У нее были только простые, мешковатые платья, шить которые дядя Горэс специально подрядил портниху. А то, что она привезла из Трагерн-Хауза, у нее отобрали. Последнее, что она уложила, была записная книжка с кулинарными рецептами.

В семь вечера, когда они сидели за обедом, старый слуга Уэйкфилдов возвестил:

— Сэр, вас желает видеть мистер Колтер. Морган ойкнула, и на нее одновременно взглянули Горэс и Лейси, но она промолчала.

— Пожалуйста, проведите его в библиотеку, Рой. С вашего позволения, дамы. — Он метнул еще один удивленный взгляд на Морган и вышел.

— Это тот приятный мистер Колтер, с которым ты вчера танцевала?

Морган опять промолчала, и Лейси продолжила:

— Я еще подумала, что он тобой увлекся. Не сомневаюсь, он появился, чтобы честно испросить позволения стать твоим поклонником.

— В Европе?

Лейси опустила глаза и замолчала. Она присутствовала, когда читали завещание. И знала, почему Горэс увозит их в Европу.

Морган уже пожалела о своем едком замечании, подошла к тете и погладила ее по плечу.

— Извини, тетя Лейси. Но ты, наверное, права. И он приехал сюда именно с этим намерением.

Лейси улыбнулась и опять начала болтать о том о сем, а Морган молча ходила по комнате, посматривая на часы и вряд ли понимая смысл ее слов.

Через сорок пять минут дверь отворилась, вошли Горэс и Сет. Сет слегка улыбался, Горэс, напротив, был мрачен. Он холодно сказал:

— Забирай свои вещи и отправляйся.

Тут настала очередь удивляться тете Лейси.

— Горэс, — сказала она едва слышно.

При звуке ее голоса Горэс обернулся. Лицо уже утратило первоначальное выражение ненависти, и голос стал мягче.

— Выходит так, что мистер Колтер собирается увезти нашу Морган — Он помолчал. — Они должны сегодня пожениться. Брак заключит судья Стивенсон.

Морган широко распахнула глаза. Что же такое сделал Сет, что дядя Горэс согласился на их брак?

Лейси подтолкнула в бок оцепеневшую от волнения племянницу:

— О, Морган, это прямо-таки бегство под венец. Как романтично! А что же ты наденешь? Нам надо поскорее упаковать все твои вещи. У нас так много дел.

Но тут выступил вперед Сет и взял Морган за руку.

— Нам надо спешить, дорогая.

И повел ее в холл. А затем отпустил руку, и его обращение переменилось. Он отступил назад и насмешливо оглядел ее с ног до головы.

— Если одеяние, что на вас, не отличается от других предметов вашего гардероба, то ничего не берите. Я куплю вам более подходящую одежду, во всяком случае, она будет вашего размера.

Морган едва не вспылила и не выложила ему все, что думает относительно его манер, но в это время в коридоре показались Горэс и Лейси. Морган резко повернулась на каблуках и побежала к себе наверх.

Через несколько минут она уже спустилась с одной лишь небольшой сумкой. Там были драгоценности, кулинарная книга, ночная рубашка и немного белья. А свой тщательно упакованный сундучок она оставила наверху.

После прощания со слезами на глазах с тетей Лейси и холодного поклона Горэсу она вышла из дому вместе с Сетом и села в ожидающий их экипаж.

Некоторое время они ехали молча. Затем Морган сказала:

— Как это вам все удалось?

— Удалось — что? — повернулся он к ней.

— Что вы такое сделали с дядей Горэсом, что: он согласился отпустить меня? Сет улыбнулся:

— Я просто упомянул в разговоре несколько имен и спросил, как, вполне ли этично, по его мнению, увезти вас, тем самым не дав вам возможности найти мужа и исполнить волю отца.

Она подождала, не скажет ли он еще чего-нибудь, но он опять отвернулся и, казалось, глубоко задумался о чем-то своем. Так они и ехали в молчании, и Морган начала ощущать неловкость Она еще никогда не была наедине с мужчиной, по крайней мере, с мужчиной примерно ее возраста.

— Это все случилось совсем иначе, нежели я представляла себе.

Он опять повернулся к ней, вздрогнув от неожиданности, словно только сейчас осознав, что она с ним рядом.

— А как вы себе это представляли? — спросил он снисходительно.

И она почувствовала себя ребенком, которого сейчас отругают.

— Я… оставила свет в своем окне… Его лицо повеселело, и в глазах заплясали огоньки:

— Так вы воображали, что я приду в полночь и украду вас?

Она не ответила, но поджала губы и этим выдала себя. Сет громко рассмеялся, и ей захотелось дать ему пощечину.

Увидев, что она обиделась, он посерьезнел. Он коснулся ее руки и спокойно сказал:

— Неужели вы думали, что я, как школьник, буду карабкаться по лестнице?

И так выразительно посмотрел на нее, что до нее дошел весь комизм такого предположения. Нет, конечно, невозможно представить, как этот великан глубокой ночью корячится на лестнице, чтобы украсть невесту. И она улыбнулась.

И опять они ехали молча, занятые собственными мыслями, но между ними уже не было настороженности и отчуждения. Морган больше не волновалась. Наконец экипаж остановился, и Сет сказал:

— Вы уверены, что решение ваше неизменно?

Она тихонько кивнула:

— Да, уверена.

— Хорошо. — Глаза у него смеялись. — И это, наверное, означает, что вы согласны целый год терпеть мое присутствие.

Он вышел из экипажа, помог выйти Морган и повел ее к подъезду большого, красивого, белого дома. Морган оглянулась. Она знала, что они, выехав, направились на юг, в сторону Лексингтона, но не знала, где они сейчас.

Слуга открыл дверь, и Морган в сопровождении Сета вошла в холл.

— Судья вас ожидает, мистер Колтер, — сказал слуга.

— Благодарю, Элайджа.

Слуга повел их в уютную гостиную. Полный мужчина быстро встал и направился к ним, протягивая на ходу руку.

— Ну-ну, вот уж не думал, что настанет день, вернее, ночь, и я буду иметь эту честь. Хорошо, что вы, Сет, наконец решили жениться.

Сет улыбнулся:

— Позвольте представить вам мисс Морган Уэйкфилд.

— Очень рад познакомиться с леди, на которую пал выбор этого молодого человека. Ведь я давно знаком с его отцом.

— И его матерью тоже. — В комнату вошла маленькая женщина. — Нора Колтер — мой самый близкий друг.

— Это моя жена Сара, и я, если этот молодой человек вам еще не сообщил, я судья Сэмюел Стивенсон.

Морган подала ему руку, которую он крепко потряс:

— Я очень рада познакомиться с вами.

— Ну что ж, начнем? — спросил судья Стивенсон.

Церемония окончилась так быстро, что Морган едва успела ее осознать. Наконец судья Стивенсон засмеялся и сказал:

— Ну что ж, Сет, давай целуй новобрачную.

Сет повернулся к Морган с обаятельной улыбкой и нагнулся, чтобы поцеловать, нежно притянув ее за плечи.

Сначала она удивилась. А затем, когда его губы приблизились к ее, она быстро отвернулась, и его поцелуй пришелся ей в ухо, прямо над мочкой. Дыхание у него было мягкое и теплое, поцелуй нежный, и ее пронизал холодок, хотя он и обнял ее.

Морган не смотрела на него, опустив глаза. Она приняла поздравления судьи и миссис Стивенсон, которые умоляли их остаться, но молодые сразу же после бракосочетания распрощались и вскоре опять уже катили по дороге в своем экипаже.

Морган только что уютно устроилась в своем уголке и стала дремать, когда экипаж внезапно остановился. Она открыла глаза и увидела, что широкие плечи Сета заслоняют оконце.

— Ну, моя крошка женушка, мы приехали.

Он вышел из экипажа и помог Морган спуститься по двум ступенькам.

Впереди в лунном свете сиял огромный белый особняк. Что та женщина сказала вчера вечером? А! То, что колтеровская плантация — одна из самых больших и богатых в штате.

Дом был двухэтажный, с массивными белыми, во всю его высоту, колоннами. Его окружала веранда с дубовыми стульями и качалками. Слева и справа от дома росли две огромные старые ветлы, легко шумевшие листвой под ночным ветерком. На втором этаже располагался балкон с изящной решеткой.

Сет, с сумкой Морган в руках, ввел ее в дом, и они стали подниматься на второй этаж по массивной лестнице. Она молча шла за ним по коридору, устланному толстым ковром, в спальню.

Сет зажег лампу, и Морган увидела очень большую комнату. Вся мебель была орехового дерева: темная, богатая, тяжелая. И прежде всего бросалась в глаза огромная кровать с балдахином на четырех столбиках. Морган остановилась и стала разглядывать ее. Она подумала, что у такого человека, как Сет, и кровать должна быть именно такая.

Подошел тихо Сет и остановился позади Морган.

— Она удобная не только на вид, — прошептал он, нагнувшись.

Морган вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему, при этом едва не коснувшись щекой его лица.

— Пойдем, mi querida[2], и я покажу тебе, что значит быть настоящей женой.

Он говорил тихо, мягко, убедительно. Но Морган, не привыкшая к мужскому обществу, испугалась того, какое у него большое тело, и отступила на шаг. Лицо у нее стало испуганным, и Сет засмеялся:

— Не бойся, крольчонок, я не причиню тебе вреда. Где же яростные взгляды, которые ты метала на Синтию Фергюсон? Женщина, умеющая так смотреть, не должна пугаться какого-то мужчины.

Морган улыбнулась.

— Вот так-то лучше. Можешь постелить себе на кровати, я лягу на кушетке. Ну что, теперь ты меньше меня боишься?

Морган поспешно взяла сумку и удалилась в смежную со спальней туалетную. Она нервничала, снимая платье и надевая простую, белую ночную рубашку. Затем вынула шпильки из волос и стала расчесывать пышную волну, ниспадающею до талии, и старалась не думать о Сете.

Вернувшись в комнату и осторожно пробираясь к кровати, она увидела, что Сет постелил ей постель. Сам он уже лежал на кушетке, закутавшись в одеяло, отвернув голову в сторону. По-видимому, уже спал. И она немного рассердилась на него, почему это он не обращает на нее совсем уж никакого внимания!

Она задула лампу и уютно устроилась под одеялами, и тогда Сет сказал сонным голосом:

— Покойной ночи, mi querida.

Морган улыбнулась и ответила:

— Покойной ночи.

На следующее утро ее разбудили стук в дверь и голос:

— Мистер Сет, вы еще не встали?

Морган села в постели как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сет спешит к ней через всю комнату. От удивления она широко раскрыла глаза Он был совершенно голый. Морган нечасто приходилось видеть мужчин даже одетых, и она еще никогда в жизни не видела мужчины без рубашки. У него были широкая грудь, заросшая густыми, курчавыми волосами, большие руки и плечи, плоский живот. Он вскочил на кровать и влез под одеяло, прежде чем она успела что-либо сообразить.

— Помолчи, крошка. Ведь ты же не хочешь, чтобы Бесси решила, будто новобрачные провели первую ночь врозь, правда? — Он близко придвинулся к Морган, так что их бедра соприкоснулись, и громко сказал: — Входи, Бесси.

В комнату вошла огромная толстая женщина с подносом, на котором дымился кофе. Увидев, что рядом с Сетом в огромной кровати сидит Морган, она уставилась на нее во все глаза. Сет подвинулся к Морган еще ближе и обнял ее за плечи:

— Бесси, рад познакомить тебя с моей женой Морган.

Но Бесси уже обрела дар речи:

— Мистер Сет, вы никогошеньки даже не предупредили, что приедете с женой. Клянусь, даже ваша мама еще об этом не знает.

Сет ухмыльнулся, прижал к себе Морган, лениво взял один из ее локонов и стал наматывать его на палец.

— Нет, мать не знает, но мы поженились срочно. А познакомились мы с Морган позавчера.

— Так, значит, вы ее увезли! Вашим сестрам это очень понравится. — Бесси лукаво подмигнула: — Только что же это я такая невежливая. Очень приятно с вами познакомиться, сказала она все еще молчавшей новобрачной.

Морган едва слышно промямлила:

— Спасибо.

Бесси широко улыбнулась и сказала:

— Ну и ладно, мистер Сет, я вас теперь оставлю. Когда будете готовы, тогда спускайтесь к завтраку, — в глазах заметались смешинки, и она подмигнула Сету. Он подмигнул в ответ. Морган же покраснела.

Бесси поставила поднос на столик возле кровати и замешкалась на секунду, потому что увидела кушетку с подушкой и отброшенным в сторону пледом. Бесси нахмурилась на мгновение и ушла, тихонько притворив за собой дверь.

В комнате стало тихо-тихо. Морган очень остро почувствовала близость Сета и то, что у него нет ни малейшего намерения перестать ее обнимать.

Рукой Сет коснулся ее подбородка, повернув к себе лицо. Молча он откинул ее голову назад и нежно коснулся губами рта. Морган решила, что еще никогда не чувствовала прикосновения нежнее и приятнее.

Сет прервал поцелуй и взглянул на нее. Сквозь опущенные занавеси пробивался солнечный свет и бросал яркий отблеск на ее длинные золотистые волосы. Сет подумал, что ему очень бы хотелось узнать, что скрывается под ночной рубашкой, ровно вздымающейся на двух круглых холмиках. Он улыбнулся, и Морган, открыв глаза, поймала эту улыбку.

— Я кажусь вам смешной? — холодно осведомилась она, и тело ее одеревенело под его рукой. Сет убрал руку.

— Да, и довольно часто Но я удивляюсь, как это тебе удается завязывать такие прекрасные волосы в такой тугой маленький узел. И он поднял руку, чтобы опять поиграть пышным локоном.

Голос Морган был по-прежнему холоден:

— Могу я напомнить вам. мистер Колтер, что наше соглашение носит строго деловой характер? И то, как я причесываюсь, вас не касается.

Морган увидела, как челюсти его твердо сжались.

— Вы правы, мэм. и мне нет дела до вашей красоты или до отсутствия оной.

Морган моргнула. И почему эго всегда ей напоминают, что она некрасива?

— А теперь, если не хотите быть шокированы, вам лучше отвернуться.

Морган сначала его не поняла. Но он сбросил одеяло, и она хотя и отвернулась было, но не смогла не смотреть. Она увидела широкую спину с глубокой ложбинкой хребта, круглые ягодицы и крепкие бедра. На бедрах росли золотистые волоски. Она услышала смех, взглянула вверх и увидела в зеркале над туалетным столиком его глаза.

— Значит, моя застенчивая женушка не так уж застенчива, когда я поворачиваюсь к ней спиной.

Морган не отвела взгляд, стараясь говорить спокойно и холодно:

— Мне любопытно.

Сет расхохотался. И все смеялся, одеваясь. Морган старательно глядела в сторону.

Он ушел, скачав, чтобы она спустилась вниз, когда будет готова, и чго его семья будет с нетерпением ее ожидать.

Одеваясь, Морган задумалась. Ей не нравилось, как развиваются события. Вот они с Сетом уже один раз поссорились, а женаты они всего несколько часов. Но им нужно прожить вместе целый год, значит, надо обо всем договориться. Нельзя продолжать в том же духе, с вынужденными поцелуями и сердитыми упреками.

Ею три сестры ожидали ее внизу, у лестницы.

— Здравствуйте, вы, должно быть, жена Сета, — сказала самая высокая. — Это Дженнифер, наша младшая, Элинор — средняя и я, Остина, старшая.

— Остина и Элинор уже обручены, — прочирикала Дженнифер. — Бесси сказала, что вы познакомились только позавчера. — Тут Остина вопросительно взглянула на Морган.

— Да, это правда.

— Любовь с первого взгляда Вот уж не думала, что Сет такой романтик, — прибавила Элинор. Дженнифер улыбнулась:

— Мы так рады, что он выбрал вас, а не Синтию Фергюсон.

— Дженнифер! — Остина сделала вид, что сердится: — Дженнифер хотела сказать…

— То, что она сказала, — добавила Элинор. — Вы теперь наша сестра, и мы можем говорить с вами откровенно.

Внезапно Остина обратила внимание на то, какое мешковатое и старомодное платье на Морган.

— У вас нет с собою багажа? Морган покраснела:

— Нет, я… Сет хотел купить мне новые платья перед отъездом в Нъю-Мехико.

— Нью-Мехико! — воскликнула Элинор. — А я думала, что теперь, когда он женился, он останется дома. — Она чуть не расплакалась.

— Тише, Элли. Сет и Мортан сами решат, что им делать. Но надо найти время подумать о ваших туалетах. Папа отвезет нас в Луисвилт. и мы сможем накупить всяких материй.

— И ленты, и кружева.

— Просто замечательно1 Ну, Морган, ты у нас будешь самой модной молодой дамой на всем Западе.

— Девочки! Пожалуйста, позвольте вашей матушке познакомиться с ее новой дочерью.

Морган взглянула на дверь и увидела высокую, тонкую даму, чьи густые темно-русые волосы были зачесаны в пучок на затылке Она была совсем не похожа на своих пухленьких бело-розовых дочек. Что-то в ней было такое, что очень живо напомнило Морган о Сете.

— О, мама, Сет сказал, что до отъезда ей нужно купить новые платья. Они уезжают в Нью-Мехико, — сказала Элинор, и в голосе ее послышалось сомнение.

Матушка Сета улыбнулась Морган, и та почувствовала облегчение. Значит, тут есть человек, с которым можно поговорить, а этих болтушек просто трудно понять.

— Морган, меня зовут Нора. Давайте перейдем в утреннюю комнату и там поговорим.

Она вывела Морган из гостиной, они миновали длинный вестибюль и вышли в маленькую бело-зеленую комнату. Большое окно выходило на восток, и солнце заливало ее ярким светом.

Нора пригласила Морган сесть.

— Я несколько минут наблюдала за тобой, пока ты разговаривала с моими дочерьми. Но ты как будто не очень словоохотлива.

Морган сразу прониклась к этой женщине симпатией. Она почувствовала, что с нею можно говорить честно:

— Да, я не привыкла обсуждать наряды, кружева и романтическую любовь с первого взгляда.

Выражение лица Норы не изменилось. Она все так же, не отрываясь, смотрела на Морган.

— Почему ты вышла за моего сына? — спросила Нора и, немного поколебавшись, добавила: — Мне известно, что прошлой ночью кто-то из вас спал на кушетке. И я знаю своего сына. Он с первого взгляда не влюбляется. — И она внимательно посмотрела на Морган.

И Морган решила рассказать ей всю правду.

— Я скажу вам. в чем дело. Единственная моя цель — жить в доме моего детства — Трагерн-Хаузе. Я человек тихий. И мне становится не по себе, когда вокруг много людей. Я хочу жить одна. Два года назад умерла моя мать. Так как я была несовершеннолетняя, меня взяли к себе тетя и дядя. Мои родители разъехались, когда мне был всего год, и отец остался в Нью-Мехико.

Нора подняла брови при упоминании о Нью-Мехико.

— Месяц назад дядя сообщил мне, что мой отец умер. Я его никогда не знала, поэтому не особенно опечалилась. А две недели назад огласили его завещание. И оно меня потрясло до глубины души. Оказывается, все — деловые конторы и земля в Кентукки, большое ранчо в Нью-Мехико и даже Тра-герн-Хауз, — все принадлежало ему. И он все это оставил мне, но при условии, что я выйду замуж и один год проживу с мужем в Нью-Мехико. А если не выполню это условие, то все унаследует дядя. И, как видите, — тут ее рука скользнула по платью, — мой дядя сделал все, чтобы мужчины на меня внимания не обращали.

Морган замолчала и внимательно взглянула на Нору.

— И вот я поехала на бал за два дня до того, как мой дядя собирался увезти меня в Европу. Я слышала, как женщины обсуждали, что у вашего сына есть ранчо в Нью-Мехико, и предложила ему двадцать пять тысяч долларов, если он на мне женится и увезет меня в Нью-Мехико. И он согласился.

Нора просто ответила:

— Хорошо.

Но это было уж слишком.

— Хорошо? Хорошо, что отец заставил собственную дочь унизиться до покупки себе имени мужа? До того, чтобы жить с совершенно чужим ей человеком?

Нора помолчала минуту, прежде чем ответить. и ее спокойствие смягчило Морган.

— Я хотела просто похвалить тебя за твой здравый смысл. Тебя поставили в невозможную ситуацию, и ты решила бороться за свое достояние.

Нора встала и подошла к освещенному солнцем окну, мгновение смотрела на него и затем повернулась к Морган.

— А теперь разреши рассказать тебе о моем сыне. Он уверен, что все женщины похожи на его сестер. Пойми меня правильно. Я своих дочерей люблю, но. как ты уже заметила, они еще очень молоды, и в голове у них одни только мечтания. Но это нравится их отцу, и он им потакает. А сын мой не видит в женщинах таких же людей, как он сам.

И Нора опять села:

— Поэтому я и сказала «хорошо», узнав твою историю: моему сыну необходима умная жена, которую он не только бы любил, но которая ему еще бы и нравилась. Сет — очень сильный человек, и когда вы полюбите друг друга, из вас выйдет превосходная пара.

Морган так и уставилась на Нору. Неужели она ничего не поняла?

— Миссис Колтер. Нора, вы не совсем меня поняли. Наш брак — просто сделка. И у меня нет намерения полюбить вашего сына.

Нора посмотрела на Морган с едва уловимой лукавой усмешкой — не такую ли она видела на лице Сета?

— Неужели ты действительно думаешь, что можно прожить рядом с мужчиной целых двенадцать месяцев и ничего к нему не почувствовать? Неужели ты думаешь, что сможешь как ни в чем не бывало покинуть его и вернуться к своей уединенной жизни?

— Я очень любила свою тетю, я прожила с ней целых два года, и тем не менее ее оставила. Нора откинулась назад и засмеялась:

— Тебе сколько лет, Морган? Морган вздернула голову:

— Восемнадцать.

— Любовь женщины к женщине очень отличается от ее любви к мужчине.

Наступило неловкое молчание, и Нора увидела, что Морган начинает сердиться.

— Извини, все как-то нескладно получается, а ведь я пригласила тебя, главным образом, чтобы сказать, что ты мне нравишься. Ты разумный человек, и я уверена, что ты станешь Сету хорошей женой.

Морган открыла было рот, чтобы возразить, но вместо этого устало вздохнула.

Нора подошла к ней, потрепала ее по плечу и сказала:

— Позволь, пожалуйста, матери надеяться, что ее сын нашел себе добрую спутницу.

Морган улыбнулась, и они пошли к выходу вместе.

— Насчет одежды, — сказала Нора, — у тебя хватит времени только, чтобы сделать несколько вещей, но дочери с радостью упакуют для тебя целые рулоны тканей.

Морган чувствовала дружеское отношение Норы и осталась довольна разговором.

Весь день она провела в обществе сестер Сета. Ей было не очень трудно сойтись с ними. Их болтовня почти не требовала ответа и какой-либо сосредоточенности. Остина и Элинор рассказали ей о своих женихах. Морган уяснила, что поклонник Остины — человек в возрасте и очень благоразумный, а жених Элинор — прямая ему противоположность. Жених Элинор — Джексон Бреннер — был старшим сыном в очень почтенном и очень богатом семействе. Нареченный Остины — Джеймс Эмерсон — был вдовцом с малолетним ребенком.

Перед самым обедом Морган поднялась наверх, чтобы помыться, и как раз в тот момент, когда она опять хотела спуститься вниз, до нее донеслись мужские голоса, и она остановилась наверху, чтобы взглянуть на своего свекра.

Сет в чем-то был похож на мать, но увидеть Уильяма Колтера означало встретиться с Сетом двадцать лет спустя. Это был высокий, полный мужчина. Казалось, оба они целиком заполняют все пространство. У свекра сохранилась еще копна волос. И у обоих был снисходительный вид, потому что в данный момент они смотрели на трех девушек.

Сет взглянул наверх и увидел ее. На секунду ей захотелось, чтобы он посмотрел на нее так, как некоторые мужчины смотрят на своих жен. но она подавила это желание.

— Ну-ну, вот у меня и еще одна дочка появилась, и притом такая хорошенькая, — сказал Уильям Колтер и протянул ей обе руки сразу.

Она взяла их в свои и сказала:

— И я действительно ваша дочка, но вы, наверное, плохо меня рассмотрели, — и сказала это с улыбкой.

Уильям продел ее руку под свою, похлопал по кисти и тоже улыбнулся:

— А по мне так все женщины хорошенькие. Так мы будем обедать? Я просто с голоду умираю.

Они вошли в столовую и уселись за большой стол красного дерева. Морган усадили между Уильямом и Сетом, Нора села напротив. По обе ее стороны сели Остина и Элинор, а Дженнифер разместилась рядом с Сетом. Сразу было видно, что она его просто обожает.

— Папа, — начала Элинор, — Морган надо сшить несколько новых платьев, и их надо сшить до ее отъезда. Не мог бы ты завтра отвезти нас в Луисвилл, чтобы мы могли купить ткани?

Уильям повернулся к Морган и только тут заметил, как она одета.

— Можно, папа?

— Да, конечно. Мне тоже нужно сделать кое-какие покупки.

Нора взглянула на взволновавшуюся Морган. Она уже достаточно узнала свою невестку, чтобы понять, как ей не хочется целый день ездить по магазинам с этими хохотушками.

— Девочки, вы забываете, что Морган — новобрачная. И я уверена, что она предпочитает провести целый день с мужем.

Морган благодарно взглянула на Нору.

— Ты ездишь верхом, Морган? — спросила свекровь.

— Да, но я не садилась в седло целых два года.

— Тогда все в порядке. Сет, ты должен взять жену на экскурсию и показать ей нашу плантацию. Сет ответил:

— Ну конечно. — А потом взял руку Морган и поднес к губам. Глаза у него были лукавые. — Мне будет очень приятно показать моей женушке окрестности. Правда.

— О Ceт, — выдохнула Дженнифер. — как же ты романтичен!

Морган обвела взглядом все семейство, которое наблюдало эту сцену. У Элинор и Остины выражение лица было самое мечтательное. А Нора и Уильям смотрели на них удовлетворенно, словно старые клушки. Они были довольны, что сын наконец-то женился.

Опять заговорила Дженнифер:

— Но как же мы узнаем, что надо купить для Морган? Нет, она должна ехать с нами. Морган ровным голосом заметила:

— Вы же понимаете, я очень плохо разбираюсь в фасонах и модах. Все, что вам придется по вкусу, понравится и мне.

Но тут вмешалась Нора:

— Нет. Моим дочерям нравятся оборки и кружева. А ты слишком миниатюрная, чтобы их носить. И кроме того, — изучающе взглянула она ей в лицо, — моим розовым, пухлым, хорошеньким дочкам идут пастельные тона. A тe6e нужны чистые, яркие краски — красный, зеленый, черный и ярко-синий. — Тут она увидела, что сын уже заскучал, и засмеялась: — Да, дорогой, больше о платьях ни слова.

— Главное, смотрите, чтобы материя была плотная, — сказал Сет.

После обеда Морган поднялась в свою комнату. За последние два дня она просто обессилела.

Войдя, она увидела, что Бесси наливает воду в большую белую ванну.

— Я знаю, что вы очень сегодня устали и рано ляжете спать, поэтому приготовила ванну пораньше.

— О, я тебе так благодарна. Бесси. Ты даже не знаешь, какое это блаженство принять сегодня ванну.

И Морган стала вынимать шпильки из волос.

— Молодая леди, вы садитесь, а старая Бесси поможет вам. Я уже на своем веку это делала столько раз, что и не сосчитать, ведь трех девушек вырастила.

Волосы упали на шею тяжелым узлом, и Бесси выдохнула:

— Господи, дитя! И почему же ты прячешь такую красоту?

Она подняла несколько прядей волос и заколола их на макушке.

— Вот я их сейчас заколю, вот так, — сказала она и так закрепила, что локоны оказались как бы уложенными в высокую прическу.

Морган засмеялась и встала со стула, а Бесси расстегнула крошечные пуговички на платье. Платье упало к ногам, потом и белье, и Бесси опять воскликнула:

— Ой, а я думала, что у вас талия толстая, а груди совсем нет. Но вы только взгляните на нее!

Морган захотелось прикрыть наготу. Никогда и никто, кроме матери и няни, не видели ее обнаженной, да и то лишь в детстве. Она ступила в ванну, села, откинулась назад и закрыла глаза. Так она лежала, подремывала и не слышала, как затворилась дверь за Бесси и потом открылась снова.

Сет несколько минут стоял молча, глядя на свою женушку. Светлые волосы заколоты узлом на макушке, и лишь несколько локонов упали на спину или прилипли к влажному разгоряченному лицу. Кожа безупречна, так и блестит на гладких плечах цвета сливок, а под ними угадываются в мыльной воде два полушария. Тонкие руки лежат на краях ванны. Он все смотрел и смотрел, пока до него не дошло, что она тоже глядит на него. Так они и смотрели друг на друга, а потом он усмехнулся:

— Сестры послали меня спросить, какой стиль в одежде ты предпочитаешь. Это, кажется, имеет некоторое отношение к качествам и фактуре материи.

Морган, все еще смотря ему прямо в глаза, ровно сказала:

— Ничего не предпочитаю и ничего об этом не знаю.

Сет уже повернулся, чтобы уйти, но остановился. В глазах плясал насмешливый огонек:

— А можно мне сказать, какой фасон предпочитаю я? Вот тот, который у тебя теперь. Эта ванна идет тебе больше всего.

— Ах ты! — И Морган огляделась вокруг, чем бы в него запустить. Сет засмеялся:

— Поосторожнее, или я увижу кое-что, кроме ванны, — и ухмыльнувшись, вышел.

Она вновь попыталась вздремнуть, но Сет слишком ее взбудоражил. Она кончила мыться, поднялась из ванны и вытерлась. А затем влезла на широченную кровать. Засыпая, она снова увидела взгляд Сета. Почему ей тепло становится, когда он на нее смотрит?

Она уже спала, когда в спальню вошел Сет. Он тихо разделся и устроился на кушетке.

— Проснись же. Ты ведь хотела осмотреть плантацию, — тихонько разбудил ее Сет.

Она потянулась, улыбнувшись ему.

«О Господи! — подумал он. — Ну точь-в-точь котенок, грациозно пробуждающийся ранним утром». Он смотрел и чувствовал, как в нем нарастает желание.

— Или ты встанешь, или я лягу с тобой.

Морган испугалась, глаза широко раскрылись. Она перекатилась через постель и, соскользнув с противоположной стороны, бегом пустилась в туалетную, а он пробормотал, что по утрам силен, как бык на пастбище. И надевая все то же платье, она громко хихикнула.

Когда она опять вошла в спальню, Сет при виде ее платья нахмурился, но Морган сразу же на это возразила:

— Если помнишь, именно ты не велел мне брать мой багаж, и поэтому из вещей у меня только это платье и ночная рубашка.

Он вышел и вернулся через несколько минут с амазонкой.

— Вот. Это Дженнифер дала. Примерь.

Через несколько минут она опять вошла в спальню в светло-зеленом шерстяном платье для верховой езды. Но Дженнифер была выше Морган и гораздо увесистее. И костюм сидел на Морган так же скверно, как и платья, купленные дядей.

Сет сделал гримасу:

— А я думал, оно подойдет.

Еще никто не вставал, даже на конюшне. Сет подал ей толстый ломоть хлеба с маслом и оседлал двух лошадей. Кобыла, предназначенная для Морган, оказалась смирной, чему девушка обрадовалась, потому что ей было бы трудно справляться с норовистой.