В этом плане, утверждая, что большинство политиков — суть хищники, нельзя обойти знаменитое, подчёркнуто добропорядочное поведение известных политиков. Но тут, во-первых, присутствует настоятельная необходимость демонстрации оной добропорядочности — до нарочитости. А во-вторых, наверняка, у многих из них наличествует скрытая (латентная), форма бисексуальности, столь ярко воспетая фрейдистами.

Как отмечалось, существует некая альтернативность в выборе и реализации хищным индивидом сублимации собственной агрессивности. Т.е, она может вылиться непосредственно в сексуальную извращённость, совмещённую со злобным отношением (нередко замаскированным внешней елейно-приторной «добротой») к партнёрам и окружающим, либо «перетечь» в политическое русло, в котором ощущение собственной значимости затормаживает аномальные сексуальные импульсы, или же удаётся вести «полнокровную», но тайную порочную жизнь.

Поэтому никого не должны шокировать газетные откровения московского «проститута» о его любовниках, о том, что они женаты, имеют детей, занимают к тому же видные финансово-политические посты, так что могут позволить себе даже раскошелиться на подарок в виде «Тойоты». Так же не должны быть удивительны и формы сексуального общения подобных аномальных созданий. «Он угостил меня фруктами, предложил хороший коньяк. Пришли в спальню. Он надел роликовые коньки, попросил взять его за член. И я, как дурак, два часа катал его вокруг огромной кровати»… Таких курьёзных историй существует несчетное множество. Так, некий офицер-бисексуал, в целях вызова возбуждения, заставлял своих партнёрш надевать на голое тело портупею с кобурой и маршировать перед ним…

Для полного «колорита» можно привести одно из наблюдений Крафт-Эбинга. «Я знал оригинала, который в ярко освещённой комнате укладывал на низкий диван женщину, наряженную в декольтированное бальное платье. Сам он, находясь у двери другой тёмной комнаты, некоторое время всматривался в женщину и с силой кидал ей за пазуху экскременты. Это вызывало у него семяизвержение» [73 ]. Существует невидимый обычным людям целый мир подобных проявлений хищной сексуальности, такой же причудливый и страшный, как и родственный ему, тесно переплетающийся с ним мир — чудовищно феерическая (для стороннего наблюдателя) юдоль шизофрении и паранойи.

Человек, как в силу социальных условий, так и чисто физиологически, не способен полно проявлять себя одновременно во многих областях, это относится и к сексу. Чаще происходит сублимация сексуальной энергии в некое определённое русло: политика, творчество и т.д. Хотя и бывают подтверждающие правило исключения — случаи необычайной разносторонности политика, совмещающейся с великолепной артистичностью и яркой, «запоминающейся» сексуальностью (как тот же Нерон). Политики Америки, как и всего Запада, пытающиеся играть роли добропорядочных семьянинов-однолюбов, «a la, аки лебеди», наверняка имеют латентную гомосексуальную тенденцию. Именно о таких писали и продолжают писать психиатры и психологи, начиная с Фрейда. Достаточно будет примера Джона Кеннеди, который, как выяснилось, был крайне распущенным, сексуально расторможенным типом.

Отстранение и дискриминация женщин в этом «властном направлении» имеет совершенно иной характер, но в дальнейшем наверняка обе эти дискриминационные санкции обретут схожесть: то есть ни гомосексуалисты (ни в коем случае), ни женщины (с оговорками) не должны будут занимать командные позиции в обществе. В этом плане, кстати, тоже создан был провидческий прецедент всё тем же Адольфом Гитлером: его знаменитые «четыре К» для женщин: «Kinder, Kuchen, Kleider, Kirchen», упомянутые выше в русском переводе. К тому же эти «запреты на посты» (это касается только низких и не очень значительных постов) должны распространяться лишь на относительно ещё молодых женщин (дабы не отвлекать их от более важных К-дел). Недопущение же гомосексуалистов к любым властным должностям не должно иметь «возрастного ценза» — их безнравственность с возрастом лишь «закаляется», другими словами, их «префронтальная брешь» в мозгу, наверняка, расширяется.

В то же самое время очень высокие государственные посты (в том числе, пост главы правительства — обязательно!) могут и должны принадлежать женщинам неоантропического (!) вида. Лишь пост министра обороны, если таковой, сохранится в будущем, всегда должен принадлежать мужчине: драка любого масштаба — не женское дело.

Это в значительной степени можно считать реставрацией и реабилитацией матриархата. В будущем эта нескончаемая (слава Богу!) война между мужчинами и женщинами должна будет остаться единственным проявлением агрессивности, милитаристского духа в человечестве. В этом, воистину, светлом будущем (без хищных гоминид, оттеснённых в олигофренные слои общества, уже юридически приравненных к прочим невменяемым субъектам с ограниченной дееспособностью) станет возможным возведение разумно-строгого, романтически-морального общества, в котором ЖЕНЩИНА будет предельно возвышена, идеализирована. Для этого необходимо будет обеспечить все требующиеся условия.

Конечно же, это не будет иметь ничего общего с нынешними потугами феминисток и суфражисток — этих хищных особ, как правило, лесбиянок и садисток. Наоборот, так же, как женщину мужчины галантно пропускают вперёд, так же точно будет и «там». Пусть себе занимаются, чем только им угодно будет, а затем всё образуется. Представители же и представительницы суперанимального и суггесторного видов будут «взяты на заметку» в обязательном — «добровольно-принудительном» — порядке. Понятно, что процесс «обуздания хищного потока» должен будет начаться с суперанималов и суггесторов — мужчин, а лишь затем уже распространён и на женщин-хищниц.

Для восстановления и поддержания романтического отношения к женщине необходимо раздельное воспитание и образование. Конечно же, совершенно иначе поставленное, нежели прежние раздельные системы, — уже с учётом хищного компонента, его изолирования, — во избежание сексуальных перверсий. Избежать же некоторых девиаций, видимо, не удастся. Всё остальное времяпрепровождение должно быть предельно свободно от изоляции полов.

В общем ракурсе к женщинам нужно относиться, и впрямь, как к детям. В этом ни в косм случае не содержится ничего обидного. Это означает лишь, что нужно относиться к ним бережно, трепетно и нежно. Ведь всё в этих существах создано для мужчин. Не существует никакой противоположности мужчины и женщины, а есть дополнительность. Уже одна только эта их «комплементарность» (дополнительность), то, что у них другие половые органы, идеально подходящие для мужских, иное на ощупь, более приятное тело, иной, возбуждающий запах — всё это должно восприниматься мужчинами как величайшая ценность. И это — не просто позитивная данность нашего мира, это — соприкосновение с другим, более высоким миром, равноправное сотрудничество с которым обогащает обе стороны, но всё же больше удовольствия приносит «мужской половине» — уже за одно это мужчинам необходимо быть крайне признательными женщинам. Как тут не вспомнить благодарственную молитву евреев, в которой они славят Иегову за то и за это, но в особенности за то, что родились мужчиной, а не женщиной.

Этот женский мир как бы снизошёл к мужчинам, он ему прощает авансом, загодя, ничего не требуя взамен, кроме мало-мальски дружеского участия, ну и немного (и почаще бы) секса — для здоровья. Даже иная логика, женское мышление должны восприниматься адекватно, как воспринимается детская наивная филологическая гениальность (в возрасте «от двух до пяти»). И мужчинам необходимо своим созидательным, упорным трудом отрабатывать эти «авансы».

Эти милые существа любят нас, мужчин, они любят нас — гадких, вредных, подлых, эгоистичных существ. Женщины созданы именно для этого. Вспомним чеховскую Душечку — это же идеал женщины! И то, что не все они такие ласковые и всепрощающие, виноваты не кто иные, как хищные гоминиды, предельно озлобившие земной мир, превратившие его для кого в юдоль печали, для кого в бедлам, для кого в ад кромешный. Как же можно обижать женщин? Их покорили, овладели ими, и хищные гоминиды-самцы гордятся этим, как неким подвигом! Ну чем тут можно гордиться?! Ведь женщины именно для этого и созданы! Это — их предназначение! Как можно ругать солнце за тепло? Как можно утолить жажду водой из колодца и после этого плевать в него?! Но именно это и вытворяют хищные гоминиды-самцы и со своими самками и с нехищными женщинами. И эти последние оказываются социально-психологически изуродованными хищным миром. Их теперь надобно лечить, выхаживать.

Нехищные женщины, любя мужчин, вынуждены для этого жуткого занятия быть и эстетически, и этически сниженными, обязаны иметь некий потолок в нравственности (хищные женщины, правильнее, самки хищных гоминид попросту не имеют таковой). Иначе попросту невозможно любить и даже терпеть рядом этих некрасивых, лысых или седых, неопрятных, противных существ, да ещё заносчивых и драчливых, каковыми являются мужчины. Женщины (в том числе и хищные) в таком ракурсе, — воистину, как врачи, которые тоже должны быть циничными и небрезгливыми, иначе невозможно спокойно ковыряться в вонючих внутренностях и гнойных ранах больных людей.

Связь с медициной здесь даже более глубокая, чем это может показаться. Врачевание — «технически» хищное дело, медицина сильно охищнена, в степени не меньшей, чем вынужденная охищненность женской «профессии». Медицина является одной из самых подходящих просоциальных форм деятельности для хищных гоминид и она поэтому стала одним из облюбованных ими пристанищ. Именно поэтому в медицине так много всяческой моральной «нечистоплотности», не говоря уже об откровенных «врачах»-садистах. Вспомним, с какой лёгкостью набирался штат, «медицинский персонал» в фашистских — германских и японских — концлагерях для проведения изуверских экспериментов на людях, как, например, японский «Отряд N731». Но и без того всем известно, какие потенциальные экспонаты для кунсткамер могут попадаться среди медиков. СМИ постоянно сообщают о торговле врачами не только наркотиками, но и детьми для трансплантации органов. О самом «безобидном» применении гиппократовского принципа «не навреди» рассказал ныне знаменитый хирург Ренат Акчурин. Будучи некогда на стажировке в США, и попав на операцию, проводимую американскими хирургами, он был поражён её откровенной ненужностью, о чём незамедлительно и уведомил американских коллег, подумав, что это какая-то ошибка. Те же в ответ яростно зашикали на будущего «анти-могильщика» Ельцина: «Замолчи! Это — не пациент! Это — денежный мешок!»

Здесь мы вновь вплотную подходим к описанному ещё Огто Вейнингером [4] понятию: «женский потолок» в нравственности. «У женщин нет души, потому не может быть у них и морали». Всё почти как и у животных, для которых тоже не существует этических категорий. Конечно же, здесь «Отто не прав»! Это «бездушие» характерно лишь для самок хищных гоминид. Нехищная же женщина попросту вынуждена придерживаться этически сниженной линии в своём поведении, она оказывается в намного худших условиях по сравнению с мужчинами, ей на порядок труднее, вот и приходится постоянно ловчить, даже в мелочах. Поэтому для нехищных женщин должны создаваться «нравственно щадящие» условия, лучше всего — это тяжёлая и полная занятость очень хорошим и благородным делом. Так, например, отдали свою жизнь полностью служению людям Мать Тереза, Флоренс Нейтингейл и многие другие великие Женщины. Собственно, жизнь большинства диффузных женщин — материнство, забота о семье — это и есть именно такие условия. Плохо лишь то, что даже этот человеческий «прожиточный минимум» им приходится добывать с огромными жертвами, как говорится, потом и кровью.

Многие же женщины-суггесторы из «благородного общества», из кругов правящей «элиты», бесясь с жиру, одурев от сплина, своими показными актами филантропии, благотворительности делают лишь «хорошую мину при плохой игре», имитируют служение «добру», паразитируя на нём, — как, например, приснопамятная принцесса Диана. Так, скучающие барыньки-туристки бросают в портах с борта корабля монетки в воду, за которыми ныряют местные мальчишки из бедняцких семей, рискуя при этом угодить в зубы акулам.

Здесь следует добавить некое разъяснение — о нравственности человеческих видов, с учётом половых различий. У представителей и представительниц суперанимального вида категория нравственности отсутствует полностью, как и у животных. Но у суггесторов уже возникают некие этические коллизии, хотя до морального внутреннего закона им — как до звёзд из самых дальних галактик, от которых и свет до нас не доходит. И всё же нельзя не отметить, что и на этом практически нулевом «этическом уровне» иные женщины-суггесторы оказываются этически выше суггесторов-мужчин. Для иллюстрации сказанному можно сравнить проститутку (так или иначе дающую некое тепло и радость людям) и — абсолютно антиморальное существо — её сутенёра.

Далее, у диффузного вида — мужчина-труженик, сознательно выбирая для себя нравственное поведение, сторону добра, или же только ведя трудный духовный поиск, именно он оказывается нравственно выше диффузной женщины-матери, которая вся «вложена» в заботу о детях. Эта её любовь к детям — инстинктивна, она любит своего ребёнка безотносительно его действительных качеств, и потому здесь моральные параметры как бы «сняты». Но чисто «технический», т.е. внешний, поведенческий уровень диффузной женщины-матери так высок, что из материнства очень легко было сделать возвышенный идеал, даже создать теологический культ (мадонна, богородица). Наконец, у неоантропического вида такую же однозначно определённую позицию, как и у диффузной женщины, занимает мужчина, с его врождённым, обострённым нравственным чувством, ему тоже, так сказать, «из колеи добра» никуда не деться. Поэтому здесь на большей высоте этического поиска, нежели мужчина-неоантроп, уже оказывается женщина-неоантропичка; точнее, она может оказаться, так как имеет право нравственного выбора для себя.

В общем случае получается, что только диффузные мужчины и неоантропические женщины проводят жизнь (способны проводить) в режиме наиболее напряжённого — для себя — духовного поиска. И если посмотреть на историю мировой цивилизации, то видно, что всё самое нравственно высокое, как и все поиски в этом направлении, пусть и не всегда правильные, имеют прямое отношение лишь именно к ним -. диффузным мужчинам и женщинам неоантропического вида. Диффузные женщины и неоантропы-мужчины «проходят по жизни незаметно», что свойственно «истинно великим людям», и именно они обеспечивают общий, «базовый» нравственный прогресс, определяют и удерживают направление вектора в духовном развитии общества. Все же поиски и конкретные — «проводимые на себе» — эксперименты в нравственной сфере — за их «половинами». Здесь имеется в виду выработка и окончательное становление собственного этического уровня, предельно возможного для личности нравственного поведения.

…У хищных мужчин даже отношение к «женским прелестям» своеобразное, оно совсем иное, чем у нехищных. «Я заставил её раскрыть эту штуку и направил туда луч электрического фонарика… Никогда в жизни не рассматривал пизду так внимательно… И чем больше я смотрел, тем менее интересной она мне казалась… Ужасное зрелище! Дело в том, что все они одинаковы. Когда видишь их в одежде, чего только не воображаешь; наделяешь их индивидуальностью, которой у них, конечно же, нет. Только щель между ногами, но ты заводишься от нее, хотя на самом деле и не очень-то на неё смотришь… Но всё это иллюзия. Ты загораешься от ничего… от щели с волосами или без волос… Вся эта тайна пола… а потом ты обнаруживаешь, что это ничто, пустота… И вот это-то и противно». Такова точка зрения суггестора — развратника, потаскуна из романа Генри Миллера «Тропик Рака». Совершенно иное мнение у героя романа Джона Апдайка «Кентавр». Юноша, впервые «добравшийся» до интимных мест любимой девушки — в совершеннейшем восторге от поразительного «наличия отсутствия»: «Чудо! Там ничего не было! Ничего!»

Именно такова стратегическая альтернатива мужчин в их отношении к женщине. Либо (в интерпретации хищных гоминид) — это кусок мяса с обволошенной дыркой, или, в терминологии уголовников, «лохматый сейф». Либо (в понимании нехищных людей) женщина — это жгучая тайна, соприкосновение с иным миром, чудесным и прекрасным, нежным и хрупким, в котором царствуют вечная юность, чистое счастье, детский смех. Это и есть идеал взаимоотношений мужчин и женщин.

Но этот идеал возможно осуществить лишь при отсутствии тлетворного влияния на всё и вся хищных гоминид. И людям пора кардинально менять отношение к друг другу, надо учить детей присматриваться с самого раннего возраста: кто вокруг? Собственно, кое-что в этом плане делается, многие родители своим детям советуют «не водиться с нехорошими детишками», но требуется стократно усилить этот нравственный контроль. Понятен вред, который исходит от весьма распространённых призывов безоговорочно любить детей. Ведь, и вправду, неестественно трепетно нежное отношение к сволочам, неважно — уже выросшим или только подрастающим.

Но, к сожалению, дальнейший путь человечества в плане развития «свободы личности» предстает весьма в прискорбном виде, ибо вектор этого пути, задаваемый ныне «золотым миллиардом», трудно назвать высоко духовным. Вот уж, действительно, не всё то золото, что им именуется, или, точнее, всё то — вот уж не золото, так не золото…