– Завтрак готов! – крикнул он. – Если ты еще не пробовала моих кексов с клубникой, то можешь считать, что жизнь прошла зря.
– Иду, – отозвалась Иден, прикрывая трубку ладонью.
– Мама, это был мужской голос? – В вопросе дочери прозвучали и неодобрение, и удивление.
– Да, но…
– Что в твоем доме делает мужчина? Утром?
– Мелисса, перестань! Я уже взрослая, ты не забыла? К тому же сейчас время ленча.
– Но ведь ты спала, я же разбудила тебя! Мама… мама, ты что, провела ночь с этим мужчиной?
Иден сжала зубы, вдохнула-выдохнула и ответила как можно спокойнее:
– Мелисса, девочка моя любимая, это совершенно не твое дело. И давай перестанем обсуждать мою жизнь и поговорим о тебе. Я думаю, тебе стоит помириться с мужем и не пытаться больше использовать меня как буфер между вами. Что же касается твоего приезда в Арундел, то на таком сроке беременности врачи не рекомендуют совершать длительные путешествия. А теперь пойди прими расслабляющую ванну, выбери какой-нибудь несложный рецепт из кулинарной книги и приготовь мужу вкусный ужин. Я позвоню, когда у меня будет время.
Иден повесила трубку. «Bay! Я молодец, – думала она. – Именно так нужно себя вести, чтобы не дать детям сесть тебе на шею. Я все сделала правильно». Эйфория владела ею секунд тридцать. Потом Иден упала на стул и разрыдалась. Она только что отказала в помощи своей дочери, своему единственному ребенку, с которым не разлучалась с момента ее рождения. «Что я за мать? – терзалась Иден. – Может, надо было позвать Мелиссу в Арундел? Но как быть с ФБР и расследованием?»
– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – Голос Макбрайда был полон сочувствия.
Иден попыталась вытереть глаза тыльной стороной ладони, и он услужливо протянул ей салфетку.
– Спасибо, – пробормотала она.
– Ты разговаривала с дочерью?
– Да. – Иден высморкалась. – Это была моя дочь… взрослая дочь, которая уверена теперь, что я ее бросила. А я… а я подлая и неразборчивая.
– Ты? Да по сравнению с тобой и монахини кажутся распущенными.
– Ты смеешься надо мной.
– Ничего подобного! Вчера вечером я сделал тебе свой фирменный коктейль. Если бы ты только знала, скольких женщин мне удаюсь соблазнить с помощью этого пойла! А с тобой вышла осечка.
Иден рассмеялась сквозь слезы. Но потом вспомнила разговор с Мелиссой, и улыбка растаяла на ее губах.
– А вдруг она обидится и не захочет со мной разговаривать? Вдруг она отвернется от меня?
– Ты про дочь? Ну, у меня детей нет, поэтому я не могу утверждать, но я не думаю, что ваша ссора так уж серьезна. И сказала ты ей абсолютно правильные вещи. Ну что ты так смотришь? Я не подслушивал, а просто прислушивался. Профессиональная привычка. И ты была права. Если она будет бегать к мамочке всякий раз, как поругается со своим благоверным, то никогда не научится жить в семье.
– Но Стюарт, ее муж… Знаешь, я его терпеть не могу.
– А ты поставь себя на его место. Он молод и амбициозен, а ему приходится жить с тещей – весьма успешной дамой, которая добилась материального благополучия и всего остального вопреки сложной жизни и тяжелым обстоятельствам. Ты ведь знаешь, что обычно случается с девочками, которые становятся мамами в семнадцать?
– Знаю, конечно, но мне помогли. У меня была миссис Фаррингтон.
– И ты серьезно думаешь, что старуха оставила бы тебя в этом доме, если бы ты не работала на нее день и ночь? Успех, которого ты добилась в жизни, – заслуга целиком твоя, а не миссис Фаррингтон.
– Может, и так. – Иден улыбнулась.
– Ладно, я сделал все, что мог, чтобы подбодрить тебя и вернуть боевой дух в это красивое тело. И хотя в этой рубашечке ты выглядишь очень завлекательно, я, как честный человек, предлагаю тебе спуститься и позавтракать.
– Я… – Первым порывом Иден было схватить одеяло и закутаться в него, скрываясь от нескромных мужских глаз. Но Иден не сделала этого. Она задумчиво посмотрела на Джареда большими влажными глазами.
– Нет-нет! – Макбрайд попятился к двери. – Я не хочу, чтобы ты таким образом расплачивалась со мной за житейскую мудрость и добрые слова. Одевайся и приходи завтракать. Слышишь? Это приказ! Я уже позвонил Гренвиллу и предупредил его, что тебе нездоровится и поэтому сегодня ты останешься дома. Тебе не придется встречаться с этими самовлюбленными болванами, его клиентами, и проектировать сады, которые они даже не смогут оценить.
– Ты не имел никакого права это делать! – Иден вскочила и сердито уставилась на него.
Несколько секунд Макбрайд смотрел на нее остановившимся взглядом. Иден стояла против окна, и рубашка – явно любимая и много раз стиранная – стала полупрозрачной, потому что солнце било в спину. Иден увидела, как Джаред побледнел; губы его сжались. Он повернулся и быстро пошел к двери, бросив через плечо:
– У тебя десять минут. Если не спустишься через пятнадцать, я вернусь, и тогда за себя не отвечаю.
Иден улыбалась, когда закрывала дверь и собиралась в душ. Мужики вообще – и Макбрайд в частности – всегда являются источником головной боли и всяческих неприятностей. Но иногда только они позволяют женщине почувствовать себя счастливой. Осознать свою власть, вот как сейчас. Иден включила воду погорячее, вымыла волосы и протерла лицо очищающим гелем. Мылом она не пользовалась, потому что оно сушит кожу, а именно сейчас ей совсем не хотелось разгуливать по Арунделу с шелушащимся носом.
Стоя под упругими струями воды, Иден вновь и вновь прокручивала в голове свой разговор с Мелиссой. Все-таки надо было выслушать девочку как следует, серьезно отнестись к ее жалобам. Но, с другой стороны, радость Мелиссы, узнавшей, что мать уезжает, была столь очевидна, что Иден до сих пор переживала боль и обиду, которую почувствовала тогда. Да и что Иден знала о замужней жизни? Да ровным счетом ничего, поскольку никогда не была замужем. Всякий раз, когда ее отношения с мужчиной заходили достаточно далеко, Иден порывала с ним, опасаясь, что ее личная жизнь отдалит их с Мелиссой друг от друга.
Но так было прежде. Теперь же она свободна. Нанося кондиционер на волосы, Иден думала о Гренвилле. Несмотря на все намеки и обвинения Макбрайда, адвокат ей очень нравился. Он оказался добрым, понимающим и разумным – разве можно требовать от мужчины большего? Им нравятся одни и те же вещи. А взять хоть «Королеву Анну» – этот проект вызывает настоящее восхищение. Как там сказал Дрейк Хотон? Мол, он нарисовал то, что нафантазировал Гренвилл. Фантазии Брэддона, воплощенные в жизнь, оказались прекрасны. И самое главное – Иден видела, что очень нравится ему.
«Да, все получится, – сказала она себе и улыбнулась, на время забыв даже о ссоре с дочерью. – Интересно, а где мы будем жить? Здесь или в его доме? Конечно, здесь, в поместье. Кому нужен дом викторианской эпохи, если имеется настоящий подлинник восемнадцатого века!» Они будут жить в ее доме, а свой Брэддон сможет отдать дочери. Минни же переедет в домик надсмотрщика. Да, все так и будет, и ее жизнь станет чудесной, потому что все будут счастливы. Иден уже представляла себя в роли хозяйки – вот они с Брэдом, с бокалами коктейля в руках, показывают сад неизменно восхищенным гостям.
Иден выбралась из душа и отметила, что прошло намного больше пятнадцати минут. Но и что с того? Как ни горели глаза агента – его угроз можно было не бояться. К тому же Макбрайд ведь большой шутник. Похоже, вся жизнь – как своя, так и чужая – представляется ему сплошной забавой.
Иден накрутила волосы на бигуди, высушила их феном и сняла бигуди. В общем-то она была даже рада, что сегодня ей не придется встречаться с клиентами. С момента приезда в Арундел у нее не было возможности передохнуть – так быстро события сменялись одно другим. Рассказать бы Мелиссе, сколько всего случилось, то-то она будет ахать и делать круглые глаза.
Иден представила себе, что дочь сидит рядом и смотрит на нее, а она излагает ей необыкновенные перипетии.
«Видишь ли, милая… – И Иден, обращаясь к дочери, рассказала ей обо всех событиях последних дней. – А теперь я поделюсь с тобой секретом, – закончила она, – конечно, я не уверена, но мне кажется, что ожерелье – подделка. Нет, я, конечно, не ювелир, но все же… Оно, несомненно, старое, но вот настоящие ли камни? Впрочем, зачем нам беспокоиться? Наверняка найдутся люди, которые смогут провести экспертизу. Ой, милая, мне пора – меня зовут завтракать. Впрочем, наверное, это уже ленч. Целую твой животик».
Закончив разыгрывать свою мысленную пьесу, Иден сбежала вниз по лестнице. Макбрайд стоял у плиты и недовольно взирал на нее.
– Ни кусочка не получишь, пока не скажешь, что именно тебя так развеселило. Я слышал, как ты хихикала, спускаясь по лестнице.
– Да ничего особенного. Просто я думала о том, что должна была бы рассказать своей дочери.
– И?..
– И все.
Иден заметила, что дверь на улицу открыта. Она выглянула в сад. Было весьма прохладно, но вообще-то погода стояла самая подходящая для того, чтобы приняться за сад. Как жаль, что у нее нечего сажать! Да и нечем.
– Кексы с клубникой, омлет с луком и сладким перцем, молоко, кофе, чай, клюквенный сок… без джина. Ничего не получишь, пока не скажешь, почему смеялась.
– Ладно. – Иден улыбнулась, глядя на его преувеличенно свирепую физиономию, сделала вид, что подносит к уху телефонную трубку, и еще раз разыграла свой маленький спектакль.
Макбрайд был отличным слушателем, он хохотал, и это заставляло Иден вкладывать все больше чувства в представление. И вдруг его лицо вытянулось.
– Что ты сказала?
Иден удивилась было такой реакции, но потом вспомнила, что не успела еще поделиться с ним своими подозрениями относительно ожерелья.
– Где оно? – резко спросил Макбрайд.
– На подоконнике. – Иден направилась к двери.
– Садись, ешь, а то совсем остынет. Я сам схожу за ним и постараюсь, чтобы контора как можно скорее нашла кого-то, кто разбирается в камнях.
Иден вытащила из-под салфетки кекс, откусила кусочек и застонала от удовольствия. Затем, положив себе изрядную порцию омлета, села за стол. «Интересно, – думала она, – что будет дальше? Наверняка судьба еще не исчерпала запас удивительных и значительных событий, припасенных на мою долю».
Иден даже не удивилась, когда со двора донесся гул мотора, какой мог издавать только грузовик.
– Кто это? – Настороженно прислушиваясь, на пороге с ожерельем в руке возник Макбрайд.
– Спецназ, наверное, – предположила Иден, с аппетитом расправляясь с омлетом.
Кто-то постучал в дверь, и Джаред пошел открывать. Она слышала, как, обменявшись с шофером парой слов, он вышел во двор. Вот хлопнула дверца грузовика, но Иден не стала отрываться от завтрака. Она почти прикончила омлет и доедала второй кекс, когда Макбрайд сунул голову в дверь.
– Иди, взгляни, – сказал он.
– Там что-то хорошее или плохое?
– Не знаю. Иди и посмотри сама.
Иден бросила на стол салфетку, одним глотком допила чай и пошла к двери.
Глава 17
Иден понимала, что рот у нее приоткрыт самым глупым образом, а глаза растерянно моргают, но она решительно ничего не могла с собой поделать. Она смотрела, смотрела во все глаза и не могла поверить в увиденное.
На лужайке перед домом стоял небольшой красный грузовичок – крутой до невозможности. И в его кузове – о Боже! – расположился самый дорогой, самый шикарный набор инструментов от английской фирмы «Спир энд Джексон». Рядом с грузовичком, на лужайке, стояли сотни пластиковых горшков с многолетними растениями. Перед ними рядами выстроились горшочки с однолетниками, а позади… позади высились коробки, на которых темнели надписи: «Готовые к посадке деревья».
Медленно, словно в полусне, Иден спустилась по лестнице и остановилась рядом с Макбрайдом. Она боялась пошевелиться – вдруг этот чудесный сон рассеется и лужайка опять окажется голой и пустой?
Макбрайд, как человек практичный, такими сомнениями не мучился. Он подошел к грузовику и, повернув ключ, завел мотор.
– Смотри. – Он тронул какой-то рычажок, и кузов стал плавно подниматься вверх. – Это настоящий самосвал!
Кузов накренился, и на лужайку посыпались лопаты, вилы, устройство для посадки луковиц, аэратор почвы и еще дюжина всяких нужных инструментов.
– Вот это да! – Иден наконец-то пришла в себя и бросилась собирать тяпки и мотыжки.
Макбрайд выключил мотор и взглянул на нее смеющимися глазами:
– И что ты об этом думаешь?
– Я думаю, что Брэддон Гренвилл – самый чудесный человек на свете.
Она аккуратно сложила инструменты под кипарис и подошла к многолетникам.
– Ты думаешь, что все это прислал Гренвилл?
– Конечно! Кто еще мог сделать мне такой подарок?
– Ну конечно… кто бы еще это мог быть? – пробормотал Джаред.
– Но что это должно значить? – Иден никак не могла оторвать глаз от растений и разговаривала с Джаредом рассеянно, не глядя в его сторону.
– И ты собираешься принять такой подарок от человека, которого едва знаешь? – Макбрайд сунул руки в карманы; выражение лица его было необычайно серьезным. Если бы Иден взглянула на него сейчас, она не стала бы больше говорить, что Макбрайд все в жизни воспринимает как шутку, ибо сейчас ему было явно не до смеха.
Но Иден смотрела на грузовик, растения, инструменты и улыбалась, словно счастливый ребенок.
– Знаешь, я с восемнадцати лет жила так, чтобы быть примером для собственной дочери. Если мужчина приносил мне подарок, я отказывалась принять его, чтобы Мелисса поняла – ты никому ничем не обязана, если никому ничего не должна.
– Непростая жизнь.
– Иной раз да. Думаю, я хотела доказать себе и всему миру, что я могу быть хорошей матерью.
Макбрайд, не вынимая рук из карманов, кивнул на заполненную щедрыми дарами лужайку:
– А теперь тебе не надо никому ничего доказывать, и ты, похоже, собираешься принять подарок.
– Конечно. Это лучше, чем кольцо в день помолвки.
– Кольцо? То есть ты обручена с Гренвиллом? И когда случилось это знаменательное событие?
– Пока этого не произошло. Но любая женщина чувствует, когда к тому идет, и я знаю, что Гренвилл сделает мне предложение.
– Почему бы и нет, – медленно сказал Макбрайд. – Тебе ведь нечего терять.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ровным счетом ничего! Уверен, вы с Гренвиллом станете прекрасной парой. Будете жить в этих старых домах: неделю у тебя, неделю у него – признанные лидеры, местная аристократия. Все будут мечтать получить приглашение к вам на вечеринку. Жены превратят в ад жизнь тех мужей, кому не удалось получить заветного приглашения. Подумать только – за какие-то двадцать лет ты проделала путь от нищей девчонки до королевы Арундела! А теперь, если вы меня извините, я пойду работать. Не покидайте пределов вашей собственности, здесь вы в безопасности.
В некоторой растерянности Иден смотрела вслед Джареду, который широкими шагами шел к дому. Когда Макбрайд скрылся за дверью, она удивленно покачала головой, подошла к грузовичку и села на водительское место. Что сегодня за день такой? Сначала на нее обиделась Мелисса, теперь – Макбрайд. «Ну и ладно, – решила она, – я все равно буду наслаждаться этим днем и прекрасным подарком, несмотря на обидчивых родственников и знакомых».
Однако это оказалось проще сказать, чем сделать. Мысли Иден все время возвращались к телефонному звонку дочери. «Я так ужасно закончила этот разговор, – думала она. – Нужно было внимательнее выслушать девочку, проявить больше сочувствия. Может, стоило сказать, что я с самого начала знала, что толку от Стюарта не будет? Не следует ли все бросить, сесть в машину и отправиться в Нью-Йорк, чтобы побыть с Мелиссой?»
Потом ей пришла в голову очень странная мысль. А может, в ней говорила ревность? Ее девочка имеет все, чего не было у нее в ее положении. Макбрайд был прав, когда говорил, что Иден, несмотря на свою беременность, работала буквально день и ночь. Она таскала тяжеленные коробки и проводила ночи за чтением бумаг.
Иден искренне полюбила старую леди, и та обращалась с ней и Мелиссой хорошо, но Иден пришлось заработать это хорошее отношение. Хозяйка Фаррингтон-Мэнора требовала от девушки многого, и никаких скидок на молодость и беременность Иден не получала. После рождения Мелиссы стало полегче, но все же ни разу у старой леди и мысли не возникло предложить Иден просто посидеть и отдохнуть.
Проклятый Макбрайд, думала Иден. Этот человек не менее опасен, чем те ядовитые змеи, которые оказались недавно в ее спальне. Он словно впрыснул порцию яда в ее кровь, в ее мысли. Он нарисовал картину ее будущего – и картина эта Иден не понравилась. Но самое неприятное заключалось в том, что именно такой и будет ее жизнь, если она станет миссис Гренвилл.
Неужели ее так тянет к Брэддону, потому что его семья занимает высокое положение в городе? Арундел – это, конечно, не Палм-Бич в Нью-Йорке, но все же… В качестве миссис Гренвилл Иден станет частью того социального круга, в который никогда не имела шансов попасть. Когда миссис Фаррингтон приглашала гостей, Иден подавала им напитки. Тогда никому и в голову не приходило посадить ее за стол.
И сейчас важно постараться быть честной перед собой и решить – насколько ее привлекает сам Гренвилл, а насколько она очарована его именем и статусом.
– Никак не можешь решить, откуда начинать? – раздался за ее спиной голос Макбрайда.
– Успокоился и пришел мириться? – спросила Иден, не поворачивая головы.
– А я с тобой и не ссорился. Просто… Я был вне себя от ревности.
– Что ты говоришь? – Иден не обернулась, но Джаред почувствовал, что она улыбается. – И часто это с тобой случается?
– Счастлив сказать, что прежде такого не бывало. Даже жена…
– Ты был женат? – Иден удивленно взглянула на него.
– Это было давно. И прекрати на меня так смотреть. Развод вовсе не был тяжким испытанием, и мое сердце не было разбито.
Иден продолжала выжидательно смотреть на него, и Макбрайд, пожав плечами, нехотя заговорил:
– Я был молод, брак казался уместным, вот мы и поженились. Три года спустя я вернулся домой и нашел записку, в которой говорилось, что она решила уйти от меня. Откровенно говоря, в тот вечер я был так измотан, что меня огорчил не столько факт ухода жены, сколько то, что она забрала с собой телевизор, а в холодильнике не оказалось пива. Так получилось, что мы не узнали друг друга как следует, не стали близки. Поэтому не могу сказать, что мне ее не хватало.
– Ты лжешь, – негромко сказала Иден, пристально глядя на него.
– А ты молодец. – Джаред хмыкнул. – Правда всегда хуже доброй сказки. Что с того, что я был от нее без ума и чуть не рехнулся, когда она меня бросила? Парень, с которым она сбежала, едва доставал мне до плеча и был лыс как колено уже в двадцать шесть лет. Но зато он вовремя приходил домой, посещал по воскресеньям церковь и тренировал школьную бейсбольную команду.
– И у них есть дети?
– Трое. И все они умненькие, вежливые и спортивные.
Некоторое время они молчали, и Макбрайд смотрел куда-то в сторону. Потом он все же взглянул на Иден. Она хотела посочувствовать ему, как-то поддержать, но вместо этого у нее непроизвольно вырвался смех.
– По-моему, мы с тобой похожи. Отвергнутые обществом герои. И вот что, герой, давай-ка бери лопату и помоги мне посадить деревья.
Макбрайд отшатнулся:
– Я никогда ничего не сажал.
– Это несложно. Копаешь яму и втыкаешь туда саженец.
– Да, я понял. – Он ухмыльнулся. – Так, значит, ты уверена, что все это прислал Гренвилл?
– А кто еще мог? ФБР? Думаешь, это такая новая методика? Вместо того чтобы запугивать людей и вытрясать из них сведения, они начали делать щедрые подарки?
Джаред ухватился за одну из лопат.
– Эта годится?
– Она слишком большая. Ты ведь собираешься сажать одно дерево, а не шесть сразу. Вот эта лучше… – Иден встретилась с Макбрайдом глазами и заметила смешинки в его взгляде. – Ах, так ты дразнишь меня, да? Наверняка ведь что-то понимаешь в садоводстве, просто прикидываешься. Иди, открывай коробки с деревьями.
Макбрайд вытянул из кармана армейский нож и принялся вскрывать коробки. Иден разворачивала корни, закутанные в специальный влажный материал.
– Как ты попал в ФБР? – спросила она.
– Я думал, что эти парни спасают мир, и я тоже стану героем. О, это персиковое дерево. Я люблю персики.
– По-моему, я уловила разочарование в твоих словах. Разве тебе не удалось поучаствовать в спасении мира?
Джаред пожал плечами, продолжая ловко разбирать саженцы.
– Думаю, я принес кое-какую пользу, но когда каждый день видишь столько всякого дерьма, это утомляет. Иной раз бывает трудно понять, что нормальные люди живут по-другому. Однажды я работал по делу, в котором три женщины… – Он умолк и быстро взглянул на Иден. – Знаешь, жаль, что в реальности не существует такого устройства, которое могло бы промыть человеку мозги. Я хотел бы забыть многое из того, что видел.
– А что ты собираешься делать дальше?
– Пока не знаю. Может, уйду на пенсию и осяду в каком-нибудь спокойном месте. Можно, конечно, перейти на бумажную работу, но это меня мало привлекает.
Иден улыбнулась ему и перевела взгляд на сад. Вернее, на то, что от него осталось. Когда-то они с Тодди поставили столбы и сделали ограду. Доски потемнели и приобрели красивый серебристый оттенок. Сад мог бы выглядеть чудесно, если бы за ним был уход. А теперь почти все деревья погибли или совершенно непредсказуемо разрослись, а часть ограды повалилась.
Джаред проследил за ее взглядом:
– Плохи дела, да? – Он сочувственно покачал головой.
– Хуже некуда. Однако я надеюсь привести сад в порядок – благодаря деревьям, которые прислал Брэддон. – Иден смерила Макбрайда оценивающим взглядом. – Ты сможешь работать? По-настоящему? Только пистолет доставать нельзя.
– А если на горизонте появится какой-нибудь Гренвилл? – без улыбки поинтересовался Джаред.
– Охота на Гренвиллов категорически запрещена!
– Думаю, кое-что я смогу сделать. Правда, у меня плохо сгибается нога, есть и еще пара старых ран…
– А я родила ребенка. Хочешь, расскажу, как это здорово, когда тебя буквально разрывает пополам. Сможем сравнить болевые ощущения.
Иден еще раз оглядела сад. Первым делом нужно самым тщательным образом осмотреть всю территорию. Теперь у нее есть замечательный грузовичок, и она сможет объехать все свои владения.
Джаред подошел было к водительскому месту, но Иден так посмотрела на него, что он молча протянул ей ключи.
Грузовичок покатил по лужайке. Прохладный ветер овевал Иден лицо. Она вдруг почувствовала себя молодой и свободной. Бросив взгляд на Макбрайда, Иден поняла, что ему тоже нравится поездка и свежий ветер. Повинуясь настроению, Иден круто вывернула руль, и грузовичок, описав полукруг, направился в поля, окружавшие дом. В машине, похоже, совершенно не были предусмотрены амортизаторы, поэтому ощущалась каждая кочка. Иден скосила глаза и увидела, что Макбрайд широко улыбается.
Иден гнала машину вперед, их подбрасывало и швыряло в разные стороны, лица саднило от холодного ветра, но чувство свободы было так прекрасно! Впереди показался поваленный ствол дерева, наполовину ушедший в землю. Не снижая скорости, Иден наехала на него. Машину тряхнуло, щепки полетели в разные стороны. Макбрайд прикрыл лицо рукой, а Иден пригнула голову.
– Здорово! – крикнул Джаред.
Иден круто повернула, увидев в стороне еще один ствол. На этот раз машину тряхнуло еще сильнее. Иден расхохоталась, и вскоре они уже смеялись вместе, перекрывая шум мотора.
На четвертом стволе они застряли. Мотор заглох, и машинка замерла неподвижно. Иден сумела завести мотор, но бревно вцепилось в грузовичок мертвой хваткой. Кто-то должен был выйти и толкнуть его. Иден выжидательно уставилась на Макбрайда.
Тот вздохнул, рывком выбрался из кабины – и, едва коснувшись земли, провалился по лодыжки.
– Какого…
– Это болото, – сочувственно кивнула Иден.
Она перебралась на соседнее сиденье и с интересом наблюдала за попытками Макбрайда выбраться. Чем больше он дергался, тем глубже погружался.
– Может, вытащишь меня отсюда?
Иден помахала ему рукой, не двинувшись с места, и Джаред взглянул на нее с подозрением.
– Ну давай же, – смеялась Иден. – Ты такой большой парень и такой крутой агент. Что бы ты сделал, если бы на моем месте оказался дилер, который собирается сбежать с партией наркотиков?
Иден завизжала от неожиданности, потому что Макбрайд рванулся вперед, рука его ухватилась за стойку кабины, и в следующую минуту он придавил Иден к сиденью.
– Не мог бы ты слезть? – выдохнула она, чувствуя, что вес мужского тела буквально расплющивает ее.
– Мне и так неплохо, – бодро отозвался Макбрайд. – А теперь скажи, если бы ты была дилером, которому нужно сбежать от агента ФБР, что бы ты сейчас сделала?
– Вытащила бы пистолет из ящичка для перчаток и вышибла тебе мозги.
– Попробуй.
Иден потянулась к ящичку, и лицо Джареда выразило неприкрытое удовольствие. «Ах, ему нравится, когда я двигаюсь под ним!» Она замерла и потребовала:
– Слезь немедленно!
– Попроси как следует.
– Я не шучу, слышишь? Слезай!
– Не-а. Никто прежде не отдавал мне таких приказов. Наверное, знали, что я не послушаюсь.
– Ах так! Тогда я сделаю вот что – вернусь в дом, встану перед чертовой видеокамерой и скажу тем, кто там за мной наблюдает, что ты не можешь больше работать по этому делу, потому что неравнодушен ко мне.
Джаред перестал смеяться. Он выпрямился, отстранился и мрачно взглянул на Иден.
– Умеем играть нечестно, да? – буркнул он.
– Я многому научилась с тех пор, как мне минуло семнадцать, – торжествующе сказала она. Затем завела мотор и вопросительно посмотрела на Макбрайда: – Нужно толкнуть машину.
Он взглянул па нее, и Иден сообразила, чему именно улыбается Джаред за секунду до того, как он вытянул руки.
– Нет, ты этого не сделаешь! – крикнула она, но он уже схватил ее и толчком отправил в полет.
Иден вылетела из грузовика и приземлилась на пятую точку прямо в грязь. Она попробовала встать, но снова упала.
– Кто теперь грязно играет? – крикнула она, глядя на Макбрайда, который сидел за рулем грузовичка, по колено облепленный грязью. – Ты его испачкаешь, – сердито сказала она.
– Грязная машина будет соответствовать мыслям хозяйки.
Он завел мотор и попытался выбраться из ловушки задним ходом. Иден набрала пригоршню грязи и швырнула в Джареда. У нее всегда был зоркий глаз, и она попала ему прямо в лицо. Джаред повернулся, пытаясь протереть глаза, и Иден расхохоталась.
– За это придется ответить, – негромко сказал Джаред, выпрыгивая из грузовика. Иден отстранилась, и он приземлился в грязь. Она смотрела на него и продолжала хохотать.
– Ах ты! – пробормотал Джаред и быстрым движением ухватил ее за лодыжку.
Иден попыталась отползти по скользкой жиже, но тут здоровенный комок грязи приземлился ей на голову, и холодные струйки потекли по волосам за шиворот.
– Знаешь ты кто? Ты…
Она не успела закончить, потому что сверху обрушился гул вертолета и оба как по команде взглянули в небо. Иден сразу догадалась, кому именно принадлежал вертолет и где он собирался приземлиться. И все, кто есть внутри, увидят ее именно такой – с ног до головы в грязи.
– Слава Богу, это не Гренвилл, – пробормотала она. Пусть там хоть сам президент США окажется, только бы не Брэд, она не может предстать перед ним в таком виде.
Макбрайд ухмыльнулся. Иден его лицо показалось что-то уж чересчур довольным, а потом он подмигнул ей и указал за спину, туда, где, как она знала, проходит дорога. В следующую секунду Иден услышала шум мотора и скрип тормозов.
– Машина?
Макбрайд кивнул, расплываясь в улыбке.
– Брэд? – спросила она жалобно.
Он закивал с такой неприкрытой радостью, что, сумей Иден до него дотянуться, она во всей силы вцепилась бы ему в волосы…
– В машине еще девушка! – крикнул Макбрайд, стараясь, чтобы она расслышала его за гулом вертолета, – Похожа на тебя!
– На меня? – Иден изловчилась и взглянула на дорогу. Там стояла машина. За рулем был Брэддон, а рядом с ним сидела Мелисса.
Иден отвернулась. Ничего более ужасного, унизительного, нелепого уже не могло произойти.
В следующую минуту вертолет завис точно над ними. Иден взглянула вверх и увидела, как двое мужчин целятся через открытые двери в нее и Макбрайда.
– С вами все в порядке? – раздался голос, многократно усиленный динамиками. Иден сжалась, уверенная, что этот голос слышен был и в Арунделе.
– Да. – Иден старалась изо всех сил, но ее ответ заглушил гул вертолета.
– Они меня спрашивают! – прокричал ей Макбрайд, смеясь. – Ведь я здесь единственный хороший парень, ты не забыла? А ты подозреваемая. Ребята хотят убедиться, что ты не набросилась на меня… как в тот раз.
Хлопнула дверца машины. Иден втянула голову в плечи.
– Мама! – донесся до нее голос – высокий плаксивый голос обиженного ребенка, который легко перекрыл гул вертолета.
– Убей меня, так будет лучше, – сказала Иден, глядя в смеющиеся глаза Макбрайда, и, раскинув руки, упала на спину – в грязь.
Глава 18
– Просто не знаю, что и думать. – Мелисса твердой рукой направила садовый шланг на мать. – Я ведь звонила тебе уже из Арундела. Раньше, то есть если бы все было как прежде, я бы приехала и отправилась прямиком к тебе, но в последнее время ты вела себя так странно, что я растерялась и просто не знала, что думать. Вот и решила вначале позвонить и испросить разрешения навестить собственную мать!
Из шланга била ледяная струя воды, и Иден уже порядком закоченела. Она-то собиралась подняться наверх, сбросить грязную одежду и залезть под душ. Пол, конечно, испачкается, но его ведь и помыть можно. Однако Мелисса пришла в ужас от такого свинства и настояла на том, чтобы сначала смыть грязь под садовым шлангом, а уж потом идти в дом.
