– Я здесь, Эрсин.

Серые с поволокой глаза остановились на мне, по-прежнему лишенные всякого выражения, а губы слабо шевельнулись в тщетной попытке что-то вымолвить… Я покрепче сжал его руку и повторил:

– Я здесь.

В глубине его глаз промелькнул отблеск угасающего сознания, и я подумал, что все – это конец… Но ошибся.

Неожиданно он стал оживать. Вернее, оживали одни глаза на лице, отмеченном печатью смерти. Взгляд, устремленный на меня, приобрел четкость и начал набирать силу, пока не достиг невиданной мной доселе интенсивности. Его глаза пожирали меня, жгли… Я чувствовал, что, будучи не в состоянии говорить, он пытается передать мне так какую-то мысль.

И внезапно я понял. Как озарение. Понял, что он хотел мне сказать и многое другое…

Видимо, по выражению моего лица Эрсин осознал, что исполнил свою миссию. Во всяком случае мне показалось, будто в его взгляде проскользнуло некое успокоение, а затем пылающие глаза стали меркнуть. Огонь исчез, сознание уходило все дальше и дальше, пока совсем не растворилось в серой пелене… Эрсин был мертв.

Но я еще очень долго стоял на одном колене, по-прежнему держа его холодеющую руку. Его глаза никак не отпускали меня, выжигая в душе след, от которого веяло могильным холодом…

– Он умер, Рагнар, – рука Лауры, мягко коснувшейся моего плеча, мелко дрожала.

Медленно поднявшись, я зачем-то повторил:

– Да, он умер…

Обернувшись, я увидел, что Лаура, не отрываясь, смотрит на лицо покойного. По ее щекам катились слезы;

– Боже, он так хотел передать тебе что-то… И так и не успел.

– Он успел.

Медленно повернув голову, она взглянула мне в глаза.

– И это было?..

– И это был ответ на все вопросы!

Я покосился на Джейн и поразился… Она спала. Ее голова склонилась к плечу, рот чуть приоткрылся, а черты лица чуть расслабились и приняли то умиротворенное выражение, что бывает лишь у спящих… Мне трудно было ее осудить. В конце концов любые силы и терпение рано или поздно оказываются исчерпаны, однако контраст между ее лицом и другим, на кровати, был слишком разителен для моей нервной системы.

Нагнувшись, я одним рывком набросил на голову Эрсина простыню, которой он был укрыт, и вынесся прочь, на ходу бросив Лауре:

– Пошли отсюда!

Остановился я лишь в гостиной, где с момента моего отбытия ничего не изменилось. То есть там по-прежнему царил беспорядок, оставшийся после завершения утреннего совета, но так было даже лучше. Пройдя к месту, где сидел Илайдж, я схватил небольшой кувшин, из которого тот периодически заправлялся. К счастью, он не был опустошен до дна, и я приложился к горлышку одним очень длинным глотком. Предполагалось, что там будет вино, но в кувшине оказалась некая духовышибалка, сродни пойлу, которым мой друг меня уже не однажды потчевал.

Когда я пришел в себя, (это случилось не слишком скоро), мир уже не казался мне безнадежно проклятым местом. Лаура, последовавшая за мной и спокойно дожидавшаяся этого момента, осторожно заметила:

– Наверное, Рагнар, стоило все-таки разбудить ее.

– Пусть спит. – Дотащившись до камина, я опустился в свое любимое кресло и сделал еще один, куда более осторожный глоток. – Ничего страшного. Смерть не заразна.

– Не будь скотиной! – Лаура чуть поколебалась, но все же заняла кресло напротив и, поджав ноги, тихо добавила: – Не надо с этим шутить.

– В моем возрасте поздновато становиться суеверным, – возразил я, но вынужден был признать, что Лаура права – лучше б я так не говорил…

Она промолчала, и я в третий раз приложился к кувшинчику.

– Так что это за волшебный ответ на все вопросы?

Эти слова пришлись как нельзя вовремя, потому как расслабляющее тепло спиртного, столь благотворно влияющее на нервы, к сожалению, столь же губительно для мозгов… А так я напомнил себе, что надираться не имею права, и со вздохом отставил емкость. Затем я довольно долго пытался толком поджечь сигару – руки тряслись. Но зато, когда я наконец закурил, голова уже снова работала в ставшем привычным за последнее время режиме.

– Конечно, я погорячился.

Это был ответ далеко не на все вопросы. Но на многие, исключительно важные.

Заметив очевидные признаки раздражения, я постарался улыбнуться возможно дружелюбнее.

– Мы поговорим об этом. Обязательно, но чуть позже. А пока расскажи мне, пожалуйста, чем закончилась беседа с Гроссмейстером.

Теперь кувшинчик понадобился ей. Не без некоторой зависти я констатировал, что процесс потребления данного продукта дается ей с куда большей легкостью. Восстановив дыхание, она произнесла:

– Хорошо. Значит, так. Когда вы отправились, мы с Джейн пошли к Эрсину, причем всю дорогу я едва сдерживалась, чтобы просто ей не врезать. Ну и хорошо, что сдержалась. Сейчас даже жалко ее… Пришли, сели. Она ничего не стала говорить, только вытащила Доску и вызвала Гроссмейстера…

– Прости, а как?

– А очень просто. Она трижды коснулась его Фигуры с небольшими перерывами, и на третий он ответил… Прекрасно выглядит, сволочь, скажу я тебе. Бодренький такой, уверенный в себе…

Она сделала паузу, проглотив очередную порцию. По-моему, специально, чтобы я прочувствовал, как приятно, когда рассказ прерывается на самом интересном месте. Что ж, я прочувствовал.

– Гроссмейстер меня не видел, я сидела сбоку, но Джейн сразу сказала, что ее раскололи. Так, кстати, и сказала… Ну, он, конечно же, подкис и ограничивался практически односложными ответами. Да и вообще разговор получился недлинным. Джейн вкратце рассказала об армии, появившейся у границ Местальгора, о воротах Альфреда и наконец о том, что мы нашли и перевели его послание… Забавно, но он так удивился, что не смог это скрыть, несмотря на всю свою хваленую выдержку. Мне, между прочим, тоже интересно, как ты умудрился это перевести… Но не буду приставать. Все равно ведь не скажешь.

Я кивком согласился с этим утверждением, хотя сам имел несколько иное мнение. Мне на самом деле нужно было с кем-то серьезно посоветоваться. Тем временем Лаура продолжила:

– Больше она ничего ему не сказала. По-видимому, все предыдущие события входили в более ранние доклады… Какая гадость все-таки!.. В завершение она передала ему, что ты хочешь с ним встретиться. Зачем, спросил он. Ну, она догадалась соврать, что не знает, и Гроссмейстер высказался в том духе, что раз так, то пусть Рагнар сам с ним и связывается. Все.

– Да? А как?

– Так же, как это делала Джейн. Он ответит.

– Ладно. – Достав Доску, я раскрыл ее и мельком оглядел позицию. Все вроде выглядело вполне обыденно, разве что Сфинкс Эрсина бесследно исчез. Вот и еще одной Черной Фигурой стало меньше…

Когда я прикоснулся к Фигуре Гроссмейстера, Лаура с усмешкой предложила:

– Ты, может, обождешь немного? А-то видок у тебя еще тот…

– Да уж, вот перед ним мне, конечно, обязательно надо покрасоваться. – Дотронувшись до Фигуры в третий раз, я почувствовал, что контакт установился сразу же.

Гроссмейстер сидел в кресле в своем кабинете рядом с диспетчерской космодрома. И не знаю уж, как он выглядел во время предыдущего разговора, но теперь не производил впечатление бодряка. Напротив, он был хмур.

– Что случилось, Рагнар? – без предисловий спросил он.

– Эрсин умер.

– Это я знаю. – Я подумал, что, похоже, он коротает свои дни в беспрерывном наблюдении за Доской. – Что еще?

– Ничего особо важного.

Это в общем-то было правдой, но он мне не поверил и с некоторым раздражением бросил:

– По вам не скажешь. Ну, не хотите говорить – не надо. Что вам угодно?

– Я предлагаю вам мир.

Гроссмейстер не удивился.

– Да, я допускал такую возможность… Но каковы условия? – Он неожиданно улыбнулся, совершенно беззлобно. – И вообще, кто кому их должен диктовать?

– Не знаю. Тут, по-моему, все немного запутано. – К сожалению, я лукавил. В данный момент он был нужен мне, а никак не наоборот. – Но у меня есть условия!

– Не сомневаюсь. У меня тоже. Что будем делать?

– Давайте обсуждать.

Как ни странно, эта идея не вызвала у него энтузиазма. Покачав головой, он изобразил задумчивость, а потом выступил с довольно неожиданным для меня предложением:

– В одном вы правы – все действительно сильно запуталось. И, по моему разумению, нам стоило бы распутать это раз и навсегда… Давайте сделаем так: соберемся вместе, все заинтересованные участники событий, обсудим что к чему и вынесем общее решение.

– Где?

– Конечно, самое удобное место – Форпост. Если вам будет угодно дать мне слово, – тут он улыбнулся весьма кисло, – что сразу же не начнется драка.

Подобный поворот меня здорово насторожил, но само предложение было настолько разумно, что придраться было совершенно не к чему.

– Хорошо. Это я могу вам обещать. Когда?

– Ну, тянуть время вроде никому не нужно? Завтра?

– Договорились.

– Прекрасно, когда будете готовы, вызовите меня. Так же, условным.

Кивнув, Гроссмейстер распрощался, а едва его фигура растаяла, Лаура не сдержала эмоций:

– Ты спятил! Он же явно задумал новую пакость!

– Похоже. Но что прикажешь делать?

– Да черт его знает! – Поразглядывав свои ногти, она вздохнула: – Ладно, ты у нас умный, тебе и решать. Но, думаю, все будут настороже.

Чуть помолчав, она подняла голову и пристально посмотрела мне в глаза.

– Так что, ты будешь рассказывать? Или как?

– Буду! – Но это оказалось не так-то просто. В голове наблюдалась каша, усугубляемая страстным желанием приобщиться к кувшинчику.

– И в чем проблема? – Лаура, как известно, терпением не отличалась.

– Ни в чем! Не знаю, как лучше начать… Ладно, попробую с конца. Итак, теперь мне известно, чего хочет Альфред.

– Всех нас пришить? Разве я не угадала? Да ты вроде и сам утверждал, будто согласен с Гроссмейстером?

– Да согласен я с ним, согласен! Охотно верю, что сканки и в самом деле являются вселенскими надзирателями, разрешающими все проблемы, могущие возникнуть у других развитых цивилизаций. Причем самым простым способом – то есть уничтожением самой цивилизации. Прекрасно, но мы-то на что ему сдались? Кому мы можем представлять угрозу в своем нынешнем состоянии? Как ты полагаешь?

Стерев с лица усмешку, она, похоже, всерьез озадачилась моим вопросом.

– Да никому, ясное дело, – подвела она итог своих раздумий. – Все считают нас крутыми по старой памяти, а ведь если посмотреть, то на фоне мироздания нас и в бинокль не углядишь… Но я так поняла, будто ты считаешь себя в курсе того, что действительно нужно от нас Альфреду?

Отстегнув от пояса ножны со Шпагой, я бросил их на столик между нами.

– Вот это!

Несколько секунд она тупо смотрела на отделанную серебром рукоять, по которой пробегали отблески огня из камина, а потом закрыла глаза и, приложив руки к вискам, принялась их массировать. Закончив процедуру она тихо заговорила:

– Рагнар, у меня нет оснований считать тебя сумасшедшим. Также я знаю, что ты не шутишь… Но я не понимаю: неужели ты всерьез считаешь, что весь этот кошмар – гибель людей, планет, целых цивилизаций – неужели ты считаешь, что это могло произойти из-за куска причудливо украшенной стали?

– А разве это сталь?

Открыв глаза, она подалась вперед и с явным нежеланием чуть вытянула клинок из ножей.

– Нет, это не сталь.

– А что это, Лаура?

– Хм… Я не знаю.

– И никто не знает.

Отшвырнув от себя Шпагу, она сорвалась на крик:

– Господи, ну и что это доказывает?! Мало ли кем и когда она была сделана!

– Конечно. Это ничего не доказывает. Это лишь один маленький штрих из серии подобных.

– Рагнар!..

– Нет уж! Теперь ты послушай! – и я стал перечислять в хронологической последовательности все случаи, когда Шпага демонстрировала свои удивительные возможности. Замечу, свои, не Принца Гэлдора.

Список оказался очень внушителен. И хранилище энергии, и универсальная отмычка, и персональный громоотвод, и многое другое. Не говоря уж об исключительных боевых качествах – при том, что я даже ни разу не удосужился ее заточить!.. И собранное воедино это производило впечатление. Если в начале моего рассказа Лаура даром что не шипела на каждое слово, то, когда я завершил вопросом:

– Надеюсь, ты хотя бы согласишься, что это уникальная вещь? Может, и не стоящая планет и цивилизаций, но совершенно уникальная?

Она не стала спорить.

– Пусть так. Но какая связь между ней и Альфредом?

– Она очевидна. Я просто слепой, что не заметил ее уже давно! Вот Эрсин со своим увлечением историей, похоже, сразу это почувствовал, хотя у него было куда меньше информации.

– У меня ее еще меньше!

– Да. Вот смотри. Шпагу обнаружил неизвестно где один товарищ из племени Оракула. Забыл уже сейчас, как его звали…

– А знал? Откуда, интересно? Оракул сказал?

Немного увлекшись, я ляпнул:

– Нет! – и прикусил язык, но слово, как известно, не воробей…

Впрочем, особого повода для расстройства не было. Изначально я все равно собирался рассказать ей о Принце Гэлдоре, но предполагал оставить его на закуску. Но так тоже вышло неплохо, потому как его история здорово изменила взгляд Лауры.

– Знаешь, тебе стоило с этого начать, – заявила она. – Потрясающе, конечно… Не повезло этому Гэлдору. С одной стороны… Черт, но мне начинает казаться, что в твоем безумии действительно прослеживается некая система. Продолжай!

– Так вот, – я вернулся к прежней мысли. – Значит, кто-то когда-то где-то нашел Шпагу и притащил ее сюда, на Эгрис. И через некоторое время в… гм… округе появляются сканки, а точнее, Альфред…

– Чего?! – перебила она.

Выругавшись про себя, я снова сделал отступление. Теперь о последнем разговоре с Оракулом, когда мы с ним сошлись во мнении, что испокон веков боремся против одной-единственной личности… Я немного удивился, но Лаура легко приняла такую версию. Видимо, авторитет Оракула – по старой памяти – был в ее глазах достаточно весом. Мне же она не преминула выказать известное недовольство.

– Ты очень скверно рассказываешь. Слишком путано. Однако, по твоим словам, получается интересно – одна вечная Шпага, один извечный враг, которые возникают друг за другом. Хорошо, что дальше?

Я начал третий заход, и на этот раз его удалось довести до логического конца.

– Дальше появляется Альфред. Он тратит какое-то время на изучение обстановки, прикидывает что и как и начинает провоцировать нападение Яфета на Эгрис. Не наоборот, между прочим, обрати внимание. Хотя этому возможны разные объяснения. Неважно… С Яфетом получается не здорово. Сородичи Джарэта уничтожают себя, так и не добравшись до соседей. Не знаю, насколько это расстроило Альфреда. Возможно, ему и впрямь нравится избавляться от цивилизаций, опасных с точки зрения космического энергетического баланса… Важно, что после катастрофы он берется за Эгрис сам. Но, конечно же, не своими руками. Вторжения, междоусобицы, мор – вот его любимый «обычный сценарий»! Причем все это время Шпага находится в центре событий, пребывая в руках у разных лиц, прославившихся своими военными подвигами. И тем не менее погибавших один за другим. Полагаю, разузнай мы побольше об этих героях, нетрудно было бы убедиться, что многие из них уходили из жизни при весьма загадочных обстоятельствах…

– Я вижу, к чему ты клонишь, – Лаура с сомнением поджала губы, – но почему тогда…

– Шпага давным-давно не у Альфреда? Сам гадаю. Видно, не срасталось что-то постоянно. Может быть, он – патологический неудачник, а? Но так или иначе это – факт. Шпага к нему никак не попадала, пока не пришла в итоге к Принцу Гэлдору.

Я прервался на еще одно прикуривание сигары. Ненадолго – руки больше не дрожали.

– Гэлдор убивает Альфреда – или одно из его воплощений – и переносится в Шпагу. Дальше немного непонятно. Где находится эта Шпага неизвестно, а войны тем временем продолжаются. На свет выходит наш друг – Оракул, а вскоре Альфреду наносят ощутимый удар. После чего он надолго канул в безвестность, равно как и Шпага… Проходят тысячелетия. Появляемся мы, Люди. Хорошо ли, плохо, но занимаемся своими делами. А потом в один прекрасный – будь он проклят! – день Гроссмейстер находит Шпагу. Интересно, кстати, где.

– К слову сказать, Витольд же был археологом. Все завертелось после того, как он много лет занимался исследованиями на этой планете.

– Это он тебе рассказал?

– Яромир. Они уже тогда знали друг друга и даже работали, по-моему, вместе… Я познакомилась с Гроссмейстером много позже, хотя Клуба как такового тогда еще тоже не было.

Вообще-то это была небезынтересная для меня тема, но не имевшая, к сожалению, прикладного значения, поэтому я вернулся к своей мысли.

– Дальше ситуация практически повторяется. Снова из небытия возрождается Альфред, проявляющий большой интерес к Клубу и выяснению отношений между Гроссмейстером и Вайаром. Но добраться до Шпаги ему снова не удается – она опять пропадает, когда Гроссмейстер отправляется в свое милое непространство. И Альфреда нет как нет. Он даже не предпринимает никаких попыток отыскать Шпагу сам. Иначе вы бы наверняка как-то столкнулись с ним во время собственных поисков, верно?

– Пожалуй, да…

– Ну а потом – прямо как в сказках – троекратное повторение. Всплывает Шпага, а тому и года не миновало, и вот он – наш черно-красный друг… Ты не находишь, что было бы несколько затруднительно списать все это на простые совпадения?

– Да, конечно, – Лаура внезапно стала выглядеть очень усталой. Обычно резкие и выразительные черты ее лица как будто начали расплываться. – Ты прав, наверное. Да я почти не сомневалась, что тебе удастся меня убедить… Но это не укладывается в голове – устраивать такое из-за Шпаги. Невероятно, немыслимо… Что же она должна значить для этого мерзавца?

Вопрос явно был риторический, но я счел возможным ответить:

– Жизнь или смерть, не меньше!

– То есть? – она слегка прищурилась.

– Вот это как раз и есть то, что хотел сообщить мне Эрсин. Он, видимо, давным-давно уже допер до всего, о чем я только что говорил. Но он же – настоящий ученый, поэтому для подтверждения гипотезы ему нужны были веские доказательства. Довольно долго ничего в этом плане у него не получалось, однако тут подвернулся удобный случай. Помнишь, я разговаривал с ним перед нашей поездкой на Запад. Тогда Эрсин попросту попросил меня спровоцировать Альфреда…

– Да, я слышала эту часть. Решила, что он рехнулся!

– Я тоже не понял его целей, но так и сделал, как ни странно… Зато теперь я понимаю. Ему по-настоящему хотелось вызвать сканка на решительные действия. Видимо, при этом Эрсин решил, что если Альфред вновь первым делом дернется за Шпагой, то теория верна. Альфред дернулся, но самому Эрсину это стоило жизни…

От воспоминания о смерти историка у меня вдруг перехватило дыхание, и я умолк.

– Я все еще не понимаю…

– Да я и не закончил. Но, впрочем, я не собираюсь сказать ничего нового, как практически не сказал и до сих пор. Все лежит на поверхности. Посмотри сама: есть Шпага – есть Альфред, нет Шпаги – нет и его. По-моему, вывод однозначен.

Пару раз Лаура молча перевела взгляд с меня на Шпагу и обратно и наконец вымолвила:

– Неужели ты хочешь сказать, что надо просто…

– Уничтожить ее? Да! Именно это и сказал мне Эрсин!

Вместо ответа она потянулась к кувшинчику, стоявшему рядом со Шпагой, но, тряхнув его, плеска не услышала.

– Пуст, черт подери! – Пролетев над моей головой, кувшин с треском разбился о стену, а Лаура, резко выпрыгнув из кресла, отправилась к столу.

Побродив вокруг, она отыскала еще какую-то отчасти заполненную тару и, в два приема осушив ее, вернулась. Встав передо мной, она улыбнулась.

– Не могу отделаться от ощущения, будто все это какое-то наваждение. Понимаешь, может, ты и прав. Или – вы с Эрсином. Но тут много неувязок, согласись!

Я кивнул.

– Не без этого…

– А для подобных решений, как мне кажется, требуются значительно более серьезные основания… объяснения, если хочешь.

– Не хочу. Понимаешь, мне не нужно знать законы физики, чтобы предсказать восход солнца на востоке. Это следует прямиком из наблюдений. Так же и здесь… Кроме того, так считаем не только мы с Эрсином.

– А кто еще?

– Принц Гэлдор! – И я рассказал ей о концовке нашего последнего разговора, когда он неожиданно вздумал со мной попрощаться. Этому, к сожалению, я тоже больше не удивлялся.

На такой аргумент Лаура не отреагировала никак. Дослушав, она молча принялась курсировать между камином и столом… У меня же тем временем возникла несколько неожиданная мысль, которую я и высказал вслух:

– Есть, конечно, и другой вариант, не предусмотренный Эрсином… Можно просто отдать Альфреду Шпагу взамен того, что он оставит нас в покое…

Замерев на полушаге, Лаура обернулась и вдруг подскочила ко мне одним прыжком. Не слишком нежно взяв меня за грудки, она прошипела:

– А вот этого ты не сделаешь, слышишь! Ты не отпустишь с миром этого сукина сына, имея такую возможность отомстить!

Спорить с ней было явно бесполезно, да и рискованно, поэтому я лишь с искренним сожалением отметил:

– Насчет возможности я что-то не слишком уверен. Боюсь, что уничтожить Шпагу будет весьма нелегко. Она явно на это не рассчитана.

Отпустив меня, Лаура выпрямилась и подмигнула:

– Не беда. Ты же наверняка что-нибудь придумаешь!

– Что ж, этим и займусь! – Я поднялся, намереваясь пойти отдохнуть. Кажется, у Лауры были какие-то возражения, но я не дал ей высказаться. – А ты займись пока, пожалуйста, подготовкой рандеву с Гроссмейстером. Оповести всех… Ну, и все такое…

Склонив голову набок, Лаура долго изучала мое, лицо, а потом кивнула:

– Хорошо, Рагнар!

Я двинулся прочь, но у самой двери остановился. Уже некоторое время меня беспокоило смутное ощущение какой-то небольшой неправильности, и тут я понял, в чем же она заключалась. Выхватив Доску, я распахнул ее, и точно – все выглядело вполне обычно. То есть Маг Джарэта находился на поле Местальгора!

Грязно выругавшись, я прикоснулся к Фигуре. Хорошо хоть Его Величество не стал испытывать крепость моей нервной системы и ответил. Не сразу, но ответил.

Когда туманный кокон окончательно оформился, я с бешенством обнаружил Джарэта, сидящим за столом с ножом и вилкой в руках… Наплевав на конспирацию, я заорал:

– Что это вы делаете? Жрете? А ворота?! Ну их на хрен?!

Джарэт очаровательно улыбнулся.

– Да что вы так волнуетесь? Я их опустил.

– Кретин!

Не меняя выражения лица, он протестующе воздел нож, а потом указал им на ухо.

– Вы невнимательно слушаете, Рагнар. Я же сказал не отпустил, а опустил. Опустил, понимаете… Метров на десять ниже уровня моря!