Озарение

Заинтригованный, Джейсон поднялся с кровати, натянул помятые брюки и пошел на свет в кухне. Там были Эйми и Макс, сидевший на своем стульчике, с испачканными едой лицом и руками. По всей кухне было развешано мокрое белье. Рубашки, нижнее белье и даже брюки — все это висело на всем, на чем только могло держаться, включая двери, и над плитой. Посреди всего этого перед гладильным столом стояла Эйми, орудовавшая утюгом, которому давно следовало быть в музее.

— Который час? — сонно спросил Джейсон.

— Около пяти, наверное, — отвечала Эйми. — А что?

— И давно вы не спите? Она перевернула рубашку, которую гладила, мятым рукавом кверху.

— Почти всю ночь. Этот негодник часто путает день с ночью.

Зевая и протирая глаза, Джейсон присел к столу рядом со стульчиком Макса и дал ему сушеный персик. Потом молча кивнул на развешанное по всей кухне белье. Давно прошло время, когда Джейсон был ребенком, но он помнил, как отец развешивал мокрую одежду для просушки, вот откуда и был этот незабываемый запах.

— А что случилось с сушилкой?

— Сломалась год назад, а починить ее не было денег. Но стиральная машина работает прекрасно.

Джейсон встал, потянулся, потом подошел сзади к Эйми и вытащил из розетки шнур утюга.

— Я должна закончить. Нужно, чтобы…

— Отправляйтесь спать, — тихо проговорил Джейсон. — Нет, никаких возражений! Немедленно в постель. И спать.

— Но Макс… и потом белье, и…

— Идите, — негромко приказал Джейсон и на какое-то мгновение подумал, что Эйми готова заплакать от признательности. Он с улыбкой кивнул в сторону спальни, и, преисполненная благодарности, она ушла, закрыв дверь.

— Ну, старина, — сказал себе Джейсон, — посмотрим, не забыл ли ты, как это делается. — Он включил утюг и принялся за работу.

В восемь часов утра зазвонил телефон Джейсона, и он прижал плечом трубку к уху, заканчивая гладить рубашку.

— Я разбудил тебя? — спросил Дэвид старшего брата.

— Разумеется, — ответил тот. — Ты же знаешь, какой я ленивый. Нет, Макс, оставь это в покое! Что ты хотел сказать, братишка?

— Я хочу побыть с Эйми. Ты помнишь? Ведь для этого все и затевалось. Я намерен провести с нею вечер сегодня и завтра. И даже достал билеты на Белринджерский бал.

Джейсон знал, что Белринджерский бал был единственным праздником во всей западной части штата Кентукки, и достать туда билеты было почти невозможно.

— Кого ты убил, чтобы получить эти билеты?

— Никого я не убивал, наоборот, спас. Спас жизнь председателю какого-то там комитета. Так или иначе, он достал для меня эти билеты. Бал состоится в сочельник. Я намерен сделать предложение. Джейсон, Джейсон? Ты меня слышишь?

— Извини. — Джейсон вернулся к телефону:

— Макс схватил шнур от лампы и почти опрокинул ее на себя. Так что ты говоришь?

— Я говорю, что завтра буду просить Эйми выйти за меня замуж. Джейсон, куда ты делся? Что еще выкинул Макс?

— Ровным счетом ничего, — раздраженно ответил Джейсон. — Он хороший мальчик и не делает ничего плохого.

Теперь паузу выдержал Дэвид.

— Я вовсе не имел в виду, что он делает что-нибудь «плохое». Дети его возраста проявляют интерес ко всему. Нормальный, естественный процесс роста, и они хотят…

— Да оставь ты хоть со мной этот свой докторский тон! — проворчал Джейсон.

— Э, парень, да у тебя с утра плохое настроение! А Эйми далеко?

— В общем-то это не твое дело, но она спит, а я сижу с Максом. И глажу белье, — добавил Джейсон, зная, что Дэвид не упадет в обморок от такой информации. — Ты видишь в этом что-то плохое?

— Ровно ничего, — тихо возразил Дэвид. — Только я понятия не имел о том, что ты умеешь гладить.

— А кто, как ты думаешь, гладил твою одежду, когда ты был маленьким? — взорвался Джейсон. — Папочка? Ха! Он зарабатывал деньги, чтобы покупать еду, а я… Ну да ладно! Что же ты хотел мне сказать? Подожди, я должен подойти к Максу, — Джейсон, дорогой мой брат, — минутой позже говорил Дэвид, — я думаю, мне нужно поговорить с Эйми. Я хочу, чтобы она пошла со мной сегодня вечером и завтра тоже, и думаю, что попросить ее об этом должен я сам.

— Она занята.

— Речь идет о чем-то, что должен знать и я? — спросил Дэвид. — Ты с Эйми…

— Нет! — быстро ответил Джейсон. — Меньше всего в своей жизни я нуждаюсь в такой глупой, витающей в облаках женщине, как она. Человек, который возьмет ее в жены, будет всю жизнь нянчиться с нею. Сдается лишь удивляться тому, что она может сама завязывать шнурки на своей обуви. Она не может даже прокормить себя, тем более ребенка, и…

— Ладно, ладно, я усвоил картину. Так что же ты думаешь?

— О чем?

Дэвид глубоко вздохнул.

— Считаешь ли ты, что будет правильно, если я уведу Эйми сегодня и завтра тоже? Ты сможешь присмотреть за ребенком?

— Я могу присматривать за ним всегда, — сдерживая ярость, ответил Джейсон. — Разумеется, я могу отпустить Эйми. Уверен, что ей будет приятно развлечься.

— Я думаю, что должен попросить ее об этом сам.

— Я не стану ее будить только для того, чтобы поговорить по телефону. В котором часу она должна быть сегодня готова?

— В семь.

— Хорошо. А теперь попроси к телефону Паркер.

— Она… она еще не встала. Джейсон был так возмущен, что оставил утюг на рубашке, и она подладилась.

— А, черт! — поднял он утюг. — Разбуди ее, — приказал Джейсон и очень удивился, когда его секретарша почти мгновенно оказалась у телефона.

Справившись с удивлением, Джейсон велел Паркер достать еще два билета на Белринджерский бал.

— Вы же знаете, что это почти невозможно, — возразила она, и снова раздраженный Джейсон выдержал паузу. Какого черта, что случилось с его секретаршей? Ее никогда не останавливало что-то невозможное.

— Достаньте! — досадливо повторил он. В самом деле, что творится в ею мире? Во-первых, двое его администраторов постоянно встревают в его личные дела, а теперь вот и Паркер заявляет ему, что какое-то его желание будет трудно удовлетворить. Если бы он хотел иметь рядом с собой кого-то, кто не мог бы делать невозможное, он не стал бы платить Паркер то громадное жалованье, которое она получает.

— Мне нужен смокинг из нью-йоркской квартиры, — продолжал Джейсон, — а Эйми нужно платье, подходящее для бала. Что там за магазин на пятой авеню?

— «Диор», — ответила Паркер.

— Верно, «Диор».

— А кого мне вызвать к вам в качестве спутницы? — спросила она.

— Я… ах да… — Джейсон сообразил, что не подумал об этом. Как упустил из виду, и то обстоятельство, что окажется на балу, когда предполагается, что он сидит дома с ребенком. Если уйдут и он, и Эйми, кто останется с Максом?

— Я уверена, что найдется много женщин, которые согласятся сопровождать вас, — продолжала в своей рассудительной манере Паркер.

Джейсон на минуту умолк, чтобы подумать о многих знакомых ему доступных женщинах. И о том, как неприятна была бы любая из них Эйми.

— Раздобудьте себе платье, Паркер. Моей спутницей будете вы.

Настала очередь изумиться Паркер, и колебание в ее голосе чуть не вызвало у него улыбку.

— Да, сэр, — наконец сказала она.

— И пришлите сюда парикмахера и косметолога для Эйми. Придумайте что-нибудь, чтобы она не догадалась, что это мой подарок.

— Да, сэр, — тихо отозвалась Паркер. — Что-нибудь еще?

Джейсон посмотрел на Макса, со счастливым видом жевавшего хвост желтой игрушечной утки. По тому, как она выглядела, можно было подумать, что лет тридцать назад ее жевал отец Джейсона. Нет ли в краске свинца, подумал при этом Джейсон.

— Как дела с моим отцом?

— Извините? — переспросила Паркер.

— Я спрашиваю, удобно ли вам и Чарльзу в доме моего отца?

— О да, — нерешительно ответила она. — Простите, сэр, но вы никогда раньше не задавали личных вопросов. Да, нам здесь хорошо. Теперь.

— Что вы имеете в виду под этим «теперь»?

— Чарльзу пришлось кое-что переделать, но теперь все в порядке. Он скоро будет в вашем доме. И ваш отец напоминает вам, что вы и миссис Томпкинс с ребенком должны прибыть к нему на рождественский обед. Вы будете готовы в три часа пополудни?

Джейсон почти ничего не понимал из того, о чем она говорила.

— Какие еще переделки?

— Кухню пришлось… расширить.

— Паркер! — предостерег Джейсон.

— Чарльз разобрал заднюю стену дома вашего отца, сделал пристройку, и теперь это кухня для небольшого ресторана. Ему пришлось платить рабочим тройную плату за работу двадцать четыре часа в сутки, чтобы это помещение было готово вовремя. Потом он купил все необходимое для меблировки, и теперь ваш отец каждый вечер дает довольно щедрые обеды, и…

— Я больше не хочу ничего слышать. Мы будем там в три часа в первый день Рождества, и не забудьте про одежду.

— Разумеется, сэр, — ответила Паркер, и Джейсон повесил трубку.

Через десять минут в кухню вошла Эйми, выглядевшая как самая благодарная женщина на свете… пока не увидела, что все белье выглажено.

— Ну как я теперь буду расплачиваться с вами за мебель? — простонала она, усаживаясь на рахитичную кухонную табуретку. Счастливый Макс сидел на своем стульчике с лицом, измазанным красками полдюжины цветов.

— Обещаю вам развести здесь сегодня всякую грязь, чтобы завтра у вас было побольше работы, — улыбаясь, сказал Джейсон, явно не беспокоясь о том, как с ним расплатятся. — А теперь не побудете ли с Максом, пока я приму душ? Я уже несколько дней хожу в этой рубашке и хотел бы сменить ее.

— Да, разумеется, — пробормотала Эйми, беря Макса на руки. Едва увидев мать, тот принялся хныкать и рваться со стула.

Джейсон на мгновение остановился в дверях. «В следующие пятнадцать минут ничего не может случиться, не так ли?» — спросил он себя, бросил последний взгляд на Эйми с ребенком и вышел из кухни.

Глава 9

— Мистер Уилдинг! — с радостью воскликнула Эйми, когда через полчаса Джейсон вошел в кухню. — Идите сюда, здесь Чарльз.

Как только Джейсон увидел своего распутного шеф-повара, он понял: у того что-то случилось. Чарльз был ростом около пяти футов и четырех дюймов, красивый, как кинозвезда, и крайне опасный для женщин. Он флиртовал напропалую, и Джейсон был уверен, что ни одна из женщин, которые бывали на его обедах, не устояла перед Чарльзом, Но Джейсон никогда его об этом не расспрашивал, потому что он считал, что лучше не знать подробностей личной жизни шеф-повара. В этом качестве Чарльз ездил с Джейсоном повсюду и готовил самую изысканную еду, какую только можно вообразить. За его искусство Джейсон прощал ему некоторые слабости. Но сейчас, видя, как Чарльз сидит рядом с Эйми, взяв ее руку в свою, Джейсон преисполнился желанием взашей прогнать своего шеф-повара.

— Это он готовил всю ту чудесную еду, которая так нравится Максу. Похоже, что Дэвид нам сильно приврал. Вовсе никакая не компания собирается наладить детское питание, это Чарльз пытается открыть бизнес. И живет он здесь же, в Абернети. Разве это не удивительно?

— Да, действительно, — согласился Джейсон, вынимая изо рта Макса очередной электрический шнур.

— И я одобряю его решение открыть собственное дело. Как вы думаете, это ему удастся?

Чарльз поднял на своего хозяина заблестевшие глаза, явно наслаждаясь этой мистификации.

— Говорят, у него есть кухня, в которой можно разместить целую компанию по поставке еды, — заметил Джейсон, свирепо глядя на своего повара. Только такой человек, как Чарльз, способен сделать то, что он сделал.

— О да, — согласился Чарльз тем тоном, которым он пользовался при общении с женщинами. На кухне тон у него был совсем другим — командным, исключавшим неповиновение, но сейчас, перед Эйми, он не говорил, а мурлыкал. — У меня самая божественная кухня. Медная посуда из Франции, печь таких же размеров, как моя первая квартира. Вы должны приехать и посмотреть.

— С удовольствием, — живо подхватила Эйми. — Может быть, вы дадите мне несколько кулинарных уроков.

— Я дам вам все, что вы захотите, — обольщающе проговорил Чарльз поднося к губам ее руку, чтобы поцеловать в ладонь.

Но как раз в тот момент, когда губы Чарльза уже были готовы прикоснуться к Эйми, Джейсон толкнул стульчик Макса, и грохот заставил Эйми отпрянуть. Макс испугался шума, принялся хныкать, и Эйми взяла его на руки.

Усадив его, Эйми повернулась к Джейсону.

— Так что же вы думаете по поводу того, чтобы Чарльз открыл собственное дело? Я сказала ему, что вы можете дать хороший совет.

Джейсон продолжал молча стоять, с раздражением глядя на Чарльза.

— Ну что ж, я полагаю, что это хорошая мысль. За последний день Макс съел вашей пищи больше, чем за всю свою короткую жизнь. Если вы хотите продолжить эксперимент, я могу пригласить других женщин, чьих детей вы сможете кормить, и они будут вашими подопытными кроликами. И все мы напишем рекомендации.

Джейсон улыбнулся своей идее. Чарльз и детское питание! Мысль эта была смехотворна. Чарльз был таким снобом, что жаловался даже на то, во что одеты люди, когда едят приготовленную им пищу. «Эта женщина крошит крекеры в мой суп», — заявил он однажды и навсегда отказался готовить для нее, сказав, что ему жалко тратить на нее свое время. А позднее Джейсон понял, что Чарльз был прав: эта женщина была «золотоискательницей», и притом чрезвычайно жадной.

Но сейчас Джейсон видел, что Чарльз серьезно подумывает о подсказанной ему Эйми идее открыть свой бизнес. А это означало бы, что Джейсон теряет своего шеф-повара!

— Вы не знаете, как трудно готовить еду для ребенка, — продолжала Эйми. — Если вы варите кашу из калифорнийского ореха, ее хватает на дюжину порций, а кто захочет есть ореховую кашу целую неделю?

— Да, я понимаю, это проблема. До этой недели я никогда не пробовал детской еды из баночек. Ужасная, отвратительная штука! Неудивительно, что американские дети ненавидят собственную еду и предпочитают гамбургеры и сосиски в булочках…

— Вот именно. Так вот почему… — Эйми умолкла, потому что Джейсон вдруг встал между ними.

— Думаю, что нам нужно скоро ехать, так что вам лучше уйти, — сказал он Чарльзу.

— Но ведь мы только начали. Мне хочется побольше услышать об этой идее в отношении детского питания. Может быть, я мог бы…

— Может быть, вы не могли бы, — прервал его Джейсон и отодвинул стул, чтобы Чарльз мог встать.

— Для вас, моя прекрасная леди, — снова заговорил Чарльз, — у меня будут бесплатные обеды каждый вечер целых две недели. А может быть, и ленч тоже.

— О, право, я же ничего не сделала, — запротестовала Эйми, но мило покраснела, когда Чарльз снова взял ее руку для поцелуя.

Но Джейсон решительно встал между ними, и в следующее мгновение Чарльз был уже за дверью.

— Лучше бы мне остановиться в самом дорогом в мире отеле, что стоило бы мне гораздо меньше, чем эта поездка, — пробормотал он, прислонившись к двери.

— Вы были с ним ужасно грубы, — хмурясь, заметила Эйми. — Почему?

Джейсон не смог ничего придумать, чтобы объяснить свое поведение, поэтому он взял Макс на руки и пошел в гостиную.

— По-моему, нам следует сегодня походить по магазинам, — бросил он через плечо. — Если, конечно, вы уже не сделали все свои рождественские покупки.

— О нет, не сделала. Я… я буду готова через минуту, — исчезая в своей комнате, сказала Эйми.

— Урок номер один, старина, — вслух сказал себе Джейсон, усаживая Макса себе на голову, — если хочешь сбить с толку женщину, заговори о покупках. Самое худшее — проведешь день в беготне по магазинам, но это все же лучше, чем отвечать на вопросы, на которые тебе не хочется отвечать.

Глава 10

— Чарльз был вашим любовником? — спросила Эйми, как только они сели в автомобиль Джейсона. Теперь, после того как Эйми потратила несколько часов на наведение в ней полрядка, машина была гораздо чище, но салон, а также обивка сидений были достаточно потрепаны.

— Мой — как вы сказали? — спросил Джейсон, выруливая машину на улицу.

— Почему вы всегда отвечаете недоуменным вопросом, когда я спрашиваю что-нибудь о вашей личной жизни? Все, что касается моей, у вас на виду, о вас же я ничего не знаю. Кем был для вас Чарльз? Совершенно очевидно, что вы его очень хорошо знаете.

— Не настолько хорошо, как вы полагаете, — ответил Джейсон, поглядывая в зеркало заднего вида на Макса, сосавшего свои пальцы не отрываясь от окна. — Откуда у вас эта одежда, что на Максе?

— От Милдред, — быстро ответила Эйми, называя свекровь по имени. — Ну так как же насчет Чарльза? Может быть, вы не хотите, чтобы я принимала от его продукты?

— Чарльз блестящий повар, так что вы, несомненно, можете это делать. Макс не подавится?

Эйми мгновенно обернулась, сильно натянув при этом ремень безопасности, чтобы посмотреть, не жует ли что-нибудь Макс.

— Видно, вы не хотите говорить об этой стороне вашей жизни, — мрачно проговорила она, повернувшись обратно.

Джейсон ничего не ответил; сосредоточив внимание на дороге, он злобно рисовал в воображении, как убил бы своего милого братца.

— Вы не пробовали обращаться "к психиатру? — мягко спросила Эйми. — Быть гомосексуалистом — знаете ли, в этом нет ничего постыдного.

— Где бы нам удобнее припарковаться? — спросил Джейсон, сворачивая к стоянке автомобилей. До Рождества оставалось всего два дня, и свободных мест на ней не было. — Похоже, вам придется порядочно пройтись пешком, — бодро заметил Джейсон, когда нашел свободное место в доброй миле от магазинов.

Эйми сидела тихо, совершенно неподвижно и не пошевелилась даже тогда, когда Джейсон открыл заднюю дверь, чтобы взять Макса.

— Вы пойдете с нами? — спросил Джейсон, в некотором роде даже довольный тем, что ей неприятен его отказ говорить о его личной жизни.

— Да, конечно. — Эйми вышла из машины и стояла теперь, ожидая, когда Джейсон освободит ремни, крепившие Макса к сиденью, и усадит его в новую прогулочную коляску.

— Может быть, мне стоит съехать от вас, — сказал Джейсон, пристегнув Макса на новом месте. — Возможно, мне удастся найти какую-нибудь надежную девушку, которая смогла бы меня заменить. — С этими словами Джейсон, толкая перед собой коляску с Максом, направился к магазинам.

— Правильно, — согласилась Эйми, спеша за ними. — И завтра я начну другую жизнь.

— Отлично — вторил ей Джейсон. — Полагаю, случились странные вещи. А теперь с чего же мы начнем?

— Понятия не имею. — Эйми посмотрела на толпы людей, переходивших из одного магазина в другой с оттягивающими руки тяжелыми сумками. — Я не часто занимаюсь покупками. — У Эйми было такое чувство, будто он унижает ее, и ей было крайне неприятно, что он отшучивался всякий раз, когда она спрашивала его о чем-то личном.

— Я думаю, что Максу нужно новое пальтишко, потому где здесь лучший магазин?

— Я, право, не знаю, — отчужденно отвечала Эйми, отвернувшись от Джейсона в сторону толпы озабоченных людей. Он промолчал, а когда она вновь повернулась к нему, посмотрел на нее так, словно хотел сказать: «Я не верю ни одному вашему слову».

— Здесь есть «Детский универмаг»…

— Где вы хотели бы купить одежду для Макса? Деньги — не проблема.

Эйми поколебалась, затем, вздохнув, указала рукой:

— Вон в том проулке, налево от второго перекрестка, подряд четыре магазина по правой стороне. Но идти туда не стоит: одежда там стоит очень дорого.

— Может быть, вы позволите думать о деньгах мне? — возразил Джейсон.

— Вы именно так командовали своим любовником? — прищурилась Эйми. — Поэтому он и дал вам отставку?

— Мой последний любовник грозился покончить жизнь самоубийством, если я его оставлю. Как вам удобнее — идти впереди или позади?

— Почему?..

— Потому что не думаю, чтобы в этой толпе нам удалось идти рядом друг с другом, — ответил Джейсон. Ему приходилось говорить почти в самое ухо Эйми, чтобы его было слышно посреди разноголосого шума.

— Нет, я имел а виду, почему он угрожал покончить с собой?

— Не мог даже думать о том, чтобы жить без меня, — ответил Джейсон и, подумав, добавил:

— И без моих денег. Будем продолжать этот разговор и дальше? Макс скоро проголодается, у вас потечет молоко, к тому же я хотел сегодня посмотреть футбол по телевизору.

Эйми снова вздохнула, словно сдаваясь, затем повернулась и пошла к детскому магазину.

Джейсон смотрел на шагавшую перед ним и Максом Эйми и чувствовал себя лучше, чем в последние несколько недель, а может быть, и лет. Он не видел причин этого, но все-таки что-то было.

Несколько минут они пробирались сквозь толпу к небольшому магазину, расположенному в стороне от главной улицы, а когда Джейсон его увидел, то понял, что Эйми не лишена вкуса. Если уж она позволяла себе фантазировать по поводу того, что купить своему сыну, то начинала с самого высокого уровня.

Вдоль стен тянулись двойные ряды стендов с превосходнейшей одеждой: для мальчиков по одну сторону, для девочек — по другую.

Каждый комплект включал полный набор вещей: рубашки, штанишки, шапку, обувь и крутку в тон к остальному Джейсон не успел еще войти с Максом в магазин, а Эйми уже рассматривала блестящими глазами дорогие комплекты. Войдя, Джейсон заметил, как она коснулась рукой маленькой синей курточки, но тут же отдернула ее, словно не могла позволить себе такое удовольствие.

— Итак, что же вам нравится? — спросил Джейсон, маневрируя коляской с Максом между стендами с одеждой.

— Решительно все, — с живостью ответила Эйми. — Ну а теперь, — раз уж посмотрели, пошли дальше.

Джейсон не обратил на это никакого внимания.

— Мне нравится вот этот, — проговорил он, взяв с полки желтый с черным комплект, с дождевиком в тон костюму. На крошечных желтых сапожках блестели глазки, и Джейсон подумал, что Максу захочется потянуть их себе в рот.

— Какой у него размер?

— От девяти до двенадцати месяцев, — быстро ответила Эйми. — Нам надо…

— Что надо? — спросил Джейсон, видя, как ее лицо залила краска.

— Уходить. Поскорее, — выдохнула она, пытаясь спрятаться за его спиной.

Джейсону было приятно почувствовать ее руки у себя на талии и то, как она пряталась за ним, но, оглянувшись, он увидел, как в магазин входила еще одна женщина с ребенком примерно такого же возраста, как Макс.

— Это Джулия Уилсон, — шепнула ему Эйми. — Ее муж владеет магазином «Джон Дир» и держит лошадей.

Джейсон подумал, что не слышал такой фамилии среди известных всему миру людей.

— Я посещала вместе с нею предродовые курсы, — продолжала Эйми, потом крепче обхватила его талию и потянула из магазина, не переставая прятаться за рослым Джейсоном от глаз этой женщины.

— Вы ничего не забыли? — спросил шепотом Джейсон, а потом кивнул в сторону Макса, который ухитрился спихнуть с полки восемь коробок с обувью и уже деловито жевал шнурки от двух разных сапожков.

— Боже мой, я не создана для того, чтобы быть матерью! — воскликнула Эйми и, пригибаясь, шагнула к сыну.

— Здравствуйте, миссис Уилсон, — подобострастно приветствовала женщину продавщица, — я подготовила ваш заказ. Он в примерочной. Если вы зайдете туда, мы посмотрим, подходит ли он маленькой Абигайль.

Джейсон сразу же узнал этот тон, поскольку слышал подобное много раз. Это говорило ему о том, что продавщица хорошо знала эту женщину, как знала и то, что она может позволить себе купить любую вещь в этом магазине. Голос маленькой чванливой продавщицы звучал совсем по-другому, когда она спросила Джейсона и Эйми, не может ли быть им полезна, поэтому Джейсон подумал, что Эйми знакома с этой женщиной. Абернети небольшой город, и хотя этот торговый центр находился в нескольких милях от города, Джейсон полагал, что здесь известно: Эйми не может себе позволить делать покупки в этом магазине и поэтому на нее обращали внимание.

— Идемте же! — повторила Эйми, как только покупательница скрылась в примерочной.

— Я вовсе не намерен уходить, — возразил Джейсон, и в его голосе прозвучало раздражение.

— Вы не понимаете, — почти в слезах настаивала Эйми, — Джулия замужем за самым богатым человеком в городе, тогда как я вышла замуж за…

— ..самого привлекательного парня, в школе, — торопливо перебил ее Джейсон, и из глаз Эйми тут же брызнули слезы благодарности.

— Она вышла замуж за Томми Уилсона?

— Да. Я говорила вам, ее отец…

— Когда мы вернемся домой, я расскажу вам все о Томми Уилсоне и его отце; и вы не должны прятаться от женщины, которая имела несчастье выйти замуж за одного из них. А теперь помогите-ка мне, — проговорил Джейсон, принимаясь снимать с полок один комплект одежды за другим, перекидывая их через руку.

— Бога ради, что вы делаете? — выдохнула Эйми. — Не можете же вы…

— Я могу купить сейчас все это, а потом вернуть, согласны?

— Думаю, что да, — неуверенно ответила Эйми; а потом, думая о том, что он сказал, взяла один крохотный комплект с синим плюшевым медвежонком. — Мне нравится вот этот.

— Думайте о том, сколько чего нужно, потом разберемся.

Эйми усмехнулась, затем вошла во вкус, снимая с полок комплекты и бросая их на прилавок. Там были желтый комбинезон с вышитым на груди красным жирафом, рубашка, красно-желтая курточка и превосходные красно-желтые сандалии в тон ей. Впервые в жизни Эйми выкладывала вещи на прилавок, не смотря на цену. Когда вернулась продавщица, за которой следовала Джулия Уилсон, она остановилась так резко, что детская коляска наехала ей на пятки.

— Сэр! — строго сказала она и принялась было выговаривать Джейсону, что не одобряет его действий, указывая при этом на груду одежды. Но Джейсон показал платиновую карточку «Америкой экспресс», и хмурое лицо женщины расплылось в широкой улыбке.

— Вы видели ее лицо? — говорила Эйми, облизывая край стаканчика с мороженным. Они с Джейсоном сидели на скамье у фонтана в тенистой аллее, а между ними в своей коляске сидел Макс. Их окружали бесчисленные сумки и коробки с детской одеждой.

— Разумеется, мне придется выслушать целую лекцию от этой бесцеремонной продавщицы, когда привезу все обратно, но стоило только посмотреть на лицо Джулии. Вы же были великолепны! — Эйми болтала ногами, как ребенок; она слизывала мороженое и улыбалась, глядя, как Джейсон делится содержимым своего стаканчика с Максом.

— Она действительно вела себя отвратительно по отношению к вам, когда вы были с ней на курсах?

— Хуже, чем вы можете себе представить, — весело сказала Эйми. — Она не могла удержаться от того, чтобы не рассказывать мне снова и снова обо всех недостойных поступках Билли в школе. Самой-то ее там не было, но ее муж учился вместе с Билли. Господи, стало быть, он почти такой же старый, как вы.

При этих словах Джейсон поднял бровь.

— Мне кажется, что я пока еще не на пороге смерти, — иронично заметил он.

— О, вы просто чудесны, — смеясь, ответила Эйми. — Но вам не следует говорить ей о нас. Вы должны помнить, что такое Абернети. Через два часа весь город будет знать, что я живу с каким-то здоровенным сильным мужиком, но никто и не подумает о том, в чем заключается суть дела.

— Так в чем же суть дела?

— В том, что у вас была связь с Чарльзом, разумеется.

— Но я не говорил…

— Однако и не отрицали. Эй, что вы делаете?

— Я надеваю новую рубашку на Макса, только и всего. Мне не по себе видеть на нем эти обноски.

— Но мы же должны вернуть все обратно, и… — Эйми оборвала себя и уставилась на Джейсона. — Вы не намерены возвращать эти вещи обратно, не так ли?

— Ни одной.

— Мне хотелось бы вас понять. Почему вы согласились пожить с Максом и со мной в моем дырявом старом доме?

— Чтобы предоставить Дэвиду шанс в отношении вас, — искренне ответил Джейсон.

— Не думала, что вы скажете мне правду. Пойди сюда, Макс, посмотрим, что натворила твоя нижняя половина. — Эйми взялась за ручки коляски и повела Макса в сторону женского туалета.

Оставшись один, Джейсон осмотрелся вокруг. Две недели назад он никогда не поверил бы в то, что проведет рождественские праздники подобным образом. Обычно он праздновал Рождество в каком-нибудь исключительно дорогом месте, и его обычным подарком какой-нибудь женщине была пара бриллиантовых сережек. Ее же подарок ему материализовался в постели. Возможно, он старел, но порой Джейсону хотелось, чтобы женщины раскошелились ради него на шнурки для ботинок или на пару носков.

— Стареешь, Уилдинг, — пробормотал он и встал, чтобы уступить место на скамье какой-то женщине, которая, судя по всему, ожидала двойню. Джейсон собрал сумки, прошелся мимо нескольких магазинов в ожидании Эйми и увидел в одной из витрин отличный женский костюм, который как раз подходил для вечерней встречи Эйми с Дэвидом. Это был бледно-лиловый свитер с короткими рукавами, в тон ему кардиган и плиссированная юбка темно-пурпурного цвета с рисунком в виде мелких тюльпанчиков.

Джейсон уверенно вошел в магазин, и к нему немедленно бросились три привлекательные продавщицы. Он сказал им, что в его распоряжении не больше пяти минут и что ему нужны тот комплект, что в витрине, и к нему чулки, туфли и ювелирные украшения.

Продавщица, которая была повыше других, с ярко-рыжей головой, и глазом не моргнула.

— И нижнее белье? — только и спросила она.

Джейсон коротко кивнул.

— Размеры примерно как у этой девушки, — добавил он, взглянув на одну из продавщиц. И уже через минуту Джейсон подписал чек, и веши оказались в сумке.

— Совсем большой мальчик, — имея в виду Макса, сказала Эйми, увидев Джейсона. — Простите, что мы были там так долго. А что вы купили на сей раз?

Джейсон усмехнулся.

— Кое-что из женского туалета для вашего сегодняшнего вечера.

— Вы… О, понимаю. Геи разбираются в этом, не так ли? Я имею в виду, что вам нравятся женские вещи, да?

Джейсон наклонился над ней так, что носом почти коснулся носа Эйми.

— Вы имеете какое-нибудь понятие о слове «спасибо»? Или, может быть, мое желание услышать его является лишним подтверждением моей сексуальной ориентации?

— Простите, — пробормотала Эйми. — Это правда, что я… — Она запнулась, глядя расширившимися глазами на что-то позади Джейсона. В следующее мгновение она оттолкнула его, распростерла объятия и воскликнула: