– А теперь подпиши здесь.
      Лейн открыл последнюю страницу договора о партнерстве и указал Рейчел на строчку, помеченную крестиком. Женщина четко расписалась и поднялась из-за массивного письменного стола из орехового дерева и положила на его полированную поверхность золотую ручку. Они находились в офисе Лейна.
      – Вот и все, – удовлетворенно сказал он, сложив стопкой копии документа и подвинув верхнюю ей. – Возьми свой экземпляр. Ты счастлива?
      – Еще бы! – улыбнулась Рейчел. – Иметь тебя своим партнером… – Она обернулась и посмотрела в окно, откуда открывался великолепный вид на город. Лишь одно могло сделать ее еще более счастливой – обладание Ривер-Бендом.
      – Предлагаю поужинать и отпраздновать это событие.
      Его голос прозвучал над самым ее ухом, и Рейчел поняла, что Лейн вышел из-за своего стола и стоит теперь рядом с ней. Почему же она не услышала ни звука? Ах, да, его роскошное кресло на колесиках слишком дорого стоит, чтобы еще и скрипеть, улыбнулась про себя Рейчел. Она оглядела кабинет, снова восхитившись его чистотой и современным дизайном. Как и во всех остальных помещениях этого здания, в просторном кабинете преобладали стекло и хромированный металл. Кабинет располагался в угловом помещении небоскреба, поэтому отсюда открывался изумительный вид на центр Хьюстона. Рейчел нравились симметрия и стиль, в котором была выдержана эта комната. Все предметы обстановки соответствовали друг другу, и из этой гармонии не выделялся даже огромный письменный стол.
      – С удовольствием. Кстати, – повернулась она к Лейну, – ты не сказал мне, разговаривал ли ты с Эбби после того, как… – Рейчел оставила фразу незаконченной. Было понятно, что она имеет в виду их последнюю кошмарную встречу на прошлой неделе.
      – Я звонил ей вчера и сообщил, что мы отправляем ей каталог предметов, выставляемых на продажу. Она должна была проверить его на предмет ошибок. Имена некоторых лошадей такие мудреные, что на них можно сломать язык. Арабские, разумеется. Без словаря не разберешься. – Рейчел не улыбнулась на его шутку, и Лейн тяжело вздохнул: – Ты еще не передумала? Ведь ты же знаешь, каково им будет.
      – Нет, я по-прежнему хочу, чтобы мы купили Ривер-Бенд. – Она закрыла глаза, и перед ее внутренним взором снова предстало лицо Эбби, написанные на нем ярость и вызов. Это придало ей дополнительной решимости приобрести их владения. – Ты, видно, считаешь, что это с моей стороны непорядочно?
      – Нет-нет, ничего подобного. – Лейн помолчал, словно обдумывая мысль. – Откровенно говоря, после того, как ты ушла в тот день, Эбби сказала мне, что они с матерью ненавидят свою ферму. По ее словам, она ждет не дождется, когда Ривер-Бенд будет продан.
      – Так и сказала? Что это на нее нашло? – Рейчел была удивлена и почувствовала возмущение. Это было настоящим предательством по отношению к их общему отцу. – Ривер-Бенд – это память о Дине. Его семья владела этим поместьем в течение полутора веков. Как она может мечтать о том, чтобы продать его какому-нибудь постороннему человеку?
      – Не знаю, но именно так она и сказала.
      – Ну что ж, я этого не допущу. Я просто не могу позволить, чтобы такое случилось. – Она взглянула на только что подписанный документ, копию которого все еще держала в руке. – Я знаю, ты думаешь, что я глупа и сентиментальна. Может, нам стоит порвать эту бумагу? Ты ведь не одобряешь моего намерения купить Ривер-Бенд…
      – Ты ошибаешься. – Он положил руку на ладонь Рейчел и сжал ее пальцы, державшие документ. – Я не вижу никаких препятствий к покупке Ривер-Бенда, тем более что ты так этого хочешь.
      – Ты действительно так думаешь? – Женщина испытующе заглянула ему в глаза.
      – Разве я могу отказать, когда на меня смотрят такие синие глаза! – улыбнулся Лейн.
      – О, Лейн! – выдохнула Рейчел, засмеялась и одарила его жарким поцелуем, крепко прижавшись к его губам. Сейчас она любила его сильнее, чем когда-либо. Женщина чувствовала, как его руки гладят ее спину через тонкую материю платья, прижимают, заставляя выгибаться дугой. Ей хотелось, чтоб этот чудесный миг близости и пьянящего счастья длился как можно дольше. Теперь весь мир принадлежал ей. Если в нем и было темное пятнышко, то это было сознание того, что Эбби удалось уговорить Лейна купить Ривер-Бенд в то время, как она потерпела в этом неудачу.
      Лейн аккуратно снял ее руки со своей шеи и неохотно отстранил свои губы от ее лица.
      – До сих пор еще не было случая, чтобы я соблазнил молодую женщину прямо у себя в кабинете, но если так пойдет и дальше, ты будешь первой, – глухим голосом проговорил Лейн. Чувствуя сумасшедший ритм сердца, Рейчел увидела в его темных глазах огонек желания. Она чувствовала себя искусительницей. Помани она пальцем, и он побежит за ней куда угодно, сделает все, что она захочет. Это чувство не исчезло даже тогда, когда Лейн отстранился – мягко, но решительно.
      – Мне кажется, что сейчас я – самая счастливая женщина в мире. У меня есть ты, а скоро у нас будет и Ривер-Бенд. Иногда я думаю: уж не снится ли мне все это. Ты и вправду только что меня поцеловал?
      – Это ощущение показалось мне вполне реальным. Да и все остальное тоже, уверяю тебя. – Несколько секунд он смотрел на Рейчел, а затем отошел к письменному столу, будто желая, чтобы их разделяло как можно большее пространство. – Я найму специального агента, который будет представлять нас на аукционе.
      – Кстати, об аукционе. Когда я просматривала каталог – в частности, лошадей, что будут на нем выставлены, – я нашла нескольких, которые могли бы нас заинтересовать. Конечно, я сужу по их родословной, поскольку живьем я их никогда не видела. Мне бы хотелось на них посмотреть, прежде чем мы их купим.
      – Иными словами, ты хочешь прийти на аукцион, когда будут продавать лошадей?
      – Да, однако, учитывая то, как вела себя Эбби во время нашей последней встречи, я не знаю, как это сделать. Она даже видеть меня не хочет.
      – Но она не может запретить тебе присутствовать на торгах. Аукцион открыт для всех желающих, включая и тебя.
      – Может быть, тебе стоило бы напомнить ей об этом, когда вы встретитесь в следующий раз?
      – Я сделаю это непременно. А теперь… Не подумай, что я тебя выгоняю, но у меня назначена еще одна встреча через… – он взглянул на циферблат своих золотых часов, – пять минут. Я заеду за тобой в семь, и мы отправимся ужинать.
      – Буду ждать. – Рейчел подошла к Лейну и наградила его еще одним поцелуем, почувствовав, как напряглось все его тело.
      Направляясь к дверям, она подхватила лежавшую на стуле сумочку из крокодиловой кожи. Снова и снова Рейчел напоминала себе, что очень скоро станет новой хозяйкой Ривер-Бенда, а Эбби вылетит оттуда вон. Ей будет принадлежать дом Дина, она продолжит семейную традицию и будет управлять фермой по разведению арабских лошадей. Рейчел испытывала пьянящее ощущение власти. Впервые за всю свою жизнь она чувствовала, что ей подвластно все и сама она может быть кем угодно. Теперь ее не могло остановить ничто и никто: ни стыд за свое прошлое, ни Эбби!
      Проходя через приемную, она даже не удостоила взглядом секретаря Лейна и мужчину, стоявшего возле его стола. Оказавшись на площадке, она нажала кнопочку со стрелкой, указывавшей вниз, и стала дожидаться прихода лифта. Внезапно Рейчел почувствовала, что она не одна. Она бросила быстрый взгляд на стоявшего рядом человека и тут же узнала в нем мужчину, вмешавшегося в их «беседу» с Эбби. По словам Лейна, они с Эбби встречались регулярно.
      – Вы – Маккрей Уайлдер, не так ли? – спросила она, припомнив имя, которое называл ей Лейн.
      – Совершенно верно. – Он коротко кивнул, и в выражении его лица промелькнуло что-то странное. А может, это ей только показалось, поскольку поля шляпы отбрасывали густую тень на его темные глаза.
      Помимо своей воли Рейчел сравнила его с Лейном. Уайлдер был выше ростом, шире в плечах и уже в талии. Волосы его были темными и вьющимися, а у Лейна – прямыми и с сединой. Лейн был всегда гладко выбрит, в то время как Уайлдер носил густые усы, однако он был лишен того внутреннего благородства, которое так привлекало Рейчел в Лейне. Эбби, очевидно, привлекал более грубый тип мужской красоты.
      – Лейн говорил, что вы встречаетесь с Эбби.
      – Так и есть, – ответил он, глядя ей в глаза.
      Рейчел думала, что он станет разглядывать ее лицо, пытаясь найти в нем общие с Эбби черточки, но ошиблась. Казалось, он вообще не замечал их сходства. Рейчел это почему-то показалось обидным.
      – Лифт пришел.
      С некоторым удивлением Рейчел обнаружила, что Уайлдер придерживает для нее открывшуюся дверь. Она быстро вошла в пустой лифт, и мужчина последовал за ней, тут же нажав кнопку нижнего этажа. Взглянув на его коричневый блейзер и джинсы, Рейчел с запозданием поняла, что в приемной Лейна находился именно он.
      – Не вы ли разговаривали с секретарем Лейна, когда я выходила из его кабинета? – спросила она после того, как двери лифта сомкнулись.
      – Я.
      – Лейн сказал мне, что у него назначена встреча. Случайно не с вами? Если да, то она оказалась на удивление короткой.
      – Нет, я всего лишь хотел договориться о встрече с ним на следующей неделе.
      – По поводу Эбби? – предположила женщина.
      – Нет. Это связано с бизнесом.
      – А-а, припоминаю. Лейн говорил, что вы хотите обсудить с ним какое-то свое изобретение.
      – Правильно.
      – По-моему, оно его весьма заинтересовало. – Теперь Рейчел вспомнила слова Лейна о том, что он, возможно, станет финансировать разработку и маркетинг этого изобретения. – Вы не станете возражать, если в вашей встрече с Лейном приму участие и я, мистер Уайлдер? Возможно, мне тоже захочется поучаствовать в этом проекте. Только в качестве инвестора, разумеется.
      – Если Лейн не станет возражать, то и я тоже.
      – Он не станет, – уверенно заявила она, подумав, что если кто-то и возмутится по этому поводу, то наверняка Эбби. Рейчел улыбнулась. Ей определенно понравилась эта мысль.

      Через заднюю дверь Эбби вошла на кухню, и ее встретил поток прохладного воздуха из кондиционера. Аппетитно пахло жареным мясом и запеченным луком. Эбби прошла вдоль коробок, на каждой из которых каллиграфическим почерком ее матери были сделаны те или иные пометки. Эбби оглядела стойку под висевшим на стене телефоном, но на этом обычном месте почты не было.
      В нетерпении она толкнула дверь в столовую и поискала почту на обеденном столе и крышке стоявшего тут же бюро, а затем прошла в гостиную. По мере того, как она шла то по паркету, то по ковру, тяжелые шаги ее сапог то раздавались, то смолкали вновь.
      – Это ты, Эбби? – раздался сверху голос матери.
      – Да, мама, – отозвалась она, пройдя через холл и остановившись у лестницы. – Куда ты положила сегодняшнюю почту? Бен говорит, что в ней был пакет от Лейна.
      – Она на столике в холле.
      По лестнице спустилась Бэбс, одетая в широкие брюки, казавшиеся реликвией сороковых годов, и с платком на голове. Она напоминала персонаж тетушки Джемимы. Эбби не знала, где ее мать находила вещи, которые стала носить в последнее время, но подозревала, что они из старых сундуков, вытащенных с чердака. Она подошла к декоративному столику и стала перебирать лежавшую на нем почту.
      – Как я рада, что ты пришла, Эбби! Какую спальню ты выберешь в том доме, куда мы переезжаем? Когда мы были у Хикса и осматривали его, ты ничего не сказала об этом. – Эбби разорвала большой конверт, на котором значился обратный адрес Лейна Кэнфилда, и вынула оттуда каталог аукционных торгов. – Я пытаюсь решить, какие шкафы для одежды оставить, а какие продать. Твой вполне подойдет для одной спальни, мой – для другой, а вот тот, что стоит в гостевой комнате, сгодится в обеих.
      На третьей странице каталога Эбби наткнулась на имя Ривербриз, напечатанное прописными буквами. Внутри ее словно что-то оборвалось. Женщина предполагала, что, несмотря на то, что она заявила свои права на эту кобылу, ее все равно выставят на торги, но теперь, когда увидела это собственными глазами, что-то умерло внутри ее. Еще два дня назад Лейн позвонил в Ривер-Бенд и сообщил, что суд по делам наследства признал эту лошадь слишком ценной, чтобы считать ее домашним животным, и все же надежда продолжала жить в сердце Эбби… До этого момента.
      – Эбби, ты меня слышишь? Какую спальню ты выберешь?
      – Мне все равно. – Она закрыла каталог и швырнула его на стол, где лежала остальная корреспонденция. – Выбери ту, которая тебе нравится, а я возьму что осталось.
      – Что-то не так, Эбби? – Бэбс взглянула на дочь, затем перевела взгляд на каталог, разорванный конверт от него, и озабоченно наморщила лоб.
      – Я уже не знаю, что теперь «так», а что «не так», – рассеянно покачала головой Эбби и взялась за ручку входной двери. – Увидимся позже, мама.
      Словно побитая собака она вышла из дома на просторное крыльцо. Несмотря на то, что дела и так обстояли отвратительно, они шли все хуже и хуже. Когда же это кончится? – подумала она. Когда в ее жизни произойдет хоть что-нибудь хорошее?
      Понуро выйдя на крыльцо, Эбби услышала, как скрипнули петли калитки, и подняла голову. К ней приближался Маккрей – высокий, стройный, с улыбкой на мужественном лице. Ну наконец-то хоть что-нибудь хорошее! Только теперь Эбби заметила, что солнце щедро изливает свои лучи, а с дерева на лужайку слетела синяя сойка.
      Женщина стала быстро спускаться по ступенькам, но, когда она оказалась на последней, Маккрей уже был рядом. Сейчас их лица находились на одном уровне. Эбби обвила шею Маккрея и прижалась губами к его рту, вложив в этот долгий и жаркий поцелуй все обуревавшие ее чувства. Он поначалу удивился, но уже через долю секунды ответил ей с такой же горячностью, обняв ее за талию и крепко прижав к себе.
      Когда наконец губы их разъединились, Эбби дрожала всем телом.
      – Мне так не хватало тебя, Мак! – прошептала она. – Мы не виделись уже целых два дня. Где ты пропадал?
      – Если ты станешь встречать меня таким образом каждый раз, я буду «пропадать» гораздо чаще. – В его низком голосе слышалась насмешливая нотка.
      – Лучше не надо. – Вплоть до сегодняшнего дня Эбби даже не понимала, насколько ей был нужен этот человек.
      – У меня хорошие новости. Сегодня утром одна из ведущих нефтяных компаний Хьюстона дала согласие на проведение полевых испытаний моего компьютерного метода проверки того, как действует в скважине тот или иной вид бурильной «грязи». Если испытания пройдут успешно, они займутся продвижением моей технологии на рынок. Все вопросы уже улажены – в том числе и финансовые.
      – Ты не шутишь? – Эбби не верилось, что это правда, однако довольный блеск его глаз заставил ее поверить в то, что Маккрей не шутит. – Как здорово, Мак! Это же просто фантастика!
      – Ты права, черт побери! Поэтому мы с тобой отправляемся в город, чтобы отпраздновать это событие.
      – Прямо сейчас? – недоверчиво переспросила Эбби и тут же поняла наивность своего вопроса. – Сейчас я не могу, Мак. Сегодня мне предстоит заняться еще тысячей дел. Может быть, позже, после того, как будут накормлены лошади…
      – Мы едем немедленно. – Его полуулыбка была ленивой и самоуверенной.
      – Не сходи с ума. Я не могу повесить всю работу на Бена. – Эбби попыталась отстраниться, но Маккрей крепко сцепил руки за ее спиной.
      – Он справится. А если несколько лошадей и останутся голодными сегодня вечером, то им это не помешает. Ты едешь со мной, и точка.
      – Никуда я не еду, и точка.
      Эбби коробил его самоуверенный тон, который отдавал диктаторскими замашками, а ей никто не мог приказывать, и Маккрей в том числе.
      Улыбка исчезла с его лица. Маккрей помолчал, разжал руки и сделал шаг назад.
      – Ну если ты так настроена… Я вижу, мне придется взять все в свои руки.
      Внезапно Эбби оказалась в воздухе. Она попыталась сопротивляться, но все произошло слишком быстро. Только что она стояла на крыльце, а в следующую секунду он уже перекинул ее через плечо, словно куль с мукой.
      – Маккрей Уайлдер, опустите меня на землю сию же секунду! – прошипела она сквозь сжатые зубы, пытаясь удержать равновесие. Маккрей крепко обхватил ее за бедра, а она с трудом сдерживала себя, чтобы не раскричаться и не начать колотить его по спине наподобие какой-нибудь истерички.
      – Я сожалею.
      – Черта с два ты о чем-нибудь сожалеешь, – выдохнула она, вцепившись в него, чтобы не упасть. В этот момент он начал подниматься по ступенькам крыльца. – И куда же это ты меня тащишь?
      – Тебе необходимо привести себя в порядок. От тебя несет, как от лошади.
      – А от тебя – как от… от… – Эбби никак не могла найти достаточно оскорбительного сравнения. Маккрей тем временем остановился перед дверью, распахнул ее и внес женщину в дом. – Черт бы тебя побрал, Маккрей, ты наконец опустишь меня на пол?! – Эбби хотелось ударить его, но она понимала, что все ее попытки сопротивляться обречены на неудачу.
      – Только с одним условием: ты поднимешься наверх и приведешь себя в порядок.
      – Нет.
      – Так я и думал. – Маккрей поудобнее перехватил свою ношу и направился к лестнице на второй этаж. – Здравствуйте, Бэбс, – спокойно бросил он.
      Эбби извивалась, пытаясь увидеть мать. Та стояла на середине лестницы и смотрела на них, изумленно вытаращив глаза.
      – Мама, скажи ему, чтобы он опустил меня! – потребовала она.
      – Я намерен похитить Эбби и увезти ее на весь вечер в город. Но сначала ее необходимо почистить. – Услышав эти сказанные с ленцой слова, Эбби воочию представила себе мину, с которой они были произнесены. – Будьте любезны подсказать мне, которая из спален принадлежит вашей дочери.
      – Вторая дверь справа на втором этаже.
      – Мама! – Эбби была потрясена предательством матери.
      – Тебе будет полезно проветриться. В последнее время ты слишком много работала. – В этот момент Маккрей прошел вверх мимо Бэбс, и Эбби увидела улыбку на ее лице.
      – Вот видишь, даже твоя мать согласна со мной.
      – Моя мать…
      – Но-но! Не забывайся! – оборвал ее Маккрей. – Негоже обзываться в адрес собственной мамочки. – Взобравшись на второй этаж, он повернул направо и двинулся к приоткрытой двери ее спальни.
      – Он еще будет учить меня хорошим манерам! – в беспомощном возмущении воскликнула Эбби. – С таким же успехом подобную нотацию мне мог бы прочесть бурый медведь!
      Маккрей пнул ногой дверь, но, даже оказавшись в спальне, не торопился поставить Эбби на пол.
      – Это просто возмутительно, – прошипела она, чувствуя, как в висках бьется кровь. – Ты наконец опустишь меня или нет?
      – Секундочку…
      Неожиданно Эбби увидела вторую дверь. Она вела в ванную комнату.
      – Что ты намерен делать, Маккрей?! – в панике завопила она.
      Он сбросил ее с плеча, и вот Эбби уже стоит в ванной.
      – Я же сказал, что собираюсь почистить тебя, – серьезно напомнил он.
      Придуривается! Эбби взглянула ему в лицо и широко улыбнулась, однако улыбки ее как не бывало, когда Маккрей потянулся к крану.
      – Нет! Прекрати! – Она вцепилась в его руку, изо всех сил пытаясь помешать ему пустить воду. – Моя одежда! – в ужасе завизжала Эбби, и в тот же момент на нее обрушился целый водопад холодной воды. Задыхаясь от злости и отплевываясь, она ухватилась за кран и наконец сумела закрыть его, однако к тому моменту ее одежда уже промокла до нитки.
      Ее волосы мокрым покрывалом падали на глаза. Эбби откинула их, и ее взору предстал Маккрей. Он стоял в стороне, скрестив руки на груди, а по лицу его блуждала довольная ухмылка.
      – Вот теперь тебе хочешь не хочешь придется переодеться и привести себя в порядок.
      – Ты в этом уверен? – Она бросила в его сторону уничтожающий взгляд и попыталась вытереть руки. Бесполезное занятие. Вода струилась с нее, словно с вытащенной из воды рыбы.
      Маккрей протянул руку и снова положил ее на кран душа. Его могучая фигура преграждала ей выход.
      – Готов побиться об заклад. Более того, я даже согласен вычистить тебя и поскрести скребком, как ты это делаешь с лошадьми. Кстати, неплохая мысль!
      На мгновение Эбби представила себя в душе вместе с Маккреем. Его большие руки втирают мыло в ее кожу, гладят груди, ласкают лобок…
      – Это угроза или обещание? – спросила она, уже мечтая об этом, однако в этот момент в дверном проеме возникла фигура Джексона.
      На лице обычно невозмутимого дворецкого было написано изумление.
      – Джексон… – прошептала Эбби и тут же сообразила, что ее насквозь вымокшая рубашка сейчас совершенно прозрачна, а лифчика на ней нет.
      Маккрей оглянулся через плечо.
      – Вам что-нибудь нужно, Джексон?
      Эбби попыталась спрятаться за его широкими плечами.
      – Я… Мне показалось… Я услышал крик…
      – Это всего лишь Эбби, – пояснил Маккрей. – Вам не о чем беспокоиться. Я сам справлюсь.
      – Конечно, сэр, – ответил Джексон, к которому вернулось его самообладание, и вышел, даже не поклонившись.
      – Бедный Джексон, – сочувственно проговорила Эбби, глядя вслед старому слуге, – его чуть не хватил сердечный приступ. – Маккрей расхохотался, и она перевела взгляд на него. – А все из-за тебя. Знаешь, кто ты такой? Самый настоящий придурок!
      – А ты – склочная сучка. – Маккрей с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться вновь, и от этого кончики его усов подергивались. – Похоже, мы просто созданы друг для друга. – Он убрал руку с крана и сделал шаг в сторону. – А теперь снимай это промокшее барахло и оденься как следует. – С этими словами он вышел из ванной и закрыл за собой дверь. Эбби осталась в одиночестве. Дрожащая, она стояла под душем. Вода потоками струилась с ее одежды, а она была не в состоянии думать ни о чем, кроме только что сказанной им фразы. Неужели он это серьезно? Действительно ли он думает, что они и впрямь созданы друг для друга, или так, пошутил? Ах, как бы ей хотелось, чтобы это не было всего лишь одной из обычных шуток Маккрея! И тут Эбби поняла, что любит его. Любит так, как никогда еще не любила. Внезапно ей стало страшно. Эбби вовсе не хотелось влюбляться так сильно и безоглядно. Это делало ее уязвимой и беспомощной.
      Она торопливо стянула с себя промокшие вещи и снова встала под душ. Водя по телу намыленной губкой, она никак не могла избавиться от мысли, что, не появись в самый неподходящий момент Джексон, это могли бы делать руки Маккрея.
      Выйдя из-под душа и насухо вытершись, Эбби обернула одно полотенце наподобие тюрбана вокруг головы, а в другое завернулась сама. Она открыла дверь в спальню и увидела на постели разложенное кружевное белье: бюстгальтер, трусики, пояс для чулок и сами чулки – шелковые и прозрачные. Только тут до слуха Эбби донеслось глухое позвякивание металлических вешалок в шкафу с ее платьями. Подойдя и заглянув в него, она увидела там Маккрея, с сосредоточенным видом перебиравшего ее наряды.
      – Что ты тут делаешь?
      – Пытаюсь найти что-нибудь подходящее для твоего сегодняшнего выхода в свет. Вот это, кажется, смотрится неплохо, – добавил он, вытаскивая из шкафа открытое платье из красного шифона.
      – Спасибо, но я сама решу, во что мне одеться. – Эбби отобрала у него платье и сунула его обратно в шкаф. Ее вдруг царапнуло: а вдруг он делал то же самое и для других женщин? Эбби даже удивилась тому, как болезненно эта мысль кольнула ее сердце. Маккрей – с кем-то еще? Об этом даже подумать невыносимо.
      – Только, ради Бога, не это одеяние с перьями. – Он обнял ее сзади и сцепил руки на ее животе, крепко прижав к себе. Полотенце развязалось, однако Маккрей не дал ему упасть. – Вот теперь от тебя пахнет женщиной, – довольно констатировал он. – Осталось только слегка подушиться. Вот здесь… – добавил он, потеревшись носом об ее обнаженное плечо. Отвечая на ласку, Эбби выгнула спину. – И вот здесь… – Мужчина поцеловал тонкую пульсирующую венку на ее шее, и по телу Эбби побежали мурашки удовольствия. – И, возможно, вот тут… – Его палец пополз по ложбинке между грудями, все ниже сдвигая полотенце.
      Маккрей отнял губы от ее шеи. Эбби повернулась и оказалась к нему лицом. Полотенце сползло еще ниже.
      – Не останавливайся. Я только начала согреваться…
      – Ты хоть когда-нибудь бываешь удовлетворенной? – Он смотрел на женщину, и в его взгляде читалась спокойная уверенность.
      – Конечно бываю, – улыбнулась она, желая подначить его. – Большую часть времени.
      – Большую? – удивленно вздернул он брови. – А я почему-то запомнил совсем иначе.
      – Так, может, тебе стоит освежить мою память? – Эбби принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.
      – Если я не выйду отсюда через пять минут – особенно теперь, когда не шумит душ, – что подумает твоя мать? А Джексон? – Потемневший взгляд его глаз перебегал с лица Эбби на ее обнаженные плечи и полотенце, которое сползало все ниже и ниже.
      – Мама – тоже женщина. Она все поймет. А что касается Джексона, то я и так оскандалилась перед ним. Мне уже терять нечего. Кроме того… – она помолчала и просунула руки под рубашку Маккрея, – обычно для этого не требуется больше, чем пять минут. Разве не так?
      – Ах ты маленькая ведьма! – Голос Маккрея шел из самой глубины, и в нем слышались смешливые нотки. – Ты еще пожалеешь об этих словах.
      – С удовольствием. – Наполовину закрыв глаза, Эбби подняла к нему лицо. Ей казалось, что от нестерпимого желания у нее набухли даже веки. Пальцы ее уже расстегивали пряжку его пояса. Маккрей тихо застонал.

* * *

      Двумя часами позже они сидели за столиком в переполненном зале ресторана и дожидались, когда официант принесет им заказанные напитки. Эбби раскрыла меню и принялась читать перечень блюд.
      – Только не говори мне, что ты все еще испытываешь голод, – насмешливо поддел ее Маккрей.
      – В отношении еды – да, – парировала она. – Десерт обсудим позже.
      – Ну и предложеньице, – хмыкнул он. – Я таких еще не слышал. – Маккрей обвел взглядом зал и проговорил: – Похоже, у меня появился соперник. Кто он? Твоя давнишняя любовь?
      Ожидая увидеть кого-нибудь из знакомых, Эбби оглянулась. Однако мужчину в черной ковбойской шляпе с серебряной отделкой она видела впервые в жизни. И все же он улыбался ей, как старый знакомый.
      – Привет! Узнаете меня?
      – Нет, не припоминаю. – Эбби напряженно смотрела на незнакомца, мучительно думая, где они могли встречаться.
      – Росс Тиббc. Я здесь пою, в вестибюле ресторана. Мы встречались… – Внезапно он умолк, и на лице его отразилось замешательство. – Нет, вы – не она… Когда я смотрел на вас через весь зал, то был уверен… Господи, вы похожи, как двойняшки!
      – Нет, я – это не она, – жестко ответила Эбби, сразу же поняв, что ее спутали с Рейчел.
      – Извините меня. Я понимаю, что выставил себя дураком, но вы действительно страшно похожи на ту женщину, с которой я познакомился. Ее зовут Рейчел.
      – Ничего страшного, мистер Тиббc. Со мной это уже не в первый раз. – Говоря это, Эбби вспомнила отца, то странное выражение, с которым он временами смотрел на нее. В такие моменты ей казалось, что он видит перед собой кого-то другого.
      – Неудивительно, – смущенно улыбнулся певец. – И все же извините еще раз. Простите, что побеспокоил вас, Рейч… – Он осекся и рассмеялся над собственной оплошностью. – Ну вот, видите!
      – Меня зовут Лоусон. Эбби Лоусон.
      – Правда? Не из тех ли вы Лоусонов, что держат ферму арабских лошадей неподалеку от Хьюстона?
      – Да. Ривер-Бенд принадлежит моей семье. – Проговорив это, Эбби ощутила укол в сердце. Она вспомнила, что вскоре ей предстоит расстаться со своим домом.
      – Я бывал там пару раз. У вас просто изумительные лошади. Вроде бы я слышал, что вы собираетесь продать их с аукциона, верно?
      – Да, на следующей неделе. – Перед внутренним взором Эбби встало имя Ривербриз, напечатанное в аукционном списке.
      – Ну что ж, значит, тогда и увидимся, – объявил Росс Тиббc. – Мне всегда хотелось купить арабского скакуна. Я, конечно, не могу себе этого позволить – даже самого дешевого. Но ведь никому не возбраняется мечтать, правда? – В этот момент к столику подошла официантка, неся поднос с напитками, и Тиббc посторонился. – Извините, не буду больше вам мешать. Если сумеете, задержитесь после ужина в вестибюле. Послушаете мое выступление.
      – Поглядим, – недружелюбно откликнулся Маккрей.
      – Приятного аппетита, – бросил напоследок певец и пошел прочь.
      Маккрей не спускал взгляда с Эбби, а она пыталась отделаться от неприятных мыслей. С трудом выдавив улыбку, она подняла бокал:
      – Поскольку мы приехали сюда, чтобы отпраздновать твой успех, давай за него и выпьем.
      – С удовольствием. – Он прикоснулся краешком своего бокала к ее.
      Эбби сделала глоток бурбона, разбавленного водой, и обхватила запотевший бокал обеими руками.
      – Ты до сих пор не поведал мне подробности того, как все это случилось, не рассказал, с кем имел дело. Я знаю, что на прошлой неделе ты встречался с Лейном Кэнфилдом. Это он все тебе устроил?
      На долю секунды ей показалось, что Маккрей насторожился, но это впечатление тут же рассеялось.
      – Да, он принимал в этом участие с самого начала.
      – Что ж, возможно, я ошибалась на его счет.
      – О чем это ты?
      – Он пытался помочь мне сохранить мою любимую кобылу, но получилось так, что ее выставят на торги вместе со всеми остальными. Честно говоря, я стала сомневаться относительно того, что он действительно старался мне помочь. Но теперь, когда он так здорово помог тебе, я думаю, что, наверное, была несправедлива к нему. Видимо, сохранить Ривербриз и впрямь было невозможно.
      – И что же теперь?
      – Не знаю, – потрясла головой Эбби. Ей показалось, что стены вокруг нее сжимаются, норовя раздавить. – Вряд ли мне удастся ее купить. Кобыла всегда стоит дороже, чем жеребенок, если только он не отличается какими-то выдающимися данными. А учитывая ее красоту и то, каких она чистых кровей, ее оценят в сумму от десяти до двадцати тысяч долларов. Может, даже больше. – Эбби попыталась улыбнуться. – Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом. Эта тема для меня слишком тяжела.