ПРОЛОГ

— Сколько раз повторять! — Сюзанна захлопнула меню и раздраженно взглянула на отца. — Я не хочу мяса! Закажу салат.

Отец и дочь сидели за исцарапанным деревянным столом в кафе «Лобо» в городке Эддисон, что расположен в самом сердце Вайоминга.

— Еще чего не хватало! — проворчал Рекс Гленн. — Дочь крупнейшего скотовода в этом округе будет жевать траву! Не забывай, в нашем штате девять из десяти жителей живут за счет своих коров и овец!

— А я живу за — счет своих учеников, — улыбнулась Сюзанна. — Что же мне теперь, есть человечину?

Официант по имени Майк — нескладный шестнадцатилетний парнишка, которого Сюзанна знала с рождения, — стоя у стола, терпеливо дожидался конца перебранки.

— Майк, мне, пожалуйста, салат «делюкс» и чаю со льдом.

— Будет сделано, Сюзанна. А вам, мистер Гленн?

Рекс смерил непокорную дочь уничтожающим взглядом и подчеркнуто громко вздохнул. В свои шестьдесят девять он мог бы приходиться Сюзанне не отцом, а дедом; но его гордая осанка, ястребиный профиль и густые седеющие волосы и сейчас привлекали немало восхищенных взглядов.

— Сандвич со стойком, — приказал он и, поколебавшись, добавил: — И порцию жаренной на сале картошки.

— Папа, тебе же нельзя жирное! — застонала Сюзанна.

Но отец сделал вид, что не слышит.

— Что же ты стоишь, парень? Поторапливайся!

Майк вытянулся в струнку.

— Да, сэр. И, если не возражаете, я сразу принесу вам кофе.

Не дожидаясь подтверждения, он поспешно удалился.

Даже непринужденно развалившись в кресле, Рекс Гленн умудрялся терроризировать окружающих одним своим видом. Жители округа Эддисон хорошо знали его крутой, вспыльчивый нрав и старались ему не перечить. Но для Сюзанны этот грозный старик был не «хозяином города», не первым богачом в округе, а папочкой — милым, смешным и, увы, слишком часто совершенно невыносимымОтец и дочь любили друг друга, однако каждый их разговор неизбежно превращался в перепалку. Что было тому причиной — властный характер Рекса или врожденное неистребимое упрямство Сюзанны, — сказать трудно. Жители города сходились во мнении, что отец и дочь стоят друг друга.

Майк поставил на стол пластиковый стаканчик с чаем и рубчатую керамическую чашку с кофе. Улыбаясь своим мыслям, Сюзанна достала соломинку. «На этот раз папочку ждет большое разочарование!» — не без ехидства подумала она.

— Что тебя так развеселило? — поинтересовался Рекс. — Ты ведь даже не знаешь, зачем я пригласил тебя на обед.

— Пригласил?! «Мне надо с тобой поговорить. Встретимся в» Лобо «. По-твоему, приглашения делаются в таком телеграфном стиле?

Рекс положил в кофе сахар и тщательно размешал. Он привык все делать тщательно.

— А чем ты недовольна?

— Мне казалось, это ты должен учить меня хорошим манерам, а не наоборот.

— О каких манерах речь? Я разговариваю с собственным ребенком!

— Я не ребенок, папа. Мне уже двадцать шесть. Подумай об этом как-нибудь на досуге.

— А ты обо мне думаешь? Черт возьми, девочка, я надеялся увидеть в тебе помощницу и утешение в старости, а ты…

— Ну вот, теперь мы начинаем бить на жалость. — Сюзанна выразительно закатила карие глаза к потолку. — Переходи к делу, папочка. Ты хочешь, чтобы я провела летние каникулы на ранчо.

Рекс рассмеялся, нисколько не смутившись.

— Верно. А что тебя не устраивает?

— Да то, что ты пристаешь ко мне с этим предложением каждое лето — с тех пор, как я работаю в школе и живу в городе.

— И каждое лето ты сдаешься, — закончил отец. — А что тебе не нравится?

— Я лучше скажу, что мне нравится. Мне нравится городская жизнь, мне хорошо с мисс Луизой. Кроме того, этим летом я занимаюсь с детьми внеклассным чтением. Мне будет неудобно каждую субботу мотаться в город и обратно.

— Выходит, твои удобства тебе дороже счастья старика отца? — проникновенно спросил Рекс. — Я кручусь как белка в колесе, безо всякой помощи, а тебе все равно! Конечно, какое тебе дело до моих неприятностей?

Сюзанна застонала.

— Ну хватит, папа! Не надо! На своем ранчо ты не показываешься месяцами, и я не понимаю, к чему…

В этот миг их спор прервал отчаянный вопль Майка:

— Осторожнее, вы, малявки!

Майк отчаянно пытался сохранить равновесие, балансируя огромным подносом. Три девочки визжали от ужаса: очевидно, одна из них только что с разбегу врезалась в юного официанта.

В девочках Сюзанна узнала своих пятиклассниц. Она привстала, затаив дыхание, испугавшись, что Майк сейчас опрокинет стейк и салат девочкам на головы.

Однако юноша сумел удержаться на ногах и ловко подхватил поднос свободной рукой.

— Вы что, с ума посходили? — воскликнул он ломающимся баском. — Носитесь тут, словно стая бешеных койотов! — Вглядевшись в нарушительниц порядка, он узнал в одной девочке сестренку своего приятеля. — Бриттани Дэниеле, вот я скажу твоему брату, он тебе задаст!

— Майк, извини, пожалуйста! — затороторила Бриттани. — Но нам надо поговорить с мисс Гленн. Прямо сейчас! Это очень важно!

Сюзанна помахала своим ученицам.

— В самом деле, Майк, не сердись. Я обещаю, что больше такое не повторится:

— Ну ладно… — проворчал Майк и, все еще бросая в сторону девочек негодующие взгляды, принялся выставлять еду на стол.

Сюзанна ободряюще улыбнулась смущенным девочкам.

— Вы уже обедали?

— Обедали, — задыхаясь, выпалила Бриттани. Ее подруги, Джессика и Эшли, дружно кивнули.

— А как вы считаете, ваши мамы не станут возражать, если я угощу вас мороженым?

Девочки дружно замотали головами. Сюзанна взглянула на Майка. Тот покорно кивнул и, все еще что-то ворча, отправился за мороженым.

— С шоколадом! — хором завопили девочки ему вслед, но он сделал вид, что не слышит.

— Так что же стряслось? — с любопытством спросила Сюзанна.

— Ой, мисс Гленн, мы сейчас вам такое расскажем!..

В этот миг в разговор вступил Рекс, с нетерпением ожидавший конца этой сцены.

— Ну, что вы столпились вокруг стола? Возьмите стулья и сядьте — спокойно, прилично, как вас учат родители.

— Хорошо, мистер Гленн, — хором ответили девочки.

Когда все расселись и Майк принес мороженое, Сюзанна ободряюще улыбнулась.

— Итак, что же у вас за новости?

— Мисс Гленн, мы только что узнали… — начала Джессика.

— Дай я скажу! — Бриттани смерила подругу негодующим взглядом. — Это мой брат узнал первый! Он говорит, что у нас в округе появились дикие лошади…

Мощный удар кулака сотряс стол.

— Дикие лошади?! — взревел Рекс.

Бриттани важно кивнула, нимало не смущенная его внезапным и непонятным гневом.

— Мэтт услышал об этом на ранчо» Квадрат Л «.

Кто-то из ковбоев говорил, что за Зеленой Долиной появился табун мустангов. И знаете что, мисс Гленн? Догадайтесь, что! Мэтт говорит, их ведет белый жеребец! Представляете? Совсем белый, от головы до хвоста! Точь-в-точь как Пегас, которого мы проходили в прошлом году по мифологии!

Для Сюзанны в этой новости не было ровно ничего приятного. Дикие лошади появлялись в округе Эддисон нечасто и никогда не были здесь желанными гостями: они вытаптывали поля и сады, пожирали траву, предназначенную для скота, и уводили за собой домашних лошадей.

Но гораздо важнее для Сюзанны была необъяснимая, непонятная ненависть ее отца к диким лошадям.

Об этой странности Гленна знали, должно быть, все в округе — кроме десятилетних девочек, сходящих с ума по лошадям, особенно диким. Да еще белый жеребец… Девочкам он, должно быть, представляется чудесным конем из сказки.

Рекс гневно уставился на Сюзанну, словно это она привела в округ табун мустангов. Сюзанна поморщилась. Еще одна вечная тема для спора, думала она. Когда бы у отца с дочерью ни заходила речь о диких лошадях, Сюзанна неизменно вставала на их сторону. Нет, она не была фанатичной защитницей природы — просто с мустангами у нее были связаны особые воспоминания.

Много лет она не вспоминала об этом, но сейчас картины прошлого вновь всплыли в памяти… в тот день она видела белого жеребца… Что, если это тот самый?

Сюзанне было шестнадцать лет. Она купалась на территории Эйса Килмера; вообще-то этого делать не полагалось, но разве она виновата, что земля Чокнутого Эйса граничит с ранчо» Монарх «, принадлежащим ее отцу? Или что в ручье Дикой Лошади, протекающем по земле Эйса, так здорово плавается?

Ни один нормальный человек не стал бы возражать, узнав, что дочка соседа ходит купаться на его берег. Но старика Эйса не зря прозвали Чокнутым. Конечно, нехорошо так вспоминать о покойнике; но что ж поделать, если он именно таким и был!

Сюзанна откинулась на спинку стула, улыбаясь своим воспоминаниям. И болтовня детей, и молчаливая ярость отца отступили перед далекими воспоминаниями…

На ранчо у Эйса работал один-единственный помощник — юноша по имени Джим Трент, несколькими годами старше Сюзанны. Все звали его просто Трентом. Синеглазый красавец с ослепительной белозубой улыбкой, красивый, как картинка, и обаятельный, как киноактер, любимец всех девчонок и приятель всех парней в округе… Только близких друзей у него не было; он никому не открывал душу, кроме, может быть, своего кузена Рода.

Один Бог знает, как Тренту удалось поладить с угрюмым мизантропом Эйсом. Но именно Трент подкараулил купание Сюзанны в тот жаркий летний день. По счастью, ему хватило тактичности кашлянуть, когда она собралась выходить. Сюзанна поспешно погрузилась в воду по подбородок, испуганно оглядываясь в поисках неведомого злоумышленника.

Девочка сразу заметила Трента: он сидел верхом на лошади в тени деревьев, и солнце бросало на него причудливую кружевную тень. На загорелом лице ярко сверкала улыбка.

Сюзанна уже хотела высказать наглецу все, что о нем думает, но в этот миг внимание ее привлек какой-то звук. Сюзанна обернулась — и мгновенно забыла о Тренте.

Прекрасный белый конь, словно сошедший со страниц волшебной сказки, вышел из леса чуть ниже по течению. Он стоял на берегу и принюхивался, раздувая ноздри.

Сюзанна затаила дыхание и погрузилась в воду по самый нос. Очевидно, мустанг не заметил ее, иначе исчез бы мгновенно. Не заметил он и Трента, надежно скрытого в тени.

Скосив глаза, Сюзанна увидела, что Трент спешился и стоит рядом со своей лошадью, прикрывая ей морду рукой, чтобы не вздумала фыркнуть или заржать.

Белый конь приблизился к воде и начал пить. Серебристая грива его сверкала в солнечных лучах. Из леса вслед за вожаком вышли несколько кобыл; конь коротко фыркнул, скосив на них влажный карий глаз.

Затаив дыхание, боясь пошевелиться, Сюзанна любовалась этой чудесной картиной. Она была уверена, что Трент чувствует то же самое.

Однако, вновь бросив взгляд на юношу, Сюзанна с ужасом заметила, что он деловито снимает с седла лассо, бесшумно крадется к чудесному коню…

Сюзанна не верила своим глазам. Как он смеет! Этот конь создан для вольной жизни, и Сюзанна не позволит отнять у него свободу!

Сердце ее отчаянно забилось. Она ударила руками по воде, подняв целый фонтан брызг, и завизжала изо всех сил. Трудно сказать, кто был больше захвачен врасплох — конь или человек, но оба они застыли, словно пойманные за какимто постыдным делом.

В следующее мгновение Белый поднялся на дыбы. Гордая шея его изогнулась, копыта били по воздуху — даже сейчас, много лет спустя, у Сюзанны захватывало дух от этой прекрасной картины. Еще мгновение — и он скрылся в чаще, уводя за собой своих подруг.

Джим Трент молча смотрел, как уходит его добыча. Красивое лицо его искривилось от досады. Обернувшись к девушке, он…

— Мисс Гленн, мисс Гленн!

Сюзанна тряхнула головой, отгоняя воспоминания.

— Что, Эшли?

— А ваш папа говорит…

— Да, я говорю, что не в добрый час они сюда явились — решительно заявил Рекс, не обращая внимания на изумление девочек. — Могу повторить еще раз. Если бы у этих тварей была хоть капля разума, они бы держались подальше от округа Эддисон! — Он сердито нахмурил густые брови. — Здесь полно опасностей для мустангов — от сусликовых нор до случайной пули. Все что угодно может случиться с лошадью…

Глаза Сюзанны вспыхнули яростным огнем.

— Истребление диких животных запрещено законом, — коротко ответила она.

— Едва ли полиция станет всерьез расследовать — убийство мустанга, — фыркнул в ответ Рекс.

— Мисс Гленн, ведь с лошадьми ничего не случится, правда? — заволновалась Джессика.

Сюзанна твердо встретила гневный взгляд отца.

— Только через мой труп, — пообещала она.

Затем похлопала Джессику по плечу: — Не бойтесь. Я сделаю все, чтобы никто не причинил лошадям вред. Это и тебя касается, папа!

Эшли с сомнением переводила взгляд с отца на дочь.

— Не знаю, мисс Гленн…

— Поверь мне, — твердо ответила Сюзанна. —

Я обо всем позабочусь. — Стараясь не обращать внимания на напряженное лицо отца, она добавила: — Кроме того, Зеленая Долина далеко. Возможно, до нашего округа лошади и не доберутся.

Дай Бог, сказала она себе, чтобы так оно и вышло.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Джим Трент прикрыл ворота загона и повернулся к двоюродному брату.

— Сделано на совесть! — довольно заметил он и в подтверждение своих слов ударил мощным кулаком по столбу. Тот даже не покачнулся. — Дом, амбар, загоны — все простоит еще сто лет!

Род Ловелл сдвинул шляпу на затылок.

— Точно. После того как ты бросил работу и отправился на родео, Чокнутый Эйс так и не смог найти себе помощника. Больше двух недель с ним никто не уживался. Просто удивительно, что он смог сохранить ранчо в таком хорошем состоянии.

— Эйс не боялся тяжелой работы, — задумчиво ответил Джим. — Если он не мог найти работников, то вкалывал сам, не щадя сил. И плевать ему было, что о нем скажут или подумают! Поэтому-то его и прозвали Чокнутым. Никто не понимал, что это за человек, — добавил он с горечью.

— Зато все знали, что у него нет ни единой родной души, — усмехнувшись, заметил Род. — А ты сильно удивился, когда узнал, что он завещал ранчо тебе?

Интересный вопрос. Трент прислонился к стене загона и, скрестив руки на груди, задумался. Он работал на Эйса почти пять лет, и за это время нелюдимый старик и бесшабашный мальчишка стали настоящими друзьями. Именно Эйс когдато посоветовал Тренту оставить Эдцисон и отправиться в большой мир…

Так что же странного в том, что старик вспомнил о нем десять лет спустя?

— Да не особенно, — улыбнувшись, ответил Трент. — Хотя частенько старик, разозлившись на кого-нибудь из соседей — обычно на Рекса Гленна, — рвал, метал и клялся, что завещает землю БУЗУ, чтобы всем досадить.

Братья дружно расхохотались. БУЗУ — Бюро по управлению земельными угодьями — было излюбленной темой для шуток здешних остряков.

— Может быть, он надеялся, что ты один доставишь им больше беспокойства, чем целая контора? — предположил Род.

Трент пожал плечами.

— Я уже не тот сорвиголова, что был раньше, — возразил он и двинулся к дому. Род пошел следом за ним. — Думаю, все уже в курсе, — заметил Трент.

Род открыл дверь.

— Насчет чего? Что ты бросил родео?

Трент смерил кузена суровым взглядом.

— Это наше семейное дело. Я говорю о завещании Эйса.

— Вряд ли. — Род вошел в дом вслед за братом. — Я сам узнал об этом всего пару дней назад. Отец велел мне держать язык за зубами, пока ты не решишь: жить здесь или продать ранчо.

Последнее замечание удивило Трента. У него и в мыслях не было продавать ранчо: он ощущал какую-то ответственность перед покойным Эйсом, словно обязан был оправдать его доверие. Но Трент не стал объяснять этого брату. Он редко бывал откровенен с другими, и знакомые — особенно женщины — часто упрекали его в излишней скрытности.

— Не пройдет и нескольких дней, как все все узнают, — сухо заметил он. — Не стоит лишать местных кумушек удовольствия посплетничать. Кстати, чем еще развлекается народ в этом медвежьем углу? Давненько я здесь не был!

— Да тем же, что и всегда, — отвечал Род, доставая из холодильника пиво. — Рекс Гленн купил в Денвере пару кобыл и носится с ними словно с писаной торбой; мисс Луиза построила новое здание для библиотеки; Стенли, хозяин магазина, открыл мастерскую по ремонту сельскохозяйственной техники.

Трент откупорил свою бутылку и сделал хороший глоток.

— Все тот же старый Эддисон! — произнес он с необычной теплотой в голосе.

— Ах да, — добавил Род, — еще Мэтт Дэниеле говорил, что к нам движется табун мустангов.

Трент вздернул голову.

— Вот это и вправду интересно!

— Да, такое случается не каждый день, — кивнул Род. — А самое интересное, что вожак у них очень светлый — может быть, даже белый. Необычно. Не знаю, правда ли это, но так говорят.

При этих словах по спине у Трента пробежал холодок. Когда-то давным-давно — лет десять назад — он видел белоснежного мустанга.

Тогда, едва увидев жеребца, Трент понял: этот конь предназначен для него. Душа его стонала от желания заарканить чудесного коня, оседлать его и… и прокатиться верхом. Почему бы и нет? В те времена Джим Трент мог удержаться на самом свирепом и необъезженном жеребце. А сейчас?

Трент поморщился и рассеянно потер правое колено. Да что они понимают, эти доктора? — подумалось ему.

Род с интересом разглядывал брата.

— Знаешь, Трент, у тебя сейчас чертовски интересная физиономия! Помнится, десять лет назад ты бредил дикими лошадьми.

— Еще бы, черт возьми! — Трент отхлебнул пива. — Эйс немало рассказывал мне о прежних временах, когда мустанги огромными табунами носились по всему Вайомингу. Он сам в молодые годы поймал и объездил несколько жеребцов.» Представь, сынок, — говорил он мне, — ты несешься вровень с табуном; одно неверное движение — и тебя затопчут… Туг-то и становится понятно, кто чего стоит «.

— Мда… — протянул Род. — Вот бы попробовать!

— Я бы тоже не отказался, — ответил Трент. — Один раз мне даже представилась возможность…

Если бы не эта девчонка!

Впрочем, почему» эта девчонка «? Трент знал ее имя. Сюзанна Гленн, дочка самого вредного человека в Вайоминге. И ему вдруг отчетливо вспомнилось — он уже подкрался к жеребцу, когда эта дуреха завизжала и выскочила из воды, словно увидела привидение!

Сейчас, вспоминая об этом, Трент улыбался; но тогда он разозлился не на шутку. Так что за Сюзанной остался должок. Точнее, целых два: Эйс терпеть не мог непрошеных гостей, но Трент тогда пожалел девушку и отпустил с миром, ограничившись строгим внушением.

Ей было лет пятнадцать-шестнадцать — совсем зеленая! Едва ли она поняла, какое искушение охватило Трента в тот миг, когда он увидел ее обнаженные груди, покрытые капельками воды… Но Трент сказал себе, что она слишком молода, и отпустил ее восвояси.

Десять лет прошло с той поры. Сейчас ей не меньше двадцати пяти.

Трент поднялся и подошел к окну, откуда открывался вид на бескрайние равнины и холмы Вайоминга.

Итак, дикие лошади вернулись. Быть может, на этот раз ему повезет. Он завладеет конем… и девушкой.

Сюзанна сидела на низкой табуретке в углу детского зала библиотеки. Дюжина школьников не сводила с нее глаз, напряженно следя за развитием сказочного сюжета. Наконец Сюзанна закрыла книгу и улыбнулась.

— Кто скажет, что было дальше? — спросила она.

— И они жили долго и счастливо! — ответил ей хор детских голосов. Только девятилетний Джошуа — головная боль всех учителей без исключения — вложил два пальца в рот и лихо засвистел. Но Сюзанна уже усвоила, что самое разумное — не обращать на озорника внимания.

— Что будем читать на следующей неделе? — спросила она, откладывая в сторону книгу.

— Ужасы Стивена Кинга! — заорал Джошуа и от избытка чувств плюхнулся на пол.

— Джошуа Хикмен, что ты знаешь о Стивене Кинге? — спокойно поинтересовалась Сюзанна.

Веснушчатая рожица мальчугана озарилась невинной улыбкой.

— Ничего, — признался он. — Но мой брат рассказывал, что у него все время кого-нибудь режут! — Повернувшись к Бритгани Дэниеле, он скорчил ей устрашающую гримасу.

— Перестань, Джошуа! — одернула его девочка. — Ведешь себя как маленький! — Бритгани смотрела на шалуна свысока, и не случайно — ведь она была старше Джошуа на целый год! — Мисс Гленн, вот я и Эшли тоже…

—» Эшли и я «, — машинально поправила Сюзанна.

— Да, и еще Джессика… мы хотим почитать что-нибудь про лошадей!

— Про лошадей? — с интересом переспросил Джошуа.

— Диких лошадей, — с достоинством подчеркнула Бриттани, — и еще про мистических.

— Ты, наверно, хочешь сказать, мифических? — поправила ее Сюзанна. — Таких, как в мифах, которые мы проходили в прошлом году?

Бриттани важно кивнула.

— Да, как Пегас.

— Пе… кто? — снова переспросил Джошуа.

— В следующем году узнаешь, — снисходительно ответила Эшли.

— Когда я была маленькой, — задумчиво начала Сюзанна, — дедушка часто рассказывал мне легенды о Белом Иноходце. Пожалуй, можно сказать, что это американский вариант мифов о Пегасе.

Дедушки не стало много лет назад, однако и сейчас Сюзанна как будто слышала его голос:

« Еще во времена деда Харлана — это твой прапрадедушка, Сюзи, — люди рассказывали немало историй о белом коне. Дед Харлан родился в Орегоне и добывал себе пропитание охотой. Совсем мальчишкой он переселился в Вайоминг. Сам-то он ни разу не встречал этого жеребца, но ему случалось разговаривать с людьми, которые будто бы видели Белого Мустанга собственными глазами «.

Сюзанна вздрогнула. Белоснежный конь, которого они видели с Джимом Трентом у ручья Дикой Лошади, как две капли воды походил на легендарного Белого Мустанга. Ей тогда еще подумалось, что это вылитый Пегас, только без крыльев.

Сюзанна подняла руку, призывая расшумевшихся школьников к порядку.

— Отличная мысль, Эшли. А остальные согласны?

Согласны были все — даже Джошуа.

— Лошади так лошади! — заявил он.

— Итак, к следующей субботе мы все читаем книги о лошадях, а в субботу рассказываем друг другу о прочитанном.

Сюзанна с улыбкой смотрела, как расходятся ее ученики. Но, как только последний школьник исчез в дверях, улыбка ее погасла.

Прошло уже два дня, но Сюзанна не слышала о диких лошадях ничего нового. Может быть, зайти в магазин к Стенли? Он всегда в курсе всех местных сплетен.

Однако Сюзанне не повезло.

— Нет, — ответил на ее вопрос Пол Стенли, — о табуне ни слуху ни духу. Я уже начинаю думать, что все это выдумки скучающих ковбоев!

— Может быть, ты и прав, — с надеждой заметила Сюзанна.

« Когда отец в таком настроении, как в последние два дня, — добавила она про себя, — ни одна дикая лошадь в здравом уме и носу не сунет в округ Эддисон!»

Именно так Сюзанна и заявила во время обеда в» Лобо» своей подруге и коллеге Дженни, сестре Пола.

— Да, скорее всего, это выдумка, — согласилась Дженни. — И белый конь… просто очередная сказка.

Сюзанна рассмеялась в ответ.

— Чем тебе не нравятся сказки? — поддразнила она. — Где же твой романтический дух?

— Испарился много лет назад, — проворчала Дженни, но невольно улыбнулась. — На Западе осталось не так уж много мустангов, и они вовсе не похожи на волшебных коней из сказок и легенд.

— Я могла бы с тобой поспорить, — заметила Сюзанна, — но не буду. Лучше помолюсь о том, чтобы дикие лошади, сколько их ни есть на всем Западе, держались подальше от моего отца!

— Аминь! — с чувством добавила Дженни.

— С другой стороны, слухи о диких лошадях дают прекрасную возможность заинтересовать моих пятиклассников чем-нибудь кроме мультфильмов и комиксов.

Дженни потянулась за крылышком цыпленка.

— Ты во всем умеешь находить хорошие стороны, — со вздохом заметила она. — Не подумай, что я меняю тему, но ты уже знаешь, с кем пойдешь на городской бал?

— Пока нет. — Сюзанна надкусила пирожок с мясом. — Скорее всего, приеду с ранчо вместе с отцом… Ой! — она сообразила, что сказала лишнее.

— Сюзанна Гленн! Ты переехала на ранчо «Монарх»? Он все-таки тебя опять уломал? — И Дженни расхохоталась.

Сюзанна улыбнулась в ответ, но улыбка получилась вымученная. Девушке было стыдно, что она поддалась на уговоры отца.

— А ты? — поинтересовалась она. — Пойдешь с Родом?

Дженни нахмурилась.

— Да, хотя не знаю, стоит ли…

Сюзанна не нашла, что ответить. Она лучше многих понимала, как тяжело дался Дженни развод и возвращение из Лос-Анджелеса в родной Эддисон. Обжегшись на молоке, Дженни, по пословице, дула на воду и, хоть Род был во всех отношениях завидным кавалером, не подпускала его к себе несколько месяцев. Но его настойчивость сделала свое дело.

Они встречались уже почти год, однако решительный шаг делать не спешили.

— А ты что? — лукаво улыбнулась Дженни. — Не пора ли и тебе отправиться на поиски мистера Совершенство?

— Если бы мистер Совершенство жил в Эддисоне, уж я бы его не упустила!

— Послушай, я серьезно, — начала Дженни, потягивая кофе. Ореховые глаза ее стали задумчивыми. — Порой мне кажется, что ты давным-давно была бы замужем, если бы не упрямое стремление твоего отца как можно скорее сбыть тебя с рук! Каждый раз, как он заводит этот разговор, твои требования повышаются. Сейчас тебя, пожалуй, не устроит даже Мел Гибсон!

— Не говори ерунду, — недовольно ответила Сюзанна. — Мел Гибсон меня вполне устроит.

— Не знаю, не знаю… Может быть, тебе нужно приключение, чтобы развеять скуку? — Дженни вздернула голову и улыбнулась своей самой плутовской улыбкой. — Кстати, ты слышала, что Джим Трент вернулся?

— Что?! — Сюзанна открыла рот. — Надеюсь, ты шутишь?

— Вовсе нет. Сегодня утром я встретила его на почте. Увы, он слишком быстро смылся… — Дженни подмигнула, — и мне не удалось узнать, надолго ли он сюда. Но, должна тебе сказать, за десять лет он ни капельки не изменился! — Дженни выразительно закатила глаза.

Джим Трент вернулся. Не странно ли, что именно сейчас — когда Сюзанна постоянно вспоминает о нем? Ей казалось, что после той встречи на ручье между ними установилась какая-то незримая связь. Несколько раз Сюзанна ловила на себе его задумчивый, оценивающий взгляд. Но потом Трент уехал из города, а Сюзанна повзрослела и забыла о своих детских мечтах.

Но теперь одна мысль о том, что Трент и белый жеребец появились в Эддисоне одновременно, заставила Сюзанну вздрогнуть и поспешно сменить тему:

— Скажи, не собираешься ли ты за покупками в Шейенн? Я могла бы составить тебе компанию…

Позже, покупая продукты, Сюзанна тщетно пыталась понять, почему имя Трента, произнесенное вслух, вызвало у нее столь бурную реакцию. В конце концов, никто, кроме нее, не знал, что Трент в тот день был на ручье.

Сюзанна рассказывала о своей встрече с белым жеребцом всем, кто готов был слушать; а Трент, насколько ей известно, не говорил об этом ни одной живой душе.

Сперва Сюзанна обижалась, что он не встает на ее защиту, когда слушатели недоверчиво усмехались и советовали ей купить очки или укротить свое бурное воображение. Но со временем поняла, что молчание Трента ей на руку. Ведь, если он выступит на ее стороне, придется объяснить, где именно они видели лошадей; а Сюзанне вовсе не хотелось, чтобы о ее «незаконном проникновении» на землю Чокнутого Эйса стало известно всем и каждому.

Быть может, со временем Трент просто забыл об этом случае. Но Сюзанна знала, что не забудет, даже если доживет до ста лет.

Нагрузившись покупками, Сюзанна собралась уже ехать на ранчо, но привычка взяла верх, и девушка свернула на выбитую подковами лошадей извилистую тропинку, ведущую к старинному дому в викторианском стиле, в котором Сюзанна во время учебного года жила у своей крестной, мисс Луизы Эддисон.

Мисс Луиза, одинокая дама шестидесяти с лишним лет, чья семья дала название городу и округу, любила свою крестницу и всегда готова была ей помочь. Неудивительно, что по возвращении из университета Вайоминга Сюзанна поселилась у нее. Большой уютный особняк стал для нее вторым домом, и Сюзанна искренне надеялась, что так будет всегда.

Сидя в полутемной гостиной, обставленной старинной мебелью, за чаем с пирожными, Сюзанна чувствовала себя спокойно и уверенно. Мисс Луизу побаивались многие в городе — но только не ее крестная дочь.

— А вы слышали о диких лошадях? — спросила Сюзанна.

— Разумеется, и была весьма удивлена. — Но на точеном лице мисс Луизы отражалось не столько удивление, сколько тревога. — Много лет прошло с тех пор, как в Вайоминге последний раз появлялись мустанги. Хотя в былые годы их здесь было предостаточно… — Она пожала плечами. — Но едва ли тебе интересно слушать мои воспоминания.

— Разумеется, интересно! — возразила Сюзанна. — Мне так нравятся ваши рассказы о прошлом! Я часто пересказываю их своим ученикам. Правда, не спрашиваю у вас позволения, — улыбнулась она, — но вы ведь не возражаете?

— Возражаю? Я счастлива, что кому-то интересны воспоминания такой старой развалины, как я!

«Развалина! — подумала Сюзанна. — Скажет тоже!»

Сюзанна никогда не могла понять, почему мисс Луиза не вышла замуж. Судя по портрету над камином, в молодости мисс Луиза была редкой красавицей. Она унаследовала от отца — богатого скотопромышленника — значительное состояние, которое сейчас, благодаря разумным вложениям, увеличилось вдвое, если не втрое.

Волосы мисс Луизы посеребрила седина, но фигура оставалась стройной, как у молоденькой девушки, а ум — острым и проницательным. Куда только смотрели мужчины былых времен?

Сюзанна потянулась за печеньем, но мисс Луиза отставила тарелку.

— Три печенья за вечер — вполне достаточно, — заметила она, нахмурившись, а сдвинутые брови мисс Луизы могли вселить страх даже в самых дерзких жителей округа Эддисон. — Скажика лучше, с кем ты идешь на бал?

— Угадайте! — Сюзанна со вздохом отвела взгляд от соблазнительного печенья.

— Думаю, что с отцом.

— И вы, как всегда, правы. — Сюзанна отхлебнула чай из хрупкой чашки старинного фарфора. — Не хочется идти, но я уже обещала, что помогу накрыть на стол и потом убрать посуду.

— Сюзанна, дорогая, чем тебе не нравятся нынешние мужчины? — спросила вдруг мисс Луиза.

Сюзанна улыбнулась, вспомнив, что только что мысленно задавала подобный вопрос мисс Луизе.

— Да нет, с ними все в порядке, — легко ответила она. — Очень милые люди. Просто они… ну, мне с ними скучно.

— Дорогая, не обчжайся, но позволь заметить, что ты не становишься моложе.

Сюзанна и глазом не моргнула: она привыкла к таким замечаниям в свой адрес.

— На что ж тут обижаться? Папа мне твердит об этом едва ли не каждый день!

— Редкий случай, когда он прав, — вздохнула мисс Луиза. — Дорогая, тебе надо задуматься о своей судьбе, если не хочешь кончить, как я, одинокой, никому не нужной старухой!

Сюзанна невольно прыснула. Слово «старуха» совершенно не подходило к мисс Луизе! Рта невысокая хрупкая женщина до сих пор привлекала взгляд безупречной элегантностью и спокойным достоинством. За мягкими манерами она скрывала острый ум и железную волю.

— Хотела бы я кончить такой «старухой», как вы! — искренне заметила Сюзанна, ставя чашку на полированный стол. — А если серьезно — я была бы счастлива выйти замуж. Но… только по безумной любви! — Она шутливо развела руками. — Вы меня знаете, мисс Луиза: все или ничего! Мисс Луиза ласково улыбнулась девушке. — Сюзанна, ты сейчас хороша, как картинка! И я могу желать лишь одного: чтобы отец перестал на тебя давить и позволил тебе услышать голос природы.

— Отец?! — Сюзанна откинулась на резную спинку кресла. — Простите, мисс Луиза, а чем сейчас занимаетесь вы?

Мисс Луиза, кажется, слегка смутилась.

— Ну, я же не жужжу у тебя над ухом днем и ночью, как он, — заметила она. — Но поверь мне, Сюзанна: если ты только позволишь себе полюбить…

— Позволю себе полюбить? — Сюзанна недоверчиво покачала головой. — Легко сказать!

— Я знаю, о чем говорю. Как-никак тоже была влюблена.

— Вы? Я не знала!

— И не узнала бы, не поймай ты меня на слове, — с достоинством ответила мисс Луиза. — А теперь, если не возражаешь, поговорим о чем-нибудь другом. Например, о том, как ты ладишь с отцом после того, как он убедил тебя переселиться на ранчо.

Несколько часов спустя, выезжая с ранчо «Монарх», Сюзанна размышляла о том, что, несмотря на имидж строгой учительницы, в душе она осталась все той же девчонкой-школьницей, наивной и неисправимо романтичной. Короче говоря, она до сих пор ждет прекрасного принца.

Ей хочется взрыва чувств, фейерверка страсти, вечной любви, истинной и чистой… А вот ехать на бал совершенно не хочется! Если бы не обещание, данное в Комитете по благоустройству города, она спокойно осталась бы дома.

Однако вместо этого она сидела рядом с отцом в старом «пикапе». Сегодня ей никак не удавалось поговорить с ним; даже сейчас, по пути на бал, он длинно и нудно жаловался на какие-то проблемы на северном пастбище, не давая ей вставить ни слова. Поэтому, когда он наконец замолчал, Сюзанна немедленно выпалила вопрос, который вертелся у нее на языке уже несколько дней:

— Папа, ты слышал что-нибудь новое о диких лошадях?

— А? — Рекс удивленно обернулся к ней. —

Ничего. А ты?

— Тоже ничего. Я спрашивала в магазине, но у Пола нет никаких новостей. Я подумала, может быть, ты что-нибудь знаешь?

— Если бы я что-то о них узнал, — резко ответил Рекс, — мои проклятия долетели бы до самого Шейенна!

Сюзанна рассмеялась: именно такой реакции она и ожидала. Пока появление диких лошадей оставалось лишь смутным слухом, она позволяла себе не принимать слов отца всерьез.

Еще несколько миль они проехали в молчании.

— Я, пожалуй, прокачусь завтра верхом, — сказала Сюзанна. — Может, встречу их или найду следы…

— Еще чего! — отрезал отец, затем продолжил более мягко: — Не нужно искать встречи с диким

табуном. Мало ли что может случиться… И потом, у меня есть идея получше. Что, если мы завтра съездим в Шейенн и купим тебе новую машину? Что-нибудь спортивного типа…

— Но моя машина в прекрасном состоянии! — возразила Сюзанна. — Ей всего три года, и я на ней почти не езжу!

— Я нервничаю всякий раз, когда ты садишься за руль этой развалюхи.

— Нервничаешь? А что, у тебя есть нервы?

Остаток пути прошел в вялой перебранке, какие обычно велись между отцом и дочерью. Наконец Рекс припарковал машину на школьной стоянке, и они направились в школьный актовый зал, где по традиции проходили ежегодные балы.

В зале уже начались танцы. Рекс присоединился к компании своих закадычных друзей, а Сюзанну окружили подруги ее школьных лет.

Несколько минут спустя рядом с ней появились Дженни и Род. Род, двумя годами младше Трента, удивительно напоминал своего кузена: каждый раз, видя его, Сюзанна вспоминала о Тренте.

— Сюзанна, как хорошо, что ты выбралась на бал! Мы с Дженни только что вошли. — Род притиснул ее к себе и ухмыльнулся. — Представляешь, эта бессердечная женщина три раза меняла наряд!

— Ты сам сказал, что дело того стоило, — обворожительно улыбаясь, заметила Дженни. Род ответил ей поцелуем.

Сюзанна подавила вздох. По всему было видно, что у Рода и Дженни дело идет к свадьбе; рядом с этой счастливой парочкой она чувствовала себя непривычно одинокой

«С чего я взяла, что непременно останусь старой девой?» — спрашивала она себя, машинально улыбаясь болтовне Рода. Однако сейчас такая возможность казалась вполне реальной — и совсем не радостной.

Рядом с Родом и Дженни Сюзанна чувствовала себя лишней. Воспользовавшись случаем, она скрылась на кухне, где дюжина женщин постарше варила кофе и нарезала пироги.

Среди этих женщин Сюзанна была единственной незамужней, что тоже отнюдь не поднимало ее настроения.

Бал проходил так же, как и все прошлые и будущие балы в Эддисоне. Рекс со своей компанией вышел во двор покурить и поболтать о делах Несколько женщин — и Сюзанна в их числе — без устали сновали по залу, разнося закуски и прохладительные напитки, следя, чтобы никто не скучал и все гости наслаждались праздником. Молодые девушки сгрудились вокруг стола с конфетами; мужчины приглашали их на танцы. В одном углу зала играл оркестр, исполняющий мелодии в стиле «кантри»; в другом восседала мисс Луиза, величественная, словно богиня-покровительница городка.

Поднося своей крестной стакан пунша, Сюзанна с удивлением услышала ее слова.

— Нет ничего удивительного в этих рассказах о белом жеребце. Ведь легенды о Белом Мустанге возникли на Западе более ста пятидесяти лет назад Как видите. Белый Иноходец даже старше меня, — суховато добавила она.

Слушатели засмеялись, но Сюзанна почувствовала, что смеются они только из вежливости.

— В этих легендах нет ни слова правды, — продолжала мисс Луиза, с улыбкой принимая у Сюзанны пунш — Белого Мустанга никто никогда не видел — конечно, если не считать некоторых романтичных девиц. — И она подмигнула Сюзанне

На этот раз общий смех прозвучал искренне. Все помнили, как десять лет назад Сюзанна бегала по городу с горящими глазами и рассказывала всем о своей встрече с чудесным белым конем.

Сама Сюзанна смеялась вместе со всеми.

— Смейтесь сколько хотите, — кротко заметила она, когда хохот утих, — но я видела белого жеребца своими глазами. И охотно верю, что он вернулся, хотя надеюсь, что у него хватит ума не подходить близко к папиному ранчо!

При одной мысли о том, что может сделать с чудесным конем ее отец, Сюзанну пробрала дрожь.

— Я всегда считал, что Сюзанна фантазирует, — заметил Род. — Коня-то она, конечно, видела, но едва ли он и вправду был белоснежным. Скорее уж серым или светло-коричневым! Да, может, и не дикий он был вовсе, а просто какойнибудь бродяга, отбившийся от табуна! Поверьте мне, — он покачал головой, — дикие лошади в жизни совсем не такие, какими их обычно воображают.

— Ошибаешься, Род! — В другое время Сюзанна бы промолчала, но внимание публики придало ей смелости. — Он был белый, как снег, и прекрасный, как волшебный конь из сказки!

— И где, говоришь, ты узрела это ходячее чудо?

Сюзанна со смехом покачала головой.

— А вот это секрет!

— Ну, что я говорил? — Род обернулся к Дженни, но та, не желая принимать чью-либо сторону, неопределенно пожала плечами. — Слова Сюзанны противоречат здравому смыслу! Кто, кроме нее, виде-ц этого жеребца? Никто!

И вдруг знакомый звучный голос прорезал музыку и гул толпы:

— Ошибаешься, братец. Его видел я!

ГЛАВА ВТОРАЯ

У Сюзанны пресеклось дыхание; словно повинуясь незримому магниту, она повернулась туда, откуда раздался голос. Казалось, будто шелест пробежал по толпе, и все головы обернулись в ту сторону, где стоял нежданный гость.

Джим Трент, блудный сын Эддисона, вернулся домой! Как только прошло первое потрясение, все ринулись к нему, загородив ковбоя от глаз Сюзанны и мисс Луизы.

Но Сюзанне хватило и одного беглого взгляда. Из фуди ее вырвался сдавленный выдох. Джим Трент стал еще красивее, чем был.

Высокий, стройный, широкоплечий, с открытой улыбкой и твердым взглядом синих глаз, Трент был классическим ковбоем Дикого Запада. Слово «красивый» ничего о нем не говорило; слово «обаятельный» описывало его лишь приблизительно. Темные волосы, высокие скулы, волевой подбородок, два ряда белоснежных зубов были знакомы не только поклонникам родео, но и всем телезрителям: в молодости Трент подрабатывал, снимаясь в рекламе джинсов.

В свое время, видя эту рекламу, Сюзанна вновь и вновь терзалась необъяснимой детской ревностью к миллионам женщин, любующихся красавцем ковбоем. Это несправедливо, думала она. Трент принадлежит только Эддисону — и ей. По крайней мере в мечтах.

В то время, когда он получал первые призы на родео и смотрел в будущее с дерзостью юноши, уверенного, что весь мир у его ног, Сюзанна только заканчивала школу. Между ними не было никаких особых отношений, и разговаривали они всего пару раз. Однако Сюзанне казалось, что то происшествие на ручье Дикой Лошади связало их какими-то незримыми узами…

Толпа рассеялась, и Сюзанна в смятении обнаружила, что стоит лицом к лицу с Трентом. Он небрежно кивнул ей-и горячая волна окатила ее с ног до головы. Сюзанна успела забыть, какой притягательностью обладает Трент.

Или, может быть, никогда этого не замечала — до сегодняшнего дня.

Позади нее приветственно подняла руку мисс Луиза. Трент склонился в легком поклоне и двинулся в сторону «хозяйки города».

Несмотря на свою громкую славу, Трент был равнодушен к роскоши и одевался очень просто. И сейчас на нем были изрядно поношенные и плотно облегающие джинсы и простая голубая рубашка, не скрывающая мускулистой фигуры. Однако в каждом его движении, в каждом повороте головы сквозила спокойная уверенность в себе, которую дает только заслуженный успех.

Трент поздоровался с мисс Луизой; между ними начался разговор. Сюзанна не собиралась стоять на заднем плане, ожидая, когда же Трент удостоит ее своим вниманием. Она повернулась и незаметно выскользнула из зала.

Сюзанна уже слышала о возвращении Трента в город, однако, как ни странно, его появление застало ее совершенно врасплох. Должно быть, оттого, что ей так ярко запомнилась та встреча у ручья… Да, разумеется, отчего же еще?

Несколько раз за эти годы Трент приезжал в город навестить родных, которые вырастили его после смерти родителей. Но никогда он не задерживался в городе больше недели. Должно быть, быстро уедет и на сей раз.

Сюзанна вышла на улицу и полной грудью вдохнула свежий воздух. Прислонившись к железной ограде, она подняла глаза к безоблачному звездному небу и попыталась привести в порядок смятенные мысли.

Ей это почти удалось, но внезапно рядом раздался звучный голос, заставивший Сюзанну вздрогнуть:

— Привет, Сюзи! Не о диких ли лошадях мечтаешь?

Сюзанна невольно рассмеялась. Приятно было слышать, что Трент не стал ходить вокруг да около, а сразу заговорил о том, что занимало все ее мысли. Глубоко вздохнув, она повернулась к нему.

— Кого я вижу! — воскликнула она. — Джим Трент собственной персоной! Что привело тебя в нашу провинцию?

Джим как будто не заметил насмешки.

— Дела… — неопределенно ответил он. — Как поживаешь, Сюзи?

— Отлично. Только не называй меня «Сюзи».

Трент лукаво улыбнулся и, сделав шаг вперед, оперся руками о решетку.

— Десять лет назад тебя все так называли, — заметил он.

— Я была еще ребенком, — ответила Сюзанна, откидывая волосы со лба. Незнакомое и непонятное волнение сдавило ей грудь. — С тех пор немало воды утекло. Теперь я учительница, а учителя держатся с достоинством и не отзываются на детские прозвища.

Трент расхохотался, запрокинув голову.

— Я и сам так полагал, пока не познакомился с парой-тройкой учителей поближе. Поверь мне, Сюзи, учителя — такие же люди, как мы.

Сюзанна невольно рассмеялась, но смех вышел невеселым.

— Не пытайся сбить меня с толку. Я выросла и уже не откликаюсь на детское уменьшительное имя. Постепенно мне удалось приучить к «Сюзанне» весь город, кроме разве что отца. Так что, Джим Трент, не называй меня «Сюзи» — или ввяжешься в историю, из которой не сможешь легко выпутаться!

Ее насмешливая дерзость мгновенно увяла под его пристальным взглядом.

— Поверь мне, Сюзи, из любой истории с тобой я смогу выпутаться без труда. — Он сделал паузу, затем разрядил напряжение неожиданной улыбкой. — А что ты выросла, я заметил. — Он снова окинул ее внимательным взглядом, и ей захотелось куда-нибудь спрятаться. — Что это ты сделала с волосами?

— Отрастила, — коротко ответила Сюзанна.

— А почему вьются? Раньше они были короткие и прямые. Очень было мило… особенно когда с них стекала вода.

— Это укладка, — с трудом выдохнула Сюзанна. Господи, она не надеялась, что Джим помнит даже ее имя — а он запомнил, какую прическу она носила в то время! — Но зато все остальное у меня натуральное, — добавила она.

— Знаю.

Что он хочет сказать? Неужели тем летним днем у ручья он видел ее всю? При одной мысли об этом щеки ее запылали, как огонь.

— Впрочем, я хотел поговорить о другом, — продолжал Трент.

— Рада это слышать. — Хоть Сюзанна никогда не призналась бы в этом даже самой себе, но при перемене темы она ощутила странное разочарование.

— Мой кузен Род рассказал мне, что к Эддисону движется табун мустангов. И ведет его белый жеребец. Такая новость вызвала у меня… некоторые воспоминания.

Удивленная необычными нотками в голосе Трента, Сюзанна подняла глаза — и встретилась с его пронзительным синим взглядом.

— У меня тоже, — призналась она. — Если помнишь, я несколько месяцев не могла говорить ни о чем, кроме белого жеребца. Все в городе считали меня сумасшедшей, а ты ни разу не подтвердил мои слова.

— Почему же ты не призвала меня в свидетели?

Сюзанна пожала плечами.

— Не знаю. Наверно, понимала, что, если бы ты хотел за меня заступиться, сделал бы это без просьб. Вскоре после этого ты уехал на родео… Я… все мы были удивлены тем, как внезапно ты покинул город!

— Это только для посторонних выглядело внезапно. Эйс меня уволил.

— Что? Ты же работал у него несколько лет! Почему он так поступил с тобой? — Она нахмурилась. — Должно быть, он был и вправду чокнутый!

— Эйс был разумнее многих в этом городе, — мягко улыбнулся Трент. — Он считал, что я должен повидать мир, прежде чем осесть на одном месте. Все уши мне прожужжал рассказами о родео. Но я не хотел бросать старика, и тогда он уволил меня, понимая, что сам я не решусь.

— Так вот как! А мы думали… — Сюзанну удивила искренняя теплота, звучащая в голосе Трента. Похоже, ковбой и вправду любил этого угрюмого отшельника. — Ты, наверно, слышал, что он умер пять месяцев назад?

— Слышал. — Уголки губ Трента опустились, и сердце Сюзанны сжалось от сострадания. — Я хотел приехать на похороны, но… — Оборвав себя на полуслове, он добавил: — Старик завещал мне свое ранчо.

Сюзанна сообразила, что смотрит на него с открытым ртом, и поспешно его захлопнула.

— Шутишь! И ты готов остаться здесь?

— Вон он! Трент, привет!

Толпа молодежи вывалилась из дверей школы, сбежала вниз по ступенькам и оттеснила Сюзанну от Трента.

С гневом, почти с отвращением Сюзанна наблюдала за тем, как девушки кружатся вокруг Трента, наперебой стремясь обратить на себя его внимание. В чем дело? — думала она. Он же не киноактер и не заезжая рок-звезда! Эти девушки выросли рядом с ним; они знают его едва ли не с рождения.

Но если так реагируют на него старые знакомые, как же должно действовать обаяние Трента на женщин в том большом мире, что лежит за пределами округа Эдцисон? Наверно, он не знает отбоя от соблазнительных красоток, готовых на все!

Не удивительно, что такой человек без сожаления покинул скромный Эддисон. А теперь… удовлетворит ли его роль большой рыбы в маленьком пруду?

Отступив подальше в тень, Сюзанна наблюдала, как легко и тактично Трент отбивается от натиска поклонниц. В какой-то миг, перехватив ее взгляд, он с шутливым смирением наклонил голову — как будто прочитал ее мысли.

Этот молчаливый обмен взглядами поразил Сюзанну. Не настолько хорошо они знакомы, чтобы читать мысли друг друга!

Она поспешно повернулась к нему спиной — и наткнулась на Рода, в обнимку с Дженни наблюдавшего за суетой вокруг Трента.

— Только посмотри на них! — с отвращением заметил Род. — Можно подумать, эти бабы никогда не видели ковбоя!

Дженни украдкой бросила на него любопытный взгляд.

— А ты, часом, не ревнуешь?

— С чего бы? Это если бы Трент клеился к моей девушке…

— Вот уж не думала, что ты уже вообразил меня своей! — смеясь, воскликнула Дженни.

Сюзанна расхохоталась вместе с ней. Похоже, у Дженни с Родом наконец-то все наладилось, и Сюзанна искренне радовалась за подругу. Нехорошо человеку быть одному, и после неудачного замужества Дженни заслужила счастье во втором браке…

А сама Сюзанна разве не заслужила счастья? Девушка метнула быстрый взгляд на Трента — и тут же отвела глаза.

— В тебе я уверен, милая, — говорил между тем Род. — Ты — единственная женщина в городе, которая не поддастся на приманку внешнего блеска. — Вспомнив, что они здесь не одни, он поспешно добавил: — Ты и, разумеется, Сюзанна. У нее для этого достаточно здравого смысла.

Дженни метнула на него обиженный взгляд.

— Тоже мне, комплимент! — проворчала она.

Сюзанна подняла брови.

— Комплимент как комплимент. Род прав: у меня достаточно здравого смысла, чтобы не терять голову из-за какого-то мускулистого самца. — Сюзанна понимала, что кривит душой: для нее Трент — вовсе не «какой-то самец».

— Вот видишь! — заметил Род, оборачиваясь к Дженни. — А эти… ты только посмотри на них! Вьются вокруг Трента, словно пчелы над ульем! Смотреть противно!

Шутки Рода подняли Сюзанне настроение. Она уже хотела вернуться в зал и присоединиться к танцующим, как вдруг чей-то громкий крик заставил ее обернуться.

— Расступитесь, расступитесь, дайте пройти!

Маленький толстый человечек — Сюзанна узнала в нем Мартина Янга — продирался сквозь толпу. Увидев Трента, он остановился.

— Джим Трент! Ах ты, бесов сын! Когда это ты вернулся?

Трент сердечно пожал руку старому знакомому.

— Здравствуй, Мартин! Всего два дня назад. А куда ты спешишь? Что случилось?

— Этот чертов табун мустангов… — Мартин сдернул с головы шляпу и пригладил редеющие волосы. Перехватив взгляд Сюзанны, он недовольно фыркнул. — До сих пор я, как и все в городе, полагал, что ты выдумала этого белого жеребца, но теперь вижу, что ошибался!

Сердце у Сюзанны замерло.

— Мартин, ты видел табун?

— Так же, как сейчас тебя вижу! И жеребца тоже. Этот четвероногий негодяй увел у меня лучшую кобылу!

— Он был белый? — У Сюзанны пересохло во рту: все происходящее казалось ей сном. Нет, не случайность, что Трент и белоснежный мустанг появились здесь одновременно!

Мартин энергично закивал.

— Белый, как полотно! Если вру, пусть меня повесят!

Дженни, нахмурившись, переводила взгляд с Мартина на свою подругу.

— Думаю, что это не может быть тот самый конь. По-моему, лошади столько не живут, — сказала Дженни.

Сюзанна позволила себе украдкой бросить взгляд на Трента. Он стоял неподвижно, молчаливый и задумчивый.

— Ну, Дженни, — возразил Мартин, — либо это тот самый белый, либо я свихнулся! Выглядел он точь-в-точь как Сюзаннино привидение. — В этом я готов присягу дать!

— Почему «привидение»? — с обидой возразила Сюзанна. — Я говорила, что видела белого жеребца. Что в этом сверхъестественного? И, между прочим, никто мне не верил, — не удержавшись, добавила она.

На школьном крыльце показалась большая группа мужчин. Увидев их, женщины, словно по команде, подались назад, предпочтя роль молчаливых слушательниц.

Сюзанна оглянулась в поисках отца — и не увидела его.

Для жителей Эддисона происшедшее не было пустяком. Девять из десяти его жителей зарабатывали на жизнь скотоводством, и любая угроза их скоту становилась угрозой их жизни. Конокрадство искони считалось здесь страшным преступлением. И не все ли равно, кто его совершил — человек или бессловесная тварь?

Сюзанне показалось, что Трент выглядит в этой толпе на удивление своим… Неужели и вправду решил остаться навсегда?

С крыльца спустился Рекс Гленн. Растолкав толпу, он оказался лицом к лицу с Трентом.

Взгляды мужчин скрестились, словно каждый оценивал силу противника. Гул голосов замолк: все с трепетом следили за встречей некоронованного короля округа и молодого чемпиона родео.

Сюзанна задержала дыхание, не зная, чего ожидать. Она понятия не имела, как относится ее отец к Джиму Тренту, но помнила, что много лет назад Рекс уволил Трента с ранчо «Монарх».

В эту минуту Сюзанна впервые заметила, как схожи-друг с другом эти двое мужчин. Оба крупные, оба с сильными характерами, оба идущие напролом к своей цели. И если пути их перекрестятся… Сюзанна поежилась.

Однако опасения ее были напрасны — по крайней мере пока. Лицо Рекса осветилось широкой улыбкой.

— Джим Трент! — воскликнул он. — Наконецто надумал вернуться! Ну, здравствуй, сынок!

С этими словами он схватил Трента за руку и потряс ее с такой силой, словно-хотел выдернуть из плеча.

Вздох облегчения пробежал по толпе, и Сюзанна перевела дух вместе со всеми.

Потом, похлопав Трента по плечу» Рекс отвернулся от него и с деловым видом обратился к Мартину:

— Что случилось? Правда, что дикий жеребец увел у тебя кобылу?

Мартин энергично кивнул.

— Рекс, я готов поклясться на Библии, что это тот самый Сюзаннин белый жеребец! — заявил он.

— Сейчас не время вспоминать детские фантазии Сюзанны! — прорычал Рекс и украдкой бросил взгляд на дочь — словно опасался, что она расслышит. Она таки расслышала. — Этот жеребец не имеет никакого отношения к моей дочери. Он никогда не был ее и не будет!

Сюзанна пожала плечами.

— И я то же говорю, — заметила она с притворным равнодушием.

Рекс позволил себе улыбнуться.

— Вот и отлично. Нечего тебе мешаться в мужские дела!.. Не смешно ли — десять лет назад Сюзанна несла какую-то чушь о белом коне, и теперь стоило кому-то увидеть кончик лошадиного хвоста, как все решили, что это тот самый конь и есть?

Мартин нахмурился.

— Не в том дело. Этот мерзавец увел мою кобылу, и я жив не буду, пока ее не верну!

— Мартин, мы с тобой! — выкрикнул кто-то из молодежи.

— Подождите минуту! — Сюзанна вышла из толпы и встала рядом с отцом. — Для начала давайте спокойно обсудим…

— Не надо, милая. — Рекс покровительственно похлопал ее по плечу. — Не женское это дело. Предоставь нам, мужчинам, во всем разобраться.

— И не стыдно тебе, Рекс Гленн? — остановил его негромкий голос мисс Луизы. — Чем ты чванишься? Или нет в этом городе женщин, которые и на коне сидят, и лассо бросают даже лучше тебя?

Рекс сбавил тон.

— Но, Луиза, — заговорил он почти просительно, — это ведь и в самом деле мужское дело!

Сюзанна вцепилась ему в рукав.

— Папа, это касается нас всех, — горячо заговорила она. — Дикие лошади почему-то покинули свое обычное пастбище. Мы должны выяснить, что случилось, и вернуть их туда, где их дом. А угрожать…

— Послушай, Сюзи…

— Я уже давно не «Сюзи»! — Она повернулась к Мартину. — Что ты собираешься делать?

— Предложу награду, — ответил он. — Как, парни: «пятьсот долларов» — звучит?

Род присвистнул.

— Как музыка!

Сюзанна оглядывалась вокруг в поисках хоть одного разумного человека, но на лицах мужчин читались лишь алчность и предвкушение будущей охоты. Только Джим Трент, по-прежнему погруженный в свои мысли, казалось, не разделял общего энтузиазма.

Сюзанна решительно взглянула Мартину в лицо.

— Пятьсот долларов за поимку кобылы?

— За что же еще?

Сюзанна ощутила громадное облегчение. Она боялась, что Мартин назначит награду за поимку или убийство жеребца. Обычно Сюзанна не столь легко поддавалась эмоциям, но сейчас она всерьез боялась за судьбу своего сказочного коня.

Бросив взгляд на Трента, девушка с изумлением поняла, что он, похоже, и на этот раз прочел ее мысли.

Мартин потряс кулаком в воздухе.

— Ну что, парни? Вы со мной? Тогда собирайтесь — и все ко мне; выедем на рассвете!

— Я тоже буду у тебя на рассвете, — заявил Рекс, — и приведу с собой всех, кто умеет держаться в седле.

— Весьма обязан, — ответил Мартин. — Всегда знал, что на тебя можно положиться. А ты, Трент?

— Я тебе отвечу так…

Гул голосов мгновенно стих. Без всяких усилий со своей стороны Трент уже завоевал положение лидера. Люди прислушивались к его словам словно к изречениям оракула.

Сюзанна почувствовала, как напрягся ее отец, ожидая продолжения.

— Так что же? — поторопил Мартин.

— Мне нужен этот конь, — произнес Трент.

Сюзанна пошатнулась, ловя воздух, словно Трент ударил ее в солнечное сплетение.

— Нет! Он рожден свободным — таким и должен оставаться! — крикнула она.

Она огляделась вокруг в поисках поддержки, но мужчины были явно не на ее стороне.

Выдержав паузу, Трент заговорил:

— Один раз ты уже помешала мне завладеть этим конем, — произнес он мягко, глядя Сюзанне в глаза. — Второго шанса я тебе не дам. Мне нужен этот конь, а с ним и весь проклятый табун!

Сюзанна, храбро выдержала его взгляд, хотя сердце у нее ушло в пятки.

— Нет, Трент. Это несправедливо! Дикие лошади должны жить на свободе.

— Постойте-ка! — Это в их спор вмешался Рекс. — Трент, если ты думаешь, что я позволю тебе держать на наших пастбищах какого-то дикого, мустанга…

— Позволишь мне? — Трент воинственно выпятил подбородок — точная копия Рекса. — Чтото не припомню, Рекс, чтобы я спрашивал твоего позволения. И потом, если я объезжу этого жеребца, диким он уже не будет.

— Хорошо, полудикого мустанга, — фыркнул Рекс. — Послушного домашнего коня из него не получится, и мы оба это знаем. — Он сердито обернулся к дочери. — А вы, юная леди…

— Папа, хватит с меня «юных леди»! Вы не имеете… никто из нас не имеет права решать чужую судьбу — неважно, человеческую или лошадиную! — Она бросила гневный взгляд на Трента. — В конце концов, есть Бюро по управлению…

Толпа негодующе загудела. Рекс нахмурил брови; Трент поморщился.

— Да, я говорю о БУЗУ! — не смущаясь, продолжала Сюзанна. — Существуют законы…

— На моей памяти никто еще не оказался в тюрьме за покушение на жизнь и свободу дикой лошади! — парировал ее отец. — Рано или поздно все они пойдут на корм собакам. Такова жизнь, и нечего тут разводить сантименты!

— Ах ты… ты просто… — Сюзанна топнула ногой, не в силах подобрать подходящее слово. — И ты не лучше его! — накинулась она на Трента. — Если ты жить не можешь без норовистых лошадей, убирайся на свое родео, а в наши дела не лезь!

Сюзанна прикусила губу, понимая, что это непростительная грубость. Трент родился и вырос в Эддисоне, а она разговаривает с ним словно с непрошеным гостем! От стыда Сюзанна не могла поднять глаз. Тем больший гнев охватил ее, когда Трент… расхохотался!

— Ты, Сюзанна Гленн, сама не знаешь, во что ввязываешься, — заметил он, отсмеявшись. — Впрочем, тебе я готов дать поблажку. Но твоему отцу… — Он бросил на Рекса мрачный взгляд. — Если хочешь войну — ты ее получишь.

— Я не хочу с тобой воевать, сынок, — с легким удивлением ответил Рекс, словно такая мысль никогда не приходила ему в голову. — Просто твои намерения мне очень не по душе, и потакать тебе я не собираюсь. Ты слишком долго не был в городе, Трент, — добавил он негромко, — и, кажется, забыл, кто здесь хозяин.

Стальным взглядом он обвел молчаливый кружок мужчин — на случай, если кто-то из них тоже забыл, кто здесь хозяин.

Прежде чем Трент успел ответить, вмешался Мартин Янг.

— Рекс, считай, что ты сказал за нас всех, — заверил он Гленна. — Ладно, поеду-ка домой и расскажу обо всем своей хозяйке. Увидимся завтра, парни!

Сюзанна беспомощно смотрела, как толпа расходится, оживленно обсуждая события сегодняшнего вечера. Сердце ее разрывалось от противоречивых чувств. Ее Пегас, ее сказочный конь где-то рядом — и в смертельной опасности!

— Ну что, без обид?

Обернувшись, Сюзанна увидела, как Рекс протягивает руку Тренту. Тот после некоторого колебания пожал ее.

— Загляни как-нибудь ко мне на ранчо, — пригласил Рекс. Теперь он светился показным добродушием. — А если передумаешь насчет мустангов — ждем тебя завтра на рассвете.

Трент добродушно рассмеялся.

— Знаешь, Рекс, если я и отправлюсь на охоту за мустангом, то один!

— Как хочешь, — ответил Рекс, по-видимому ничуть не обиженный. — Одно тебе скажу: я готов мириться с этим жеребцом, пока он под седлом или тащит плуг — но не иначе. Если он встретится мне на свободе…

— Посмотрим, Рекс. Посмотрим.

И снова Сюзанна почувствовала, что между мужчинами назревает конфликт.

Ее отец желает белому коню смерти, сама она — свободы. Трент же хочет подчинить его своей воле. Кто выиграет? Как сможет Сюзанна бороться с двумя мужчинами, сильными, упрямыми и непреклонными?

Но, вспомнив о своем обещании девочкам, Сюзанна гордо расправила плечи. Правда на ее стороне. И будь она проклята, если позволит запугать себя этим двум упрямцам!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Усталой походкой Сюзанна вернулась в зал и огляделась в поисках мисс Луизы. Пожилая женщина стояла в углу, у сцены: руки на бедрах, губы плотно сжаты.

Музыканты собирали свои инструменты и один за другим исчезали за дверью. Танцы прекратились сами собой.

— Уж эти мне мужчины! — воскликнула мисс Луиза, завидев Сюзанну. — Считают себя центром Вселенной! Как развлекаться, так они первые, а как возиться на кухне — нет уж, это женская работа! А главное — ни у одного из них нет ни капли здравого смысла!

Сюзанна удивленно моргнула.

— Боже правый, кто вас так разозлил?

— Твой отец, кто же еще! — проворчала Луиза. — Слишком долго Рекс Гленн был вожаком на нашем пастбище! Пора какому-нибудь молодому бычку с крепкими рожками преподать ему урок! — Она задумчиво сощурила карие глаза. — И я даже знаю, кто на это способен.

— Ах, мне сейчас не до этого! — нетерпеливо ответила Сюзанна. — Мисс Луиза, посоветуйте, что делать? Папа ненавидит диких лошадей и с радостью истребил бы их всех до последней. А Трент хочет поймать и объездить мустанга — просто для развлечения, да еще — чтобы досадить папе. Это же смешно!

— Совершенно верно, — согласилась мисс Луиза. — Никогда не могла понять, почему люди и животные не способны жить мирно? Разве в прерии не достаточно места для всех? Но попробуй убедить этих двоих! Все равно что урезонивать телеграфный столб!

— Но я обещала своим ученикам, что с белым жеребцом ничего не случится, — уныло ответила Сюзанна.

— Раз так, то ни к чему стенать и заламывать руки. Лучше завтра оседлать коня и отправиться вместе с остальными. «Мужское дело» — что за чушь! Сорок лет назад я держалась в седле и кидала лассо не хуже любого из нынешних ковбоев! Да что там сорок — даже двадцать пять лет назад… Но теперь, Сюзанна, я смогу помочь тебе разве что советом.

В этот миг рядом появились подруги Сюзанны — Анита и Мэри Лу. Вид у них был не слишком довольный.

— Вот и кончился бал, — заметила Анита, хотя это было ясно и без нее. — Не понимаю, зачем мы вообще сюда пришли!

Мэри Лу окинула Сюзанну укоризненным взглядом, как будто винила во всем ее.

— Наши ковбои обсуждают, как будут завтра ловить мустангов, — сообщила она. — С такой важностью и серьезностью, словно готовят вторжение во вражескую страну!

Анита рассмеялась.

— Все они ведут себя словно компания подростков — все, кроме Трента. Он даже не стал их слушать. Кажется, пошел ужинать в «Лобо». — Она захихикала. — Сюзанна, а мне понравилось, как он осадил твоего отца! Хотела бы я увидеть Трента верхом на белом жеребце!

— А я бы не хотела! — отрезала Сюзанна

Анита удивленно подняла брови и обменялась взглядом с Мэри Лу; обе расхохотались. Очевидно, сама мысль о том, что Трент не всегда прав, казалась им несусветной глупостью.

— Мне, кстати, тоже есть захотелось, — заметила Мэри Лу. — Может, сходим в «Лобо» и посмотрим, не скучает ли Трент в одиночестве?

— Пошли! — с радостью согласилась Анита. — Этот парень стоит того, чтобы за ним побегать! Сюзанна, идешь с нами?

Сюзанна помотала головой.

— Как хочешь. — Подруги помахали ей на прощание и выпорхнули из зала. Настроение их заметно улучшилось.

Сюзанна повернулась к мисс Луизе.

— Пойду попробую вытащить папу с военного совета, — мрачно сказала она.

— Постой.

Сюзанна вопросительно подняла брови.

— Мне надо кое о чем поговорить с твоим отцом, — твердо заявила мисс Луиза. — Подожди пару минут.

Сюзанна осталась одна. Она понимала, что надо бы помочь на кухне, но почему-то не могла заставить себя сдвинуться с места. Когда же в дверях показался Джим Трент, Сюзанна от души пожалела, что не спряталась на кухне.

Видит Бог, Сюзанна была не готова к новому спору о лошадях. Она растерянно огляделась вокруг, но немногие гости, еще остававшиеся в зале, кучковались по углам и не обращали на нее ни малейшего внимания. Подавив малодушное желание убежать, Сюзанна смотрела, как Трент приближается к ней. И снова ей пришло в голову, что его восторженных обожательниц можно понять. Джим Трент был необыкновенно, завораживающе красив.

Сюзанна заговорила первой.

— Я думала, ты отправился в «Лобо» — поужинать, а заодно оторваться от «хвоста» поклонниц, — шутливо заметила она.

— С чего ты это взяла? — удивился Трент.

— Ну… кто-то сказал. — При мысли о том, какое разочарование постигло Аниту и Мэри Лу, Сюзанна вдруг ощутила странное облегчение — и поспешно подавила это неуместное чувство. — Да, умеет Мартин Янг портить всем веселье! — произнесла она первое, что пришло на ум.

— Не он один. Твой папаша тоже хорош, — улыбнулся Трент уголком рта.

Сюзанна вынуждена была согласиться.

— Когда речь заходит о диких лошадях, папа просто звереет. Один Бог знает почему. Сам понимаешь, спрашивать его мне не хочется. Но и ты тоже…

— А что я? — От его интимного тона по спине у Сюзанны побежали мурашки.

— Ты тоже хорош! Зачем тебе мустанги? Что ты будешь с ними делать? Держать на ранчо Эйса? Мой отец никогда этого не допустит, и ты это прекрасно знаешь.

Трент вздернул голову, смерив ее вызывающим взглядом.

— Разумеется, ему это придется не по душе! Но меня, знаешь ли, мало интересует душевное расположение старика Рекса. Меня интересуют сами лошади. А Рекс, как ни печально, в одном прав.

— В чем же?

— Если кто-нибудь не возьмет на себя ответственность за них, они и вправду пойдут на корм собакам или на импорт в какую-нибудь экзотическую страну, где такая пища в-порядке вещей.

— Какой ужас! — воскликнула Сюзанна. — Есть конину?!

Трент ухмыльнулся.

— Где твоя терпимость, Сюзи? Да, мы не едим лошадей — по крайней мере я ни с одним конеедом не знаком, — но из этого не следует, что конина несъедобна. Лично я предпочитаю лошадей в живом виде.

— Но…

— Сюзи! — Голос его вдруг стал серьезным. — Не тешь себя ложными надеждами. Мне нужен этот жеребец, и я его получу. Он стал бы моим еще десять лет назад, если бы не ты… ну ладно, не будем начинать сызнова. Я никогда не думал, что получу еще один шанс, но судьба ко мне благосклонна, и теперь я сделаю все, чтобы добиться своего! И ты не сможешь мне помешать!

Сюзанна затравленно посмотрела на него. На лице Трента читалась непреклонная решимость.

— Знаешь, Трент, — заговорила она наконец дрожащим голосом, — все это словно дурной сон. Ты — на одной стороне, мой отец — на другой. А я мечусь между вами и тщетно пытаюсь хоть кого-то из вас заставить разумно смотреть на вещи. Эти лошади рождены свободными и имеют право жить на свободе. Тем более — Белый. Он скорее умрет, чем позволит себя оседлать! Неужели ты не понимаешь, что даже накинуть на него лассо — это уже преступление?! И, в конце концов, чего ты добьешься? Не зря говорят: «Старую собаку не выучишь новым фокусам».

— Ошибаешься, милая, — уверенно ответил Трент. — Мустанги, даже старые, вполне поддаются приручению. Из них получаются отличные рабочие лошадки. Подожди — и сама увидишь!

— Нет, это ты увидишь! Он не такой, как другие лошади… И не смей называть меня «милая»! — С каждой минутой она распалялась все больше. — Вы с папой оба… — Неожиданная мысль наполнила ее надеждой. — Может быть, ты хочешь просто позлить папу? Тогда вставай на мою сторону — результат будет тот же.

Почудилось ли ей, или в глазах его и вправду отразилось мгновенное колебание?

— Не надейся.

— Пока живу — надеюсь! — отрезала Сюзанна. Закусив губу, она раздумывала, стоит ли унижаться перед ним. И наконец решила, что попробовать стоит. — Пожалуйста, помоги мне! — воскликнула она, моля Бога, чтобы Трент внял ее отчаянной просьбе.

Одно бесконечно долгое мгновение Трент смотрел ей в глаза. Затем отвел взгляд и вздохнул.

— Извини, я бы с удовольствием, но… у меня другие планы.

Он приложил два пальца ко лбу, словно отдавая честь, и вышел из зала.

Сюзанна беспомощно смотрела ему вслед. С чего она взяла, что сможет его убедить? Но ей до сих пор не верилось, что Трент собирается превратить гордого красавца коня в «рабочую лошадку». Неужели у этого человека совсем нет ни чувств, ни сердца?

«Что ж, — сказала она себе, — по крайней мере Трент, единственный из наших ковбоев, не жаждет крови. Все остальные полагают, что дикий жеребец, похищающий кобыл, хорош только мертвый. Но, если Трент будет» рядом, белоснежный Пегас останется жив «.

Утешив себя таким рассуждением, Сюзанна направилась на кухню. Там она нашла мать Бриттани, сметающую крошки со стола.

Линда Дэниеле подняла голову — и улыбнулась Сюзанне.

— Привет, Сюзанна! А я-то боялась, что все меня бросили!

— Я не бросаю друзей в беде, — с вымученной улыбкой ответила Сюзанна. — Хочешь, помою кофеварку?

— Отлично! — Линда выбросила крошки в мусорное ведро и сполоснула руки. — На этот раз бал закончился быстрее, чем я ожидала. Хотя Мартина жалко.

— Жалко, — вяло ответила Сюзанна.

Она разобрала кофеварку и сунула ее под кран. Линда стояла рядом, задумчиво глядя на подругу.

— Знаешь, Бриттани очень волнуется из-за этих лошадей, — заговорила она наконец. — Она, Джессика и еще несколько девочек вбили себе в головы, что по прерии бегает настоящий сказочный Пегас. Если с ним что-нибудь случится, они будут очень расстроены.

— Не они одни. — Сюзанна выбросила в ведро кофейную гущу и повернулась к подруге. — Линда, я сделаю все, что смогу. Как и обещала твоей дочери.

— Знаю.

— Она тебе рассказала? — Сердце Сюзанны сильно забилось. До сих пор в глубине ее души теплилась надежда, что дети забыли о ее опрометчивом обещании.

— Это много значит дня них, — сочувственно заметила Линда, — но, боюсь, тебе не удастся сдержать слово. Ты же слышала, что творилось сегодня! Все эти разговоры… — Она покачала головой. — Храни нас Боже от упрямых мужчин!

Дженни стояла на улице у дверей, поджидая Рода. Здесь и нашла ее Сюзанна.

— Ну и вечерок выдался! — хмуро заметила Дженни. — Удивительно, что твой папаша с Трентом не подрались!

— Может быть, они сумели бы вправить друг другу мозги… хотя вряд ли.

— А жаль, — согласилась Дженни. — Не знаю, как ты, — продолжала она, — а я рада, что Трент вернулся, и на этот раз надолго. Он всегда мне нравился. — Она задумчиво сдвинула брови. — И не потому, что он такой красавчик. Мало ли симпатичных мужчин? Но Трент еще и необычный человек. Он делает мир интереснее. Сама жизнь в одном городе с ним превращается в приключение.

— Сколько приключений может выдержать один город? — проворчала Сюзанна.

— Вот скоро и узнаем, — предрекла Дженни. — Кроме того: не обижайся, но любой, кто осмелился противостоять твоему отцу, становится для меня почти героем.

— Без обид. Но разве ты не заметила, что Трент упрямее папы?

— Еще бы не заметить! — вздохнула Дженни. — Мне вдруг подумалось… может быть, ты сумеешь укротить этого необузданного ковбоя? —» Во всяком случае, попробовать стоит «, — добавил ее взгляд.

— Поговорим лучше о чем-нибудь другом, — отрезала Сюзанна, недовольная таким поворотом беседы. В глубине души она подозревала, что может перетянуть Трента на свою сторону, но цена, которую придется за это заплатить, была для нее слишком велика.

— Хорошо, о чем тогда? — Дженни оглянулась в поисках своего кавалера.

Сюзанна глубоко вздохнула, стараясь сдержать волнение.

— Завтра я еду в прерию искать мустангов, — начала она таинственным шепотом, хотя вокруг было пусто и подслушать ее никто не мог. — Поедешь со мной?

Дженни вскинула голову и широко распахнула глаза.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Смотри: у меня есть преимущество. Я знаю, куда этот табун в прошлый раз ходил на водопой. Все остальные отправятся с ранчо Мартина Янга, я же начну поиски в совсем другом месте и таким образом их опережу.

— А куда же они ходили на водопой? — сгорая от любопытства, спросила Дженни. — Мне всегда не давал покоя этот твой секрет!

— И не тебе одной. Но если бы я рассказала, это тайное место наводнилось бы полчищами охотников. — Она помолчала. — Я видела мустангов, когда купалась тайком на земле Чокнутого Эйса.

— Какой позор! — улыбнулась Дженни. — Теперь-то я понимаю, почему Трент вдруг встал на твою сторону! Но… постой, если он видел табун в том же месте… ты не боишься, что он тоже начнет поиски оттуда?

— Может быть, — простодушно улыбнулась Сюзанна. — Сколько мне помнится, он один из лучших наездников в округе, а лассо бросает и вовсе лучше всех. Так что главная наша задача… гм… вовремя встать у него на пути.

Дженни хихикнула.

— Ты думаешь, он позволит нам ехать с ним?

— А что ему останется? — улыбнулась Сюзанна. — Джен, мы с тобой — единственная надежда этих лошадей. Что бы с ними ни случилось, я должна быть рядом. А ты… ведь ты сама говоришь:» Хочешь приключений — держись поближе к Тренту!» Так что же? Едем выслеживать мустангов?

— Разумеется! — с жаром откликнулась Дженни. — Несправедливо, что самое интересное всегда достается мужчинам! А Рода посвятим в заговор? — спросила она с сомнением. — Если дело дойдет до войны полов, я не уверена, что он окажется на нашей стороне!

— Да, лучше не рисковать, — решила Сюзанна. Наклонившись к подруге и понизив Голос, она начала: — Значит, план такой…

Прислонившись к изгороди, Джим Трент наблюдал, как пикап Рекса Гленна разворачивается и выезжает со стоянки. Уже стемнело, но в свете фонарей Джим ясно видел корону — знак ранчо» Монарх» — на дверце со стороны пассажира.

И саму пассажирку Трент видел яснее некуда! Сюзанна что-то взволнованно говорила отцу; и по физиономии старины Рекса Тренту не составило труда догадаться, что именно. Вот пикап нырнул во тьму, и Сюзанна исчезла из виду — но не из мыслей Трента.

Думая о Сюзанне, Трент невольно улыбался. Ей не понравились его планы относительно белого жеребца — что ж, придется ей с этим смириться! Она упряма как мул, но он еще упрямее.

С улыбкой на лице он обернулся и увидел, как на ярко освещенном крыльце появились под ручку Линда Дэниеле и мисс Луиза Эддисон. Линда была ровесницей и одноклассницей Трента Урожденная Деккер, вскоре после школы она вышла за Томми Дэниелса. Трент не виделся с ней уже много лет. От кого-то слышал, что у нее уже несколько детей…

Трент подождал, пока женщины потушили свет, заперли за собой дверь и спустились с крыльца.

— Милые дамы… — произнес он, вежливо приподнимая шляпу.

— А, это ты, Трент! — И мисс Луиза удостоила его величественным кивком головы.

Лицо Линды осветилось мимолетной улыбкой.

— Позволят ли мне дамы подвезти их домой? — предложил Трент.

Мисс Луиза покачала головой.

— Я приехала на своей машине. — И она указала на огромный «линкольн». Верная Уинни сидела за рулем. — Должна тебе заметить, Джим Трент, — заговорила мисс Луиза, смерив ковбоя пронзительным взглядом, — в том, что касается этого белого жеребца, ты совершенно не прав. Мне продолжать или ты все равно не станешь слушать?

— Не стану, мэм, — вежливо, но твердо ответил Трент.

— Что ж, тогда пожелаю вам обоим приятного вечера.

Трент с восхищением проводил глазами пожилую леди. Несомненно, она на стороне Сюзанны.

Слава Богу, хоть кто-то в городе на ее стороне.

— Я встречаюсь с Ти Джеем в «Лобо», — заметила Линда. — Мы договорились.

— Да. Вечеринка закончилась неожиданно рано. — Трент взял ее под локоть. — Я тебя провожу.

Линда взглянула на него с удивлением.

— Зачем? Идти-то всего несколько шагов! Мы же в Эддисоне, а не в каком-нибудь мегаполисе!

— Я пойду с тобой, — твердо повторил Трент, пресекая все возражения. — Заодно расскажешь мне, как вы с Томми живете. Я же вас сто лет не видел!

Линда рассмеялась в ответ.

— Трент, моего мужа уже много лет никто не называет «Томми»! Теперь он для всех «Ти Джей». Да, тебя и вправду долго не было.

— Может быть, слишком долго… — Они пересекли стоянку и вышли на улицу. — Но теперь я вернулся и больше никуда уезжать не собираюсь. Расскажи мне о том, что я пропустил. Например, о Сюзанне Гленн…

Сюзанна скоро поняла, что спорить с отцом бесполезно. Через несколько миль она прекратила спор и погрузилась в мрачное молчание. Она заговорила вновь, только когда пикап уже подъезжал к ранчо.

— Дай мне слово, — решительно потребовала она, — что не причинишь диким лошадям вреда! Вернуть кобылу Мартина — одно дело; но если с жеребцом что-то случится, клянусь Богом, ты за это заплатишь!

— Ну, напугала! — саркастически ответил Рекс, но, бросив взгляд на дочь, сменил тактику: — Почему, в самом деле, ты всегда и во всем винишь меня? Кто я такой — король ковбоев? Не я привел этих мустангов в Эддисон. Не могу же я отвечать за каждого четвероногого бродягу в округе! Мало ли что может случиться…

— Эту песню я уже слышала.

— Но это так и есть. Кстати, ты едешь завтра с нами?

— Лучший способ отвертеться — перевести разговор на другую тему.

— Ничего я не перевожу. Просто не думаю, что это будет разумно. Помочь нам ты не можешь — да, кажется, и не собираешься: будешь путаться под ногами без всякой пользы, а нам придется еще следить, чтоб с тобой чего-нибудь не стряслось! Но если ты жить не можешь без этих мустангов и ни капельки не доверяешь старику отцу — пожалуйста, поезжай…

— Я доверяю тебе, папа, — ласково ответила Сюзанна, — но только пока ты у меня на глазах.

— Значит, едешь?

— Ладно, уговорил. Не еду.

В тусклом зеленом свете щитка лицо Рекса было едва видно, но Сюзанне показалось, что он улыбается. Разумеется, он вовсе не хотел, чтобы Сюзанна тащилась за ним, но понимал и то, что прямым запретом не добьется от нее послушания. Теперь же у него оставалась возможность сказать: «Я ведь не запрещал тебе ехать, ты сама не захотела…»

Сюзанна хорошо изучила своего отца. «Мужчины сражаются, женщины и дети сидят у очага» — таково кредо Рекса Глеина. Что ж, завтра послушная доченька преподнесет ему сюрприз!

Автомобиль свернул на разбитую проселочную дорогу, ведущую к ранчо. Рекс бросил на дочь загадочный взгляд.

— Значит, на этот раз Джим Трент решил остаться у нас?

Сюзанна небрежно пожала плечами, словно ее это совсем не заботило.

— По крайней мере он сам так говорит. Собирается вести хозяйство на ранчо Чокнутого Эйса.

— Думаю, не надолго его хватит. — Рекс подъехал к дому и заглушил мотор. — Видал я таких парней: гонору в них много, а дойдет до дела… Как только станет туго, он сбежит обратно на родео.

— Ты думаешь? — Сюзанна ощутила, как сердце у нее сжалось. Отец облек в слова мысль, не дававшую ей покоя весь вечер.

Рекс коротко кивнул, словно ставя крест на благих намерениях Трента.

— Глупо жертвовать славой, известностью, спокойной и налаженной жизнью ради тяжелой рутинной работы в медвежьем углу вроде нашего. А его увлечение дикими лошадьми… думаю, это скоро пройдет. Сидеть в седле парень умеет, но совсем иное дело — приучить к седлу мустанга. Для первого нужно только умение, для второго — настоящая сила.

Сюзанна прикусила губу.

— Ты думаешь, в Тренте нет настоящей силы?

— Боюсь, что нет, милая. — Он тяжело вздохнул. — Мне не слишком приятно говорить тебе такие вещи, но, Сюзи… не трать на него время. Не то чтобы Джим Трент был мне не по душе… но ты — моя дочь, моя милая Девочка, и я не хочу, чтобы ты страдала. Этот парень — перекати-поле, поверь мне, Сюзи. Он тебя счастливой не сделает.

Снова он облек ее мысли в слова, и они падали на сердце Сюзанны, словно ледяные капли дождя. Отец, почти толкавший ее в объятия любого респектабельного холостяка в городе, теперь отговаривает ее от Трента? Но почему он настолько уверен, что Трент ей не подходит?

Отец и дочь вошли в дом. Рекс включил свет и потянулся за телевизионным пультом.

— Посмотрю «Новости» и лягу спать, — пробормотал он, зевая. — Так ты точно не хочешь завтра с нами?

— Не вижу смысла ехать такой толпой. Вы распугаете всю живность на много миль вокруг.

Она от всей души надеялась, что так оно и будет.

— Мы разделимся, Сюзи, и поедем в разные стороны, — обиженно возразил отец. — Не беспокойся, все у нас получится. Мы с ребятами в былые времена поймали больше мустангов, чем ты видела за всю свою жизнь! — Он помолчал. — Если хочешь остаться дома — пожалуйста. Я тебя не уговариваю. Только потом не говори, что я тебя не пустил.

Вот ведь старый лис, подумала Сюзанна, ласково улыбаясь отцу.

В воскресенье, еще до рассвета, Рекс Гленн и четверо его ковбоев покинули ранчо «Монарх». Стоя у окна своей спальни на втором этаже, Сюзанна сквозь кружево занавесок наблюдала за их отъездом. Едва они скрылись из виду, Сюзанна бросилась в душ. Вчерашние сомнения забылись: сейчас она нетерпеливо предвкушала приключение.

Быть может, сегодня она вновь увидит своего Пегаса. И, если хитрый план сработает, путь ей укажет Джим Трент.

Ей… и, разумеется, Дженни. Сюзанна упросила подругу отправиться с ней, чтобы не оставаться с Трентом наедине. Заводить с ним шашни и вправду не стоит; это тот редкий случай, когда ее отец прав.

Трент — не тот человек, что согласится заживо похоронить себя на ранчо в каком-то медвежьем углу. Перекати-поле, верно, но Сюзанна не позволит ему перекатиться через себя!

Сюзанна вывела своего коня, и в ту же минуту во двор въехал пикап. Дженни восседала за рулем, а сзади громыхал трейлер, в котором, как догадалась Сюзанна, ее подруга везла свою лошадь. Дженни отчаянно зевала.

— Я свихнулась, это точно! — заметила она, пока Сюзанна запирала дверь. — Ты так задурила мне голову, что я совсем позабыла задать тебе несколько вопросов.

— Например? — Сюзанна уложила свое седло на заднее сиденье пикапа.

Дженни по-ковбойски засунула руки в карманы. Она была одета по-рабочему: рубашка с длинными рукавами, джинсы, сапоги и шляпа.

— Например, что мы станем делать, если встретим табун? Если не ошибаюсь, ни мне, ни тебе до сих пор не приходилось ловить мустангов!

— Верно, — откликнулась Сюзанна. — Но не волнуйся. Главное — их найти, а там сообразим, что делать. Дедушка столько мне рассказывал, что теперь я разбираюсь в ловле мустангов не хуже заядлого ковбоя… Правда, чисто теоретически, — добавила она вполголоса. — Короче, найдем их, а там вудет видно. Первая наша задача — вернуть кобылу Мартина…

— А вторая — выгнать табун из нашего округа. На мой взгляд, это возможно лишь в одном случае: если твой Пегас расправит крылья и улетит.

Сюзанна рассмеялась.

— А что, очень может быть! — весело ответила она. — Да мало ли как можно справиться с табуном! Например, соорудить загон из веревок… или загнать их в ущелье и перегородить выход. А если мы встретимся с ними в открытом поле… ну, тогда еще что-нибудь придумаем.

Дженни с сомнением покачала головой.

— Я не очень-то умею пользоваться лассо, — призналась она.

— Я тоже. Будем надеяться, что нам это не понадобится, ведь рядом будет Трент! — Сюзанна заглянула в багажник. — Ты захватила спальник? Отлично. А я взяла еду, веревки и все прочее, что может понадобиться. — Она широко улыбнулась. — Итак, вперед, отважные ковбойки… или ковбойши?

И обе девушки расхохотались.

Они остановили машину в паре миль к югозападу от ручья Дикой Лошади. Подъезжать ближе они не хотели, чтобы не спугнуть табун, если он вдруг окажется там. Почти не разговаривая, вывели своих лошадей из фургона и оседлали.

Сюзанна взяла Черного Джека — семилетнего резвого жеребца, сообразительного и покладистого. Дженни привезла Красотку — стройную гнедую кобылу. На нее тоже можно было положиться.

Спальные мешки были приторочены сзади к седлам, лассо, свернутые в кольцо, накинуты на передние луки. Стремена и подпруги подтянуты.

Сюзанна отступила на шаг и полюбовалась своей работой.

— Судя по нашему снаряжению, можно подумать, что мы и в самом деле знаем, что делаем! — довольно заметила она и разобрала поводья. — Ну что, готова?

Дженни гордо расправила плечи. Девушки взглянули друг на друга — и обе невольно прыснули.

Чем обернется их поездка? Волнующим приключением, конфузом или утомительно-бесцельной тратой времени? Что ж, они готовы ко всему.

Перекинув поводья через холку Джека, Сюзанна легко вскочила в седло. Вороной жеребец заплясал на месте, готовый тронуться в путь по первому знаку всадницы.

— Вперед! — Сюзанна ударила коня пятками по бокам, и Джек рванулся с места. Дженни на Красотке двинулась за ними, не отставая ни на шаг.

Быстрой рысью мчались они к ручью Дикой Лошади, в самое сердце земель Чокнутого Эйса. Казалось, возбуждение всадниц передалось лошадям: они скакали все быстрее, и Сюзанну охватывало радостное волнение.

Они неслись по лугам, усыпанным яркими весенними цветами. Над ними раскинулось безбрежное синее небо, кое-где украшенное пушистыми облачками, впереди таинственно возвышалась гряда холмов. Зелень деревьев указывала извилистую тропу, ведущую к ручью.

Из кустов справа вынырнула антилопа и тут же скрылась. Кроме нее, девушки не встретили на хаоем пути ни одного живого существа.

Кому-нибудь другому эти бескрайние просторы, возможно, показались бы пустынными и угрюмыми, но для Сюзанны не было места прекрасней и дороже, чем прерии Вайоминга. Ее мать, выросшая в Калифорнии, никак не могла привыкнуть к штату, все население которого составляло меньше полумиллиона.

— Словно какой-нибудь городок в Калифорнии! — говорила Кэти Гленн незадолго до своей безвременной смерти. — Сюзанна, неужели ты не хочешь посмотреть на большой мир? Поехать в Диснейленд, увидеть пальмы, искупаться в океане…

— Не хочу, — честно отвечала на это Сюзанна. Вайоминг был ее родиной, и все, чего она хотела, — никогда не покидать родной дом.

Сюзанна выпрямилась в седле и помахала Дженни.

— Сюда! — крикнула она, направляя коня в узкий прогал между деревьями.

Повинуясь всадницам, кони согласно замедлили шаг. Сюзанна не надеялась, что Пегас ждет их у воды, однако на берегу могут оказаться следы табуна, и Сюзанна боялась их затоптать.

Подъехав к самой воде, Сюзанна свесилась с седла и всмотрелась во влажную землю. Пока что она не замечала ничего, даже отдаленно похожего на следы конских копыт. Но может быть…

Сюзанна надеялась встретиться здесь с Трентом, однако приглушенное мужское покашливанье, раздавшееся из-за деревьев, застало ее врасплох Она поспешно натянула поводья, и Джек замер на месте, выгнув мощную шею. Девушка тревожно завертела головой.

Как и в тот раз, она увидела Джима Трента на другом берегу ручья. Скрестив руки на луке седла, он с царственной невозмутимостью ждал, когда девушки обратят на него внимание.

— Вот мы и снова встретились, мисс Гленн! — мягко, без нажима произнес он.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Сердце Сюзанны подпрыгнуло и сбилось с ритма. «Ерунда, — сказала она себе, — это просто от неожиданности».

Отпустив поводья, она одарила Трента самой искренней улыбкой» какую только могла из себя выдавить.

— Ты меня напугал!

— Что-то не верится. — Он выпрямился в седле. — Не соблаговолите ли объяснить, что вы обе тут делаете?

— Ну… просто проезжали мимо, — невинно ответила Сюзанна. — Верно, Дженни?

— Точно! — с готовностью подтвердила Дженни. — Утро такое чудесное, вот Сюзанна мне и говорит — «Дженни, дорогая, давай-ка возьмем лошадок и поскачем куда глаза глядят!» А я отвечаю…

— А должна была ответить, что твоя подруга свихнулась.

Трент направил коня прямо в ручей. Брызги воды едва доставали до колен жеребца. В кожаных штанах, грубой рубахе и широкополой шляпе Трент выглядел истинным ковбоем. И конь под ним был настоящим мустангом — не холеный красавец с родео, словно созданный для выступлений перед публикой, а мощный широкогрудый жеребец, непокорный и опасный.

Однако Трент сумел подчинить его своей воле… Не желая об этом задумываться, Сюзанна продолжала осуществлять свой план:

— Раз уж мы встретились, не возражаешь, если мы проедемся с тобой?

— Со мной… куда? — Он остановил коня в нескольких шагах от них.

— Ты ведь, кажется, едешь за кобылой Мартина?

Трент лениво улыбнулся.

— Может быть. Она ушла с табуном мустангов, и не нужно много ума, чтобы догадаться, где мы с ней встретимся.

— А ведь верно! — с энтузиазмом воскликнула Дженни. — Как ты считаешь, Сюзанна? Трент, как здорово, что мы наткнулись на тебя! Знаешь, ум хорошо, два лучше, а три…

Сюзанна кивнула.

— Естественно. — Она торжествующе улыбнулась Тренту. — Итак, партнер, каковы наши планы?

Трент негромко рассмеялся.

— Что ж, у меня нет тайн от партнеров. Посмотрите, что я уже нашел.

— Мустангов? — воскликнула Сюзанна. Почему-то при этой мысли ее охватило разочарование. «В чем дело? — спросила себя Сюзанна. — Можно подумать, ты огорчена тем, что не сможешь провести несколько дней в опасной близости к Тренту!»

— Я нашел на своей земле их следы. — Тремт кивнул в сторону холмов; — И, пожалуй, не откажусь поделиться этой информацией с друзьями;

«С друзьями»? Сюзанна сглотнула комок в горле.

— Отлично! — ответила она, отважно взглянув ему в глаза.

Дженни, встав между ними, переводила любопытный взгляд с Сюзанны на Трента и обратно.

— Ладно, хватит играть в гляделки, — сказала она наконец. — Поехали!

Трент показал девушкам следы, замеченные им на берегу ручья, и все трое спешились, чтобы рассмотреть их получше.

Сюзанна не замечала ничего, кроме подсохшей грязи, пока Трент не указал ей на глубокий отпечаток в земле.

— Это жеребец, — объявил он с довольным видом. — Взгляни, эти отпечатки глубже — значит, конь был крупнее остальных. Вот здесь он стоял и прислушивался — копыта ушли глубоко в грязь. Похоже, его что-то насторожило.

Сердце Сюзанны тревожно стукнуло.

— Надеюсь, это был не кто-нибудь из наших поисковых партий. Они ведь не могли нас обогнать, верно?

Трент помотал головой.

— Его напугал не человек, а дикий кот. Смотри! — Он указал на дерево, наклонившееся над самой водой. Несколько тонких веток на дереве были сломаны, листья помяты. — Он не дурак, этот жеребец. Вовремя заметил опасность.

Дженни смотрела на Трента открыв рот.

— Не понимаю, как тебе удалось столько узнать по следам в грязи? Здесь словно стадо буйволов прогулялось — заметила она. — Что бы мы без тебя делали?;

— Не нужно быть опытным следопытом, чтобы понять: табун пошел туда, — возразила Сюзанна, указывая на слабый след, ведущий прочь от берега.

Трент вытер ладони о грубые кожаные штаны.

— Совершенно верно. След ясный и хорошо виден. Но он теряется на холмах. Что будем делать дальше, следопыты?

Сюзанна улыбнулась.

— А дальше я повернусь к большому и сильному ковбою и закричу: «На помощь!»

Трент от души расхохотался, закинув голову.

— И могу спорить на последний грош, что большой и сильный ковбой тут же растает!

Дженни встала, готовая вскочить в седло.

— Куда это ты? — поинтересовался Трент.

— За табуном, естественно!

Он покачал головой.

— Не так быстро! Для начала уничтожим эти следы. Не стоит оставлять нашим друзьям улики.

Так они и сделали. Сперва все трое сели на лошадей и несколько раз проехались по берегу взад-вперед, пока отпечатки подков не смешались со следами неподкованных копыт. Затем, сломав ветку дерева, Трент тщательно затер следы, ведущие к холмам.

Наконец маленький отряд двинулся вдоль берега. Найдя каменистый участок земли, где не могло остаться следов, всадники свернули и углубились в зеленый лабиринт между холмами. К этому времени солнце уже перевалило за полдень.

Троица остановилась перекусить в лощине между холмами. Повсюду розовели и желтели полевые цветы, а склоны холмов радовали глаз и словно приглашали вскарабкаться на самую вершину. Однако Сюзанна знала, что подниматься по таким склонам совсем не так легко, как кажется.

Развязав седельные мешки, Сюзанна достала пакет с сандвичами и флягу с водой. На высоких соснах взволнованно верещали белки; из густой травы показалась мордочка потревоженного бурундука.

Сюзанна раздала всем сандвичи с сыром и морковь.

— Как ты думаешь, далеко от нас сейчас табун? — спросила она Трента.

Тот задумчиво уставился на свой сандвич.

— Как сказать… — протянул он наконец. —

Они не слишком спешат — по крайней мере пока. Просто бродят по холмам, щиплют травку… Вот когда поймут, что мы висим у них на хвосте, тогда другое дело!

— А ты… — от волнения у Сюзанны сжало горло, — как ты думаешь, это тот самый табун? Который ведет белый жеребец, уведший кобылу Мартина?

— Тот самый, — спокойно ответил Трент.

— Откуда ты знаешь? Ведь мы их даже не видели!

— Очень просто. — Трент скатал замасленную обертку от сандвичей в комок и сунул в карман джинсов. — Они без подков — все, кроме двоих. Одна подкованная лошадь — кобыла Мартина. Другая — кобыла, которую они увели несколько дней назад. У нее на левой передней ноге подкова почти стерта, а на правой — сломана.

Дженни расширила глаза.

— Ух ты! — выдохнула она. — И все это ты понял по следам?

Трент широко улыбнулся, и в уголках его глаз собрались веселые мелкие морщинки.

— Это и многое еще. Каждое живое существо оставляет следы, нужно только уметь их прочесть.

При этих словах он взглянул на Сюзанну, и та поспешно отвернулась. Неизвестно, что прочел Трент у нее на лице; во всяком случае, увиденное заставило его улыбнуться.

И от его загадочной улыбки по спине Сюзанны пробежала дрожь.

После ланча они снова двинулись в путь. Трент ехал-впереди, Сюзанна — за ним. То и дело она ловила себя на том, что не сводит глаз с ладной фигуры мужчины; и все красоты дикой вайомингской глуши не могли развеять ее внутреннее напряжение.

За десять лет Трент, казалось, ничуть не изменился: все тот же непоседа, бесшабашный искатель приключений. Как и прежде, он излучал уверенность, но никто не назвал бы его высокомерным или наглым. Он был таким же… нет, он стал еще лучше, чем был.

Однако Сюзанна понимала, что за десять лет Трент не мог не измениться, хоть внешне и остался тем же беззаботным ковбоем. Он жил в больших городах, повидал мир, узнал славу и обожание поклонников. И заработал немало денег.

Но сейчас он, одетый в поношенную рабочую одедоду, занимается тем же, что делали его отец, и дед, и множество поколений ковбоев, — выслеживает табун мустангов. И Сюзанна чувствует его волнение и охотничий азарт, так похожий на ее собственный.

Но что будет, когда они встретятся с табуном?

Трент хочет одного, Сюзанна — другого, и ни один из них не собирается уступать!

Трент повернулся к ней и, улыбнувшись, кивнул куда-то в сторону. Сюзанна успела заметить, как мелькнула между деревьями и скрылась в чаще винторогая антилопа.

Трент ехал, отпустив поводья; конь его шел ленивой размашистой рысью. Сюзанна пришпорила Черного Джека, чтобы оказаться с ним вровень. С этим мужчиной расслабляться не стоит, напомнила она себе.

— Хороший у тебя конь, — заметила она.

Всем известно: чтобы расположить к себе ковбоя, достаточно похвалить его коня. — Это ведь, кажется, мустанг?

— Верно. — Трент, польщенный, улыбнулся. —

Только мустанг сможет догнать мустанга.

— Так всегда говорил мой дедушка. — Сюзанна потрепала своего коня по холке. — Черный Джек — отличная резвая лошадь, но ему надо напрягаться, чтобы не отставать от твоего!

— Ты не хуже меня знаешь, что такое мустанг, — протянул Трент. — Дикий, необузданный и смертельно опасный. С него ни на минуту нельзя спускать глаз.

Сюзанна улыбнулась в ответ, но сердце ее сильно забилось. «Ты такой же мустанг, Джим Трент, — думала она. — Укротить тебя еще труднее, чем белого жеребца». А Сюзанна искренне верила, что Белого укротить невозможно.

Следы копыт привели их в новую лощинку между холмами. Дженни пришпорила Красотку, и теперь все трое ехали бок о бок.

— Мы их нагоняем? — спросила Дженни.

Трент кивнул.

— Но сегодня еще не догоним. — Он указал рукой на запад. — Через пару часов солнце скроется за горами, так что пора поискать место для ночлега. — Легкая улыбка заиграла в уголках его рта. — Надеюсь, леди взяли с собой спальные мешки?

Дженни кивнула, хотя и без особого энтузиазма.

— И запас еды на несколько дней. — Она привстала в стременах и огляделась вокруг. — Трент, тебе знакомы эти места?

— Разумеется. В свое время, еще мальчишкой, я облазил все эти холмы. — Он лукаво усмехнулся, взглянув на Сюзанну. — Не тебя одну привлекали угодья Чокнутого Эйса. Конечно, я знаю эти места не так хорошо, как наш белый приятель, но…

— Ты его видел? — Сюзанна в волнении схватила Трента за руку, но тут же отдернула ладонь. — Трент, ты его видел? Почему же не рассказал нам? Когда?..

— Самого его я не видел, но нашел вот это.

Он протянул левую руку, сжатую в кулак, и осторожно разжал пальцы. Сюзанна наклонилась и увидела на ладони несколько белых шерстинок. Порыв ветра подхватил их и понес прочь.

Сюзанна озадаченно подняла глаза.

— Клочок белой конской шерсти зацепился за куст, — объяснил Трент. — И мне кажется… — Он помолчал, задумчиво глядя на далекие холмы. — Это он, Сюзанна. Так же верно, как то, что наших прародителей погубила любовь к яблокам. Это твой Пегас.

— Он не мой! Он ничей Пегас!

Однако Сюзанна невольно обернулась, словно желая еще раз увидеть летящие по ветру белоснежные шерстинки, и сердце ее сжалось от неожиданного чувства потери.

— Хорошо, если ты на него не претендуешь, пусть будет мой Пегас, — ответил Трент. — А вот и место, где мы сможем переночевать. Здесь есть вода и трава для лошадей.

Он хлестнул жеребца, и тот стрелой понесся вперед. Сюзанна пришпорила Джека, чтобы не отставать. Трент сидел в седле как влитой, и Сюзанна невольно представила себе его верхом на Белом. Каким захватывающим получился бы этот поединок человека и коня!

Этого не должно случиться, напомнила себе Сюзанна. Оба они сильны и упрямы, оба превыше всего ставят свою гордость. Победа одного станет страшным унижением для другого. Ни человеку, ни коню Сюзанна не желала такого испытания.

Дженни тоже пришпорила Красотку.

— Не спи, соня! — воскликнула она, ударяя кобылу по бокам.

Сюзанна тряхнула головой, отгоняя бесполезные мысли.

Они остановились на ночь в тени деревьев, на берегу ручья, о существовании которого Сюзанна до сих пор не подозревала.

— Он называется Малая Сухая Ветка, — объяснил Трент, расседлывая коня: — Неподалеку есть и Большая Сухая Ветка.

Сюзанна не удержалась от шутки:

— А Большой и Малой Мокрых Веток поблизости нет?

Трент улыбнулся, пожимая плечами; на загорелом лице блеснули два ряда белоснежных зубов.

— Следующий удар за мной.

— По-моему, вы оба спятили, — заметила Дженни, стаскивая со спины кобылы тяжелое седло. Красотка поводила боками, довольная.

Сюзанна мысленно согласилась с подругой. Она-то уж по крайней мере точно спятила! С рассвета до заката Сюзанна смотрела в широкую спину Трента и старалась обуздать не в меру буйное воображение — увы, безрезультатно.

— Послушайте-ка меня, — заговорил Трент. — Я отведу лошадей на травку, где они смогут спокойно пастись, а вы тем временем разбейте лагерь.

Он протянул руку к седлу Джека, за которое уже взялась Сюзанна. На мгновение руки их соприкоснулись, и девушке показалось, что Трент со значением сжал ее пальцы.

Сюзанна застыла, ошарашенно уставившись на Трента. Тот улыбнулся знакомой лукавой улыбкой, и в глазах его заплясали веселые чертики.

Но в следующий миг Трент отнял руку и взялся за седло. Еще через мгновение Сюзанна уже была уверена, что все происшедшее ей почудилось. Не находя себе места от стыда, она наблюдала, как Трент кладет седло в траву под деревом.

«Черт бы побрал мое неуемное воображение!» — думала Сюзанна, потирая руку. Однако, когда Трент обернулся и взглянул на нее со знакомой плутовской улыбкой, гнев Сюзанны обратился на него.

«Черт бы побрал тебя, Джим Трент! — мысленно восклицала она, распаковывая продукты. — Решил поиграть с деревенской простушкой? Не выйдет! Ты не хуже меня знаешь, что, пока не решена судьба мустангов, мир между нами невозможен!» или, может быть, он надеется улестить ее своими плейбойскими штучками? Что ж, тогда Джим Трент скоро поймет, что не на ту напал!

Словно в далеком прошлом, трое путешественников разбили лагерь, приготовили пищу на костре и поужинали, сидя вокруг огня. Сюзанна неотрывно наблюдала за Трентом; напряжение ее росло, и под конец ужина она боялась даже дышать. Что-то должно было случиться — она это знала. Хотя и не представляла — или, может быть, не позволяла себе представить, — что именно.

Утомленные трудной дорогой, они ели молча. Солнце скрылось за холмами, и на потемневшем небе высыпали звезды.

Трент отставил жестяную миску последним. Затем потянулся и откинулся назад, опершись на поваленное дерево. Тишину нарушал только треск костра.

— Очень вкусно, — заметил он.

Дженни хихикнула.

— Я всегда говорила, что никто в городе не умеет лучше Сюзанны приготовить все для пикника.

Сюзанна улыбнулась, довольная, что друзья наконец прервали тяготившее ее молчание.

— Я не одна старалась. Крекеры с сыром — работа Дженни. — Она запрокинула голову, глядя в звездное небо. — Какая красота, правда? Смотришь на звезды и становишься как будто ближе к Богу…

— Мм… — отозвалась Дженни, поднимая голову к небесам. — В детстве я очень любила смотреть на звезды, но теперь, боюсь, выросла и всем красотам природы предпочитаю мягкое кресло и горячий чай.

Трент лениво улыбнулся.

— И при этом именно ты уговорила Сюзи отправиться в путешествие?

Дженни удивленно заморгала.

— Ты называешь ее Сюзи? И до сих пор жив?

— Верно. — Сюзанна знала, что должна была бы рассердиться, но не чувствовала в себе сил даже притвориться разгневанной. Ею овладела какая-то странная истома. — Ты неисправим, — заметила она, обращаясь к Тренту.

Трент улыбнулся уголками рта и подмигнул Дженни.

— В последний раз меня называла «неисправимым» мисс Максвелл, наша школьная учительница. Она тоже не понимала…

— Чего не понимала? — с любопытством спросила Дженни.

Трент по-прежнему смотрел на Сюзанну.

— Что бывают случаи, когда уступать нельзя. Можешь назвать меня упрямцем…

Сюзанна рассмеялась.

— Ну и кто теперь Начинает спор?

— Можешь назвать меня упрямцем, — странно улыбаясь, повторил Трент, — но если по прерии и вправду бегает белый, как снег, дикий конь, то он мой,

Сюзанна молчала, глядя ему в — глаза, и постепенно улыбка сползла с лица Трента.

— Черт возьми, да знаете ли вы, женщины, сколько лет мы гоняемся за этим конем?

— Знаем, — просто ответила Сюзанна.

— Не знаем, — возразила Дженни. — Хорошо, говорю только за себя, — поправилась она под взглядом Сюзанны. — Я знаю только миф о Пегасе — белом коне с крыльями. Но какое он имеет отношение к нашему мустангу?

Трент наклонился вперед, упершись локтями в колени. Языки пламени освещали его лицо таинственным светом.

— У него добрый десяток имен — Белый Конь

Равнин, Белоснежный Иноходец, Белый Мустанг,

Призрак Прерий… Каждый, кто его видел, называл по-своему. Но все сходились на том, что конь этот необычайно быстр, умен, как человек, и прекраснее всех лошадей, каких когда-либо видели глаза смертных. Самые ранние свидетельства о нем относятся к началу прошлого века. Его встречали на всем Диком Западе — от Мексики до Канады.

Сюзанна медленно кивнула, словно зачарованная. Она не в первый раз слышала эту историю, но готова была слушать ее снова и снова.

— Вашингтон Ирвинг… — начала она.

— Тот самый Вашингтон Ирвинг? — встряла неугомонная Дженни.

Сюзанна кивнула.

— В начале тридцатых годов прошлого века Вашингтон Ирвинг написал рассказ о белом мустанге-иноходце, которого не может обогнать ни одна другая лошадь. Несколько лет спустя газеты сообщили, что в Техасе замечен — белый иноходец, догнать которого не могут даже самые умелые ковбои верхом на самых быстроногих лошадях.

Дженни переводила взгляд с Сюзанны на Трента и обратно.

— А наш конь тоже иноходец?

— Не знаю. — Сюзанна вопросительно взглянула на Трента.

— Судя по следам, нет, — ответил он и добавил, видя разочарование девушек: — Но не все легенды называют его иноходцем. Все сходятся лишь в описании его необычайной красоты.

— И любви к свободе, — добавила Сюзанна. — Ни одному ковбою не удавалось набросить на мустанга лассо. В некоторых легендах рассказывается, как охотники загоняют его на отвесный обрыв и гордый конь бросается со скалы, предпочтя смерть рабству. — Она со значением взглянула на Трента.

— В конце концов, это просто сказки, — ответил он. — Но я, как и Сюзанна, слышал эти сказки с детства: она в Вайоминге, я-в Техасе, где родился и провел детство. И, как любой мальчишка с горячей кровью, мечтал стать тем смельчаком, что накинет узду на чудесного коня…

— Дети вырастают и перестают верить в сказки, — возразила Сюзанна, смело встречая его взгляд.,

— Но ни один человек, ребенок или взрослый, не устоит перед искушением, если его любимая сказка вдруг станет явью, — мягко ответил Трент. — В тот день, когда я застал тебя купающейся в ручье Дикой Лошади…

Дженни издала восторженный визг, но Трент и Сюзанна, поглощенные спором, не обратили на нее внимания.

— Понимаешь, я увидел коня, о котором мечтал с детства. Все произошло так быстро, и однако… — он облизал пересохшие губы и судорожно вздохнул, словно стараясь успокоиться, — однако во всем этом было какое-то… предопределение. Это должно было случиться! Этот конь был предназначен мне — а ты спугнула его!

— Если бы это было предопределение, тогда меня бы там просто не было, — возразила Сюзанна. — Или ты поймал бы его, несмотря на все мои усилия. Я тоже много об этом думала. Нам с тобой невероятно повезло. Кому еще случалось своими глазами увидеть легенду? А ты, Трент, хочешь эту легенду убить!

Во рту у Сюзанны вдруг пересохло, и она отхлебнула воды из фляжки.

— Я не хочу убивать легенду, — резко ответил Трент, — я хочу сделать ее своей. Ты, Сюзи, воображаешь себя какой-то доброй феей. Но я охочусь на живого коня из плоти и крови, и когда поймаю его, то… — Он выразительно пожал плечами.

— Ты не сможешь его поймать, — отчаянно воскликнула Сюзанна, — не сможешь даже к нему прикоснуться!

Трент резко выпрямился, но в следующий миг снова лениво откинулся назад. Пляшущие тени надежно скрывали его лицо.

— Старую собаку, моя милая, можно выучить новым фокусам.

— Ошибаешься! Тот, кто всю жизнь провел на свободе, не смирится с неволей! И не смей называть меня «милая»!

— Хорошо, Сюзи, как скажешь. — Он поднял с земли палку и поворошил угли. — Лошадь есть лошадь. Бывают хорошие кони, бывают дрянные, но все они остаются всего лишь лошадьми. А реальность редко похожа на фантазии.

— Она лучше любых фантазий! — отрезала Сюзанна, сжимая кулаки. — С какой стати тебе вздумалось объявить меня дурочкой, живущей в каком-то вымышленном мире? Я стою на земле прочнее, чем ты, Джим Трент! Я хочу сделать доброе дело — помочь реальным животным. А ты… ты просто эгоист!

Несколько секунд Трент молча смотрел на нее, затем встал и без единого слова исчез во тьме.

Дженни тихонько присвистнула — у нее это выражало высшую степень изумления.

— Ничего себе! — протянула она. — Что тут, черт возьми, вообще происходит?

Сюзанна прикусила дрожащую губу и беспомощно покачала головой. Ей почему-то хотелось плакать.

— Не знаю, — потерянно ответила она. — Я вообще не понимаю, о чем мы только что говорили — о лошадях, о Тренте или обо мне?

Дженни молчала. Обернувшись, Сюзанна увидела, что ее подруга с каким-то странным выражением смотрит на огонь.

— Дженни? Ты чего?

— Да нет, ничего особенного… Трент, может быть, этого и не понимает, но я… Ты права: ты рассудительная, уравновешенная женщина. Я тоже. Но когда что-то… или кто-то тебе небезразличен, уже не можешь мыслить ясно, как всегда.

— Ты говоришь о Роде? — догадалась Сюзанна.

— Наверно. Знаю, это глупо. Он совсем не мой идеал. Доволен своей жизнью, не слишкомто романтичен… — Она поднялась и начала отряхивать джинсы. — Как только я могла влюбиться в такого парня!

«Не ты одна удивляешься самой себе», — подумала Сюзанна, глядя, как Дженни собирает мусор и кидает в костер.

Через несколько минут Сюзанна встала и присоединилась к ней.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Лежа в спальном мешке, Сюзанна смотрела в усеянное звездами небо. Вдалеке завывал койот, но голос его звучал не песней одиночества, а, скорее, убаюкивающей колыбельной. Дженни давно спала, дыша глубоко и ровно, а вот Сюзанне никак не удавалось заснуть.

Видит Бог, колыбельная ей сейчас не помешала бы! Душа и сердце Сюзанны были в смятении: она окончательно запуталась в себе и в своих чувствах к Тренту.

Хруст веток под тяжелыми ботинками заставил Сюзанну вздрогнуть, хоть она и знала — точнее, именно потому, что знала, — кто идет к своей постели по другую сторону костра.

Сюзанна приподнялась на локте и позвала Трента — так тихо, что сама едва расслышала свой голос.

На мгновение наступила тишина. Затем он повернул к ней.

— Сюзи? Ты не спишь?

— Не сплю. — Она бросила опасливый взгляд на посапывающую Дженни. — Я… мне нужно с тобой поговорить. Это недолго.

— С удовольствием. — Он лрисел рядом, вытянув длинные ноги, — темный силуэт на фоне звездного неба. — О чем?

— Да так, ничего особенного… — Сюзанна поежилась в спальном мешке, от души надеясь, что остается для Трента, как и он для нее, неясной тенью в ночной тьме. — Я просто подумала…

— О чем же?

— Завтра мы встретим мустангов… и я подумала, что мы должны прийти к компромиссу, неважно, хотим мы этого или нет.

— Вот как?

Очевидно, он ей помогать не собирался.

— Сегодня я наговорила тебе резкостей… Извини.

Трент негромко рассмеялся.

— Не переживай, у меня шкура толстая. — Немного поколебавшись, он продолжил: — И потом, я это заслужил. Я ведь прекрасно знаю, что ты — не мечтательница, витающая в облаках. Что же касается компромисса… в теории звучит заманчиво, но на практике я не вижу, на чем мы могли бы сойтись. Разве что…

В душе Сюзанны забрезжила слабая надежда.

— Разве что…

— Если тебе придется выбирать между мной и своим отцом, думаю, ты выберешь меня. Кредо твоего отца: «Хороший мустанг — мертвый мустанг!» А с этим ты ни за что не согласишься.

— Да, но…

— Сюзи, все зависит от того, насколько сильно ты этого хочешь и что стремишься этим доказать. Я хочу получить жеребца, несмотря ни на что!

— Но тебе ничего не нужно доказывать! — возразила она. — Мы оба понимаем, что ты сможешь с ним справиться — разумеется, если не убьешь его во время охоты.

— Да, конечно… — Почему-то ответ Трента прозвучал не слишком радостно. — Поговорим лучше о тебе. Зачем тебе нужна его свобода?

Сюзанна задумалась, ища наиболее честный ответ.

— Я защищаю то, во что верю.

— Тогда ты выполнила свою задачу. Смело выступила на защиту своих принципов, боролась до последнего — и проиграла. Что ж, с каждым случается…

— Дай мне закончить. Я обещала своим ученицам — трем чудесным девочкам, — что скорее умру, чем позволю причинить вред мустангам. — С губ ее сорвался невеселый смешок. — А я слишком молода, чтобы умирать!

— Вот это чертовски верно, — с неожиданной серьезностью произнес он.

Легкие пальцы его коснулись девичьей щеки. Сюзанна лежала под одеялом, прямая и неподвижная, и молила небо о том, чтобы свет костра помог ей хоть на мгновение увидеть его лицо.

Трент коснулся ее губ, и из груди Сюзанны вырвался судорожный вздох. Ее бросало то в жар, то в холод; сердце замирало попеременно от страха и надежды.

— Черт возьми! — пробормотал он, погрузив руку в ее густые волосы. — Нет, это уже слишком! — И внезапно отдернул руку, затем резко поднялся. — Спи, — хрипло приказал он. — Завтра у нас тяжелый день.

Он исчез во тьме, а Сюзанна еще долго не могла привести в порядок мысли и чувства. «Не думай об этом! — отчаянно твердила она себе. — Не думай! Только не думай о том, что он имел в виду, когда сказал:» Это уже слишком! «

Она прислушалась к шороху листьев и вою койота, но по-прежнему слышала только Трента. Вот он садится на поваленный ствол, снимает ботинки, вот забирается в спальный мешокНочь была теплой и ласковой, но Сюзанну била дрожь. Джим Трент оставался для нее загадкой, и, Бог свидетель, Сюзанна не горела желанием ее разгадывать! Этот мужчина не для нее. Лучше проводить бессонные часы, считая слонов, чем прислушиваться к глубокому, ровному дыханию мужчины, которого не понимаешь и не можешь понять…

Она проснулась, едва забрезжил первый, неверный свет утра. Костер давно погас. Сперва Сюзанна повернулась на другой бок и собралась спать дальше, но в следующий миг вспомнила, где она и почему.

Она подскочила, как мячик, сжав кулаки.

Сердце забилось сильнее обычного. Сегодня они встретятся с табуном.

Бесшумно, чтобы не разбудить остальных,

Сюзанна выскользнула из спального мешка и, подхватив свою дорожную сумку, направилась под сень деревьев, к ручью. Опустившись на колени, она достала из сумки мыло, щетку и зубную пасту.

« Сегодняшний день войдет в историю!» — говорила себе Сюзанна, споласкивая лицо ледяной водой. Трент объяснил ей вчера, что только беспечность табуна позволила им подойти к лошадям так близко. Почуяв врагов, мустанги тут же исчезнут, а значит, второго шанса не представится.

Теперь все зависит только от удачи — и мастерства Трента.

Сюзанна почистила зубы и сполоснула рот ледяной водой. Почему-то она была твердо уверена, что табун неподалеку и что сегодня она увидит Пегаса — коня своей детской мечты. И если судьба будет на ее стороне, то поможет ему избежать хищных лап Трента…

Сюзанна подняла голову — и застыла как вкопанная.

Она увидела коня совсем близко. Он стоял на другом берегу ручья, не больше чем в тридцати футах от нее, подняв голову и гордо раздувая ноздри. Сейчас, освещенный золотисто-розовыми лучами утреннего солнца. Белый был в тысячу раз прекраснее, чем в ее самых смелых мечтах.

Видит ли он ее? Сюзанна скорчилась в тени старого пня; она боялась пошевелиться, боялась вздохнуть… Может быть, он ее и не заметит, тем более что ветер дует с его стороны… Боже правый, что же делать?

Из-за деревьев появились спутницы Пегаса, и Сюзанна поняла, что жеребец привел с собой весь свой гарем. Вот белоснежный конь попробовал воду копытом; солнечные лучи скользнули по его роскошной гриве, превращая природное серебро в золото…

Вот что-то привлекло его внимание: он беспокойно раздул ноздри и повел головой, чутко прислушиваясь. Что встревожило его? За себя Сюзанна ручалась: она не издала ни звука. Боже милостивый, она не осмеливалась даже дышать!

В следующий миг она услышала позади негромкое фырканье. Очевидно, внимание жеребца, всегда готового к новым победам, привлекла кобыла Дженни.

Белый двинулся вперед, уши его стояли торчком. Кобылы шли за ним, но вожак не обращал на них внимания: он стремился к новой победе.

Затем… что-то произошло. Что — Сюзанна не поняла: она не слышала ни единого звука, кроме пения птиц и жужжания насекомых. Однако табун в мгновение ока охватила паника. Лошади заметались, вспенивая копытами воду. Через миг они уже мчались не разбирая дороги — мчались прямо на Сюзанну.

В одно мгновение Сюзанна поняла две простые истины. Первая — здесь, под деревом, она в безопасности. Вторая — обезумевший табун несется прямо к лагерю, где безмятежно спят Трент и Дженни!

Не колеблясь, Сюзанна вскочила и бросилась навстречу табуну, размахивая руками и крича что было мочи.

Джим Трент, сидевший верхом на лошади чуть выше вверх по течению ручья, полагал, что Сюзанна спит сном младенца, пока не увидел ее мечущуюся фигурку на пути взбешенного табуна. Выругавшись сквозь зубы, Трент вонзил шпоры в бока своего жеребца.

Конь рванулся вперед и в три прыжка достиг девушку. Его неожиданное появление ввергло мустансов в еще больший ужас; пока они беспорядочно метались из стороны в сторону, Трент успел подхватить Сюзанну на седло.

Однако убраться с дороги он уже не успевал. Одной рукой прижав Сюзанну к себе, другой Трент сжал поводья и направил коня вперед. Мустанги мчались по обе стороны от него. Белоснежный Пегас скакал так близко, что ноги Сюзанны почти касались его плеча.

Наконец Тренту удалось свернуть, и табун промчался мимо. Сюзанна, сообразив, что произошло, попыталась освободиться от его крепкой хватки, но Трент, не обращая на нее внимания, повернул обратно к ручью.

— Черт тебя побери, Джим Трент! — завопила Сюзанна, молотя кулачками по его стальной груди. — Кобыла Мартина уходит! Не сиди как столб, сделай что-нибудь!

Страх Трента за нее мигом сменился раздражением.

— Лучше скажи, какого черта ты делала на пути табуна? — заорал он, крепче стискивая ее в стальных объятиях. — Они бы тебя затоптали — и не заметили!

Глаза Сюзанны расширились от гнева. Вместо благодарности она лишь гордо вздернула подбородок.

— Не смеши меня! Никакой опасности не было! Я хотела увести их прочь от лагеря! Думала, что вы с Дженни еще спите…

— Дженни проснулась и поступила гораздо умнее тебя… она залезла на дерево.

— Ну, я же этого не знала, верно? — Сюзанна снова попыталась высвободиться из его объятий — Отпусти меня!

— Как, даже» спасибо» не скажешь? — взревел разъяренный Трент.

— Ах, тебе «спасибо» подавай? Спа-си-бо! Доволен?

Глядя ей в лицо, Трент едва не застонал от досады. Эта чертова Сюзанна Гленн — самая упрямая, безмозглая, тупоголовая — была самой желанной женщиной, какую ему довелось встретить на своем веку. Прошлой ночью он едва не поддался искушению, но остался тверд. Сегодня же… сегодня — другое дело.

— Сюзи… — хрипло начал он.

— И не смей называть меня «Сюзи»! — Сюзанна наконец прекратила вырываться: она сидела прямо, гневно глядя на него, и ее нежные губы были сжаты в тонкую упрямую линию.

За последние десять лет Тренту не раз представлялась возможность потерять контроль над собой. Но никогда до сегодняшнего дня он его не терял.

Крепко сжав Сюзанну в объятиях, Трент сделал то, что делать уж точно не стоило. Поцеловал ее.

Губы их соприкоснулись — и миг для Сюзанны обратился в вечность. Забыв о ссоре, она обвила его шею руками и страстно ответила на поцелуй.

«Боже мой, — смятенно думала она, — все так, как я и мечтала! Нет, лучше!» Ярость преобразилась в страсть и воспламенила кровь девушки неведомым доселе пламенем, и один Бог знает, к чему привел бы этот бесконечный поцелуй, если бы его не прервал крик Дженни:

— Сюзанна, Трент! Я его видела! Боже ты мой, я его видела! Белого жеребца! Настоящего!

Трент отпрянул, тихо выругавшись. Сюзанна с трудом повернула отяжелевшую голову. Опомнившись, она сообразила, что сдалась безо всякого сопротивления, и жгучая краска стыда залила ее щеки.

На этот раз Трент не стал ее удерживать — даже помог соскользнуть на землю. Сюзанна на миг потеряла равновесие и ухватилась за его ногу, но тут же отдернула руки, бросив на Трента подозрительный взгляд.

На подгибающихся ногах она направилась к

Дженни. Та едва не прыгала от возбуждения.

— Скорей за ними! — вопила она. — Трент, мы должны поймать кобылу Мартина! Тогда у мистера Гленна и его гончих псов не останется больше никаких оправданий!

Жеребец Трента так и заплясал на месте, но хозяин, натянув поводья, заставил его успокоиться.

— Для начала переведи дух. Значит, так: я еду за ними. Вы собираете вещи и двигаетесь за мной. Я оставлю четкий след, чтобы вы не заблудились в прерии.

— Не беспокойся, не заблудимся! — отрезала Сюзанна. — Совсем за дурочек-то нас не держи! Поезжай быстрее, пока они не ушли далеко, только помни: мы ловим кобылу, а не жеребца!

Вместо ответа Трент бросил на нее красноречивый взгляд, и Сюзанна поняла, что кем-кем, а уж разумной женщиной он ее никак назвать не может. Затем ковбой шутливо отдал дамам честь и направил коня в ту сторону, куда скрылись мустанги.

Сюзанна молча следила за ним глазами. В душе ее боролись гнев, смятение, восторг, и ни одно чувство не могло взять верх.

Дженни схватила подругу за руку и буквально потащила ее в лагерь.

— Я его видела! — восклицала она. — Белоснежный жеребец — точь-в-точь такой, как ты описывала прошлой ночью! Боже, он великолепен!

Сюзанна была с ней вполне согласна. Она вздрогнула, вспомнив, как подняла голову там, у ручья, и увидела своего Пегаса во всем блеске его царственной красоты.

— Я видела и кое-что еще, — понизив голос, произнесла Дженни. — Вы с Трентом целовались.

Сюзанна поморщилась.

— Это был не поцелуй, а… наказание. Он очень на меня разозлился…

— Может быть, и разозлился, но не обманывай себя: это был именно поцелуй. И, должна сказать, вы отлично смотритесь вместе!

Сюзанна уселась на свою сумку и уронила голову на руки.

— Слишком уж он похож на моего папочку! — уныло произнесла она. — На все готов, чтобы добиться своего!

Дженни начала сворачивать спальник.

— Но ты даже не предложила ему компромисса! Сюзанна, будь разумной девочкой…

— Почему я должна быть разумней его? И какой тут возможен компромисс? Лошадь не может быть наполовину свободной, а наполовину в плену… или полуживой-полумертвой, если идти на компромисс с моим отцом!

— Тогда, боюсь, мы в тупике. — Дженни убрала свой спальник и перешла к походной постели Трента. — Если только ты не предложишь Тренту чего-то такого, что он оценит выше жеребца.

— Например? — Сюзанна встала и занялась своим спальным мешком. — Что такого я могу ему предложить… взамен жеребца?

Взгляды их встретились. Сюзанна поняла, на что намекает Дженни, и в глазах ее вспыхнула ярость.

— Я не лягу с мужчиной в постель без любви, даже если он пообещает мне луну с неба, — гордо заявила она. — Согласна, Трент меня… э-э… привлекает…

— И даже очень, — вставила Дженни.

— Хорошо, даже очень. Но одного этого влечения недостаточно. Совсем недостаточно.

— Ладно, я просто спросила. — Дженни начала распихивать свои вещи по рюкзакам. — Ну что, ты готова?

Сюзанна подхватила сумку и побежала к своей лошади. Бешеная скачка — вот что ей нужно, чтобы выбросить из головы мысли о поцелуе Трента!

Через несколько минут лошади были оседланы, и девушки устремились по следам Трента. Однако встретились они с ним только к полудню: он ехал им навстречу по высокой сочной траве.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Сюзанна. — Ты потерял табун?

Трент помотал головой, как всегда спокойный и уверенный в себе.

— Табун в паре миль отсюда. Лошади спокойно пасутся, так что я решил проверить, едете ли вы за мной. Рад, что у вас все в порядке.

— А что, по-твоему, с нами могло случиться? — вздернула подбородок Сюзанна. Она сняла со своего седла мешки Трента и передала ему. — Просто мы, видишь ли, ехали с большим багажом.

— Ребята, не ссорьтесь! — нервно рассмеялась Дженни. — Мы охотимся на лошадей, а не друг на друга!

— Верно! — улыбнулся Трент. — Предлагаю перекусить и обсудить мой план.

Сюзанна мгновенно забыла о своей досаде.

— У тебя есть план? Отлично!

За обедом, состоявшим из сыра, чипсов, шоколадного печенья и воды из фляжек, Трент изложил свой план. Он был очень прост.

Лошади пасутся в узкой долине между холмами. На равнину оттуда ведут два узких прохода. Он, Трент, объедет холм и с лассо наготове встанет у одного выхода. Девушки въедут в долину через другой и погонят табун к нему. После этого вся надежда на удачу и на его ковбойское мастерство.

Выслушав все это, Сюзанна вздохнула с облегчением.

— Должно сработать, — заметила она. — Да что там — наверняка сработает! Мартин получит свою кобылу, и город успокоится.

Трент лукаво улыбнулся в ответ.

— Спасибо, что веришь в меня. Но учти, второго шанса у нас не будет. У меня не останется времени на второй бросок. Вырвавшись из долины, они помчатся куда глаза глядят, и в открытой степи нам с ними уже не справиться.

— Я уверена, тебе хватит одного броска! — заметила Сюзанна. В мастерстве Трента она не сомневалась, но ей хотелось быть также уверенной, что он выберет мишенью для своего лассо кобылу, а не жеребца.

— Сверим часы! — деловито произнесла Дженни и вдруг расхохоталась. — Господи, я всю жизнь мечтала произнести эту фразу!

Трент лежал на солнцепеке, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу; шляпа его была надвинута на глаза, и Сюзанне казалось, что он задремал.

Как он может спать в такой момент? Сама

Сюзанна не заснула бы, даже если бы от этого зависела ее жизнь — Трент же оставался, как всегда, невозмутим и уверен в себе.

Словно почувствовав ее взгляд, он перевернулся на бок.

— Пора, — произнес он.

Сюзанна прикусила губу и оглянулась на Дженни. Та, привалившись спиной к валуну, что-то строчила в блокноте.

— Трент… ты знаешь… сегодня утром…

Трент тем временем уже поднялся на ноги.

— Что сегодня утром?

Сюзанна сидела на траве скрестив ноги, Трент возвышался над ней, как башня.

— Я… должна извиниться. Ведь ты действительно за меня испугался. Но я не сумасшедшая. Я все просчитала, никакой опасности не было.

Трент шумно вздохнул.

— Сюзанна, этот жеребец дикий. Если загнать его в угол, он сделает все, чтобы освободиться. В том числе и затопчет тебя.

Сюзанна решила зайти с другой стороны:

— Трент, помнишь, в легенде говорится, что поймать Белого невозможно? Он скорее умрет, чем расстанется со свободой!

— Это всего лишь сказка. Ни люди, ни лошади не умирают от разбитого сердца. — Неожиданно он рассмеялся. — А ты, как видно, никогда не сдаешься?

Он покачал головой, словно недоумевая, и направился к своему коню.

Ровно в три часа пополудни Сюзанна и Дженни оседлали лошадей и поехали на северо-запад, следуя инструкции Трента. Двигались бодро, но без лишней спешки, хотя Сюзанне от нетерпения не сиделось в седле.

Полтора часа спустя они увидели внизу, в долине, пасущийся табун, и среди мустангов — кобылу Мартина. Девушки обменялись торжествующими взглядами: пока все шло как надо.

Они разделились: Дженни двинулась налево, Сюзанна — направо. Всадницы должны были бесшумно спуститься в долину и затем с шумом и криком скакать к табуну, заставляя его отступить туда, где с лассо наготове ждал Трент.

«Пусть он эгоист и бесчувственная свинья, бывают минуты, когда благодаришь Бога, что эта свинья на твоей стороне!» — призналась себе Сюзанна.

Белый звонко заржал. Конь стоял на пригорке, окидывая взором свой пасущийся гарем; он нервно бил копытом и выгибал шею, встряхивая великолепной гривой.

Вот он решился на что-то и, сорвавшись с места, поскакал к табуну.

Сюзанна пришпорила Черного Джека. Где же Дженни? Их задача — гнать табун в нужном направлении, а для этого нужны как минимум двое… и еще немалая толикаувезения.

Однако пока все складывалось как нельзя лучше. Пегас и без чужого вмешательства вел табун прямо в ловушку. Сюзанне оставалось только погонять Черного Джека, чтобы не отстать от бешено скачущих мустангов.

Долина сужалась: впереди показался скалистый проход. Жеребец попятился назад. Сюзанна видела, как он подталкивает мордой своих кобыл, словно приглашает их пройти первыми.

Табун пришел в волнение. Вздымалась пыль из-под копыт, в воздухе стоял крепкий запах конского пота. Белый пытался направить кобыл вперед, но только увеличивал всеобщее смятение.

Сюзанна натянула поводья, вдруг сообразив, что подъехала слишком близко к взволнованным мустангам. Где же Дженни? Ведь лошади в любую минуту могут свернуть в сторону — и тогда все пропало!

Дженни появилась как раз вовремя: она летела, пригнувшись к лошадиной шее, копыта Красотки едва касались земли. Увидев с неожиданной стороны новую опасность, мустанги шарахнулись… и всей толпой бросились в проход.

Дженни галопом подъехала к Сюзанне и картинно натянула поводья.

— Извини, я немного задержалась! — крикнула она. — Но, кажется, появилась как раз вовремя!

Сюзанна кивнула, глядя, как лошади одна за другой исчезают в узком проходе.

— Все в порядке. Сработало, Джен! Кажется, сработало!

Пришпорив Джека, она вслед за последними мустангами влетела в коридор шириной едва ли восемь футов. И первое, что она увидела на той стороне, был Трент, затягивающий лассо на шее у кобылы Мартина.

Невероятная радость охватила Сюзанну, из груди ее вырвался восторженный вопль.

— Получилось! — кричала она, подгоняя Джека. — Молодчина, Трент!

Трент, занятый кобылой, только поднял глаза и мельком улыбнулся ей.

Черный Джек, почувствовав волнение хозяйки, заплясал на месте, и Сюзанне понадобилось несколько минут, чтобы его утихомирить. Сердце ее билось как сумасшедшее, в глазах стояли счастливые слезы: ведь до последней секунды Сюзанна не знала, какую лошадь пленит Трент — кобылу или жеребца!

— Трент, ты прелесть! — завопила она что есть мочи, чтобы перекричать ржание кобылы. — Беру назад все, что тебе наговорила, — ну, почти все!

Трент поднял глаза.

— Черт возьми! А где этот проклятый жеребец?

— Ушел! Все ускакали! — Сюзанна едва не прыгала в седле: ее переполняло какое-то особое, неведомое ранее счастье. — И хорошо! — добавила она.

— Для кого хорошо? — резко спросил Трент, обматывая веревку вокруг луки.

— Для всех! — Боже правый, неужели он и сейчас не понимает?! — Для тебя, для Пегаса, для Бритгани Дэниеле, Мартина Янга, для всего Эддисона. Пегас победил! Он боролся за свободу — и заслужил победу.

Кобыла наконец примирилась со своей участью, и Трент смог повернуться к Сюзанне.

— На этот раз — да, — произнес он резко, словно выплевывая слова. — На этот раз он победил. У меня было три веревки. Первым броском я метил в Белого — и промахнулся. Вторым поймал кобылу. На третий не осталось времени. Но рано или поздно я сделаю свой третий бросок.

Он повернулся и поскакал прочь, ведя за собой кобылу, а Сюзанна долго смотрела ему вслед.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Доблестные охотники под командованием Рекса Гленна, усталые и злые как черти, вернулись в Эддисон во вторник около полудня. Первое, что они увидели возле кафе «Лобо», — кобылу Мартина, а рядом с ней — гордых своей добычей Сюзанну, Дженни и Трента.

— Будь я трижды проклят! — воскликнул Рекс Гленн, сбрасывая шляпу и досадливо ероша свою седеющую шевелюру. — Черт побери, как — вам это удалось?!

Сюзанна улыбнулась отцу самой ласковой своей улыбкой.

— Просто повезло, — ответила она.

— Повезло или кто-то помог? — Реке перевел тяжелый взгляд на Трента. — Не ожидал увидеть тебя в такой компании!

— Я встретил девушек в прерии и решил поехать с ними, — отвечал Трент. — Не мог же я, в конце концов, оставить их в такой глуши одних!

Рекс молчал и косил бешеными глазами на горожан, с восторженными «охами» и «ахами» окруживших кобылу. Пленница стояла у ограды так смирно, словно в жизни не слышала о диких лошадях.

Однако первый восторг вскоре схлынул, и чуткое ухо Сюзанны различило в гуле толпы неприятные словечки. Такие, например, как «этот хвостатый бандит», «ворюга четвероногий», «прищемить ему хвост»…

Сюзанна подошла ближе.

— Держу пари, мы об этом жеребце еще услышим! — предсказывал Мартин. (Мужчины и молодые парни, стоявшие вокруг, кивали в знак согласия.) — Пока эта дикая банда носится по окрестностям, всем нам придется держать кобыл взаперти! Сами понимаете, что это за удовольствие!

— Нет, с ним надо что-то делать, — заметил один ковбой.

— Пристрелить его надо, вот что! — отрезал Рекс. — Что же еще тут можно сделать? Глупо надеяться, что он переменит свои привычки! Так и будет уводить у нас лошадей…

— Подожди, Рекс. — Трент не повысил голоса, однако ворчащая толпа мгновенно замолкла, как замолкали, бывало, самые непоседливые ученики, едва Сюзанна входила в класс. — Кобылу мы вернули. Все хорошо, что хорошо кончается, разве не так?

— Может быть, но…

— Никаких «но». — Трент обвел мужчин взглядом, словно искал единомышленников, но все они прятали глаза. — Давайте успокоимся и рассудим здраво. У этого вопроса несколько сторон. Среди нас есть люди, — он кивнул в сторону Сюзанны, — которые готовы жизнь отдать за этого жеребца. Пусть это и глупо, но ссориться с ними без нужды не стоит.

— Что значит «глупо»? — Сюзанна, хоть и совершенно сбитая с толку неожиданным выступлением Трента, не могла так оставить эти слова. — Джим Трент, ты прекрасно знаешь…

— Потом, Сюзи. Сначала скажу я, — прервал он ее твердо, но не грубо и повернулся, чтобы взглянуть в лицо Рексу Гленну. — Я не хуже твоего знаю, как относятся ковбои к диким лошадям. Но это не повод, чтобы видеть в мустангах всего лишь живые мишени.

Среди ковбоев послышался ропот.

— Да ладно тебе, Трент! — просительно произнес Мартин Янг. — Мы же не маньяки какие-нибудь…

— Да, да, разумеется, — отмахнулся Трент. —

Но на случай, если кому-нибудь из вас вдруг взбредет в голову пострелять, позволю себе напомнить вам Закон о мустангах 1971 года. Там ясно сказано, что убивать, ранить, преследовать или причинять какой-либо вред диким лошадям на государственной земле — преступление.

— Но они не на государственной земле! — возразил Мартин, и ковбои глухим ропотом подтвердили его правоту.

— Верно. Последний раз я их видел на своей земле, — парировал Трент.

— Которая — так уж случилось — граничит с моей, — вмешался в спор Рекс Гленн. — Тебе-то, Трент, что за дело до мустангов? Хочешь поиграть в благородного ковбоя? Тебе терять нечего — у тебя нет лошадей!

— Несколько голов есть, и скоро будет больше, — ответил Трент. — Но дело не в этом. Подумайте — и вы поймете, что я предлагаю единственно верное решение. Дайте мне разобраться с этим жеребцом самому. Уводить ваших лошадей он больше не будет — вы именно этого и хотите. И дело обойдется без крови — именно этого хочет Сюзанна.

— Нет! — в один голос воскликнули Рекс и Сюзанна.

— Жизнь в плену — это для него не жизнь! Он уже не жеребенок и не сможет привыкнуть к неволе, — воскликнула Сюзанна.

— Ты думаешь, достаточно накинуть ему на шею лассо — и наши лошади будут в безопасности? — орал тем временем Рекс. — Это мустанг, Трент, ему нельзя доверять! Ты можешь его поймать, можешь даже прокатиться на нем раз или два, но домашним он от этого не станет!

Взгляды мужчин скрестились: взгляд Рекса — бешеный, налитый кровью, взгляд Трента — холодный и непроницаемый.

— Ты мне не доверяешь? — спокойно спросил Трент.

Рекс фыркнул.

— Да ты еще хуже этих двух девчонок! — воскликнул он. — Тоже мне, «одинокий рейнджер» нашелся! Вся эта дерьмовая ковбойская романтика…

— Потише, папа, здесь дети!

Действительно, почти вся группа внеклассного чтения — Бритгани, Джессика, Эшли и Джошуа, — столпившись поодаль, с интересом наблюдала за развитием событий.

Поймав взгляд Сюзанны, Джошуа подмигнул ей и поднял оба больших пальца.

— Так их, мисс Гленн! — крикнул он.

Рекс решил зайти с другой стороны.

— Трент, почему бы тебе не заняться своими делами и не дать нам заниматься своими? — начал он елейным голосом. — Если вожак табуна — тот самый, которого видела Сюзанна десять лет назад, очевидно, что он, прямо скажем, не младенец. А ты не хуже меня знаешь, что четырех-пятилетние мустанги не поддаются приручению…

Тень, улыбки тронула губы Трента.

— Мы попусту тратим время на споры. В последний раз, когда я видел табун, мустанги скакали в ту сторону, откуда пришли.

— Верно, — поддержала его Сюзанна. — Может быть, нам повезет и мы никогда больше их не увидим. — Она бросила в сторону Трента взгляд, желая сказать ему, что на этом лучше закончить спор.

Трент пожал плечами. Рекс, кажется, счел этот жест знаком согласия, но Сюзанна на сей счет не обманывалась.

Она знала, что Трент не откажется от своего решения. Если Белый сейчас на свободе, то только потому, что Трент промахнулся. Он хочет подчинить Пегаса своей воле, жаждет этого так же страстно, как Рекс жаждет убить жеребца, а Сюзанна — знать, что он свободен и в безопасности.

— Ладно, хватит об этом! — Мартин Янг хлопнул Трента по плечу. — Вы с девочками привели домой мою кобылу, а значит, заслужили награду!

Трент покачал головой.

— Пустяки, я ничего не сделал, — произнес он с царственной надменностью. — Награда принадлежит дамам.

— Ну вот еще! — замотала головой Сюзанна. — Я так вообще ничего не сделала! Даже не думала о кобыле — следила только, чтобы ничего не случилось с жеребцом!

Дженни тоже отказалась от приза.

— А я, можно сказать, просто гуляла, — заметила она. — Всю работу выполнил Трент, и деньги по праву должны достаться ему.

Мартин, улыбаясь, потер руки.

— Похоже, я сэкономил пять сотен! — заметил он.

Трент усмехнулся.

— Не совсем. Почему бы тебе не переслать чек в Фонд социальной помощи Эддисона? Думаю, там найдут ему полезное применение.

Толпа одобрительно зашумела. Сюзанна, уставшая от долгой дороги, а еще больше — от тягостного спора, повернулась и начала продираться сквозь толпу. Позади нее послышался мужской голос: —

— Все это прекрасно, но что мы будем делать, если этому четвероногому ворюге взбредет в голову увести кобылу еще у кого-нибудь?

В другое время Сюзанна остановилась бы, но сейчас она слишком устала, чтобы начинать спор сызнова.

Однако уйти ей не удалось. Чьи-то маленькие ручки обхватили ее за талию, и детский голосок воскликнул:

— Спасибо вам, мисс Гленн, большое-пребольшое! Я знала, что вы не дадите Пегаса в обиду!

— Мне просто повезло, Эшли, — со вздохом ответила Сюзанна. — И ему тоже.

Кафе было почти пусто, только в дальнем углу склонилась над чашечкой кофе мисс Луиза.

— Давно ли вы здесь? — спросила Сюзанна, подсаживаясь к ней.

Мисс Луиза отпила глоток кофе.

— Пришла во время речи Трента.

— Которой? — усмехнулась Сюзанна и жестом подозвала официанта Майка.

— Насчет Закона о мустангах. Красиво он говорил, словно на заседании в сенате. Одна беда: если кто-нибудь решит пристрелить дикую лошадь, то едва ли дело дойдет до суда.

Мисс Луиза отпила еще глоток и аккуратно отставила чашку. Обычно посетителям «Побо» подавали кофе в грубых керамических кружках, но мисс Луизе — в особой фарфоровой чашечке.

— Ну, как ваше путешествие по прериям? Насладились обществом красавца ковбоя?

Сюзанна скорчила гримасу.

— Ну, наслаждением я бы это не назвала!

Майк поставил на стол кружку кофе, и Сюзанна поблагодарила его кивком головы.

Когда он отошел, Сюзанна продолжила:

— Мисс Луиза, Трент еще упрямей моего отца!

Совершенно помешался на своей безумной затее!

Может быть, вы сможете его отговорить?

— Мужчин хлебом не корми, только дай на кого-нибудь поохотиться, — задумчиво заметила мисс Луиза. — Думаю, как только появились мустанги, возникли и первые охотники на них. Конечно, в те времена ловить диких лошадей было проще, чем сейчас…

Сюзанна отпила кофе.

— Почему?

— А ты подумай, сколько их было! Горы и долины просто кишмя кишели мустангами! Конечно, не все из них были жеребцами; однако разговоры о том, что мустанги уводят кобыл и с этим надо что-то делать, слышались постоянно. «Четвероногие грабители» — так их называли во времена моей молодости.

Проделав в уме кое-какие вычисления, Сюзанна сообразила, что мисс Луиза говорит о двадцатых годах.

— Дедушка рассказывал мне, — начала она, — как лет сто назад какие-то авантюристы решили перегнать табун мустангов на Клондайк. Рассчитывали, что потеряют несколько голов, зато заработают кучу денег.

Мисс Луиза улыбнулась.

— Я тоже слышала эту историю. Табун был большой, а до места добралось всего две-три лошади. И потребовалось на это два года. Разумеется, ничего на этом не заработали. Но я помню еще времена — это было в начале двадцатых, — когда диких лошадей вывозили из страны тысячами и продавали по нескольку долларов за штуку.

— Дедушка рассказывал, что за убитых мустангов назначали награду — два доллара за голову. — Сюзанна вздрогнула. — Сейчас по крайней мере есть заповедники, где лошади в безопасности.

— Да, пока им не придет в голову побегать по прериям… Ах, эти мужчины! — Мисс Луиза со, крушенно покачала головой. — Не признают права на свободу ни за кем, кроме самих себя. В годы моей юности каждый молодой сорвиголова считал своим долгом поймать или застрелить хоть одного мустанга. Чем меньше становилось мустангов, тем отчаяннее гонялись за ними наши меткие стрелки. Неудивительно, что мустангов постигла судьба бизонов. Да что там, даже твой отец… — Туг мисс Луиза осеклась и замолкла.

— Что? — удивилась Сюзанна. — Вы хотите сказать, что мой отец в молодости тоже ловил мустангов?

— Что-то я заболталась, — поспешно ответила мисс Луиза. — Я просто хотела сказать, что целиком на твоей стороне. В наших краях осталось слишком мало диких лошадей. Если мы истребим последних…

Долго еще потом Сюзанна размышляла о том, что же хотела сказать мисс Луиза о ее отце.

— Дорого бы я дал, чтобы посмотреть, как

Трент заарканивает эту кобылу! — говорил за обедом Рекс Гленн. — Бог свидетель, я никогда еще не видал парня, который бы так здорово обращался с лассо! Смотреть на него — одно удовольствие… передай, пожалуйста, соль, Сюзи.

«Интересно, чего хочет добиться папочка своими рассуждениями?» — размышляла Сюзанна, передавая отцу солонку. Рекс Гленн ничего не говорит и не делает просто так. Зачем он вдруг принялся расхваливать Джима Трента?

Рекс бросил на нее лукавый взгляд.

— Как это, получилось, что вы с ним встретились?

— Я не хотела об этом говорить, — призналась Сюзанна, — но, раз уж ты спрашиваешь, скажу: мы специально это подстроили. Если кто-то и сможет найти пропавшую лошадь, подумала я, то только Трент.

— И правильно подумала, — заметил Рекс, подсаливая свой бифштекс. — Ты не влюблена в этого парня, а? — спросил он вдруг.

Сюзанна со звоном уронила вилку.

— Разумеется, нет! — Неужели отец изменил свое мнение насчет пригодности Трента на роль мужа? Ну, если он снова начнет — ее сватать, Сюзанна будет бороться до последнего вздоха! Он не имеет права решать за нее!

Но Рекс молча жевал бифштекс, и на лице его отражалось не разочарование, а, скорее, удовлетворение.

— Вот и хорошо! — произнес он наконец. — Мне этот парень нравится; кое в чем, могу сказать, я им даже восхищаюсь. Но будь я проклят, если соглашусь до самой смерти сталкиваться с ним лбами — даже если предположить, что он осядет здесь, в чем я сильно сомневаюсь. Лучше скажи-ка мне вот что… — он смерил ее оценивающим взглядом, — ты уже познакомилась с тем молодым адвокатом, новым партнером Джона Бисона? Парень приехал из Денвера — кажется, он ничего, хоть и одевается как франт.

— Нет! И не собираюсь с ним знакомиться! — взорвалась Сюзанна. — Куда мне спешить? Я еще не старуха — успею выйти замуж.

— Вот как? — Рекс поднял на нее тяжелый взгляд. — Я тоже не старик, но чувствую, что старость не за горами. А ранчо нужны наследники…

Знакомый аргумент. В который раз выслушивая доводы отца и вяло отвечая на них, Сюзанна размышляла о Джиме Тренте.

Итак, Рекс не хочет «сталкиваться лбами» с новым владельцем ранчо Эйса…

Сюзанна сидела на траве в тени раскидистого вяза; ее маленькие слушатели расположились вокруг. День выдался таким жарким, что Сюзанна решила: будет просто преступлением держать учеников в душной комнате!

Дочитав последние слова мифа о Пегасе, Сюзанна закрыла книгу.

— Ну, кто что об этом думает? — спросила она.

Джошуа немедленно вскочил.

— Классно! — воскликнул он. — Мне больше всего понравилось, как Персей срубил голову этой Меда… Меде…

— Медузе, — важно поправила Бритгани.

— Ну да, — увлеченно продолжал Джошуа, — у которой были змеи вместо волос, и она была такая страшная, что все, кто на нее смотрел, превращались в камень! Даже страшнее тебя, Бритгани!

Джошуа вовремя пригнулся, и босоножка Бриттани просвистела над его головой.

— Тише, ребята, а то я отправлю вас по домам! — пригрозила Сюзанна. — Джессика, а ты что нам скажешь про миф о Пег…

Сюзанна с улыбкой подняла глаза — и вдруг встретилась взглядом с Трентом. Ковбой стоял за спинами у детей, небрежно прислонившись к деревянной ограде, и, улыбаясь, смотрел на Сюзанну.

Она мгновенно забыла, что хотела сказать.

— О Пегасе, мисс Гленн, — подсказала ей Бритгани. — Мне там понравилось…

Сюзанна поспешно взяла себя в руки.

— Извини, Бритгани, но сейчас очередь Джессики. А после нее скажешь ты.

— А мне понравились три Карконы, — застенчиво произнесла Джессика.

— Горгоны, милая. А почему?

Джессика задумалась.

— Не знаю. Может быть, потому, что их было три и они очень дружили? — Она оглянулась на Бритгани и Эшли и несмело улыбнулась.

— И были такие страшные, что превращали людей в камень! — радостно заорал Джошуа. — Совсем как…

Сюзанна приподнялась, чтобы призвать Джошуа к порядку, но Трент ее опередил. Сделав шаг вперед, он поднял мальчугана и поставил на ноги.

Джошуа изумленно обернулся. У него буквально «отвисла челюсть».

— Джим Трент! — выдохнул он.

— Сынок, мне кажется, тебе стоит извиниться, — мягко заметил Трент.

— За что? — протянул Джошуа. — Я ничего такого не сделал…

— Видишь ли, джентльмен никогда не назовет ни одну леди «страшной». — Он склонил голову набок, с любопытством разглядывая мальчика. — Ты не сын Каба Хикмена? — спросил он вдруг.

Джошуа согласно кивнул.

— А откуда вы знаете? — вырвалось у него.

Трент усмехнулся.

— Я учился с ним в одном классе. Ты — просто вылитый отец. — Он уселся на траву так, что лицо его оказалось на одном уровне с лицом мальчика. — А теперь послушай меня. Я хорошо помню твоего папашу: если он узнает, что ты обижаешь девочек, то шкуру с тебя сдерет и повесит сушиться на солнышке!

Джошуа понурился — очевидно, он и впрямь хорошо знал своего отца.

— А вы ему не расскажете? — умоляюще спросил он.

— Нет, пусть это останется между нами. Только больше так не делай.

Трент встал и повернулся к улыбающейся Сюзанне, но в этот момент Джошуа схватил его за пояс.

Трент вопросительно взглянул на него.

— Что-нибудь еще, парень? Только не слишком долго — мне не терпится отвести твою учительницу обедать в «Лобо»!

Джошуа облизнул губы.

— Мистер Трент… дайте мне автограф! Пожалуйста! Я два года назад в Шейенне видел ваше выступление! Вы лучший наездник в Вайоминге, а может, и во всем мире! Пожалуйста!

Остальные ребята вскочили на ноги и окружили ковбоя — им тоже хотелось получить автограф.

— У меня есть бумага и ручка, — предложила Сюзанна. — Но учти, обедать я не пойду.

— Итак, верно ли я понял, что ты не пойдешь обедать? — поинтересовался Трент, усаживая Сюзанну за дубовый стол в кафе «Лобо».

Та пожала плечами.

— Ты так долго раздавал автографы, что я успела проголодаться. Кроме того, мне надо кое-что тебе объяснить.

— Например? — Он снял шляпу и придвинул к себе стакан чая со льдом.

— Тебе не кажется, что в наше время слово «леди» звучит для женщины оскорблением? Разве ты не стремишься соблюдать социальную корректность?

Трент нахмурился, словно раздумывал над этим вопросом, затем рассмеялся..

— Не-а. Даже если захочу, не получится. На мой взгляд, общество, в котором вежливость считается оскорблением, катится в пропасть.

Сюзанна удивленно покачала головой.

— Джим Трент, ты говоришь совсем как… — Глаза ее расширились: Боже правый, она обедает с человеком, который рассуждает в точности как ее отец! — .. как человек, который напрашивается на неприятности, — сурово закончила она.

— Тогда почему же ты приняла мое приглашение?

— Я же сказала, мне есть хотелось! Потому что глупо не пообедать за чужой счет, если предлагают… — «А еще потому, что у меня язык к небу прилипает всякий раз, когда ты улыбаешься мне», — закончила она про себя и опустила глаза на свою кружку.

У стола появился Майк с двумя сандвичами из отлично поджаренного цыпленка.

— Какой социально неверный заказ! — заметил Трент. — Я-то думал, такая прогрессивная леди питается исключительно овощными салатами!

Вместо ответа Сюзанна скорчила гримасу. Сказать по совести, жареного цыпленка она предпочитала любой «кроличьей еде» — просто, каждый раз обедая с отцом, она из принципа заказывала себе только салаты.

Несколько минут они ели молча, и молчание это было удивительно спокойным и уютным. Наконец Трент заговорил:

— Я уже многое сделал на ранчо Эйса, но осталось сделать еще больше. Особенно в доме — занавески повесить и все такое прочее. Был бы очень обязан, если бы ты как-нибудь на днях заглянула ко мне и дала кое-какие советы.

Сюзанна была тронута этой просьбой.

— Разумеется, заеду! — ответила она, нервно вертя в руках сандвич. — И ты тоже заезжай на ранчо «Монарх».

Трент поднял брови.

— А Рекс возражать не будет?

Сюзанна гордо вздернула подбородок.

— Пусть только попробует сказать хоть слово о моих гостях! Больше он меня на ранчо не увидит! — решительно заявила она. — И потом, ты ему нравишься. Он просто… — Сюзанна прикусила язык.

— Да, просто он не привык, когда с ним спорят, — беспечно заметил Трент. — Придется привыкать, потому что я постоянно буду с ним спорить, поскольку приехал сюда навсегда.

— Навсегда? — Сюзанна поспешно опустила голову, боясь, что ее чувства отразятся на лице. — Значит, соседями будем. — Она вытерла жирные пальцы салфеткой. — Что ж, если дикие лошади не появятся снова, то нам и спорить будет не о чем.

Трент улыбнулся своей неотразимой улыбкой.

— Мне тоже так кажется, — ответил он с нажимом, словно вкладывал в свои слова какой-то особый смысл.

— Кстати, ты их больше не видел?

— Нет. И никаких следов. Должно быть, табун убрался из этих мест.

— Наверно, ты разочарован, — заметила Сюзанна.

— Так и есть. Я очень хотел заполучить жеребца — по многим причинам. Но, с другой стороны… — и он послал Сюзанне улыбку столь ослепительную, что она почувствовала слабость во всем теле, — если бы мустанги все еще носились по округе, черта с два ты бы пошла со мной обедать!

Он был совершенно прав, и Сюзанна как раз собиралась сказать об этом, когда к столику подошел Майк.

— Вы довольны обедом? — спросил он.

— Обед отличный, — ответил Трент. — Нигде, кроме «Лобо», не умеют так жарить цыплят.

Парень кивнул и собирался было уйти, но снова повернулся к столу.

— Кстати, — начал он, — вы слышали, что случилось у Мей Петгигрю?

Происшествие это можно было описать в двух словах: «Мустанги вернулись».

И смерчем пронеслись по любовно взращенным посадкам старушки Мей. Правда, Майк рассказал, что хозяйка огорода отнеслась к своему несчастью философски.

— Не стану же я поднимать шум из-за нескольких потоптанных помидоров! — заметила она.

Однако остальные жители города, докладывал Майк, восприняли неожиданную новость совсем по-другому.

— Черт возьми, — прорычал Трент, как только «вестник несчастья» выложил все свои сведения и удалился. Разумеется, ему до смерти хотелось заполучить жеребца, но так же, если не еще больше, хотелось заполучить и Сюзанну. А одно с другим явно не совмещалось.

Сюзанна прерывисто вздохнула. Карие глаза ее были полны тревоги. Трент и хотел бы чем-нибудь ее подбодрить, но понимал, что все его утешения будут ложью. Мустанги вернулись, и при первой же возможности он отправится по их следам.

Сюзанна подняла глаза и грустно улыбнулась.

— Только-только все начало налаживаться… — произнесла она.

— Что же изменилось? — Трент протянул руку и накрыл ее ладонь своей — просто чтобы посмотреть, как она отреагирует. Сюзанна напряглась. Трент ждал, когда она расслабится, но так и не дождался.

— Все изменилось, — ответила Сюзанна. Она освободила руку и поднялась с места. — И глупо делать вид, что это не так. Или ты уже не хочешь поймать Пегаса?

— Хочу. — «Черт бы побрал мою проклятую честность!» — добавил он про себя.

— Ну и чего же ты тогда от меня хочешь?

— Мое приглашение остается в силе.

— Спасибо, но… боюсь, до конца лета я буду очень занята. Да, спасибо за обед, — небрежно добавила она. — Пока. Увидимся как-нибудь.

— Хорошо, но приглашение остается. Если надумаешь, приезжай в любое время.

Сюзанна с наигранным безразличием пожала плечами и двинулась к выходу. Трент проводил ее восхищенным взглядом: он сам не мог понять, что его больше привлекает в этой девушке — выдержка, мужество в отстаивании своих убеждений или соблазнительные линии стройной фигуры.

Жаль, что они снова стали врагами. Но не в привычках Трента уступать женщине, даже если эта женщина влечет его к себе с такой необоримой силой.

Но и отказываться от нее он не собирается… Трент положил на стол несколько монет и двинулся к выходу. Рано или поздно Сюзанна одумается — и Трент увидит, как по разбитой дороге к его ранчо подруливает пикап с эмблемой «Монарха» на дверце…

И в тот день, когда это случится, он будет знать, что победил.

— Эй, чего это гы вдруг так заулыбался? — окликнул его Майк.

Трент не ответил — просто поднял руку в знак прощания и исчез за дверью.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Неделю спустя на ранчо «Монарх» приехал Род.

— Если ты к папе, то его сейчас нет, — заметила Сюзанна, поздоровавшись. Она была рада увидеть Рода — может быть, он расскажет чтонибудь о своем двоюродном брате? Сюзанна не видела Трента с того самого обеда в «Лобо».

Род наклонился, чтобы погладить одну из овчарок.

— Да нет, мне кажется… Я скорее к тебе.

Сюзанна рассмеялась.

— Что значит «кажется»? Ты сам не знаешь?

— Понимаешь…

— Слушай, Род, похоже, у тебя что-то стряслось. — Не слушая возражений, она взяла его за руку и буквально втащила в дом. — Заходи, я приготовлю лимонад. Посидим на террасе, поговорим о том, что тебе «кажется».

Обычно Род без умолку болтал и шутил; но сейчас он сидел, мрачно уставившись вдаль, и каждое слово из него приходилось тянуть клещами.

После нескольких, безуспешных попыток завязать беседу Сюзанна откинулась в кресле и, потягивая лимонад, молча наблюдала за унылой физиономией Рода. Пусть соберется с духом, думала она, и сам расскажет, что не дает ему покоя.

Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Род тяжело вздохнул и заерзал в кресле.

— Черт! — вырвалось у него. — Держу пари, ты сгораешь от нетерпения узнать, что же со мной стряслось!

— Да, но не хочу на тебя давить. Сам расскажешь, когда будешь готов.

— Хорошо, я готов. — Он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду. — Это связано с нашим ранчо, «Квадрат Л». Я тут такое выяснил… — И он потряс головой, словно сам себе не верил.

Сюзанна нахмурилась. Она ожидала, что проблемы Рода будут связаны с Дженни.

— Какие-то проблемы на ранчо?

— Еще какие! Представь, я вдруг узнаю, что Трент… ну, в общем, все эти годы он помогал нам деньгами. Очень большими деньгами. Мой старик говорит, что ранчо начало приносить доход только в последний год. Если бы не Трент, мы бы уже давно разорились.

— Ну сейчас-то все в порядке, — машинально ответила Сюзанна, хотя в голове у нее вертелась одна мысль: «Все эти годы Трент помогал своему дяде! Кто бы мог подумать!»

Род вздохнул.

— Меня это как обухом по голове ударило. Понимаешь, я всегда считал Трента чем-то вроде… Ладно, скажу прямо: отрезанным ломтем. Всегда думал, что ему на нас плевать. А теперь выясняется, что только благодаря этому «отрезанному ломтю» ранчо до сих пор держится на плаву!

Род подпер голову руками и снова уставился вдаль.

— Не подумай ничего дурного, я его люблю, все-таки двоюродный брат. Но… понимаешь, он всегда и во всем был первым. Сама подумай, каково жить в одном доме с человеком, который всегда и во всем тебя превосходит? Естественно, я из кожи вон лез, чтобы хоть в чем-нибудь взять над ним верх!

— Например, не забывал напоминать, что сын и наследник здесь ты, а не он, — мягко заметила Сюзанна. «Бедняга Трент!» — подумала она.

— Да, вроде того. Ему было пятнадцать, когда он переехал к нам после смерти родителей, а мне всего тринадцать. Рядом со мной вдруг появился парень, который и на лошади держался лучше меня, и учился лучше, и девчонки за ним бегали… За ним, а не за мной.

— Два года разницы для подростков — это немало, — заметила Сюзанна.

— Спасибо за утешение, — мрачно отозвался Род. — Сейчас мне двадцать девять, а ему тридцать один — и ничего не изменилось.

— А Трент знает о твоих чувствах?

— Нет, что ты! — почти с ужасом воскликнул Род. — Но понимаешь… теперь, когда он вернулся и решил обосноваться в Эддисоне, я вдруг узнаю, что он помогал нам все эти годы… Внезапно оказалось: всем, что у меня есть, я обязан ему.

— И наоборот, — пробормотала Сюзанна.

— То есть?

— Род, а ты никогда не задумывался о том, чем Трент обязан тебе и твоим старикам? Вы приняли его после смерти родителей и стали его семьей.

— Да, конечно. Он член нашей семьи. Он мне как родной.

— И ты ему тоже. Так что…

— Проклятый жеребец!!!

Бешеный рев Рекса Гленна заставил Сюзанну и Рода вскочить на ноги. Хозяин ворвался на террасу словно ураган; лицо его было искажено гневом.

— Что случилось? — бросилась к отцу Сюзанна.

Рекс сдернул с головы шляпу, швырнул ее на пол и принялся топтать ногами. Никогда еще Сюзанна не видела своего отца в такой ярости.

— Этот проклятый жеребец увел двух моих кобыл! Тех самых, что я привез из Денвера!

У Сюзанны упало сердце. Всю неделю она ждала и надеялась, но теперь все надежды пошли прахом.

Рекс отшвырнул шляпу ногой и поднял мрачный взгляд на дочь.

— Ну все, с меня хватит! — решительно заявил он. — Я назначу за этого разбойника награду — и такую, что не устоит ни один ковбой в Эддисоне!

— За живого или мертвого? — воскликнула Сюзанна.

— За любого!

Рекс нахлобучил измятую шляпу и бросился вон из дому. Слышно было, как во дворе он во весь голос зовет Коротышку Вильяма, своего управляющего.

Сюзанна в ужасе повернулась к Роду:

— Опять все сначала! Господи Боже, как же мне его остановить?

Род покачал головой.

— Черт меня побери, если я знаю! Похоже, на этот раз он не успокоится, пока не добьется своего.

— Я тоже! Для меня это вопрос принципа. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить мустангов!

— Можно, например, пожаловаться на него в ЪУЗУ.

Сюзанна изумленно распахнула глаза.

— Род, он же все-таки мой отец! Мы с тобой только что говорили о том, что кровь — не вода! Если я донесу на папу, он никогда мне этого не простит — и будет прав!

— Я и не говорю, что ты должна так поступать. Просто это тоже выход. — Род положил руку ей на плечо. — Сюзанна, из двух зол надо выбирать меньшее.

Она с подозрением взглянула на него.

— Что ты хочешь сказать?

— Твой старик ненавидит мустангов любого вида, цвета, формы и в любом положении. Это большее зло. Трент любит лошадей и никогда сознательно не причинит им вреда — согласись, это меньшее зло. Ему просто хочется поиграть в ковбоя.

Сюзанна задумалась.

— Так ты предлагаешь…

Он кивнул.

— Сюзанна, я был бы счастлив тебе помочь… если бы мог. Но я не герой и не самоубийца, чтобы идти против твоего старика. Трент — другое дело. Ему жизнь не в жизнь без доброй драки.

Сюзанна понурилась.

— Я уже пыталась перетянуть его на свою сторону — бесполезно!

— Попробуй еще раз, — ножал плечами Род.

На ранчо Чокнутого Эйса Сюзанна была всего раз или два, да и то много лет назад. Однако, едва дождавшись, пока уйдет Род, она села в пикап и направилась к Тренту. Быстро — чтобы не передумать.

Делать нечего: ей нужна помощь и единственный человек, который может ей помочь, — Джим Трент.

Но хитрить с ним она не станет, просто сразу выложит карты на стол: «Трент, я знаю, что переубедить тебя невозможно, но все-таки хочу попробовать. Пожалуйста, помоги мне выдворить мустангов из округа, пока мой отец или еще какой-нибудь сумасшедший охотник не начал гоняться за ними с ружьем наперевес!»

«С какой стати я должен тебе помогать?» — резонно ответит на это Трент.

«Для тебя это просто развлечение, а для меня — дело чести. Не проси награды. Не спрашивай, что ты от этого выиграешь. Просто помоги мне. Спаси меня. Я не знаю, что делать…»

Если он и тогда откажется, то…

Погрузившись мыслями в предстоящий разговор, Сюзанна снова и снова проговаривала вслух свою предполагаемую речь. Чем ближе она подъезжала к ранчо Эйса, тем больше ей становилось не по себе.

Даже в страшном сне ей не могло присниться, что она, Сюзанна Гленн, станет молить мужчину об одолжении! Как стыдно, как унизительно! Что ж, можно утешаться хоть тем, что просит она не за себя.

Пикап проехал под проржавевшим знаком, извещающим, что этот поворот ведет на ранчо Эйса. Она так крепко сжимала руль, что костяшки пальцев ее побелели.

Нет, она не сможет… Это так унизительно…

Но другого выхода нет. Слишком многое поставлено на карту…

Сюзанна въехала в ворота и остановилась у дверей. Она не выходила из машины, ожидая, пока осядет поднятая колесами пыль.

— Ты собираешься весь день здесь сидеть — или все-таки выйдешь?

Голос Трента прозвучал прямо у нее над ухом. Сюзанна подпрыгнула на сиденье и обернулась. Трент улыбался ей так открыто и приветливо, словно между ними ничего не произошло.

— Я… я выхожу. — Сюзанна схватилась за дверную ручку, отчаянно припоминая свою речь. — Трент, — начала она поспешно, — я знаю, что не имею никакого права…

— Разумеется, имеешь, милая. — Он открыл дверь и, протянув руку, помог ей выйти.

Едва ее дрожащая рука легла в его теплую загорелую ладонь, Сюзанна начисто забыла все, что собиралась сказать.

«Будь спокойной, собранной и деловой!» — напомнила она себе.

— Со мной? Не выйдет!

К своему ужасу, Сюзанна поняла, что произнесла свой девиз вслух. Не успев опомниться и сообразить, как исправить свою оплошность, она совершенно неожиданно для себя оказалась в объятиях Трента.

— Что ты делаешь? — воскликнула она, пытаясь вырваться из его сильных рук. А это было не так-то легко — ведь бороться пришлось не только с Трентом, но и с собственным сердцем.

Все еще улыбаясь во весь рот, Трент разжал объятия.

— Просто радуюсь, что ты решила принять мое приглашение. После нашего прощания в «Лобо» неделю назад я уж боялся, что никогда тебя здесь не увижу!

— Да, но я…

Но Трент не дал ей и слова вставить.

— Хорошо, что ты заехала: здесь, в глуши, порой становится одиноко.;

— Может быть… — Сюзанна нервно сглотнула и отбросила волосы со лба, пытаясь выиграть время и собраться с мыслями. Так что же она хотела сказать? Ах да… — Ты, наверно, удивлен… — нерешительно начала она.

Трент снова улыбнулся, и синие глаза его сверкнули в солнечном свете.

— Я знаю, почему ты приехала, — ответил он.

Сюзанна ощутила громадное облегчение.

— Правда?

— Конечно. — Он кивнул головой. — Это телепатия.

— Какая еще телепатия? — Сюзанна нахмурилась, окончательно сбитая с толку, в голове у нее вертелись обрывки приготовленной речи.

Если Трент и заметил ее смятение, то не подал виду.

— Работаю я с лошадьми на заднем дворе и вдруг думаю: «Что-то скучно, вот бы кто-нибудь заехал на огонек…» И как ты думаешь, кто подъезжает к дверям минуту спустя?

Сюзанна смотрела на него словно завороженная.

— Я? — прошептала она.

Он кивнул.

— Ты. Как мило с вашей стороны, мисс Сюзанна, заглянуть к соседу и поздравить его с новосельем. Надеюсь, вы привезли с собой кулек тех чудесных пирожных, которыми угощали нас с Дженни в прерии?

— Ой! — Как она могла об этом не подумать? Действительно, надо было чего-нибудь привезти с собой, но Сюзанне это совершенно не пришло в голову.

Трент ласково обнял ее за плечи.

— Ничего страшного, — успокоил он ее. — Будет повод заехать еще раз.

Тепло его руки жгло ее как углем. Сюзанну передернуло: несмотря на жаркий день, ей стало холодно. Собравшись с силами, она предприняла еще одну попытку объясниться:

— Так вот, Трент, я решила приехать к тебе пбтому…

— Чтобы заехать на огонек к соседу, не требуется никаких особых причин, кроме очевидной.

— Оч-чевидной? — Сюзанна мечтала только о том, чтобы Трент убрал руку с ее плеча, и в то же время страстно желала, чтобы его рука оставалась там вечно.

— Конечно. Я ведь тебя пригласил! Вот ты и решила посмотреть, как я справляюсь с новой работой… и, конечно, узнать, не нужна ли мне помощь.

— А тебе нужна помощь? — вырвалось у Сюзанны.

— Вообще-то говоря — да, — ответил Трент. — Снаружи я все привел в порядок, а вот обстановка в доме оставляет желать лучшего. Знаешь, не хватает женской руки. «

— Возможно. Но, честно говоря, домашнее хозяйство меня никогда не привлекало. В конюшне я чувствую себя гораздо увереннее, чем за швейной машинкой. Все, что мне нужно…

Трент, улыбаясь, покачал головой.

— Ну нет, на конюшню я тебя не пущу, пока не осмотришь дом и не скажешь свое веское слово. Неудивительно, что тебе так не терпится: на этой неделе я купил двух великолепных лошадей — держу пари, таких ты еще не видела!

Сюзанна шутливо подняла руки.

— Сдаюсь, — проговорила она. — Я в твоем распоряжении.

В ответ Трент смерил ее долгим многозначительным взглядом, от которого сердце у Сюзанны забилось быстрее обычного.

Как и предполагал Трент, обстановка ранчо немало удивила Сюзанну. Дом Эйса был уютным и удобным, с высокими потолками, большими окнами и каминами почти в каждой комнате. Сюзанна ходила по дому, разглядывала мебель, и карие глаза ее наполнялись искренним восхищением.

— Неужели ты всю мебель привез с собой? — спросила она наконец.

— Хотел бы я сказать» да «, чтобы Тебя поразить. — Трент похлопал по спинке массивного дивана, стоящего у камина в гостиной. — Но мама в детстве учила меня всегда говорить правду. Мебель досталась мне вместе с домом. Очевидно, после смерти Эйса ее просто покрыли чехлами.

— Эта мебель очень подходит к дому. — Она обвела гостиную восхищенным взглядом. — Выглядит так солидно и очень… очень уютно.

— Эйс многое здесь сделал сам. Вот эти стулья, например.

Трент указал Сюзанне на дальний конец комнаты, где вокруг стола стояли обитые кожей стулья.

— Думаю, старик сколачивал их долгими зимними ночами, — заметил он. — Должно быть, ему было здесь чертовски одиноко…

Сюзанна понимающе кивнула. Подойдя к столу, она погладила спинку стула, любуясь отшлифованным деревом.

— Ранчо Эйса слишком далеко от города. Тебе не станет здесь скучно, Трент? Может быть, скоро ты начнешь тосковать по родео? — спросила она вдруг.

— Я всегда хотел жить в собственном доме и на своей земле, — ровным голосом ответил Трент.

— Да, Род тоже так сказал…

— А что сказал Род? — резко повернулся к ней Трент.

У Сюзанны запылали щеки.

— Что тебя зря считают отрезанным ломтем и что ты в течение многих лет материально помогал Ловеллам. — Сюзанна облизнула губы. — Наверное, тебе непросто было выкраивать деньги для родственников… — Она сообразила, что зашла слишком далеко, но отступать было уже поздно. — Я просто — хотела сказать, — неловко закончила она, — что с твоей стороны это очень благородно.

— Подумаешь, — нахмурился Трент. — Я мог бы помогать дяде и тете всю жизнь — и все равно не выплатил бы им долга… — Он поморщился. — Ладно, давай лучше продолжим осмотр дома.

Он провел Сюзанну в кухню, полную старинной, почти антикварной посуды; затем они поднялись наверх, в спальню, где Сюзанна восхитилась ручной вышивкой на покрывалах, но не осмелилась их потрогать.

Трент невольно улыбался, наблюдая за ней. Сюзанна явно прилагала все силы, чтобы держаться от него подальше. Не осмеливалась даже взглянуть ему в лицо. Ее влечет к нему — влечет так же, как и его к ней. Поэтому она и приехала. А не для того, чтобы поздравлять его с новосельем, восхищаться мебелью Эйса или снова заводить бесполезные споры о диких лошадях.

Она приехала сюда потому же, почему сам Трент еще полчаса назад готов был сесть в машину и отправиться на ранчо» Монарх «. Но Сюзанна сдалась первой. И слава Богу.

Ему легче общаться с ней на своей территории.

Закончив экскурсию по дому, Трент повел Сюзанну в загон для лошадей. Он гордился своими жеребцами, привезенными издалека, и был очень польщен ее нескрываемым восхищением.

— А где же коровы? — спросила она, оглядываясь вокруг. — Род говорил…

— Похоже, вы с Родом только обо мне и говорили, — заметил Трент.

Сюзанна слегка покраснела, но не смутилась.

— Вовсе нет, — спокойно ответила она. — Род просто упомянул, что ты покупаешь скот.

— Только лошадей. Я собираюсь заняться коневодством. И вот увидишь, мои племенные лошади станут лучшими на Западе! Пойдем в конюшню, я покажу тебе маленькую аппалузскую кобылу, которая и положит начало моему делу.

— Она великолепна! — воскликнула Сюзанна пять минут спустя и повернула сияющее лицо к Тренту. — Я просто потрясена!

— Я тоже, — внезапно охрипшим голосом ответил Трент. — Тобой.

Не в силах больше сдерживать себя, он обнял Сюзанну за шею и зарылся пальцами в ее густые волосы цвета меда. Затем поднял ее голову и улыбнулся, глядя ей в лицо.

Если это было рассчитано заранее, то Трент рассчитал верно. Руки Сюзанны сами собой обняли его за пояс, и она прикрыла глаза, ожидая поцелуя.

И Трент не обманул ее ожиданий. Он поцеловал ее так страстно, как не целовал Сюзанну никто и никогда в жизни. А потом покрыл поцелуями ее глаза, щеки, шею…

Не отрываясь от нее, он двинулся вперед; Сюзанна вскрикнула, споткнувшись обо что-то, но Трент был рядом и не дал ей упасть. Влюбленные опустились на подстилку из чистого мягкого сена. Сюзанна поняла, что они уже в пустом стойле, но не открыла глаз. Сейчас ее не интересовало ничего, кроме Трента и собственных необычных ощущений. Она не могла насытиться его мускулистым телом, свежим запахом сена, вкусом его поцелуев…

Что случилось с Сюзанной, такой разумной и ответственной? Трент подвел ее вплотную к грани, из-за которой нет возврата, но ей и в голову не приходило воспротивиться и возразить. Даже когда Трент потянулся к пуговкам на ее блузке, Сюзанна только застонала и выгнулась ему навстречу. И один Бог знает, к чему это все могло бы привести… если бы во дворе не послышался рев автомобильного мотора.

Трент застыл, вздернув голову; удивление на лице его сменилось гневом и досадой.

— Черт! — Он вскочил на ноги, потянув за собой Сюзанну. — Кто-то приехал!

— Кто?.. Что?.. — Сюзанна потрясла головой, пытаясь привести в порядок мысли.

— Не знаю, кто это, но убью сукина сына! — прорычал Трент.

И на этот раз Сюзанна была с ним совершенно согласна.

Посреди двора стоял потрепанный пикап; Род, сидя за рулем, широко улыбнулся, увидев выходящую из конюшни парочку.

Сюзанну вдруг затрясло от страха. Ведь она приехала сюда по его совету! Что, если он расскажет об этом брату? Ведь тогда Трент решит, что она пыталась купить его помощь в обмен на свое тело…

А на самом деле все было совсем наоборот! Сюзанна потеряла контроль над собой и забыла обо всем, кроме Трента и чудесных ощущений, пробуждаемых его близостью. Останься у нее хоть капля твердости и принципиальности, он бы до нее и пальцем не дотронулся — по крайней мере пока не узнал бы, зачем она приехала.

Но теперь уже поздно. Трент сложит два и два и неминуемо придет к выводу, что Сюзанна пыталась его подкупить. Что тревога за судьбу лошадей заставила ее забыть не только о стыдливости, но и о чести и совести.

Пока все эти мысли вихрем проносились в голове Сюзанны, Род уже вышел из машины и все с той же ухмылкой на лице подходил к ним.

— Ну что, уговорила она тебя? И слава Богу! Теперь, когда ты согласился защищать табун, может быть, вы прекратите ругаться?

Трент дождался, пока автомобиль Сюзанны скроется за поворотом, и повернулся к брату. Выражение лица его было таково, что Род невольно отступил на шаг.

— Ну, только не надо смотреть на меня зверем! — заметил он. — Откуда мне было знать?

— Что знать?

— Что она… то есть ты… ну, то есть вы оба… — Род с трудом сглотнул. — Ах, черт! Она поехала сюда, чтобы поговорить с тобой, убедить тебя защитить мустангов.

— Я бы не назвал это разговором. Для убеждения она использовала другие средства.

Род покачал головой.

— Сюзанна не такая! Ты хотя бы дал ей возможность открыть рот?

— Массу возможностей, — отрезал Трент.

Лицо Трента исказилось гримасой отвращения. Он повернулся и пошел к дому, но остановился на полпути.

— Подожди минуту. О мустангах что-нибудь слышно с тех пор, как они разорили огород Мей Петтигрю?

— Еще как! Жеребец свел двух кобыл у Рекса. Так что, считай, он уже приговорен.

— И Сюзанна, услышав приговор, бросилась за помощью ко мне и попыталась всучить себя в качестве взятки?

Род поежился.

— Ну, я бы не стал это так называть…

— А мне плевать, как ты это называешь! — Трент снял шляпу, взъерошил волосы и снова ее надел. — Проваливай, Род. У меня не то настроение, чтобы развлекать гостей.

— Да-да, конечно. — Род открыл дверцу и сел в машину. — Да я бы и так не остался. Меня Дженни ждет.

— Почему, черт возьми, ты никак на ней не женишься? — неожиданно рявкнул Трент.

Род захлопнул дверцу и смерил брата столь же убийственным взглядом.

— Кому бы меня упрекать, только не тебе! — сказал он, заведя сначала мотор. — Кстати, именно это я и собираюсь сделать. Если, конечно, она не будет против.

Сюзанна не пыталась ни объясниться, ни оправдаться. Все, что она могла сказать, только испортило бы дело еще сильнее. Без единого слова она села за руль и покинула ранчо Чокнутого Эйса. И теперь, гоня машину по разбитой проселочной дороге, тщетно убеждала себя, что ничего не могла исправить. Разве что хуже сделать.

Хотя куда уж хуже! Своими руками она погубила всякую надежду не только на спасение Пегаса, но и на дружеские отношения с Джимом Трентом… Дружеские? Вспомнив вкус его поцелуев, она поднесла руку к губам и громко застонала.

Нет, дольше обманывать себя невозможно: она к нему неравнодушна… Дорога впереди раздвоилась, и неожиданно для самой себя Сюзанна свернула не к» Монарху «, а в сторону Эддисона. Ей нужно излить душу кому-то, кто ее поймет. А выслушивать гневные вопли отца по поводу украденных кобыл ей сейчас совершенно не нужно.

Черт возьми, она так и не рассказала об этом Тренту! Стоило его увидеть, как все до одной мысли вылетели у нее из головы! Она сама, сама все погубила!..

Мисс Луиза встретила Сюзанну, как всегда, радушно, отвела в сад и усадила за столик, накрытый белоснежной кружевной скатертью, на котором уже был приготовлен чай с пирожными.

Мисс Луиза развернула салфетку, встряхнула и аккуратно расстелила на коленях.

— Дорогая моя, ты так смотришь на пирожное, словно боишься, что оно тебя укусит! Что тебя так расстроило?

— Трент.

Мисс Луиза аккуратно положила серебряную вилочку на блюдце.

— А тебе не кажется, что с тех пор, как этот человек вернулся в Эддисон, ты только о нем и говоришь? Да еще о мустангах. Но о них в городе болтают все кому не лень!

— Да, я и сама заметила, — мрачно ответила

Сюзанна. — Мисс Луиза, — спросила она вдруг, — вы говорили, что когда-то были влюблены…

Пожилая леди смутилась, но не стала уклоняться от ответа:

— Да, один раз. И это плохо кончилось.

— Простите… — Сюзанна понимала, что зашла в своем любопытстве слишком далеко, но все-таки продолжила: — Что же случилось?

— Возникли… сложности. Он совершил нечто такое, чего мой отец простить не мог. А после смерти отца… ну, было уже поздно.

— Как жаль! — Сюзанна редко плакала; но сейчас она ощутила, как что-то сжимает горло и к глазам подступают слезы. — Почему было поздно? Он… умер?

Мисс Луиза подняла голову и взглянула Сюзанне прямо в глаза.

— Нет, глупенькая моя девочка, не умер. Он женился на другой, и через год у него появилась ты.

От потрясения Сюзанна едва не упала со стула. Как? Неужели героем девичьих мечтаний мисс Луизы был ее отец?

— Вы и… и папа? — выдохнула она. — Как же… Что же произошло?

— Неважно. С тех пор много воды утекло. — Мисс Луиза взяла Сюзанну за руки и крепко сжала их. — Я столько лет хранила это в тайне! Возможно, не следовало рассказывать и сейчас. Но… Я беспокоюсь за тебя, милая. Послушай меня. Береги любовь — она не приходит дважды.

— А беда не приходит одна, — вымученно улыбнувшись, ответила Сюзанна.

« Я вовсе не влюблена в Джима Трента, — подумала она, — а он, уж конечно, не влюблен в меня!»

— Но все же, что такого сделал мой папа?

— Неважно, — твердо повторила мисс Луиза. — Возьми-ка лучше абрикосового печенья и расскажи мне, что ты собираешься делать с мустангами.

— Не знаю, — грустно ответила Сюзанна. Вдруг она подняла глаза: новая мысль озарила ее. — Мисс Луиза, может быть, вы мне поможете? Если кто-то и способен укротить моего отца, то только вы! Пожалуйста!

Аристократические ноздри мисс Луизы затрепетали.

— Дай мне подумать, — ответила она наконец.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Папа, ты этого не сделаешь!

Рекс Гленн задержался на пороге кухни и обернулся к дочери.

— Я делаю то, что считаю нужным, Сюзанна. Кто-то должен избавить округу от этого четвероногого ворюги! Мне жаль, что ты не можешь взглянуть на дело разумно…

— Скажи уж прямо — твоими глазами! — возмущенно отозвалась Сюзанна.

Рекс пожал плечами.

— Ты словно с цепи срываешься, когда речь заходит об этих лошадях.

Сюзанна сжала спинку стула так, что костяшки ее пальцев побелели.

— Это еще вопрос, кто из нас сорвался с цепи.

Гнев на лице Рекса сменился фальшивым сожалением.

— Милая моя, почему-то никого, кроме тебя и Трента, судьба мустангов не волнует. Да и вы двое никак не можете договориться между собой.

Увы, это было даже слишком верно. Никогда еще Сюзанна не чувствовала себя такой одинокой и беспомощной.

Первые солнечные лучи прорезали предрассветный сумрак. Охотники собрались еще до зари, с нетерпением предвкушая самую грандиозную охоту в Вайоминге за последние тридцать лет. Сюзанна вздрогнула при мысли, что они собираются травить Пегаса и его подруг, словно заклятых хищников.

Награды были высоки: по пятьсот долларов за каждую кобылу и пять тысяч — за жеребца. Живого или мертвого — хотя об этом и не говорилось вслух.

Пару дней назад об этом плане услыхал Трент. Он пришел в ярость и, подкараулив Рекса в магазине Стенли, устроил настоящий скандал. Не обращая внимания на Сюзанну и Дженни, которые смотрели на него с открытыми ртами, он набросился на старого Гленна, обвиняя его во всех грехах.

— Пять тысяч долларов — недурная награда! — говорил он, презрительно кривя губы. — За такие деньги можно и человека убить — не то что жеребца! Ты поднял на ноги всю округу! Черт возьми, Рекс, не боишься, что в толчее под пулю попадет кто-нибудь из охотников? — Он криво усмехнулся. — Я сам поеду и пригоню твоих кобыл, если ты этого хочешь. Только отзови своих псов!

Рекс помотал головой, показывая, что всякие споры бесполезны.

— Поздно, Трент. Хочешь поехать с нами и посмотреть на последнее действие комедии — милости просим. Но…

— Скорее я по доброй воле отправлюсь в ад! — Трент рванулся к дверям, но на пороге обернулся: — Ты ведешь грязную игру, Рекс. Ради своих целей превращаешь наших ковбоев в банду убийц. Один Бог знает, к чему это может привести. А я к тебе и твоим приспешникам на пушечный выстрел не подойду!

— Жаль, — вздохнул Рекс, когда Трент скрылся за дверью. — Черт возьми, мне нравится этот парень! Горячий, как я сам в молодости. Но ты, — он бросил взгляд на дочь, — держись от него подальше!

И вот теперь Сюзанна молча смотрела, как отец выходит во двор и присоединяется к охотникам… нет, скорей уж к палачам! Толпа вооруженных мужчин против несчастных, беззащитных животных, даже не понимающих, за что их убивают… Все существо Сюзанны протестовало.

Охотникам надлежало разбиться на несколько команд и верхами прочесывать местность. Сам Рекс сядет на свой самолет и будет выслеживать табун с воздуха.

— Но загонять мустангов с воздуха запрещено законом! — попыталась возразить Сюзанна.

Мартин Янг похлопал ее по плечу.

— Детка, мы и не собираемся их никуда загонять.

Холодный ужас сжал Сюзанне горло. Молча смотрела она, как отец вместе с Коротышкой Уильямом садятся в машину и отъезжают по направлению к маленькому аэродрому. Остальные ковбои шумно садились на лошадей. От толпы отделился Род и подъехал к Сюзанне.

— Понимаешь, мне очень жаль… Правда. —

Он нервно теребил в руках поводья. — Если мы найдем табун, я сделаю все возможное, чтобы защитить лошадей.

— Спасибо, Род. — Оба они знали, что обещания Рода — пустые слова? Он ничего не сможет сделать. Но пусть хотя бы попытается…

С болью в душе Сюзанна провожала глазами отъезжающих охотников. Она не привыкла проигрывать и даже сейчас не могла смириться с поражением. Неужели нет никакого выхода?..

— Не смей плакать! Они не должны видеть твоих слез!

Кровь отхлынула от щек Сюзанны при звуках этого знакомого голоса. Знакомая рука осторожно взяла ее под локоть — и Сюзанна забыла обо всем, кроме этого голоса и прикосновения.

— Трент, — прошептала она, не оборачиваясь. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел проверить, не приснилось ли мне все это в страшном сне!

— Нет, не приснилось, — тихо проговорила

Сюзанна.

В этот миг во двор ранчо въехал длинный черный автомобиль. Это появилась мисс Луиза — увы, слишком поздно. Она открыла дверцу и вышла из машины. Сердитая, заспанная Уинни за рулем откинулась с явным намерением минутку вздремнуть.

— Доброе утро, Сюзанна, Трент… — Поджав губы, мисс Луиза оглядывалась вокруг. — Похоже, я опоздала!

Сюзанна кивнула, все еще борясь со слезами.

— Не расстраивайтесь, — выдавила она. — Вы все равно ничего не смогли бы сделать. Я сказала им все, что могли бы сказать вы, наверно, раз шесть или семь.

— Нет, дорогая, не все. — Мисс Луиза расправила хрупкие плечи. — Думаю, настало время объяснить тебе, почему твой отец так не любит мустангов. Я хранила его тайну много лет и не стала бы выдавать ее, если бы давняя злоба не лишила Рекса разума.

Смутный страх сдавил Сюзанне грудь — она предчувствовала, что услышит что-то ужасное. В поисках поддержки она взглянула на Трента, но тот не отводил озабоченного взгляда от мисс Луизы.

— Идемте в дом, — предложила мисс Луиза. — Эта история займет много времени.

Это случилось без малого пятьдесят лет назад, когда Рекс Гленн — в ту пору юный бесшабашный сорвиголова — проводил все свободное время в прерии, гоняясь за мустангами, не столько из жажды денег — выгоды это дело почти не приносило» — сколько из любви к приключениям. Однажды он позвал с собой Элвуда, младшего брата мисс Луизы, и мальчишка не смог устоять перед соблазном.

— На следующий день, — рассказывала мисс Луиза, — Рекс вернулся, ведя коня Элвуда в поводу. Мой брат лежа» поперек седла лицом вниз: он был мертв. На глазах у Рекса его затоптал вожак дикого табуна. Можете себе представить, в каком отчаянии был Рекс! Ведь он во всем винил себя! Мама простила его, и я тоже, но отец так и не смог…

Голос мисс Луизы дрогнул; несколько секунд она, закусив побледневшие губы, невидящим взором смотрела вдаль. Сюзанна молчала, потрясенная давней трагедией. Она даже не подозревала, что у мисс Луизы был брат!.. «Трент тоже был взволнован. Во взгляде его, обращенном к пожилой леди, читалось уважение и сострадание.

Мисс Луиза кашлянула и продолжила рассказ:

— Отец прогнал Рекса с порота. Так в один день я потеряла брата и возлюбленного. Может быть, будь я сильнее… Но я не могла и подумать о том, чтобы покинуть отца, тем более в такую минуту, когда он так скорбит об Элвуде… Со временем, думала я, все уладится.

Она снова замолчала, качая седой головой.

— Но я ошибалась. Он не забыл и не простил, и Рекс — тоже. Даже после смерти отца… — Она вздохнула, губы изогнулись в дрожащей улыбке. — Вот почему твой отец так ненавидит мустангов. Конечно, он не прав, но, как видишь, у него есть причина. Сегодня утром я хотела встретиться с ним лицом к лицу, чтобы отговорить его от этой безумной затеи, но, как видишь, в сомнениях и колебаниях потеряла драгоценное время.

Поднявшись с места, Сюзанна порывисто обняла мисс Луизу.

— Я подозревала, что у моего отца есть какието тайны, но… А где Трент? — воскликнула она.

Сюзанна подбежала к дверям, выглянула наружу и увидела, как Трент выводит из фургона своего коня и кладет ему на спину седло.

— Подожди! — закричала Сюзанна. — Я с тобой!

Трент легко вскочил в седло.

— Ты будешь только мешать.

— Нет, Трент! Я смогу тебе помочь! Пожалуйста… — Сюзанна вцепилась в стремя, и конь беспокойно заплясал на месте. — Я хочу тебе помочь! Лучше видеть его в плену, чем убитым!

— Пусти, Сюзанна. Я еду один.

Трент тронул поводья, и прирученный мустанг двинулся прочь. Но Сюзанна не отпускала стремя, хотя конь Трента едва не волочил ее по земле.

— Если кто-то и сможет найти табун, то только ты! Я обещала своим ученикам защищать Белого — и сделаю все, чтобы сдержать слово! Я еду с тобой!

Трент пришпорил коня. Руки Сюзанны соскользнули, и она бессильно повалилась на землю.

Черт бы побрал Джима Трента! Он уехал, оставил ее валяться в пыли и даже не оглянулся!

— Ты все равно от меня не уйдешь! — завопила Сюзанна ему вслед, приставив руки ко рту рупором. — Я еду за тобой!

Она вскочила и помчалась в конюшню, где ждал ее Черный Джек.

Доехав до первой же рощицы, Трент свернул туда и притаился в кустах. Он хотел выяснить, едет ли Сюзанна следом: от этого зависело, куда ему направиться и с какой скоростью.

Как и ожидал Трент, прошло не больше получаса — и на горизонте показалась фигурка одинокой всадницы.

Выругавшись, Трент развернул мустанга и вонзил ему шпоры в бока. Если упрямая девица не понимает доводов разума — что ж, он просто от нее убежит.

Мысль была всем хороша, если не считать одного» но «: Тренту не улыбалось весь день дрожать за безопасность Сюзанны, воображая себе всякие ужасы, подстерегающие одиноких девушек в прерии. Нет, он должен поговорить с ней и убедить ее вернуться домой. Приняв такое решение, Трент снова круто развернулся и поскакал ей навстречу.

При виде Трента лицо Сюзанны осветилось улыбкой, но радость ее исчезла, как только он открыл рот.

Не пытаясь подсластить горькую пилюлю, Трент высказал все, что думает о ее безрассудной затее. Он сказал напрямик, что от нее одни неприятности, что помочь она ему не сможет, а только навредит, и вообще ему надоело с ней нянчиться во время этих экскурсий на природу!

Сюзанна подавленно молчала. Наконец Трент утомился и умолк; тогда она выдавила неуверенную, дрожащую улыбку.

— Да, все это верно. Я прошу прощения. И еще хочу извиниться за то, что случилось на ранчо Эйса…

Яростно выругавшись, Трент развернул коня и галопом пустился прочь.

Сюзанна следовала за ним.

— Это ужасное недоразумение! — кричала она на скаку. — Я вовсе не хотела… не собиралась… Трент, подожди!

Но Трент не останавливался. Меньше всего ему хотелось услышать извинения за то, что едва не произошло между ними в конюшне, на охапке ароматного сена… За то, чего он так дьявольски жаждал и сейчас.

Но Сюзанна не сдавалась. Весь день она следовала за ним по пятам.

Наконец Трент спрятал в кустах свою лошадь, а сам забрался на толстый сук дерева у самой тропы. И стал ждать.

Будь он диким котом, а Сюзанна уткой, жить бы ей осталось недолго, думал Трент, глядя, как приближается Сюзанна. Она упала на спину под тяжестью спрыгнувшего на нее рычащего ковбоя. С робкой улыбкой Сюзанна подняла на него глаза.

— Убирайся домой! — заорал он, чувствуя, как прижимается к его мускулистой груди ее гибкое, податливое тело.

— Ни за что!

Сюзанна задыхалась от быстрой скачки.

Она ни за что не уступит — что ж, значит, придется уступить ему.

Трент поднялся с земли и вскочил в седло.

— Хорошо, поехали, — рявкнул он. — Только не думай, что твое присутствие что-то изменит!

У ручья Дикой Лошади путники остановились, чтобы напоить коней. Сюзанна чувствовала, что Трент все еще сердится.

Вдруг мустанг Трента поднял голову и фыркнул. Навострив уши, он пристально смотрел в сторону холмов.

— Он что-то заметил? — с надеждой спросила Сюзанна.

Трент кивнул.

— Табун был здесь, но довольно давно. Мне кажется, они направились к Высокому бору, что на землях ранчо» Монарх «.

— Тогда они идут прямо в ловушку!

— Не обязательно. — Трент взялся за поводья, и конь послушно тронулся с места. Черный Джек последовал за ним. — Это лесистая местность, там лошадей будет нелегко заметить с воздуха.

Сюзанна ощутила, как просыпается в груди почти погребенная надежда. Отец не давал забыть о себе: весь день — то громче, то тише — слышала она отдаленное жужжание его самолета; а один раз они с Трентом чуть было не наткнулись на группу охотников, но, по счастью, успели скрыться незамеченными.

— Наши стада пасутся в безлесных долинах, — заметила она.

Трент кивком выразил удовлетворение.

— Если не знаешь местности, то едва ли сможешь, найти табун в лесах. Даже верхом.

— А как же мы? — спросила Сюзанна — просто из желания поспорить.

В первый раз за день Трент улыбнулся ей — короткой, ослепительной улыбкой.

— Я знаю местность, — просто ответил он.

Они перекусили в седле, не сводя глаз с грозовых туч, собирающихся на западе. Сюзанна поняла, что им с Трентом не избежать холодного душа. Летом в — Вайоминге не бывает долгих унылых Дождей, но внезапно налетающие грозы — самое обычное дело.

Обменявшись взглядами, путники пустили коней в галоп. Здешние места были Сюзанне совершенно незнакомы; она понятия не имела, куда они едут, но полностью полагалась на своего спутника. Над головой сверкнула ветвистая молния, и Сюзанна оглянулась на Трента, ища поддержки.

— Впереди есть пещера! — прокричал он, перекрывая раскат грома. — Там и укроемся, пока буря не утихнет! Только не отставай, Сюзи!

«Только не отставай!» Как будто это не единственное ее желание — всюду быть вместе с ним!

Сюзанна пришпорила коня и понеслась вслед за Трентом, но Черному Джеку пришлось попотеть, чтобы не отстать от красавца мустанга.

Молнии взрезали потемневшее небо; раскаты грома следовали один за другим. В лицо Сюзанне ударили первые тяжелые капли дождя. Она пригнулась.

Черный Джек споткнулся, и Сюзанна, чтобы не упасть, схватилась за луку седла. Она невольно вскрикнула — и Трент тут же повернул коня к ней. Острая вспышка радости пронзила Сюзанну, когда она поняла, что Трент всерьез за нее волнуется.

— Все в порядке! — закричала она. — Поехали!

Дождь лил уже как из ведра. Еще минут десять всадники скользили в раскисшей грязи, спускаясь по склону, пока наконец не очутились под каменными сводами небольшой пещерки.

Промокшая и замерзшая Сюзанна соскользнула с седла — и оказалась прямо в объятиях Трента. Как он успел так быстро спешиться, для нее осталось загадкой, но его теплые объятия наполнили ее радостью и спокойствием.

— Мне показалось, что ты падаешь, — хрипло произнес он. — Господи, Сюзи, не знаю, что бы я делал, если бы ты…

Он запнулся и замолчал, глядя ей в глаза. Снаружи гремел гром и сверкала молния, но здесь, в самом сердце вайомингской глуши, влюбленные были недоступны для бушующей стихии.

Вода струилась по их волосам, одежда отяжелела от влаги, но здесь они были в безопасности.

« В безопасности ли?» — спросила себя Сюзанна. Трент смотрел ей в глаза упорным, вопрошающим взглядом — и на этот раз Сюзанна не оттолкнула его. Губы их встретились, и она, не пытаясь больше бороться со своими чувствами, унеслась в чудесную страну, где не было ни гроз, ни страхов, ни сомнений — только Трент и его любовь.

Он целовал ее, пока у нее не закружилась голова. Он целовал ее до потери всякого представления о времени, месте и обстоятельствах, до забвения собственного имени…

Но вдруг Трент выпрямился. Если бы не его крепкие объятия, Сюзанна потеряла бы равновесие и шлепнулась бы на землю.

Она с трудом открыла глаза.

— Ч-что случилось? — с трудом произнесла она заплетающимся языком, словно опьянев от поцелуя.

— Мустанг, — ответил Трент, кивнув в сторону.

Обернувшись, Сюзанна увидела его жеребца.

Из груди ее вырвался нервный смешок.

— Он как будто пытается нам что-то сказать!

— Точно. — Несколько секунд Трент смотрел на своего мустанга; наконец напряженные морщины на его лбу разгладились. — Мне кажется, — заметил он, — эта чертова животина из кожи вон лезет, чтобы обратить наше внимание на то, что гроза прошла.

Сюзанна выглянула из пещеры. Действительно, хоть на листьях еще и блистала влага, тучи уже рассеялись и с умытых небес ярко сияло солнце.

— Умный у тебя конь, — заметила она, хотя про себя подумала, что по-настоящему умный конь вошел бы в пещеру, чтобы не мокнуть под дождем.

— Умный, — согласился Трент, — но не телепат.

Он отпустил ее и отступил на шаг.

— Я полагал, что мы заночуем здесь, но теперь вижу, что это была не лучшая идея.

Сюзанна облизнула губы. Она не видела смысла разыгрывать непонимание.

— Да, пожалуй, — согласилась она и замолчала, ожидая, что Трент предложит другой вариант. Боже, что стало с ее независимостью? Почему она готова слепо повиноваться какому-то мужчине? И ответ пришел сам собой: потому что она верит ему.

— Сюзанна, не смотри на меня так! — простонал Трент.

— Как?

— Так, словно… Нет! Едем отсюда, Сюзанна, пока ты не поняла меня слишком хорошо!

Легко подхватив Сюзанну, он подсадил ее во влажное седло, вскочил на коня сам и, не оглядываясь, двинулся вперед.

На закате они достигли ковбойского лагеря. Двое ковбоев выбежали из своего» служебного помещения «, которое, по правде сказать, немногим отличалось от шаткой лачужки какого-нибудь бедняка охотника; на лицах их было написано изумление.

Сюзанна соскочила с седла.

— Добрый вечер, Мейсон! У вас тут найдется чашечка кофе?

Старший из двоих мужчин ухмыльнулся.

— Для тебя, Сюзанна? А как же! — Он указал на своего юного товарища. — Помнишь моего парня, Чарли? Твой отец нанял его этим летом, чтобы мальчишка приучался к ковбойской жизни.

Чарли смущенно кивнул. Этот долговязый парень лет восемнадцати-девятнадцати возвышался над своим низкорослым отцом словно башня и, кажется, сам отчаянно стеснялся своего роста.

— Конечно, помню! Рада тебя видеть, Чарли. — Она указала на Трента. — Вы, наверное, знакомы…

Чарли и Мейсон с энтузиазмом закивали. Старший ковбой сделал шаг вперед и протянул руку:

— Будь я проклят, если это не Джим Трент! Самый отчаянный ковбой, какого мне когда-либо случалось видеть! Какими судьбами…

Трент тепло пожал руку старику.

— Ты меня еще помнишь, Мейс? Последний раз, когда мы виделись, я был зеленым юнцом.

— Юнцом, которого трудно забыть, — с улыбкой отозвался ковбой.

Трент пожал руку и его сыну, с лица которого не сходило блаженно-восторженное выражение.

— Я видел, как несколько лет назад вы взяли первый приз в Шейенне! — заметил юноша. — Это было незабываемое зрелище.

Но Трент отмахнулся.

— Боюсь, те славные денечки для меня позади, — сухо ответил он. — А сейчас мы с Сюзи идем по следам табуна мустангов…

— А ну вставай, пока я не вылил на тебя ведро ледяной воды!

Вопль Мейсона прервал сон Сюзанны; девушка потянулась в спальном мешке и с трудом приоткрыла глаза.

Вчера мужчины хотели устроить Сюзанну в хижине, а сами собирались расположиться под открытым небом, но Сюзанна отказалась. Она твердо решила спать под звездами, и троим ковбоям не удалось загнать ее в стойло.

Убедившись, что спорить с ней нет смысла, Трент тоже разложил свою походную постель на земле. Рядом с ним устроился Чарли: он не хотел упускать случай пообщаться со своим героем.

— Одна морока с вами, зелеными, — проворчал Мейсон перед тем, как уйти в хижину. — Делай что хочешь, только учти: подъем у нас, как обычно, в четыре утра.

Все трое издали дружный вопль.

— Ну ладно, раз дама просит, в пять, — смилостивился старый ворчун. — Ее папаша не станет возражать, если мы поваляемся в постели лишний часик.

Это верно, подумала Сюзанна.

Каждой весной, в мае, двое ковбоев отправлялись с ранчо «Монарх» в эту уединенную хижину, чтобы выгнать коров на летнее пастбище. Здесь не было ни телефона, ни каких-либо других средств связи; ковбои действовали на свой страх и риск и были довольны своей работой. Мейсон проводил в горах уже седьмое или восьмое лето; в этом году он взял с собой сына.

Обычно ковбои, наскоро позавтракав, выезжали на пастбище задолго до рассвета и проводили в седле не менее двенадцати часов в день — и в будни, и в выходные, — затем возвращались в хибару без электричества и водопровода, ужинали и валились в постель.

— Па говорит, что только сумасшедший может рваться в ковбои, — рассказывал Чарли вчера вечером. — А по-моему, у меня это в крови…

Сюзанна уже дремала и не слышала, что ответил ему Трент. Последняя мысль ее была: «Как я тебя понимаю! У меня у самой это в крови — страсть к прекрасному синеглазому ковбою…»

Хотела бы Сюзанна ошибаться! Но… увы, это была правда. Джим Трент завладел ее сердцем и душой.

Час спустя, все еще зевая, Сюзанна взгромоздилась на коня и направилась вслед за Трентом прочь от лагеря, в дикую вайомингскую глушь.

— Мы видели следы мустангов у Ажурного хребта, — сообщил им Мейсон. — Думаю, вы не прогадаете, если начнете поиски оттуда.

— Весьма обязан, — кивнул Трент и пустил коня вперед.

— Удачи! — крикнул ему вслед Чарли. — Хотел бы я поехать с вами и посмотреть, что вы станете делать с этим жеребцом!

Сюзанна вздрогнула. Она едет с Трентом, однако понятия не имеет, что случится, когда человек и конь встретятся в поединке… Она не знает даже, хочет ли Трент по-прежнему этого поединка.

Она еще многого не знает…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Сюзанна направила Черного Джека на вершину каменистого холма, но Трент поймал его за узду и, обернувшись к ней, приложил палец к губам.

— Я что-то слышал, — прошептал он в ответ на ее удивленный взгляд.

Сюзанна недоуменно оглянулась по сторонам. Сегодня они видели уже две группы охотников; в диком краю определенно становилось многолюдно.

— Подожди здесь, я посмотрю, — прошептал Трент.

Сюзанна кивнула. Отъехав в густую тень деревьев, она спешилась, обмотала поводья вокруг ветки и села на землю, прислонившись спиной к стволу.

Малейший звук заставлял Сюзанну вздрагивать; однако ей и в голову не приходило ослушаться Трента. Он велел ждать — значит, она будет ждать. И три четверти часа спустя ее терпение было вознаграждено.

Трент появился рядом внезапно и бесшумно, и Сюзанна подпрыгнула от неожиданности.

— Это наши охотнички, — сообщил он. — Род, дядюшка Генри и Мартин Янг. Они меня не заметили. Похоже, они движутся на юго-запад — а значит, нам их опасаться нечего. По коням.

Почти два часа они скакали, не видя и не слыша ни единой живой души, пока мустанг Трента вдруг не вздернул голову и, тревожно фыркая, не затанцевал на месте. Для коня, всегда спокойного и невозмутимого, такое поведение было необычно: очевидно, впереди путников поджидало нечто из ряда вон выходящее.

Взглянув на северо-восток, Сюзанна поняла, что так взволновало коня: на высочайшем холме Ажурного хребта серебристым силуэтом в лучах заходящего солнца вырисовывался ее Пегас.

— Трент! — воскликнула она, сжав его руку.

Трент не отвечал; он смотрел на жеребца, и в прищуренных глазах его читалась неукротимая решимость. Вот он обернулся к Сюзанне, одарил ее такой ослепительной улыбкой, что девушка вновь забыла обо всем на свете, и двинулся вперед. Сюзанна без колебаний последовала за ним.

В свое время Сюзанне пришлось немало поездить верхом. В том числе на большой скорости и по пересеченной местности. Но в такой бешеной скачке, как сейчас, ей участвовать еще не доводилось! Безжалостно погоняя коня, она мчалась за Трентом по высокой траве.

Трент, очевидно, знал, что делает: достигнув подножия холма, он направил своего коня наверх, проскакав всего в нескольких метрах от мирно пасущихся мустангов.

Тихое пастбище мгновенно превратилось в настоящий ад, полный мелькающих копыт, оскаленных зубов и испуганного ржания. Пегас издал трубный звук, призывая свой гарем к порядку, и кобылы, повинуясь его крикам и чувствительным укусам, поскакали вперед.

Сюзанна бросилась было за ними, но Трент остановил ее движением руки.

— Подожди! Там, впереди, каньоны, и некоторые из них оканчиваются тупиками. Если нам повезет, мне удастся загнать лошадей в тупик. Если не повезет… — он пожал плечами, — значит, не судьба.

Жеребец Сюзанны плясал на месте; она тщетно пыталась его успокоить.

— Скажи, что мне делать?!

— Тесни мустангов на тропу, не давай им уйти в сторону. И, Сюзи… — он остановил коня и обернулся к ней, — будь осторожна. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Сюзанна привстала на стременах и наклонилась вперед; голос ее дрожал от радостного волнения:

— Не беспокойся обо мне! Поезжай, Трент!

Взгляды их встретились — и на миг сердца у обоих замерли. Но через мгновение Трент повернул коня и направился вниз, на узкую тропу над головокружительной бездной. Спустя несколько секунд он скрылся из виду.

Проводив его взглядом, Сюзанна пришпорила коня и поскакала вслед за мустангами. Черному Джеку снова пришлось попотеть, но довольно быстро он догнал своих диких сородичей.

Сюзанна была изумлена, должно быть, не меньше мустангов, когда Трент вдруг, вынырнув из ниоткуда, преградил табуну дорогу. Белый попятился назад; он громко ржал и бил копытами по воздуху, словно бросая вызов новому врагу.

Вожак, как видно, не собирался отступать без борьбы; но его подруги были не столь безрассудно отважны. Они выбрали путь наименьшего сопротивления и всей толпой ринулись влево, в узкий, словно бутылочное горлышко, каньон. Не снижая скорости, они промчались мимо водопада и скрылись из виду.

Пегас колебался; несколько секунд он стоял, выгибая шею и дико поводя глазами, но наконец решился и помчался следом за кобылами. Вскоре и он исчез в облаке пыли.

Трент не последовал за ним. Соскочив с коня, он бросился к стенке каньона, где в созданном самой природой живописном беспорядке валялись поваленные деревья и обломки скал. Из древесных стволов, ветвей и камней Трент начал сооружать импровизированный барьер, преграждающий вход в каньон.

Сообразив, что он делает, Сюзанна поспешила ему на помощь. Размотав свое лассо, она бросила один конец Тренту, а другой привязала к седлу Черного Джека. Теперь, когда самые тяжелые предметы таскала лошадь, работа пошла быстрее.

С Трента и Сюзанны градом лил пот, но они не обращали внимания на усталость. Времени у них было немного: едва последний камень лег на место, как из ущелья показался белоснежный жеребец.

Белый мчался, почти не касаясь земли; глаза его горели яростью отчаяния. Очевидно, он понял, что оказался в ловушке. Не сбавляя скорости, он несся к барьеру.

Сюзанна вскрикнула и попятилась: ей показалось, что Пегас сейчас взлетит в воздух и перепрыгнет через их непрочную баррикаду. Но в последний момент он развернулся и снова скрылся в ущелье.

Сюзанна обернулась к Тренту; сердце ее бешено колотилось и все тело сотрясала дрожь. Никогда еще Сюзанна не ощущала такого волнения.

— Получилось! — закричала она, бросаясь к Тренту в объятия. — Получилось! Мы поймали Белого Мустанга! Теперь папа и его охотники ничего с ним не сделают! О, Трент, я не могу поверить!..

Трент поднял ее и закружил в воздухе; Сюзанна догадывалась, что он сейчас чувствует то же самое. Впрочем, в эту минуту ей было не до того, чтобы размышлять или анализировать их с Трентом чувства. Оба они счастливы — и этого довольно.

Трент медленно опустил ее на землю, прижимая к своему разгоряченному телу. Ноги Сюзанны коснулись земли, но она не отодвинулась от него.

И здесь, у входа в Ажурный каньон, возле баррикады, удерживающей в плену табун мустангов, под безжалостным вайомингским солнцем, ярко сияющим с безоблачно-голубого неба, Джим Трент сжал Сюзанну Гленн в объятиях и прильнул к ее губам.

Он знал, что совершает ошибку, но, черт возьми, Сюзанна была так соблазнительна, что он просто не мог удержаться! Губы ее податливо раскрылись ему навстречу, и Трент еще крепче прижал ее к себе.

Но даже сейчас он не мог забыть поведение Сюзанны на ранчо Эйса. Не мог отрешиться от мысли, что ради мустангов она готова на все. В самом прямом смысле.

Даже на то, чтобы лечь с ним в постель? Бог свидетель, как он хочет ее, но не так! Совсем не так! И Трент заставил себя оторваться от ее сладких, пахнущих свежестью губ.

Сюзанна стояла, закрыв глаза, и длинные ресницы бросали тень на ее высокие скулы. Нежные губы чуть вздрагивали.

— Трент? — Она подняла лицо, словно ища его поцелуя.

И Трент понял: если он снова поцелует ее, все будет кончено. Она выиграет: он больше никогда и ни в чем не сможет ей отказать.

Если он поцелует ее снова, то на этом не остановится. Он повалит ее прямо на каменистую землю и сделает то, о чем мечтал все эти десять лет — с тех пор как увидел ее в прохладных водах ручья Дикой Лошади.

Сдавленно выругавшись, Трент подхватил ее на руки. Сюзанна широко открыла глаза и со вздохом обвила его шею руками. Очевидно, сейчас он отнесет ее на лужайку, покрытую мягкой травой.

Что ж, Трент и вправду собирался совершить то, что задумал. Не обращая внимания ни на привычную боль в колене, ни на быстрые поцелуи, которыми Сюзанна покрывала его шею, он решительно направился к ручью.

Сюзанна вздохнула и теснее прижалась к нему. Нет, нельзя терять время, нужно как можно быстрее свершить задуманное.

— Трент!

Еле слышный шепот. Нежное прикосновение тонких пальцев к уху, затем к волосам… Трент задыхался, он почти бежал…

— Трент!

Широко раскрытые удивленные глаза — глаза цвета темных вишен, прекрасные и нежные, но которым он не доверял.

— Сюзанна! — прохрипел он.

— Ч-что?

— Задержи дыхание!

И с этими словами швырнул ее в ручей.

Сюзанна пошла ко дну как камень, но через миг вынырнула, отфыркиваясь и отчаянно колотя руками по воде. Вода доставала ей всего до пояса. Но не успела Сюзанна встать на ноги, как струи водопада ударили ей в лицо.

Сюзанна с трудом повернулась к берегу. Там, широко расставив ноги и уперев руки в бедра, стоял Трент и смотрел на нее.

Она побрела к берегу, убирая с лица мокрые волосы.

— Зачем ты это сделал? — воскликнула она. — Ты… ты варвар!

— Неужели не понимаешь? — усмехнулся Трент.

— Нет, не понимаю! — С трудом удерживая равновесие, Сюзанна наконец выбралась на берег. Рубашка ее прилипла к телу, с джинсов текло ручьем, ботинки хлюпали при каждом шаге, но не только это делало ее несчастной. Сюзанна не могла понять, на что намекает Трент. За что он так зло подшутил над ней?

Он криво улыбнулся.

— Ты ведь никогда не сдаешься, верно? Интересно, как далеко ты готова была зайти в тот день на ранчо?

— Ты ничего, ничего не понял! Я вовсе не собиралась…

— Да, как же! — Он покачал головой. — Не появись Род вовремя — и мне стало бы очень сложно тебе в чем-нибудь отказать.

Сюзанна вздохнула; и неизвестно, чего было больше в этом вздохе — раздражения, усталости или невольной радости, охватившей ее при этом признании Трента.

— Я приехала, чтобы попросить у тебя помощи, — твердо ответила она. — Но не знала, с чего начать; а ты не дал мне и слова вымолвить, пока… пока не стало слишком поздно.

— Вот как, я еще и виноват? — Скрестив руки на груди, он попытался уничтожить ее взглядом, но Сюзанну не так просто было запугать!

— Помолчи и дай мне сказать! Ты так радостно меня встретил, был так гостеприимен, а мне действительно хотелось посмотреть на твое ранчо, и с тобой общаться было тоже очень приятно. А потом…

Она остановилась, надеясь, что Трент избавит ее от дальнейших объяснений. Но сейчас, как и тогда, он был вовсе не настроен ей помогать. Упрямо выпяченный подбородок и плотно сжатые губы говорили об этом лучше всяких слов. Но Сюзанна не сдавалась:

— А потом ты меня поцеловал…

— Не только поцеловал!

— Да, не только, — с чувством согласилась Сюзанна. — И тогда все мысли о лошадях просто вылетели у меня из головы! Ты прав, если бы не появился Род…

— Однако он появился, и очень вовремя.

— Может быть. И ты поверил в самое худшее. Трент, почему ты так плохо обо мне думаешь? — Она нервно потерла замерзшие руки.

Трент молчал и по-прежнему сверлил ее взглядом.

— Я приехала просить тебя о помощи, но вовсе не собиралась соблазнять и хитростью заставлять делать то, чего ты не хочешь.

— Ну да, разумеется.

Он ей не верит — и неудивительно! И Сюзанна сдалась:

— Хорошо, а ты в отместку бросил меня в ручей. Думаю, теперь мы в расчете.

— Может быть, и так. — Он кивнул в сторону каньона. — Кобылы с ранчо «Монарх» здесь, и ничего дурного с ними не случится. Я поймаю их, и через час ты отправишься с ними в Эддисон.

Сюзанна гордо подняла голову.

— Я останусь здесь.

— Сюзи! — Он устремил на нее умоляющие синие глаза. — Неужели ты все еще не бросила своих надежд?

— А с какой стати? Мы уже заехали Бог знает куда — мне кажется, мы неподалеку от родных мест этих мустангов. Нам достаточно прогнать их еще несколько миль, а дальше они сами найдут дорогу домой.

Трент покачал головой, но, против ее ожиданий, в нем уже не чувствовалось обычной для него решительности.

— Ну нет. Для меня это тоже вопрос чести. Будь я проклят, если не проедусь на этом жеребце хотя бы разок… — Он пожал плечами и задумался. А через несколько секунд произнес, как будто с неохотой: — Если он и вправду такой неукротимый — что ж, я могу его и отпустить.

— Ты серьезно? — Сюзанна подбежала к нему. — Если так, я готова помогать тебе всем, чем могу, и…

Звук летящего самолета прервал ее слова, Сюзанна и Трент задрали головы к небесам, где кружил, выглядывая табун, самолет Рекса Гленна.

Сюзанна с тревогой повернулась к Тренту:

— Как ты думаешь, он нас заметил?

— Здесь слишком много зелени. А вот лошадей в каньоне заметить мог… — Он пожал плечами. — Что ж, будем надеяться, что нам повезло.

«Дай-то Бог!» — подумала Сюзанна.

Трент взглянул ей в глаза, затем опустил взгляд на мокрую рубашку, плотно облепившую тело. Сюзанна попятилась, инстинктивно скрестив руки на груди.

Одно невероятно долгое мгновение Трент смотрел на нее, затем вздохнул.

— Пора за работу, — произнес он, и голос его прозвучал так, как будто на эти несколько слов ушли его последние силы.

Часом позже два молчаливых всадника въехали в каньон; а еще некоторое время спустя те же всадники, с головы до ног покрытые потом и пылью, выехали из Каньона, таща за собой на двух веревках упирающегося жеребца. Когда им наконец удалось привязать его к дереву у входа в каньон, Трент уже истощил весь свой запас ругательств, а Сюзанна мрачно молчала и размышляла о том, какого черта во все это ввязалась…

Она оказалась права в одном: ее Пегас вовсе не сказочное создание. Взбешенный жеребец, с натужным ржанием рвущийся прочь из пут, был, несомненно, реальным существом из плоти и крови.

Трент сорвал шляпу и утер пот со лба.

— Боже правый! Это не легче, чем тащить тигра за хвост!

Он наклонился и рассеянно потер колено. Сюзанна понимала, что ему сейчас несладко, а завтра, наверно, придется еще хуже. Как сам Трент, так и его жеребец были совершенно вымотаны безумной скачкой.

Да и Сюзанне пришлось нелегко. Ладони у нее горели от свежих мозолей, а у Черного Джека по боку тянулась кровавая полоса — след от острой ветки.

Трент спешился; лицо его выражало усталость и облегчение.

— Сейчас отдохну, а потом приведу кобыл твоего отца, — пообещал он.

— Я помогу, — предложила Сюзанна, хотя сомневалась, что еще способна шевельнуть рукой.

— Не надо. Просто пообещай мне не подходить близко к жеребцу. — Он взглянул на чудесного коня, все еще рвущегося прочь и в ярости грызущего короткую веревку. — Не вздумай освободить его? От тебя мокрое место останется. А мне вовсе не улыбается оправдываться перед стариной Рексом!

Сюзанна скорчила гримасу.

— А до меня тебе и дела нет?

На губах Трента вспыхнула и погасла та ослепительная улыбка, которую так любила Сюзанна.

— Почему же? — лениво ответил он. — Очень даже есть.

Солнце уже опускалось за горы и вечерний покой сходил на землю, когда Трент вернулся с двумя кобылами в поводу. На боку каждой из них отчетливо читалось клеймо ранчо «Монарх».

Пегас, казалось, смирился со своей участью и стоял спокойно; с вздымающихся боков его капала пена. Но, завидев кобыл, он раздул ноздри и с новой силой рванулся. Трент и Сюзанна пленили его тело, но дух коня оставался, как прежде, яростным и неукротимым.

Сюзанна не могла оторвать от него глаз.

— Хотела бы я, чтобы они сейчас его увидели, — заметила она Тренту.

— Они? Кто? — Он присел на камень и с наслаждением вытянул усталые ноги.

— Те идиоты, которые считают, что в мустангах нет ничего, кроме шерсти и мяса, и годятся они лишь на собачьи консервы… Посмотрели бы они на Пегаса! Это же… это просто принц среди лошадей! — И Сюзанна сама рассмеялась своему высокопарному сравнению.

— Отличный конь, — согласился Трент, — но все же не воздушное создание из детских сказок.

Увы, он был прав. На белоснежной шкуре Пегаса Сюзанна заметила немало старых шрамов — следы жестоких битв за первенство с другими жеребцами. Но он по-прежнему казался ей прекраснейшим существом на свете…

За исключением разве что Джима Трента. Особенно когда немного позже ковбой отправился умыться к водопаду. Трент сбросил рубашку, ботинки и носки, оставшись в одних джинсах, и струйки воды стекали по обнаженному загорелому телу, делая его похожим на бронзовую статую.

Сюзанна не отказалась бы к нему присоединиться, но она сегодня уже купалась. Причем против воли. Еще, пожалуй, решит, что она снова с ним заигрывает!

Но почему это его так беспокоит? Опыт Сюзанны по части мужчин был не так уж велик, но она догадывалась, что большинство ее знакомых на месте Трента не упустили бы своего! Может быть, он просто не хочет показывать, насколько она ему небезразлична?

А он… насколько он небезразличен ей? У Сюзанны не оставалось никаких сомнений: она его любит. Перепалки с ним стали ей просто необходимы, и она пошла бы за ним на край света!

Да, в сущности, так она и сделала.

Трент повернулся к ней спиной и начал плескать себе водой в лицо. Сюзанна мечтательно наблюдала за ним; самые безумные мысли крутились у нее в голове. Может быть, для Пегаса лучше стать домашним? Он уже не молод; рано или поздно другой, более молодой и сильный жеребец победит его в схватке за первенство и уведет табун, оставив Пегаса в лучшем случае униженным и одиноким, в худшем — израненным или мертвым.

А может быть, его ждет смерть от пули браконьера и участь собачьих консервов… Рекс верно заметил, такое случается сплошь и рядом. Так ли страшно, если Белый проведет остаток жизни в конюшне на ранчо Эйса? Там он будет в безопасности от Рекса и других хищников; у него будет все, чего только может пожелать лошадиная душа…

Все, кроме свободы.

Поужинав консервами и кофе, Трент с Сюзанной заговорили о том, что делать дальше.

— Если бы у нас было побольше времени… — вздохнула Сюзанна.

— Или волшебная палочка, — иронически отозвался Трент. — В любую минуту кто-нибудь может на нас наткнуться.

Сюзанна уныло кивнула.

— Папа не успокоится, пока не сведет счеты с этим жеребцом, — убежденно заметила она. — Но теперь благодаря тебе он под нашим присмотром… — Она взглянула на Трента, и во взгляде ее отразилось нескрываемое восхищение — и нечто большее, чем просто восхищение.

— Ох, Сюзи! — Он отставил свою оловянную тарелку. — Зачем мне твоя благодарность? Я хотел бы… — Он осекся и замолк; пламя костра, отражаясь в его глазах, подсвечивало их каким-то внутренним светом.

— Чего? — Она не играла в невинность, не отводила глаз — она смело и свободно смотрела ему в лицо.

Трент медленно, тяжело поднялся с земли. Его мускулистая фигура, возвышающаяся над костром, могла бы показаться угрожающей, но Сюзанна больше его не боялась. Она знала Трента и верила, что он никогда не захочет причинить ей вред.

— Хотел бы покончить со всей этой историей!

— А… Я тоже. — Сюзанна не солгала, однако это было лишь второе ее заветное желание. О первом она умолчала.

— У нас мало времени, — заговорил Трент деловым тоном. — Жеребца нужно объездить, и как можно скорее. Как только я это сделаю, твой отец может хоть глотку себе надорвать, но помешать мне уже не посмеет. — Он прищурился так, что глаза превратились в узенькие щелочки. — Сюзанна, ты на моей стороне?

Настало время выбрать меньшее из двух зол. Сюзанна понимала, что так и должна поступить, и хотела бы принять такое решение… но не могла.

Еще не могла.

— Я понимаю, что ты прав, — медленно произнесла она, — но мне нужно подумать. В любом случае до завтра это подождет.

На мгновение Трент замер и стоял неподвижный, как темные горы у него за спиной. Затем кивнул.

— Верно, до завтра мы с места не стронемся.

Отдохни пока. — Он бросил взгляд на гряду холмов, четко темнеющую в последних лучах заходящего солнца. — Я поднимусь на вершину, взгляну, не видно ли поблизости костров. Мне нужно размяться… А ты не жди меня, ложись.

Он повернулся и пошел прочь. Но через два шага правая нога его неловко подвернулась, и он едва не упал. Сюзанна вскочила, готовая броситься ему на помощь, но Трент удержался на ногах и, тихо выругавшись; исчез во тьме.

Что произошло? — ломала голову Сюзанна, прислушиваясь к тяжелым удаляющимся шагам Трента.

Надо было бы окликнуть его и задать вопрос, уже довольно давно не дававший ей покоя. Верно ли, что он бросил родео и вернулся на ранчо Эйса из-за травмы? И что у него с коленом? Не слишком ли опасно для него объезжать дикого жеребца — такого, как Пегас?

Несколько минут Сюзанна сидела неподвижно, невидящим взором глядя на огонь. Она устала от борьбы с Трентом и не может позволить ему подвергать себя ненужной опасности!

Что, если выпустить Пегаса на волю?

Сюзанна боязливо обернулась, словно опасалась, что Трент подслушает ее мысли. Возможно, он видит ее, освещенную светом костра; может быть, только и ждет какого-нибудь ее неверного шага… Ну и пусть, ей все равно.

Сюзанна чувствовала, что сегодня Трент уже больше доверяет ей. Может быть, даже поверил — или только начал верить — ее объяснениям относительно того дня на ранчо Эйса…

Сюзанна застонала и, обхватив руками колени, подняла лицо к полной луне. Видит Бог, она не хочет его предавать, но еще больше не хочет, чтобы он пострадал из-за собственного упрямства.

Душа Сюзанны была в смятении: она с ужасом понимала, что свобода Пегаса ее больше не волнует. Если она и хочет отпустить его, то только ради мужчины, которого любит.

Сюзанна порывисто вскочила и отошла прочь от костра; грудь ее бурно вздымалась. Трент никогда не поймет ее, и все же она это сделает. Сделает ради него.

А если так, надо торопиться.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Сюзанна развязала веревки, скрепляющие самую непрочную часть баррикады, и оттащила в сторону легкие камни и ветки.

Пегас, насторожив уши, наблюдал за ее работой. В темноте он белел, словно привидение. У Сюзанны мурашки побежали по коже: ей почудилось, что она чувствует на себе словно человеческий взгляд — внимательный и недоброжелательный. Ерунда, сказала себе Сюзанна: Пегас, конечно, умен, но все же не так, как человек.

Чтобы выжить в дикой прерии, коню необходимы недюжинный ум и сила. Пегас не родился вожаком; он добыл это звание в бою и вынужден был постоянно отстаивать его в жестоких схватках с соперниками.

Может быть, он понимает, что Сюзанна хочет ему помочь? Будем надеяться, что так, сказала себе Сюзанна. Она опасливо покосилась в сторону холмов. Только бы Трент не вернулся раньше времени!

Увы, Пегас оказался не так проницателен, как надеялась Сюзанна. Увидев, что она идет к нему, жеребец предостерегающе фыркнул и рванулся прочь, насколько позволяла короткая веревка. Для него Сюзанна была еще одним врагом — не больше.

— Тише, мальчик, тише… — успокаивающе заговорила Сюзанна. Сердце ее билось где-то в горле. Нет, она не боялась Пегаса, но сознавала опасность и понимала, что должна быть очень осторожна.

Жеребец наклонил голову и в первый раз встретился с ней взглядом. В глазах его мерцали лунные блики.

— Спокойно, не нервничай, — пробормотала

Сюзанна. — Я о тебе же забочусь…

Пегас снова фыркнул и попятился. Однако

Сюзанна шла вперед и бормотала какие-то ласковые слова, и конь постепенно успокоился, хотя по-прежнему тяжело дышал.

Сердце Сюзанны отчаянно колотилось, но голос звучал тихо и ласково. Она подвигалась к коню медленно, шаг за шагом. При каждом ее шаге он вздергивал голову и с шумом выпускал воздух через ноздри, но затем снова успокаивался.

Сюзанна, казалось, загипнотизировала не только коня, но и себя. Весь мир сузился для нее до размеров узкой площадки, освещенной луной. В душе осталось одно желание — успокоить жеребца, убедить его, что ей можно доверять.

И вот наконец она стояла с жеребцом глаза в глаза. Протянув дрожащую руку, Сюзанна в первый раз погладила его по серебристой изогнутой шее.

Под белоснежной шкурой вздулись могучие мускулы, но конь не отпрянул и не отдернул голову. Затаив дыхание, Сюзанна протянула другую руку к веревке. Жеребец закатил глаза и фыркнул, но не двинулся с места.

Забыв обо всем, не обращая внимания даже на болезненные свежие мозоли на ладонях, Сюзанна трудилась над узлами. Наконец терпение ее было вознаграждено — конец веревки упал на землю.

С торжествующим ржанием жеребец взвился на дыбы; копыта его нависли над головой Сюзанны. Не успев испугаться, она отшатнулась и оперлась спиной о дерево. А Пегас издал новый ликующий крик, от которого по спине ее прошли мурашки, и, повернувшись, бросился к расчищенному ею проходу.

Едва дыша, Сюзанна прислушивалась к его легкому бегу. Голова у нее кружилась от физического напряжения, но еще более — от осознания того, что она сделала.

С той стороны барьера снова послышалось ржание, но уже испуганное и гневное. Топот копыт оборвался. Сюзанна бросилась туда.

Она сразу увидела Пегаса: он лежал на боку, отчаянно молотя копытами по воздуху, передние ноги его были опутаны веревкой.

Трент стоял рядом, держа конец веревки. Он метнул на Сюзанну такой убийственный взгляд, что ей захотелось повернуться и бежать без оглядки.

Пегас не сдавался без борьбы. Даже снова привязанный к дереву, он рвался, бил копытами и пытался перегрызть веревку.

Сюзанна стояла рядом, закрыв лицо руками: она боялась даже взглянуть на Трента. Теперь, конечно, он и видеть ее не захочет — и будет прав. Ведь она предала его! Трент никогда не поверит, что Сюзанна сделала это для его же блага.

Трент молча заделал дыру в баррикаде, затем повернулся к ней — темная угрожающая тень на фоне звездного неба.

— Черт возьми, Сюзанна! — приглушенно заговорил он. — Похоже, тебя ни на минуту нельзя оставить одну!.

Сюзанна сглотнула слезы, подступившие к горлу.

— Чего ты ждешь от меня, Трент? Извинений?

Сожалений? Не дождешься! Единственное, о чем я жалею, — что ты не вернулся на пять минут позже!

Трент сухо, невесело рассмеялся.

— Мне-то показалось, что мы договорились ничего не предпринимать до завтра… — Он с негодованием потряс головой. — Но, похоже, я недооценил твоих чувств к этому проклятому жеребцу!

Внутри у Сюзанны что-то болезненно сжалось.

— Нет, Трент, — воскликнула она со смелостью, порожденной отчаянием, — ты недооценил моих чувств к тебе!

Она повернулась и пошла к догорающему костру, но не успела пройти и двух шагов, как Трент схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.

— Объясни! — потребовал он, вцепившись ей в плечи.

— Я боялась, что жеребец убьет или покалечит тебя, — просто ответила Сюзанна.

— Я сам могу о себе позаботиться! — взревел Трент. — Черт возьми, я объездил лошадей больше, чем тебе случалось видеть!

— И одна из них заставила тебя навсегда отказаться от родео?

У Трента перехватило дыхание.

— Это Род тебе наболтал? — Он произнес это таким тоном, словно увидел рядом с собой еще одного предателя. — Черт возьми, а он-то откуда знает?

— Род ничего мне не говорил. И никто другой тоже. Просто у меня есть глаза. Я давно заметила, что от усталости ты начинаешь прихрамывать. И то и дело машинально потираешь правое колено. — Трент тяжело дышал, но Сюзанна уже не боялась его гнева. Терять ей было нечего. — Думаю, это случилось около полугода назад. Я права?

— Что за… Как ты догадалась?

— Ты не приехал на похороны Эйса.

Руки Трента бессильно упали с ее плеч; он смотрел на нее, широко открыв изумленные глаза. Сюзанна продолжала стоять перед ним в безумной надежде, что он поймет ее искренность — по глазам, по голосу, по воздуху, которым они оба дышат. —

Она нашла в себе силы продолжить разговор.

— Я даже боялась подумать о том, что с тобой может что-нибудь случиться, — призналась она. — Свобода мустангов — это для меня дело принципа, но твоя жизнь и безопасность… это больше… чем принцип. Трент, скажи, что ты мне веришь!

— Я верю тебе.

— Тогда почему сердишься? — бросилась в атаку Сюзанна. — Я не нарушала никаких обещаний. Я хотела сделать как лучше! Почему же ты и сейчас разговариваешь со мной, словно с нашкодившей девчонкой?

— Я не сержусь, — тихо ответил Трент. — Это совсем другое… Страх. Ты не представляешь, как я испугался!

И вдруг он притянул ее к себе и крепко, до боли, сжал в объятиях, хотя она и не думала сопротивляться. Даже сквозь рубашку Сюзанна слышала отчаянное биение его сердца.

Он заговорил, зарывшись лицом в ее волосы, и голос его звучал странно и глухо:

— Он же мог затоптать тебя насмерть! Когда я его увидел, первая моя мысль была, что ты лежишь там в грязи… раненая… умирающая… В руках у меня было лассо, и я бросил его — скорее инстинктивно, чем сознательно. Но если бы он ранил тебя или… — он сжал ее еще крепче, — или того хуже, клянусь, я отдал бы его на растерзание твоему отцу!

— Не надо! — прошептала Сюзанна, целуя его в шею — Сердце ее таяло от его слов. — Он не причинил вреда ни мне, ни тебе, а мы не причинили вреда ему. Ты сам однажды сказал: все хорошо, что хорошо кончается. Эта история кончилась хорошо…

— Она еще не окончена.

И он поцеловал ее — сперва нежно, потом с возрастающей страстью, затем подхватил на руки и понес к костру.

У походной постели он остановился и вопросительно взглянул ей в лицо. Сюзанна ответила ему страстным поцелуем.

Трент прерывисто вздохнул.

— Ты уверена? — спросил он хриплым, задыхающимся голосом. — Если нет…

— Я уверена, — прошептала Сюзанна и погладила его по щеке. — На этот вопрос мне легко ответить…

Опустившись на колени, Трент уложил ее на спальный мешок.

— Легко? — с улыбкой переспросил он.

Сюзанна улыбнулась в ответ и провела рукой по его упрямому подбородку.

— Конечно, легко! Ведь я безумно тебя люблю! Может быть, я полюбила тебя еще десять лет назад, в тот день на ручье Дикой Лошади… Не знаю. Важно то, что я люблю тебя, Джим Трент!

Ее слова потонули в страстных поцелуях.

На следующее утро Сюзанна проснулась не сразу; она долго лежала и потягивалась, не открывая глаз. Трента рядом не было, но Сюзанна знала, что он где-то неподалеку. Иначе с чего бы ей чувствовать себя такой спокойной, счастливой и…

И любящей. Сюзанна невольно рассмеялась; лицо ее осветилось счастливой улыбкой. Наконецто она нашла мужчину, с которым готова провести всю жизнь!

Эта мысль заставила Сюзанну сбросить остатки сна. И первое, что она увидела, открыв глаза, был, конечно, Трент.

Сюзанна призывно улыбнулась ему, но, к ее удивлению, он не ответил улыбкой.

— Хочешь кофе? — спросил он, старательно глядя в сторону.

— Д-да. — Смущенная и обескураженная, Сюзанна поспешно натянула рубашку и джинсы. Она не понимала, что произошло.

Одевшись, Сюзанна уселась на бревно. Трент принес ей кофе в жестяной кружке, и Сюзанна уставилась на нее так, словно никогда в жизни не видела подобных вещей. Затем перевела взгляд на его ботинки — и увидела, что Трент неловко переминается с ноги на ногу.

— Я… э-э… Сюзанна, я кое о чем подумал… Мне надо съездить на разведку. Я ждал только, пока ты проснешься.

Никогда прежде Сюзанна не слышала в голосе Трента нерешительности. Она подняла глаза. Он, очевидно, встревожен, даже напуган, но чем? Неужели тем, что прошлой ночью она назвала свое чувство любовью?

Черт возьми, ему-то чего бояться? Это она должна дрожать от страха! Признаться в любви человеку, который никогда не проявлял к тебе ничего, кроме чисто сексуального интереса, — это не шутка. Сюзанна дала ему в руки мощное оружие против себя. Почему же он мнется и мямлит, словно подросток на первом свидании?

— Ну вот я и проснулась, — коротко ответила она, устремив взгляд на дальние холмы. — Я подожду тебя здесь, но не беспокойся: никаких проблем не будет.

— Каких проблем?

— С лошадьми, — чуть улыбнувшись, ответила Сюзанна. — Я не собираюсь их выпускать. Поезжай спокойно.

Трент скрылся; Сюзанна долго смотрела ему вслед. Рядом с ней на бревне стыл нетронутый кофе. «Вот это и случилось», — подумала Сюзанна. Всю сознательную жизнь она ждала Мистера

Совершенство, чтобы наконец влюбиться в человека, которому, похоже, неведомо само понятие «любовь».

Все, что ей остается, размышляла Сюзанна, — это избежать лишних унижений и тихо исчезнуть до его возвращения. Она примерно знает, где находится, и без труда найдет дорогу домой. У нее есть и еда, и хорошая лошадь.

Зачем только она пообещала, что не выпустит лошадей? Иногда Сюзанна поражалась собственной глупости. Ведь никто, кажется, ее за язык не тянул. Может быть, стоит плюнуть на это обещание?

Нет, не стоит. Слишком многое теперь связывает ее с Трентом, чтобы пускаться на хитрости у него за спиной. Она никогда не предаст и не обманет его. Пусть Трент не понимает и не ценит ее чувств — она любит его и будет любить, пока жива.

Итак, вместо того чтобы бежать со всех ног, как поступила бы любая разумная женщина, Сюзанна осталась в лагере. Она прибралась и уже открыла спагетти, собираясь готовить обед, как вдруг услышала топот копыт. Кто-то во весь опор летел к лагерю.

«Господи, пожалуйста, пусть это будет Трент!»

Бог услышал ее молитву. Трент несся с такой скоростью, что сердце Сюзанны сжалось от ужаса.

Сломя голову он слетел с холма и ворвался в лагерь так, словно за ним гнался сам дьявол.

— Они сейчас будут здесь! — крикнул он.

— Кто?

— Твой отец, и с ним — половина округа. — Он обернулся через плечо, словно ожидал увидеть погоню. — Я встретил их в долине; мне удалось уйти, но по следам они нас легко найдут. Через несколько часов они будут здесь — так что поторопимся!

— Но что нам делать?

— Я все тебе объясню, пока будем седлать лошадей. Поторапливайся, милая! Времени у нас мало, но еще не все потеряно!

Несколькими часами позже в каньон ворвался Рекс с дюжиной всадников. Трент и Сюзанна ждали их.

Трент с улыбкой обернулся к Сюзанне:

— Вот увидишь, все будет хорошо. — Лицо его вдруг стало серьезным. — Скажи, ты все еще меня любишь?

У Сюзанны перехватило дыхание. С того момента, как он прискакал сломя голову, между ними не было произнесено ни одного слова на эту тему. Да они вообще почти не разговаривали, разве что обменялись несколькими словами. На большее не было времени.

Что ответить? Сюзанна не колебалась ни секунды.

— Господи! — прошептала она. Сердце было так полно любовью, что казалось, вот-вот разорвется. — Конечно, люблю!

Трент улыбнулся ярче полуденного солнышка.

— Тогда и беспокоиться не о чем. — Он обнял ее за талию и повел навстречу незваным гостям.

Рекс, красный и потный, остановил своего ширококостного жеребца в нескольких шагах от Трента и Сюзанны и воззрился на них сверху вниз.

— Разрази меня гром! — воскликнул Гленн, переводя взгляд на баррикаду у входа в каньон. — Похоже, на этот раз разбойник от нас не уйдет!

— Послушай, Рекс, — начал Трент с безупречной вежливостью, — сойди с коня, и давай поговорим спокойно. Мы оба разумные люди и сумеем найти решение, приемлемое для обоих.

Но для Рекса все обращения к разуму были пустыми словами.

— Хватит заговаривать мне зубы! — взревел он. — Сначала я разберусь с мустангами, а затем и с тобой! Подумать только — увел мою девчонку с собой в прерию, играешь с ней в какие-то грязные игры…

У Сюзанны запылали щеки.

— Никто меня не «уводил»! — крикнула она. — Я поехала с Трентом по собственной воле, можно сказать, навязалась ему! Я уже взрослая, черт побери! Мне двадцать шесть! Прекрати обращаться со мной как…

— Побереги нервы, милая, — улыбнулся Трент, затем перевел спокойный взгляд на ее отца. — Рекс Гленн, я люблю твою дочь и хочу на ней жениться — разумеется, если она согласна. А теперь предлагаю тебе забрать своих кобыл и отправиться домой. Вон они — привязаны под деревом.

Сюзанна открыла рот от изумления.

— Ты… ты меня любишь? Ты хочешь на мне жениться?

— Если не возражаешь, я предпочел бы обсудить этот вопрос наедине, — ответил Трент, и глаза его блеснули лукавой усмешкой.

Рекс, не сходя с седла, молча пожирал взглядом влюбленную пару; лицо его было непроницаемым, и даже Сюзанна, за двадцать шесть лет своей жизни хорошо изучившая отца, не могла догадаться, о чем он думает. Очевидно, заявление Трента стало для него полной неожиданностью.

— Забирай кобыл, папа, — предложила она, теснее прижимаясь к Тренту. — Ты ведь за ними приехал?

— Не только! — Рекс говорил спокойно, но конь его, почуяв раздражение всадника, затанцевал на месте. Рекс натянул поводья, выругавшись сквозь зубы. — Разберите эту баррикаду! — коротко приказал он своим людям.

— Подождите! — раздался властный голос Трента. — Я готов дать слово чести, что этот жеребец никому больше не причинит вреда. Этого тебе достаточно?

Рекс скрестил руки на луке седла.

— Нет, сынок, — отрезал он, — недостаточно. У меня с этим мустангом личные счеты. Так что, если ты не хочешь серьезно со мной повздорить… — он со значением взглянул на свою дочь, затем снова перевел взгляд на Трента, — лучше отойди в сторону.

Трент сжал кулаки, на миг показалось, что он готов к схватке, но в следующую секунду ковбой махнул рукой и безропотно отступил в сторону. С полдюжины всадников спешились и принялись за работу, через несколько минут от баррикады не осталось и следа.

Рекс поднял руку, и по его сигналу всадники ринулись в узкий проход. Один Род не поскакал за ними; он остановился возле Трента и Сюзанны.

— Черт, — начал он, — мне жаль, что так вышло… А у меня хорошие новости! Чертовски хорошие! Представляете, она согласилась!

Не дожидаясь ответа, он дал шпоры коню и исчез в каньоне.

Несколько секунд Сюзанна и Трент недоуменно смотрели ему вслед, затем расхохотались.

— Что бы это значило? — воскликнула Сюзанна, провожая Рода взглядом.

Трент поцеловал ее в макушку.

— Это он о Дженни. Видимо, она наконец дала согласие стать его женой.

— О, Трент! — Сюзанна порывисто обняла его. — Как я за них рада! — Она сморгнула сентиментальные слезы и повернулась к лагерю. — Думаю, стоит приготовить кофе для наших охотников.

— Подожди минутку, милая. Я хочу тебе коечто сказать.

Сюзанна повернулась к нему, вопрошающе открыв карие глаза. Непонятный страх сдавил ей грудь, и слова застряли в горле.

— Сегодня утром у меня было время подумать… — с расстановкой начал Трент, и в его голосе Сюзанна почувствовала нерешительность. — Так вот, во-первых, насчет моей травмы. Ты была права. С родео для меня покончено, и навсегда. Так что, если для тебя это важно, сейчас самое время…

Сюзанна невольно рассмеялась, и Трент улыбнулся в ответ.

— Так я и думал! Но я должен был об этом спросить. Большинство женщин, с которыми мне приходилось иметь дело, видели во мне прежде всего звезду родео… Хорошо, не будем больше об этом.

— Не будем, — согласилась Сюзанна.

Трент вздохнул с облегчением и, обняв Сюзанну за плечи, пошел вместе с ней в лагерь.

— Но почему ты так упорно стремился объездить Белого? — спросила она по дороге.

Несколько секунд Трент молчал, затем ответил:

— А зачем альпинисты покоряют самые высокие вершины? Твой Пегас…

— Он никогда не был моим!

— Извини. Я думал, что этот конь станет для меня последней вершиной. Ведь я бросил родео не по своей воле, и мне было чертовски тяжело сознавать, что все мои победы позади. Я решил доказать самому себе, что еще на что-то гожусь. А что может быть лучше, чем оседлать легенду? Если же Белый выиграет… что ж, думал я, велика ли потеря? —

— Джим Трент! — Сюзанна стукнула его крепким кулачком в грудь. — Не смей говорить такие глупости!

— Тогда я так и думал, — мягко ответил Трент. — Но теперь… теперь все изменилось. Теперь я знаю, зачем живу, и не стану рисковать жизнью из-за дурацких амбиций. Сюзанна… — он сжал ее в объятиях и привлек к себе, — помнишь, что я сказал твоему отцу? Конечно, мне хотелось сбить с него спесь, но не только. Я люблю тебя. Действительно люблю. Ты выйдешь за меня замуж?

В ответ Сюзанна крепко, до боли, сжала его в объятиях.

— Это так же верно, как то, что солнце всходит на востоке, — ответила она. — И что мой милый папочка часа через два появится из каньона с пустыми руками и злой как черт! Да, Джим Трент, тысячу раз да! Я стану твоей женой!

Через некоторое время из каньона и вправду появились охотники — мрачные, с ног до головы покрытые пылью и необычно молчаливые. Они не нашли в ловушке ни одной самой захудалой лошаденки, не говоря уж о чудесном белом жеребце.

Расседлав лошадей, ковбои направились в лагерь, и Сюзанна с самой приветливой улыбкой на лице принялась угощать их кофе.

— Так что же случилось? — спросила она у отца.

Рекс только руками развел.

— Господи, папа, да что же стряслось? — с самым невинным видом продолжала выспрашивать

Сюзанна.

Рекс отставил кружку и уселся на бревно.

— Исчезли! — коротко ответил он. — Все до единой проклятой лошади исчезли без следа! Точнее, следы-то остались, а вот они сами… Мы облазили вдоль и поперек весь чертов каньон! Следы копыт — повсюду, а самих мустангов нигде нет!

— Невероятно, но факт, — подтвердил Род. —

Мы знаем, что табун был там. Если бы он кудато ушел оттуда, остались бы следы… Просто чертовщина какая-то!

— Или мы все сошли с ума, — мрачно проворчал Мартин Янг.

Генри Ловелл обвел товарищей значительным взглядом.

— Может быть, Сюзанна и ее школьники были правы, — громко произнес он в наступившем молчании.

— В чем это? — проворчал Рекс.

— Может быть, этот чертов конь и вправду с крыльями? Он улетел и поднял за собой в воздух весь табун!

Наступило молчание. Ковбои нерешительно переглядывались в неверном свете костра, и сама Сюзанна почувствовала, что запахло какой-то мистикой.

— А я считаю, — прервал молчание Рекс, — что Тренту и Сюзанне не мешало бы кое-что нам объяснить. — Он повернулся к ним и смерил влюбленную пару тяжелым взглядом.

— Черта с два, — безмятежно ответил Трент. — Я уже объяснил все, что тебе нужно знать. Твоя дочь сказала мне «да». Она выйдет за меня замуж и переедет на ранчо Эйса, чтобы растить вместе со мной племенных лошадей… и детишек.

Сюзанна прижалась к Тренту и бросила на него влюбленный взгляд.

— Верно, папа, — подтвердила она, торжествующе глядя на отца. — Видишь, как случается на свете: ты сватал меня за всех холостяков в округе, кроме Трента, а я выхожу замуж как раз за него!

— Что ж делать! Видно, придется мне браниться с вами до конца жизни! — проворчал Рекс, но его напускная хмурость сама собой исчезла, и на лице его расплылась широкая улыбка.

Сюзанна еще видела, как отец подмигнул ей, а затем Трент прильнул к ее губам, и в целом мире не осталось для нее ничего, кроме любимого и его поцелуев.

ЭПИЛОГ

— Дорогая, они приехали!

Сюзанна с младенцем на руках поднялась с кресла и встретила взгляд мужа радостной улыбкой. Хотя медовый месяц давно прошел, но они с Трентом по-прежнему чувствовали себя молодоженами.

Трент стоял в дверях, не в силах оторвать восхищенного взгляда от жены и сына. С каждым днем он открывал для себя все новые радости семейной жизни и теперь, при виде цветущей молодой женщины с малышом на руках, он чувствовал, что сердце его Наполняется неведомым счастьем.

— Дай мне его подержать! — попросил Трент. — А сама встречай гостей!

Сюзанна передала Тренту ребенка и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула мужа в щеку.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— Я тоже, — улыбнулся в ответ Трент. — А ты любишь маму? — обратился он к сыну.

Малыш радостно загулял в ответ.

Сюзанна рассмеялась и вприпрыжку, словно девочка, выбежала на крыльцо. Ярко светило солнце. У крыльца Сюзанна увидела школьный мини-автобус; за рулем сидела Дженни, ее округлившийся животик указывал, что в семействе Ловеллов тоже ожидается пополнение. Дверь автобуса открылась, и школьники высыпали на улицу.

— Здравствуйте, мисс Гленн… нет, миссис Трент!

Здесь были все маленькие друзья Сюзанны: Бриттани, Эшли, Джессика и, конечно, неугомонный Джошуа.

— А можно нам посмотреть на ребеночка? — спрашивали девочки, в восторге прыгая вокруг любимой учительницы.

— А мне на жеребенка! — вопил Джошуа, стараясь перекричать девчачий визг.

На крыльце появился Трент с малышом на руках, и ребятня тут же обступила его. Дженни вышла из автобуса; подруги обнялись.

— Спасибо, что привезла ребят навестить меня, — улыбнулась Сюзанна. — Как внеклассное чтение?

— Хорошо, но очень уж утомительно, — сделала гримасу Дженни. — На следующий год я за эту работу не возьмусь. А как ты? Как малыш? Наверно, не дает тебе спать по ночам?

Сюзанна бросила взгляд на сына.

— Случается, — ответила она, — но все не так уж страшно. Трент очень мне помогает.

— Трент — потрясающий муж и отец, я не перестаю ему удивляться! Надеюсь, Род возьмет с него пример! — Дженни прислонилась к стенке автобуса. — А что слышно о наших новобрачных?

— А что ты хочешь услышать? Прекрасно проводят время, радуются, что нас нет с ними. И я их понимаю — ведь им пришлось ждать столько лет!

— Верно, — задумчиво заметила Дженни.

Свадьба Рекса Гленна и мисс Луизы Эддисон явилась для нее ошеломляющей новостью. Но Сюзанна рассказала подруге, не вдаваясь, правда, в подробности, что ее отец и мисс Луиза любили друг друга чуть ли не полвека и только обстоятельства помешали им соединиться много лет назад.

А недавно Рекс сделал дочери подарок: он подарил ей белоснежного жеребенка — плод запретной любви Пегаса и кобылы с ранчо «Монарх».

— Ну, кто хочет посмотреть на жеребенка? — спросил Трент.

Хотели, разумеется, все.

— Если не возражаешь, я подержу твоего наследника, — предложила Дженни.

— Конечно, привыкай, привыкай, — улыбнулся Трент.

Трент и детишки поспешили в конюшню; Сюзанна и Дженни с малышом на руках шли за ними. Младенец весело лепетал и улыбался незнакомой доброй тете.

В загоне жался к матери жеребенок, белый, словно снег на горных вершинах. Трент положил ему руку на спину, чтобы малыш не пугался, и разрешил детям погладить его. Кобыла не отрывала взгляда от сына, и Сюзанне показалось, что в умных глазах ее отражаются совершенно человеческие, материнские чувства — гордость, забота и любовь.

— Как нам лучше его назвать? — обратился к детям Трент.

— Пегас! — завопили ребята так громко, что будущий носитель гордого имени пугливо шарахнулся в сторону.

— Не знаю, не знаю… — Сюзанна нахмурилась в притворной нерешительности. — Может быть, лучше… Серебряный?

— Так зовут коня Одинокого Рейнджера! — возразил Джошуа.

— Ну тогда… Снежок?

— А так зовут моего котенка! — оскорбление заметила Джессика.

— Что же делать? — притворно задумалась Сюзанна. Наконец, решив не мучить ребятишек дольше, торжественно объявила: — Итак, единогласно мы нарекаем жеребенка Пегасом!

Когда смолкли крики восторга, Дженни с улыбкой повернулась к подруге.

— Ты удовлетворила заветное желание детей, — заметила она, — удовлетвори же-и мое любопытство! Объясни, что же произошло тогда в каньоне? Я ни за что не поверю, что мустанги отрастили себе крылья и улетели!

— А почему бы и нет? — совершенно серьезно спросил Трент, и только уголки его рта почему-то странно подергивались.

Сюзанна отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Ей вспомнилось, как они с Трентом, не жалея сил, расчищали тайную тропу, ведущую к выходу из каньона, как гнали по ней лошадей, а затем снова маскировали ее камнями и ветками и тщательно уничтожали все следы…

Слава Богу, что Трент знает эти каньоны как свои пять пальцев!..

Таинственное исчезновение табуна внесло свой вклад в развитие легенды о неуловимом белом скакуне. Только два человека знали правду — и не собирались делиться своим секретом.

— Ну что ж, — вздохнула Дженни, — не хотите говорить — не надо. Кстати, слышали ли вы, что в соседнем округе появился табун мустангов? И, говорят, ведет его белый как снег жеребец. Как вы думаете, не тот ли самый…

Сюзанна и Трент обменялись взглядами и улыбнулись друг другу.

Пегасу нечего больше бояться. На ранчо Чокнутого Эйса его всегда ждет самый теплый прием.