Глава 11

В которой доктор и садовник вынуждены сказать правду, разоблачив тем самым убийцу, а героиня совмещает кражу с чтением стихов под светом луны

Проснулась я далеко за полдень оттого, что солнце лениво доползло до моего лица, и, сладко потянувшись, неожиданно наткнулась рукой на что-то постороннее, чего в моей кровати находиться совершенно не должно. Повернувшись в ту сторону, я еще не очень четко видящими глазами разглядела дрыхнущего рядом Георга, и пришлось довольно сильно поднапрячь память, чтобы восстановить события прошлого вечера. Вспомнив много интересных подробностей, я охнула и, спокойно полежав несколько минут, в качестве плана дальнейших действий наметила душ, завтрак с парой чашек очень крепкого кофе и поход на Каппу в гости к Зенедину. Нам с драконом следовало обсудить довольно много произошедшего вчера.

Окончательно проснувшись, я прикинула, что душ и завтрак будут значительно приятнее вдвоем, и попыталась разбудить Джо. Минут через пятнадцать, перепробовав все способы, от ласкового покусывания уха до отчаянного толкания в бок, я, сдавшись, махнула рукой, оставила дышащего отборным перегаром лежебоку досыпать в одиночестве, натянула платье и пошла домой. По пути, к моему глубокому удовлетворению, никого не встретилось, иначе любопытных взглядов и ненужных вопросов избежать бы не удалось: согласитесь, ни в чем таком ранее не замеченная девушка, в два часа пополудни неуверенно идущая домой в помятом вечернем платье и со спутанными волосами, — явление для Высшей Академии Магии не совсем ординарное. Хотя… руководство само виновато — ну зачем они соорудили такой вкусный вишневый пунш?

Вернувшись в родной дом, я обнаружила там полное отсутствие оцелота и, соответственно, неотъемлемых от него в подобной ситуации строгих и справедливых нотаций. Хоть одна приятная новость. В легкой прострации кинув платье на диван, я обнаружила, что забыла у Георга чулки. Значит, ему придется зайти и вернуть их. Лукаво улыбнувшись этой мысли, я, напевая на ходу, отправилась в душ, восстанавливать подорванное здоровье.

Еще около часа я, завернувшись в уютный халат до пят, пила кофе и читала незатейливый детективчик исключительно в попытках заставить одурманенный алкоголем мозг хоть как-то соображать. После того как это начало получаться, я влезла в брюки и легкий свитер, собрала подсохшие волосы в приличный хвост и пешком отправилась к излучине реки, надеясь, что за время дороги солнце и свежий воздух сделают мой вид менее помятым.

Не получилось. Едва взглянув на меня, Зенедин склонил голову и сочувствующе протянул:

— Вижу, вечер удался. А как насчет ночи?

Черт… он ясновидящий, что ли, этот оборотень? Помимо воли я вспомнила о времени, проведенном с Георгом, и мечтательно улыбнулась.

— Все понятно, можешь не отвечать. Скажи только, куда подевалось возмущение женатыми мужчинами?

Точно ясновидящий. Вздернув подбородок, я отрезала:

— С кем я сплю — мое личное дело и никого больше не касается. А возмущение женатыми мужчинами легко нейтрализуется большой дозой вишневого пунша.

— Да ладно, — махнул хвостом Зенедин, чуть не выворотив с корнем смородиновый куст. — Не заводись так, я же шучу.

— Хороши шуточки, — проворчала я, устраиваясь поудобнее на нагретом солнцем камне. — Хватит уже про мою личную жизнь, ладно? У нас есть темы поважнее.

— Да? — изумленно дыхнул дымом дракон. — А я не догадывался. И какие же?

Напрочь проигнорировав выходки распоясавшегося оборотня, я приняла позу напряженно о чем-то размышляющего детектива и спросила:

— Так кто же убил мсье Траэра?

— А ты что, даже не догадываешься? По-моему, это очевидно. Или у тебя после пунша извилины работать не в состоянии?

Я, в общем-то, и до пунша не могла с полной уверенностью ткнуть пальцем в предполагаемого убийцу, но сознаваться в этом не спешила. Накрутив конец хвоста на палец, я рассудительно предположила:

— Если выбирать из всех подозреваемых, то на данный момент наиболее предпочтительной выглядит кандидатура мсье Голльери, — все же, как мне удалось выяснить, он имел вполне серьезный мотив.

— А ты поверила в рассказ доктора? — тут же уточнил дракон.

Я усмехнулась:

— Вы бы видели этот рассказ. Изобретенная нами пытка оказала на болтливость доктора потрясающее действие. Не думаю, что в тот момент он выдумал бы подобное, да и смысл какой? Подставить мсье Голльери? Не очень правдоподобно, если честно. Хотя… я совершенно не представляю мсье Траэра в роли шантажиста. Это на него ну совершенно не похоже.

— Правильно, — чуть ли не облизнулся Зенедин. — И какой ты из этого склонна делать вывод?

Я честно попыталась, но практически сразу сдалась, жалобно взвыла и, спустившись с валуна, уселась прямо на хорошо продуваемом крае обрыва, болтая ногами над бурлящей рекой.

— Ну не знаю я! Кто из нас умнее и опытнее? К тому же у меня вчера был праздник, можно проявить немного сочувствия и понимания?

— Вниз не свались, — заботливо предостерег дракон. — Так уж и быть, поделюсь с тобой некоторыми соображениями.

— Мадам Арно не забудьте, — попросила я, откинувшись назад и подставляя лицо солнцу.

Оборотень недовольно фыркнул:

— Сам бы никак не догадался. — И, устроившись поудобнее, заговорил: — Начну, пожалуй, действительно с мадам Арно, благо тут никаких сложностей больше нет. Кстати, не вздумай еще раз выкинуть номер наподобие твоей вчерашней пьяной выходки. В следующий раз, чтобы оправдать репутацию великого и ужасного, мне придется зажарить непрошеного визитера и съесть.

— Вы не отвлекайтесь от существа дела, — не открывая глаз, изрекла я, за что тут же получила порцию дыма в область уха.

— Итак, мадам Арно. Ее вчерашнему рассказу я верю на сто процентов. И кроме того, реши дриада убить мсье Траэра, вряд ли она воспользовалась бы ножом.

— Кинжалом, — поправила я.

— Не суть, но, возможно, кинжал был похищен из музея для отвода глаз. Мнение смотрителя не стоит сбрасывать со счетов.

Перекатившись на живот, я подперла подбородок ладонями и заинтересованно спросила:

— А как убивают дриады?

— Интересуешься для повышения образованности? Да будет тебе известно, что в Рионе растет величайшее множество растений, чьи свойства совершенно не исследованы людьми, но прекрасно известны дриадам, и за столетия они научились в совершенстве изготавливать различные яды, чье действие весьма разнообразно, а следы в организме найти практически невозможно, даже если бы вы знали, что именно следует искать. Соответственно, мадам Арно скорее отравила бы Траэра. Или, решив, что месть должна быть полной, подожгла бы ночью его дом.

— Практически убедили. Но тогда получается, что она тем вечером действительно была дома и не могла не увидеть Тьорка, если садовник, как он упорно утверждает, и правда сажал цветы.

— И зачем было выдумывать про больную голову? — ехидно уточнил дракон. — Соображаешь ты очень даже неплохо, так что не прибедняйся. А с садовником придется рано или поздно серьезно поговорить.

— Мне его привести? — приготовилась я вскочить.

Он остановил меня движением хвоста.

— Погоди нестись сломя голову. Тьорк никуда не денется, а ты еще в себя толком не пришла.

— Что-то мне кажется, что вам прекрасно известно, кто убил мсье Траэра, — с подозрением сообщила я. — Может, поделитесь?

— Не стоит. Несмотря на то что я практически уверен в правильности своих логических выкладок, доказательствами мы еще не располагаем, а искать тебе их лучше, будучи объективной.

Шумно выдохнув, я кое-как взяла себя в руки и поинтересовалась:

— Интересно, против кого я должна искать улики, если как только появляется более-менее приличный мотив, так вы сразу безапелляционно утверждаете, что конкретно этот человек не убивал, а все аргументы, говорящие, что убийца именно он, — не более чем происки врагов. Готова поспорить, если я обнаружу под подушкой мадам Хоури окровавленный кинжал, вы заявите, что его туда подбросили.

— А ты, естественно, предположишь, что она сама его туда засунула и забыла? — хмыкнул дракон.

Признавая поражение, я встала, отряхнула прилипшие иголки и, усевшись обратно на валун, спросила:

— Как вы думаете, почему мсье Траэр поджег кабинет директора приюта?

Зенедин ответил не сразу и поначалу старательно подбирал слова.

— Насколько я понимаю, в приюте дриад было очень мало действительно одаренных детей, и Траэр должен был с самого появления там чувствовать себя одиноко, мечтать по ночам, представляя себе, что у родителей его просто украли и в один прекрасный день они приедут за ним и заберут в большой дом, где будет много игрушек, книжек, вкусной еды и, главное, любящая мама, которая будет гладить по голове и целовать на ночь. Ты выросла в полноценной семье и не можешь этого понять. — Тут до дракона таки дошло, что он сморозил что-то не то. — Извини.

— Да ладно, — великодушно простила я неосторожного собеседника. — Но на самом деле я прекрасно понимаю, о чем вы только что говорили. Только мне, наверное, было еще хуже — я точно помнила, что такое родительская ласка, и знала, что чуда не случится и никакого дома с игрушками и мамой не будет.

— Вот и Траэр это тоже со временем понял, и в этот момент оказалось, что он остался в одиночестве, без близких друзей и заветной мечты. Естественно, когда он случайно нашел в кабинете директора письмо и обнаружил, что многие годы у него была живая мама, которая сама от него отказалась, а затем узнал о ее недавней смерти, которую директор скрыла, это стало непоправимым ударом по нежной, неустойчивой подростковой психике. Траэр обиделся на весь мир и решил по-своему этому миру отомстить. Лучшим пришедшим ему в голову способом стала идея лишить родителей единственную имеющую в приюте семью девочку — дочку — так подло обошедшейся с ним дриады. Хотя, возможно, мое предположение неверно и Траэр просто хотел уничтожить кабинет вместе со свидетельствами того, что родители его бросили, и смерть дриады — лишь трагическая случайность. Как бы то ни было, после пожара Траэр покинул приют, сменил имя и начал новую жизнь в качестве вполне милого и обходительного человека. Вот только с женщинами отношения у него так и не сложились.

Круглыми глазами я смотрела на Зенедина. Интересно, как можно, просидев пятьсот лет в одиночестве на скале, так вот просто разбираться в самых разных жизненных ситуациях, раскладывая по полочкам действия, чувства и мысли других. Мне до такого еще расти и расти.

— К сожалению, как в действительности было дело, мы никогда не узнаем, — резюмировал дракон.

— Это не так уж и важно. В основном вы практически наверняка правы. — Сорвав веточку смородины, я продолжила: — Кроме одного. Я не верю что мсье Траэр, покинув приют, не интересовался своей семьей. Ему же должно было хотеться узнать, ради кого или чего мама его бросила.

— С тобой сегодня приятно разговаривать, — весьма одобрительно отозвался дракон. — Я вот только еще не придумал, с какого бока подойти к решению этой проблемы.

— Можно последовать примеру мадам Арно и обратиться в детективное агентство, — предложила я.

Зенедин оглушительно фыркнул и аж привстал от возмущения:

— Приехали… а ты мне тогда на что? Или после вчерашней попойки ты больше не детектив?

— Опять вы за свое… Как я могу восстановить действия мсье Траэра?

— Повторяю в последний раз — я еще не придумал, — на удивление спокойно пояснил дракон, неторопливо прогуливающийся по краю площадки.

— Конечно, куда нам торопиться, — буркнула я. — Подумаешь, полиция со дня на день обнаружит убийцу, и мы лишимся пятидесяти тысяч марок. Это же совсем не повод немного подумать, значительно интереснее задумчиво лежать над рекой и пускать затейливые колечки дыма.

Мгновенно остановившись, Зенедин уютно лег на краю обрыва и принялся… пускать затейливые колечки.

Теперь, похоже, уже я сморозила что-то не то. С тяжелым вздохом я слезла с насиженного камушка и, обойдя лежащую ко мне хвостом зеленую чешуйчатую громаду, присела рядом с его головой, свесив ноги с обрыва.

— Я была не права. Извините.

— Ох, скинуть бы тебя с обрыва, — мечтательно протянул дракон. — Но пока воздержусь, тем более что в чем-то и я действую не совсем лояльно по отношению к тебе.

— Довольно мягкая формулировка, — саркастически заметила я.

— Предлагаю пикировку временно прекратить, а то у полиции действительно появятся шансы нас опередить.

— Согласна, — с энтузиазмом откликнулась я. — Тогда я пошла за садовником?

— Вот неугомонная, — вздохнул Зенедин. — Давай тащи сюда эту благоухающую полурыбину.

— Терпимее надо быть, терпимее, — съязвила я и скрылась в лесу.

Поиски Тьорка неожиданно заняли кучу времени. Для начала я забыла подумать и зачем-то отправилась к нему домой, мне даже в голову не пришло, что садовник вчера пуншем не напивался и сегодня в отличие от большей части населения городка совсем не лежит, тихо постанывая, а, как обычно, роется в клумбах. Сообразила это я после того, как минут десять настойчиво стучала в дверь домика ихтиандра, и, выругавшись, пустилась в обратный путь по кочкам и торчащим из травы в самых неожиданных местах корням. Про кротовые и мышиные норы я вообще молчу…

Дальше потребовалось безрезультатно обойти почти весь городок, пока я не достигла окраины в районе коттеджа мадам Арно. Тут-то Тьорк и обнаружился, как и следовало ожидать, в обществе своих лелеемых клумб, вскапывающим очередную и сажающим на нее цветы в только ему известном порядке. Подойдя ближе, я опустилась на корточки и поздоровалась.

Уговаривать Тьорка пойти со мной пришлось долго. Упирался он очень качественно, то и дело придумывая различные причины для отказа. И работы много, и обед пропускать не годится… Но я проявила потрясающее упорство и, совершенно обнаглев, поинтересовалась у садовника, не хочет ли он потерять работу за такой безапелляционный отказ от сотрудничества с посланцем ректора. После этих слов ихтиандр устало вздохнул, сложил инструменты в сумку и, встав, буркнул:

— Ведите. Но это чистое принуждение. Я разочарован, ранее вы мне казались одним из немногих приличных людей в этом городке.

Разочарование ихтиандра я как-нибудь переживу… за пятьдесят тысяч марок. Хотя я не очень любила плохое к себе отношение и по возможности старалась это предотвратить, но нельзя нравиться всем. Рассуждая подобным образом, я неторопливо шла рядом с Тьорком и вдруг обнаружила, что он опасливо посматривает на коттедж мадам Арно. Резко оглянувшись, я заметила в окне кухни шевельнувшуюся занавеску, — похоже, дриада проявляет любопытство. Глупо ее за это осуждать, ведь, как ни крути, мадам Арно ситуация касается достаточно близко.

— Добрый день, — приветствовал нас дракон.

К появлению ихтиандра Зенедин подготовился основательно: извлек подушку из пещеры, пристроил ее на краю обрыва и улегся на ней в самой величественной позе, возвышаясь темным силуэтом на фоне безоблачного голубого неба.

— И вам того же. Может, хоть вы объясните, зачем меня сюда завели? Я знать не знаю ничего про убивца, и не спрашивайте.

Пока эти двое обменивались любезностями, я сочла свою миссию выполненной и, пройдя по краю площадки, уселась на валун, с предвкушением приготовившись наблюдать, как дракон без проблем расколет несговорчивого свидетеля.

— А я все-таки спрошу, и, надеюсь, вы соизволите мне ответить. — Тон Зенедина нисколько не напоминал вчерашний, мягкий, вкрадчивый и немного ироничный, при разговоре с дриадой. Наоборот — дракон был совершенно серьезен и холоден, даже немного угрожают. — Итак, где вы были в вечер убийства?

— Так я ей уже говорил, — небрежно кивнул садовник в мою сторону. — Сажал цветы на окраине городка.

Глаза дракона хищно блеснули.

— Это неподалеку от коттеджа мадам Гретель Арно?

— Да, — подтвердил Тьорк немного обескураженно. Мне его, честно говоря, было немного жаль, я-то знала, какое продолжение последует. Дракон не замедлит опутать ихтиандра сетями, уличив в прямой лжи.

— Очень интересно, — протянул Зенедин. — А вы в курсе, что сама мадам Арно категорически отрицает, что видела вас там после восьми вечера, и заявляет, что не могла не заметить, если бы вы там действительно находились?

Вот и началось. Услышав слова дракона, Тьорк вздрогнул от неожиданности, ему не приходило в голову, что дриада опровергнет его алиби. Но так легко сдаваться ихтиандр не собирался.

— Дело в том, что я обрабатывал клумбы с противоположной от крыльца домика стороны, и, конечно, мадам Арно меня не было видно.

— Предположим, — совершенно спокойно согласился дракон. — А какая погода стояла тем вечером, не напомните?

После небольшой паузы садовник покачал головой.

— Точно не скажу. Обычная погода.

— Айлия, может, ты нам подскажешь? — обратился детектив ко мне.

Без малейшей запинки я отрапортовала:

— Тем вечером и ночью был ливень. Хлестало как из ведра.

— Ах да! — картинно воскликнул дракон. — И как я запамятовал? Мадам Арно тоже говорила, что сидела под дубом, любуясь на дождь. Простите, но я не очень смыслю в садоводстве и не понимаю, как в такую погоду можно что-то сажать. — Закончив, Зенедин выжидающе взглянул на Тьорка.

— Что вы ко мне пристали! — неожиданно возмутился тот. — Это мое дело, где я был и чем занимался. А вас это совершенно не касается.

— Лично меня, возможно, и нет. Но вот мсье Клеачима, притом что на вверенной ему территории совершено зверское убийство преподавателя, очень даже касается. А он посчитал нужным передать полномочия по разрешению ситуации мадемуазель Айлие Нуар. Если я ничего не путаю, ей вы тоже правды не сказали.

Тьорк сжал губы и повернулся, собираясь уйти.

— Не советую так поступать, — предостерег дракон.

Ихтиандр остановился и исподлобья уставился на оборотня. Удовлетворившись маленькой победой, тот продолжал:

— Я понимаю, вы, как и многие в Ауири, напуганы происходящим и не желаете ни во что вмешиваться — во избежание, так сказать. Это разумная и понятная всем позиция, которую сложно поколебать. Но я попробую. Говорить буду прямо, чтобы мои слова нельзя было трактовать неправильно.

Дракон поднялся, думая, что так он выглядит более внушительно, и приступил:

— Итак, вариантов всего два. Или вы добровольно рассказываете правду про тот вечер, или я превращу вас в… жабу. Будете коротать дни, квакая на листе кувшинки в обществе миловидных квакушек.

Услышав такое из пасти дракона, я от изумления чуть с валуна не свалилась. Мне на месте Тьорка точно стало бы не по себе. Садовник же приосанился и глазом не моргнув парировал:

— Вы меня за дурака держите, но это не пройдет. Всем известно, что вам запрещено колдовать.

Плохой аргумент. Зенедин тоже так считал — усмехнувшись и выпустив при этом струю едкого дыма, он согласился:

— Мне-то нельзя, а вот Айлии можно. Я ее научу, и вы поселитесь в камышах. Подтверди, — повернулся он ко мне.

Не тратясь на голословные утверждения, я без всякого напряжения вспомнила самое первое заклинание, рассказанное мне оборотнем, и на полянке появилась тучка, из которой прямо под ноги Тьорку ударила молния.