- Привет? Кто здесь?
Г’Кар услышал голос, который невозможно было не узнать и, к своему собственному удивлению, тихо рассмеялся.
Шеридан сделал шаг в полутьме и всмотрелся во мрак.
- Г’Кар? Это… ты?
Нарн задумался над тем, какие же слова могут оказаться наиболее подходящими в сложившихся обстоятельствах.
- Пожалуйста, скажи мне, что ты не забыл захватить с собой колоду карт, - сказал он наконец.
* * *
Лондо долгое время стоял молча, рассматривая ее.
- Ни радости, ни дружеских объятий? - спросил он наконец.
- Ты пришел сюда, чтобы позлорадствовать, Лондо? - ледяным тоном спросила Деленн. - Или, может быть, ты ждешь, что я начну благодарить тебя, по прошествии шестнадцати лет, за тот прелестный подарок, который ты сделал Дэвиду?
- В этом нет необходимости.
К удивлению Деленн, ей показалось, что Лондо не в состоянии смотреть ей прямо в глаза.
- Тебе удалось доставить себе удовольствие, вручив нам этот «подарок»? - спросила она. Деленн прекрасно понимала, что ведет себя неправильно. Все, что угодно, начиная от мольбы и кончая лестью, принесло бы больше пользы, но ярость оказалась настолько велика, что она не смогла сдержаться. - Приговорить еще не родившегося ребенка к такой чудовищной судьбе… ты постоянно развлекаешься такими шутками, или особо приберег такой подарок для нас?
- Вы были моими друзьями, - сказал Лондо.
- Боги, смилуйтесь тогда над твоими врагами.
- Похоже, боги исполнили твою просьбу, не дожидаясь, пока ты выскажешь ее вслух, - задумчиво прокомментировал Лондо. - Мои враги, похоже, преуспевают во всем куда больше моих друзей. Все, кого я когда-либо любил, или пробовал полюбить, плохо кончали, в то время, как мои противники благоденствуют. Так что боги, возможно, предугадывают твои желания, Деленн.
- Если бы это было так, то Дэвид сейчас был бы на свободе, и мы улетели бы отсюда, а вы все понесли бы заслуженную кару за свои деяния.
- Вполне возможно… что нам удастся все это организовать. По крайней мере в том, что касается первых двух пунктов. Что же касается третьего, - и Лондо со вздохом закатил глаза, - боюсь, что нам придется оставить это на усмотрение кое-кого другого.
На одно мгновение, буквально на одно благословенное мгновение, Деленн почувствовала, что в ней зашевелилась надежда.
- Ты хочешь сказать… Что Дэвида, Джона и меня освободят?
- Дэвида… да. Мне кажется, я смогу это устроить. Но ты и твой муж… - он скорбно покачал головой. - Ты хочешь уйти отсюда. Что ж… умереть, в определенном смысле, тоже значит уйти. По крайней мере, смерть прекратит ваши мучения. Это самое большее, что я могу обещать.
- Ты император, - ответила Деленн. - Я думала, что император Примы Центавра всемогущ.
- Когда-то и я так думал. Как странно, что реальность все время оказывается отнюдь не такой, как наши надежды.
- Но ты сказал, что Дэвид может быть освобожден. Как? Что ты хочешь получить взамен?
- Информацию.
Деленн фыркнула. Это было нечто совершенно не в ее стиле.
- Это я и так уже знаю. Что ж, в таком случае ты добьешься не большего успеха, чем…
Лондо замахал руками, пытаясь заставить ее замолчать.
- Ты говоришь о той информации, с которой вы оба и умрете, как я полагаю. То, что мне требуется, я думаю, ни в коей мере не повлияет на безопасность Межзвездного Альянса. Я подозреваю, что информация, которую я желаю узнать, уже настолько устарела, что стала бесполезна для всех, кроме меня.
- Устарела? - Деленн с недоумением взглянула на Лондо.
- Я интересуюсь тем… что было в самом начале, - сказал он. - В самом начале всего… этого, - и он жестом обвел все вокруг себя, обозначая, что имеет в виду все сущее. - Ведь все началось с войны Земли с Минбаром. Все началось с вашего народа. Со встречи вас и Землян. Я знаю нашу сторону… Я знаю сторону землян… Я бы хотел выслушать третью сторону (21) - вашу.
- Но зачем?
- Затем, Деленн, - сказал Лондо тоном человека, сбросившего с себя тяжкий груз, - что когда перестаешь видеть для себя хоть какое-нибудь будущее, то начинаешь все больше и больше интересоваться прошлым. И я… просто желаю узнать, как все это случилось на самом деле. Заполнить пробелы в моих познаниях. Моя память о недавних событиях смутна и ненадежна. Я время от времени делаю записи в дневнике, и только благодаря этому сохраняю ощущение реальности, потому что просматривая записи, сделанные всего несколько дней назад, я замечаю, что совершенно ничего уже не помню о событиях, которые постарался изложить там. Но что касается далекого прошлого, ах… - Лондо поднял вверх указательный палец. - Память об этом остается со мной, чистая и ясная. Но она неполна. Я желаю знать все. И ты можешь мне в этом помочь.
- И если я помогу тебе… тогда Дэвид будет свободен.
- Я присмотрю, чтобы так и случилось. Дэвид нужен был лишь затем, чтобы вы оказались здесь.
- Но эта… тварь у него на шее. Ее снимут с него?
Лондо колебался.
- Подозреваю, - сказал он, наконец, - что если я попытаюсь соврать сейчас, ты все равно сразу почувствуешь. А потому буду честен… я не могу гарантировать этого, никак не могу. Я попытаюсь. Я все объясню, я буду умолять. Скажу, что он уже и без того немало пострадал. И тем не менее, все, что я и в самом деле могу обещать, так это то, что Дэвид будет на свободе… И в безопасности. Это самое лучшее, что я могу предложить тебе, Деленн.
Деленн хотела спросить, кого он собирается умолять, но поняла, что ответа, скорее всего, все равно не получит. Ее разум бешено работал, пытаясь взвесить все возможные варианты… и обнаружил, что, по правде говоря, их на удивление мало.
- Что тебе хотелось бы узнать? - спросила она, наконец.
- Все.
И она рассказала ему все. Это заняло несколько минут, и, похоже, ей пришлось постепенно повышать свой голос, поскольку доносившиеся снаружи восторженные вопли и крики становились все громче. Лондо внимательно слушая рассказ Деленн, кивал, иногда задавал вопросы. Наконец, она закончила, и оба они замолчали. Тишину в камере нарушали лишь восторженные вопли толпы.
- Так значит… ответственность на тебе, - прошептал Лондо. Похоже, мысль об этом потрясла его. - На тебе лежит ответственность за начало войны Земли с Минбаром.
- Не на мне одной. Но в целом… да. Если бы я рассудила по-другому… Если бы я могла быть хоть чуть более рассудительной в тот момент… Этого бы не случилось. Но с другой стороны, - и она пожала плечами, - как знать… Возможно, если бы я проголосовала по-другому, то другие члены Серого Совета изменили бы свое мнение. Или каста военных объявила бы священную войну, не одобренную Советом, ради отмщения. Так что возможно, война между нами и землянами все равно бы началась. Вот только… в реальности… да. Пятно осталось на моей душе. И я провела большую часть жизни в попытках смыть его. Но даже сейчас не знаю, удалось ли мне это.
- Ты сделала лишь то, что считала правильным для своего народа… а в результате из-за этого погибли миллионы.
- Да.
К удивлению Деленн, Лондо тихо рассмеялся.
- Вполне возможно, Деленн… что на самом деле между нами гораздо больше общего, чем кто-либо из нас мог предположить… или готов признать.
И внезапно наверху раздался взрыв такой силы, что оба они оказались оглушены.
Деленн посмотрела вверх, туда, откуда донесся звук взрыва, и откуда теперь доносились вопли, которыми всегда сопровождаются подобные катастрофы.
- Во имя Валена, - прошептала она. - Что происходит?
Демонстрируя удивительное хладнокровие, словно ничто больше не в силах было удивить его, Лондо констатировал:
- Смею предположить, что на нас напали. Возможно, сегодняшний день окажется удачным для вас, Деленн, - мрачно добавил он. - Наказание, которого ты желала, возможно, уже обрушилось на нас. Так что, похоже, все три твоих желания сбудутся скорее, чем ты рассчитывала.
Глава 7
Дурла стоял рядом с Валлко, изумленный и пораженный тем, как Министр Духовности сумел довести толпу до такого уровня воодушевления.
Валлко, Дурла и другие министры стояли на ступенях лестницы, ведущей внутрь храма. Площадь перед ним и близлежащие улицы были запружены народом. Вполне возможно, что все до единого жители столицы Примы Центавра пришли сюда, поскольку распространился слух, что будет еще одно духовное собрание - но отнюдь не рядовое. О, конечно, проповеди Министра Валлко всегда наполняли сердца прихожан энтузиазмом и поднимали дух, но на сей раз шли слухи, что будет сделано некое особое заявление, которое должно подвести итог многим годам усилий. Возможно, единственными центаврианами, которые не присутствовали сейчас здесь, были охранники, стоявшие на постоянных постах вокруг Вертикали Власти, некоторая часть обслуживающего персонала из императорского дворца… и, конечно, сам император. Дурла проинформировал его о планах на сегодняшний день, но, каким бы невероятным это ни казалось, император предпочел не придти.
- Это ваш триумф, Дурла, - сказал он, - и я бы предпочел не выглядеть как всего лишь ваш ассистент.
Впрочем, решил Дурла, это лишь к лучшему. Чем больше всеобщее внимание будет сфокусировано лишь на нем одном, тем лучше для него.
Дурла даже и не мечтал о том, чтобы в день его триумфа стояла настолько прекрасная погода. Небо сияло чистой голубизной, ни одно облачко не омрачало горизонт. На небольшом отдалении, Вертикаль Власти устремлялась в небо, гордая и несгибаемая, словно указуя всем центаврианам путь к величию.
Он знал, что где-то в гиперпространстве в тот момент, когда Валлко рассуждает о гордой судьбе, ожидающей Приму Центавра, корабли, в свою очередь, ждут сигнала к атаке. К данному моменту они должны были уже выдвинуться на позиции, и все, чего им не доставало, так это коды запуска, которые должен был передать лично Премьер-министр Дурла. Но момент еще не настал. Стоя на рубеже истории, Дурла хотел продлить это прекрасное мгновение еще хоть немного дольше, как гурман пожирает глазами особенно лакомое яство и наслаждается зрелищем, прежде чем вонзить зубы в мякоть. Глобальная телекоммуникационная система даже сейчас транслировала все это собрание по коротковолновой линии в гиперпространство. И здесь, перед лицом всей Примы Центавра, Дурла передаст код, который станет сигналом к началу атаки. Раз и навсегда в памяти всех жителей Республики отпечатается неразрывная связь между его персоной и грядущим величием, которое предначертано Приме Центавра.
- Уже на протяжении многих лет мы, капля за каплей, возвращаем себе то, что было отнято от нас, - вещал Валлко. - Мы добиваемся этого п?том и целеустремленностью истинных центавриан. - Вновь, уже, наверно, тридцатый раз с того момента, как примерно час назад он начал произносить свою речь, одобрительные возгласы толпы прервали Валлко. Он позволил им вырасти и замереть, а затем продолжил: - Мы вместе трудились… мы исполняли волю Великого Создателя, и мы воплотили в реальность те предначертания, которые теперь с полным правом действительно становятся нашей судьбой! - Новые овации, и новая пауза. - Поскольку труды наши были чисты… Поскольку путь центавриан - это праведный путь… Поскольку мы преградили дорогу той нечисти, которую инопланетяне пытались занести в наш мир… Мы смогли восстать, мы смогли подняться до такой высоты, что, впервые в нашей истории, никому теперь уже не под силу сравняться с нами!
Дурла, улыбаясь, кивнул, но в глубине души начинал испытывать определенное нетерпение. Словно почувствовав его настроение, Валлко сказал:
- А теперь я уступаю место нашему возлюбленному Премьер-министру, Дурле, труды которого возводят нас на следующую ступень нашей истории. Потому что всем нам следует помнить, что именно его провидения того, кем мы должны стать, вознесли нас до нынешних высот… И вскоре вознесут нас еще выше.
Раздался новый взрыв оваций, по громкости превзошедший все предыдущие, оваций, которыми народ приветствовал Дурлу. По крайней мере, именно так он воспринимал ликование толпы. Он стоял на вершине гигантской лестницы, простирая руки к народу так же, как он простирал их к военным звездолетам, отправлявшимся в свой славный поход. Восторженные крики омывали его, словно прохладные морские волны.
- Друзья мои… - начал он. Толпа затихла. Буквально долю секунды стояла полная тишина…
Дурле не удалось продолжить свою речь.
Сильнейший взрыв вспорол тишину, заставив затрепетать и преисполниться страхом сердца всех собравшихся. А затем прозвучал еще один взрыв, а следом за ним и третий, и все собравшиеся, визжа от ужаса, устремили свои взоры в небеса, уверенные, что вновь оттуда на них обрушилась смерть.
Лионэ оказался первым, кто заметил, что же случилось на самом деле.
- Смотрите! - заорал он, указывая пальцем на Вертикаль Власти.
И в самом деле, Вертикаль Власти рушилась. Бомбы рванули снизу, из-под ее основания, и благодаря отсутствию окон вся энергия взрывов сконцентрировалась внутри гигантского сооружения. Дым вырвался изнутри сквозь вновь образовавшиеся трещины, полетели мелкие осколки, а затем вся верхняя часть башни начала опрокидываться, в то время как нижняя половина обрушилась.
- Невозможно! Невозможно! - Лионэ явно не мог поверить своим глазам. - Там же всюду охрана… Никто и близко подойти не мог… Никто…
Еще один взрыв полыхнул в самом центре здания, и всю верхнюю секцию Вертикали Власти разорвало на куски. Обломки ее расшвыряло во все стороны. Люди, завопив еще громче, попытались бежать, но не могли сдвинуться с места, настолько плотно они запрудили площадь, собравшись на торжественную молитву. Валлко и Дурла кричали, призывая всех к спокойствию, но с тем же успехом можно было призывать остановиться сорвавшуюся с гор лавину.
А затем на землю шлепнулось первое из тел, заброшенных в такую даль силой взрыва. Как ни удивительно, оно оказалось почти нетронутым, по крайней мере до тех пор, пока не приземлилось с отвратительным звуком прямо на ступени лестницы Великого Храма. От удара тело разлетелось на части, словно перезрелая дыня. Но даже и после этого всем было ясно видно, что тело не принадлежало центаврианину.
А затем сверху начали сыпаться все новые тела, хотя их уже трудно было бы назвать нетронутыми. Это были, скорее, мелкие фрагменты тел - головы, руки, ноги, торсы, и все они были серыми и чешуйчатыми, и на некоторых оставались обрывки черной одежды. Они изверглись с небес, словно там прорвался гигантский гнойник.
* * *
Дыра разверзлась в потолке катакомб, выставив под лучи полуденного солнца то, что в течение всей своей истории было скрыто в подземном мраке. То, что располагалось здесь над катакомбами, еще недавно представляло собой фундамент Вертикали Власти; теперь же там не было ничего, кроме хаотической смеси стройматериалов и земли, там, где чудовищные силы, вызванные к жизни взрывом бомб, сработанных Ренегаром, разорвали на части, вырвавшись из-под земли, гигантскую Вертикаль Власти.
Ренегар спустился вниз с поверхности и повернулся к Виру. Все собравшиеся затаили дыхание.
- Ну? - спросил Вир. - Что там происходит.
- Моросит. Только не водой, а Дракхами, - ответил Ренегар.
- Отлично, - Вир повернулся к Ади. - Что ж, Ади. Пришло время для фазы два. Пора осуществить перехват сигнала вещательной сети. Немедленно.
* * *
То, что еще несколько мгновений назад казалось адским столпотворением, невероятным, жутким образом погрузилось в молчание, молчание, которое оглушало больше, чем прежние крики многотысячной толпы. Центавриане в изумлении смотрели на останки инопланетян, куски тел, которые внезапно оказались повсюду рассыпаны среди них.
- Кто… что… - Куто, министр информации, никак не мог взять в толк, что же такое он видит перед собой.
Лионэ повернулся к Дурле, отбросив ногой в сторону останки тела, упавшие рядом с ними. С лица у него, похоже, отхлынула вся кровь.
- Вы… Вы же приказали оставить не занятой верхнюю часть Вертикали Власти, с тем, чтобы… обеспечить на будущее… резерв помещений… И туда никому не было доступа, даже мне… А этим… этим…
- Молчать! - рявкнул Дурла. - Мне… надо подумать… Я…
И в этот момент прямо перед ними возникло гигантское голографическое изображение, очень напоминавшее изображение Лондо, пятнадцать лет назад выступившего с обращением ко всем центаврианам, или Дурлы, выступавшего с речью незадолго до памятного покушения на свою жизнь. Но только теперь это было изображение того человека, которого Дурла меньше всего ожидал увидеть. Которого никто не ожидал увидеть.
- Котто, - изрыгнул Дурла.
- Центавриане, друзья мои! - гигантское голографическое изображение Вира выросло над всеми континентами Примы Центавра. - Я - Вир Котто. Я командую движением сопротивления, которое мы назвали Легионы Огня. Некоторое время назад нам стало известно, что вовсе не наши вожди - я говорю прежде всего о нашем Премьер-министре Дурле - вершат сейчас судьбами Примы Центавра. Нас вели за собой эти твари… Дракхи. Прислужники Теней. Чудовищные создания.
- Эта передается повсюду! - взревел Дурла, обращаясь к Куто. - Выключите это! Немедленно! Любым способом!
- Народ Примы Центавра пытались превратить в пушечное мясо для инопланетной цивилизации. Нас подставили. Нас обманули. Дракхи сыграли на наших националистических чувствах, чтобы использовать нас как смертников для нанесения самоубийственного удара по Межзвездному Альянсу. По Альянсу, который выступает как основная сила, препятствующая осуществлению намерений Дракхов в известной нам части галактики. Дракхи оказались раковой опухолью, которая поразила нашу планету. Мы медленно гнили, приближаясь к своей гибели… а сами даже не видели того, что больны. Но теперь вы знаете все. Наш возлюбленный мир, Прима Центавра, была не для центавриан. Здесь жили и нашими руками вершили свои дела Дракхи. И никто не видел этого, даже наш Премьер-министр, столь кичившийся своими провидениями. Его обманывали. Нас всех обманывали.
Я хочу обратиться не только к вам, дорогие мои центавриане. Я обращаюсь ко всем мирам Межзвездного Альянса. Знайте, что агрессия, которую, как вам казалось, замышляет Прима Центавра, была ничем иным, как зловещим замыслом, спланированным и реализованным чужой, злобной расой. Мы оказались такими же жертвами этого замысла, как и вы. Мы…
Изображение Вира Котто померкло. Что-то чудовищное появилось в небе, что-то черное и наводящее ужас… И в головах всех собравшихся внизу раздался жуткий вопль, словно явившийся из страшного прошлого.
Огромный корабль чужой, неизвестной центаврианам конструкции опустился возле огромной воронки, образовавшейся на месте взрыва. И затем из этого корабля на Приму Центавра высадилось десантное подразделение армии Дракхов. Они направились прямо в открывшиеся на дне воронки входы в заброшенные катакомбы, созданные под столицей по приказу древнего императора.
* * *
Дракхи потоком вливались в катакомбы, держа наизготовку свое оружие. Но прибыв на место, они не обнаружили ни одного из противников. По крайней мере, в месте входа.
- Рассредоточиться! - пришел приказ, и Дракхи, разделившись на небольшие отряды, направились во всех направлениях по всем коридорам катакомб, пытаясь отыскать Вира Котто и его сообщников, уверенные в том, что эти люди не представляют собой сколь-нибудь серьезную силу, и расправа с ними не займет много времени.
Но они ошиблись.
Потому что внезапно каждый из отрядов Дракхов со всех сторон атаковали центавриане. Это были слуги и солдаты, присягавшие центаврианским Домам. Это были студенты и поэты. Это были подпольщики, философы и писатели. Но под руководством Вира Котто, по его планам и под его надзором, все они стали воинами. И более того, все эти воины тщательно выучили каждый изгиб и каждый поворот каждого коридора катакомб.
Отряды Дракхов были отрезаны друг от друга. Можно считать это злой иронией, но все они затерялись во тьме.
По мраку коридоров катакомб неслись предсмертные крики. И лишь очень малая часть этих криков принадлежала центаврианам.
Глава 8
Мэриэл в изумлении наблюдала за происходящим, стоя на балконе. Так же, как и все остальные, она услышала взрывы. Она разинула рот в изумлении, глядя, как распадается Вертикаль Власти. Она увидела издали, как с неба падают разорванные на части тела инопланетян. Что-то впечаталось в стену дворца слева от нее. Это оказался кусок серого тела, и Мэриэл с изумлением уставилась на него.
А затем она услышала голос - этот изумительный голос, этот могущественный голос - и увидела гигантское голографическое изображение, словно образ самого Великого Создателя. Вир - ее Вир - обращался к народу Примы Центавра, рассказывал им о том, что произошло, и вступал во власть, которой он, по ее искреннему убеждению, давно уже заслуживал.
А затем она увидела, как приземляется темный звездолет, и одновременно с ним ужас опускался на Мэриэл. Инстинктивно она почувствовала, кем и чем были воины, прилетевшие на этом звездолете, и каковы были их намерения в отношении Вира. Она увидела, как поток этих существ устремился в кратер, образовавшийся на месте взрывов.
Она не могла помочь Виру. Ничего невозможно было сделать.
Но затем Мэриэл вдруг поняла, что это не так. Она бегом бросилась в свою спальню, закрыла за собой дверь и опустилась на колени.
- Пожалуйста, Великий Создатель, - шептала она, - Я все отдам, я сделаю все, что угодно, я пожертвую чем угодно, только, пожалуйста, пусть с Виром ничего не случится. Спаси его. И… спаси Лондо. Я пыталась плохо поступить с ним и тем самым очень расстроила Вира, и я раскаиваюсь в этом. Я раскаиваюсь во всем, и потому, прошу, пожалуйста…
Несколько минут она торопливо шептала эти молитвы, до тех пор, пока не услышала вдруг крики, раздававшиеся в главном зале. Первым прежде других она услышала голос Дурлы, а затем уже все остальные. Среди них были голоса Кастига Лионэ, Куто, Валлко, и Мунфиса, Министра Образования. Все они говорили одновременно, и трудно было разобрать хоть что-нибудь, пока Дурла не перекричал всех.
- Этого не может быть! - взревел он. - Это просто трюк! Какой-то ужасный фокус!
- Мы видели! - кричал в ответ Лионэ. - Мы все видели! Дракхи. Великий Создатель, Дурла, это же Дракхи!
- Изволь впредь обращаться ко мне лишь как к Первому Министру!
- Как же может это все быть лишь фокусом? - Это был голос Валлко, и звучал он, как голос сломленного человека, самые основы веры которого оказались разбиты. - Мы же видели… Этот звездолет, и Дракхи, они высадились в самом сердце нашей столицы…
- Это хитрость, уловка, говорю я вам, которую подстроил Вир Котто!
- Первый Министр, в этом нет никакого смысла! - это вновь говорил Куто. - Мы видели их! Мы видели, как Дракхи направились в атаку! И мы видели, как падают из башни тела Дракхов. И мы видели, как высадилась с небес их армия… И…
- Пора взглянуть в лицо правде, Первый Министр: Вы были марионеткой Дракхов. Все мы были всего лишь их марионетками, - сказал Лионэ.
Голос Дурлы дрожал от ярости.
- Ты не смеешь стоять здесь и говорить мне, будто мои провидения будущего Примы Центавра были сфабрикованы какой-то инопланетной расой!
- Да пусть Великий Создатель заберет все ваши провидения! - огрызнулся Лионэ. - Говорю вам, нас использовали! Нами манипулировали! - и его слова поддержал многоголосый гул одобрения.
- Я не могу поверить, что передо мною мое правительство. Мои министры, те, кому я доверял, - в голосе Дурлы звучала смесь омерзения и сожаления. - И вы отворачиваетесь от меня теперь, в момент нашего величайшего триумфа…
- Триумфа! Война против Альянса была спланирована расой прислужников Теней! - теперь заговорил обычно сдержанный и молчаливый Мунфис. - Кто знает, каковы их стратегические замыслы! Сдается мне, что когда они убедились бы, что мы разбили для них Альянс… то после этого они, в свою очередь, завоевали бы нас!
- Мы Прима Центавра! Нас никто и никогда больше не завоюет! И я не позволю ни этим трюкачам из «Легионов Огня», ни Котто, ни мифическим Дракхам сбить меня с проложенного мною курса! Я слишком давно планировал свой триумф, я сделал слишком многое, чтобы позволить теперь закончиться всему этому здесь и сейчас!
Мэриэл услышала быстрые шаги, какую-то возню.
- Дурла, что вы делаете? - это был голос Валлко. Похоже, он начал приходить в себя после пережитого шока.
- Это мой запасной трансмиттер. Нам пришлось выключить всю нашу вещательную сеть, чтобы пресечь разглагольствования Котто, но этот передатчик позволит мне соединиться напрямую с нашим флотом. Атака начнется, как и было запланировано.
- Вы сошли с ума! Мы не можем! Надо выждать, пока все не уляжется…
- Именно этого они от нас и хотят, Лионэ! Чтобы мы ждали! Потому что время на стороне Альянса! Котто убедил их, так же как и вас, что мы всего лишь орудия в руках злобной расы! Теперь у них будет время, чтобы создать оборонительные рубежи! Они будут готовы к нашему удару! - в голосе Дурлы все явственнее слышалось отчаяние. - Кроме того, если коды запуска не будут переданы в течение ближайших семидесяти двух часов, флот покинет позиции! Они решат, будто что-то пошло не так…
- Но ведь и в самом деле все пошло не так! - Валлко становился все более резок. - Вполне возможно, что все на самом деле вовсе не так, как нам казалось! Дурла, я провел многие годы, убеждая народ, что будущее Примы Центавра в их собственных руках. Но сегодня мы убедились, что, скорее всего, это было не так!
- И ты, похоже, знал обо всем этом, а? - требовательно спросил Лионэ. Голоса министров постоянно перемещались, похоже, они кружили по комнате друг за другом. - Зачем ты приказал объявить верхние этажи Вертикали Власти запретной зоной? «Сохранить как резерв для будущего расширения». Ты ведь все знал, не так ли. Ты ведь знал, что этот символ нашей грядущей судьбы… на самом деле кишит этими тварями!
- Я ничего об этом не знал! Это было всего лишь частью моего провидения, говорю вам…
- Твои провидения были даны тебе Дракхами! Очнись и взгляни, наконец, правде в глаза, Дурла! - кричал Лионэ. - Тобой играли, как марионеткой! Твоя власть произрастает не из твоих божественных провидений, но из тех соображений, которые внедряли в твою башку Дракхи! И другого ответа быть не может!
И внезапно настала мертвая тишина. Когда Дурла заговорил вновь, его речь звучала тихо и вкрадчиво, с холодной решительностью.
- Другой ответ, - сказал он, - все-таки есть.
- Дурла, убери это, - с тревогой сказал Куто, хотя Мэриэл не могла понять, что он имеет в виду.
- Другой ответ, - продолжал Дурла, - заключается в том, что все вы - сообщники Вира Котто. Мне бы следовало гораздо раньше это увидеть. Все вы пытаетесь лишь низвергнуть меня. Все вы завидуете мне. Это вы организовали изготовление этих фальшивых серых тел, нарядили целый маскарад этих… «Дракхов»… и все лишь затем, чтобы дискредитировать меня. Да… вы завидовали. И потому предали меня. Предатели, вы все.
Министры, все как один, заорали, и послышались выстрелы. Воздух наполнили предсмертные вопли, раздавались все новые и новые выстрелы. Мэриэл заткнула уши и зарыдала, не в силах больше слышать все это. Ей казалось, бойня будет вечной, но на самом деле продолжалась она лишь несколько секунд. А затем настала гробовая тишина.
Настороженно, крадучись, опасаясь того зрелища, которое она может увидеть, Мэриэл приоткрыла дверь.
Посреди комнаты стоял Дурла, и в противоположность тому, что она ожидала увидеть, он выглядел чересчур даже спокойным. В руках он сжимал плазменный бластер. Весь пол был светло красным от густо покрывавшей его крови, повсюду были разбросаны тела министров. У некоторых из них остались открыты глаза, и в них застыло выражение крайнего изумления. Впрочем, как ни удивлялись они этому факту, но все равно были мертвы.
Дурла медленно обернулся и заметил Мэриэл. Он молча поднял свое оружие и прицелился в нее.
- Ты тоже, - монотонно сказал он, - встала на сторону моих врагов?
Мэриэл отрицательно помотала головой.
Дурла улыбнулся.
- Это хорошо. Это очень хорошо, любовь моя. Мне ненавистна сама мысль о том, что ты могла встать на их сторону. - Он оглядел побоище с выражением отстраненной печали на лице. - Я боялся, что подобное может случиться. Потому и отослал прочь охрану. Я надеялся, что все повернется по-другому, но… ничего не вышло. Они так и не поняли. Ни один из них.
Мэриэл заметила, что трансмиттер находится неподалеку. Она осторожно перешагнула через тело Лионэ, и сказала мягко:
- Я понимаю. Я долго не понимала… но теперь мне все стало ясно.
Мэриэл была в шести футах от него… В пяти… она двигалась медленно, едва ли не крадучись…
- Это хорошо. Это очень хорошо. Ты хочешь присутствовать при этом, Мэриэл?
- Присутствовать? - Мэриэл настороженно замерла.
- Да. При том, как я буду передавать на наши корабли коды, которые запустят атаку.
- Конечно, любовь моя.
Дурла повернулся к трансмиттеру и начал манипулировать какими-то кнопками на панели управления.
Три фута… Два…
Внезапно он вновь развернулся и направил на Мэриэл оружие.
- Я не верю тебе, - сказал он и выстрелил.
Мэриэл стояла почти вплотную к Дурле, и, казалось, промазать невозможно. Но как раз в этот самый момент она поскользнулась в крови, разлитой по полу, и выстрел лишь едва задел ее бок, и она рухнула прямо на Дурлу. Она сумела вцепиться обеими руками в его оружие, пытаясь отвести дуло от себя или вырвать бластер у него из рук. Дурла оттолкнул ее, вскочил на ноги, с явным намерением выстрелить еще раз, но тоже поскользнулся. Мэриэл в отчаянном усилии бросилась на мужа и запрыгнула на него сверху, отчего у Дурлы на мгновение перехватило дыхание… А затем они, сцепившись, покатились по полу. Оружие беспрерывно стреляло, посылая бессмысленные залпы в стены комнаты.
