыту своих действий на Новой Калифорнии. И это навело меня на воспоминание об одной возможности, которую я вскользь заметил тогда, но отринул, дабы не подвергать престарелого Адриана Форбса опасности неожиданного инфаркта.

Теперь же я даже не стал взвешивать всякие там “за” и “против”, удобно ли это будет или не очень, а лишь сориентировался на местности и направился в западную часть столицы, где был сосредоточен центр деловой активности города. Расчет оказался верен: то, что мне было нужно, действительно находилось там и стояло на самом видном месте. И было это восьмиэтажное здание (небоскреб – по меркам подземного Сван-Сити), рядом со входом в которое висела скромно оформленная табличка: “Коммерческий банк Веги. Денебианское отделение”. То есть, как утверждал Реналдо Креон, “отделение одного из моих банков, которые есть повсюду”.

Вот мы с Уилкинсом туда и пошли, сначала внутрь, а затем к первой же двери с надписью: “Посторонним вход запрещен”, у которой дежурил охранник. Там я заявил, что желаю немедленно переговорить с управляющим конторой, и без обиняков добавил, что я – старый друг владельца всей этой фигни. Охранник, дюжий малый без искры мысли в глазах, колебался, не зная, похоже, кого ему вызывать – полицию или психушку, но решил подстраховаться на тот дикий случай, если сказанное мной не есть результат неумеренного потребления наркотиков. Когда же связь по рации с кабинетом директора была установлена, я попросил передать ему первые девять цифр в порядке обратного отсчета. Парень прямо затрясся от бешенства, но продиктовал указанное в браслет. Сдается мне, что если бы Реналдо забыл (или по каким-то причинам передумал) отдать соответствующие распоряжения, то тут бы моим приключениям и конец. Но он не забыл и не передумал…

Хотя в первый момент нам с Уилкинсом и показалось, что все – приехали… Во всяком случае, выслушав неизвестный пока ответ, парень судорожно заколотил по кнопкам на своем браслете, и скорее, чем могли что-нибудь сделать, мы оказались в кольце сотрудников банковской охраны (никогда прежде не видел, чтобы какая-либо секьюрити работала так слаженно и быстро, – даже Уилкинс и тот вроде поразился). Но, к счастью, это был лишь почетный караул, в сопровождении которого нас доставили на последний этаж и провели в кабинет директора.

Директор или управляющий – уж не знаю, кем он в действительности величался, – оказался невысоким сухопарым старичком, неприятно напомнившим мне Адриана Форбса. И эта ассоциация лишь усилилась после второй произнесенной мной фразы. В первой я сообщил, что меня зовут Рене Гальего и что меня ищет местная полиция. На это он любезно ответил, что все это ему известно и на территории вверенного ему предприятия мне не о чем беспокоиться. Ободренный, я сказал ему далее, что желаю купить космический корабль!.. Ну, в итоге никто не умер, хотя без лекарств не обошлось.

Однако, приняв какую-то таблетку и подождав, пока она подействует, директор, против моего ожидания, не стал утверждать о невозможности подобного кредита, а лишь выразил скромную надежду, что мне нужен маленький корабль, а не пассажирский лайнер или военный крейсер.

Приятно удивленный неожиданной широтой жеста Креона – не иначе как в разосланных им приказах в графе “сумма кредита мистеру Гальего” стоял знак бесконечности, – я решил директора не добивать и пообещал ограничиться яхтой (хотя в глубине души не отказался бы и от крейсера). Но последнее, конечно же, шутка: частных военных кораблей в Галактике попросту не существовало, если не считать пиратских. Кому принадлежали те, мне не известно. В личном же владении находились лишь прогулочные яхты, построенные по специальным заказам для тех, кто мог себе это позволить. А кто мог?.. Ну я, например, мог бы – после смерти Адриана. И еще человек сто по всей Галактике, не больше. Соответствующим было и число кораблей такого класса – приблизительно около полусотни, – поэтому купить один из них было нелегко даже при наличии средств.

В этом плане мне повезло. Приступивший без лишних споров к делу директор приказал провести необходимый информационный поиск, и вскоре его секретарша сообщила нам, что к тому моменту на Денебе IV находились две частные яхты: одна из них принадлежала Президенту Республики Денеб (демократически избранному, разумеется) и стояла на ремонте в доке, вторая же была в полном порядке. Ее владельцем был некий господин с довольно известным именем – один из воротил игорного бизнеса с курортной планеты Аркадия, зачем-то прибывший третьего дня на Денеб. По-видимому, его визит носил весьма конфиденциальный характер, потому что, когда мы его разыскали по видеосвязи в одном из номеров отеля “Риц”, он был немало раздосадован. Однако после того, как директор (а я, естественно, предоставил ему право вести переговоры) уверил, что хочет лишь обсудить возможность сделки, не касающейся его текущих дел, аркадец стал заметно спокойнее, то есть спросил, какого же черта нам надо. Правда, ответ в том плане, что мы хотим его яхту, а черта он может оставить себе, ему не пришелся по вкусу – яхта не продается, а мы можем быть свободны… Но старик был тертым калачом в таких делах, а указания Креона, очевидно, весьма недвусмысленны, поэтому последовал прозрачный намек, что мы готовы заплатить практически любую цену. Аркадец не поверил и, рассмеявшись, предложил нам взять у него корабль за полмиллиарда и можно вместе с чертями. Конечно, когда его спросили, куда перечислять деньги, он понял, что прогадал – мог бы и миллиард потребовать, – но было уже поздно. Так я стал хозяином космической яхты “Элейн”. Фактическим хозяином, потому что по документам покупка была оформлена на корпорацию Креона. И в этом, пожалуй, и заключалась вся соль моего плана. Видите ли, для маленькой яхты не нужны были специально оборудованные посадочные площадки космодромов: пользуясь мощными антигравитационными двигателями, она могла взлетать и садиться с любой стоянки для флаеров (ну почти любой). Таким образом, на яхте я без труда мог покинуть Денеб, минуя все таможенные рогатки, – извините, привилегия богатых! – а там, в космосе, кто обратит внимание на корабль, совершенно официально принадлежащий одному из могущественнейших финансовых концернов Галактики?

Ну а пока оформлялись бумаги, переводились деньги и яхта перегонялась из космопорта (аркадец, видимо, не любил экстравагантности) поближе к столице, я все же совершил честную попытку упростить себе жизнь и, воспользовавшись банковской межпланетной, позвонил в свой замок. На этот раз там уже было раннее утро, и я застал графа Деора на ногах. Свежий след от лазерного ожога, украшавший точеную скулу Валлена, наглядно свидетельствовал, что события на Новой Калифорнии вновь приняли острый оборот – и краткий отчет графа это только подтверждал.

О каких бы то ни было обвинениях в мой адрес разговор там уже не шел. Более того, после небольшой демонстрации нашей экономической мощи, проведенной Форбсом, разрешился также и вопрос, “кто на планете хозяин”. После чего государственная машина вместе с Деором и моими людьми занялась расследованиями в нужном нам направлении, и это принесло наконец определенные результаты. Было раскрыто убийство капитана Брауна – виновные, двое офицеров из его управления (был ли среди них тот, на кого я некогда подумал, я так и не узнал), наказаны. “Убиты за оказание сопротивления при аресте”. Произнеся это, граф выразительно указал на шрам, как бы подчеркивая, что это не пустая формулировка.

В остальном, правда, полного успеха не получалось. По словам Деора, нити всех прочих гадостей вели, на поверку, к одной личности – министру безопасности Дирку Абрахамсу. Теперь уже, разумеется, бывшему министру… В частности, удалось достоверно установить, что Абрахамс дважды в обстановке строжайшей секретности встречался с Вольфаром, когда тот приезжал на Новую Калифорнию за несколько месяцев до смерти. К сожалению, детали тех встреч оставались пока неизвестны, так как перед самым арестом Абрахамс успел скрыться, по-видимому предупрежденный кем-то из верных людей. Правда, покинуть пределы планеты ему не удалось, за это граф Валлен ручался, а искали его еще и получше, чем прежде меня. Ничего не было нового только относительно смерти Вольфара. “И знаете, Ранье, чем больше я думаю об этом убийстве, тем более эфемерным оно мне кажется. Я провел годы, изучая криминальные архивы, и не припомню случая, чтобы убийца оставлял меньше следов. Я даже разок поймал себя на мысли: “Дайте мне двенадцать самых твердолобых, лишенных воображения присяжных, и я докажу им на дознании, что герцог Вольфар Per покончил жизнь самоубийством!..” – так пошутил знаменитый адвокат, я вежливо посмеялся вместе с ним, а после попросил о том, ради чего, собственно, и звонил.

Я попросил Валлена связаться через Камень с дядей или Принцем и передать им в случае удачи, что мне необходимо переговорить с ними совершенно безотлагательно. Граф явно удивился и даже после некоторого колебания поинтересовался, что же у меня происходит, но, памятуя о предостережении Бренна, связанном с прослушиванием Камня, я не счел возможным что-либо объяснять и лишь многозначительно указал рукой на уши. Мы договорились, что я свяжусь с ним еще раз чуть позже, и расстались.

Ну, во время этой паузы я, естественно, не стал сидеть сложа руки и попытался достать их по мультилинии, но ни у дяди, ни у Принца никто не отвечал, – кто бы сомневался!.. И спустя полчаса, когда выяснилось, что граф Деор мог похвастаться точно таким же результатом, я уже было окончательно простился с надеждой на помощь могучих, но… под влиянием импульса совершил неожиданный для себя поступок. Попрощавшись с графом и наговорив ему кучу любезностей, не выглядевших, надеюсь, очень уж дежурными, я попросил его соединить меня с Тэдом.

И когда лицо моего дворецкого возникло передо мной в третий раз (в первые два мы обменялись от силы десятком слов), оно не выглядело, по обыкновению, безмятежным… Но я не стал томить ни его, ни себя и с ходу заявил что у меня есть для него исключительно важное поручение: сообщить своему второму нанимателю, что я лечу на Антарес II, к герцогу Лану!

Покраснев для приличия, Тэд заверил меня, что, мол, будет исполнено, но дохождение информации до адресата может занять какое-то время. “Обычно порядка нескольких дней”, – как он выразился… Честно говоря, мне стало немного противно, и я разорвал контакт.

Обдумав задним числом этот шаг, я был вынужден признать, что поступил достаточно опрометчиво. Положим, если мои вычисления были верны и Тэд действительно работал на барона Детана, то тогда, конечно, все в порядке. Но если нет, а я питал, как вы понимаете, большое недоверие к собственным умозаключениям, то тогда безвозвратно терялся главный козырь, ради которого и затевался этот перелет, – неожиданность.

Однако сделанного, как известно, не воротишь, поэтому я решил не терзать себя сомнениями, а с максимальной пользой провести время, оставшееся до вылета, намеченного на полночь, то есть, последовав примеру Уилкинса, хорошенько поесть и выспаться. Конечно, офис директора банка не совсем подходящее место для подобных мероприятий, но неудобство вполне компенсировалось ощущением безопасности.

И действительно, никто и ничто не потревожило нас, пока в одиннадцать вечера мы не были разбужены одним из банковских охранников, сообщившим, что яхта подготовлена к полету, а машина ждет нас внизу. Дальше, как ни удивительно, тоже все пошло как по маслу. Роскошный лимузин директора доставил нас к расположенной к югу от города стоянке, после чего мы в сопровождении солидного вооруженного конвоя загрузились на “Элейн”.

Когда же мы оказались на яхте (внутренним убранством помещений напоминавшей лупанарий), мне пришла в голову очередная мысль, свидетельствовавшая о недюжинной крепости заднего ума. Я распорядился, чтобы после перегона корабля старый экипаж его покинул, но при этом как-то забыл – поинтересоваться у Уилкинса, а умеет ли он водить космические корабли. Но, к счастью, позориться не пришлось: изучив схему судна, майор молча поднялся наверх (рубка располагалась в самом носу), уселся в кресло пилота и занялся манипуляциями, в результате которых яхта вскоре ожила, затем оторвалась от бетона, и через каких-то полчаса мы тихо и буднично вышли из атмосферы Денеба…

Тут, правда, Уилкинс задал все же один вопрос, но без него и впрямь трудно было обойтись. “Куда мы летим?” – спросил он и, когда я ответил, занялся прокладкой курса. Антарес был недалеко от Денеба – всего в двух прыжках, – так что полет обещал быть недолгим. И даже еще короче, если я ошибся-таки насчет своего дворецкого.

Поэтому я проводил дни напролет в рубке (Уилкинс, запрограммировав компьютер, по большей части отсыпался), созерцая черное безмолвие и готовясь к тому, что вот-вот оно и начнется. Но ничего не начиналось. Мы, как самые обычные и никому не интересные туристы, пересекли звездную систему Денеба, прошли через туннель в соседнюю, необитаемую, но также входившую в состав Денебианской Республики, а затем произошел и прыжок, перенесший нас к Независимой Планете Антарес, как она называлась на уровне государства. Не знаю, везение было тому причиной, или мне действительно удалось провести врага, но можно было считать, что до места мы добрались. Ну и что дальше?..

Не могу сказать, что у меня не было времени обдумать ситуацию, тем не менее я этого не сделал. Ибо дальше все завязывалось с эмоциональной стороной дела – чего же я больше хочу: спасти Гаэль, например, или отомстить врагу? При одном появлении данной дилеммы на горизонте мне сразу становилось дурно. Без всяких шуток, на физическом уровне… Боялся я, короче говоря. Боялся снова ошибиться…

Тем не менее Уилкинс был прав – лезть вперед вслепую было, конечно же, нельзя. Зря он только думал, что я собираюсь лезть взрячую…

– Да я как раз и хотел с вами проконсультироваться. Вы же у нас эксперт по боевым операциям.

Уилкинс посмотрел на меня круглыми глазами, пару раз мигнул, а затем левой рукой (накануне он снял наконец перевязь) передвинул регулятор мощности двигателей – мы полетели значительно медленнее. После чего он глубоко вздохнул, уставился в экран перед собой и пожаловался:

– Нет, я все-таки дурак… У вас был. такой уверенный вид последние дни, что я и в самом деле поверил, будто вы знаете, что делаете.

Я воздержался от комментариев, и он продолжил:

– Боевая операция, говорите?.. А как мы… Ладно, это потом. Во-первых, против кого? Если я правильно догадываюсь, то против одного из ваших товарищей, живущих на этой планете. Напомните, как его зовут?

– Лан. Герцог Ун Лан.

– А позвольте спросить – зачем? Или, если вам больше нравится, почему?

Я вкратце изложил свои соображения согласно которым Лан и был негодяем, убившим Вольфара и похитившим Гаэль, однако мои доводы ничуть не подействовали на майора. Свое мнение он выразил кратко:

– А по мне, так мы могли и куда-нибудь в другое место слетать!

– До другого места мы могли и не долететь, – со значением сказал я, и Уилкинс усмехнулся:

– Это точно. Тут с вами не поспоришь: сюда мы долетели, а в другое место – нет, это факт!.

– Оставьте свой сарказм! – вскипел-таки я. – Если у вас есть дельные возражения, так выкладывайте! А попусту нечего ерничать!

– Навалом! – тоже повысив голос, ответил майор. – Не буду опровергать ваши домыслы – дьявол с ними! Но положим, вы правы. Тогда мы летим прямехонько в логово врага практически безоружные – мыслимое ли дело?! Я не понимаю, вы что, предлагаете сесть перед домом, войти внутрь, построить этому вашему герцогу “козу” и сказать: “Ну, бука, вот мы и пришли по твою душу”?..

Я неожиданно развеселился – впервые за эти дни. Сравнение у Уилкинса вышло удачным: герцог Лан и впрямь был похож на буку. Да и в остальном он был недалек от истины… Тем не менее я перебил его, резонно заметив:

– Это не возражения, майор, – это причитания! Однако Уилкинс разошелся не на шутку:

– Раз так, босс, я вам вот что скажу: мне нравится вам помогать – это достойная и интересная работа, но подыхать за хрен знает что – это уже слишком. Я отказываюсь!

– Что ж, можете покинуть яхту.

В принципе он на самом деле мог – спасательная шлюпка на корабле имелась, и в такой близости от обитаемой планеты ему бы ничто не угрожало… Однако я был уверен, что Уилкинс так не поступит. И хотя он достаточно долго хмурил брови, сжимал губы и вообще всячески изображал колебания – думаю, это была игра для публики. Или, может быть, для самого себя.

– Ясно, – проворчал он в конце концов. – Диктат! Меня никто не спрашивает…

– Неправда. Я вас очень даже спрашиваю. Как нам одолеть врага – чем плохой вопрос?

– Никак – это ежу понятно! – Сцепив руки, он хрустнул костяшками пальцев. – Ладно, шутки в сторону. Вы не забыли, босс, что у врага… Если он действительно наш враг и вообще находится на планете, а у меня есть сомнения и в том, и в другом… Вы не забыли, что у врага – заложник? Вернее, в нашем случае – заложница, но это еще хуже. Или нам наплевать?

Да, как ни крути, этой темы было не избежать, и я постарался быть по возможности лаконичным.

– Мне – нет. А вам?

– А мне – как вам. В основном. – Он криво усмехнулся. – Я вообще не люблю, когда гибнут люди. Или, может быть, вы считаете ту угрозу, содержащуюся в письме, пустой?

– Тоже нет.

Он согласно кивнул:

– Да, я так и думал. Но тогда что ему помешает убить девушку прежде, чем мы сможем это предотвратить?

– Не знаю, майор, – честно признался я. – Я просто не могу об этом думать, извините. Но у вас же богатый опыт, и я надеялся…

– Ну нет, увольте! Я ни разу в жизни не руководил операциями по освобождению заложников. И слава Богу – ничего хуже этого и придумать не могу! Хотя, если вам интересно, могу сказать, что в Высшей офицерской школе нам читали курс по борьбе с терроризмом, и тема заложников в нем освещалась достаточно подробно.

– И что же?

– Ну, насколько я вынес из лекций, общая линия поведения приблизительно такова так как проблема заложника логически неразрешима, то надо создать такие условия, в которых эту проблему придется решать не вам, а террористам. Тогда существует большая вероятность, что они начнут нервничать и ошибаться, а вам надо будет только воспользоваться подходящим случаем. При этом существует и вероятность поменьше – они не потеряют соображения, а вы останетесь на бобах. Очень ценные сведения, не правда ли?

– Да, – машинально ответил я, размышляя над его словами. – Значит, нам надо каким-то образом загнать герцога в угол!

– Отличная мысль, – поощрил меня Уилкинс. – Загнать в угол – это всегда неплохо. Только скажите: как и чем? Я, вообще-то, собирался начать с этого вопроса, но потом решил попробовать доказать вам абсурдность всего замысла в целом.

В его тоне чувствовался вопрос, но я промолчал. Да, абсурд. Да, я уже окончательно запутался в собственных мыслях. Но одно я мог сказать точно: мы высадимся на Антаресе, и баста!

По-видимому, Уилкинс правильно понял мое молчание, потому что вернул на место рычажок управления тягой и вздохнул со словами:,

– Ладно, что тянуть-то – легче не станет! – после чего встал и вышел из рубки.

Предположив, что обсуждение на этом завершено, я закурил и тупо уставился в стремительно растущую на экране планету, – при определенном напряжении зрения можно было уже рассмотреть контуры континентов или контуры морей, так как Антарес II на восемьдесят процентов состоял из суши.

Однако Уилкинс очень скоро вернулся с банкой пива а руке (если судить по запасам, оставшимся в холодильных камерах, прежний хозяин яхты придерживался диеты из пиццы и пива, – пропащая личность!). Настроение у майора вновь изменилось – наконец-то он выглядел собранным и деловитым.

– Значит, так! – Остановившись рядом со мной, Уилкинс развернул плечи, отхлебнул пива и грозно выдвинул квадратный подбородок. – По сути, все просто. Мы имеем дело с противником, располагающим подавляющим перевесом во всех средствах нападения и защиты. Кроме рукопашной.

– Может быть.

– Что может быть?

– Может быть, рукопашной, – уточнил я, припоминая, какой толщины шея и плечи у герцога Лана.

– Ну, это ладно. В общем, когда ожидается схватка в подобных условиях, единственный шанс задержаться на этом свете – это применить хитрость. Можете вы применить хитрость, босс?

– Ну-у…